К вопросу о точности вычислений

Есть много характеристик определяющих психотип и личностные качества человека. Для Боба вполне хватало одной – зануда.
Он родился занудой. Его били в детском саду за то, что он часами ныл по поводу невкусной каши. Боба ненавидели в школе, потому что он мог месяц выпрашивать красивую марку. Его пугались в колледже преподаватели - на простейший вопрос он отвечал до конца занятий. Примерно так же у него обстояло дело и с личной жизнью. Первая жена продержалась год. Её бы стоило занести в книгу рекордов Гиннеса. Вторая и третья не выдержали даже двух месяцев и, получив справки об остром нервном расстройстве, пустились в бега.  Сослуживцы… да что там говорить.
Наверное, единственным человеком на свете, выносившим Боба без раздражения, был я, его сосед.  Каким образом? Это просто. Я зарабатывал на жизнь написанием небольших рассказов довольно регулярно появлявшихся в различных журналах и Бобби был для меня неистощимым источником сюжетов. За одну из его семейных историй еженедельник домохозяек даже вручил мне специальную премию, и на вручении половина зала рыдала. Естественно, пропили приз мы вместе. Если же Боб начинал рассказывать нечто, слышанное не один десяток раз, я отключался и, периодически кивая головой, обдумывал свои будущие шедевры.

Мы были знакомы уже добрых двадцать лет. Я знал каждую секунду его жизни за  эти годы. Я знал график месячных его жён и как у них обстоит дело с сексуальными возможностями, знал подробности поведения сотрудников его отдела и какая лапа болит у собаки начальника. Короче, я знал всё.
Работал Боб в институте связанном с ядерной физикой и какими-то исследованиями. Ходили слухи, что за институтом присматривают НАСА и Пентагон, но я лично, кроме яйцеголовых, никого там не видел. По  собственному признанию Боба, звёзд  с неба он не хватал, занимался абсолютно бесперспективной темой пространства-времени и надеялся нажить геморрой, просидев там до пенсии.
Как–то, с полгода назад, Боб в течении целого вечера бубнил о некоем намечавшемся изобретении. Я пропустил всё мимо ушей, но через пару недель увидел  заметку в вечерней газете. В ней писалось, что сделанное в институте открытие позволит совершенно иначе взглянуть на постулаты теории относительности. Через день в той же газете появилось опровержение. Заметку объявили бессовестной уткой, а завравшегося писаку показательно выкинули с работы.
Примерно в то же время Боб исчез.
Я не очень расстраивался по этому поводу. Жизнь моя текла в прежнем русле и, вот те на… звонок в дверь, Боб стоит на пороге моей квартиры.
Именно в то утро у меня откололся кусок от зуба не первой молодости….

Обменявшись рукопожатиями, похлопав друг друга по плечам, мы уселись в гостиной и я, первым делом, налил по стаканчику. Боб всегда был не дурак выпить.
Прошло пять минут, десять, что-то было не так. Бобби молчал.
- Старина, тебе ампутировали язык? – поинтересовался я. 
Заговорщицки–возбужденный вид  ясно давал понять, как его распирает. А ведь известно, что людям легче держать на языке раскалённый уголь, чем какую-то тайну. И чтобы её узнать совершенно не нужен пентотал натрия.
- Джек! Ты себе не представляешь, что я сделал! Только имей в виду, это строжайший секрет, - в  глазах Боба стоял нехороший блеск.
- Могу попробовать угадать - квантовую газонокосилку с дистанционным управлением на батарейках? – ядовито ухмыльнулся я, подливая.
- Это фантастика! - пропустил он мимо ушей мою иронию. - Год назад я бы смеялся вместе с тобой. Но сегодня это есть. Она существует!
- Что?
- Машина времени!
- Чушь собачья.
- Я тебе когда-нибудь врал?
Боб был занудой, но не лжецом. Более того, у него была патологическая страсть говорить правду. Даже когда она была абсолютно не нужна.
- Понимаешь, работа трёх независимых отделов… и когда я случайно увидел результаты опытов… у меня мелькнуло….  Джек, старина, всё настолько просто! Почти как у Уэллса.
- Ты хочешь сказать, что она готова? Её испытывали?
- Готова! Испытание назначено на завтра.
- И тебя, вот так, отпустили? Выпить со мной виски?
Он пожал плечами.
- Чёрт их знает. Они ещё сами ни во что не верят. Конечно, исследования засекречены, но не настолько. Я не сидел под замком. Я там жил и работал. Круглые сутки.
Плеснув ещё в стаканы, я задумчиво спросил:
- А вдруг она действительно заработает. Что это даст?
Ахинея, которую он понес, не поддаётся никакому описанию.
К концу лекции мы здорово надрались.

Единственный способ обрести ясность мышления в таком состоянии, это вовсе не думать. Как известно, алкоголю свойственно поднимать градус энтузиазма во всех идиотах, без исключения.
- Дже-ек, – он встал, торжественно держа стакан в руке, - ты мой единственный друг на этой планете. Я хочу, чтобы ты стал первым в истории вре-мя-нав-том!
И выпил.
- Нет такого слова вре-мя-навт.
- Есть! Посмотри в ар-ха - ик - глафи-ческом словаре. А если нет – теперь будет. Именно вре-мя-нав-том!!! – он опять торжествующе икнул.
- Спятил? И не подумаю.
- Нет-нет, Джек. Это совершенно безопасно. Тем более, я не предлагаю тебе куда-нибудь в палеозой или в трёхсоттысячный год. Это она пока не может. А вот на сутки назад или вперёд, это запросто. И никакого членовредительства.
- Бобби, ты точно рехнулся. Представь себе, что я сейчас соглашаюсь. Мы идем, и ты отправляешь меня на сутки назад. Значит, ещё вчера я должен был вернуться из сегодня и знать весь этот бред. Но я то ничего не знаю. Значит, никуда я не полетел или ничего не получилось.
- Да нет же. Всё совершенно не так.
Он выдал мне новую порцию  трудновыговариваемых терминов, справиться с которыми мои изрядно расплавленные мозги не смогли.
Дело кончилось тем, что мы взяли такси и отправились смотреть машину.
Забавно. Управлять автомобилем пьяному нельзя, а летать во времени – пожалуйста.

Подземный институтский гараж охранялся.
Боб помахал пропуском и, сказав, что «он только забрать свою тачку»  провёл меня мимо тупо пялившихся охранников. Я тщетно надеялся, что нас задержат. Ничего подобного. Видно авторитет его здесь был достаточно велик.
Мы прошли в дальний угол и Боб, глупо хихикая и прижимая палец к губам, продышал перегаром мне в ухо:
- Внутрь я пройду один. Тебя не пустят. Подойди к двери грузового лифта и жди.
… Святая дева Мария, во что я ввязался?
Я стоял и красочно представлял, как меня вот-вот  застукают, потащат выламывать руки, бить электрическим током и испытывать на детекторе лжи. Однако ничего не произошло. Лифт открылся, в проёме возникла пьяная улыбающаяся физиономия.

Мы поднялись на восьмой этаж. Карточка Боба работала безупречно.
Он торжествующе распахнул дверь, и мы оказались в зале размером с футбольное поле. Пробираясь среди зарослей неизвестных мне установок, я мечтал только об одном – чтобы эта штука не действовала.
- Вот! - он указал на небольшую капсулу, стоявшую на постаменте. - Любуйся!
Любоваться особенно было не на что. Капсула из толстого стекла, внутри сидение для одного человека и уйма приборов. Боб где-то нажал и с шипением отворился люк.
- Входи! Садись! – картинным жестом он указал мне на кресло.
- Сейчас, разбежался, - я отрицательно помотал головой, - ни за что на свете.
- Ладно. Стой, смотри. Будешь присутствовать при первом в мире эксперименте.
Боб полез на пилотское сидение.
- Эй! Старина! Алло! Перестань, не будь идиотом. А вдруг эта штука заработает? Куда ты собираешься отправиться?
- Ну, скажем, на сутки в прошлое.
- Придурок. Ты окажешься во вчера, меня здесь повяжет охрана. Нет, всё! Я ухожу.
- Джек, ты так ни черта и не понял. Ладно, чтобы не рвать тебе сердце, я отправлюсь в прошлое на пять минут. Стой и смотри.
Он закрыл люк и одел на голову шлем, похожий на гермошлемы лётчиков. Знаками Боб указал мне на пару наушников висевших около пульта. Я одел.
Тотчас в ушах раздался его голос:
- К первому в мире испытанию машины времени - готов!
После этого он принялся нажимать кнопки и настраивать приборы.
Я отошёл в сторону на десяток метров и думал, что если эта штука сейчас рванёт – мне тоже конец. И ведь сделать толком в жизни ничего не успел. Жалко.

Капсула начала светиться и подрагивать.
Боб, белый как мел, сидел, вцепившись в подлокотники, и напряжённо смотрел на меня. Глаза его горели торжеством.
- Джек! Это замечательно! Джек! Это прорыв! Она вертится! – восторженно заорал он, видимо воображая себя Галилеем, но тут же лицо его исказил ужас. – Джек! Мы идиоты! Она ведь вертится, Джек!
Я ничего не понимал.
- Кто она? Где вертится?
- Земля, Джек! Вокруг Солн….
Голубоватое свечение стало дымчатым, и капсула исчезла.
Только тут до меня дошло, что он имел в виду.
Я сел и, закрыв лицо руками, молился только об одном, чтобы Боб ошибся.
Он не ошибся. Капсула не появилась. Земля действительно вертелась вокруг Солнца, каждую секунду оставляя позади тридцать километров. Я сидел, тупо глядя перед собой, и представлял - как Бобби, вместе со своей дурацкой машиной, кувыркается в открытом космосе.
Там где Земля была пять минут назад.