Как Художник в гости ходил

Художник проснулся утром. "Удача это – проснуться утром", - подумал он и посмотрел на календарь. До зарплаты оставалась неделя. Да-да, Художнику, как "свободному творцу" государство платило деньги. И еще премию раз в квартал в качестве "поддержки творческой интеллигенции". Поэтому Художник считался среди своих сограждан человеком образованным. Образованнее него считался только Пастор, потому что он когда-то побывал на экскурсии в Заграничном Университете, что само по себе внушало уважение.
Художник же считал сам себя интеллигентом, и как интеллигент постоянно нуждался. Потому что он действительно был талантлив. И из-за этого ему постоянно приходилось покупать новые краски. А еще когда Муза уходила, он начинал пить. От одиночества.
Позавчера у Художника кончились деньги, которые он получил за роспись маленькой церквушки, где проповедовал Пастор. А вчера у него кончилось даже пиво. Осталось только молоко, которое ему выписывало все то же государство "за вредность".

Художник встал с постели, открыл окно и пошел на кухню. У него была 2-хкомнатная квартира, где из одной комнаты он сделал мастерскую, а в другой поставил кровать. Кроме того, в квартире была кухня, санузел, и даже горячая вода. Отопления, правда, не было, поэтому зимой Художник топил буржуйку. Дрова, государство, как ни странно, не выписывало, приходилось тратиться самому.
Сейчас же он одной рукой держал картонную пирамидку с молоком, делая ленивые глотки, а другой что-то быстро набрасывал карандашом на бумаге.
"Скажу, что это эскиз к новому проекту карты" – подумал он, делая новый глоток.
Просто Художник рисовал ко всему прочему карты своего государства. Разные и много – и в графике, и в постельных тонах, и маслом.
И за это ему тоже платили. Хотя работы из-за, собственно, размеров государства, было, минут на 10.
Художник снял трубку. Молоденькая операторша на коммутаторе встрепенулась и смущенно сказала "Да".
"Надо же, на все согласна, - подумал Художник, - Как банально! Вот они – простые девушки…"
– Здравствуйте, Машенька! Царя мне, пожалуйста…
– Одну минутку.
Телефон, собственно, был только у Царя, Министра, Художника и Пастора.

*****

Царь был слегка пьян и немножко болен. Признался, что вчера они с Министром долго пытались вспомнить, кто же он (Художник) – интеллигент или интеллектуал. Решили, что все равно дурак, поэтому не важно. Художник несколько обиделся и попросил не обзываться.
– Да ладно тебе, - примирительно буркнул Царь, - все вы, творческие люди, дураки немного!
– Да я не о том. Я об "интеллектуале", - уточнил Художник.
– Ну прости, прости… Ты лучше в гости заходи… Посидим, поговорим…

Художник был совсем не против. Он взял свою большую, внушающую уважение сумку, кинул туда свой утренний набросок, надел пальто, ботинки, намотал шарф и вышел.

Стоя на крыльце и глядя в небо, он нащупал в кармане под подкладкой денежку, и как человек верующий по такому случаю тут же сказал: "Господи, спасибо!", после чего решил зайти по дороге в трактир.


В трактире было тепло и пустынно. Только за стойкой бара скучал молодой оболтус.
– Бармен! - крикнул Художник, садясь за столик у окна, - Вина!
– У нас тут не Париж, мусьё! – ответил Бармен, с особым ленивым удовольствием выплюнув ему в лицо последнее слово.
"Ах ты, какая незадача… А я и забыл…" – подумал Художник и заказал себе кофе с коньяком (коньяк отдельно).

*****

Подходя к речке, протекавшей посередине Королевства…

Здесь, наверное, нужно определиться с терминологией. Это действительно Королевство, обычное такое Королевство со своей территорией; Пограничником; Министром; Внутренними водами, представленными речкой Текучкой, делившей Королевство на Левый и Правый берега, и водопроводом; Почтальоном; Пастором; питейным заведением; телефоном; собственными деньгами (которые, кстати, тоже рисовал Художник) и картами. Во главе всего стоял Царь, который представлял собой единение 3 ветвей власти. И людей называли то подданными, то гражданами. Почему – хоть убейте, не знаю.

Так вот, подойдя к речке, Художник услышал вопли. Ругались Бухгалтер и Представитель Профсоюза. Не могли решить, чья очередь сводить мост.
Года 3 назад, такой проблемы бы не возникло, потому что мост тогда был обычный совершенно. Но однажды Царь (приснилось ему, что ли?!) решил, что мост надо обязательно сделать разводным. Это, мол, увеличивает престиж. Мост перестроили.

И чтобы его разводить и охранять заодно, наняли Сторожа-Разводчика, которому прямо возле моста построили будку. Для того чтобы Сторожу платить зарплату, наняли Бухгалтера. Чтобы Гос. Учреждение "Мост Разводной" исправно платило налоги, наняли Налогового Инспектора. И с тех пор за передвижение по мосту стали брать деньги. Чтобы было кому защищать права работников, учредили должность Представителя Профсоюза. Чтобы Сторож знал, когда разводить мост, а когда не разводить – наняли Работника Планового Отдела. Чтобы усилить охрану государственно-важного объекта, купили Собаку типа "Сторожевая" подтипа "Кусачая". Для Собаки завели Ветеринара. Чтобы все работники знали, с кем связываться можно, а с чем не желательно, наняли Специалиста по связям с общественностью. Чтобы знали о политическом курсе государства, завели Идеолога. Мост застраховали в страховой компании "За пазухой у Бога", которую открыл Пастор.
И тут пришла пора сокращения штатов.
Уволили Сторожа.
Теперь там все мост разводят по очереди, но никак друг с другом договориться не могут. Отсюда и вечные вопли.

Художник вздохнул и спустился по откосу вниз, где через речку было перекинуто толстое бревно. По нему-то он и перебрался на другой берег. На мосту все еще кричали…

*****

Метрах в пяти от моста Художник встретил Почтальона.
– Вам телеграмма. Распишитесь, - он протянул интеллигенту бланк и тонкую полоску желтой бумаги, – Ответ будет?
"ЖДУ ТЧК АГРИПИНА ПРИГОТОВИЛА ОБЕД ТЧК НЕ ОПАЗДЫВАЙ ВСКЛ ВСКЛ ВСКЛ ЦАРЬ ВСКЛ ВСКЛ ВСКЛ ВСКЛ ВСКЛ ВСКЛ ВСКЛ ВСКЛ ВСКЛ ВСКЛ"
- Аж десять ВСКЛ, - удивился Художник, - Вот чудак…
Но ответ написал: "СКОРО БУДУ ТЧК ПУСТЬ АГРИПИНА ДОСТАНЕТ СОЛЕНЫХ ГРИБОВ ТЧК ВЕЦНО ВАШ ЗПТ ХУДОЖНИК ТЧК".
Заплатив за отправку телеграммы остаток денежки, Художник пошел дальше.

*****

Так как Королевство было маленьким, Король жил в трехкомнатной квартире. В одной комнате он, в другой – дочка-Царевна, а в третьей Агрипина. Поэтому гостей Царь принимал на кухне.
– Эк ты скор! – радостно встретил он Художника, по традиции расцеловав в обе щеки три раза, - Я только три минуты назад получил твою телеграмму, а ты уже тут! Ну, садись за стол. Голова у меня что-то с утра болит…
Выпили водки. Потом еще. И еще. Художник достал из сумки рисунок.
– Это что? – недоумевая, спросил Царь.
– Это новый эскиз карты. Абсолютный модерн! Такой у вас еще нет!
– Где-то я ее уже видел, - Царь посмотрел на стену, где висела "Карта в багровых тонах", - Она?
– Да ну, как можно, Ваше Величество! – воскликнул Художник, - Полный модерн! Карта в стиле кубизм! Никаких сглаженных линий, сплошные острые углы и вопросы ребром!
Выпили еще водки. Повторили.
– Нет! – заявил Царь, неловко разрывая эскиз, - не надо нам острых углов! Расшибется еще кто, ненароком… И вопросы у меня не в ребре, а вот где…
Царь сделал характерный жест ладонью у шеи и продолжал.
– Ты лучше жизненно нарисуй. Как это у вас называется…
– Реалистично?
– Во-во! Именно! Искусство должно быть близким к народу, изображать народ и служить ему! Понял?
– Понял.
– Изобразишь?
– Изображу. Я, Ваше Величество, все что угодно изображу.
– Замечательно! Арги… Агри… Агрипина! – заплетающимся языком прикрикнул Царь, - Иди сюда, баба!
– Чего тебе, старый дурак? – в дверях появилась дородная баба, толстая, словно башня. Ей с равным успехом можно было дать и 30 и 65 – вот такая вот вечная молодость.
– Напомни, чтобы я ее судил за "старого дурака", - шепнул Царь Художнику.
– Зачем? – удивился тот.
– Ну надо же мне хоть кого-то судить, а то ведь скажут, что у нас в государстве судебная власть слабая… - шепнул обратно Царь и грозно приказал, - Агрипина! Выдай творческой интеллигенции денежку!
– Недавно ж выдавали!
– Это было за вон ту карту, - кивнул на стену, неловко дернулся и опрокинул тарелку с селедкой. Селедка недовольно заворчала, встала, поправила галстук и в слезах выбежала за дверь, - А теперь он новую рисует! Для народа!
– Для кого? – переспросила Агрипина.
– Для тебя, дура непонятливая! – рявкнул Царь, - Кому сказал, дай денежку!
– Не дам! – уперлась баба.
– Засужу! – прорычал Царь.
– Ладно, старый дурак… Только за какие шиши я потом буду за дрова платить?
– Агрипина!
– Молчи уж… Большую денежку или маленькую?
– Все тебе на пальцах надо объяснять! Вот такую, - Царь развел большой и указательный палец не далеко, но и не совсем близко друг от друга, - и прихвати лекарство какое…
Через несколько минут баба принесла денежку, которую Художник тут же заботливо спрятал в карман, и столовую ложку порошка.
– Это что? – спросил Царь.
– Это тебе, дурак старый, от головы, - Агрипина сунула ему под нос ложку и стакан воды.
– ЧТООО??? От головы??? – взревел Царь, - Обезглавить меня решила??? Отравить??? Революцию устроить??? В оппозицию ушла???!!! У… Змея!!!

Насилу успокоили. Агрипина отделалась подбитым глазом. Прерванная беседа Власти и творчества продолжилась.
– А где Министр и Пастор? – ненавязчиво спросил Художник.
– Министр? Пошел налоги отбирать у Налогового Инспектора. А Пастор… Так вон же он! – потирая ушибленный в потасовке с Агрипиной бок, Царь взобрался на подоконник и высунулся на улицу, чуть при этом ни вывалившись из окна, - Пастор! Идите к нам!
– Не могу, Ваше Величество! – крикнул в ответ Пастор, - У меня еще дел много в конторе.
– К черту ваши дела! Завтра сделаете!
– Никак нет, Ваше Величество!
– Это почему?!
– Завтра воскресенье, а по воскресеньям я на службе!

– Хм… Смешной человек, - сказал Царь, задумчиво слезая с окна на табуретку, - С тех пор, как я застраховал невинность дочки, он появляется у меня по вторникам, как должностное лицо и пьет в три раза больше водки!
– Что вы, простите, сделали? – удивился Художник.
– Что, что… Застраховал невинность дочки на случай непорочного зачатия, ну что тут такого?! Чем черт… э… Бог не шутит?
Художник про себя удивился. Помолчали. Выпили еще водки. Закусили свиными ребрышками, которые травмированная Агрипина поставила на стол. Художник набрался смелости умноженной на алкоголь, блуждающий в крови, и спросил:
– Ваше Величество, а где ваша жена?
– Кто? Жена? У… Стерва была… Как и все бабы… Она от меня ушла 10 лет назад… Прекраснейшая женщина! – мечтательно договорил Царь.
Вы же говорили, что она была стерва?
– А? А, да! Пока была женой – была стервой, а когда ушла – стала прекраснейшей женщиной! Так и женился бы! – Царь налил себе еще, выпил, - Взять что ли, праздник в ее честь устроить общегосударственный? Как думаешь?
– Праздники – это хорошо! – поддакнул Художник и цапнул с тарелки еще одно ребрышко.
– Так… В этом деле нужна точность… Это было…
– Вы помните точную дату?
– Еще бы я не знал дату лучшего дня моей жизни! – Царь стал загибать пальцы, прикидывая, - Это было 26-го марта! Значит 26-го марта делаем…Днем Независимости! Надо сказать Министру! Каков я, а???!!!
Царь был горд собой, как ребенок, радостно подпрыгивал на табуретке и хлопал в ладоши.

В это время в дверь постучали.
– Входи, не заперто! – крикнул Царь и тут же сделал озабоченное лицо, будто они с Художником не просто водку пили, а обсуждали острые политические проблемы.
На пороге появился Пограничник, ведущий перед собой девчонку лет 16-ти. У той вид был не то виноватый, не то обиженный. Скорее всего, она была просто недовольна, что попалась.
– Вот, привел, - отрапортовал Пограничник, - Поймана при попытке пересечения государственной границы в неположенном месте!
– Дочь! Эти законы кто писал, я?! Я!!! Значит, ты должна их исполнять!!! А ты?! – закричал Царь.
– Да ну вас всех, - буркнула Царевна, исподлобья глядя на отца, - Я просто гуляла…
– Гуляла она! Замуж выдам, так и знай!!!
– Не пойду я замуж…
– Ха! А куда же ты пойдешь?! – ехидно поинтересовался Царь.
– В лесбиянки! И уйду к Машеньке на коммутатор!
Царь подпрыгнул и схватился за сердце, закатив глаза.
– Ишь, что выдумала!!! – закричал он, - С глаз моих долой! Иди в свою комнату!!!
– Ну и пожалуйста, - ответила Царевна и вышла.
– А ты что стоишь?! – набросился Царь на Пограничника,  навытяжку застывшего в дверях, - Подслушиваешь?! Козни плетешь???!!! Оппозиционер!!!!!!!!!
Пограничник последнего слова не понял, но на всякий случай решил, что это какое-то страшное проклятье, и бросился вон.

– Совсем беда с ними, - Царь, охая, сел обратно на табуретку, непонятно только было, кого он имел в виду – своих подданных вообще, или женщин, одной из представительниц которых являлась и его дочь, - Ты сам-то женат?
– Не приходилось еще, - развел руками Художник.
– И правильно! И не женись! А то потом проблем не оберешься!
Царь налил еще водки, залпом выпил, поморщился и продолжал:
– Хотя, что я тебе толкую… Ты же женат ни разу не был, куда уж тебе знать-то! Вот женишься, тогда поймешь, насколько мудр был твой Государь! Ведь я мудр?! – спросил он с угрозой.
– Как никто в нашем государстве, Ваше Величество! – смиренно сказал Художник, вжимая голову в плечи, потому что в глазах "мудрейшего из монархов" уже загорелся идейный фанатизм.
– А то давай мы тебя женим?! А, Художник?! Например, на Агрипине, она баба хоть и дурная иногда, но в целом толковая!
– Она же старая! – похолодев от ужаса, прошептал Художник.
– А ну тогда на дочке моей, на Лизе! Ей все равно замуж когда-нибудь выходить! Ты мне только выкуп за невесту организуй…. Что-нибудь эдакое… Ну… из искусства! Например, нарисуй мне ее портрет!
– Что, прямо сейчас?
– Ты же ее видел систематически, то есть неоднократно! По памяти и нарисуй!
Художник достал из сумки лист бумаги, карандаш и краски и принялся за работу. Царь клевал носом, изредка просыпаясь и внося коррективы в образ. Часа через три портрет был готов.

*****

– Ваше Величество… - Художник тронул Царя за плечо, тот вздрогнул, часто-часто заморгал глазами, потом вспомнил суть разговора и сразу же приобрел вид деловой и заинтересованный.
– Ну что, готово? О… Экий ты молодец! Лизка тут, как живая! Вот она сила реализма!!! Теперь только подписать осталось… "Царская… нет, Моя Лиза!"
Художник быстро вывел в углу несколько слов.
– Покажи… Это ты что написал?
– "Mon Lisa" – это значит "Моя Лиза", только по-французски, - гордо сказал Художник.
– А… Вот только "Мон" – это он! А Лизка – это она! Надо подправить! – Царь отобрал у Художника карандаш и переписал по-русски и с буквой "а". Получилось "Мона Лиза".
– Вот теперь все так! Что бы ты без своего Царя делал бы?!  Теперь пошли женить!

Они, пошатываясь, вышли в коридор и остановились перед дверью в комнату Царевны. Царь постучал.
– Дочь! Лиза!!! Я тебя замуж выдаю!
– Пап, не сейчас, ладно?! Я, пап, сейчас занята, знаешь ли! – раздалось из-за двери.
Царь съехал по стене на пол.
– Слышал? Вот они, современные дети, - пожаловался он Художнику, - И чем это ты занята?!
– Нахожусь в твоей немилости, папа! Это ответственное занятие требует всех моих сил и времени!
Царь снял тапок с ноги и стал методично колотить им в дверь.
– А я все равно выдам! Слышишь? Выдам!!! Начиталась, понимаешь, книжек, вообразила невесть что! Ну нету на свете принцев!!! Нету!!! И не было никогда! Ни одного! Пойми ты это! Выходи, вон, за Художника… Тебе ведь все равно надо будет замуж, а мне радость…
– Ваше Величество, - Художник сел рядом.
– Что?
¬– Но если не было принцев, ни одного, то как же вы Царем стали?
– Я как? Я… Сказал, что буду Царем. Мне никто ничего не возразил. Следовательно все за. Следовательно я Царь.
Царь уронил тапок на пол, а голову на руки.
– Ты знаешь… Черт с ним, с твоим кубизмом… Рисуй… Ты вообще рисуй… Вон, Лизкин портрет у тебя замечательно удался… А то, что она замуж за тебя не хочет – так это она несерьезно. Назло мне… Я же видел, как она на тебя смотрит – пропала девчонка, совсем пропала… Только о тебе и говорит, только тебя и ждет, дуреха… Не уйдет же она и в самом деле на коммутатор…
– А вы не врете, Ваше Величество? – тихо спросил Художник.
Царь покачал головой.

*****

Домой Художник возвращался пьяный. От водки. И от счастья. На мосту все еще кричали. Агрипина переходила речку Текучку по бревну. На почте горел свет. Художник улыбался, бережно прижимая к груди лист бумаги, который он потом повесит на стену напротив кровати. На нем был портрет улыбающейся девушки и подпись:

"Мона Лиза"



--------
21 февраля 2005