Дублерша

С моим шефом мы вместе учились в университете. Вообще-то, Игорь был не в моем вкусе. Слишком много «понтов»: из тех, кто все время пальчик оттопыривает, и все знает лучше всех. Задавака. И прозвище у него было соответствующее, Гига-байт. И не только из-за имени, но скорее, из-за этой его самоуверенности и заносчивости.
Приняв меня на работу, Гига  Гигович был со мной особенно суров и неприступен. Моя трудовая жизнь была не сахар. Генеральный летал где-то в облаках крупного бизнеса, а мы, сирые, полностью подчинялись Гиге. А уважаемый Игорь Игоревич маниакально любил дисциплину, порядок и строгий рабочий режим. В отличие от меня. Ну, неспособна я являться на работу ежедневно ровно к 9.00! Это насилие над моей природой! Я от этого заболеваю! За регулярные опоздания я регулярно была шефом бита. Разумеется, выражаясь фигурально. И моя карьера очень быстро начала катиться под уклон, но тут Гига решил жениться!
Вся фирма самым активным образом готовилась сдать Гигу «в наем». Как и все, что делал дорогой полушеф (вы догадываетесь, кто придумал ему это прозвище номер два), свадьба предполагалась с большой помпой: кортеж  из мерсов с пупсами на  капотах, бал в престижном ресторане, круиз тире свадебное путешествие. Были также выписаны иноземные партнеры фирмы. Закуплены  в качестве подарков напольные вазы псевдокитайского стиля и металлические загогулины непонятного мне назначения и сомнительной художественной ценности.
И вот до знаменательного дня  остался всего один день! А у меня еще платье не готово. И вчера мы с девчонками посиделки устроили до сегодняшнего утра на тему «все мужики-сволочи». Короче, я немного проспала, затем заехала к портнихе и спокойно, не торопясь (Гига-то все равно в отпуске по случаю кануна свадьбы!) приплыла на работу.
До офиса, где размещался мой отдел, я дойти не успела: из кабинета Гига раздался вопль: Катя! Когда Ребченко изволит явиться – немедленно ее ко мне! С отчетом. И объяснительной!
Ребченко – это я. Тут все понятно. С отчетом тоже все понятно, хотя в виду чрезвычайных обстоятельств отчет пока никто не писал. Но вот что делает  Гига на работе НАКАНУНЕ СВАДЬБЫ?!!!
Секретарша Катя видит мою изумленную физиономию в дверях и лепечет: Дарья Львовна, вас Игорь Игоревич вызывает. С утра. А вас все нет и нет… - заканчивает она почти неслышно. – Он сердится.
Так. Мысленно прощаюсь с родными и близкими. Кошку Серафиму завещаю Гоше. Неслышно просачиваюсь в кабинет Гигабайта. Без отчета, ввиду полного отсутствия оного.
- Дарья Львовна! – потрясает Гига у меня перед носом каким-то документом, -  что это такое?
- Новый контракт? – неуверенно предполагаю я.
- Какой еще контракт? Это – трудовой договор! И что в нем написано? Тут написано, - ласково сообщает Гига, - что рабочий день начинается в 9.00! – Тут его голос возвышается на три порядка: Который час?
- Десять? – в голосе моем слышна робкая надежда.
- Одиннадцать! – вопит Гига, - пять минут двенадцатого! Где вы были?
С перепугу я брякнула: У портнихи.
Гига нервно глотнул водички:  Так вот просто? У вас в отделе никого нет сегодня! Массовое шитье нарядов?
- Игорь Игоревич, бормочу я – Так мы же к Вашей свадьбе готовимся.
Гига вдруг как-то скис, обреченно махнул рукой: Какой еще свадьбе! Не будет свадьбы.
Я присела на кончик стула: Как? Почему? Ты че, Игорь?
Он молчал, закрыв лицо руками. Тягучие секунды сложились в минуты. Наконец он решился: Это конец, Данка. Риточка ушла. Свадьбы не будет. Позор на всю фирму, да что там фирма, на весь город. На весь мир  - как я в лицо Джеку и Патрику посмотрю? А мама? Она не переживет позора!
- Вы поссорились? – мы как-то незаметно перешли на «ты».
- Даже не знаю, как тебе и рассказать… Мы.. это… провели очень романтическую ночь… вчера. И день. И… в общем, у меня одна книжка была, типа Камасутры, и мы кое-что пробовали… И я не удержал равновесия и зацепил Риточку рукой по лицу… А у нее кожа нежная…
- Ну ты Гига-байт, даешь! Ударил невесту перед свадьбой? Да тебя убить мало!
- Вот-вот, убей! Самый лучший выход! Дура ты, Данка! Нечаянно я, понимаешь? НЕ-ЧА-Я-ННО!! И синяк на пол-лица, завершил он сиплым шепотом. – Риточка обиделась, и ушла. Навсегда. Лучше умереть.
Он трагически погладил стоящую на столе фотографию.
- А если запудрить? – предположила я. – У меня есть знакомая гримерша в театре.
- Не поможет. Я вчера три раза пытался с ней поговорить, помириться. Она меня видеть не хочет, и фингал получился такой… У тебя аптекаря нет знакомого?
- Аптекаря ? Нет. А зачем?
- Отравиться.
- Идиот. – Я взяла со стола фотографию. И у меня, что называется, челюсть отвисла. И чем больше я на нее смотрела, тем сильнее я изумлялалась. Бывает же такое!
- Так, Игорь, думаю, я знаю, как можно помочь. Кто еще знает о… проблеме?
- Пока никто, а что ты придумала?
- Увидишь. Только один звонок. – Я быстро переговорила с кем надо. – Поехали. Водителя оставь – лишние свидетели ни к чему. – Я засунула фотографию в сумочку.

Приближалось обеденное время, и в «Домашней кухне» было полным полно народу. Я заняла удобную наблюдательную позицию и толкнула Игоря в бок: «Смотри!» В эту самую минуту в зал входила моя подруга Рита Медведева.
Он выпучил глаза: Ух ты! – Выхватил у меня из рук фотографию: Одно лицо! Только у моей Риточки волосы длинные.
- Между прочим, ее тоже Ритой зовут. Это моя подруга. У меня идея – пусть Ритка сыграет роль твоей невесты. У нас на фирме ее никто не видел, только на фото. После свадьбы вы все равно в круиз собирались. За это время синяк пройдет. По-моему, идея – супер! Осталось только Ритей… Ритов, тьфу ты, девчонок, уговорить.
Я кивнула Ритке: Иди сюда.
Ритка пробралась к нам через толпу алчущих питания: Привет.
-Рита, знакомься, это Игорь, - начала я издалека.
- Риточка, спасите меня! – воскликнул мой шеф! – Хотите, я стану на колени? – И не дожидаясь Риткиной реакции,  сделал попытку упасть на пол.
- Эй, погодите! – завопила Рита. – Объясните сначала.
Я принялась рассказывать.  На третьем предложении Ритка начала хихикать, на пятом сделала томное лицо и «знойно» оборонила: «Мужчина, вы такой темпераментный!», но в конце посерьезнела, прониклась. Я и не заметила, когда Гига взял ее за руку и прижал к груди, «взирая со страстной мольбой во взоре», как написали бы в романе.  Я пнула Ритку  под столом ногой: «Не увлекайся!»
- Моя жизнь – в Ваших руках, Маргарита! – пафосно воскликнул Гига. – Спасите мой брак! И я … я…куплю вам путевку в Анталию! На неделю!
- А в Париж? – невинно поинтересовалась скромняга-Ритуля.
- Не наглей, Ритка! – прервала я. – Человеку надо потом еще прощения у жены просить, а это, знаешь ли, может вылиться не только в…
-… ласки, но и в бриллианты, – закончила за меня Рита. И добавила: Что ж, Анталия, так Анталия.
(Ну, нахалка, подумала я про себя. Ты же дальше Белой Церкви никогда не выезжала, а про Анталию говоришь, как про село Нью Пацюки!)
- Пойдемте ко мне в редакцию, поднялась Рита со своего места.- Мы вас на улице подождем, Игорь, а вы купите в Центральном бутылку «Бейли».
- А? – не понял Игорь.
- Отпросите меня у шефа на пару дней. А мой шеф предпочитает сладкие ликеры.
Мы ждали на крыльце. Наконец Гига вывалился из приемной, весь красный и со съехавшим набекрень галстуком. Следом за ним высились упитанные щеки Риткиного главного, плавно переходящие в шею и далее в живот. Шеф весело похрюкивал и приветливо помахал нам рукой: Счастливо, девушки.
- Что ты ему сказал? – подозрительно спросила я.
- Правду, мрачно ответил Гига. - Пришлось продемонстрировать, как все это было.
-???
- Не смотри на меня, как на маньяка, - взвился Игорь, - я использовал подручный материал! То есть, стулья, а потом нарисовал схему! Тогда он поверил и отпустил Риту на три дня, до субботы. Перестаньте ржать!
Мы с Риткой, обнявшись перед входом в редакцию, рыдали друг у друга на плечах, перемежая всхлипывания икотой. Гига готов был расплакаться по-настоящему.
Наконец, к нам вернулась способность говорить. Теперь предстояло самое трудное – помирить Игоря с его невестой и уговорить Риту-первую временно уступить место Рите-второй.
Мы выбрали на Бессарабке букет абсолютно космических размеров, который с трудом влез в багажник Игоревой «Ауди», и уже через пятнадцать минут звонили в дверь квартиры, где у подруги  пряталась от жестокого жениха пострадавшая Рита-первая. Никакого движения за дверью. Гига увял и стал даже меньше ростом. Мы наперебой стали просить Риту-первую открыть, простить нас  всех, нам-де надо срочно поговорить и т.д., и т.п. Тишина.
- Придется петь, обреченно сказала Ритка.
- Что?
- Любовный романс. Чтобы она простила и открыла. Или хотя бы открыла для начала.
- Я не умею петь, воспротивился Игорь.
- Отлично. То, что нужно, И погромче. Например, Утро туманное, или нет – Я встретил вас… Что она любит слушать? – обратилась она к Игорю.
- Нотр Дам… обреченно пролепетал Гига. – По-французски.
- Так. И как у нас с французским?
КАК у Игоря с французским, было написано у него на лбу большими буквами. А именно – НИКАК.
- Впрочем, это даже хорошо, что у твоей невесты вкусы, как у всех обывателей. По крайней мере, про Эсмеральду мы все по-русски можем спеть.
- Моя Риточка – не обыватель! – возмутился Игорь. Она тонкая, возвышенная натура!
- Тогда, может быть она предпочитает бретонские религиозные хоралы эпохи раннего Возрождения? – невинно вопрошала Риточка-вторая. И где это она слышала про эти самые хоралы? И вообще, существуют таковые в природе или это плод Риткиного воображения?
Гига о хоралах ничего не знал и злобно засопел.
- Значит, пой про Эсмеральду по-русски. И погромче. – И она завопила на весь дом: Посвящается Маргарите (как ее фамилия?)
- Криволап.
- Хм. Посвящается прекрасной Маргарите! – провозгласила Ритуля еще громче, справедливо решив, что лучше фамилию все же опустить.
И мы запели. Трио-акапелла. Из нас троих, какой-никакой голосок и слух был только у Ритки. Слова знала только я. Несчастный Игорь повторял концы фраз и выводил безумные рулады. Я вспомнила, как по весне воют коты. Бедная Эсмеральда!
После первого куплета Ритка повторила еще громче: Посвящается прекрасной Маргарите!
Гига вошел в роль и присовокупил: Любимая, прости! И завел припев по второму кругу, на мотив «Шумел камыш…»: Я душу дьяволу…
- Я вот сейчас милицию вызову, - раздался с нижнего этажа крик на весь подъезд, - Хулиганы! Ни днем, ни ночью нет от вас покою!
За нашими спинами хлопнула дверь: Входите, не позорьте Машу.
Первым в квартиру просочился Игорь с букетом. Затем уж мы с Риткой.  Я взглянула на девушку, которая открыла дверь и брякнула: А где же фингал?
- Фингал – у Маши, она же Рита. А я – Лена.
- А почему это мою Риту зовут Машей? – совсем уж глупо спросил Гига.
- Маргарита-Маргоша-Маша, пояснила Лена, причем, с особым ударением: – Для членов семьи и близких подруг.
Этим подразумевалось, что ты, голубчик… не был и не будешь никогда…
И тут я увидела Риту-Машу. И мне стало ее по-настоящему жаль. Я попыталась представить ту самую позу из  Камасутры, которая привела к таким последствиям. Но моего сексуального опыта явно для этого было недостаточно. А Гига упал перед невестой на колени и простер вперед руки в мольбе. При этом он не удержал свой космический букет, и тот рухнул на журнальный столик, сметая оттуда вазочки и чашечки. Гига не удержал равновесия и разместился сверху этого самого букета, а в букете было много колючих роз и всяких проволочек для крепления элементов икебаны… Я хотела поддержать Гигу, и сама не устояла, а из-под дивана вылетела крохотная собачонка и с громким лаем кинулась в кучу-малу…
В общем, нам потребовалось минут десять, чтобы отделить всех присутствующих участников спектакля от бывшего букета и собрать с пола то, что некогда было вазочкой с конфетами.
Наконец, мы приступили к изложению нашего плана. То есть, вещали мы с Риткой, наперебой. И про гримера из театра, и про желание Игоря отравиться, и про сходство девушек, и про Ритиного шефа…Гига сидел у ног невесты и умильно заглядывал в лицо снизу вверх. Если бы у него был хвостик, он, без сомнения, вилял бы им.
Рита-Маша слушала нас мрачно. Пристально посмотрела на Ритку:
- И совсем ты на меня не похожа. И в платье мое не влезешь, – она сказала это таким тоном, словно Ритка весила, по меньшей мере, центнер. Подобные намеки тощую Ритку возмутили: Давай примерим!
Девушки удалились в соседнюю комнату.
- Я этого платья еще сам не видел, сообщил Гига.- Только оплатил. Риточка хотела, чтобы был сюрприз. – АХ! – воскликнул он.
Я оглянулась. Вот это да! Платье сидело на Ритке идеально, и она была красивой до умопомрачения. И она ДЕЙСТВИТЕЛЬНО была очень похожа на Риту-Машу, то есть, настоящую невесту. Настолько, что их можно было бы перепутать, если бы не синяк под глазом у настоящей невесты.

Рита-Маша отступила на пару шагов, внимательно оглядела Ритку-вторую, еще пристальнее взглянула на своего темпераментного жениха и заявила: Снимай, спектакль окончен. – Затем повернулась ко мне: Ты говорила, у тебя есть знакомый гример в театре – синяк замазать? Ну-ка, позвони ему! – и показала Гиге кулак.

Моя знакомая гримерша, Алла Иосифовна, была настоящей волшебницей. А еще она одолжила в театре изумительную воздушную шляпу с нежной вуалью. Вместо тривиальной фаты. Такую в магазине так сразу и не найдешь. Благодаря ее стараниям жуткий лиловый фингал сквозь тонкий флер вуали смотрелся, как утонченная бледность взволнованной невесты.
От поездки в Анталию за счет Игоря Ритка благородно отказалась: пусть лучше потратит эти деньги на укрепление семьи. А мне мой шеф пообещал условно свободный рабочий график, что при моей неспособности явиться на работу точно к девяти – просто королевский подарок!