Новое знакомство

НОВОЕ  ЗНАКОМСТВО
 Петр Иванович Пробкин, мужчина тридцати пяти лет, приятной наружности, светловолосый и выглядевший еще очень молодо, собирался на день рождения к своему новому знакомому Глебу Борисовичу. Петр уже купил подарок, и теперь его жена, Наталья, помогала супругу со сборами – укладывала бутылку дорогого вина и конфеты, в красивую коробку, перевязанную пышным сиреневым бантом. И все было бы хорошо, если бы сам Пробкин, вечно раскидывавший вещи, не мог теперь найти собственные брюки, нервничал и бегал из одного угла в другой. Происходило это в т***ской квартире Пробкиных, однокомнатной, обставленной просто, но со вкусом.
 -Ну-ну, вспоминай, куда ты их положил. Растяпа! – говорила Наталья, - вечно я все за тебя искать должна!
 -Ташенька, ну извини ради Бога. Ты ведь знаешь меня. Сколько мы уже с тобой вместе!
 -Одиннадцать лет. А я все жду, когда же ты наконец изменишься! Видно, никогда, пустые надежды!
 -Ну, прости, прости… - Пробкин подошел к жене, которая стояла возле одной из кроватей и запаковывала подарок, и нежно поцеловал ее в щеку.
 Лицо Натальи просветлело; она была очень хороша собой – черные волосы и глаза, черты лица утонченные и правильные, выражавшие ум и острую самоуверенность. Красивая фигура гармонировала с изящной худобой рук. Словом, прелесть, а не женщина. Пробкин любил ее пылко и страстно, и никогда не мог насытиться этой любовью.
 Наталья спросила:
 -Как зовут-то твоего друга? Опять забыла.
 -Глеб Борисович. На работе познакомились. Он тоже курьером устроился на нашу фирму. Добрый, душевный – так ему подходит цветы развозить, что просто ну… - Петр запнулся, скорее намеренно, нежели от недостатка слов, ибо хотел придать этой характеристике больший вес, - я считаю так, что букет от него приятно всякому получить, а в особенности, конечно, женщине.
 -Такими и должны быть курьеры, - подтвердила Наталья.
 -Должны-то они должны, да не у всех получается, - Пробкин поднял указательный палец вверх, словно хотел показать этим, что говорит о вещах, в которых разбирается, - а ведь здесь еще и навык нужен, обольщение, чтобы на лице курьера была та самая улыбка, то самое впечатление, которое хотел передать адресант. Я этому учился лет пять, а у Глеба все с первого раза выходит. Поразительно!
 -Он женат?
 -Да. И детей двое. Мальчик и девочка. Я сам их не видел, но он говорит, что просто изумительные у него дети! На днях отправились с ним после работы в кафе, он мне о них и рассказал, его уже и остановить нельзя было – так он их любит. Сын его, Сережа, в первом классе, а дочка в школу еще не пошла, ей только пять лет. Глеб сказал, очень смышленые детишки.
 -Наш-то тоже смышленый - на днях «двойку» получил по географии, - недовольство Натальи относилось к их сыну, Мише, второкласснику, - сколько времени?
 -Полвторого.
 -Вот заявится через час. Ничего из него не выйдет, толку никакого не будет.
 -Не говори так. Все у него получится. Ну да ладно, пора мне, - Петр снова засуетился и стал рыскать по комнате в поисках своих брюк; посмотрел под кроватью, под столом, даже за штору заглянул, - счастлив я, когда меня такие люди, как Глеб окружают, добрые, отзывчивые… да куда же штаны мои подевались, черт возьми…
 А за окном поздними красками догорала весна. Со двора, через открытую форточку не доносилось ни одной частички тишины. Только радостный птичий визг, звон детских велосипедов и оживленные выкрики сливались в непрестанный уличный гул, который так и переполнял воздух. Тонкие сосны блистали изумрудными волнами, пряча между своих ветвей созвездия солнечных зайчиков. А птицы все удивлялись и смеялись этому хитросплетению света и зеленоватой тени.
 Петр все продолжал искать утерянную вещь и восхищаться своим другом:
 -И не только тебе, Наташа, я говорю, какой хороший это человек, интересный, умный, - да ведь он все любит о литературе поговорить, все русскую классику читает. Нет, не только тебе говорю, но и всем знакомым своим, что Глеб Амонян очень…
 -Как ты сказал?.. - лицо Натальи внезапно потемнело.
 -Что сказал?..      
 -Как его фамилия?..
 -Амонян…
 -Так он армянин, кавказец?
 -Наташа, ну, ей-богу. По нему и нисколечко невидно! Он не больше, чем на четверть – слово даю! Будет тебе!..
 -Что значит «будет тебе»? – лицо Натальи только еще более потемнело, даже сделалось черным от гнева. Пальцы ее впились в подарок, уже завернутый, - ты же знаешь, как я их презираю, терпеть их не могу!
 -Ну… Ташенька… ну… будет тебе, - Пробкин весь затрепетал, задрожал, покраснел, и в душе уже проклинал себя, как это у него с языка могла непредусмотрительно сорваться фамилия Глеба, - мы с ним друзья… коллеги…
 Но Наталья уже начинала рвать и метать, в очередной раз почувствовав доверчивые качества своего супруга, которые она привыкла называть не иначе, как «тупостью».
 -А я сказала тебе, немедленно все бросай и оставайся дома!
 -Таша, ну как же я могу… я ведь уже дал согласие, подтвердил… Очень хороший человек Глеб…
 -Хороший? Да как он может быть хорошим?! Ты бы лучше ребенка из школы встретил! А если тебе так надо к этой роже на именины, так подарок не бери, нечего ему подарки дарить.
 -Но как же можно без подарка?
 -А вот так! Ты еще будешь деньги тратить попусту, у нас их и так нет. Было бы у тебя образование, так может больше получал бы, а то кем ты работаешь – курьером в цветочной фирме!
 Петр хотел что-то возразить своей жене, но по слабости характера передумал, - Наталья всегда клала его на обе лопатки. А когда исход борьбы заранее известен, зачем ее начинать? Кроме того, настроение его имело свойство очень быстро портиться – в результате он теперь уже и не чувствовал за собой сильного желания куда-то ехать. 
-Немедленно иди за ребенком в школу, - ледяным тоном проговорила Наталья, - сейчас повсюду бандитизм, преступность, мало ли чего может случиться.
 Пробкин кивнул, в очередной раз чувствуя себя угнетенным – все его планы срывались так внезапно! Между тем, ему все же следовало продолжать искать брюки.