Под опекой Смерти

   Я стоял на остановке и нервно ежился: не то от внезапно наступившего холода, не то от нетерпения добраться домой. Я ждал, но моё желание скрыться в ночной темноте, видимо, ни на что не влияло: Город жил какой-то своей, неизвестной мне, жизнью. Никак не могу привыкнуть к этому: в моем старом мире, откуда я каким-то образом попал сюда, не существовало таких проблем. Все было просто: Житель желает уехать домой, и получает транспорт, на котором желает отправиться. Можно было только подумать о такси, и о том, как хорошо было бы оказаться дома, где тепло, и где ждут родные, как тут же из-за угла выезжала машина с шашечками на крыше. Все было просто...

   Время шло, но Город не слышал меня: рядом со мной стояло ещё порядка пятидесяти человек, и я отчетливо понимал, что в первый попавшийся маршрутный транспорт мы все не поместимся. Я окинул негодующим взглядом всю толпу: люди разного социального положения собрались здесь. Оно и понятно: в Центре работают все: начиная от гостей Города (как званых, так и не званых) , заканчивая преуспевающими предприниматели. Я был в Городе званым гостем, и потому сильно удивился, почему он так надо мной издевается, не прислушиваясь к моим желаниям, не помогая мне полюбить его, как свой родной Город.

    Я не помню, когда я попал в это место. Не помню также, почему я сюда попал. Я был приглашен, я был Званым здесь, в этом городе контрастов и противоречий. У меня была спецальная миссия, о постановки которое я пока не знал: знал лишь, что есть некое задание, которое мне предстоит выполнить. В Город пригласили очень много гостей, и всех их – для выполнения той же задачи: все мы были словно маленькими бусинками в огромном бисерном ковре.

   Несколько минут спустя я начал понимать: если по моему желанию сейчас подъедет автобус, толпа попытается влесть туда без потерь (или, по крайней мере, с минимальными потерями). Последний вариант меня пугал, поскольку ещё в школе я отлично усвоил, что такое эффект Толпы: люди, невзирая на видимые и невидимые препятствия ломятся к пункту назначения, совершенно не осознавая при этом свои действия и поступки: лишь потом они могут невесело развести руками, дескать, извините, не хотел.

   Недлого думая, я начал продумывать разные варианты по устранению "лишних" товарищей по несчастью. Для начала было катастрофически необходимо решить, что именно следует предпринять: просто испепелить всех взглядом? Но ведь все время, что я находился тут, я лишь убеждался, что Город не внимает моим просьбам (а приказывать Городу я пока не решался; раньше, в моем предудущем месте жительства, достаточно было лишь попросить). Вариант с сжиганием не подходил. "А что, если посчитать, сколько человек не поместится в автобус?! Всяко лучше, чем все остальные идеи", - пронеслось в моей гудящей от холода голове. И я принялся считать. Выходило, что я должен ликвидировать только одного человека, чтобы уехать домой...

   В голову так и не пришло ничего стоящего, и я решил просто пойти на следущую по счету остановку, благо на маршруте их было предостаточно. Вполне возможно, что там людей было намного меньше: все-таки что мне ещё оставалось делать, кроме как надеяться?! Перспектива голодной ночевки на остановке в кругу не менее голодных ребят меня не сильно прельщала. И я пошел. Люди оглядывались на меня, не понимая, что же я затеял. Но я не собирался им ничего рассказывать, а уж тем более доказывать. Ответил на каждый непонимающий взгляд строгим, четким взором, и пошел восвояси, по уже знакомому маршруту.

   Мои ноги уверенно ступали по каменной кладке тратуара: блестящие на солнце плитки переливались тысячами оттенков, радуя глаз и повинуя себе волю души. Я уже не мог забыть эту картину: это было настолько красиво, ... нет, впрочем это было просто непривычно. Я оторвался от созерцания каменного ковра, и принялся разглядывать окружающий меня мирок: тусклые вывески магазинов, которые едва ли их можно разглядеть днем, что уж говорить о сумерках, что спускались тихо, незаметно, как бы изредка спрашивая разрешения у солнца, которое все ещё не спряталось за горизонтом. Больше всего меня поразил тот факт, что за все пребывания свое в Городе, я ни разу не заблудился, хотя поводов на это было более чем достаточно: я любил ночные прогулки, и порой заходил достатоно далеко от собственного дома; тем не менее, ноги доставляли меня домой в тот момент, когда мне действительно наскучивала ходьба. Я ещё раз окинул взглядом одну из вывесок: "Раскона". Что уж таить: красивое название, по-другому и не скажешь.

   Я шел, и видел, как мимо меня проезжает автобус: тот самый, которого я ждал несколько часов. Я смотрел на лица пассажиров: изрядно постаревшие люди, некогда бывшие очень даже симпотичными. Я видел их взгляд: благодарный, сочувственный. Все они понимали, что только благодаря мне они смогли наконец отправиться домой, только благодаря мне... Перед тем как окончательно скрыться за поворотом, автобус будто подпрыгнул, и из под его днища вырвалось пламя: жестокое, беспощадное. Я ещё видел, как пассажиры, пытаясь уцелеть, бежали прочь от страшного Автобуса Смерти. Я и сейчас видел их взгляд: ни капли былой благодарности, одна лишь печальи смертельная скука. Все они понимали, что жить осталось не больше минуты. Но только не мне, и потому я пошел дальше: где-то впереди была следущая остановка, а мне ужасно хотелось домой. Я смотрел, как люди лишаются своей жизни, но мне было не страшно, скорее даже весело: меня не было там, и это здорово!

   Несколько часов спустя я действительно подошел к остановке. Точно такая же остановка, как и предыдущая: вообще то, как я успел заметить, этот новый мой Город был какой-то однообразный. Я подошел поближе, и понял: народ не так мало простоял на этом холоде в ожидании автобуса. Я стоял, решив, что больше никуда не пойду пешком: ноги отваливались, и я даже не знал, то ли радоваться оттого что пришел на остановку, то ли плакать, оттого что все еще стою на своих грешных конечностях. Мы стояли несколько минут, в ожидании прихода Мессии (в виде спасительного автобуса, везущего всех домой). Я почувствовал, как толпа зашевелилась. Обернулся, и увидел, как какой-то парень уходил пешком куда-то вдоль дороги, вдаль, где асфальт дороги сливался с темнотой ночи. Я даже немного обрадовался: ещё пару таких смельчаков, и я наконец уеду домой!

   Но двоих и не потребовалось: через несколько минут после того, как ушел первый парень, из-за угла выехал прямоугольник автобуса; люди стали радостно обсуждать это событие. Я зашел в автобус, и мягкие резиновые двери закрылись за моей спиной. И только теперь я начал понимать: "Все повторяется, черт возьми, все это повторяется!!!". Но я уже ничего не мог поделать: я ехал и смотрел куда-то вглубь салона. Я уже отчетливо понимал, что дома сегодня я не появлюсь... Как ни появлюсь там завтра, послезавтра, и даже 10 лет спустя. Пол подо мной дернулся, и столь привычная телу гравитация куда-то таинственным образом пропала. Двери открылись, и моё горящее тело первым вырвалось из автобуса, навстречу спасительной прохладе, даже холоду, ночи. Я катался по земле, пытаясь как-нибудь потушить пламя: в душе я, конечно, понимал, что это не поможет, тем не менее, я делал все возможное, что вообще можно делать. Я остановился на миг, и увидел парня, того самого, что ушел с остановки... Я уже знал: он сгорит на следущей остановке. Сгорит неизбежно... Он шел мимо какого-то магазина; я попытался разобрать название: "Раскона". Мы ездим по кругу?! Этот город - не простой. Но было уже поздно о чем-либо говорить. Слижком поздно.

   Бесконечность всегда неизбежна... Вся жизнь бежала перед моими глазами, и я понимал, что умираю...

   -Ваше время закончилось, - услышал я странный, металлический голос, - будете доплачивать?

   Я открыл глаза и увидел, где нахожусь: компьютерный клуб нового поколения... Виртуальная реальность, мать её! Я снял шлем, вылез из кабины, и отправился на остановку... "Черт, опять остановка!!! Нет уж, на этот раз пойду домой пешком, хватит с меня остановок", - пронеслось в моей голове. Я достал телефон и позвонил на домашний номер. Ответили достаточно быстро, и я сказал лишь: "Я уже еду, милая. Я уже еду...".

   Я вышел из клуба, и окинул взглядом все здание целиком. "Раскона" - вывеска сияла, словно рождественская елка. В голову начали лезть настырные мысли, не дающие покоя ни на минуту. Я уже не мог противиться Игре, она пожирала меня заживо. Уверенной походкой я пошел обратно, в клуб, чтобы насытить свой разум тщедушной Игрой. И чтобы насытить Игру своим присутствием.

   Заплатив за пять часов Игры, я пошел обустраиваться в своем кресле, как вдруг почувствовал какое-то волнение в области кармана: виброзвонок телефона. Окинул взглядом дисплей - жена; нажал на кнопку Ответа, и тихо заговорил:

   - Прости, но я не могу... Как только буду доступен в следущий раз - обязательно позвоню.

   - Но ведь ты уже неделю сидишь безвылазно в своем клубе! Ты сойдешь с ума!

   - Уже слижком поздно об этом говорить, слижком поздно. Теперь никто уже не сможет мне помочь. Только Игра нужна мне, только она, - сказал я, все так же тихо, и отключил телефон: ни к чему мне сейчас случайные посетители. Я взял в руки виртуальный шлем, собираясь надеть, и услышал сзади чьи-то шаги.

   - Пройдемте с нами, Вадим, нам нужно поговорить, - сказал один из мужчин, подошедших сзади. Все они были одеты в белые халаты. Все, до единого.

   Все, теперь - точно конец. Как долго я его ждал, и как теперь ему рад, - пронеслось в моей голове. Действительно, я ждал этого, ждал, что кто-нибудь вызовет для меня Бригаду Подавления. Игра не позволяла сделать это самостоятельно. Я смотрел на санитаров и радовался: наконец-то мне помогут, избавят от мучений...

   Я стоял спиной к своему пустому креслу, лицом к санитарам. Вдруг какая-то неведомая мне доселе сила окатила всю мою спину ледяной водой. Я вздрогнул и зажмурил глаза. Через секунду, когда шок прошел, и осталась лишь мелкая дрожь, стремительной силой распространяющаяся по всему телу, я открыл глаза: сверху на меня смотрела жена. Её добрые глаза успокаивали, убаюкивали меня... Ни хрена себе, сны теперь снятся людям!, - подумал я, встал с кровати, и пошел собираться на работу.

-13.02.05