мяу

Кот орал так, как будто его без наркоза лишали детородной функции. Громкий, временами уходящий куда-то в ультразвук, кошачий ор, взлетал ввысь по стенам высотки, прокатывался ударной волной по оконным стеклам, а напоследок, немного поплутав в непроходимой чаще телевизионных антенн исчезал где-то в звездном небе. При этом звуке Иван Иванович крепко впился зубами в подушку и зарычал грозно, но как-то обреченно.
Мяяяяяяяяяяяяяяяяяяяяяууууууууууууу!
Иван Иванович попытался целиком забраться под подушку, но та, к сожалению, не годилась для этого, из-за своих скромных размеров. Как ни старался он, большая часть тела непременно находилась наружи.
Мяяяяяяяяяяяяяяяяяяяяяууууууууууууу!
Иван Иванович заплакал. Отшвырнув бестолковую, совершенно не звуконепроницаемую подушку в дальний, запыленный угол комнаты, где и полагается находиться вещам презренным, прибывающим в опале, он скатился с кровати и нетвердой походкой подошел к окну. Сквозь запыленное, загаженное мухами стекло, его красные как у упыря глаза узрели полную, похожую на кусок сыра луну, десятка два плохо различимых на ее фоне звезд, темную громаду соседнего дома, автостоянку, кучу мусора у третьего подъезда которую какая-то сволочь вывалила, не донеся до помойки, детскую площадку состоящую из поваленной на бок горки, песочницы, в которую с большим удовольствием справляли нужду все, как дикие, так и домашние собаки и сильно покосившегося деревянного грибка. Все вроде как обычно. Но…
На крыше грибка что-то зашевелилось. Иван Иванович напряг зрение, благо ночь была светлая, и тут же узнал его. О да, это был он!
 - Сволочь! – прорычал Иван Иванович, вцепившись руками в подоконник. – Вот сволочь!
Как бы услышав летящие в его адрес оскорбления, кот лениво поднялся на ноги демонстрируя всем желающим облезлый хвост, горбатую спину, впалый, не от хорошей жизни живот, наполовину откушенное кем-то ухо и непропорционально длинные усы. Его до жути зеленые глазищи уставились прямо на Ивана Ивановича.
Ивана Ивановича пробил озноб. Кот же, как - бы торжествуя очередную моральную победу, издал на удивление громкий торжественный клич:
Мяяяяяяяяяяяяяяяяяяяяуууууууууууу!
Раньше, кажется в прошлой жизни, Иван Иванович даже любил кошек. Он даже как-то думал зависти себе мурлыкающего питомца, но не сделал этого по причине крайней занятости. Коту, какой бы он не был независимый, все же требовался уход. Его нужно было, по меньшей мере кормить.
Иван Иванович горько усмехнулся и поплелся на кухню. За окном тем временем набирала силу новая лавина кошачьего рева.
Кот появился неделю назад. Возможно впрочем, что и раньше во дворе обитали одичавшие родственники царя зверей, но Иван Иванович никогда не акцентировал на них своего внимания. Они мирно паслись у мусорных баков, добывая там пропитание, и не вступали в конфликт с человеческим родом. О том же, что бы устраивать ночные концерты, даже не шло речи. И вот, в один, далеко не прекрасный день, неизвестно откуда появился он. Бунтарь, диссидент и смутьян. Он сразу взял себе за правило каждую ночь взбираться на покосившийся грибок, который, кстати сказать, находился прямо под окнами несчастного Ивана Ивановича, и орать во все горло до самого рассвета. Ужас ситуации заключался в том, что несчастный Иван Иванович, как выяснилось на практике, совершенно не мог заснуть под такое музыкальное сопровождение. Конечно, стоило только уйти в другую комнату и спать спокойно, но Иван Иванович жил в однокомнатной квартире. Кухня так же отпадала, потому как ее окна выходили на туже что и у спальни сторону.
На третью бессонную ночь Иван Иванович начал экспериментировать. Он принял лошадиную дозу снотворного и с блаженной улыбкой улегся в постель. Но он недооценил кота. Словно почувствовав неладное, усатый, полосатый паразит принялся орать с тройной силой. Сон пропал, но снотворное то действовало. Безжалостно вырванный из лап Морфея, Иван Иванович целые сутки ходил как зомби, пугая коллег бледным лицом и бестолковыми, несвязными речами.
Следующую ночь он решил провести в ванной. Но и эта затея не удалась по техническим причинам. Все дело было в том, что в ванной слегка протекал кран. У Ивана Ивановича все не находилось времени вызвать сантехника для починки, к тому - же звук капающей воды в спальне слышен не был. Но в ванной то был. Выяснилось, что звук равномерно капающей воды так же мешает заснуть, как и кошачий рев.
Спать в туалете Иван Иванович даже не пытался.
И вот уже какую ночь, он, вместо сладкого и желанного сна, стоял у окна и с лютой ненавистью глядел на врага своего. А кот то, стыдно сказать, был до того невзрачным, до того бездомным, и до того неопрятным, что Ивану Ивановичу порой становилось стыдно. Ладно бы, думал он, был бы кот породистый. С родословной, благородного происхождения, аристократ. Хотя нет. Разве кот голубых кровей станет учинять подобные пакости. Нет, однозначно! На подобную подлость способен только оборванец из пролетариата, притом из самых низких его слоев.
Последней мерой Ивана Ивановича стала попытка отравления. Нашпиговав кусок колбасы крысиным ядом, он, проходя мимо ставшего ненавистным грибка, швырнул его, как бы невзначай. И яд подействовал. Только подействовал он не на бездомного кота, а на вполне домашнего дога, хозяин которого, детина колоссальных размеров, целый день потом бегал по двору и зычным голосом грозился найти и изничтожить виновного в смерти любимца.
И вот новая ночь. И проклятый кот вновь не дает ему спать.
Кот мешал ему во всем. Казалось, с его появлением вся удача Ивана Ивановича собрала вещички и не долго думая, переехала к забулдыге – соседу, который тут же выиграл в лотерею кругленькую сумму и укатил куда-то на юг.
На службе так же все шло через попу. Из-за хронического недосыпа Иван Иванович постоянно портачил и ошибался, в общем, делал то, чего раньше за ним не водилось. Начальник стал поглядывать на него с великим подозрением, выспрашивая о здоровье и личной жизни. Иван Иванович отшучивался, с трудом сдерживая зевоту, но шутки его чернели день ото дня.
Мяяяяяяяяяяяяяяуууууууууууууууу!
Неожиданный рев вывел Ивана Ивановича из раздумий, и тот, вздрогнув, разлил только что сделанный чай. Лужа медленно и торжественно растеклась по столу, а добравшись до его края струйкой стекла на пол.
Иван Иванович хотел что нибудь сказать, но не смог найти нужных слов. А за окном вновь и вновь раздавалось ненавистное: Мяяяяяяяяяяяяяяяяяяяяяяяяяуууууууууууууууууууу!
Еще через три дня Иван Иванович понял что начинает сходить с ума. Это осознание пришло к нему в тот момент, когда он, сидя на кухне, вливал в себя один за другим стаканы с водкой, по случаю собственного увольнения с работы. Все получилось просто и глупо. Маленькая ошибка, которую он допустил при написании очередного отчета, оказалась не такой уж маленькой. Жизнь быстро и верно шла под откос. И по чьей же интересно вине? По вине какого-то жалкого, паршивого, неразумного животного. Какой-то тупой скотины. И в этот миг Иван Иванович решил расправится с котом во что бы то ни стало.
 - Нет,- бормотал он, дико вращая глазами и широко улыбаясь. Улыбка, на его небритом лице получалось какая - то зловещая. – Нет, я его не отравлю! Слишком легкая смерть! Я поймаю его, притащу сюда, и буду мучить! Мучить! Мучить! Мучить!!!!!!!
Следующим утром Иван Иванович отправился покупать оружие. Пневматический пистолет вполне подходил для осуществления его коварного плана мести. План же был достаточно прост. Иван Иванович хотел подкараулить кота у грибка, а когда тот придет, выстрелить в лапу. Обездвиженный таким образом кот будет взят в плен, а потом…. При мысли о том, что будет потом, у Ивана Ивановича почему-то начинался безудержный приступ слюноотделения.
Весь день, в ожидании темноты он не мог найти себе места. Книжка не читалась, потому что все слова и буквы сливались у него перед глазами в одно – КОТ. Телевизор, с его ежеминутными рекламами кошачьих кормов как вариант даже не обсуждался. Он хотел есть, но не решался открыть холодильник. В холодильнике стояла упаковка молока. А кто больше всех любит молоко? КОТ! Там лежал старый, уже немного позеленевший кусок сыра. Кто любит сыр? Мыши. А кто любит мышей? КОТ!
КОТ мерещился ему везде и во всем. Даже во сне, когда он ненадолго задремал, к нему явилось усатое чудовище, и он тут же проснулся, весь в холодном поту.
Но время шло, и вот, наконец, настал вечер. Иван Иванович оделся, сжал побелевшими пальцами рукоять пистолета и злобно хихикнул. Но собственный смешок вдруг показался ему настолько диким, что он тут же заткнувшись, бросился вниз по лестнице.
Кот был на месте. Сидел себе как ни в чем не бывало на крыше грибка, и, наверное, уже готовился издать свой первый в эту ночь вопль. Иван Иванович подумал, что к коту следует подкрасться незаметно, но чувство ненависти, переполнявшее его душу через край, тут же взяло верх над разумом. Завыв диким голосом, он тут же бросился на врага.
Кот, как и следовало ожидать, вовсе не собирался сидеть и ждать расправы. Легко спрыгнув с грибка он, окинув преследователя взглядом полным презрения, тут же бросился наутек. Иван Иванович вскинул оружие и на бегу открыл огонь.
Кот покинул приделы двора и выскочил на достаточно оживленную улицу, ловко маневрируя между ногами прохожих. Но и Иван Иванович, которому ненависть придала дополнительные силы, не отставал. Распихивая по стонам ни в чем не повинных людей, он бежал вперед, паля при этом, куда попало. Прохожие же, сочтя его за безумного маньяка (и по всей видимости не сильно ошибаясь), бросились врассыпную с паническими криками.
Его стремительный бег был прерван служащим вневедомственной охраны, который опустил а затылок Ивана Ивановича безотказную резиновую дубинку. Мир взорвался яркой вспышкой, а после наступила кромешная тьма.

Первое что он увидел по прибытию в, сознание был белый потолок,  плавно перетекающий в такие же белые стены. Иван Иванович попытался пошевелиться, но оказалось, что сделать это не возможно. Его руки и ноги были крепко привязаны к кровати.
Помимо его в комнате находился еще один человек, так же привязанный к койке, который, казалось, спал. За окном стояла глубокая ночь.
 - Тишина, - простонал Иван Иванович, - Тишина!
Он закрыл глаза, готовясь наконец-то уснуть. Уснуть в тишине и покое, без всяких котов!
 - Без котов!!! – взвыл он радостно. – Без КОТОВ!!!!!!!
От его радостного крика проснулся  спящий сосед. Иван Иванович ждал что сейчас он заговорит, и объяснит что к чему. Но вместо человеческой речи, к великому ужасу Ивана Ивановича, с уст человека сорвался дикий, невероятный вой:
Мяяяяяяяяяяяяяяяяяяууууууууууууууууууу!
И тут Иван Иванович залаял. Громко, душевно, как может залаять добрых размеров кобель при виде сидящего на дереве кота.
Гав, гав, гав…
И долго еще гремела по коридорам сумашедшого дома жуткая, нечеловеческая какофония.