Вниз на старых качелях

Карина была до безумия обычной девушкой. Вы никогда не смогли бы выделить ее из толпы, из десятка серых угрюмых лиц. Она не сохранила в себе даже остатка той первозданной девичьей красоты, которая дается всем женщинам от рождения.
 Теперь ее нельзя была встретить в местах массового скопления молодых людей. Ни в кино, ни в клубах, ни на центральных улицах. Отныне ее удел - старые грязные переулки, в которые воспитанные и образованные люди заходят крайне редко. Потертые временем лачуги, весьма сомнительные людишки с еще более сомнительной репутацией. Ее жизнь до ужаса однообразна – подработка уборщицей в детском саду – бутылка – странные беседы с Данилиным – бутылка – ночь – утро – подработка в детском саду…
Свои законы, свой мир, круговорот.
***
Я ненавижу всех их – таких правильных, чистеньких. Да, конечно, к черту, сама когда-то была такой, но жизнь меняется -  и я меняюсь.
Мать, Олюшка – сестреночка – я виновата перед вами, но и вы не поняли меня. Почему вы не приняли тогда Данилина? Какого черта? Я не поспорила бы с вами, не включила бы этот, как его, юношеский максимализм, не ушла бы… А, в общем не важно, чему быть, того не миновать. Я  «дно», я  люмпен. Такая вот жизнь…
Данилина я люблю и уважаю. Он «сделал» меня женщиной, научил курить, пить. Мои настоящие ценности, на данный момент…
Начиналось все, конечно, не так. Помню, был парк, старые качели и мы вдвоем – такие молодые.
Я снова и снова возвращаюсь к этим качелям – как будто к памятнику наших встреч…
Так вот же они, все те же! Как же там на них, ногой вроде отталкиваться надо… Да? Не могу, закрываю глаза и вижу калейдоскоп – Данилин, Олюшка, мать, качели… Качели! Они, сволочи виноваты, они…
***
Потапова Мария Семеновна вышла из дома номер пять по улице Даргомыжского, чтобы набрать воды из колонки. Проходя, через маленький парк, она увидела нетрезвую молодую женщину в лохмотьях, с невероятным усердием, выдирающую из земли, столбики от качелей.
***
Баба с пустыми ведрами – не к добру это. Все же суеверная я.
-Чего выставилась, старая?
***
Женщина задала Марии Семеновной оскорбительный вопрос и, выдрав таки несчастные столбики, в довершении своего варварского поступка, запустила в хлипкое деревянное сидение от качелей большой булыжник. Покачав головой, Мария Семеновна отправилась к участковому Тюнину.
***
Пора, что ли… Вроде все сделала. Дома еще две непочатых «чекушки», Данилин голодный. Все же только ради него и его отродья. Он, там, внутри сейчас все видел. Чувствую, сына будет. Данилина сына.
А теперь все пойдет по-другому, исправится. Я отомстила… Отомстила.