Красно-чёрный город

«Тема движения в творчества К. Кинчева раскрыта в своеобразном ракурсе: это и движе-ние от насильственного атеизма к православию, это и дорога домой тех, кто уходил за правдой, это и движение времени. Кинчев очень любил и страдал за свою родину. Музы-ка, которая рождалась как протест, впоследствии преобразовалась именно в размышления  о жизни, строго направляющие последователей в единое русло поступков. Девиз: «Мы вместе!», брошенный Константином ещё в начале творчества, вёл его последователей на протяжении всего творчества и до сих пор остаётся главным стержнем для его фанатов...» - нет, что-то не так в этом обзорном эссе. Не укладывается этот официоз в рамки кинчев-ской жизни, хоть ты тресни. Эх, побыть бы хоть невидимкой там, где черпал вдохновение этот великий человек! Заданьице-то легонькое, просто написать обзор творчества выдаю-щегося музыканта. Все однокурсники ушли в виртуалку искать готовые эссе по “Beatles”, или “Queen”, а я как нарочно запала на Алису. Теперь сижу, слушаю музыку и просто балдею от той силы, что от неё исходит. Уже давно была отброшена в сторону планшетка, где я так старательно записывала собственные мысли о Косте. Взяла я карандаши красный и чёрный (а какие ещё карандаши могут быть у алисаманки?!) и начала рисовать, прямо на экране. Экран у меня не обидчивый, запрограммирован накрепко знакомым ломовиком Василием. Теперь без всяких приспособлений я могу рисовать по нему, как в любом гра-фическом пакете, так и просто по рабочему столу. Он меня потом ещё одной программкой приколол. Как только мне надоедают мои рисунки, я просто вызываю уборщика, а интер-фейс у этой программки писал Василий, так что она похожа на нашу общую соседку тётю Клаву со шваброй. Выходит, значит, уборщик на мой рабочий стол и начинает жалобно причитать про современную молодёжь, про то, что совсем не следят за собой, и шваброй ловко так стирать моё творчество. Тётя Клава редко повторяется в своих обличающих ре-чах, так что я подозреваю, что Василий записывает тайком все тёти Клавины разговоры и время от времени обновляет библиотеку уборщика без моего ведома. Одно время мне бы-ло жутко обидно, что он без спросу шарится по моему компу, а теперь... Так даже инте-ресней, всё равно тайн у меня от Василия нет, да и вежливый он, по-моему, ни разу не за-стала его в моих, вроде бы подпадающих под категорию личных, документах. Пока я всё это описывала, сложились мои странные линии в эмблему, а ниже я приписала «Красно-чёрный город». Тронула я эти свои линии, и выскочило на экран виртуал-окошко: «Вы хотите войти в Красно-чёрный город?» и два варианта: да и нет. Не долго думая я выбрала вариант «да». «Пароль» - попросил меня экран. «Мы вместе» - вбила я. Комната засияла красно-чёрными сполохами, и я оказалась у дверей, даже не дверей, а каких-то ворот, как в средневековых замках. Навстречу мне выглянул не кто иной, как Василий – сосед-ломовик.
 О! Привет, Майка. Как ты сюда попала?
 Тот же вопрос можно отнести и к тебе, Василий.
 Так ты здесь в первый раз? Никогда не была в Красно-чёрном городе? Тогда давай я тебе его покажу! Только у тебя логина и пароля пока нет, наверное... Ладно, за-пишем тебя на обычную гостевую экскурсию.
 Стоп, Василий! Давай по порядку. Что за Красно-чёрный город? И как ты сам здесь оказался?
 Ну, вот сразу за вопросы. То, что ты попала к воротам, отнюдь не значит, что ты здесь много можешь. Всё зарегистрировал я тебя побежали скорее, а-то ещё попсо-вики-затейники нападут, а это удовольствие ниже среднего.
 Всё рассказывай! – сказала я, когда мы преодолели ворота и отмотали порядочное расстояние по Красно-чёрному городу.
И Василий рассказал. Началось всё с того, что, как и любой ломовик, ищущий работу и развлечения, плавал он по вирт-пространству. И тут наткнулся он на неказистого паренька с высветленной перекисью чёлкой и тот назвался Доктором. Конечно, сразу Василию не рассказали, что лечит доктор, но предложили конкретное задание: взломать Вирт-подпространство. Через неделю мучений он сказал заказчикам, что это возможно только изнутри. Ему поверили и допустили. Не сразу. Сначала как гостя. Тогда он познакомился с Доктором второй раз и неказистый паренёк оказался... Доктором Кинчевым! Именно то-гда повело Василия на Алису, дошел, наконец, он до глубокого смысла такой музыки. И уже тут в Вирт-подпространстве, именуемом Странной Русью, он научился ценить многие вещи. На этом моменте Василий надолго замолк, а потом продолжил, как ни в чём не бы-вало о том, что в Странной Руси много городов. В Красно-чёрном живут алисаманы. со-всем рядом город Декаданс, которым управляют братья Самойловы. Это – город-порт, по-этому у братьев постоянные нелады с морскими чудовищами, да и ветра там порой ура-ганные. Поклонники Цоя и Кино живут на стене. Она так и называется стена Цоя, а сам Цой приходит к ним, через дверь, нарисованную на этой стене. Центром (но не столицей, не путай!) считается гигантский мегаполис – Аквариум. В общем, это основной приют растаманов и хиппи, людей свободы. У некоторых поклонников нет собственных посто-янных мест обитания. Поклонники Пикника обычно странствуют по городам в качестве бардов, кое-кто утверждает, что у них есть своя пирамида, как в Египте, но это не доказа-но. Вобщем-то и не все населённые пункты являются городами. Есть деревни и сёла, большие и маленькие. В предгорьях поют мантры пилотовцы, в папоротниковых лесах страдают под акустику в глубоком депрессняке сплиновцы. Но Странная Русь потому и странная, что по закону жанра и здесь «...всё не слава богу, всё не так как у всех...». Из пустынь и степей набегают кочевники попсовики-затейники – абсолютно безголосые соз-дания, способные насмерть «запеть» любого ценителя. Про морских чудовищ уже упоми-налось. Но есть ещё города с НЕнастоящей  музыкой. Это и мирный матриархат Пугачёв-щины и строгая диктатура Киркоров-града, и просто помешанные на наживе города близ-нецы: Фабрика и Народный артист. И ещё одна напасть вредные как тараканы журнали-сты. Вот с этими, порой (кроме, разве, Пугачёвщины) приходится воевать. Метким сло-вом, как пилотовцы, да и многими другими способами. А потом, после этого экскурса по-казал мне Василий Красно-чёрный город. Город был глобален! Нагромождения баррикад, а рядом купола церквей на стенах домов граффити, но не примитивные «Саша+Маша» или «Леля был здесь», а действительно произведения искусства. Чаще других попадались надписи «Мы вместе» и «Алиса», но было много и других, таких, что захватывало дух: портреты Доктора Кинчева, строчки из песен и иллюстрации к ним. Красно-чёрный город был именно тем местом, где начинаешь понимать жизнь, хоть немного.
 Хочешь порисовать? – спросил меня Василий
 Конечно, только чем и где?
 Видишь тех парней с эмблемой баллончика на рукаве. Подойди, представься, и спроси где и чем можно рисовать. Это граффити мастера, они знают этот город как свои пальцы, сколько бы их не было, и почти полностью город был нарисован именно ими.
 Привет, я Майя. Я хочу порисовать на стенах, мне сказали, вы можете в этом мне помочь. – Сказала я, подходя к двум парням и девушке.
 Стёпа – представился первый, протягивая мне баллон с чёрной краской
 Леха – сказал второй, протягивая точно такой же баллон, только с красной
 Мыша – сказала девушка, не протягивая ничего – пошли сначала на баррикады, там всё равно кое-что подправить надо, а заодно посмотрим, что ты умеешь.
Мне, конечно, стало немного обидно, но я понимала и чувства графферов, для которых я была абсолютно чужим человеком. В общем, придя на баррикаду, я поняла, что это место тоже не для простых людей, здесь не учат жить, здесь живут. Тут уж было, где разойтись моей неуёмной фантазии, тем более что Булгакова я люблю не меньше чем Кинчева. По-лучившаяся картина являла собой лунную дорожку, по которой в небо поднимались Док-тор и Иисус, причём Кинчев нагло оборачиваясь, показывал...мм...не очень приличный жест, а Иисус подмигивал всему сброду, что явился смотреть на эти прогулки по воде. Не спрашивайте меня, как я обошлась этими двумя цветами, но подошедшая Мыша сказала фразу, очень похожую на комплимент.
 Знала бы, отвела поближе к резиденции Доктора.
И тут случилось непредвиденное. Заиграла музыка песни «мы вместе» и грустный голос Кости сказал. «Прорыв киркоровцев на севере. Всем гостям в укрытие. Графферы и Али-саманы на баррикады. Мы вместе, ребята!» Я слышала, как рядом материлась Мыша. Как незаметно подошедшие Стёпа и Лёха готовились непонятно к чему, то доставая свои бал-лоны с краской, то снова убирая их. И тут я увидела киркоровцев. Внизу у подножия бар-рикады, сливаясь с только что нарисованным сбродом, копошились... Саблезубые зайцы!!!
Сзади, как чёртик из табакерки выскочил Василий
 Майка, ты что, совсем офигела! Стоять на баррикаде в полный рост, когда идут во-енные действия.
 Василий, ну не могу я быть здесь гостем! Знала бы, что с этими зайцами сделать, пустила бы на шашлык! У меня к Киркорову стойкое отвращение, а эти зверюшки любви не добавляют.
 Если бы мы знали, как с ними справится, мы бы давно уже это сделали. – Эту фра-зу произнёс паренёк лет 18 с высветленной перекисью чёлкой, подошедший к нам пока мы с Василием орали друг на друга.
 А как вы с ними раньше справлялись?
 Да никак. Приходится нам всем с баллонами стоять на баррикадах и ставить на этих зверюшках штамп «уплачено» они и тают, потому что коммерческие продук-ты. Кстати граффити в тему, спасибо, что нарисовала.
 Я знаю, знаю что делать! – осенило меня.
 Что? – Не понял Доктор (А это был именно он)
 Ну, помните, как у вас в альбоме Танцевать есть песня с таким же названием... Там ещё строчки... – Я запела, немелодично подражая Косте –
Я шагнул в ночь,
И звёзды легли на асфальт.
Радугу бензиновых луж
Я плеснул облакам.
Мне хотелось, чтоб город чувствовал небо
Каждым нервом, каждым окном.
Мне ли было не знать, как не хватало любви
Этим большим городам.
 Им не хватает любви, но у них есть зависть, вот они и стремятся разрушить Крас-но-чёрный город! – догадался Василий – Чтобы твоя, Доктор, любовь не распро-странялась дальше в их продажный мир.
 Тогда я буду петь – решил доктор – мне не впервой петь на баррикадах.
И тогда Константин Кинчев запел. Я не помню, что это была за песня, да и не суть важно это. Через полминуты я не заметила сама, что подпеваю ему, а со мной подпевают все Графферы и Алисаманы, а зайцы тем временем светлели и растворялись в этой музыкаль-ной волне любви. Когда закончилась битва, если её можно так обозвать ко мне подошёл Доктор. Он тряхнул своей крашеной чёлкой и сказал, а я запомнила навсегда его слова.
 Пока нашу Странную Русь не разрушат изнутри, ты будешь почётной гостьей лю-бых некоммерческих городов и деревень. Но за то, что ты сегодня совершила этого мало. Так что давай решай, что мы можем сделать для тебя. – За спиной Доктора стояли Алисаманы и Графферы. Были Мыша, Стёпа и Леха, был там и Василий со-сед-ломовик, многие кто, как и Мыша, матерились, готовясь к битве с завистью, и те, кто молча готовился к ней как Графферы-парни. Я улыбнулась им всем.
 Я хочу Красно-чёрную прописку.
 И это всё? – Спросил Доктор.
 А мне и этого хватит, главное ведь не выгода, главное – любовь – Похоже я вовре-мя состроила глазки Василию, он потупился, а потом вышел из толпы, повернулся к Косте и спросил:
 Доктор, можно я её зарегистрирую?
 Конечно, Василий. Я буду рад с ней встречаться на улицах Красно-чёрного города зная, что она спасла его и не попросила ничего. Кстати прописку мы даём всем, чьё граффити отражает суть Красно-чёрного движения. А ты ещё и понравилась Мы-ше, самой главной среди Графферов.
 Тогда можно ещё одну просьбу?
 Какую?
 Пойте, Доктор! Это нужно всем нам.
Доктор Кинчев улыбнулся мне и не ответил. А потом меня регистрировал у ближайшего терминала Василий, по ходу дела объясняя, что я могла бы попросить у доктора. Вплоть до постройки собственного города, но я отмазалась. Да и зачем мне город, если и в этом не плохо?
Эссе я всё-таки сдала с отличием. И тема у него была необычная: «Восприятие любви в творчестве группы Алиса и К. Кинчева» Многие эссе даже не слушали, не надеясь на их оригинальность. Но моё и Василия даже отправили на конкурс. Я не возгордилась и по-прежнему ищу чего-то непонятного в этой жизни. Иногда ухожу в Красно-чёрный город погулять, даже поездила немного по Странной Руси. Почти месяц я не ходила в Вирт-подпространство (не получалось, да и захандрила я), пока не пришли мне 2 письма на электронную почту.
1-е письмо.
Майка, меня захватили попсовики-затейники. Если мне и можно помочь, то это знает Доктор. Я всё равно тебя люблю. Василий.
2-е письмо.
Майя. Мы с тобой говорили о любви. Если ты действительно любишь, ты нужна Василию и Красно-чёрному городу срочно. Доктор Кинчев.
И что мне остаётся делать. Конечно же, сорваться в виртуальность, ведь я их действитель-но обоих люблю. Особенно Василия.