22 Только весной

22

                Только весной

                Весна в беспорядочном напряжении. Так уже видны почки
                набухают. И как скоро всё взорвётся, взорвётся так мило
                нахрен. Буря – красота наделает делов. Трудно устоять от этого
                стойкого безумия. А любовь так заиграет, что задушишься.
                Только взглядами себя настырно изводишь, ищешь, ищешь,
                натыкаешься. Набрасываешься на лакомство. Оно так ничтожно с
                запросами глубинных желаний заспиртованной за зиму плоти.
                Голодным псом так чувствуешь и разрываешь все, чем можно
                насытиться.
                Ты и твоё обнажённое порочное юное окружение. Ты и несколько
                совершенных плотей. Фигуры – фигурки словно леденцы. В губы
                впиться – и втянуть всего, сожрать. Милые, милые парни. Мягкие
                и грубоватые. Быстрые и ленивые. Такие разные, такие желанные.
                Облегающие джинсы, лёгкие маечки. Круглые, плотные, немножко
                пухловатые, такие сладкие ягодицы. Подойти и медленно, нежно
                засовывать руки в карманы на попе. Нежно голубой цвет
                штанишек. Приятно шероховатая ткань. Мы в тишине, наедине. Он
                так грубо сожмёт твой член. Лёгкая боль. Поглаживает и целует.
                Расстёгивает. Жадно и нервно хватает. Он безумно любит ласкать
                меня. Так ненасытно и глубоко, как будто последнее, что есть у
                него в этой жизни. Прижимает меня плотнее. Такие смешные
                причмокивания, когда глотает член. Для Лёши это самый
                божественный миг. До бесконечности хотелось. Тесно прижавшись.
                Тени, полумрак, тихо играет музыка. На краю пропасти –
                экстаза. Поезд всё быстрее и быстрее. Набирает крутые обороты.
                И уже не хочется сдерживаться. В лиловых секундах счастья, в
                серебряные паутинки, и уже солнце хочет вырваться из
                напряжения терпко-плотного неба. Поезд срывается в вязкую
                чёрную прохладу – тишину.