Бедная Ганька рабовладельческая эротика

Шутки эротическо-рабовладельческого юмора с прологом и эпилогом.

ПРОЛОГ

Сидеть и стучать по клавишам лишь бы стучать по клавишам – ужасно.
Но ведь некоторые сидят и стучат по клавишам почти непрерывно. Они говорят, что не могут не стучать по клавишам, потому что если они перестанут стучать по клавишам, то сразу, просто немедленно умрут. Это называется наркотическая зависимость и наркотиком тут является это самое – сидеть и стучать по клавишам.
Говорят, что от этого есть какое-то лекарство. Говорят, что помогает сильный удар по голове, или отпилить руки тоже помогает, но  я не верю. Из прессы последних лет всем известно, что удар по голове чаще всего приводит к моментальному изучению ещё одного иностранного языка, а отпиливание рук практикуется только в отсталых странах типа Турции, причём сначала надо что-то украсть, а как можно что-то украсть, если всё время сидеть и стучать по клавишам. Ещё говорят, что в каких-то странах, чтобы заставить человека сидеть и стучать по клавишам, его приковывают к компьютеру, но в этом я не вижу никакого смысла, потому что где компьютер, а где клавиши?! И при чем тут одно к другому?!

***

Вот одна рабыня ехала однажды в трюме корабля и боялась, что раз она не девица, то продадут её не в богатый гарем, а в портовый притон или даже на сахарную плантацию. Или на тростниковую. Она не знала разницы, поэтому переживала сразу за обе плантации, на коих работать не хотела, потому что рассказывали о них страшное. А всё потому что она уже не девственница!

Сидела она на скрученном канате, который ещё по мудрому называют в кроссвордах абаком, и вспоминала как с этой самой девственностью рассталась. Тривиально. Погибать теперь через это, было обидно до слёз.
Иванко пришёл, оглядел избу, сказал, что буквально завтра зашлёт сватов, завалил на лавку за занавеси, задрал юбку, огладил жёсткой рукой зад, просунул руку между половинок и дальше, втянул соплю, пригнул грудями к одеялу и вставил. Подёргался, помычал, больно потянул за косу и ушёл по делам. Сватов назавтра не прислал. Потому что было некогда. Как раз назавтра хан Гангрей с наймитами наскочил наскоком и увели бедную Ганю на поругание. И вот плывёт она теперь в неизвестную даль и знает только, что в любой момент станут её всякого достоинства лишать, раздевать, осматривать и мучить по иному и по всякому. Рассказывала ей про все эти ужасы соседская старушка Агафья Матрёновна, которая у туретчиков побывала, много лет там промаялась, а потом вернулась за ненадобность, потому что хозяин попался добрый. Ох и поведала Агафья всяких страстей…

И только Ганька про то подумала как и началось. Вошло сразу четверо. Один сильно толстый, в белом халате и в смешной шапочке, второй толстый не сильно, в чалме и очках, за которыми прятал совершенно русские глаза, а третий и четвёртый  просто матросы и описывать их смысла нету.

- Щаз мы тебя щупать будем, – обнадёжил русский.
- Не-е-е-ет, - для виду начала кочевряжиться Ганька, вполне уже смирившаяся со своею участью и наученная бабкой в том смысле, что ежели чего, то пищать можно, а сопротивляться ни боже мой – не любят этого хозяева и бьют за непослушание больно и метко.
- Будем, будем, щупать обязательно будем, - подтвердил тот, который в белом, - но ты не бойся, я – евнух, а этот – корабля хозяин, твой хозяин, а значит, имеет право на тебя глядеть в разных твоих видах и даже самых, что ни на есть развратных.
- А эти? – Ганька боязливо указала на матросов.
- А эти отвернутся, только придержат тебя поперёк тулова, чтоб, значит, не брыкалась сильно, но смотреть мы им на тебя не велим, не положено сие им это по рангу их карьеры и развития ума.
- Тогда ладно, - сказала Ганька, - чё делать-то?
- Да вот на рундук ложися, и снизу заголяйся, - ответил белый и подал матросам сигнал действовать.
Те Ганьку обхватили, на рундук спиной уложили, растянули её ноги в стороны, прижали крепко к бокам её руки и отвернулись к стенке. Белый мужик, который назвался евнухом, промеж ног Ганькиных встал и начал тама щупать пальцами. Щекотно так.
- Не девица она, - определил евнух, - причем не девица буквально не более суток, не повезло нам, за порченную много не дадут.
- Дай я сам гляну, – сказал капитан и тоже пощупал самую малость, - ага, много не дадут… Ну, девка, чё с тобой делать – матросне отдать, или ещё чёго?
- Лучше, конечно, ещё чего, - заныла Ганька, и слёзы потекли из её ярко синих, огромных, с поволокою глаз.
- Не реви! – крикнул капитан, - ты хоть  в заднем-то отверстии девица?
- В заднем – да, в заднем – да!!! - зачастила Ганька, - А ещё я ротом совсем ещё девица»!!!
- Ротом? – задумался евнух, - И в заду? А не врёшь?
- Не вру, вот вам истинный крест, не вру! И в заднем и в роту – девственница я, как в первый день после рождения!
- Ну раз так…, тогда ладно…, тогда ещё не всё потеряно… - капитан обтёр руку о штаны и похлопал Ганьку ладонью по белому, мягкому животу. Почему-то девичьему.

Вечером того же дня капитан Сеймурад-оглы-Феруз-паша и друг его евнух Карым сидели за барашком и думали, что им делать с Ганькой.
- А давай отдадим её в школу сексуальных рабынь, – сказал вдруг Карым, - уж больно красивая девка, бела телом и волосом, очами синяста, бровями лукаста, щеками кругласта, губами играста, грудями сисяста, вагиной пиз… и вообще вся такая… ууух!
- Да знаешь ли ты, сколько они за обучение дерут?
- Зато сколько мы за неё на ярмарке возьмем! Ты только прикинь, какой торг будет!

А Ганька в ту самую пору думала о счастье. Мечтала, что полюбит её шейх, али султан какой, обрядит в серебро и золото, серёжки на уши повесит длинные, мониста на грудя уложит старинные… Дура была Ганька, конечно, но тут уж ничего не поделаешь – такой уродилась.

- Куда это вы меня привезли? – спросила Ганька, когда её стали выгружать из носилок перед большим белым домом, вокруг которого зеленел сад и желтел высоченный забор.
- В школу специальную – ответил Сеймурад.
- Ох, Сеймурадушка, - завыла Ганька, - ох и не отдавай ты меня в школу, привыкла я к тебе, приспособилась, ох, как же я без тебя, без доброго и мудрого!!! Ох, да и не хочу же я учиться, ох, да и не хочу же я…
- Молчи, дура! А то ещё подумают, что это я тебя испортил и портил, и портил… Молчи!
Ганька и замолчала – поняла, что беды не миновать и придётся ей учиться, учиться и учиться... в какой-то школе. А учиться она жуть как не любила.

Из дома вышли двое мужчин стройного телосложения и в бородах.
- Вы что тут? – спросили они хором.
- Вот привезли вам девку один раз только обхаженную, хотим в школу её сдать для научения.
- Один раз? - прищурился тот, что повыше, - А не врёшь?
- Вот тебе истинный аллах, не вру! - выпучив благоговейно глаза, заверил Сеймурад.
- Ну ладно... Оплата вам известна? – спросил тот, что пониже.
- Известная, конечно, известная, - Сеймурад протянул первому увесистый мешок.
- Ну что ж…, приезжайте за ней через три месяца, если будет готова – заберёте, коли нет, ещё доплатить придётся или заберёте неготовую. Согласны?
- Согласны мы, согласны, бумагу где получить?
- В канцелярии за домом. Девка обмеренная?
- Зачем это?
- Обмеры в бумагу вписать и разные её отличительные признаки.
- Не мерили мы, не знали, что надо.
- Ладно, пойдёмте, обмеряем вместе и осмотрим.
И они пошли. Ганька дрожала от страха – сейчас её станут смотреть настоящие мужчины, а не евнухи и хозяева. Сейчас с ней станут делать что-то такое… от чего вдруг сладко заныло где-то внизу живота. Девичьего почему-то…

ЭПИЛОГ

Господа устроители конкурса… Простите, но мне так смешно, что плакать хочется… Если хотите я, конечно, могу дописать историю несчастной рабыни Ганьки со всеми подробностями.
Я поведаю вам о том, как её приучали к анальному сексу при  помощи дилдо. Я расскажу об изощрённых методах стимуляции... её интереса к процессу вагинального совокупления при помощи перьев и нефритовых шариков. Я даже открою вам секреты, усиливающие эффект от секса орального...
 
Только все эти подробности ничего уже не прибавят к истории рабовладения на Востоке и в его окрестностях. Рабовладение – это ужасно, рабовладение – это порочно! Долой рабовладение и всё, что с ним связано!