машенька. часть первая

посвящается ЛБ

Когда-нибудь я задохнусь в этом снеге, в этих презренных твоих «Уда-чи!», в гари красных тепловозов...
Я упаду на колени прямо посередине пути, не встану - песок въестся в стертую кожу ладоней и нёбо рассечет последний выдох углекислого газа.
Ты подойдешь покойно, и тихо встав на носочки, подставишь лоб и щеки городским осадкам, прищуришь глаза, вырвешь из горла прокуренный кашель. Всмотришься в кроны домов.
Я жить захочу. Подтащу колени к груди и втяну носом (подобно бурому лису) запах тела твоего, ароматы твоей щенячьей беременности.
Ты не подашь ни голоса, ни руки. Ощупав пяткой мостовую пойдешь не спеша прочь, волоча за собой кровавое месиво из моего вывернутого на изнанку «я»+копченых ступней +ржавых волос.
Я буду драть язык о наждак петербургских асфальтов, вылизывая и впитывая каждый твой драгоценный шаг.
А ты не помнишь ни глаз моих, ни имени, но остановясь жестом одним - поднимешь с колен, закроешь телом измазанную слякотью наготу мою от обильных пристальных взглядов.
Ты всегда любила вот так: яблочным дыханием рот - в - рот, в момент, когда сил не хватает даже на то, чтобы сказать тебе «Нет!»
Я крикну последним в твое воспаленное горло, чтобы ты, наконец, отошла и оставила меня подыхать одного... пусть лисом, пусть тварью.
В разноцветных асфальтовых пазлах одного из двух кирпичных городов.
И липово-рябиновая благодарность от необдуманного чаянья мыльными пузырями лопнет - почти как «нашей-с-тобой» теплой прошлой весной. Помнишь?
[ Я молод и не брит. Спозаранку, скромно смотрю на тебя из кухни, ощущая под босыми ногами холодный паркет. А ты носишь пестрые хлопковые рубашки на голое тело и права в удушливом заднем кармане. Куришь пух по ветру. Ты ласковая моя девочка. Марья - Маня - Машенька...]
А теперь Густой сметаной - Зима. Я скрипично охрип и устал порядком скупать все лучшие меха, складывать в чемоданы слова. Язык мой тапер - стерт.
И платье мое пахнет канифолью и будет под замком в черном шкафу всегда.
Ты же останешься купленной на распродаже Музой. Не мной. Не моей.
Не Машенькой... но будешь молча смотреть в кроны желтеющих зданий, и ловить подбородком чужие песни рифами...
Когда - нибудь я задохнусь в этом снеге.