Осенний Бог

Тому, у которого проснулись крылья –
Алексею Бушкову.

   Всплеск воздуха, хруст ломающихся веток, крик и падение – что-то светлое и крылатое, разбра-сывая вокруг себя золотые брызги, плюхнулось на сырую осеннюю землю, усыпанную влажными желтовато-бурыми листьями. Золотые брызги рассеялись, и кто-то увидел рыжеволосою босую девушку в легком светлом платье с красивыми крыльями за спиной, одно из которых было ранено и чуть смято. Девушка удивленно и испуганно озиралась вокруг. Кто-то подошел к ней – кто-то мрачный и все время усталый, как этот лес. Она сказала:
–  Кто ты? – и улыбнулась.
–  Я… – он помолчал немного, – Живущий-в-Осени. А ты?! Я не ждал гостей!
–  Я нечаянно. Я залетела слишком далеко. Потом крылья отяжелели от сырости, и я упала сюда. Мое крыло болит! Как я вернусь назад, в лето? – Она закрыла лицо руками, ее округлые бледные плечи дрогнули.
–  Мне холодно! – по-детски жалобно сказала она. Живущий-в-Осени в раздумье смотрел, потом надел на нее свой тяжелый плащ и поднял с земли.
–  Идем, я вылечу тебя, и скоро ты будешь дома.
   Ему было странно и грустно смотреть на ее босые ножки, покрасневшие от холода. А она мол-чала, и это тоже было для него странно.
–  Ну вот, уже пришли. 
Они  стояли перед маленькой лесной хижиной.
–  Там тепло? – с надеждой спросила  девушка. Живущий-в-Осени просто кивнул.

   Горели свечи. Она спала. Лишь белые крылья чуть подрагивали во мгле. Он даже не спросил, как ее зовут.  Он, Живущий-в-Осени, так давно одинок, так давно разговаривает только со своим лесом. Он чувствовал, что от нее пахнет далеким и давно забытым летним ветром и слепым дож-дем, солнцем и свежей травой, безтучным небом и близкими звездами…  Нет, нет и нет! Для него есть только поздняя осень, где нет солнца, дождя и ветра, где вечно сырые сумерки и влажная ли-ства под сапогами. Здесь спокойно и печально. Здесь его Дом.

–  Осенний Бог! – звонкий голос пробудил тишину и его, задремавшего.
–  Осенний Бог! Мне нужно вернуться назад, Домой!
–  Вернешься, когда поправишься…  Как зовут тебя?
–  Летний Ветер. – Она потерла заспанные глаза. – Ты живешь здесь один?
–  Да. Один.
–  Здесь всегда так холодно и мрачно?
–  Да. Всегда.
–  Здесь можно сойти с ума!..

*  *  *

   Он лечил ее отварами и заговорами. Тепло одевал и бродил с ней по лесу. Он знал, что однажды она улетит, и он снова останется один в пасмурном лесу, который, как и он был встревожен и оза-рен ей.   Ее крыло вскоре зажило, но она сама с каждым вечером чахла, словно таяла.
   Однажды Живущий-в-Осени проснулся в пустом доме. Летний Ветер не было рядом. Он выбе-жал в лес и  звал. Прислушался…  Где-то вдали лилось пение. Оно разносилось по всему лесу, и небо будто даже посветлело от звуков неслыханного здесь голоса. Живущий-в-Осени шел к песне, но она была везде, и в нем самом тоже. Невыразимая тоска овладела им. Он бегал и звал. Он не хотел отпускать ее, потому что без этого пения он, казалось, умрет здесь! …И крикнул, вопреки песне, разрывая ее:
–  Летний Ветер!
И все стихло. Живущий-в-Осени остановился. Он увидел ее…
   Летний Ветер лежала на земле, влажные листья запутались в потемневших, а когда-то огнистых волосах. Она лежала, запрокинув голову к густо-серого небу, босые ноги были видны из-под пла-ща, в который она куталась. Живущий-в-Осени подбежал и склонился над  ней.
–  Летний Ветер! Что с тобой?
–  Я умираю… – спокойно-светло.
–  Нет, что ты говоришь? Нет! Чем я могу помочь тебе?
Ее глаза закрывались. Она хотела что-то сказать, но только шевелила побледневшими губами. Живущий-в-Осени наклонился к ее лицу. Он услышал лишь шепот, вздрагивающий шепот:
–  Солнце… солнце…
– Солнце?! – крик, полный отчаяния и недоумения вырвался у него. – Но здесь нет солнца! Здесь нет ни утра, ни дня, ни ночи! Здесь только вечер, вечные осенние сумерки! Это моя жизнь! Зачем ты ворвалась в нее?! Здесь нет солнца! Нет!
   Он говорил и не замечал, что плачет, не замечал, что треплет за плечи маленькое еще не остыв-шее тело. А потом затих и понял, что она уже не дышит. И подумал: «Может быть, лишь так она станет моей… Нет, нельзя! Летний Ветер должна жить. Я не смогу вечно  видеть ее мертвые кры-лья! Солнце! Ей нужно солнце!»
   Живущий-в-Осени встал – вызов в глазах, – посмотрел в пасмурное небо. И серым вихрем взвился ввысь, прорезал низкие нависшие над лесом тучи. И луч, яркий золотой луч пробился широкой струей вниз. И небо разверзлось с громом, открывая дневную лазурь. И солнце короной стояло над осенним лесом. И  Живущий-в-Осени упал, обожженный.
   Было больно смотреть сквозь непривычно яркий солнечный свет, но он не думал о боли. Он приблизился к Летний Ветер. Она лежала неподвижно тихо. Солнце освещало ее всю. Он видел, как ее волосы заогнились золотом, словно его лес, когда был молодым, когда сам Живущий-в-Осени не был таким мрачным и  усталым. Он видел, как в лучах солнца кожа Летний Ветер не ка-залась такой бледной. Но она оставалась недвижной.
– Летний Ветер!.. – тихо позвал он обожженными губами. – Не уходи. Не оставляй меня. Смот-ри! Я подарил тебе солнце!.. Летний Ветер!..
   По ее телу пробежала дрожь, выгнулась спина, изо рта вырвался хрип, и наконец – вдох, вдох свежего солнечного воздуха. Она опять утихла… и открыла глаза. Летний Ветер улыбнулась дол-гожданному свету. Взглянула на Живущего-в-Осени… улыбка исчезла с ее губ, она отшатнулась, испугавшись обожженного лица. Живущий-в-Осени застонал – странно и страшно, заслонился такими же обожженными руками и, побежал в лес.
– Вернись! Осенний Бог, вернись! – слышал он за спиной еще не окрепший голос. – Не уходи! Осенний Бог! …Я люблю тебя!
   Живущий-в-Осени остановился на миг. Последние слова еще звучали в памяти. «Нет, нет, – за-твердил он себе, убегая все дальше, – меня нельзя любить. Она лжет мне! Лжет! Это не возмож-но».
   
   Летний Ветер с некоторым страхом открыла дверь лесной хижины. Живущий-в-Осени сидел, забившись в угол и кутаясь в плащ. Она бесшумно подошла и прикоснулась к нему. Он вздрогнул, но не открыл лица. Из-под плаща послышалось:
–  Ты еще не ушла? Ты же хотела вернуться Домой! Лети! Сухой воздух не отяжелит крыльев.
–  Осенний Бог! Я пришла благодарить тебя. Откройся!
–  Нет. Я уже один раз испугал тебя. Я изуродован. Летний Ветер, прошу, уходи скорее!
–  Я не уйду, пока ты болен. Ты вернул мне жизнь. Ты подарил мне солнце. Откройся!
–  Хочешь, так смотри, что твое солнце со мной сделало!
Он откинул плащ с лица. Летний Ветер хотела отвернуться, но сдержалась. Она прямо смотрела в глаза Живущему-в-Осени.
–  Неужели тебе не противно?!
Вместо ответа Летний Ветер подошла и обняла его руками и крыльями.
–  Я вылечу тебя. Я тоже умею лечить. Тебе больно?
Он не ответил. Она запела. Запела о чем-то далеком и светлом, спокойном и зовущем… Живу-щий-в-Осени чувствовал, что засыпает. До последнего мига он боролся с нарастающей устало-стью, боясь, что когда проснется, Летний Ветер уже улетит навсегда.

*  *  *
 
Живущий-в-Осени открыл глаза. Неведомая доселе тревога грызла его. Он не сразу заметил, что его хижина озарена золото-алым светом заходящего солнца. Он взглянул на свои руки – ни следа от недавних ожогов! Провел по лицу – привычная гладкая кожа, и боли нет! Он вышел из дома. Торжественный закат солнца открылся взору. Пунцовое небо золотилось меж ветвями деревьев, заливая лес малиновым заревом… Это испугало и заворожило его, забралось в душу, и он не мог справиться с собой – он плакал. Плакал от красоты, которую сам запретил видеть себе, плакал от тревоги, которую закат поселил в нем, плакал оттого, что воздух стал чище, а лес проснулся, пла-кал от боли, что и в этой красоте он снова один и некому сказать, что он видит невиданное, давно забытое и прекрасное!
   Он сидел на крыльце, закрыв руками голову, лишь плечи чуть вздрагивали под плащом. Что-то легкое коснулось его руки. Живущий-в-Осени застыл, через миг поднял голову. Летний Ветер стояла перед ним. В лучах заката она казалась розовым птенцом.
–  Ты не улетела… – радостно прошептал он.
–  Летим со мной. Я покажу тебе мой Дом! – Она протянула ему руку. Его глаза потускнели.
–  Нет. Я не могу. Лучше ты оставайся со мной. Теперь здесь есть солнце!
Летний Ветер покачала головой.
–  Осенний Бог! Я гостила у тебя. Ты лечил меня, и даже спас от Вечного Сна. Теперь ты будь моим гостем. А если не в радость станет тебе мое лето, снова уйдешь сюда, в осень. Ты не досто-ин быть одиноким…  Завтра с рассветом ты полетишь со мной?
   Живущий-в-Осени закрыл глаза. Он вспоминал те времена, когда он не был одинок, когда он жил среди подобных себе – те времена, когда он был ребенком. Даже тогда он чувствовал, что ря-дом все время нет кого-то нужного ему. Он взрослел и видел, как счастливы все вокруг, и лишь он не мог найти себе пары. Он стал больше бывать один, он стал слишком молчалив… Его прозвали отшельником и постепенно забывали о нем. И он ушел, забрел в осень и услышал Тишину – ти-шину, покой и печаль осеннего леса. И он понял, что здесь настанет тишина и для его боли. Он оградил лес плотными тучами от солнца и ветра, построил маленькую хижину и не снимал тяже-лого плаща. Шли века, опали все золотые листья, устелив землю влажным бурым покровом, став вечно прошлогодними. Ни утро, ни день, ни ночь не могли пробиться сквозь тяжелые тучи в хо-лодные вечные сумерки. Живущий-в-Осени – так он назвал себя – старался забыть откуда он, и кто такие крылатые. Но он всегда ждал чего-то. Там, в глубине подсознания металась в агонии надежда… пожалуй, он сам не знал на что. Он должен сказать нет.  Он создавал свою осень сотни лет. Сотни лет ограждал себя от солнца, дождя и ветра, от памяти о том, что счастливы все во-круг, но не он. Сотни лет учился жить один в вечных сумерках печальной осени. Он создавал ме-сто, где не нужно нападать и защищаться, только – дорожный плащ, крепкие сапоги и теплая хи-жина… Неужели он создавал это все для того, чтобы однажды бросить и улететь в бурливое лето за неожиданной, неведомой еще и безумной любовью! Он должен ответить нет, но тогда… тогда он медленно умрет здесь, потому что теперь весь лес охвачен солнцем, что не закроешь уже ника-кими тучами, потому что весь лес теперь пропитан пением той, которую невозможно забыть, по-тому что привычное одиночество  теперь станет адом  для него! И Живущий-в-Осени ответил:
–  Я не знаю.
Летний Ветер грустно улыбнулась, села рядом. Они молчали, до последнего отсвета солнца сидя на крыльце.


*  *  *
 
Горели свечи.  Ночь – ясная, будто сентябрьская. Живущий-в-Осени неотрывно смотрел на мер-цающие молодые звезды из окна хижины. Они словно звали его – в глубину неба, в свет ранней осени.
– Я боюсь, что мои крылья уже не могут летать. – Живущий-в-Осени отошел от окна. Летний Ветер рассмеялась и приблизилась.
– А ты не бойся, и они полетят!
   Он в недоумении отпрянул, когда она коснулась его губ своими. Потом затих, прислушался к ее движениям… и обнял ее…
   Только Лес видел, как в хижине погасли свечи. Только Лес знал, что чувствует Осенний Бог.

   Живущий-в-Осени поднялся рано – еще синие сумерки не растаяли – и долго бродил по лесу, разговаривая с ним, прощаясь с ним и, может быть, с собой. Он прощался с лесом как с братом, говоря ему, что он, Живущий-в-Осени, теперь сможет быть счастлив. Он прощался с лесом как с сыном, говоря ему, что отцу пришло время уйти. Он прощался с лесом как с отцом, говоря ему, что сын однажды вернется…

Солнце всходило. Опять – золото-алое, но уже не  тревожное, а дарящее надежду. Живущий-в-Осени вернулся к хижине. Он стоял и ждал, когда проснется Летний Ветер.
– Так ты полетишь со мной? – спросила она, лишь появившись на пороге. Живущий-в-Осени только улыбнулся и кивнул.
   Летний Ветер взяла его за руку и побежала на то самое место, где он нашел ее впервые. Солнце поднималось выше. Небо теплело, залитое золотом утра.  Летний Ветер смотрела вверх. Потом тихо взмахнула крыльями и – золотые брызги таяли вокруг – поднялась в воздух.
–  Осенний Бог! Сюда! – кричала она, паря в вышине.
   Живущий-в-Осени скинул с плеч тяжелый плащ, приладил за пояс и расправил большие серые крылья.
–  Теперь просто взмахни ими! – послышалось сверху. Живущего-в-Осени объял страх, что ни-чего не получится, что он сейчас упадет, и Летний Ветер улетит без него.
   Наконец, собрав всю свою смелость и закрыв глаза, он взмахнул крыльями, еще раз… Какое странное забытое ощущение – воздух под крыльями стал упругим, ноги оторвались от земли. Он открыл глаза… и упал.  Летний Ветер спустилась  нему.
–  У тебя получилось! – радостно заговорила она. – Еще немного. Попробуй снова. Я буду дер-жать тебя за руки.
   И снова он пробовал разбудить ненужные много лет крылья, непослушные, привыкшие быть сложенными под тяжестью плаща. Снова он стоял, расправив их, большие и серые, медленно рас-качивая воздух вокруг.
   Не закрывай глаза. Смотри на меня.
И он смотрел вверх на Летний Ветер, держась за ее руки. Он слышал ее голос внутри себя, словно голос демона, или богини:
   Доверься мне. Просто оттолкнись от земли. Я держу тебя.
И он слегка подпрыгнул… он висел в воздухе. Крылья нашли опору. Крылья проснулись! Летний Ветер влекла его ввысь, мимо грустных  деревьев – их стволов и самых верхних ветвей. Живу-щий-в-Осени неотрывно смотрел ей в глаза со страхом и блаженством, удивляясь себе и тому, как много могут дать сил и тепла маленькие женские руки.
   Они были уже высоко над лесом. И Летний Ветер медленно отпустила его. Лишь через мгнове-ние он понял, что их разделяет воздух. Холодный ужас окутал его. Крылья остановились, и он камнем полетел вниз. Вершины деревьев стремительно приближались. Нет! Он должен вернуться к ней. Нет! Он не может потерять ее из-за собственной слабости! В последний миг он расправил крылья, и сильный поток теплого ветра наполнил их, выбросил его вверх. Он понял, что летит. Сам летит! И его лес казался ему совсем незнакомым. И небо – золотая лазурь – открывало ему все дороги. От щекочущего чувства восторга у него захватило дыхание, и он будто захлебывался несказанным счастьем полета. И он кричал:
– Я лечу! Летний Ветер, смотри – я летаю! – звенело над лесом. Она уже была рядом – встрево-женная его случайным падением и счастливая его новым счастьем.
– Я лечу! – повторил он уже тихо и все еще удивленно.
   
Царил день. Светлый лазурный день.


*  *  *
   
   Скоро Живущий-в-Осени почувствовал усталость, но молчал, печально глядя вниз.
–  Смотри, – восхищенно прошептала Летний Ветер, – там мой Дом!
Живущий-в-Осени посмотрел вперед… За белесой легкой облачной дымкой его взгляду рас-крылось зеленое луговое пространство, где паслись дикие лошади и искрился на солнце темный изгиб реки; вдоль нее тянулась дорога, она вела в лес… Светлая зеленая живая долина!
   Двое крылатых опустились на зеленую траву. Темные скакуны заржали вдалеке, словно привет-ствуя их. Они пошли к далекому лесу. Летний Ветер молчала; Живущий-в-Осени не решался за-говорить. Он вновь идет по летней траве… Наверное, нелепы сейчас его плащ и сапоги рядом с босоногой и легкой Летний Ветер.
–  Почему здесь никого нет? – Он все же нарушил молчание.
–  Я люблю быть одна.
–  Ты тоже  когда-то покинула крылатых?
–  Никто не понимал моих песен, кроме… Смотри, мы пришли!
–  Кроме кого?..
   Летний Ветер уже бежала к небольшому деревянному дому в лесу. Живущий-в-Осени медленно пошел за ней, вдыхая пряный запах сосен. Они не такие, как в его лесу. Здесь они выше и зеленее, их вершины баюкает ветер, и солнце струится сквозь хвою по стволам.

   Живущий-в-Осени смотрел на Летний Ветер. Она кружилась под струями слепого дождя. Про-тянув к небу руки и запрокинув голову, она смеялась и танцевала в лучах солнца, промокшая и счастливая – босяком на сочной зелени мокрой травы.
–  Иди сюда! Осенний Бог, иди ко мне! – Она звала, танцевала и смеялась… Ее светлое легкое платье, промокнув, прилегло к влажной коже, обрисовывая стройный стан. Она трясла головой, и от рыжих волос отлетали прозрачные брызги. А вода лилась с небес косой стеной, золотясь на солнце, которое то скрывалось, то появлялось вновь…
Иди сюда, Осенний Бог! Иди ко мне!
   Он думал: «Это мне снится! Она такая… она богиня! И кто такой я рядом с ней?! Но она моя! И я готов умереть, но пусть она любит меня!»
   Он встал с крыльца и вышел под дождь. Холодные капли обрушились на его голову. Он зажму-рился на миг, но не закрылся плащом. Он не любил дождь, но шагнул вперед – в него, сквозь него – к ней, к той, что стала для него Осенью – светлой и ранней, прячущей странную боль под ярко-стью листвы, Осенью – печальной и смеющейся в лицо ливню и солнцу, в лицо судьбе, Осенью – принявшей его как сына и как любовника.
   Он подошел.  Она оглянулась, она улыбалась… Он обнял ее, прижал к груди, чувствуя руками тепло ее тела под холодом мокрого платья.
Она живая. Она рядом. Она моя.
   Дождь почти кончился. Она вздрагивала, прижавшись к нему.
Это не сон. Она рядом. Она…
   Вдруг отпрянула, улыбалась и глядела позади него.
–  Ты снова здесь, мой брат! Я рада!
Живущий-в-Осени оглянулся. Перед ним стоял юноша: светлые волосы, светлые одежды, свет-лые крылья… Летний Ветер обняла его, обернулась к Живущему-в-Осени:
–  Это Летний Ливень, мой брат. Не по крови, правда, но он мне точно родной. – Затем вновь на него взглянула. – А это Осенний Бог. Он спас меня от Вечного Сна… Пойдемте в дом. В дом!..
 
*  *  *

–  Осенний Бог!.. – звенело в лесу. – Где ты? Зачем ты ушел? Осенний Бог!..
Летний Ветер застыла, когда увидела его… Лесная поляна, летняя лесная поляна усыпана золо-тыми осенними листьями. Тишина. Лишь пламя костра потрескивает, сжирая глушь. Он сидит ря-дом. Неподвижно сидит и смотрит, смотрит в костер, лишь ему доверяя мысли…
–  Осенний Бог! – Она побежала по золотой прохладе… Он сам был печально-холоден. Она по-боялась к нему прикоснуться. Она села рядом. Она ждала. Живущий-в-Осени заговорил:
–  С ним тебе будет лучше. Он светлый, легкий, босоногий, поющий…
–  Он только друг!
–  Я видел, как он смотрит на тебя, как ты смотришь…
–  Все, что было между нами давно прошло, остыло. Он иногда лишь прилетает навестить меня. Далеко его ждет другая женщина.
–  Как светло, когда тебя кто-то ждет!
–  Я вижу, твоя осень стала светлее… – Она зачерпнула в ладонь свежие, только опавшие жел-тые листья.
–  Это твой свет! Я умру без него… как ты тогда – без солнца.
–  …Ты все же скучаешь и грустишь.
–  Мой лес зовет меня.
–  Не уходи! – трепет и отчаянная просьба. Он молчал.
–  Не уходи! – трепет и отчаянная мольба. Он молчал, глядя в костер.

*  *  *
   
Живущий-в-Осени бежал по дороге через луг. В свете луны туман, поднимающийся над землей, казался светоносным, странным. С каждой минутой он все густел, не оставляя возможности ви-деть вокруг. Живущий-в-Осени поднял голову верх. Стена тумана расступалась лишь там, в его белесом кольце виднелись тысячи звезд. Живущий-в-Осени скинул плащ, взял его в руки, распра-вил крылья и взлетел. Но туман словно догонял его, не выпускал. Живущий-в-Осени метался в разные стороны, пытаясь выбраться из вязкой, уже страшной белизны, тщетно разбрасывая крыльями воздух вокруг, разбрасывая силы.
   Когда звезды начали меркнуть и тонуть в светлеющем небе, он понял, что больше не может ле-теть – он выбился из сил после ночи скитаний в тумане, после борьбы с ним. Он чувствовал, что слабеет. Будь, что будет – и сорвался вниз. Туман расступался, увлекая, засасывая в мутную ти-шину. Лишь небо, ярко-синее предрассветное небо – последнее, что он видел…
   Удар, всплеск, погружение в мокрое, холодное, безвоздушное, прозрачно-мутное… И ужас от неожиданности и боли – вода, речная, остывшая перед рассветом вода.
Как холодно и одиноко, глухо и темно… Может быть, так и остаться здесь, где для жизни нет места, а значит и для боли – нет!? Нет!!
   Вверх, вверх – последние силы, – чтобы вздохнуть, дышать! Вверх! И вынырнул в теплый после воды воздух. Воздух! Вдох! – глубокий, как бездна, из которой только поднялся. Дышать и жить – так надо, это дано. Не он создавал себя, не ему отнимать у себя жизнь! Ослабевающий, поплыл к берегу. Дно!.. Песок!.. Волоча ноги и мокрые крылья, вышел на берег и упал, лишенный сил и во-ли.

   Очнулся. Тепло, сухо, мягко. Приоткрыл тяжелые веки. Боль разлилась по телу, вырвался стон… Маленькая прохладная рука коснулась его лба, и он снова провалился во тьму – уже в сон, спокойный сон.

   Проснулся… И не было солнца. Впервые он не видел здесь солнца. Он приподнялся. Около его постели сидели Летний Ветер и Летний Ливень. Они были печальны.
–  Я принесу воды… – И она ушла. Живущий-в-Осени посмотрел на юношу. Тот тихо сказал:
–  Ты не сможешь уйти от нее. Однажды завладев твоим сердцем, она не отпустит тебя. У меня самого уже давно другая любовь, но что-то всегда тянет меня сюда, к ней… Она колдунья. Она сама того не понимает.
   Он встал, улыбнулся и сказал уже громко, чтобы слышала Летний Ветер:
–  Ну что ж… Благодарю за все! Мне пора лететь.
Она выбежала к нему – какая-то растерянная и виноватая…
–  Что ж, я всегда рада тебе, брат!
Они обнялись, и он покинул дом. Она смотрела вслед… Потом подошла к Живущему-в-Осени, села на постель.
–  Почему ты решил убежать, даже не попрощавшись?
Он взял ее маленькую, казалось, холодную руку и целовал…
–  Мне приснилось, что мой лес горит – без меня! Я пробудился, но все равно, что-то тянуло ме-ня туда, мне безумно захотелось вернуться. А ты… Я видел, как он целовал тебя!..
Она упала на его грудь. Разметались рыжие густые пряди. Он гладил их.
– Я видел, как он тебя целовал! Я подумал: может быть, ты нужна ему больше, чем мне, может быть, я разрушаю чье-то счастье, может быть…
–  Молчи! – Она приложила пальцы к его губам. – Не оставляй меня больше одну! Не оставишь?
Живущий-в-Осени долго молчал. Наконец сказал тихо и ласково:
– Я устал. Устал бояться потерять тебя. И я скучаю. Хоть ненадолго отпусти. Отпусти меня, Летний Ветер!
   Она встала, отошла к открытой двери. Выглянуло солнце и озарило ее силуэт. Она будто свети-лась. Она казалась ему святой…

*  *  *

–  Ты любишь лошадей? – Они проходили мимо табуна диких коней. Те не боялись двух крыла-тых. Пегая кобылица подошла к Летний Ветер и уткнулась мордой ей в плечо. Она потрепала ло-шади гриву. Живущий-в-Осени так и не ответил. Летний Ветер сказала:
–  Я люблю их. У них грустные глаза, они очень умны.
Он все молчал. Он любовался ей – может быть, в последний раз.
–  Уйдем со мной! – наконец сказал он. Летний Ветер покачала головой.
–  Прошу тебя! Мы там недолго пробудем. Потом я вернусь сюда с тобой. Навсегда! Хочешь?
–  Мы оба знаем, что ты не захочешь вернуться. Зачем обманывать себя? Я не смогла удержать тебя в своем мире. Ты не сможешь удержать меня в своем. У нас разные крылья!
Он поцеловал ее.
– Благодарю тебя. Ты показала мне солнце. Ты разбудила мои крылья. Ты подарила мне любовь. Я не забуду тебя!
   И он пошел вперед. А она – назад. Но только они оглянулись. Мгновение просто смотрели друг на друга… Летний Ветер встрепенулась и побежала к нему, протянув вперед руки. И он пошел навстречу, потом тоже побежал, преследуемый странной надеждой. Они столкнулись – золотые брызги закружились вокруг, – прижались друг к другу. Поцелуй – губы к губам – сильный и стра-стный, последний и первый навечно.
–  Я всегда буду ждать тебя! – Летний Ветер плакала. Он вытирал ее слезы.
–  И я буду ждать. Всегда ждать. Вечно надеяться.
Я не прощаюсь… Я вернусь… Я люблю тебя!..
   
   Он улетел в свою осень – позднюю, но печально-светлую теперь. Она осталась в своем лете – легкая и босоногая.
   Лишь Лес слышал ее песни. Лишь Лес знал, что было потом…






8 – 13 января 2004г.