Тебе... жаль, не прочтешь

Я проснулась 7 октября какого-то года довольно поздно. Суббота – к чертям катись работа… Тебя уже не было. Тихонько встал, меня не потревожив, и исчез.

Я с удовольствием потянулась, нежась в щедрых солнечных лучах, бесстыдно шарящих по моей постели. Славно-славно! - можно поваляться в предвкушении чего-нибудь приятненького! Дочурочка с вечера у бабушки, сынуля весь в делах – столько машин и для всех нужно устроить домик-гараж.

Моя активность на кухне начинается с обычного ритуала: подхожу к окну и несколько минут смотрю на залив: какая сегодня погода? Колышет ли ветер кроны деревьев? Что за дети играют на теплом склоне сопки? Может и моего пора гулять? А потом уж кофе и за дела, которых сегодня немало – нужно приготовить что-то вкусное и необычное, побаловать моих любимых.

Завтрак почти готов… Терпеть не могу этот пронзительный звонок, а сердце, радостно рванувшись, уже у входа. Открываю дверь, висну на шее, всегдашний встречный поцелуй (есть еще расставальный). Ты, безусловно, доволен, но ласково меня отстраняешь. «Ну-ну, зайчик, потом… лучше посмотри, что я тебе принес. Закрой глаза». Послушно закрывая глаза, улыбаюсь: «как же посмотрю, если глаза закрыты?» и чувствую, как аккуратно ты вдеваешь мне сережки. «Ого… когда успел? За что купил?» Открываю глаза. Ну конечно, только ты можешь такое чудо придумать: на тоненьком черенке восхитительные четырехгранные коробочки, размером с ноготок, с ярко красными семенами - будто капли рубина выплеснулись из небесной чаши и застыли на лету, запутались в кустарнике... я теперь не помню, что за растение... кажется... нет, не помню...

Ну разве может какая-нибудь примитивная бижутерия, штука ширпотреба сравниться с такой красотой? Прощай тихая радость из моих глаз – уступи место сияющему восторгу. «Спасибо миленький!» «Ну-ка, сынок, скажи, красивая у нас мама?» «Ух ты-ы-ы… какая красивая… сережка…»

Мы собираемся в магазин, нужно купить торт, что-то еще и еще, как обычно для такого случая. У двери ты провокационно спрашиваешь: «что, неужели так и пойдешь? И не снимешь?» «Нет, конечно, это же самое красивое драгоценное украшение на Свете». «А что же люди скажут?» Ах ты, подразнить меня вздумал? Знаешь ведь, что терпеть не могу этот дурацкий вопрос. «А люди скажут, что мы с тобой оба ненормальные». Ты благодарно смотришь на меня и с нескрываемым удовлетворением говоришь: «Редкая женщина выйдет на улицу с веточками растений в ушах». «Да я как хочешь выйду, лишь бы тебе понравилось».

Так шутя, смеясь, перебрасываясь незначительными и, порой, весьма легкомысленными фразами, мы идем в магазин, держась за руки. (Да, я знаю, это тоже вызывает непонимание у людей - тебе за сорок, мне за тридцать, у нас двое детей, а мы сами как дети - то в обнимку, то за руки…)

Ты увлеченно рассказываешь о жгучем холоде южного полюса, о красавцах пингвинах и удивительных камнях на побережье, покрытых древним, а потому таинственным мхом. Я слушаю тебя через раз, больше сосредотачиваясь на ощущениях. Ласковое тепло осеннего солнца бережно греет кожу, я наслаждаюсь не менее ласковым теплом твоей руки. Время от времени прислоняясь к твоему плечу, я вдыхаю неповторимый, до головокружения приятный твой запах. Милый, я хочу с тобой в Антарктиду… я хочу с тобой в далекую галактику… куда угодно, только с тобой… я хочу, чтобы так было вечно. Помнишь? Как давно это было и как неизменно… растворяясь в бесконечной нежности, в томительно тягучей сладости ты шептал: «любимая, так будет вечно…»

«Света, ты меня совсем не слушаешь». «Слушаю, слушаю, ты говоришь о том, как тяжело на зимовке без женщин». Ты смеешься: «Дурочка, я о пробах древнего льда, взятых со дна десятиметрового шурфа, а ты… у тебя одно на уме». «Нет, не одно, второе тоже…» Дразнюсь? А тебе нравится…

В плавном безмятежно-радостном течении дня ты мне еще что-то дарил, кажется, опять сережку, искусно сложенную из металлической стружки, красивый камешек, подобранный по дороге. Наскоро импровизированный букетик из моих растений, листьев и какой-то травы оказался на удивление изящным. Заколка из сандалового дерева, которая никак не хотела держаться на волосах... (потом, несколько лет спустя, также упрямо не захочет держаться на них черная дурацкая косынка) Однако смирила, запутала кое-как и старалась не вертеть головой аж до предвечерней прогулки.

И все это сопровождается милыми шутками, иногда дерзко пикантными, когда черти в твоих глазах бросают вызов…

Хлопоты на кухне, доча от бабушки вернулась, телефон, поздравления, короче, деньрожденьевская суета.

Оторвавшись на минутку от плиты, я захожу в комнату с намерением поострословить на тему случайно чего-то услышанного и по нетерпеливым детским глазам и, якобы безразличным, твоим, я понимаю, что ожидается очередной мой восторг. Ага, главный подарок где-то меня ждет, я даже знаю где, но намеренно не нахожу, пытаясь продлить удовольствие от предвкушения. Машута хитро ухмыляется, Мишка, едва сдерживаясь, чтобы не заорать «мама, смотри!» скачет вокруг меня в радостном возбуждении, а ты улыбаешься, немножко снисходительно – ты сделал праздник семье…

Ну все, хватит томить людей и себя. Я поворачиваюсь к кровати, которая у нас и диван один на всех, и кинозал, и стол, и ложе любви… короче, я смотрю на многофункциональную кровать и вижу чудо. Сколько бы мне ни говорили, что самые банальные цветы – розы, сколько бы они ни были затрепаны ширпотребом и избиты пошлыми сентенциями, сколько бы ни отмеряли им стебля, по которому (вот странность!) судят о красоте и достоинстве цветка (длиннее стебель – дороже стоит) – ничто не отнимет у этого Божьего творения ни восхитительного аромата, ни грациозности лепестков и изящества линий, ни сокровенной прелести бутона, бережно охраняющего желанную тайну розы... Обожаю все цветы, но - в то время, в той жизни - именно роза была фавориткой.

Красота, как и любовь, не может быть банальной. В очаровательной корзинке, кажется, из ивовых прутьев - великолепные розы, жгучегранатовые полураспустившиеся бутоны. Дети в восторге, видя мои растаявшие глаза, а ты улыбаешься как довольный послемартовский кот. Продолжительные вздохи-ахи вокруг цветов, корзинки («вот теперь, мамуля, будешь на рынок с корзинкой ходить, а то с сумкой как-то неинтересно»), чудесных и до слез трогательных детских открыточек и подарочков, сделанных собственноручно, как всегда, под твоим руководством, и после этого, наконец, умиротворенное спокойствие.

После обеда с «вкусненьким» (дети щебечут: «мне вкусненького!», а твои черти в глазах опять искушают: «а когда мне вкусненького?»), мы с тобой идем на прогулку в лесок возле дома.

Мягкое тепло остывающего дня делает пространство невероятно уютным. Мы неспеша бродим по тропинкам, выходим к обрыву полюбоваться ярко-синей, с множеством изумительных оттенков, гладью залива, подзолоченной тонкой амальгамой предзакатного солнца. Возвращаемся в лес, ты рассказываешь о растениях, об их красоте и полезности, я опять слушаю слегка, пытаясь до самой глубины исчерпать и надолго запечатлеть в памяти ощущения. Ты неожиданно останавливаешься: «Иди, я сейчас…» Я иду по дорожке, слежу по деревьям: не скачет ли белка? - и чувствую, как накатывает волна пронзительного счастья, прерывая дыхание, заполняет меня до предела и выплескивается на весь мир. Я люблю этот мир всеобъемлюще и безгранично…

Оборачиваюсь на твои шаги. Ты смотришь на меня – глаза твои теплые-теплые, и я начинаю таять в этом тепле… вероятно, ты это понимаешь, потому что в твоем взгляде появляется чувственная пронзительность, и тогда у меня начинает кружиться голова. Ты подходишь ближе: «Зайчик (как я обожаю томительно-хрипловатый оттенок твоего голоса), зайчик, посмотри, что я тебе принес…» Дикий виноград. В каждой аметистовой ягодке матово отражается солнце. Терпкий вкус, горько-кислый и немножко сладкий – вкус страсти… Я тону в твоих глазах, кружится голова, мира, которого я только что самозабвенно любила, больше нет. Он сосредоточился в твоем уже безудержно откровенном взгляде, в сильных твоих руках, в невообразимо приятном запахе тебя… И уже не поймешь, где сок винограда, а где терпкость поцелуя – все перемешалось в ярком солнечном пространстве...

Праздник продолжается до рассвета… Ну как, вкусненько?

Утром начинается новый день. Ты сосредоточен и уже далеко, в своих многочисленных заботах и значительных делах. Встречи, идеи, невероятные проекты… Твой отрешенный взгляд скользит мимо меня… Ну что ж… Провожаю тебя и знаю, что останусь вкусом утреннего кофе на твоих губах. А ты неизменно будешь со мной в ежедневных хлопотах, в суете с детьми, на работе, по дороге с работы, в вечерней усталости, в томительном тревожном ожидании у балконного окна – когда же ты, наконец, появишься в свете ночного фонаря. Лифт еще не остановился, а я уже открываю дверь и... замираю у тебя на груди.