Выход

Ночь стала какой-то невыносимо долгой. Раньше я воспринимала её как колыбель покоя, отдыха, свежести, как что-то волшебное, доброе. А сейчас я чувствую, что что-то очень злое сгущается вокруг… нет, не только меня, но всех нас, всех людей, живущих на этом свете. Будто мы сотворили что-то ужасное, и сейчас нас настигает расплата за всё. Ночь! Да, это становится ужасом, кошмаром, безмолвным и непробиваемым. Не так давно ночь служила влюбленным как преданная нянька и ласковая мать, она охраняла их, скрывала от ненужных глаз, дарила радость встреч и исполнения желаний, и от того-то наверное, их было так много: на берегу реки, в уютном сквере, да и просто среди ночи можно было натолкнуться на безмятежную парочку в любом месте. И это чувство ночной поры было таким …светлым, что ли, ясным. А сейчас даже самые наглые и омерзительные существа человеческие, для кого ночь была покрывалом их преступлений, и те боятся её, скрываются от неё, пытаются вовремя спрятаться в своих конурах. Видимо, даже эти бесчувственные создания осознают, что что-то творится в темноте ещё более жуткое, более страшное и отвратительное, чем могут совершать и совершают они, что даже этим, навек погибшим душам, не имеющим возможности быть в будущем, становится страшно за их настоящее.

Я живу в спальном районе большого города. Мой дом – это обычная девятиэтажная коробка, какую вы можете увидеть в любом таком же микрорайоне. К моей комнате примыкает балкончик, на который я так любила выходить по ночам и дышать этим необычным бодряще-успокаивающем воздухом, который ощущается только ночью, особенно летней. Такие своеобразные обряды восхваления Королевы-Ночи я совершала ежедневно, точнее – еженощно, выходя на балкон, и с каким-то трепетным волнением, вслушиваясь в неё, пытаясь слиться с ней, подбирала эпитеты, какие, как я считала, наиболее бы ей подходили, объясняли бы её сущность. Но ни разу у меня не получилось перечислить всё, что в ней скрыто. Ночь – это Великая Тайна.
Однажды я заболела. Почти ничего серьезного, но мне пришлось пролежать в постели целых две недели. Конечно, от ночных прогулок мне пришлось на время отказаться. Когда же я снова вышла глубокой ночью на балкон, то поразилась изменениям, произошедшим за это время в Ночи. Она перестала быть мягкой и нежной. Что-то колючее и тревожное встретило меня. Ночь гнала меня в дом, не было того свободного дыхания, что так восхищало меня раньше. Я стояла, не шевелясь, и прислушивалась, вглядываясь в темноту, стараясь понять, в чём дело. И вдруг я поняла: Ночь стала чем-то плотным, она превратилась из мягкого и неосязаемого в наполненное пространство. И то, что её заполняло, было тревожным, мечущимся, потерянным и лишним. Ночь стала Тьмой. Чтобы во всём хорошо разобраться и проверить свои чувства, в следующую ночь, а также во многие другие, я подолгу простаивала на балконе, пытаясь сложить все свои ощущения в какой-то образ. Через несколько недель я начала слышать то, что искренне желаю никогда никому не услышать.
Сначала это были отрывистые звуки, такие странные, что сразу стало понятно, что их не может издать ничто, существующее на земле. Внезапно набегающий ветер скрывал в своих порывах приступы дикого, нечеловеческого хохота и несвязного шепота, который из тихого вдруг становился орущим, но в то же время оставался шепотом, причем каким-то склизким и отвратительным.
Когда наступила зима, а вместе с ней – необычные сильные морозы, и ночи стали долгими и особенно неприятными, в моём сознании начала вырисовываться вся жуткая картина целиком. Постепенно открывалось всё. Вместе с ночным ветром в комнату врывался уже не омерзительный смех, а заставляющие останавливаться сердце стоны, проникающие под кожу, как миллиарды игл, и растекающиеся безумным холодом в крови. Пока мой мозг не мог понять происходящее и сложить всё в слова. Но где-то в подсознании жили ощущения, порожденные понятием. В этот период мои желания раздваивались: хотелось понять всё до конца, попытаться уловить все оттенки происходящего, но в то же время казалось необходимым убежать куда-либо, спрятаться, чтобы никогда больше этого не слышать, никогда не вспоминать об этом.
Так же противоречивы были мои чувства. Эти стоны разрывали моё сердце в бессильном желании помочь тому, кто их издаёт. Но когда это же создание, или создания, извергали из себя противоестественный хохот, от жалости не оставалось и следа, я хотела УНИЧТОЖИТЬ, УБИТЬ его, или сделать так, что его, ЭТОГО, не было изначально.
Постепенно я понимала всё больше и больше. Жуткие сны не давали мне покоя. Они были продолжением того кошмара, что открылся мне в ночи. И скоро все ощущения собрались воедино и превратились в ЗНАНИЕ. Мне открылось то, что является истиной настолько, насколько истинен тот мир, в котором мы существуем.

Ранней весной я проснулась среди ночи, вырываясь из кошмара, который мне снился. За мной гнались полчища жутких существ, грозящих мне вечностью среди них. Они кричали, гоготали, выли, исторгали вопли, растягиваясь в звуке, похожем на ритуальную песню… Я проснулась и первое время не могла понять, где я нахожусь, и что со мной произошло. Я вышла на балкон в желании окунуть себя в брызги холодного весеннего ветра, и тут мой сон стал явью. Те же звуки с ещё большей силой обрушились на меня. «Боже, что это?» - подумала я. И тут же услышала, как тысячи искаженных голосов одновременно и наперебой зашептали, зашипели:
«Не зови его. Его нет. Вы сами убили его. Мы убили его. Он умер, когда Вера перестала быть истинной. Теперь это лишь пустой звук. Его нет. Он никому не поможет. Вы создали другую Веру. Веру в силу Зла. Мы есть Зло. В каждом из вас есть Зло. И кроме этой Веры в вас нет ничего… Потом вы придёте к нам.
Ты тоже станешь Злом ты! Ты! Ты!..»
Эти слова врывались в мою голову шепотом и разрывались в ней криками. Я заткнула уши, закрыла руками лицо, но голоса не стихали. Они становились всё громче и отчетливее. Они проникали прямо в мозг, загорались там вечными письменами.
«…Теперь здесь АД. Теперь АД везде. Теперь всюду ЗЛО. Да, мы души тех, кто при жизни творил ЗЛО, кто осужден на вечные муки. Но знаешь. Здесь мы все, все, кто уходит из мира бытия. Теперь нет Рая. Он перестал существовать, потому что туда некому идти. Все идут сюда. Когда-то мы были прокляты. Бог, который считал себя вечным, создал для нас пространство, полное мучений – расплаты за содеянное. Но теперь Бог умер. И больше мы не испытываем мук. А наше пространство уже не вмещает всех.
И вот теперь мы здесь. Мы среди живущих. Мы бестелесны, но мы сильны. Этот мир – наш мир. Теперь это мир зла. С каждой секундой нас становится всё больше и больше, а значит, с каждой секундой этот мир всё больше заполняется Злом. И у живущих нет больше надежды! Добро невозможно! Бог не воскреснет! Новорожденный не узнает иной Веры, кроме Зла. И однажды солнце не взойдёт. И три наших Бога: Хаос, Зло и Тьма – взойдут на трон Вечности. Это будет концом живого и началом мёртвого. Мы станем единым! Непобедимым. И ты тоже будешь в наших рядах! Ты с нами! Ты уже сейчас с нами!»

Я закричала, а мне в ответ раздался ломающийся хохот единого, огромного существа.
Вдруг всё стихло.
А затем, так же неожиданно, на меня нахлынул отдельными голосами зазвучавший вой.
«…помоги мне…мне холодно…мне плохо…вечность невыносима…здесь жутко…всегда приходится уходить в никуда…спаси…»
И вдруг криком взорвалось: «ДАЙ МИРУ БОГА!»
И вновь, постепенно затихая:
«…помоги…спаси…больно…я не могу больше не чувствовать…я не хочу…страх…я хочу мыслить…здесь тесно…моё Я перестаёт существовать…сделай что-либо…помоги…»

Тишина. Всходило солнце.