ИЮНЬ

Холодок забирается под кожу. А на улице июнь-месяц. Тепло, тепло так, что не веришь в это. После долгой зимы в тепло очень тяжело верить.
Стою на подоконнике, прохожие смотрят круглыми зрачочками, трамваи встревожено позвякивают где-то внизу. Они боятся, что я шагну к ним. Я, наверное, так и сделаю.
Не потому что хочу упасть, а потому что хочу улететь. Улететь туда, где еще теплей, где растут ромашки и текут молочные реки. Где некому врать, и не на кого злиться, и не, потому что я там одна. Улететь туда, где дома пахнут рыжей смолой, где вода в лужах розовая. Где никогда не бывает дождей и холодов. Где нет узких джинсов и неуклюжих каблуков.
Где я – это я, а ты – это ты. Без имен, без вранья. Только тебе все ровно нельзя строить глазки… больше. Ты сам так решил, а мне не отвыкнуть.
Смешно. Да нет, скорее  грустно. Грустно, что даже июньский рай – та же реальность, только в красках. Грустно, что даже там есть гордость, зависть, обида и та другая, которой разрешено строить тебе глазки.
Стою на окне. Шагнуть, не шагнуть?
А ведь где-то так же стоит он. Старый-добрый-неизвестный. Тоже думает о сиреневом небе, пахучих васильках и обо мне…и зря!

Схожу с окна. В глазах темнеет от перемены освещения. Нельзя. Помечтала и хватит, надо варить суп и мыть пол. В старом гнусном июньском мире, где лужи серые и нет добрых людей.
Жаль, что больше нет крыльев. Жаль. Полетала и хватит.
Теперь твоя очередь.
Улетай!