Вызов классикам

      В это воскресное утро нестарый, но матерый поэт-полиглот Кирилл Врубельский проснулся, мягко говоря, рановато. И все равно за брокатными шторами кооперативной квартиры улучшенной планировки уже настойчиво синело сентябрьское небо. Спешки не предвиделось. Он хрустко потянулся.
      « Горные вершины спят во тьме ночной..,» - приятным тенором зазвучал в освобожденном продолжительным сном подсознании внутренний голос поэта. "Ueber allen Gipfeln ist Ruh, – отозвалось приятным баритоном второе, немецкоязычное «Я» Кирилла Андреевича. – In allen Wipfeln spuerest du / Kaum einen Hauch / Die Voeglein schweigen im Walde / Warte nur balde / Ruhest du auch."
      - Господи, какая прелесть! – обобщил он свои ощущения уже на сознательном уровне. Как всегда в свободную минуту в его творческой голове закружились колесики, зазвучали поэтические гаммы и экзерсисы. С ранней филфаковской юности Кирилл знал и верил, что "Uebung macht den Meister."(1)
      «…Спору нет, перевод Михаила Юрьевича блестящ. Это больше, чем перевод. Что-то вполне лермонтовское, и при этом очень русское, - рассуждал он еще по-утреннему лениво. – Как хорошо, например: «…полны свежей мглой…» Но кто сказал, что эти «горные вершины» – последнее слово? Почему, например, они «горные»? Где у Иоганна-Вольфганга о горах? У него просто «вершины». Может, это влияние Кавказа..?»
      А что, если попробовать самому? Например, так:

Над каждой вершиной сомкнулася мгла,
В прохладных долинах… ра-ра… залегла…

      No good!(2) В устной речи, даже в прозе, пожалуй, это «сомкнулАСЯ» еще бы сошло. А в стихах – нельзя. Но ведь было же у Ивана Алексеевича: «Ту звезду, что качалАСЯ в черной воде…» Гениальное бунинское исключение? Тогда тем более нельзя…
Посмотрим теперь, что у нас за этим «ра-ра». По идее – тишина. Но «тишина залегла» никак не укладывается. Может быть, «тишь»? Нет, совсем плохое слово. Похоже на «чушь»… Или на «мышь».
      И почему вообще «вершины» и «долины»? Кстати, у Гёте есть «долины»? То-то. Их нет у него. У титана немецкой поэзии одни «вершины». И даже дважды. "Gipfel" – это «вершина горы, пик», а "Wipfel" – это «верхушка, вершина». Причем именно у дерева. Значит, покой воцарился на горах – так сказать, общий план, который наш М.Ю. и отразил, – но и в кронах покрывающих их – горы! – дерев. Это уже скорее крупный план. Горы у И.-В. лесистые, на манер Шварцвальда.
      И все же – где «вершины», там по контрасту должны быть и «долины». Но здесь мы не пойдем слепо за автором «Мцыри».
      У нас будут, например, «склоны» и… «каньоны». Да, именно «каньоны». Очень точно и красиво. К тому же из американского. Что-то лонгфелловское? Уолт-уитманское? Открывается, так сказать, новый поэтический горизонт. Перекличка культур и т. п…
     Так что мы имеем?

На горные склоны спустилася (тьфу, опять!) мгла,
В лесистых каньонах… ра-ра… залегла…

      Ну, «спустилАСЯ» для нас не проблема. Успеется. А вот «ра-ра»! Что это такое? Ритмически хорошо подходит «печаль залегла». Но к чему она здесь? Отлично звучит «мгла залегла». Даже внутренняя рифма. Но «мглы» мы уже напустили строкой выше… «Тишь» нас тоже не устроит. А все остальное, похоже, мужского рода, как «мрак».
      Может, попробовать сначала две последние строчки? Да, кстати, наш М.Ю. почему-то проигнорировал гётевских «птичек». А ведь в бессмертном оригинале о них целая строка! Что ж, попробуем подкорректировать классика:

Безмолвствуют птахи,
Не дрогнет листок,
Оставь свои страхи,
Покой недалек.

      Смотри, как здорово получилось! Можно сказать, на одном дыхании. Разогрелся, значит, Кирюша. Не хуже, чем у поручика – «не дрожат листы»!
      Но достаточно ли точно? У И.-В. нет никаких «страхов». Дальше у него – "ruhest du auch". Это совсем как у М.Ю. – «отдохнешь и ты». В двух смыслах опять же. Мол, полежишь, расслабишься. Или вообще «отдохнешь». От жизни – в том числе. «Вы ушли, как говорится, в мир иной…»
      Но ведь и мой «покой» прекраснейшим образом выдерживает такое толкование! Значит, «покой» оставляем в любом случае. Но и «страхи» жалко. По настроению они здесь как раз к месту…
      Уф! Почти полдела сделано. Но как быть с началом? Попробуем поосновательнее разработать тему «склоны – каньоны». Тут что-то есть, хотя «каньоны» вообще-то предполагают реку, а значит – шум, плеск. Ну, да ладно. И еще – у И.-В. вовсе нет никакой «мглы». У него – «вершины» двух видов и над ними – «покой», тоже так сказать, в двух ипостасях. Как «тишина, безмолвие» и как, «отсутствие движения», то есть «неподвижность». Тьфу, чуть было не вырвалось «недвижимость»! Вот что бывает, когда на уме одна рыночная экономика…
      Что ж, попробуем благословяся:

На горные склоны спустилася…

      Опять! Пора с этим кончать!

Лесистые склоны ОКУТАЛА тьма…

      Неплохо. Сразу же и облесенность отразили!

В… та-ра-ра… каньонах…

      Здесь мы сделаем так:

В притихших каньонах печаль (тьфу!)…

      Что же там, наконец, «залегло»? Скорее всего, все-таки, «тишина». Но как ее втиснуть в строку?! А вот как. Отодвинем «каньоны» поближе к началу строки:

В каньонах… ра-ра… тишина залегла…

      А может тишина «залечь»? А почему бы и нет! На манер тумана. Наглядно и неизбито.
      Думай! У тебя сейчас на вершинах «мгла», а в каньонах – «тишина». А у великого Гёте – просто «покой» и еще, как там у него – "…spuerest du / Kaum einen Hauch…", то есть почти как у меня ближе к концу – мол, все затихло, «не дрогнет листок». А вот «мглы» у И.-В. никакой нет! Вообще. Может, он даже имел в виду горы под луной. Серебристые, голубые.. А что?

Лесистые склоны окутал покой,
В глубоких…

      Нет, было лучше!

В ПРИТИХШИХ каньонах… туман голубой…

      Конечно, у Михаила Юрьевича в этом месте просто гениально – «не пылит дорога». Значит – свежо, влажно, прохлада кругом, вот пыль и поприбило.
      Ну, а мы здесь введем цвет! И именно «голубой». La couleur bleue(3), так сказать. Ночная голубизна – это туман и есть. Гомосексуальные ассоциации? А-а, чепуха! И никаких «глубоких» каньонов! Останемся ближе к «вершинам», как у И.-В.
      Вот только в «притихших» ли? Может, лучше «в затихших каньонах»? Нет, что-то напоминает:

Затихает Москва, стали синими дали…

      Значит, «в затихших» не подойдет. И вообще плохо – там были «синие дали», а у нас – «голубой туман». Слишком много общего. Да и по значению: «затихнуть» можно и навсегда, а «притихнуть» – сугубо временно. Отключиться на часок-другой…
      Теперь поскорее вернемся к концу. Здесь у нас после «страхов» предполагался «покой». А начало и так все перегружено этим «покоем». Но что же тогда ждет путника? «Ночлег»? Нет, слишком одномерно. Мол, поспал ночь – и вставай. Нам надо пообщее, пофилозофичнее.
      «Привал» – вот что! «Привал недалек». Ведь это – символ того же покоя, отдыха, желанного перерыва в пути! А если взять глубже, как у индийцев, то и в жизни бесконечной. Перерыв в земном существовании. Смерть, но только в физическом, так сказать, смысле. Отлично! Просто-таки excellent!
      Значит так:

Лесистые склоны окутал покой…

      Нет – «окутал» – все же не то слово! Тем более, что рядом будет «туман голубой». Вот кому пристало «окутывать»! Путаница получается. Но как же тогда?

На горные склоны спустился покой…

      Неплохо. Но надо ли – «на горные»? Конечно, надо! Ведь бывают и другие «склоны» – например, у оврага. Совсем не тот масштаб! Значит, даем заявку на горы с первой же строки. Прав был М.Ю. ! А потому:

На ГОРНЫЕ склоны спустился покой…

      А может, «поднялся»? Как туман – снизу вверх? Нет. «Покой» – это всегда нечто свыше. Значит, правильно – «спустился»…
      И вообще – хватит мудрить! ВСЕ УЖЕ ПОЛУЧИЛОСЬ. Смотри сам:

На горные склоны
спустился покой,
в притихших каньонах
туман голубой,
безмолвствуют птахи,
не дрогнет листок,
оставь свои страхи –
привал недалек.

      Ай да Кирюша! Ай да сукин сын! Что за золото парень! Теперь повторить раз пять, чтобы не забыть. И можно… еще… соснуть…
      Нет, ей-Богу неплохо! И «птички» – как у Гёте. И отсебятины вмеру. А что? У М.Ю. – дорога не пылит, а у К.А. – туман голубой. В каньонах… Что-то блоковское даже…
… Стой, стой, дорогой? Рано тебе спать. А как же нам быть с рифмовкой? Ведь гётевская строфа какая? В общем, А – В, А – В, потом С, потом D – D, и наконец опять С. А лермонтовская? То-то! Неувязочка получается! И в переводе М.Ю., как ни крутись, этого уже не исправить! А у меня? Попробуем:

На горные склоны
Cпустился покой,
В притихших каньонах
Tуман голубой,
Безмолвствуют птахи,

      Тут у нас будет цезура, как у И.-В. - после тех же «птичек», кстати. И наконец:

Не дрогнет листок,
Привал недалек -
Оставь свои страхи...

     А что? По форме, по ритмике куда ближе к основоположнику немецкого Романтизма. И достаточно музыкально. Если, конечно, цезуру соблюдать… Но… как-то все это… не слишком привычно для русского уха, что ли… И хорошо ли, что «привал» оказался у нас вытесненным с почетной завершающей позиции? Пусть даже «страхи» получили какое-то новое звучание. Не знаю… И можно ли вообще так с классиком? Даже с двумя? Ну, да Бог с ними… »
      Кирилл Андреевич уже почти задремал. Даже начал посапывать. И вдруг…
      Это было – как молния! Как высоковольтный разряд прямо в центр мозга! Как цветовой взрыв за сомкнутыми веками!

…ГОРНЫЕ ВЕРШИНЫ СПЯТ ВО ТЬМЕ НОЧНОЙ…

      И уже не теноровой мелодией на мотив русских народных песен. А… симфонически! Даже – космически! Что-то от гималайских полотен Николая Рериха. Синие ночные горы и бездонное небо над ними…
      Он окончательно проснулся и даже сел в постели. Чувство победы, довольства куда-то испарилось. Но радость, радость чудесным образом не проходила. Она все так же согревала сердце, распирала грудь, растягивала лицо в улыбку.
      «… Какая все-таки прелесть – это наше подмосковное бабье лето… - текли блаженные мысли. – И как прекрасно проснуться мирным воскресным утром. И никуда не торопиться. И немного ПО-РА-БО-ТАТЬ! Вот, как сейчас.
      Что с того, что М.Ю. и И.-В. – гении человечества, а я просто член творческого союза? Jedem das Seine!(4) Это – от Бога.
Да, теперь я и сам вижу, что – ко всему прочему! – мой перевод явно смахивает на – майковское? никитинское? да нет, пушкинское! - короче, на...

Багряной зарею
Покрылся восток,
В селе за рекою
Потух огонек…

      Ну, и ладно! Главное – я РА-БО-ТА-Ю! Совершенствуюсь. Решаю, так сказать, творческие задачи. Ведь что гласит русская народная мудрость? «Без труда не вытянуть и рыбки из пруда.»
      Кстати, интересно, как это будет по-немецки? А так и будет: "Uebung macht den Meister!" С чего мы и начали сегодня. Во всяком случае, очень близко. Ну, а по-английски? По-французски?..»

-------------------------------

1 «Труд создает Мастера» или что-то в этом роде (нем.).
2 Здесь: Не пойдет! (англ.).
3 Голубой цвет (фр.).
4 «Каждому свое!» (нем.).