Судьба лишь вымысел для нас

                Пролог.

Был теплый летний вечер, луна сияла в окошко моей комнаты, а вокруг луны сверкали звезды необычным ярким светом. Было страшно и горько вспоминать о том, что сегодня от меня ушел по-настоящему любимый мной человек. Слезы капали из глаз, сверкая на кожаном диване. Жизнь стала мне безразлична, как и все, что я заработал за девять лет своей карьеры. Двухкомнатная квартира на пятом этаже с евроремонтом, обстановка, не отличавшаяся от квартиры влиятельных бизнесменов. Все стало мне безразлично именно сейчас. Меня трясло, слезы не давали глотнуть воздух. Я курил, хотя не понимаю, как я мог это делать. После курения я пошел на кухню, достал из моего мини-бара водку и принялся, как последний алкоголик, пить ее в одиночку. Я не чувствовал жжения в горле, мне казалось, что я пил воду, но вскоре эта вода дала о себе знать: я почувствовал легкое опьянение и головокружение. Мне стало плохо. Я начал анализировать всю свою жизнь от первого вздоха до сегодняшнего дня. Мне стало еще хуже. Теперь уже покапали не слезы, а настоящий ливень лился по моим щекам. Сердце сжимала дикая боль, боль оттого, что меня бросили, что я никому не нужен. Я еле как переборол себя встать, и направился в ванную набирать воду. После удачного завершения всего задуманного, я зашел в комнату и прихватил одно лезвие. Пачку этих лезвий я купил вчера, решил, что старое изрядно затупилось, и я хотел сменить его для того, чтобы мой любимый парень всегда меня видел ухоженным, чисто выбритым и красивым. Но, увы, он бросил меня, как мусор, ненужный мусор! Скотина! Итак, я взял лезвие и направился в ванную.

 

                1 глава.

 

 Родился я в нормальной семье. Но когда мне было 13 лет, мои родители умерли в автокатастрофе, поэтому меня определили в местный московский детский дом. Естественно, он повлиял на меня не очень уж хорошо: кругом были мальчики примерно моего возраста. Меня начало влечь к ним: телосложение, полуголое тело, красивые ноги, прекрасные руки. Я полюбил одного из тех мальчиков, его звали Антон, Антоша, а впрочем, не имеет значения. Я боялся к нему подойти, сказать, что люблю, обнять его. И я страдал из-за этого, из-за чувства неполноценности, из-за несхожести с другими пацанами в том, что они постоянно говорили, что любят какую-то девчонку из класса. Я бы так и продолжал страдать, если бы не один случай. Как-то раз я проснулся ночью оттого, что мне стало очень плохо. Я полежал немного в кровати и пошел в ванную умыться. Я чуть слышно подошел к двери и тихо ее открыл. Я увидел то, что в буквальном смысле парализовало меня: в ванне стоял мой любимый Антон и целовал какого-то парня. Я тогда готов был провалиться сквозь землю, комок ревности подкатил к горлу, я готов был набить ему морду, но вовремя взял себя в руки. Я развернулся на сто восемьдесят градусов и пошел обратно в свою кровать.

Наутро я не пошел в школу, ссылаясь на головную боль. Антон тоже никуда не пошел, ссылаясь на то, что у него болит желудок. Он быстро заснул или мне так показалось. Я медленно подошел к кровати и нагнулся, чтобы поцеловать. Вдруг он резко открыл глаза, и я в страхе хотел отойти от него, но не успел. Его теплые нежные руки обхватили меня за талию, и мы слились в одном нежном поцелуе. Потом он полез мне в трусы, но я не сопротивлялся, это было как в раю, и мы занялись любовью. Я не чувствовал боли, хотя нет, поначалу было больно, но потом… Я ему во всем признался. Я его люблю!!! Люблю безумной сумасшедшей любовью!!!

Мы долго лежали после этого в постели в обнимку. Было приятно ощущать его руки, его тело. Но мы лежали недолго, потому что в комнату кто-то постучался. Мы быстро оделись, и я пошел открывать дверь.

-                Кто там? - спросил я.

-                Григорий Иванович! Открывайте, - прокричал наш воспитатель. Мы переглянулись, и я открыл дверь.

-                Что так долго не открывали? – басом спросил он.

-                Да, - протянул я, - мы спали.

-                Вместе, что ли? – изображая улыбку, выдавил из себя Григорий Иванович.

-                Да нет, вы что? – возразил Антон.

-                Да ладно, пошутить нельзя что ли? – засмеялся Ваныч, - ну что, голубчики, как дела? – как-то по-докторски спросил он.

-                Да все нормально, - помялись мы, - только вот голова болит.

-                И живот, - добавил Антошка.

-                Ну конечно, а попа у вас не болит?

-                Попа? Нет, не болит! – соврал я.

-                Что, совсем? Ну ладно, пошел я. Предупреждаю вас, если еще раз заикнетесь про живот и голову, все равно пойдете в школу, ясно?

-                Ясно, - в один голос ответили мы.

Антон закрыл за ним дверь и нежно поцеловал меня в лоб.

-Ты чудо!! – прошептал он мне на ушко.

Я сделал мягкую улыбку и лег в кровать.

Вот так мы начали встречаться, но, конечно, о нашей связи никто не знал. Вот так мы встречались ровно год.

В один зимний вечер я прогуливался перед сном в нашем дворе. Антону сказал, что буду через час, да еще и пригласил его с собой, но он, естественно, отказался. Чуть-чуть обидевшись на него, я побрел гулять. Я вышел на улицу и вдруг поток свежего воздуха влетел с мои ноздри, а затем и в легкие. Свежий воздух!!! Луна светит так загадочно и мутно. Ну конечно, зима потому что, а я то сразу не сообразил! Фонари светят на снег, и поэтому он так красиво переливается, как глаза Антона. Антон! Он меня там ждет, мой Антоша, Антошечка! Я ускорил шаг в сторону входа. В доме никого не было, так как все совершали вечернюю прогулку. Я побежал по коридору в надежде, что мой Антошка меня ждет, добежав, я тихо открыл дверь и... увидел Антона, который целует какого-то парня. Ах, да, этот парень тогда был в ванной год назад. Я долго стоял как вкопанный, пока, наконец, сам не пробудился от этого страшного сна. Но это был не сон. Это была реальность!

 Я тихо подошел к ним, хотя мои ноги были ватными, я боялся споткнуться. Я не соображал, что я делаю, но я взял за шкирку того, как бы его назвать, любовника и начал усиленно бить. Но так как он был сильнее меня, он повалил меня на пол с криками «Он мой!» и начал усиленно бить кулаками по моему лицу, а Антон спокойно наблюдал за нами. Конечно, было больно, но я боли не чувствовал, во мне была только ярость, ненависть и чувство униженности. Тут подбежали другие мальчишки вместе с воспитателем и кое-как нас разняли.

В последствии этой драки мне разбили нос. Спустя некоторое время я только тогда почувствовал боль. Боль физическую и моральную. Я лежал на кровати и думал о дальнейшей моей судьбе. Молил ее о том, чтобы все было хорошо. Я плакал как девчонка.

 

 

                2 глава.

Я закончил одиннадцать классов и пошел учиться в институт на переводчика иностранных языков. Я даже забыл Антона. Вся жизнь прекрасная дорожка, по которой надо идти вперед и не надо смотреть назад. Жизнь вообще прекрасная штука, надо радоваться, что ты живешь, что ты дышишь, что ты можешь любить. Любовь-это чувство, дающее тебе силы, уверенность в том, что живешь не зря.

Вот так я встретил на своем пути под именем жизнь одного человека. Его звали Женя. Мы познакомились с ним в том институте на курсе японского языка. Он недавно перешел учиться в наш институт. Это  был высокий симпатичный молодой человек двадцати семи лет, мускулистый и самое главное без вредных привычек. Я тоже не пьющий и не курящий. Мы встретились около кабинета, поздоровались и так разговорились. Я узнал, что он учился на телохранителя, а в последствии работал. Да, эта профессия мне очень нравилась, даже захватывала дух. Но потом, по его словам, ему пришлось уволиться, так как ему прострелили правое плечо, и он не захотел больше играть со смертью.

Сначала мы стали друзьями. Я вообще не хотел, чтобы о моей личной жизни знал весь институт, поэтому не говорил никому о своей любви к мужчинам. Так он заходил ко мне в гости, ну а потом мы стали, не разлей вода. Он рассказывал о себе, а я о себе. Каждое утро мы встречались возле остановки, чтобы вместе поехать в институт.

Как-то раз я не пошел никуда, просто мне было одиноко и грустно оттого, что я не могу быть с мужчиной, который мне очень нравится. Я взглянул на себя в зеркало и разрыдался как маленькая девочка, у которой отобрали куклу. Хотя на девочку я не похож, но все же плакал. Вдруг кто-то позвонил в дверь. Я еле как дополз до нее и начал открывать, захлебываясь слезами. Я вспомнил, что это Женя пришел для того, чтобы мы поехали в институт. Я еле как открыл дверь и увидел его. Ноги подогнулись, и я, облокачиваясь на стенку спиной, медленно съехал вниз, садясь сразу же на корточки. Он подошел ко мне и спросил.

-                Что случилось, Игорь?

-                Ничего, - сказал я, захлебываясь слезами, - просто надоела эта жизнь.

-                Конкретнее, Игорь, что стряслось, - не унимался он.

-                Просто, пойми. Зачем жить, если не можешь любить!

-                Как не можешь любить?

-                Да вот так. Не можешь любить того человека, с кем хочешь быть! Нельзя тебе его любить и все! И он тебя не любит, потому что не может!

-                Что, девушка тебе отказала?

-                Нет, не девушка. Пойми, я не такой, как все, я гей!!! Понимаешь, гей! Я не могу быть с тем, кого люблю!

-                И кого ты любишь, если не секрет?

-                Кого-кого, тебя! Вот кого!

-                Меня???

Он недоумевающими глазами посмотрел на меня, лицо его заметно округлилось, а рот чуть приоткрылся.

-                Что с тобой? – тихонько спросил я.

-                Просто не ожидал услышать такой ответ, - он посмотрел на пол, потом на меня, затем опять на пол, - Игорек, не расстраивайся ты так. Вот ты меня любишь и не знаешь, какой я.

-                Я знаю, ты добрый, хороший, я это чувствую, - еле прошептал я, стирая со щеки слезы.

-                Как ты можешь знать?

-                Я чувствую, - повторил я и почувствовал, что что-то мокрое катится по щекам. Это были слезы.

-                Ты плачешь, как девчонка. Давай ты сейчас успокоишься, и мы поговорим.

-                Давай.

Я пошел в ванную умыться, после вышел и мы сели на диван.

-                С тобой все нормально? – спросил он.

-                Вроде бы, - сказал я, - вот только голова болит.

-                Ты скажи, у кого она не болит. И ты, конечно, плакал, как трехлетний ребенок, с чего бы она у тебя не болела, - начал было отчитывать меня Женя.

-                Да, ладно тебе.

-                Что ладно? Меня трясет, как собаку на помойке. Так, теперь ты мне все расскажешь подробнее.

-                Что?

-                Все!

-                Люблю я тебя, хотя не должен. Понимаешь, я не такой, как все. Я гомосексуалист. Ты не можешь любить меня, потому что ты нормальный, а я…просто я не могу любить.

-                А что ты подразумеваешь под словом «нормальный»? – нехотя выдавил он.

-                Нормальный, значит нормальный. Ну, как объяснить? Вот ты нормальный, потому что тебя влечет к девушкам, а я ненормальный, потому что меня влечет к мальчикам. Вот так!

-                Ты многого обо мне не знаешь. Вот почему ты думаешь, что я нормальный?

-                А разве нет? – я вдруг почувствовал на секунду радость и везение.

-                Нет, я такой, как ты, - пояснил он.

-                Ты гей? А почему ты мне раньше не говорил? – сердце мое подпрыгнуло выше неба, я почувствовал, что лечу.

-                Ну, вот как я мог тебе сказать? Ты сам подумай. А вдруг ты бы меня не понял, и я бы потерял друга, дорогого мне друга. А что подумает весь институт? Да бог знает что!

-                А я бы тебя понял!

-                А кто знал, что ты тоже того самого?

-                Какого того самого?

-                Ну, того, в смысле гей!

-                Не доверял, значит.

-                А как я мог доверить это тому, кого считал нормальным?

-                Но я же «ненормальный»!

-                А кто знал…

   Мы долго сидели и разговаривали обо всем. Потом я его обнял и поцеловал в губы и тут же встретил ответ. Это было так замечательно. Потом мы пошли на кухню, и, выпив по чашечке кофе, отправились гулять.

Погода была прекрасная, дул теплый осенний ветерок. Такое чувство, что сейчас лето, а не осень. Листва на деревьях была еще зеленая. Мы шли по аллее в парке, обнявшись и разговаривая о своем. Вокруг проходили люди  и смотрели на нас очень косо. Честно говоря, мне было глубоко наплевать на всех, потому что я люблю его, люблю до безумия. Как хорошо снова ощутить то,  что не зря живешь, что любишь, что хочешь отдать своему «спасителю» все свое тепло, всю любовь, ласку. Этим спасителем и был мой дорогой и любимый Женечка. Он шел, рассказывая о своей жизни, о родителях, которые давно знают, что он гей и сейчас уже свыклись с таким словом. По его словам его родители – это ангелы, хорошие и добрые ангелы. Я шел, и слезы капали из глаз.

-                Что с тобой? – спросил Женя, глядя на меня.

-                Ничего, просто ты рассказываешь о своих родителях, а мне нечего рассказать про своих.

-                Что, поссорились? – сочувствующим голосом спросил Женя.

-                Нет, не поссорились. Просто они умерли в автокатастрофе, когда мне было тринадцать лет. Они были замечательными!

-                Я сочувствую тебе, солнышко.

-                Все это дело давно минувших дней. Они живут, живут в моем сердце, и будут жить всегда.

-                Ладно, не плачь. Все мы когда-нибудь умрем. Бог создал нас, Богу и суждено забрать нас. Судьба такова.

-                Да что ему там суждено? Он там сидит и не понимает, как мне без них плохо. Пусть он тогда и меня заберет. Судьба, судьба – это когда твои родители умирают, когда ты толком и не знаешь мир? Ты, как маленький волчонок, у которого еще не открылись глазки, и он пытается ползти, хотя ничего не видит, а какие-то идиоты убили его мать, которая смогла бы позаботится о нем. Теперь же волчонок, такой маленький и беззащитный, должен сам заботиться о себе. А вот теперь вопрос: выживет ли он или умрет от холода и от голода? Ну, отвечай же.

-                Наверное, умрет.

-                Вот и я так же. Никто не может сейчас меня направить на нужный путь, подсказать, что можно делать, а что нет.

-                А как же я?

-                А ты уверен, что хочешь быть со мной?

-                На все сто!

-                Да ладно, не зарекайся.

-                Ты мне не веришь?

-                Верю, просто в один прекрасный день ты найдешь другого и забудешь про меня.

-                Не найду, ведь мне нужен только ты! Я понял, что я тебя люблю!

Всю дорогу мы шли и разговаривали о жизни.

Потом, по пути домой, мы зашли в магазин, купили вино и всякие разные консервы, салаты и тортик. Маленький тортик, нас же двое, зачем нам большой. Я быстро накрыл на стол, и мы сели ужинать. Налили в бокалы вино и стали праздновать то, что мы теперь вместе и вместе будем переживать все, что бы с нами не случилось. Ведь нас теперь двое. Женя мне показался в одно и то же время другом, который может успокоить меня, и парнем. О Боже, кто бы знал, как я его люблю! Все неприятности, происходившие со мной со дня моей жизни, канули в прошлое. Теперь все по-другому, жизнь начинается заново. Судьба дала мне новый шанс. Эх, если бы была жива моя мать, я бы сейчас делился ей своим великим и необычным счастьем. И все-таки жизнь прекрасна!

 

                3 глава.

 

Я закончил институт и пошел работать в одну фирму, где надо было переводить деловые письма и документы. С Женей мы до сих пор вместе, я переехал к нему из своего старого и разваливающегося общежития. У него была своя квартира, которую подарили ему родители. Двухкомнатная квартира на пятом этаже, кухня, зал и спальня, и, естественно, туалет с ванной.

Первый год на своей работе я получал мало, всего три с половиной тысячи в месяц, но когда я захотел уволиться, меня спросили, сколько бы я хотел получать, и я сразу же сказал, что не менее десяти. Вот так я стал зарабатывать больше. Конечно, кто бы уволил человека, который знает пять языков. Вот я и выучил их все, чтобы работать и зарабатывать прилично. Хотите узнать какие? Это английский, немецкий, корейский, японский и французский. Да, мне пришлось изрядно попыхтеть, чтобы все их выучить.

Прошло еще полгода. Я увидел объявление в газете,  что требуется переводчик как минимум трех языков. Я сразу же позвонил. Какой-то приятный голос в трубке сказал мне, что я могу подъехать к ним в фирму. Не теряя времени, я быстро собрался, взял с собой диплом и отправился на поиски той очень крутой фирмы. Хотя крутыми могут быть только яйца, а выше только небо. Жене я быстренько объяснил, в чем суть, и поехал.

Оказывается, это фирма, торгующая мебелью из других стран и заключающая с ними договоры для разрешения на покупку их продукции или на получение лицензии.

Меня повели к боссу по каким-то длинным коридорам с поворотами то налево, то направо. Наконец-то мы дошли до кабинета, где «восседал» глава этой фирмы. Я вошел в кабинет, мило поздоровавшись.

-    Прошу, присаживайтесь, - сказал он басом. Это был человек, лет тридцати                девяти - сорока, я так и не понял, - так, какие языки вы знаете.

-                Ну, я знаю английский, корейский, японский, немецкий и французский, - робко проговорил я.

-                Отлично! А как вас зовут? Ваше полное имя, фамилия и отчество.

-                Керн Игорь Александрович, - выдавил я из себя.

-                Красивая фамилия!

-                Да, мой папа был немцем, но очень хорошо говорил по-русски, - похвалил я своего отца.

-                И по-немецки он хорошо говорит? – не унимался босс.

-                Говорил, пока не умер, - уверенно ответил я, хотя никто не знает, что творится у меня на душе.

-                Извините, не хотел вас расстраивать, - начал извиняться босс, - итак, какого вы родились?

-                Седьмого ноября тысяча девятьсот семьдесят пятого года.

-                Так, значит вам двадцать семь лет?

-                Так точно, - по-военному ответил я, хотя в армии я не служил, всегда находились отмашки.

-                Вы служили в армии? – тут же спросил он.

-                Нет, у меня хронический гастрит.

-                Ладно, вы приняты на работу, с завтрашнего дня приступайте к работе. И, если хотите, можете брать работу на дом.

-                Спасибо.

-                И еще, тридцать тысяч в месяц вас устроят?

-                Конечно.

Придя домой, я все рассказал Жене. Я был на седьмом небе от счастья, и он тоже, естественно, за меня порадовался. Мы распили вино, которое я купил по дороге домой.

 

                4 глава.

 

На фирме я проработал уже ровно год. А вот Женя никак не может найти работу, влип в долги из-за того, что хотел создать какую-то свою маленькую фирму. Сейчас он уехал к своей матери, чтобы спрятаться от своих кредиторов.

В один прекрасный весенний день мне позвонил мой любимый Женя и сказал, что он уже приехал, и чтобы я пораньше пришел. Я отпросился уйти на два часа раньше, примерно в шесть часов вечера.

Я быстренько побежал домой, позвонил в дверь, но никто не открывает. Я еще раз позвонил, но опять никто не открыл. Видимо, дома никого нет. Я достал из кармана ключи от двери и стал ее открывать. Она поразительно быстро открылась, наверное, Женя опять плохо закрыл дверь. Я зашел в квартиру и увидел следы от обуви, идущие прямо в спальню. Ничего, не понимая, я побежал туда. То, что я увидел, потрясло меня до глубины души, ноги стали ватными, и на лбу выскочил пот. На кровати лежал мой любимый Женя с прострелянным виском. Я чуть не упал в обморок, но вовремя взял себя в руки. Я быстро подбежал к телефону и набрал номер милиции, рассказав им обо всем, что я увидел. Потом позвонил Жениной маме, захлебываясь слезами, говорил все, что здесь случилось. Его мама не заставила себя долго ждать, да и милиция тоже. Мама, при виде своего сына, упала в обморок, но я вовремя ее успел подхватить. Милиционеры спрашивали обо всем этом ужасе, а я, дрожа, как собака на помойке, отвечал им.

Наконец они уехали. Мы долго стояли и, обнявшись, плакали. Плакал я, плакала и моя «мама», она стала мне родной и вскоре заменила мне мою маму. Она утешала меня, а я ее.

Вскоре подъехал отец. Он тоже стал мне родным и близким человеком. Я их так и называл, мамой и папой. Теперь мы уже рыдали, все вместе обнявшись.

Я понял, что жизнь сурова, что, как в джунглях, выживает сильнейший, что убить готовы из-за каждой крошки. Как несправедлива жизнь. Убивают всегда того, кто тебе дорог. Сначала мои родители, мои настоящие родители. Их убили, сделав так, чтобы тормоза перестали работать, когда машина наберет более ста километров в час. Потом мой любимый и дорогой Женечка. Его убили за денежный долг. Ну почему они не подождали! Скоты! Нет ни грамма сочувствия и понимания!!! Люди хуже животных!

Я подошел к кровати, на которой мы спали, и рухнул на нее, прижимаясь к подушке, моча ее своими слезами. На ней спал мой Женя. Почему все в прошедшем времени? Его не убили, он жив, он скоро придет и скажет, что это шутка, а я его буду ругать за такие шуточки. Нет, он умер, капли крови на покрывале.

Ко мне подошла мама и спросила:

-                Ты его действительно любил? – всхлипнула она.

-                Да, я его люблю! Почему все в прошедшем времени? – вдруг закричал я.

-                Он умер, - и слезы покатились у нее из глаз, - умер, понимаешь? Умер.

-                Я не верю в это!!!

-                Придется поверить, я сама едва верю с это, сынок. Теперь у меня не было бы никого, если бы не ты. Ты мне заменишь моего Женю? – я понимал с трудом все ее слова. Это из-за того, что она рыдала и одновременно говорила.

-                Мама! Ты мне стала родной и заменила мою настоящую мать, которой уже нет на этой земле! Мам, не плачь! Я прошу, не плачь! – я говорил и плакал.

Вот так, успокаивая друг друга, мы стояли… хотя я не знаю, я потерял счет времени.

Прошло несколько недель после гибели моего гражданского мужа. Все немножко осело на дно, но не забылось. Просто каждый из нас не хочет говорить об этом.

Убийцу тоже выловили. Им оказался тридцати пятилетний мордоворот, весь в татуировках и с уродливым шрамом на лбу. Суд состоится в следующем месяце. Как долго ждать, хочется, чтобы этот кошмар закончился! Господи, за что мне такое наказание! А ведь Женя говорил, что все умрут, когда придет время, что Бог создал нас, ему и забирать жизнь у нас. Но почему так сурово!!! Я ненавижу его, Бога, бесчувственного и хладнокровного! Забери и меня, забери! Я хочу быть рядом с Женей, неважно где, главное с ним!!!

 

                5 глава.

 

Прошел год. Я стал увлекаться литературой, поэзией и искусством. Мне казалось, что это моя судьба смотреть на красивые картины прошлых веков, читать романы и стихи известных писателей и поэтов. Классическая музыка меня вдохновляла. Не знаю, как это все объяснить, но я, как бы, получал ту необходимую энергию от музыки, которая мне была нужна по жизни.

Что-то во мне, там, глубоко, в самом сердце, изменилось. Неописуемая радость жизни, у меня даже в голове не укладывается. О, Боже! Как я ждал этого момента, когда у тебя все в порядке, все просто отлично!

Недавно я ходил в церковь. Что-то во мне проснулось, и, как ни странно, меня потянуло исповедаться. Вот, наверно, и все, что у меня случилось за год.

                * * *

Был теплый летний вечер. Мы с Юрой стояли на балконе курили и разговаривали. Ах да! Я чуть не забыл, Юра – это мой новый парень. Мы с ним познакомились в картинной галерее. Это было так «романтично»! Мы со всего лёта стукнулись, когда оба выходили из-за угла какого то помещения. Вот так.

Так что там про балкон? Так вот, Юра мне сказал, что у него большие проблемы, и что мне следует быть осторожным пока.

-                Юр, я не понял. Почему мне следует быть осторожным?

-                Игорь, я же тебе говорю, что у меня проблемы.

-                Какие проблемы? – не унимался я.

-                Короче, ты хочешь знать?

-                А как же?

-                Мы убили человека. Игорь, это вышло случайно!

-                Ч-ч-ч-что?- дрожащим голосом спросил я.

-                Ну, это случайно вышло. Оказывается, этот человек сын какого-то бизнесмена. Так что нам надо скрываться.

-                Что? – с недоумением опять повторил я прошлый вопрос.

-                Что да что! Вот что. Прятаться будем! – со злостью в голосе сказал, а точнее, крикнул Юра.

-                Ну, я то никого не убивал!

-                Ну, ты то со мной!

-                И что? А они меня убить могут?

-                Да я смотрю, ты наивный паренек! – засмеялся он.

-                Да не наивный я, просто так думаю.

-                Неправильно думаешь! – и он отправился в  спальню.

Наутро он ушел куда-то, громко хлопнув дверью. Мне показалось, что он на меня обижен чем-то, но, по-моему, это не так. Какая-то необычная тоска появилась в тот момент, когда он ушел. Я, конечно, знал, что он ушел не навсегда, а лишь, может быть, на день. Но все же во мне кипела тоска.

Вдруг кто-то позвонил в дверь. Я сразу же пошел открывать, вспомнил, что мне вчера позвонил друг, сказал, что должен был сегодня зайти. Я не посмотрел в глазок, а сразу открыл. Не прошло и секунды, как ко мне в квартиру ворвался какой-то мордоворот и схватил меня. Я начал вырываться из его лап, но он только крикнул на меня и сказал, чтобы я был послушным мальчиком. Они, а их было еще трое, завязали мне руки и усадили на стул. Один, по-моему, самый крутой, вдруг резко сказал.

-                Вот геев расплодилось, хоть совком греби! И убивают людей, которые неповинны не в чем! Да таким, как ты, надо жопу на британский флаг порвать, чтобы не делали себе подобных пидорасов!!! – в его голосе была заметная ненависть к нам. Ну почему нас так не любят? Мы же такие же люди, как и все.

-                Я никого не убивал! – крикнул я.

-                Так, тише, сынок! Кто тебе давал право на меня орать! Завали свое рыло, пока сам не заткнул! Как ты докажешь, что не убивал сына моего босса?

-                Я даже не знаю, как его убили, - спокойно сказал я, а на глазах наворачивались слезы, -  меня там не было.

-                А я тебе поверил! Слышь, ты кому уши лечишь, а? Ты думаешь, что я поверю какому-то пидору? – он подошел ко мне, достал из кармана своего пиджака пистолет с глушителем и подставил дуло к моему виску, - да я тебе щас мозги прострелю, веришь, нет? Говори, ты его убил?

-                Нет, я его не убивал! – дрожащим голосом сказал я, а слезы текли по моим щекам, но я их не замечал. У меня забилось сердце так, что, казалось, оно вот-вот выпрыгнет.

-                Ладно, брат, заканчивай с ним, его жопа чиста. Сваливаем отсюда! – вмешался в разговор один из них, - застрели его и поехали из этой хаты.

-                Жалко убивать, красивый парень. А вот жопа у него совсем не чистая. Все ее лапали, кому не лень. Слушай сюда, друг, - обратился он ко мне, - вот тебе мой телефончик, узнаешь, кто убил того парня, позвонишь, понял! Даю на это неделю, после, если поляну не пробьешь, убью, как свинью, понял?

-                Понял, - не выдержал я и заревел.

-                Что ноешь? Чтобы потом меньше писать, да?

 Они ушли, громко хлопнув дверью. Я зубами разодрал скотч, которым они мне заклеили руки. Я сел на пол и начал плакать. Я не мог сдать моего Юру, ведь я его люблю. У меня началась истерика.

Вскоре пришел Юра. Я ему рассказал, в чем дело. Он попросил, чтобы я успокоился. Так я проплакал целый день, а вечером Юра уложил меня спать.

Наутро я проснулся очень поздно, часов в двенадцать. Юры рядом не было. Я встал, умылся и начал одеваться, хотел сходить в магазин, в холодильнике мышь повесилась. Я открыл шкаф, для того, чтобы достать джинсы и кофту. Я только не понял одного, почему это вдруг исчезла одежда Юры? Неужели он ушел от меня? Нет, я не верю.

Одевшись, я пошел в зал, хотел посмотреть телевизор, но тут же на столе обнаружил записку. Это было явно от Юры. В ней писалось следующее: «Игорь, я знаю, что ты меня спалишь с этим убийством, так что я ухожу от тебя. Сам расхлебывай свою проблему, я тебе не ангел-хранитель, помогать не буду, мне до этого нет дела. Прощай!»

У меня как будто что-то внутри меня упало. Закружилась голова, потемнело в глазах, я потерял сознание. Очнувшись, я посмотрел на время, было шесть часов вечера. Я провалялся бес сознания почти пять часов, какой ужас!

Я помчался в магазин, купил две бутылки водки. Придя, положил их в свой мини-бар, и пошел в зал. Я еще раз прочитал записку, но тут мне стало плохо. Я пошел на кухню и достал из своего мини-бара водку и принялся, как последний алкоголик, пить ее в одиночку. Я не чувствовал жжения в горле, мне казалось, что я пил воду, но вскоре эта вода дала о себе знать: я почувствовал легкое опьянение и головокружение. Мне стало плохо. Я начал анализировать всю свою жизнь от первого вздоха до сегодняшнего дня. Мне стало еще хуже. Теперь уже покапали не слезы, а настоящий ливень лился по моим щекам. Сердце сжимала дикая боль, боль оттого, что меня бросили, что я никому не нужен. Я еле как переборол себя встать, и направился в ванную набирать воду. После удачного завершения всего задуманного, я зашел в комнату и прихватил одно лезвие. Пачку этих лезвий я купил вчера, решил, что старое изрядно затупилось, и я хотел сменить его для того, чтобы мой любимый парень всегда меня видел ухоженным, чисто выбритым и красивым. Но, увы, он бросил меня, как мусор, ненужный мусор! Скотина! Я взял лезвие и направился в ванную…

                Эпилог.

Кто-то позвонил в дверь, но ее никто не открывал. Тогда кто-то начал ее открывать. Это оказался Юра, он забыл кое-что из одежды. Он подумал, что дома никого не было, но было очень накурено. Юра пошел на кухню попить воды, а после этого пошел по коридору. Вдруг крикнул: «Игорь, ты где?», но ему никто не отвечал. Юра обратил внимание на выключатель, в ванной горел свет. Он зашел туда и увидел Игоря, который лежит в окровавленной воде, вены перерезаны. А рядом лежала Юрина записка.

- Смерть ему к лицу, подох! Так ему и надо!

 Юра брезгливо посмотрел на содержимое ванны и, спустя пол минуты, плюнул туда.

Он спустился вниз к машине, достал из багажника канистру с бензином и пошел обратно в квартиру. Обойдя все комнаты, он тщательно облил их бензином. После он поджег все вылитое, а, выходя из квартиры, хлопнул дверью. Квартира полыхала огнем…

Жизнь - жестокая штука, никогда не  знаешь, как она тебя «ударит» завтра, а судьба - лишь вымысел для нас…