2. Если б я был султан. - Продолжение

Все восемнадцать лет до поступления в университет я непрерывно жила в нашем небольшом провинциальном городке. Там у меня осталась своя компания - несколько бывших одноклассников и одноклассниц. Начиная где-то с восьмого класса в продолжение многих лет мы периодически собирались вместе, чтобы отметить все явные и надуманные праздники, поделиться секретами и просто приятно провести время. За эти годы мы все срослись, как одна семья. Причем со временем, отвечая естественному зову пола и возраста, компания еще увеличилась за счет жен и мужей; у некоторых уже даже родились дети.

И вот я, безнадежно старая 22-летняя холостячка, приезжаю домой на заслуженные зимние каникулы.
Надо сказать, что к тому времени все наши харьковские знакомые давно уже считали нас "красивой парой с серьезными намерениями", и только на родине никто о моем заморском женихе еще не знал. Может быть, это было нечестно; и все-же – вполне благоразумно.

"Нужно же когда-то сообщать", - подумала я вдруг, сидя посреди шумного застолья. И, опасаясь неадекватной реакции родителей, начинать решила с друзей. Я постучала вилкой по хрустальному бокалу и громко произнесла:
- Лю-ди! Эй, да послушайте вы, у меня заявление! Кажется, я скоро выйду замуж за палестинца...

Следом воцарилась минута онемения. Слышно было, как в соседней квартире кто-то кого-то визгливо отчитывает. А потом оми друзья возбужденно заговорили – все сразу, перебивая друг друга.
- Нет, иностранцы – это не твое, - совершенно справедливо заметила Валя.
  - Ну и шутки у тебя сегодня, Ленка! – хихикнул кто-то.
А приколист Юрка спросил удивленно:
- А что, наши мужики разве уже закончились?
Я дала им возможность прийти в себя и с упрямой обреченностью повторила:
- Не верите? Честное пионерское – встречаюсь. Друга сердца зовут Султан...

Тут уж самые тихие и безобидные из нашей шайки-лейки не выдержали, и скоро все, как по команде, запели хором: "Если-б я был султан, я-б имел трех жен..." И пошло-поехало! При каждом моем появлении ( а встречались мы в то время практически ежедневно) кто-нибудь из мужской половины компании обязательно мурлыкал эту дурацкую песенку. Она сопровождала меня теперь, как марш Мендельсона сопровождает брачующихся. Я знала, что шутят они без злости, просто так неожиданно и нереально прозвучало для них мое заявление. Ну не верили друзья, что их спокойная рассудительная Ленка, эта "красавица и отличница", по которой когда-то пол-школы вздыхало, вдруг взяла и серьезно влюбилась. Втихомолку, да еще и в иностранца. Бред какой-то! И они продолжали себе подтрунивать.

Все шутки закончились вдруг и навсегда. "Виной" тому был сам Султан. Ровно через неделю после начала каникул он, по его собственным словам "совершенно засохший от тоски", поставил меня перед фактом:
- А, кстати, у меня к тебе сюрприз! Завтра я приезжаю. Заодно и с родителями познакомлюсь...
- Султан... - начала я, но он решительно перебил:
- Ничего не говори – все равно приеду. Я уже собрался.

Сюрприз удался! Родители еще ничего не знали, и мне срочно пришлось их готовить.
- Мам, к нам в гости хочет приехать одна подруга-иностранка со своим другом, - начала я издалека.
- Твоя подруга с другом?
- Ага. Иностранцы. Им просто интересно узнать, как у нас тут люди живут. С бытом поближе познакомиться...
- А откуда они?
- Из Палестины – знаешь?
- Ну что ж, пускай приезжают.
"Фух, начало положено", - подумала я с облегчением.
Утром следующего дня Султан позвонил снова.
- Ляля - так он меня называл, - поздравляй: билет в кармане! Буду у вас в 22 ноль пять.
- Хорошо, я тебя встречу.

Положив трубку я вошла на кухню, на которой, готовясь к гостям, мама пекла свои фирменные пирожки с маком, и как ни в чем ни бывало сообщила:
- Мам, подруга не может приехать – у нее экзамен какой-то... или зачет. Но ты не переживай: друг ее приезжает точно.
Мама повернула от плиты удивленное лицо:
- Как – один?
- Один, а что он – маленький? Мы с папой его на вокзале встретим.
- Лена, я не это имела в виду, - она внимательно посмотрела на меня.
- Мам, ну будь ты проще! Он погостит один день и уедет. Им-же, иностранцам, интересно - понимаешь?
- Кажется, понимаю, - задумчиво протянула она.
И мне стало не по себе. Господи, как же глупо все получается! "Ничего, вечером поедем встречать, и я его потихоньку предупрежу, чтобы помягче, сразу родителей не пугал", - решила я, выходя из кухни.

А вечером мы опоздали на вокзал всего на несколько минут, и конечно-же никакого высокого иностранца там уже "не стояло".

Не буду рассказывать, как я перенервничала обратной дорогой. Иностранцы были нечастым явлением в нашем маленьком городке – мало-ли кому пьяному что придет в голову? Мы с отцом решили только заскочить домой (на всякий случай), и сразу-же ехать на поиски. Куда угодно. Я нервно позвонила в дверь квартиры и...

Дверь нам открыл сам Султан – с большим букетом каких-то пестрых цветов и широкой белозубой улыбкой. Живой и здоровый.
- Мама, папа, знакомьтесь, - оправившись от первого шока и от звонкого поцелуя, сказала я. - Это – Султан.
- А мы уже знакомы, - многозначительно сообщила мама.
- Здравствуйте, папа. А я взял частника. Мы с мамой тут чай пьем. - Султан был само счастье.
- А с тобой мы потом поговорим, - шепнула мне мама в прихожей.
И я поняла, что все только начинается.

Впрочем, вопреки моим опасениям обошлось без инфарктов, конфликтов и обид. Мой студент-палестинец, исключительно благодаря своему природному обаянию, понравился всем: и моим родителям, и друзьям, и даже соседям.
И наш брак стал считаться делом решенным.

Ну, а дальше все пошло как-будто само собой. Свадьбу – громкую, студенческую – сыграли в одном из лучших ресторанов Харькова. А уже через несколько месяцев я забеременела и родила сына Максима.
С самого начала беременности я мечтала о дочке. Но, как оказалось, арабы прямо-таки боготворят мальчиков. Правда, муж мой честно уверял, что ему абсолютно все равно. Но однажды у его земляка родилась вторая по счету дочка, и Султан в шутку назвал его «папой девочек». Тут же покраснев от обиды на судьбу, тот заверил, что жена будет рожать до тех пор, пока не обзаведется сыном. А я вдруг подумала, как нам повезло…

А еще через полгода мой муж уезжал на родину, и я провожала его в киевском аэропорту. Мы вдвоем ходили по огромному залу, ожидая объявления о начале регистрации. Аэропорт жил своей жизнью: встречающие, провожающие, улетающие. Гул, сумки, объятия. Султан шутил, предвкушая скорую встречу с родными, мимо беспрерывным потоком проносились люди. И никому не было дела до того, как гадко и сыро у меня на душе.

Из соседнего зала донеслось не то бормотание, не то пение множества голосов, и мы подошли поближе. Заглянув в зал, я застыла на месте. Там происходило нечно невероятное - я увидела человек двести, а может и больше, мужчин, одетых в черные халаты и черные широкополые шляпы; длинные бакенбарды развевались вокруг щек. Ни на кого не обращая внимания, мужчины водили хороводы, подпрыгивали и подвывали. Вполне серьезные люди, с бородами и многие в очках.

В мозгу сама собой возникла странная ассоциация: здесь проходит слет средневековых колдунов-чернокнижников. Я повернулась к Султану и поразилась еще больше: не обращая никакого внимания на танцующих, он с улыбкой смотрел на мою оторопь.
- Ну, чего стоишь, как закопанная?
- Не "закопанная" а "вкопанная", - автоматически поправила я, не отрывая взгляда от странной "дискотеки".
- Я знаю, - снова улыбнулся он. – Что, нравится?
- Султан, а что здесь происходит? Ты не знаешь, кто это?
- Знаю. Это – религиозные евреи из Израиля.
- Да?
- Угу. Наверное, в Умань, на могилу своего раввина Нахмана приезжали. Я где-то читал, что у них такое паломничество, раз в году, как раз в сентябре.
- Впервые слышу... И что – в Израиле таких много? – я описала пальцем спираль, изображая поразившие меня длинные закрученные бакенбарды.
- Да, много... Наверняка мы с ними одним рейсом полетим.
- А почему они прыгают? Молятся?
- Нет, молятся у них не так. Похоже, что празднуют.
- Хм... Похоже...
И меня снова охватила непонятная тоска.

Ну, а потом Султан улетел, а мы с полугодовалым Максимком остались ждать вызова.
Ждать пришлось довольно долго: сначала муж никак не мог устроиться на работу, потом – копил деньги на билеты и ждал разрешения на мой приезд. Муждународные переговоры стоили дорого, поэтому звонил мне мой безработный тогда еще муж раз в месяц, по нескольку минут. Писал и того реже – "Ляля, не обижайся, я не люблю писать..."

Для меня потянулись долгие месяцы, полные тоски и подлых, непрошенных сомнений. На собственном опыте я узнала, как это тяжело – ждать в полной неопределенности, когда от тебя совсем ничего не зависит. Особенно, если ты тут ждешь, а там – ничего не получается. И когда, наконец, получится - одному Богу известно. А тут еще и постоянное внимание со всех сторон...
- Ну, и когда же ты к мужу-то своему поедешь? – привычно любопытствовали старушки у подъезда. А знакомые родителей при встрече сердобольно цокали языками:
- Ой, Леночка, это же так далеко! А ребеночек еще такой маленький. И кто же там тебе, бедной, поможет?
- А я вот где-то слышала, что у мусульманов этих принято многоженство. Вы бы проверили сначала, что твой-то холостой! А то явишься – а там уже три местных жены есть, а тут еще и ты, четвертая. Подумай сама: он у тебя парень хоть куда, девки, небось, виснут...

В нашем городке очень участливый народ. В этом я убедилась, вынужденная постоянно отвечать на вопросы и выслушивать советы знакомых, полузнакомых и совершенно чужих мне людей. Я стала популярной личностью – жена иностранца, да еще и брошенная. Заберет-ли? – вот в чем вопрос. Впрочем, я и сама уже порой сомневалась, что знаю на него правильный ответ. Я плыла по инерции, молча дожидаясь конца этого мрачного марафона неопределенности.

К счастью, все на свете когда-то кончается. И вот мой Султан нашел работу. Правда, совсем не ту, которую искал вначале, но после полутора лет бесплодных поисков выбирать уже не приходилось.

Еще пару месяцев ожидания и вот...