Кахексия

КАХЕКСИЯ (от греч. kakos - плохой и hexis - состояние) - худосочие, резкое
общее истощение, сопровождающееся сильной слабостью и развивающееся при
некоторых тяжелых заболеваниях (туберкулез, злокачественные опухоли, некоторые
нервные расстройства, болезни желез внутренный секреции - гипофиза, щитовидной
железы), а также при недостаточном или неполноценном питании (некоторые авита-
минозы). Причиной возникновения кахексии является такое нарушение обмена
веществ, при котором процессы распада - диссимиляции - начинают преобладать над
процессами усвоения - ассимиляции. При кахексии страдают все органы и ткани;
раньше всего уменьшается в обьёме жировая ткань, затем скелетная мускулатура,
сердце, печень и другие внутренние органы. Вес тела резко падает, развивается
общая слабость, глаза западают, кожные покровы становятся морщинистыми, сухими,
серовато-бледными, больной производит впечатление скелета, обтянутого кожей.
В некоторых случаях к этим явлениям присоединяются отёки.
                -- Большая Медицинская Энциклопедия.



                "Самое большое заблуждение человека - это уверенность в том,
                что он до сих пор жив."
                -- Марина Цветаева.


Человек в чёрном костюме и галстуке от Hugo Boss прогуливался по военному кладбищу.
Абсолютно бесцельно и уже долгое время он обходил одинокие аллеи, изредка обращая
внимание на памятники. Отражённая боль, импульсы которой ежесекундно поступали
изо всех триггерных точек его опорно-двигательного аппарата, тяжёлым молотом
била по мозгу, стремясь расплющить, истребить, дематерилизовать, или может
даже подвергнуть атомному распаду каждый измученный нейрон. Несмотря на частичную
блокаду ноцицептивной системы, благодаря связи определённой химической субстанции
с лигандами опиатных рецепторов, она острыми клыками впивалась в сознание,
отчего ему становилось грустно. Но не так грустно, как могло быть. Ведь собственная
эндорфино-энкефалиновая система уже давно истощилась.
Была поздняя осень и медное Солнце, скрытое пеленой туч, отражалось в лужах
миллионом оттенков, вызывая интерференцию бензина, мазута и ещё какого-то
дерьма, непонятно как здесь оказавшегося.
Картину цивилизации дополняли груды мусора возле колодцев с водой, а также
пластиковые стаканчики и тарелочки, зачастую хаотично разбросанные рядом с
могилами.
В ушах звучала меланхоличная музыка Cocteau Twins из его любимого альбома
"Victorialand".
В очередной раз обходя одну из аллей он заметил девушку, стоящую возле
надгробья. Он подошёл ближе.
Рядом с памятником какого-то именитого генерал-лейтенанта, героически погибшего
ещё во Вторую мировую стояла необычайной красоты девушка. Она была достаточно
высокого роста, обладала безупречной фигурой, смуглой кожей, и необычайно большими,
слегка раскосыми глазами, что было очень нехарактерно для здешней местности.


"In This Golden Wedding Of Sorrow..."


- Здравствуйте... - произнёс незнакомец и немного помедлив, добавил. - Какой
необычный сюрприз увидеть в таком месте столь красивую девушку.
Она ответила не сразу. Сначала плавно повернула голову в его сторону.
В грациозности этого тонкого, безупречно точного, будто достигнутого годами
долгих тренировок, движения скрывалась частичка её тайны.
Когда он взглянул в её тёмные глаза, он понял насколько велика эта тайна.
В этих глазах он увидел крестовые походы, горящие цитадели, старинные замки,
инквизицию и много другого столь удивительного и нелепого, что на какое-то время
ему показалось что он вот-вот потеряет дар речи. Одновременно в этих глазах
он видел Вселенскую печаль. Раньше ему доводилось познавать её только
на страницах рассказов Камю, Ионеско, Селина, По и Лавкрафта.
- Здравствуйте. - произнесла девушка.
Её голос был похож на голос ангела. Разве что её белые крылья были окаймлены
готически-тёмным узором. Возможно кельтским. Возможно это даже было знаменитое
"дерево жизни и смерти".
Ещё он отметил, что её волосы пахли одновременно жасмином, ладаном и, возможно,
опиумом. Хотя тут он мог ошибиться, потому что его уже давно мучили нюховые
галлюцинации.
- Удивительно... - поизнёс незнакомец.
- Что...удивительно? - немного помедлив, спросила девушка.
- Да так, ничего. Не обращайте внимания... Кстати, а как Вас зовут?
- Персия. - произнесла она каким-то необычно мягким тоном.
"Персия... - мелькнуло в его голове. - Персефона. Восставшая из ада.
Да, была такая в мифологии."
- А Вас как зовут?
- Меня? Зовите меня как хотите. Можно "Ночь", а можно "Пламя". Я люблю абстракции.
- А "Ночное Пламя" можно? - произнесла она, слегка улыбнувшись.
- Да ну...это слишком длинно и замороченно.
- Ну пожалуйста?
- Ну хорошо. Пусть будет по Вашему. - произнёс незнакомец и пожал плечами.
- Всё живое здесь умирает. - впезапно произнесла она.
- ...Вы имеете ввиду кладбище?
- Нет. Я имею ввиду всё это. - произнесла девушка, обводя руками небо и землю.
- А...вот Вы о чём. Возможно, возможно... - промолвил незнакомец и помедлив,
добавил. - "Они живут словно с отключённым сознанием, смутно томясь от собственного
существования..."
- Ионеско.
- Да, Ионеско. Вы читали. И это впечатляет.
- They are dead. - произнесла она, немного усмехнувшись.
- But dead can dance. Как это ни печально.
- Я знала, что Вы это скажете.
На секунду ему показалось, что со стороны они очень похожи на какую-то фотографию
с буклета к альбому Death In June.
- Кстати, какую музыку Вы слушаете? Готику?
- Последнее время британский психоделический рок, начала 60-х...
Незнакомец задумался на несколько секунд, а потом начал напевать:
- I feel dead
  I'll hide myself away
  I'll think of you
  Through crystal eyes I pray...
Девушка продолжила:
- If you see me on the street
  Please excuse my face
  Blushing, shrugging, try to smile
  Please excuse my face.
- Калейдаскоп.
- Да, Калейдаскоп.
- Этой музыке уже 40 лет...
- Ага.
- Кстати, а что Вы читаете?
- Нет уж, давай лучше на "ты". - произнесла девушка и рассмеялась.
- Ну давай... Так что ты читаешь?
- Последнее время Сенеку и Омар Хаяма.
- О... Сенека. Странный философ, всю жизнь писавший о суициде.
- Ага. Но мне лично нравиться. Так классно всё написано!
- Ага. В стиле "Так где же свобода? Она в каждой вене твоего тела." Это кстати тоже его.
- Я знаю.
Персия улыбнулась Ночному Пламени. Он снова увидел загадку на дне её глаз.
Красивые, очень большие и невероятно прозрачные серо-голубые глаза с пепельным оттенком.
На секунду ему показалось, что он увидел в них лучик света. Быть может совсем маленький
уголёк, лучинку, тлеющую в глубине...


"Так они и стояли. Здесь ли, на Земле, или может за пределами, затерявшись в необъятных
просторах тонкого мира. Чувствуя себя абсолютно бесполезными, но уже навек сцепившимися
осколками чего-то большого и сильного, какой-то загадки человечества..."


- Но может быть... То есть я хочу сказать... Если два минуса соединяться... То может
быть получиться один, небольшой, но плюс? - произнесла Персия.
- Да. Может и получиться.
Они стояли молча. Через какое-то время Ночное Пламя окинул взглядом всё вокруг и произнёс:
- Супра и мета-космическая пустота. Так, ерунда...читал в одной книжке.
- Мета... Наверное мета... - ответила Персия и лицо её застыло в странной улыбке.
А глаза засияли каким-то инфернальным светом.
"Она забыла добавить три буквы. - подумал Ночное Пламя. - Дон... Метадон.
Я немножко приоткрыл дверь, за которой прячеться её тайна."
- Ведь пойми - это наш последний шанс. Ведь мы же не зомби, как они, правда?
Мы же не зомби, не носороги? - произнесла Персия неожиданно взволнованым голосом.
- Нет. Мы не носороги. Я видел уголёк на дне твоих глаз. Маленькую, тлеющую лучинку.
Это означает, что ты ещё жива. И я тоже пока жив.
- Тогда что мы здесь потеряли? Пошли отсюда скорее!
- Пошли милая.

Они уже шли по дороге. Она собирала жёлтые листья, а он шёл рядом и смотрел как ветер
развевает её длинные волосы. В плеере играла уже совсем другая музыка.
Это была Nova Nova "Tones". А значит у них появилась надежда. И это пожалуй самое главное.
Ещё долго ветер разносил по воздуху обрывки фраз, отголоски, а иногда и целые предложения
их увлечённого разговора.

"Как деревья - крыльями ветвей
 Нас сомкнёт бензольное кольцо
 Это песня памяти твоей
 Человек знакомый не в лицо..."

               
                (c) NightFlame, 11.10.2002