Многое в тебе

Многое в тебе соответствует моему настроению. Это очень хорошо.
мы состоим из переживаний и ожидания чуда. Последднее особенно очевидно, стоит лишьвзглянуть широко на нашу историю (личную историю), которую мы не стираем до последнего, которую нам невозможно начать стирать , потому что нам кажется, что новая не начнется ,и мы останемся вовсе без неё.
Как я остался без своей жены ,которая так долго не давала мне развода.
Которая замолчала так неожиданно , уходя в  перспективу длинного казенного коридора? Мы вышли с ней в тот день не просто из зала , где нас развели, мы вышли из зала , в котором мне был зачитан приговор.В том то и был смысл всего,что призошло- я оставался один, наедине со своим невидимым палачом, который отныне становился моим единственным  реальрым собеседником, потому что всегда ,стоило лишь мне на мгновение забыться и почувствовать себя нормальным человеком, как вдруг внезапная тоска приходила ко мне , словно старя вдова , пришедшая на кладбище к давно погибшему мужу. Что происходило в этот миг? Я всегда знаю , что происходит в этот миг - длинным казенным коридором уходит от меня женщина,низко опустившая голову. Стоя в углу у окна чуть поотдаль, я со своей новой подругой,так грамотно составившей то отвратительное заявление в суд, благодаря которому  моя жена стала выглядеть за какие-то несколько минут так , словно пришла на развод прямо с Тверской. Несчастнее меня не было никого на свете в тот злосчастный день, когда , уже и до этого дня я, редко видевший свою жену, чуть не бросившийся ей навстречу , увидев ее входящей в вестибюль суда, просто обязан был молчать , уныло кивая головой во время чтения судьей моего-же заявления на развод.
Как исказилось лицо моей жены , когда чтение моего совершенно лживого заявления дошло до описания причины развода! Измены, которых не было - они вызвали тот самый эффект на лицах судей... Измены моей жены... Измены  изменившие впоследствии всю мою жизнь, весь свет для меня...
Когда она уходила , я чувствовал, что это не она уходит , а я сам с каждым ее шагом по коридору меняюсь до неузнаваемости. Каждым своим шагом , каждым ударом каблучка она вбивала меня в землю, как вбивают дети , играючи старый перержавевший ненужный гвоздь в землю. С  того дня , я уже никогда не смог смеяться. И, если это получалось, то всего лишь на миг, всего лишь на секундочку, ровно настолько , насколько была расчитана вся моя непутевая жизнь.