Линии судьбы

Наталья ПАТРАЦКАЯ

ЛИНИИ СУДЬБЫ

***

По асфальту мела поземка в середине декабря, а снега не было, одна поземка крутилась на асфальте вдоль длинного, очень длинного черного, стеклянного здания. Здание своим торцом останавливалось в ста метрах от легендарного шоссе. По этому шоссе часто ездили правительственные кавалькады, и табуны машин скапливались под окнами черного и длинного здания. Люди высовывали свои любопытные носы в окна, чтобы посмотреть, как проедут черные и большие машины. В этом длинном, длинном здание обитали три НИИ.

Ольга Корсакова шла по поземке в темно – синем пальто, без воротника, вдоль длинного, длинного здания. Ветер кружил вокруг нее и слегка подталкивал вперед, к проходной в среднее, по расположению в этом здании НИИ. На голове у нее была серая вязаная шапка, петельками, такая была мода. Ольга зашла в проходную, посмотрела на указатели, ее НИИ оказалось справа. В отделе кадров в стопке бумаг нашли все ее документы, они были готовы, Ольгу проверили по всем статьям, и она могла выходить на работу. КБ находилось в тупике второго этажа. Огромное помещение, в котором обитала куча лабораторий, без перегородок. При входе женщина стучала на огромной пишущей машинке, все остальное пространство занимали кульмана, столы, стулья и люди на стульях.

На Ольге было платье голубого цвета, сшито было так же, как позже сделают фильм «С легким паром», но там, у героини платье будет оранжево – коричневое. Длина волос у Ольги и Барбары – абсолютно одинаковая. Ольге Корсаковой достался тритий кульман от двери.
Подошел начальник лаборатории Федор Сергеевич, дал Ольге первую работу. Нарисовать педаль для станка – автомата в четырех вариантах, так и началась конструкторская жизнь Ольги с вариантов и прорисовок.

Стоять у кульмана было хорошо, но прорисовывать удобнее сидя. Посмотрев вокруг, Ольга постепенно стала различать людей сидящих рядом. Через две недели пришла еще одна новенькая Надя, с ней Ольга и подружилась на ближайшие десятилетия. Руководство на счастье Ольги сменила кульмана и мебель через месяц, все передвинулись в пространстве, и рядом с ней оказался симпатичный, молодой конструктор, Витя Филин.
Вьющиеся волосы у него были коротко подстрижены, такая повальная мода у остальных настанет только через тридцать лет. Витя приходил в джемпере, очень красивом, снимал его и укладывал его аккуратно на тумбочку, надевал белый халат, и после этого с ним можно было говорить о работе. Витя Филин по совместительству выполнял функции первого справочного бюро, то, что было Ольге не понятно, она спрашивала часто у Виктора, если не знал он, знали другие. Постепенно Ольга поняла, кто на какие вопросы может ответить.

Витя Ольге нравился, но он любил совсем другую женщину, он в ту пору был увлечен Ниной Ивановой. В душе Ольги мелькнула маленькая ревность, и она про нее тут же забыла. Общению на работе Нина не мешала, этого Ольге было вполне достаточно.
У Ольги своих проблем было выше крыши: муж, маленький сын и обычные женские страсти, от жизни с молодым и сильным мужем. Сам Корсаков работал в этом же НИИ,  но этажом выше.  Мужчины быстро поняли и часто подсмеивались, что стоило с Ольгой заговорить, как с третьего этажа прилетал Николай Корсаков.

Николай Корсаков сделал одну большую глупость, кроме своих прямых обязанностей по работе, его кто-то втянул в общественную работу, а этого делать было нельзя. Корсаков стал пунктуально выполнять свои общественные поручения, то есть проверять НИИ на вредность условий труда. Аппаратуры в НИИ было очень много, многие установки излучали совсем ненужные человеку лучи, и токи высокой частоты, вот Николай все это замерил и согласовал все СЭС. Руководству все это мало понравилось, начались судебные тяжбы, Корсаков был вынужден покинуть НИИ, хоть он и был прав и суд подтвердил его правоту. Из-за Корсакова через пару лет и Ольга ушла из своего первого в трудовой жизни НИИ.

В той же проходной, налево, находилось еще одно НИИ, в этом НИИ, у Ольги уже была знакомая женщина – конструктор, поговорив с ее начальником, через пару месяцев перешла она на новое место работы. И опять рядом с кульманом Ольги, стоял кульман очередного Виктора. Да, Виктор, но другой, он тоже был первым справочным бюро по непонятным вопросам, но Ольга не злоупотребляла его знаниями.

При входе в комнату сидела экономист Лена, потрясающая женщина с белыми волосами, она диктовала поведение в комнате конструкторов, все хозяйственные вопросы решала Лена. У Лены был поклонник, начальник соседней лаборатории разработчиков. Их общеизвестная любовь приятно скрашивала рабочие дни. Дома у них были свои семьи, но на работе, они были семья. Вероятно, свое дальнейшее поведение Ольга копировала с экономиста Лены.

Корсаков ушел работать в столичный институт, и на работе перед Ольгой не появлялся. Ольга на работе почувствовала свободу от общения с людьми. Из окон этого НИИ хорошо просматривалось знаменитое шоссе, но однажды это счастье закончилось. В НИИ появился новый директор, он купил вычислительные машины, тогда они были огромными, и выселил конструкторский отдел из длинного, длинного здания. В их комнатах поставили вычислительные машины, которые требовали хорошего помещения и ухода, и еще быстрее морально состарились.
Но конструктора к этому времени были выселены на так называемый БАМ, в здание на задворках, по грязной дороге. В качестве компенсации за неудобства, директор в окна конструкторов поставил кондиционеры. Кондиционер прямолинейно дул кому-нибудь в ухо, и был страшным раздражителем общества. Теперь, чтобы пойти в цех или столовую, надо было одеваться и идти по плохой дороге, все это мало радовало и отвлекало от работы.

Начальник КБ заставил поставить столы так, что люди смотрели друг на друга, и только повернувшись к кульману, получали долгожданное,  уединение в коллективе.


  ***
   
   На желтую, оранжевую листву падали липкие лохмотья снега. Люди вышли из экскурсионного автобуса Столица - Древний город, и стали смотреть на осеннюю погоду, природу, и друг на друга. Рядом с Ольгой Корсаковой, одетой в красную куртку, на которой висели хвосты длинного темно-синего шарфа, быстро оказался высокий, худощавый мужчина в темно-синей куртке - Виктор. Ольга посмотрела Виктору в глаза, и перевела взгляд на носки своих блестящих черных сапог. Виктор что-то говорил, как будто сыпал мокрый снег, на душу Ольги. Она вырвалась из домашней повседневности, и тут же оказалась в плену чьих-то желаний.
   
   Виктор и Ольга были знакомы поверхностно, ей было 27 лет, ему 29, их вкусы и привязанности были соизмеримы, и взаимную симпатию отрицать было бесполезно. Оба  были конструктора, их кульманы стояли рядом, подходил к концу 1978 год. Случайно подвернулась экскурсия в древний русский город. Три дня вместе. В длинном автобусе со шторами сидели рядом: Ольга со шлейфом своей семьи (муж, сын) и Виктор с не меньшим шлейфом (жена и дочь). Звучали песня: 'Папа подари мне куклу'. Как из простой симпатии рождается любовь? Оказывается очень просто: экскурсия в новые места среди незнакомых людей. На экскурсию едут отдыхать, развеяться.
   
   Первая остановка в маленьком городке, маленький музей, маленький ресторан, маленькие колеты, маленькие чувства, маленькие колокольчики в музеи и в продаже, как звонко звонили колокольчики, и все звонче становились голоса при разговоре, появилась теплота в общении, вместе с теплыми котлетами. Следующая остановка у озера, большого и чистого. На катере, всю экскурсионную группу, переправили в монастырь: древне - русский. Идут двое в толпе и это приятно, им рассказывают историю этих мест, а они рядом и эта история становится волшебной. Хорошо! Небо голубое, снег подтаивает на жухлой траве, вокруг стены древнего монастыря.
   
  Двое все спокойнее чувствуют себя рядом друг с другом. Просто рядом. Следующая остановка была медовой. Народ ринулся на рынок вблизи большого Древнего города, куда не дошли в свое врем люди хана Кареглазого. В руках у многих оказался мед в сотах, Ольга впервые видела такое чудо. Разговор за разговором и приехали к месту ночевки. Гостиница находилась рядом со стенами монастыря. Двое - Ольга и Виктор, уже вполне логично, пошли гулять по берегу озера, окантованного белыми стенами монастыря. Проваливаясь в холодном песке, все ближе прикасался темно - синей шарф, к темно - синей куртке. Руки встретились, губы встретились. Глаза - оттаяли. Виктор по природе своей осторожный мужчина, лишнего себе в отношении Ольги он не мог себе позволить.
   
   Ночь прошла в разных комнатах. Весь следующий день был заполнен экскурсиями. Домой вернулись в меру влюбленные. Виктор все свои чувства высказывал необыкновенно красиво: на память писал стихи Ольге на листочках, в слух много не скажешь, кругом стоят другие кульмана и сидят конструктора. Она на память стихи о любви не знала, и отвечала своими стихотворными строчками, которые на удивление быстро появлялись в ее голове в ответ на послания Виктора. Как ни странно стихотворная переписка не мешала работать, зато в голове не скапливались ненужные для работы мысли, а сразу реализованные, занимали минуты, а часы длительные часы были оставлены кульману.
   
  В лаборатории, где работал Виктор, и Ольга разрабатывали оборудование для получения керамики. Чертежи были достаточно большие и сложные, оборудование должно было выдерживать... не об этом не стоит писать.
   
   Судьба послала им еще одну встречу на природе. Листья еще желтели, снега не было. Сияло солнце. Надо было отделу конструкторов и разработчиков, подготовить летнюю базу отдыха, к зиме. К работе хорошо подготовились: стол ломился от еды и крепких спиртных напитков. Ольга опять была в красной куртке, рядом за столом сидел Виктор в темно-синей куртке, но не тут-то было. Осенний холод согрели русской водкой, костер сверкал огнем, звучала музыка: танго. «Ты промедлил темно-синий». Напротив глаз Оли сияли голубые глаза мужчины в светло – сером - Димы.
   
  Всем не было и тридцати лет. Красная куртка быстро попадает в объятиях огромных и крепких рук в светло - сером, под предлогом обычного танца. Темно - синий... забыт. Его возьмет другая женщина. Красно - серая пара, покинув, танцплощадку у костра, улетела в сторону реки. Берег реки в объятиях желтой листвы деревьев, красная куртка - в сером окружении... Поцелуи вознесли Ольгу и Диму в голубые небеса. Мир оказался оранжевым.
   
   В чем основная разница между конструктором Виктором в темно-синей одежде и Димой разработчиком в светло - серой одежде? Ольга замужем была к этому времени уже лет восемь, и в семейной налаженной жизни все устоялось, и чувства притупились. Виктор - это интеллектуал, хорошо разбирался и в конструкциях, и в поэзии, и в живописи. Он был нужен Ольге, как университет этих знаний, а поцелуи на берегу Озера быстро забылись, но осталась потребность писать стихи. Дима? В Диме была мужская сила. Он был крупный, красивый голубоглазый инженер. Дима стал для Оли на многие и многие годы объектом для стихотворного творчества и лирического, и физического притяжения.
   
  На Новый год часть сотрудников решила собраться на квартире у одного разработчика в новой башне. Квартира большая, народу набралось прилично, но... организатор праздника не взял Виктора и Диму. Ольга пришла в длинной черной юбке до полу, в белой блузке и с красной ажурной шалью на плечах, а там, в квартире не оказалось знакомых поклонников. Все лица новые, хоть по работе и знакомые. Все снова? Да, в процессе празднования из толпы явно выделился один крупный мужчина, Михаил Геннадьевич. Он был ведущим конструктором из соседнего КБ, а Ольга Владимировна в Новый год была уже старшим инженером - конструктором.
   
   Танцы они и на Новый год танцы, и танго соединило Олю и Михаила Геннадьевича, и души Михаила Геннадьевича и Ольги Владимировны. Из квартиры в новой башне они ушли вместе. Жили они в соседних кварталах, десять минут дороги до дома, машина в таких случаях не нужна. Как они оказались на мосту, который в стороне от  домов вообще не понятно? Михаил Геннадьевич стоял рядом с Олей, смотрел на проходящие электрички и поезда, и все пытался чмокнуть ее в щечку. Шампанское, верный напиток Ольги, стал выветриваться из головы, мысли пришли в норму, и она настояла на дороге по домам.
   
  Кончилась ли на этом история? Пожалуй, нет. В олимпийское лето, керамической фирме выделили землю под сады и огороды. Землю делил Михаил Геннадьевич, и от щедрот его, участок Корсаковых оказался намного больше, чем у других, но  муж Оли так ревновал ее к поездкам на этот земельный участок, что в конце сезона она его сдала в профсоюз.
А что же Дима? Дима решил отомстить Михаилу Геннадьевичу за его Новый год с Ольгой, донесли друзья - приятели. Что он сделал? Не надо забывать, что Дима был разработчиком электрической схемы установки Михаила Геннадьевича, а он конструктором оборудования, в котором бродило немного не мало 1000вольт.
   
   Михаил Геннадьевич попал под напряжение 1000вольт. Его откачали, спасли. Скорая помощь появилась во время. Долго он ходил согнутый и не мог полностью разогнуться. А, что Дима? Дима пригласил Олю в золотые дни бабьего лета поехать в ближайшую деревню на пикник. Оля, как всегда, в красном, а он в светло-сером. Любовь продолжалась у Оли и Димы. Виктора Дима оттеснил, Михаил Геннадьевич скособочил, и стал победитель в борьбе за Ольгу Корсакову на керамической фирме.
   
  В один осенний день, когда на жухлые листья падал первый постоянный снег, Ольга Корсакова перешла работать в третье НИИ длинного, длинного черного здания. Она ушла из керамической фирмы. Дима вскоре перешел на работу в это же НИИ, но в другой отдел. Иногда он заходил в лабораторию к Ольге показать, кто здесь хозяин. Оля, была замужем, Дима женат. Детей в его семье долго не было, но он так любил и хотел Ольгу, а чувства все относил своей жене, что сын у него все-таки родился. Дима был для нее другом. Есть муж, друг. Чего не хватает Ольге? Любовника. Он не заставил себя ждать.
   
  ***
   
   Серебристые кроны деревьев, темное зимнее утро. Аллея. Аллея города. Чудо, какая она хорошая! Серебрятся от инея ветви лип. Голубые ели прикрыты пышным снежным покровом. Снег скрипит под ногами. Небо совершенно неопределенного цвета - темное и все, но как прекрасно идти по аллеи, когда над головой и до горизонта видны кружева серебристых крон деревьев! Спокойно бьется сердце. Вместо мучительных мыслей о работе, в голове возникают песни.
   
  И ты поешь:
  - Висит на заборе, колышется ветром...
   И все прекрасно. Мир светел и чист. Чудеса. И хочется в вальсе кружится, и хочется радостно петь - вот он, бальзам. Зачем сердечные капли? Зачем мученья врачам? Идите пешком на работу, мир окрасится в чудесные краски зимнего утра. Кружева серебристых крон удовлетворят вашу потребность в красоте на рабочий день, и вот она, работа! Но нет, мысли с неприятностями опять исподволь выползают из закоулков мозга. Вновь расцветают пышным букетом нервные мысли. Вы даже решает уволиться! Но видения зимнего утра спасают вас! Незаметно для себя вы втягиваетесь в работу и уже с удовольствием читаете местный технический перевод с немецкого языка. Мысли ваши в работе. Все нормально.
   
   Спасибо актеру, благодаря его выступлению у нас есть Греческий зал в столовой. Чем он примечателен? Любая очередь быстро и незаметно рассасывается - это как чудо. Вам не надо думать, что вы хотели бы съесть, 60 копеек в кассу и за вас все обдумал местный шеф-повар. Вам остается взять обед и сесть за прекрасные столы, достойные украсить любое кафе, а стулья так тяжелы и добротны, что вы не отказались бы их иметь у себя дома. А публика? О, что здесь за публика! Это самые здоровые люди с наших предприятий. Это самые нетерпеливые люди. Это те, которым все надо быстро и сейчас.
   
   Какие здесь красивые мужчины и независимые женщины! Сколько здесь знакомых и совсем незнакомых людей! А глаза? Они так и светятся, они так и ищут объект для внимания! Ба! А, вот и тот, из-за которого этот греческий зал кажется лучшим рестораном в мире! Свет очей, в нем все преломляется. Вы не видите окружающих людей, они вам совсем не мешают. У вас обед! И не беда, что на подносе разлиты щи, а тефтели под интересным соусом! Все мелочи! Сияющие глаза окупят все. А если нет глаз, которые вам сияют? Ищите. Вон их, сколько ждущих и вопрошающих! Ищите! И обед для вас станет чудом!
   
Именно в этих залах общепита происходили свиданья в обед. Ольга ушла уже из двух НИИ, но обедали все в этом огромном помещении, в котором было много раздач, и несколько электрических печей варили разную пищу для разных столовых. Викторы остались в прежних НИИ, но здесь их можно было увидеть при необходимости.
 
  Владимир Высоцкий выступал пару лет назад в двух километрах от этой столовой. Ольга, конечно, на концерты Владимира Высоцкого не ходила. Он приезжал выступать со своими концертами, и был рядом, с  длинным, длинным  зданием. Кто не поленился - его слышали живого.
 
  ***
   
  Яркое, июльское солнце пригревало спины людей, шедших с тяпками по грядкам с маленькими всходами свеклы. Рядом с Ольгой шла Анна, ведущий конструктор из соседнего КБ. Анна была лет на 15 старше Оли. С другой стороны по своей грядке шел: начальник лаборатории, автор книг по микроэлектроники, автор большого количества изобретений, Сергей Александрович, но об этом она узнает позже, а тогда это был неизвестный ей человек, очень высокий, с черной пышной шевелюрой волос, с большими карими глазами. Эти карие глаза, то обращались к своему соседу по грядке с другой стороны от себя, то постоянно смотрели в ее сторону. Они были не знакомы. Возможно, в рабочей обстановке, их судьба и сводила, но рядом - нет.
   
  Купальник, желтый, с голубым кантиком, купленный в январе этого года в городе на западном море, одетый на Ольге, очень привлекал внимание Сергея Александровича, или тело в этом купальнике, не давало ему покоя. Анна, половшая свеклу с Олей рядом, немного стала вводить ее в курс дела, она была не из разговорчивых особ, и просто решила  Ольгу предостеречь от соседа с другой стороны. Июль грел своим теплом, мужчина своим взглядом, женщина - охлаждала.
   
   Грядки закончились. Толпа со всех сторон ринулась одеваться и отправляться по домам. Сергей Александрович предложил подвести Олю на Жигулях пятой модели до ее дома. В его машину со всех сторон сели люди из его лаборатории. Анна с тревогой смотрела на молодую женщину... Жигули ехали по проселочной дороге, выехали на знаменитое шоссе, по городу Z бежевая пятерка развезла всех сотрудников - пассажиров. Хозяин машины даже и не думал Олю Корсакову из машины выпускать. За последним человеком закрылась дверь и машина, мимо ее дома, на приличной скорости поехала в сторону речки.
   
  Сергей Александрович был в своей стихии: скорость, еще раз скорость. Проехали пост ГАИ, достаточно медленно. Свернули с одной дороги на другую дорогу и оказались на берегу Речки, где стоит сейчас дача Аллы Борисовны. Сейчас Речка так обмелела, что трудно представить, где это было. Жизнь к тому времени Олю научила выживать, и с крупными мужчинами в борьбу не вступать, а он был очень большой. Вылезли из одежды до купальников и в воду. Охлаждение не было длительным. Сергей Александрович сидел на берегу, и, отдыхая, говорил про свою дом – дачу и вишню в саду. Вскоре они сели в машину, и вновь скорость, но по другой дороге, и проехали еще ГАИ. Машина резко свернула в лес.
   
  - Оля, Вам, сколько лет? - задал мужчина вопрос.
   - - Мне 32года, - сказала Ольга.
   - - А мне 43года, - добавил Сергей Александрович.
 
 Будучи, относительно верной женой, длительный период, Оля не ожидала такой внезапной любовной атаки со стороны высокого и красивого человека. Это был каскад любовных действий разгоряченных тел и рук, и губ... Натиск был стремительным, любовь выше всех похвал, чувства неожиданно сладкие, расслабление абсолютное. Повторить это было невозможно ни с ним, ни с другим партнером. Видимо, здорово он на Ольгу на грядке насмотрелся, он был готов к любви, к любовной игре. Супер игре. Супер сексу. И все. Описывать подробно действия каждого смысла не имеет, этого будет мало для воспроизведения событий. Чувство было огромным.
   
  Все, осталось ехать домой, куда Олю довольно быстро Сергей Александрович отвез... Так у Ольги Корсаковой появился любовник. Что дальше? Они вошли в зацепление чувствами. Женщины на работе изо всех сил говорили об опасности, что Оля у Сергея Александровича из шестого десятка, что она может видеть его первую жену на нашей фирме, а сейчас у него уже третья жена. Одна надежда - Ольга его последняя любовь, чего, правда, никто не знает.
   
 Ольга в период любви к высокому Сергею Александровичу, ходила в обуви, на высоких и тонких каблуках. На работе это были вишневые босоножки, на улице вишневые сапожки, но тоже на высоких каблуках. А он ходил в вишневом кожаном пиджаке. Если она шла в столовую, где у нее знакомых уже три НИИ, то он от нее всех отбивал, и садился рядом  с нею.

Женщины в этот период вели с Ольгой незримую борьбу. Если в КБ был праздник,
на дому, и если там был Сергей Александрович, Ольгу просто не приглашали.
После одного такого праздника Ольгу отравили на рабочем месте. Положили ей
сладости, мол, после праздника остались, она тронула языком печенье и потеряла сознание. Другие люди вызвали скорую помощь, и врач с медсестрой приводили Ольгу в чувство прямо в НИИ.

После этой встречи, их было еще десять встреч любви с этим необыкновенным любовником, все встречи очень разные, на протяжении двух лет. Описывать каждую, смысла нет, эти встречи косвенно почувствовали и Олин муж, и ее друг Дима. Дима мужчина умный, он испортил тормоза в Жигулях пятой модели. Сергей Александрович, как всегда ехал на огромной скорости по Центральному кольцу Столицы, в начале ноября по первой, скользкой, утренней дороге…
   
  Он погиб из-за своей скорости и плохих тормозов, его машину развернуло и вынесло на встречную полосу, на встречу ехал огромный мусоровоз. Сергей Александрович погиб почти мгновенно. Дима вновь стал лидером в душе Ольги Корсаковой, о тормозах и роли в них Димы, Оля долго не догадывалась.
   
   ***
   
  Деревянный, старый стол был покрыт зеленым сукном, за столом сидел мужчина средних лет, в темно - синем костюме, и иногда смотрел на конструкторов, сидящих перед ним. Это был начальник КБ  Александр Викторович с огромным стажем и член КП.
   
  Его сила управления основывалась на двадцати рублях в квартал, которые на общем собрании торжественно отдавали лучшему ударнику коммунистического труда. Были еще способы оплаты, но они исходили от зам. главного инженера НИИ, и заключались в создании бригад для особо важных работ с оплатой в два оклада. Но такие бригады создавались по особо важным заданиям, например при создании утонувшего 'Мира'. Люди работали по шесть дней в неделю, с 8 и до 20часов. Работа была напряженная и ответственная.

Те, кто были в бригаде, придумали развлечение: собирали больше денег на дни рождения и дарили друг другу хрусталь.
   
  Осенью все выходили на картошку, на колхозное поле. И политика начальника КБ резко менялась, он забывал про работу, в голове у него вертелась одна мысль, которая в разных вариантах, выражала один смысл: Оля, измени мужу, его жену тоже звали Оля. Разговоры были все настойчивее, его опека окружала со всех сторон. Вода камень точит.
   
  Однажды летом, когда у Александра Викторовича семья была на даче, а дача очень далеко от города, а его желтые Жигули стояли у дома, в квартире у Корсаковых раздался звонок:
   - Оленька, приезжай, пожалуйста, быстрей! - и сообщил свой адрес.
   
Домашние дела отошли в сторону. При входе в квартиру Ольгу поразило антикварное зеркало, все остальное в квартире было просто, чисто и без излишеств. Ах, ах, ах... Люди оказывается не только роботы - конструктора, иногда человеческие чувства появляются и в них. О чем думала Оля, когда сюда ехала? Неизвестно. Работали вместе с Александром Викторовичем несколько лет, и Оля мыслей не о чем постороннем в голове не держала.
   
   А тут Александр Викторович, мужчина лет 50, как-то быстро превратился из зрелого человека в безрассудного молодого человека. Плохо менять партнеров, и Оля уже обжигалась на этом, но как бабочка прилетела в новую историю. Одним словом, все произошло быстро, здорово, необыкновенно. В жизни сексуальной всегда есть место подвигу и удивлению. От скоротечности неожиданной любви, Ольга опустилась в кресло ракушку и не могла двинуться минут десять.
   
   Расплата была самой дорогой: Оля забеременела по полной программе с первого захода. Нервное состояние в таких случаях самое ужасное. Надо было избавиться от этого молча. Организм молодой и крепкий ничего не хотел отдавать, идти к врачам смысла не имело. Все было понятно, Оля молчала и никому ничего не говорила. Пила траву, за травой, таблетки за таблетками и сорвала беременность, состояние было ужасное, температура высокая. Вызвали мне домашние врача. Врач, молодой мужчина осмотрел на Ольгу и сказал, заболевание - о.р.з или ангина. Несколько дней отлеживалась дома. Вышла на работу и опять молчит.
   
  Прошло больше года, и КБ опять послали собирать картошку. Александр Викторович собирал картофель рядом с Олей. Слово за слово и Оля рассказала ему окончание истории. Александр Викторович притих, стал болеть, ходить в рабочее время по врачам, деревянный стол с зеленым сукном, стал пустовать. Однажды, от напряжения внутреннего и большого объема работы у Ольги Корсаковой свело левую часть тела прямо за кульманом. Она сидела и молча оттирала правой рукой левую часть тела. Выпила нитроглицерин, немного пришла в себя и вскоре ушла от Александра Викторовича.
   
  Дима не понятно почему, но явно показывал свое враждебное отношение к Александру Викторовичу. Ножку он ему подставил что ли, но начальник КБ  долго хромал по этой земле. Несколько раз Оля случайно встречала Александра Викторовича, об этой истории они молчали. Он давно на пенсии, но в ее организме что-то сорвалось, и в дальнейшие десятилетия эта измена аукалась по полной программе. Интересно, что в душе у Оли не было ни любви, ни ненависти. Так, краеугольный камень ее судьбы.
   
   ***
   
   Солнце светит, золотая осень за окном, погода плюс два градуса, а вспомнить захотелось зиму в маленьком городе, с невысокими домами, но и до них надо еще доехать.
   
   В черном, длинном, длинном и высоком здании, на шестом этаже находилось конструкторское бюро. Длинное помещение, в котором в три ряда стояли обыкновенные деревянные кульмана. Прошло с тех пор двадцать лет, это для молодых советчиков: на чем надо чертить. Окна огромные, если открыть одно из окон наживешь много врагов: кому, куда будет дуть ветер. В этом зале находились три лаборатории, и кабинет начальника отдела. В этот кабинет и приехал молодой и шустрый зам. Главного инженера большого завода маленького города К. Назовем его Николай Александрович, рост 180, стройный, волосы тонкие, темные, голова небольшая, но умная. Он был одет в костюм и черную рубашку.
   
   Вопрос шел о разъемах, точнее прямоугольных соединителях. Николай Александрович постоянно добывал золото для контактов, а его не давали. Ольга Владимировна и Николай Александрович участвовали в одной разработке, разрабатывали одни изделия, третьими были инженера с республики, где есть необычное радио юмора. Общая работа связывала три страны, аналоги прямоугольных соединители гуляли по свету, но изготовить свое изделие всегда не просто, даже если кто-то в какой-то стране на это потратил десятилетия. Соединители чертили, изготавливали и испытывали три организации. И люди, сопровождающие эти процессы, ездили по свету и иногда по пути заезжали в НИИ.
   
   Так получалось, что все пытались с Корсаковой заигрывать, хотя это мало кому удавалось, но Николай Александрович превзошел всех, его волновала одна мысль: 'Почему Оля нравится всем мужчинам?' - его слова. Он решил всех обойти.
   
   Первая его просьба была простая для многих:
   - Оля, пойдем в ресторан 'Лес'. И они пошли, но не в ресторан, а на прогулку в лес, за 'Лесом' Погуляли среди снежных елей, поговорили.
   
  В следующий приезд Николая Александровича в город, где жила Оля, огласился звонками на весь отдел: он просил ее приехать в столицу, в великолепную гостиницу, с шикарным номером, где он Олю ждет, так как приехал на съезд великих людей. Лето было за окном. Оля оделась при полном параде: юбка, изящная обувь на высоком каблуке. Фигура в норме. Едет оля по нейтральной дороге до развилки дорог: одна дорога на работу, другая дорога в гостиницу к Николаю Александровичу. Рядом, как из-под земли появился Дима, ему уже напели про звонки Николая Александровича.
   
  Понятно, Оля с Димой поехали в свое НИИ, хоть и разные у них были отделы, но это спасло на этот раз Ольгу. Звонки гремели по отделу из телефона в телефон, а Оля, как в трех тополях на Плющихе, сидела за своим кульманом и чертила свои вечные чертежи, Оля работала инженером - конструктором первой категории нестандартного оборудования.
   
   На следующий день Николай Александрович вновь был в отделе, но Ольгу в сторону гостиницы не сдвинул, разговоры были по работе. Общая работа потихоньку подходила к завершению. Все участники разработки прямоугольных соединителей должны были зимой встретиться в маленьком городе, где Николай Александрович не был маленьким человеком. Для приемки изделий была создана комиссия, Корсакову назначили председателем приемной комиссии по изделиям, а их было достаточно много.
   
  В маленьком городе съехались участники разработки прямоугольных соединителей. Первая задача Ольги была выкрутиться от председательства, бразды правления Оля передала второму представителю своего города. Она обошла завод Николая Александровича, была изумлена сочетанием автоматизированных цехов с цехами, без намека на автоматизацию, труд ручной на сто процентов. Стояли столы, вокруг них сидели женщины, и контакты забрасывают в соединители вручную.
   
   Для членов комиссии сделали экскурсию в партизанские землянки. 'Шумел сурово ...лес'. Землянка была огромных размеров, чуть меньше конструкторского бюро, а лес здесь был в два раза больше московских лесов по высоте и обхвату стволов. Естественно соединители были одобрены и запущены в серию. А что было с Олей? Умный Николай Александрович вписал Корсакову в две гостиницы, и когда вечером Оля пришла в свой номер, ее вещей там не было, он их перенес в другой номер. Ни чего, не подозревая, закрыла Оля дверь и легла спать.
   
  Вдруг в полной зимней темноте, повернулся ключ в замочной скважине, в комнату входит... кто входит не видно, просто страшно стало, и Николай Александрович сказал любимую фразу:
   - Я хотел узнать, почему Оля, ты всем мужчинам нравишься? Свет так и не включил, но пристращал:
   - Если закричишь, завтра об этом все узнают, у меня здесь все люди свои. Оказалась Оля на полу в своей комбинации, темно-синей с огромными кружевами. Бои и на полу различные бывают. Его слова:
   -Оля, какая у тебя фигура! Ясно, почему мужчины к тебе не равнодушны.
Одним словом нарушение всех норм морали было налицо. На следующий день подали вагон СВ, и все отбыли в свои края, в январе.
   
   Насилие не сразу излечилось, долго оставалось физической и моральной травмой у Ольги. Димка, что Дима он оставался рядом, но об этой истории не узнал, у Оли язык не поворачивался сказать, что с ней было в далеком городе К.
   
   ***
   
   По двери били кулаком и ногами, шум стоял отчаянный. Двое: Оля и Дима лежали в уютной постели, и выходить на стук в дверь им явно не хотелось. Били в дверь минут десять и ушли. Окна в квартире так расположены, что в окно не видно, кто вышел из подъезда. Оля встала и пошла на кухню, на глаза попался складной нож приличных размеров на стиральной машине - автомате.
   
   Жизнь для Оли принимала интересный оборот, вполне возможно, что по двери бил никто иной, как ее законный муж Николай Корсаков. Оля, как-то исподволь, но чаще и чаще стала уходить из дома, и ни куда - то, а сюда, в эту однокомнатную квартиру давно знакомого холостяка. Здесь не было особой радости, но дома, с давно известным мужем ей было намного хуже. Муж, вероятно, проследил, куда Оля ушла в темноте зимнего вечера. Жизнь шла обычным чередом в маленькой перенаселенной квартире, а в однокомнатной у холостяка Димы, все было чисто, красиво и немного пустынно. Оле немного было здесь прохладно из-за того, что Дима курил, и открывал для проветривания окна. Не все ей нравилось в Диме, но он был ее спасенье в этот период жизни.
   
   И все бы ничего, но муж решил уехать. Перед отъездом он сказал:
   - Ольга, молчи о том, куда и когда я еду, не говори никому!
   
   Муж уехал, Оля спокойно продолжала ходить к Диме, один раз пробыла два дня подряд, а Димы в эти дни и не было дома. Проходит месяц появляется рассерженный муж:
   - Ольга, ты кому говорила о моей поездке, мне так повредили все коммуникации, что от ядовитых веществ я ослеп на пару дней и ничего совсем не видел.
   - Никому не говорила, - разве она скажет мужу, что проболталась Диме, куда он уехал.
   
  Оля примолкла, чаще была дома. Ходила на работу и не думала о муже и Диме. Муж готовился к новой поездке. Дима часто не бывал дома, объясняя торговыми делами, и Оля не особо настаивала на встречах. Муж в очередной раз собрался уезжать с новыми приборами. Сборы были основательными и серьезными: приборы надо было проверить на магнитной аномалии земли. Весь дом был покрыт проводами и деталями приборов, легкими сумками и палаткой. Просьба была одна:
   - Молчи.
   Муж уехал. Его не было долго. Оля его и не вспоминала и не искала, так он ее приучил. Встречи с Димой потеряли свой смысл, ей и так дома было хорошо.
   
  Однажды Дима позвонил и сказал:
- Меня преследуют товарищи из милиции, постоянно спрашивают, а нет ли у меня ножа складного с бороздкой по лезвию.
Оля вспомнила про нож, на стиральной машинке, и к Диме совсем расхотелось ходить. Мужа все не было. Отпуск его прошел, на работе стали спрашивать, где он. Просили написать бумаги на отпуск без содержания. Жизнь принимала таинственный оборот. В милиции сказали, что разыскивать мужа не могут, так как он уехал на поезде, и факт этот известный, искать надо от вокзала отбытия.
   
  В милиции на вокзале, в архивах нашли, что в поезде, о котором Оля спрашивала, был убит мужчина без документов, раны ножевые, убийство не раскрыто, убитый не опознан. И тут Оля вспомнила, что со злости назвала Диме номер поезда и время отправления мужа в экспедицию... Кто же выходил с вопросами на Диму, о ноже? Ответа на вопрос нет, почему не тронули Диму? Может это совпадение и муж жив, а убили кого-то другого? Тогда почему его нет? Объявили мужа в розыск.
   
   Розыск длился ровно месяц. Звонок из милиции:
  - Мы сделали все запросы, его нигде нет, и среди мертвых не числится, закрывайте розыск.
  Оля осталась одна, без мужчин. Дима затаился. Муж не появился.
   
   ***
   
  Не так все просто заканчивается в жизни. Виктор, выглядел, как Боярский времен мушкетеров, Оля в ту пору, была с внешностью его героини. Различие в том, что Виктор и Оля - конструктора. После поездки в Древний город, никакой Дима не мог разрушить притяжение между Виктором и Ольгой, к тому же они сидели рядом на работе, рядом стояли их кульманы. Рабочий день бесконечный, если нет приятных явлений по месту работу.
   
  Оля чертила очень много и со вкусом, Виктор чертил в час по чайной ложке, работа у каждого своя, но обсуждения проблем конструкций изделий - неизбежные. Лаборатория всегда пронизана нитями симпатий. Естественно, Виктор нравился еще двум женщинам, а Оля еще двум мужчинам, а это не всегда шутки, порой и язвительные выпады: кто кого достанет. Как бы там не было, однажды на ноябрьские праздники, Виктор пришел к Ольге домой.
   
   Домашних дома не было, они уехали на три дня, и Оля с легкой душой потравила тараканов. Эти существа периодически к осени появлялись неизвестно откуда. Вроде, как нагулялись летом, и пришли на зимние квартиры. Тараканов приходилось встречать атакой химикатов, комбатов в коробочках еще не было...
     Виктор прошел по квартире, но больше всего его манил уютный разложенный диван. Что сказать? Секс сто процентный, партнеры подходили друг другу по всем параметрам. Лучше бывает или нет?
   
  Но откуда не возьмись два шикарных таракана, шальных от ядохимикатов выползли перед глазами, может, и у них был свой прощальный тараканий секс? После этих шальных тараканов, больше Оля и Виктор не встречались, в сексе.
   Отношения на работе были чисто рабочими и постепенно сошли на нет.
   У Виктора через девять месяцев, от своей жены родилась дочь.
   
  Через год, на ноябрьские праздники Оля осталась дома одна. Стало скучно. Надела зеленое с огромным воротником платье, позвонила Наде, и поехала к ней в гости. У Нади сидел симпатичный и незнакомый мужчина. Надя сидела рядом со своим Витей, а Оля оказалась рядом с этим незнакомцем. Им никто не мешал и не помогал. Понравилась Оля мужчине, мужчина понравился ей. Праздник: поели, попили и пошли по домам. Мужчина вызвался проводить Ольгу. Они приехали в пустой дом, и без проблем оказались в постели. Странный оказался мужчина - секундный.
   
  Секс длился считанные секунды, но мог повторяться снова и снова. А вот тараканы, своих фигур не высовывали. Оля их потравила раньше, осень была ранняя, и тараканы явились до праздников задолго, и уже к этому времени в доме было от них чисто. Мужчина был иногородний и семейный и на горизонте у Ольги больше не появлялся. У него через девять месяцев от своей жены, родилась дочь, как сказала однажды мимоходом Надя.
   
   Через год на ноябрьские праздники пришел к Оле Дима: увалень с голубыми очами. Мало того он никак не был готов к настоящим отношениям. Сами понимаете: Оля одна...
     Ничего у них не получилось. Дима ел, пил... Тараканы не просыпались. Но через девять месяцев у него родился от своей собственной жены - сын.
   Через год на работе, на кафедре, встречали ноябрьские праздники. Сидели преподаватели и научные сотрудники за одним большим столом, но у Ольгиного соседа по столу, через девять месяцев от своей жены родилась дочь.
   Очередной Олин начальник был красив и худощав и седел рядом с Ольгой Корсаковой, и через девять месяцев у него от своей жены родилась третья дочь.
   
   Тараканы по осени продолжали появляться, Оля их травила.
   Раздался звонок:
   - Оля, я к тебе еду? - сказал по телефону известный в городе мужчина, чей портрет висел в музеи местного, но известного завода.
   Ответила:
   - Нет, у меня мама дома.
   - Оля я жду тебя в машине.
   Оля стала одеваться. Мать спросила:
   - Оля, ты куда?
   - Поеду к Наде.
   
   Мужчина весь из себя сидел за рулем машины. Белый мохер жилета, под черной великолепной шевелюрой манил своим уютом. Сами понимаете, ноябрь... Машина уехала в тьму неизвестности. На Ольге был мохеровый джемпер. Мохер с мохером хорошо соединились... Любовь в темноте машины, на проселочной дороге. Вдруг, откуда не возьмись, машина, едет, светит фарами. Всю обедню испортила.
      Быстро накинули на себя вещи и сделали вид, что едут... через девять месяцев у мужчины, от третьей своей жены родился сын.
   
  Однажды, лет через девять, в ноябре явился мой муж, от северного костра. Одежда пахла полугодовым костром, запах стоял в квартире, от его визита невыносимый: вещи были грязнее грязи. Николай занял у кого-то деньги, и явился, запыленный и загрязненный. Ужас охватывал при взгляде, на некогда красивого мужчину. Коля лег в ванну и мокнул часа два. Это он умел. Ванну наливал под завязку, в верхнее отверстие вставлял пятку и мок... отмылся. Из ванны появился совершенно седой мужчина, с длинными волосами, необыкновенно худой, но, как ни странно, довольный жизнью.
   
  Все привезенные им вещи, постепенно Оля  выбросила. Сразу он их не дал выкинуть.
   
   Полгода Коля лежал дома. Из дома вышел два раза и несколько раз помыл голову,  пожалуй, и все его дела. Но он очень полюбил смотреть ночные фильмы и лезть с сексуальным настроением к Ольге. Тараканы иногда проскакивали по кухне, особенно ночью. Оля им засыпала борной кислоты, они по ней бегали хоть бы хны, других ядов Коля дома не выносил.
   Как-то позвонил Виктор, надо было встретиться по поводу стихов, я с ним стала разговаривать по телефону, а дочь спросила:
   - А как же папа?
   - Он в курсе.
   
   Потом позвонил худой и красивый начальник. Муж ревниво слушал Олин разговор с начальником.
   Еще ночью позвонил Дима, и стал уверять Колю, что Оля его женщина.
   И так же много лет назад звонил мужчина, чей висит портрет в музеи, говоря Коле, что, мол, пожил с Олей - отдай другим.
  Коля послушал, послушал да и уехал через полгода.
   Под рождество всех донимают по телевизору словами:
   - Во имя отца и сына и святого духа...
   Оле всегда казалось, что святой дух - это про Диму, музейного мужчину, случайного мужчину, чье имя так и не знает, и Виктора.

   ***
   
   После активной жизни наступила пауза в Олиной жизни, но свято место пусто не бывает, и на первое место вне работы вышло хобби, стихи, а где стихи появились и сопровождающие их лица, а именно майор Томов. Он возглавил все мероприятия по публикации стихов, он собирал поэтические сборища, Оля ему иногда писала стихи. Майору Томову она рассказала о пропавшем муже.
      Вот что Ольге ответил майор:
   - Примите мои соболезнования по поводу мужа, скорее, всего его, нет в живых.
   Одно к одному. На день рождения к Оле пришли домашние, Дима и майор Томов. Майор и Дима сидели рядом. Так и хотелось ей рассказать майору о проделках Димы, но весь эфир за столом забил Томов. Он много говорил и все о стихах и поэзии. Потом говорил о своей жизни Дима, и естественно ни слова не сказал, о том, как он ее отбивал у соперников. А теперь в соперники попал майор милиции. Ему Дима не стал вредить, а наоборот, стал писать стихи. С Томовым Дима обсудил свое творчество, но в печать ничего не отдал. Был ли Дима преступником, история умалчивает, так же как и о том, где мой муж. Стихи, стихи, стихи лет на семь поглотили все мысли мои, кроме работы, так было легче выживать.

***
   
   Самое предсказуемое будущее, это не непредсказуемое будущее, а почти существующее, но неосуществленное в настоящее время, по причине несовершенства системы существования. Такой каламбур хорошо Ольге известен. Однажды, лет через пятнадцать работы в электронной промышленности ей крупно повезло, Оля попала на кафедру микроэлектроники, при которой, была научно исследовательская часть, лаборатория в которую был нужен конструктор ее уровня.
   
   Не всегда мужчины ведут себя раскованно, в учебном институте все сотрудники были таинственными и воспитанными, влюблялись они исподволь и виду особо не показывали, но выгоду Оля извлекала из любых хороших отношений. Например, на кафедре открывалась новая тема, первым пунктом идет анализ существующих конструкций. А где найти эти конструкции, если компьютеры были типа ДВК.
   
   Существовали книги, учебники, авторы этих учебников ходили рядом, по кафедре. Можно было еще поехать в патентную библиотеку на набережную, и Оля ездила в нее не один раз, там действительно могла найти аналоги конструкции, которую еще предстояло ей разработать. Несколько этажей с папками чертежей со всех стран мира. Несколько поездок в библиотеку по разным темам, не прошли для Оли даром, были найдены и аналоги, и патенты на изобретения, да и Оля сама имеет патент на изобретение, в соавторстве с членами кафедры.
   
   Но без мужчин - преподавателей все это было бы не возможно. Одни, на добровольных началах, вводили ее в курс новых наук, другие в область микросборок, третьи занимались с ней герметизацией корпусов, четвертые вкладывали мысли в вакуумные установки, с пятыми Оля разрабатывала координатные устройства перемещения, с шестыми работала над измерительными приборами, с седьмым студентом вела его дипломную работу. Жизнь в плане умственной нагрузки была очень насыщенной и еще десять лет Оля была на предзащите всех дипломных проектов кафедры, т.е. знала все или очень многое, что в этой области микроэлектроники вообще разрабатывается и конструируется в нашем городе.
   
   Вот такая была Олина жизнь. Но и это еще не вся ее работа. А командировки на Волгу, в один из умных волжских городов, в компании 2-5 преподавателей или сотрудников кафедры! Новые заводы, новые возможности! И новые прогулки по набережным Волги и города на Волге. И появлялись новые стихи, новым сопровождающим меня лицам. Надо отдать должное мужчинам кафедры, все к Оле хорошо относились, и никто не переходил границ дозволенности.
   
   С одним доцентом, Иваном Николаевичем произошло лирическое отступление.  Столы стояли рядом: Оли и доцента, и как-то случайно, глядя на него, Оля написала стихотворение 'Белые цветы'. 'Подари мне цветы, только белые, белые, чтобы мы на заре, были честностью смелые,' - такие там были слова. Потом, один раз Иван Николаевич был в составе делегации в волжский город, всего было человека четыре. Иван Николаевич решил идти рядом с Олей, но подвернул ногу, и упал на асфальт. Через несколько лет, после этого случая, он заболел, ему сделали сложную операцию, и вот в ночь, когда его должны были выписывать из больницы, в ручке входной двери Олиной квартиры, оказался огромный белый букет цветов, а доцент умер, но перед смертью послал ей огромный букет белых цветов.
   
   Неумолимо настал период, когда кафедра в учебном институте, стала резко уменьшаться по числу сотрудников. Первыми покинули кафедру крутые доценты. Страна переходила на новый экономический строй, через проблемы во всех слоях общества. Последняя работа была разработка электронного словаря - переводчика. Работоспособность у словарей была хорошая, и через десять лет словарь работал. Благодаря словарю Оля какое-то время существовала за счет этой разработки. Образовывались первые маленькие частные организации.
   
   Директор уже хотел построить отдельную фирму, но все деньги, полученные за словари и игрушки, вложил в банк, типа МММ. В этот период все столбы украшались плакатами с наименованиями банков, которые все обещали золотые горы. Банкрот стал директор вместе с банком, и все сотрудники вместе с ним.
   
На кафедре был интересный человек, занимающейся хозяйственной работой, ему же звонили с медпункта по поводу прививок от гриппа. Человек он более чем ответственный,
      Звонят - надо идти, а преподаватели идти отказываются, и он пошел сам и сделал себе две прививки с разницей в пару дней. Завлаб, бывший отставник, бывший военный, плохих привычек, кроме исполнительности и усердия у него не было. После двух прививок от гриппа он поехал на три дня, на родину, в ближнюю к столице губернию, там заболел, сказали воспаление легких, умер в течение двух недель, после двух прививок от гриппа!
   
   Надя в такой период перешла на домашнюю работу и не бросила свою бедную фирму, ходила туда отдыхать на два дня в неделю, а работала дома, шила одежду на заказ. Если у Ольги была возможность, Оля у нее заказывала костюм и блузки. Торговля в этот период разнообразием не баловала.
   
   Жизнь долго длиться, но быстро проходит. Только Коля и Оля поженились, а уже пролетели двадцать пять лет совместной жизни, и десять лет, как Коля канул в неизвестность. Намотана катушка жизни, если потянуть ее за кончик, еще можно размотать, пока есть Оля.
   
   ***
   
  Оле для финансового обеспечения нужна была новая работа. Оставаясь на кафедре, где Оля почти не получала денег, нашла одну из первых частных фирм. Вес ее в этот период уменьшился килограмм на двадцать. Худая и стройная Оля пришла в фирму и была принята на работу по своей специальности. Компьютеры в это время были еще слабые, и программы для черчения совершенными трудно было назвать. Пришлось вновь сесть за кульман. Ольгины руки с трудом переносили грифель, который постоянно сыпался с карандаша. Приходилось пальцы заматывать изоляционной лентой. Цех находился этажом ниже, так что удобства на работе существовали.
   
   Влюбиться в красивого парня или мужчину - это просто, влюбить в некрасивого мужчину в заношенной одежде, значительно труднее, но вполне возможно. Жизнь Оле предоставила и такую возможность. Звали его Виктор Игоревич, Оля ни разу не назвала его по имени за четыре года совместного труда. Мало того, он оказался знакомым Димы, ее старого друга. Иногда Оле казалось, что они голубые. Зная Диму много лет, сексуальных отношений у них с ним практически не было, но с кем-то были! Или ей так всегда казалось.
   
   Дом Димы стоял в ста метрах от фирмы. В обед у Оли всегда была привычка выходить на улицу и гулять, ее дорога неизбежно проходила мимо дома Димы, именно за его домом находился, любимый ею много лет, пруд. К этому пруду Оля приходила с любой фирмы, где работала, во время обеда. Когда-то на пруду были лебеди: белые, черные. Плавал на цепи домик для лебедей, времена изменились и по воде бегали одни водомерки, но смотреть на воду привычка осталась.
   
   Если Оле хотелось видеть Диму, то за этим желанием, очень часто, следовало испорченное настроение. Он считал, что встречи с Олей для него небезопасны, за долгие годы общения с ней он чуял, когда с Олей можно говорить, а когда нет. Он пережил Олиных прежних мужчин, и боялся ее, и хотел видеть, и нет. Один раз Оля видела, как он, со своим дальним родственником, грузил в машину коробки с товаром, Оля подошла к ним. Они договорились, что в субботний день провезут ее по своему торговому маршруту. У себя дома Оля была одна, и одиночество ей слегка надоело.
   
   В субботу Оля дождалась их машины не далеко от дома, села на заднее сидение, а два мужчины на передние сидения. Родственник учил Диму водить машину. Дима ехал так тихо, но все равно умудрялся заезжать на газоны и обочины. На трудных участках дороги за руль садился родственник Димы. Так они объехали торговые точки Димы, да инженер стал посредником в торговле. Наградой за такую поездку было озеро, совсем небольшое озеро с островом.
   
   Мужчины пошли плавать, а Оля в воду не пошла. После купания они достали ружье и устроили стрельбу, да такую интенсивную, что подошли люди узнать, а что это за выстрелы. Мужчины развлекались стрельбой из ружья, а Оля наблюдала за их шалостью, ружье было дорогим, но куплено для сына Димы, вот в чем была шутка. Поездки ей хватило надолго, и Диму Оля не встречала.
   
  На работе с Олей рядом сидел Виктор Игоревич, вот он и был ее очередным инженером. Оля конструктор и без разработчика не может работать, так все устроено. Он придумывал электрическую схему изделия, в соответствии с желанием заказчика, а Оля разрабатывала конструкцию для изделия. Рабочий его стол стоял так, что к ней любой человек мог подойти только боком.
   
   Часто к Оле приходили мастера из цеха или технологи. Технолог  был красивый и почтенный пожилой человек, а вот мастера менялись, место не совсем тихое. Один из мастеров был необыкновенно интересным мужчиной, своими карими глазами на Олю так смотрел, что трудно было не увлечься им, хотя бы в мыслях.
   
   И Оля, случайно иль нарочно, назвала мастера уменьшительным, ласковым именем. Виктор Игоревич, после его ухода, подошел к Оле и вылил кипяток из ее чашки на нее!!!
   То же случайно иль нарочно... Кипяток проник под одежду, ноги в в верхней части сильно заболели. Оля поехала домой, на ноге вздулся огромный волдырь, долго эта отметина болела.
   Виктор Игоревич любил слушать радио на работе, но чтобы песни звучали не на русском языке, он считал, что знакомые слова от работы отвлекают, а иностранные нет. Музыка звучала четыре года над ее ухом, как отголоски садизма, для нее это было слишком громко, но зато он считал, что громкая музыка спасает от прослушивания.
   
   Жизнь с мужем Олю приучила сильно не возражать мужчинам и их странностям.
   У ее местного шефа, то есть Виктора Игоревича было еще одно развлечение: он читал газету ' Из рук в руки'. Искал себе новую машину. Да, после ее прихода в эту фирму директор уже сменил машину, а его компаньон и зам еще нет. Зимой, в дырявых кроссовках Виктор Игоревич уехал на своей старой машине. Приезжает и рассказывает: купил себе новую машину и долго вокруг машины по снегу ходил, ноги промокли в старых кроссовках. У него были самые заношенные джинсы, и полное впечатление, что у него нет женщины, но нет, его опекала дама из отдела кадров.
   
   За четыре года к нему Оля все же привыкла, но он что-то не поделил с директором, или они решили каждый сам стать единственным хозяином фирмы. Один должен был взять деньги и уйти. Ушел Виктор Игоревич. Ушла и Оля, разработчика больше здесь не было.
   
   Через три часа после ухода с этой фирмы Оля пришла на большой завод. Позвонила с проходной по местному телефону, услышала красивый мужской голос, потом знакомый женский голос, ее узнали по словарям - переводчикам. Осталось оформить документы. Без перерыва вышла на другое место работы. Начальником отдела был необыкновенно красивый и умный мужчина, работать с ним было хорошо, но его быстро повысили, и дали целый завод в подчинение, но в области.
   
   Попала Оля в женский коллектив. Комната вся в цветах, картинах и кульманах. Пять женщин. Работа более чем интересная и достаточно сложная. Женщины - конструктора - это особый клан, они работают с мужчинами. Зубы у всех белые и ровные, фигуры стройные, характеры - мужские. А пять женщин в одной узкой и длинной комнате - это очень серьезно, через четыре месяца Оля пересела в холодный зал без цветов и людей, здесь раньше было много конструкторов, но из-за холода в помещении и холода в экономике страны конструктора исчезли, как мамонты или разбрелись по работающим еще организациям.
   
   Окна ее выходили на север, солнце не заглядывало, ель перед глазами за окном ее единственное развлечение. Через пару месяцев в этом помещении появились конструктора - мужчина, пришли сразу четыре человека, но сели от Оли в отдалении, на более теплом пяточке. Жизнь забурлила и бурлила года два, потом опять все стали уходить по другим фирмам. Все зависит от условий труда и зарплаты.
   Эта фирма настолько большая, что неповоротливость ее в новой экономике сказочно на людях не сказывалась. Станочный парк отменный, а все остальное, в плане оргтехники ни сразу появлялось.
      Климат - 14 градусов на рабочем месте, отрицательно сказался на Олином здоровье, одним словом в больницу ее увезли прямо с работы, после больницы ее уже ждали на другой фирме.
   
   ***
   
   Санаторий, принадлежащий заводу, где Оля в это время работала, состоял из двухэтажных домиков, застройки шестидесятых домов. Лечебный корпус встретил просторным холлом и велюровыми темными креслами. Медицинский администратор проверила санаторную карту и дала номер в лучшем корпусе. Большая комната на одну Олю, ее вполне устраивала. Она приехали на 24 дня отдыхать и лечиться. Оле надо было разогнать острые боли в спине, наследие конструкторской работы.
   
   Ноябрь за окном, в первых числах месяца, снегом не баловал. Трава зеленела, часть листьев еще висела на деревьях. Лечение выбрали минимальное, основное развлечение - бассейн через дорогу от корпуса обитания.
      День в санатории заполнен с утра до вечера, самое главное занятие - постоянно одеваться и раздеваться, сапоги снимать и одевать. Завтрак - оделись и пошли в столовую. Еды много на одну Ольгу.   
   Потом надо одеться и идти в лечебный корпус, там пару раз раздеться до последней или предпоследней степени. Потом бежать в свой корпус, взять все для бассейна и бежать опять раздеваться и одеваться. Из бассейна отнести в свою комнату вещи, повесить сушить полотенца и купальники, переодеться и пора на обед. Перед обедом бывает минут двадцать, когда все прохаживаются перед столовой.
   
   Собаки и коты занимают места у лестницы в столовую. Обед - замечательная еда, много и сытно, но все съесть - трудно. Фрукты часто берут в руки и выходят на свободу. В это время Оля брала пустые пластмассовые бутылки и поливала в огромном холле столовой - цветы. Зимний сад требовал ухода, но видимо штатной единицы для этого не было. И затем личное время: спи, отдыхай. Чаще в это время Оля занималась стихами, работала над ними.
   
   После тихого часа постепенно приходили все в холл столовой, именно там были два теннисных стола, огромные шахматы и шашки, и в отдельной комнате - бильярд. Олю притягивал теннис.   
   Скучно не было. Вечерами можно было в красивом холле смотреть телевизор, или кино в клубе, или приезжих артистов рассматривать из прохладного зала. Однажды Оля свалилась на спрятанный под снежок лед. Руку пронзила страшная боль в месте сгиба кисти и руки, там тьма мелких жилок, и связок, и косточек.
      К врачу Оля пошла не сразу, не верилось, что боль такая сильная после падения. Оля руку разминала с мазями, а потом пришла к врачу дежурному, ей наложили шину и сказали, что завтра на скорой помощи увезут в город делать снимок. Где это видано, что Оля поедет делать снимок?
   
   Нет, конечно, через день сняла шину, размяла руку, и стала играть в теннис. Партнеры - сильные. Рука заболела так, что пришлось бросить эту милую игру, которая украшалась партнерами. Оля пошла в бассейн. Здесь резвились и общие знакомые. Плыть с забинтованной рукой, очень больно, но выйти из бассейна, поднимаясь по лестнице, и держась за поручни, просто нереально.
   
   Но Оля вышла из ситуации такой. Руку вечерами и в свободное время мяла и разминала с мазями для спины, вопреки всем канонам гипса, потом заматывала бинтами.
   Рука болела достаточно долго, но на работу после санатория Оля вышла.
   Повреждена была правая рука, и чертить на кульмане надо правой рукой, а линии требуют яркие и четкие, а чертежи - большие. Больно, но руку забинтовывала и чертила. А душа писала стихи тому, из-за кого упала. Целый цикл стихотворений ему получился, звали его Вова. Фамилию Оля не знает, знает, что он был штурманом в морском порту, и именно с ним Оля играла в теннис. Оля пыталась его искать, но в Москве он не прописан, а из флота уже ушел. Вся спина моряка была в жутких шрамах, как будто ее соль морская съела, это она заметила в бассейне. Плавал он, как бог.
   
   Светлые волосы стояли вертикально на его голове, светлея над черной курткой. Один раз Оля зашла к нему в комнату, он жил один, на стене весели сети, он играл в морские игры на компьютере. Случайно дотронулась Оля до уха Вовы, импульс желаний пробежал по телу - это было единственное прикосновение к мужчине.
      Перед отъездом Оля пригласила всех послушать чтение ее стихов в корпусе Вовы. Народ пришел, пришел еще одни московский поэт, и помог в центре чтения, заполнить паузу своими стихами. Вова где-то добыл цветы для Оли. Встреча прошла замечательно.
   Книги стихов, так получилось, Оля отдала второму партнеру, именно он кружил перед отъездом, а Вова пошел в буфет пить пиво, - именно этот момент остудил пылкость моих чувств. Не любит Оля тех, кто пиво пьет...
   
   ***
   
   Пяти звездная осень царила на земле. Клены высотой в шесть этажей были покрыты чистыми светло - желтыми листьями, такие же изумительные по красоте листья кружились в воздухе и падали на влажную и прохладную землю. Несколько дней красота была неземная, а золотистая и на земле, и на кленах. Но сегодня опустился туман, прошел осенний дождь, подул не совсем легкий ветер, и красота постепенно стала покидать божественную кленовую поляну. Кленовые листья, как раскрытые ладошки лежали на земле и понемногу теряли свою первозданную, нежную желтизну. Клены стали принимать растрепанный вид.
   
   В жизни бывают такие чистые и солнечные дни, а потом происходят события не совсем радующие, или здоровье подцепит где-нибудь осенний вирус, или компьютер случайно зависнет. Вероятно, в такую звездную осень хозяйка медной горы и встретила Данилу мастера, влюбленного в малахит. Малахитовые цвета исчезают осенью из природы, долго кустарник остается зеленым, а малахит он вечно зеленый камень с разводами. Создать зеленый малахитовый каменный цветок, было делом чести мастера Данилы. Сейчас этот цветок создали бы с помощью специального инструмента, который бы кружился над малахитом с приличной скоростью и жужжал сильнее мухи. И нет романтики медной горы, и незачем прятать Данилу во владениях хозяйки медной горы.
   
   На высоте девятого этажа расположен офис и цеха фирмы, где сидят мастера своего дела, а хозяин и хозяйка управляют производством. Где-то далеко, внизу на земле, видны волны красной, желтой и зеленой листвы. Небо затянуто туманом. Девятый этаж - это вполне приличная гора, начиненная людьми и аппаратурой. Что связывает фирмы с медной горой? Медные провода являются постоянной принадлежность многочисленных фирм и производств. Долгое время в стране не поощрялась семейственность в руководстве, а это влекло за собой печальные проблемы неверности.
   
   Ведь Хозяйка Медной горы то же разрушала пару Данилы и его девушки на земле. И только после того, как появились частные фирмы, появилось и парное руководство. Хозяин фирмы, сын военного командира, был потрясающе воспитан. Лет пятнадцать назад, когда он был моложе, и вся его душа воспринимала флюиды окружающих женщин, он и тогда не воспринимал их, как сексуальных партнеров, только как партнеров по работе.
   
   Осень пятнадцать лет назад была в последней фазе золотистого оперения, когда Николай и Оля шли по Столице на выставку. День был теплый для этого времени года и в автобус, который везет от метро до выставки, садиться им не хотелось. Шли быстро, дорога до выставки была им хорошо знакома. Раз в год сюда приезжали обязательно. Выставки менялись, задания на работе то же менялись. Николай шел рядом с Олей, но не близко и рассказывал о своем отце, о том, что его отец родом со Славных гор. Этого можно и не говорить, если посмотреть на Николая внимательнее: крупный молодой мужчина, русоволосый, голубоглазый.
   
   А Оля? И Оля родом со Славных гор, но с более южной его части. Вот так в центре Столице шли и знакомились по дороге два человека, родом со Славных гор. И Оля была русоволосая, голубоглазая и рослая молодая женщина. В памяти ее остались только красивые машины с выставки, тогда еще их так много не было на улицах Столицы.
   
   Давно, на работе, в здании из красного кирпича, Николай и Оля встречались часто, потому, что их комнаты были смежные, работа была общая. Муж Оли почувствовал их притяжение, как метеор стал приходить к ней на работу и уходить, он работал на одной из кафедр института. Да, это была кафедра учебного института, все взаимные притяжения сотрудников и преподавателей не поощрялись. Так получилось, что кафедру разбили на две части, и Николая и Олю развели по разным кафедрам. Их пути стали уходить друг от друга.
   
   Лет семь они не видели друг друга от случая к случаю, одни дороги были в красном кирпичном здании, не было общих работ. Времена менялись, менялся общественный строй в государстве. С работой происходили вещи странные, люди исчезали, кафедры таяли. Надо было искать и работу и деньги. Оля нашла все это на одной из частных фирм города. Николай исчезал из ее жизни, так в нее и не проникнув...
   
   Однажды за окном желтая листва билась в стекла, Оля работала в здании на втором этаже, дверь в помещение, где работала, открылась, и вошел маленький директор фирмы, следом за ним появился Николай. Как Оля ему обрадовалась! А маленький директор предложил ей поехать вместе с ним на выставку. Красный, низкий, покатый лимузин ехал по улицам столицы, не замечая огромных потоков машин, он сливался с этими потоками и ловко менял свое русло среди машин.
   
   Так получилось, что Оля с маленьким директором посетила выставки, где было выставлено оборудование, которое они изготавливали. Приятно смотреть на дело чужих рук, но на собственные изделия смотреть приятней вдвойне. Впервые свои изделия Оля видела на выставке. И вот теперь ее изделий на выставке было просто много, и они разбрелись по стендам разных фирм, но с выставки Оля Корсакова сбежала от маленького директора и ушла одна. Прошла парк Сокольники, где бывала много раз, купила себе на торговых прилавках разные необходимые мелочи: зонт, кепку, перчатки и исчезла в пасти метро.
   
   Как-то так получилось, что Оле пришлось перейти на крупную промышленную фирму. Изделия были сложные, и если получался удачный экземпляр, то он попадал не на столичные выставки, а на зарубежные, да еще в страны, которые раньше назывались капиталистическими. Работа была интересная, фирма гигантская, все было замечательно. Но однажды позвонил Николай, сказал, что он директор фирмы и очень хочет, чтобы Оля к нему перешла работать. Да он просто увез ее с гигантской фирмы в свою, маленькую, на девятом этаже огромного здания, где его жена была рядом.
      Выставки исчезли, все шло к покупателям продукции. Золотая осень была, как на ладошке. Потомки Славных гор работали вместе в здании, таком высоком, как Славная гора.
   
   
   
   ***
   Зима, обиделась, на то, что ее назвали теплой, и раскинула метели по всей своей зимней стране. Зиме глубоко безразлично, где границы земных стран: метет и морозит. Машины метель остановила в дороге, встали они в вереницы. Поезда остановились перед занесенными путями - рельсами. Кто-то сказал, что на земле потеплело и все растает через десять лет!
      Совсем нет! Если три недели были зимой с оттепелью, то теперь три недели метелей и морозов. И кому тепло в метели-морозы, пусть на морозе повторят свои слова о потеплении на земле. Холодно. Снег блестит.
   
   Цветы в помещении одобрительно кивают, они комнатные, но и им в морозы с ветром холодней бывает. В окна стучаться метели, находят микро щели и проникают к комнатным растениям на свидание, но комнатные растения не сдаются и зеленеют.
   Комнатные растения привыкли к лампам дневного освещения, и воспринимают их за солнце, что делать, если лампы рядом, и светят чаще, чем солнце в метели.
   
   А люди сидят и работают. Они доехали, дошли, добежали до своих рабочих мест. И сейчас, как комнатные растения сидят и ходят под лампами дневного освещения.
   Компьютеры светят экранами на лица людей, у них идет рабочий сеанс: человек вводи в компьютер информацию, и они на пару общаются, изредка разговаривая с другими сотрудниками. А за окном - метет метель, мороз морозит.
      В компьютерах рождаются новые платы и новые устройства, очень быстро их изготовят, и вот они, зелененькие предстают на столах монтажников и одеваются электронными элементами. Жизнь идет вперед. Зеленые растения. Зеленые платы. Белый снег. Белые чертежи выходят из плоттера.
   
   Коричневый кофе, коричневый чай появляются в кружках на столах, их пьют, не поднимаясь с рабочих мест. Жизнь умственная и физическая переплетаются.
   На черном фоне компьютера появляются белые и зеленые линии будущего изделия, чай исчезает из кружки, вентилятор обогревает снаружи. Жизнь продолжается.
   Случайно или нарочно включили центральную вентиляцию, и подул ветер сквозь решетки в потолке, пришлось надеть парик вместо шапки, потом пришлось уговорить мужчин закрыть потоки холодного воздуха, а то все зеленые растения от ветра и холода пришли в движение. Мужчина лет тридцати забрался на тех этаж и остановил холод.
   Сосед слева перестал с Олей разговаривать, потому, что Оля с ним не говорит, и когда он хочет подать голос – звонит своей жене.

Где сейчас старые знакомые Ольги? Виктора Филина она видела лет пять назад:
стройный мужчина, хорошо одет, весело говорит с женщинами, коротко подстрижен, волосы кудрявые и седые. Второй Виктор работает в соседнем городе
и ездит туда на машине. Сергей Александрович давно погиб.  Александр Викторович, если жив, то уже за 70 перевалило. Виктор Игоревич открыл свою фирму. Все остались в прошлой жизни Ольги Корсаковой.