Дыра

Часть 1: «Мысли надвигаются».

21 февраля.

Я закрылся в своем маленьком мирке, за стенами которого во всю суетиться сама жизнь. В нем нет никакого движения, время отсчитывается на электронных часах, да и то лишь тогда, когда я на них смотрю.
Мне «весело», я отдыхаю, ощущая прилив информации, которая беспрепятственно расползается по моему сознанию. Я машина, я что-то упавшее, похожее на сосуд, который при падении лишь чуть разбился, откалывая кусок.
В этом мире, мире электронных сетей и механических пальцев, нам не нужно больше думать, не нужно ничего делать, достаточно просто лежать на диване и переключать пультом телевизионные каналы, для того, чтобы узнать, что происходит на другом континенте. Мое тупое лицо, знающее все что происходит сегодня в мире, не обеспокоено войнами, его не тревожит социальный кризис и вирус гриппы А, его больше ничего не волнует.
Так изо дня в день  я внимаю в себя кадры со скоростью 24 в секунду, скорость, которая не нуждается в определении, мысли, которые не подлежат исправлению.
Мое время безнадежно слито, я не думаю об этом, это не интересует мое существо, но в тот миг, когда день клониться ко сну, мне становиться искренне жалко, вероятно для меня это единственное время мыслить объективно…
Настраиваешься, хочешь стать сильнее, но веришь ли ты в это? Я думаю нет, ты не веришь, и именно по этому ты оказался сейчас там, где ты есть. Я знаю, ты стараешься, пытаешься отбросить скепсис, ты, да «ты» гораздо лучше слова «я», по крайней мере, это не выражение своего ego, не выражение того, с чем ты считаешься каждую секунду, я не могу забыть это, я не могу быть не собой.
А потом утро, когда в окно бьется свет или не обязательно он, я встаю сонный, чуть выбитый из жизни. По-хорошему мне нужно сделать зарядку и умыться, но я сильнее правил, я могу бороться с привычками, мне не нужно быть кем-то другим…
 Каждый из нас чего-то боится, и эти страхи делают из нас шизофреников и убогих. Что изменилось с тех пор, как я вырос, стал ли я другим, кто стал другим? Покой, забавное слово из пяти букв, в противовес тому, что является его антиподом. Мне тяжело нести лишения мне трудно быть без поддержки, и когда в мою жизнь приходит он, карточный домик, под названием счастье начинает рушиться. И тогда на смену всему приходит, то чего я больше всего опасался: меня досаждает скука, меня рвет изнутри, что это состояние зажиточности, потеря самообладания, все переходит в иную плоскость, туда, где удерживать контроль в своей жизни я больше не в состоянии. И я жалею себя… Но покой, на самом деле, лишь иллюзия, которая меня постоянно досаждает. Что произошло со мной, почему я сдался, что вообще случилось? Я не понимаю.
Так день уступает место дню, весна весне, и процесс, который движется циклично, возвращается. На самом деле я знаю, что все вокруг изменяется, все кроме меня. Для моего смысла бытия рутина подбирает нужные обороты, я вижу туалет с утра, и все вокруг, до боли на белке, признаюсь, дом мой стал тюрьмой.… Не знаю, может быть это слабость характера, какая разница быть тряпкой это не оправдание. Как обрести давно утерянную уверенность, как снова встать на рельсы?
… мой день продолжается и я даже «веселый», мне хорошо и сейчас я  отправляюсь в путь. Скоро, когда снег перестанет падать с неба, когда темные тучи уступят место свету, все будет лучше, все будет по-другому, я это знаю, мне хочется верить. Нет, это не крики параноика, это объективная реальность, в жизни всегда все заканчивается хорошо, это так.
Нет, я вовсе не псих, у меня нет этого, и если быть честным иногда я даже жалею, что я не родился дауном, потому что может быть, вероятно, это и есть  то, что, мы называем счастьем. Но мы другие мы … усложнение жизни приносит разочарование, что может быть проще, чем быть и жить?
  И я продолжаю думать, о тебе, о себе, о ком-то, кого я больше никогда не увижу. Я не знаю свою жизнь, я не знаю, что со мной произойдет, но когда я просыпаюсь все становиться просто и ясно, все проявляется и больше не представляется мне больше темной лошадкой.
…мне больно, мне больно от мыслей, которые зачем-то разрушают мою собственную жизнь. А потом наступает тот долгожданный подарок судьбы, так что не стоит переживать из-за того, что все плохо, потому что вряд ли это надолго.
Когда ты существуешь на половину, когда жизнь опускается до твоего дивана, не нужно винить ее в том, что ты потерялся, не нужно ее о чем-то просить. Да я знаю что больно, но кроме тебя эту занозу больше некому вытащить.
Я дышу, я существую, мне не нужно больше ничего доказывать, достаточно и того, что я делаю. Мозг – это поганое устройство, которое рыхлит сознание одиночества и со-сознает неизбежность отупения и клетки отмирают. Ничего придет время, когда мои искусственные органы составят надежную опору сумасшедшим планам и это падение прекратиться, с вполне понятным и разумным действием, возможно даже с восходом солнца. Но  вся тупость освещенного фасада, заблеванного крыльца у входа в рай, в том, что отец неизменно разозлиться и неперспективное приключение, вновь откроет мне веки для большого путешествия.
 Я никогда никому не мешал,  я всегда тупо следовал, я был животным и смеялся над людьми, я спал и не хотел просыпаться, я бредил. И в те моменты я мог кричать, потому что я был живым, легким. Что могло сковать меня, голод? Но меня это не унижало, ведь дереву для роста нужна влага. Сон? Но и птица  ищет точку приземления. А потом ничего ведь не случилось, все  снова будет, просто я запутался, запутался в этих терминах, огромных ничего не значащих словах, которые отражают правду как ложь. И зачем совершенствовать знание, если оно деградирует?
Не надо все списывать на неудачу, не нужно промахи венчать пессимистичными мыслями, они ведь ничем не отличаются от любых других. Надо заметить, мир нейтрален, уникальное состояние покоя, равновесия, просто кто-то очень настойчиво хочет разделить его пополам, внести лепту добра и смерти, войны и изнемогающей злости. Ненавижу ублюдков, ненавижу тех, кто старательно обеляет свое гребанное имя. Мы думаем и вот что получаем взамен…, возможно именно тогда у человека родилась первая идея, возможно именно тогда он стал человеком в подлинном смысле, тем, кого мы называем обезьяной разумной.
Я не могу существовать полноценно, я не могу оклематься, мое тело ограничивает бесконечные желания моего разума, итогом становиться глубочайшее жизненное разочарование. Нет сил, сил на предсказуемость мгновений жизни. Великий Бог лишил меня осознания, и я падаю дальше, падаю потому что тебе хорошо, потому что ты улыбкой причудливой вежливости не похож на меня. И это закон, закон который действует почти всегда, особенно тогда когда миллиарды прислужливых обезьян поддерживают его правила.
Мне не нужно притворяться и выбирать маскарадные накидки, я тот, кто я есть, я тот, кому дано имя, тот, чей образ похож на предков, я не изгой, хотя в каком-то смысле меня нет. Но мне наплевать на это, я сам определяю сознание, я сам определяю свою реальность. Наверно в старости мои заслуги зачтутся и опыт, накопленный за тысячелетия, сплюсуется, и хочется искренне верить в то, что жизнь не обошла меня, ведь у меня больше ничего нет, ничего слышишь? Все остальное отняло у меня мое собственное рождение, я стал человеком!
 За окнами настоящая революция, и те,  кто думает, что мир застыл, те, конечно, ошибается – разумные обезьяны успокоятся только ночью, а днем все будет цвести цветком электрической радости. Скоро батарейки понадобятся не только нам, скоро энергия сама определит свое существование. Но я все равно рад, что живу здесь и сейчас, живу рядом с теми, кого я знаю, и теми, кто знает меня, а главное то, что осталось еще не долго. Не хочу смотреть на зоопарк, где скоро мои кости станут ископаемыми. Мне достаточно социологов изучающих мое мышление, тех, кто изо дня в день рассматривает меня под прицелами  видеокамер.
Я думаю не надо бояться мыслей будущего и откладывать их в темный ящик, неужели стоит пресмыкаться перед смертью, хотя с другой стороны, ведь мы же должны оплачивать дозы, все мы сидим на большой игле под названием жизнь, мы все наркоманы. Поэтому в каком-то смысле мы все не существуем, так же как и все вокруг, так что повесь трубку, слышишь гудки…,  интересно кто их придумал. 
 Важно лишь то, чтобы все поняли, что мысли это не бред, который сочиться из уст, это определенный продукт труда, над которым необходимо задуматься, и затратить определенное время, чтобы хоть что-то понять в этой настолько пустой жизни, что уж хуже некуда. Интересно узнать, что проецирует твой мозг, мозг который обзавелся дополнительной мощностью школы и приставкой высшее образование, но большинству из нас это не нужно…
Радует, что буквы, написанные мною, легко распознаются, и это уже великое счастье для человека, человека из конуры №18.
 А жизнь это постоянное ожидание чего-то, я никогда этого не знал и честно, слава богу. Сейчас вероятно все успокоится, сейчас я перестану думать и усилием мышц своего тела, заставлю мозг заткнуться. Помни ты гораздо сложнее и проще всего окружающего, того, что вмещает в себя твое внутреннее существо. И пока ты это ты, все становиться бесконечным, а чувства и эмоции, что ж это просто растения, которые можно культивировать.

   

 
Часть 2: «Когда бездна открывается перед прыжком в чудо».

7 марта.

Мне нужен  был заряд, такой мощный, чтоб в результате него пусковой механизм предал бы жизни реактивный толчок и возможно тогда я бы поднялся  на ноги и пошел.
Иллюстрация жизни подает мне импульс для анализа событий, которые ушли, но все еще по прежнему важны для моего сознания. Что если я оставлю их просто покоиться, лежать на дне, нет я не задаю вопросы, я знаю на них ответ, я знаю что будет позднее: эта изуродованная эмоциональная масса выплесниться наружу, и перерастет в настоящий синдром неконтролируемого психоза. Я сдерживаюсь, я пытаюсь адекватно воспринимать реальность, пытаюсь контролировать свои мысли...
Иногда сидя в гуще толпы людей, тех кто являлся моим спасением, я разбирался, я наблюдал, как очередной призрак озаряется стонами радости, я завидовал, завидовал так, что возможно завидовать было нельзя. А порою просто злился, да так что сердце резкой болью давало мне понять не забывайся, а я по правде говоря и не забывался.
Память оживляла  еще совсем свежие отфотографированные картинки, сотнями мелькали люди, большинство из которых были просто тенью их собственных тел, а некоторые мозолили глаза. И именно с ними я стал собой.
Мне жутко хотелось кайфа, чтобы он ворвался в мое тело, в мой разум, заполнил клетки и устроил пиршество там, где верховный совет раздает указания. Мне хотелось глотать клубы дыма, дышать бензином и в эйфории опьянения плясать доупаду. Хотелось чтобы мой мозг отпустил меня, но он не отпускал. Казалось справедливость уступала последнему закону, который как наваждение кричал: Я рядом, я с тобой.   
Проходя по своей жизни я всегда слышал: ты не сможешь, ты проклят, твое добро распято. Но я не хотел слушать, я верил в свою добродетель, в свою правду, я верил в справедливость данную мне книжно! И пусть я заблуждался истин много, но понятие себя и других я уже давно отличал, разделяя их на два лагеря. У меня не горел огонь внутри, я знал, что правда то, что для меня останется едино. Я знал, что это путь в одиночество, я не боялся остаться один, я уважал себя за то, что не изменил своим принципам своим целям. Конечно я платил за это ценою своего здоровья, ценою огромных душевных переживаний, но такова плата. То что другие оплакивали я топтал, но это было раньше, это было тогда, когда у меня была уверенность, тогда, когда я знал как устроен этот сложный мир, какие у него цели, к чему я иду, а сейчас я стоял опустошенный, брошенный и абсолютно беспомощный перед миром который почему-то обратил на меня внимание, он глядел мне в лицо и я ничего не мог ему противопоставить. Кое-что теперь мне стало ясно я сделал определенные выводы, но я не о чем не жалею, я уверен я не ошибся и все потому что я сохранился, я сохранил себя, свой духовно-девственный мир.
Проектирование жизни не всегда оканчивается неудачно, есть сферы где оно просто необходимо, поэтому сложение   расчетов обязательно приносит запланируемые удовольствия.



*   *   *   *   *   *   *   *


Снег  под ногами крошился, старый спекшийся, он слоями стекал в канаву; с неба брызгало водой, рассеивая капли на мостовую, на лицо и на складки одежды, которые все вымокшие, слипались. Я взглянул в небо, такое прозрачное, такое переменчивое, и сглатывал воздух, явно чувствуя его недостаток. Тогда вряд ли я понимал все происходящее, мои мысли разрезанные снами стопкой складывались в подсознание. Я бороздил улицы, серые как асфальт, пытался увидеть яркие глаза...
Мои ноги полные сил, и еще недавно заполненные энергией, сегодня с трудом удерживали мое тело, пошатываясь я куда-то плелся, а куда мне было совершенно безразлично. От боли, которая срезала меня как тесак, я упал на мостовую, постепенно сознание начало меня покидать, но я не издал не звука, меня будто парализовало. Шок заставший меня  в полном бессилии давил и был готов к работе, я дрогнул. Поток воды стекающий по дорожке ласкал леденящий водой мои горячие щеки и на секунды мне показалась что вода закипает, резкая боль ударила в живот, и от перехватившего у меня дыхание сознание начало сворачиваться, тело передернуло и будто от спазма ноги произвольно дрогнув подтянулись к телу...
А завтра намечался обычный день, который ежесекундно     должен был быть опечален скукой...
Через какую-то пелену я слышал: Какая пьянь... Ты что не слышишь. Темнота заполненная бредом продолжала расширяться. Я потерял форму, оболочка обычно столь чувствительная ко всему не реагировала.....
-...в паспорте посмотри.
  Ночь иногда яркая всплесками звезд озаряла окраины и на минуту белым покрывала поля и близлежащий лес, я пробирался в чащу надеясь не встретиться с ними...
- ... не реагирует..., … падает...
Но она не падала напротив...
И будто сон поглотил мое сознание, лишь бесконечная мысль и темные аллеи, мама прости я опоздал....
   
   


  * * * * * * *



Не тлеющие огни глотали дымку, не брезгуя я наступил на грязь и удивляясь самому себе плелся дальше. Почему-то  я понимал, что это надуманная фантазия, но ущипнув себя я не просыпался. Хотелось крикнуть, но ничего не получалось, ступня увязшая в грязи пульсировала будто живой организм.
Я не хочу, не хочу, отпусти меня, - кричал я ...
В углу комнаты чья-то тень приподнялась, но глаза непривыкшие к свету сразу же сомкнулись.
- Сережа, Сереженька..., - я слышал как рыдала моя мама, слышал как она молилась Богу, Богу который ее предал.
Я не мог ее успокоить, я не мог ей ничего сказать, мое тело было положено на откуп врачам. От меня не требовалось усилий, мне не нужно было концентрироваться на спасении и сладко всего этого желать.
...медики роились вокруг моего тела и я знал что просто так они меня не отпустят.
Сладкий, чудесный сон, парировал мои мысли и казалось сам поставил их на свое вооружение. Старый друг тех за памятных годов предстал передо мною и мы снова были вместе, мне так много хотелось ему рассказать, о том что происходит со мной, вспомнить, то что было, казалось уже так давно, что возможно я просто все это придумал или где-то прочитал или где-то прочитал. Мы гуляли, говорили, как же мне было хорошо, а потом я стал приходить в сознание, я проснулся, хотя был готов отдать все ли бы этого не было.
В этот день я впервые понял, что со мной произошло, я сильно заболел и если уж быть совсем честным, то дано подозревал что такое со мною скоро случиться. Я не раскаивался, что что-то не успел или что в тот чудесный день не остался дома, что должно случиться происходит. И к тому же следуя старой поговорке, я решил, что после драки руками не машут, я лежал и анализировал, что же со мною будет дальше.
За окном шел снег, его крупные хлопья кружились в потоке ветра, создавая белоснежный хоровод, который симметрично ложился на подоконник.
Мама сидевшая рядом с моей кроватью, что-то рассказывала мне о врачах и о том вечере, но я ничего не слушал, почему-то мне было все это неинтересно и я увлеченный зажигающим зрелищем, происходившим за окном, наблюдал.
Сейчас обретя какое-то спокойствие и огромное количество свободного времени я много думал , думал о себе, о всем на свете.
Мне не хотелось опускать свои руки, мне казалось, что я все успею. Где-то в глубине, я знал, что наступит прекрасный день, в котором все будет хорошо, и я наконец-то не буду ничего бояться. 
 Моя жизнь была похожа на деофильм, где я сам выступал режиссером, я снимал огромный фильм о себе, я жил им я смотрел его последние кадры, но начало, то прошло казалось сделала не моя рука, я не как не мог вспомнить детство, моя юность покрылась туманом, все кануло куда-то, просто зависло в моей голове памяти и я не мог ничего вспомнить, я постарел...
Биологические часы готовились к реакции, они хотели запустить механизм, но что-то  внутри говорило мне: Это твой последний кадр, последнее слово перед бесконечной бездной моей прожитой жизни.  Что-то внутри меня знало этот конец и лишь моя разумность все еще роптала: Я еще ничего не сделал.
Теперь спустя две недели тот пробел в моей жизни стал потихоньку заполняться, я наконец-то покинул свои стереотипы, сменил место обитания и оказался в новом до селе неизведанном мною месте.
Я плыл сквозь рифы, одинокий уже больше  ничего не боящийся, я возмужал, я приобрел что-то совсем новое, я стал заметно ближе к себе, к тому кого я раньше просто не замечал.
Закономерный потолок напоминал мне шахматное поле, где я расставил свои доблестные фигурки и тихо играл, рассчитывая на успех, надеясь оставаться незамеченным.
Скоро свет в палате прекратил свое течение и все что оставалось организму лишенному покоя это вдуматься в что-то, в то что никогда больше не осуществиться.
Я тихо умирал, я знал это я больше не хотел бороться я был готов, мои глаза открыли бездну которая безмолвно роптала : Ты мой! Мое существо сжималось пульсировало, осознавая это висок в остервенении бился и я зажавшись в жизнеделии  заворожено смотрел  на себя. На человека лишившего самого себя удовольствия без обвинения спокойно существовать. Сейчас мысленно сосчитав свои малочисленные года наполненные радостью утех, я никак не мог понять зачем же мне все это было нужно. Я тупо  крутил пленку назад, затертая информация как испорченный фильм не приносила никакой радости. Я тупо жил и даже хуже я никогда не жил по настоящему, подчиняясь непонятным законам  этой реальности, я спал, боясь большого приключения, общественные правила слишком сильно продавили мне мозги, в которых ничего не осталось, в которых ничего своего никогда не было, я был отпрыском информации в идеализированным мире биологических оболочек. Я сам хотел смерти, я  не мог больше унижаться перед собою, мне хотелось вырваться из под власти узурпаторов. Мое тело и мои мысли, здесь больше не было ничего моего. В мире, в котором я жил вдруг все стерлось.
Что-то в груди сжалось и сильно выдохнув, я съежился от боли, замер и....  А глаза увидели бездонную бездну, где лишь черная дыра стала напоминанием прожитой жизни.
 

 
Часть 3: «Кома».

        16 марта.


Вот так всю свою жизнь контролируешь себя, контролируешь, а сейчас лежишь и писаешь себе в штаны и даже этого не замечаешь, странно. Вот оно как в жизни бывает. Ну видел в фильмах, ну где-то слышал и даже читал, но чтоб со мной подобное случилось, не ожидал. Когда живешь о таких вещах даже не задумываешься.
  Первые дни я все никак не мог свыкнуться, а потом знаете ничего, даже стал извлекать из подобного состояния бонусы, а вскоре и вообще стал рад и доволен, вообще все это больше сон напоминало. Ну так вот лежишь балдеешь, ничего не надо, где-то летаешь и все что в жизни доставало до смерти теперь вообще не интересует. Надо поесть, не вопрос лежишь а в тебя через капельницу поступают витамины и питательные вещества, время погулять и комнату начинают проветривать открывая форточку на некоторое непродолжительное время и ты вроде как и воздухом свежим дышишь, про сон я вообще молчу, а секс теперь мне не нужен потому что я сейчас все равно ничего не чувствую.
Итак, с разумной точки зрения я  уже не человек, свои биологические потребности я не совершаю и преспокойненько делаю то о чем все жизнь мечтал - творю не в чем не нуждаясь.
Вот так протекает мой ненормированный день и я в общем-то доволен, не всем конечно а тем что есть. В реальной жизни я редко был чем-то доволен, я сейчас довольствуюсь тем, что есть это даже странно. Человек вообще редко чем-то доволен, вот такой сложный организм, постоянно всех критикует, совершенствует и никогда не с чем до конца не смиряется 



18 марта.


Думаю о тебе, о том..., помнишь как было здорово. Я помню твое безумно красивое лицо и твои светлые глаза, цвета июньского неба после грибного дождичка. Я все помню, помню...  Так хорошо мне никогда не было, почему ты ушла? Твоя солнечная улыбка, твоя нежная кожа...   
Бог отнял ее у меня, он все у меня отнял, все до последнего, я только не понимаю почему я не умер. Ты издеваешься? Это все не честно...



19 марта.

Я с самого начала знал, что мне  не стоит открывать свою душу женщине, знал, но сделал. Я разрушил прежний мир прагматизма и стал любить тебя, я стал другим и теперь мне больно, нет это не боль сладости, это всепоглощающее переживание брошенности, несамостоятельности...
Мою половину оторвало и то целое, что было воздвигнуто, стало не нужным. Когда наступила та грань, которую переступив, ты решила: “я больше не ценю тебя, ты инструмент моей цели”.
Конечно, я не могу тебя не в чем винить, ты просто не смогла бороться с собой, ты не смогла и я стал виноватым. И хотя жизнь дана сильному, чтобы помочь слабому, но я просто больше не мог нести тебя на руках, и не мог бросить; получилось другое тело бросило меня.
Человека портит сам человек, сильный не упадет на колени, а упавши поднимется!
Злой мир рыскал, что бы ему еще взять, но в одном он просчитался, груз на моих плечах мог быть сброшен и тогда бы свобода снова бы опутала мне очи. Где я увижу свет, где я бы построил жизнь. Да я мог сдаться, да я мог, но что-то внутри, то гордое что никогда еще не разрушалось, давило на меня, и я знал, что теперь сдаться я уже не мог, у меня появилась цель, мои планы снова оживились и котел и топка просили больше жара.
Когда точно это случило я точно не знаю, но я снова захотел обрести контроль, я снова захотел обрести себя, того кого я искренне любил и уважал. Мне хотелось реализовать свои задумки мне хотелось проснуться чтобы лететь против ветра, чтобы доказать всем и себе что я не похороню просто так свои идеи, я буду биться, потому что мне нечего терять, я верил в себя я хотел чтобы огонь зажегся...
Сквозь туманы мыслей я обретал сознание, да я не мог двигаться, не мог открыть глаза, но я ожил, я решил для себя что смерть это слишком простое решение проблем, я хотел доказать я смогу...
Я люблю тебя, чистую и святую, с белыми мыслями и золотой улыбкой, я не хочу чтобы ночь застала тебя одну, я люблю тебя, я просто хочу знать осталось ли в тебе хоть что-нибудь, хоть часть..., я надеюсь.



22 марта.

Солнечный свет радовал меня бликами, будто плиткой выложенный потолок уже выученный мною за два дня не давал больше не какой пищи для размышлений, и я просто созерцал, глядя сквозь него в никуда.
Теперь находясь в сознании, но абсолютно обездвиженным мне было гораздо труднее, чем в коме, причудливые сны больше не наполняли меня образами, они не сменялись подобно быстрому ветру. Спать мне не удавалось и я большую часть дня мечтательно лежал на своем гробу. Я еще не упал, но по-прежнему находился у края в пропасть, теперь надеждами кишело все мое существо: встать,  пойти куда-нибудь, что-то сделать. Но я ничего не мог, руки и ноги которые обычно использовал я теперь использовали меня и просто мирно и спокойно покоились рядом, они взяли отдых который я им никогда не давал. Мои собственные мысли эксплуатировали тело, а  теперь  произошла революция, бунт, колония распалась и в каждых ее округах шла гражданская война, война за свободу. За собственную жизнь.


28 марта.

Темное окно в запретный мир, рвется, но не досягается, что-то просто сломалось и теперь поет человечьи песенки, а круг - рабство и боль, гниющие лица и мокрая кожа от горечи бед с солеными разводами. И какой-то зловещий звук якобы только для меня и для того чтобы все закончилось, мне жаль я не могу помочь. Все так как надо для мотивации, для роста гениальных клеток. Осталась ностальгия, обрывки памяти с жизнью для потомков. Вы главное не забудьте, а я что ж остается бороться, все остальное отражение моего сознания.







29 марта.

Шутки шутками конечно, но жизнь устроена как бы это так сказать... серьезно. Серьезно все: тот отдых, что нам необходим, серьезно надо есть, серьезно ходить, работать и учиться, и лишь иногда под пьяной синькой отдыхать, вот насколько все серьезно, а иногда весело и свободно.
Грустно, что большая часть из нас с трудом сводит концы с концами, так никогда и не видя замечательных мест и много всего еще интересного, а ведь это еще вопрос нравственности и морали. Наш мир это огромная  дыра, в которую стекает  все грязное, порочное, это боль, которая не заживет быстро, это рана не на теле это рана в душе. Ведь эта кома тела еще не все, я задаю вопрос зачем возвращаться в жизнь, где кругом одна боль и страх.
Вдуматься в жизнь в ее обычные циклы в ее структуру и эпилог и с озарением через некоторое время расстаться, расстаться с мечтою о жизни, о ее течении о жизни в жизни и о том что можно обрести.
Мне не зачем сюда возвращаться, я не хочу больше никого любить, я не хочу больше бояться, смотреть как на глазах у меня разбивают головы и потрошат тела. Мне обидно от несправедливости, от того что  некоторым непосильно выбраться из этой ямы, у них нет шансов, обидно что они достойны, но выброшены за борт.
Конечно, я хочу жить, в том смысле как инстинкт животного к жизни, но сейчас находясь в тишине и покое, находясь вне досягаемости движения, я не хочу открываться. Не хочу возвращаться, возвращаться туда откуда я ушел сам и по своей воле.
Просто устал. 
 

 
Часть 4 : «Пришел, чтобы остаться навсегда!»


Как бы не заканчивалась жизнь, она заканчивается, она не приглашает на танец и не зовет тебя в гости, она спит, иногда просыпаясь в весенних лучах солнца, уходит, задирая голову, и хлопает дверью. И тогда все вокруг исчезает и с замиранием надеешься на продолжение. Что смогу я в последнем движении, в последний миг, глядя на поезд  уходящий в даль, который дает гудок и птицы врассыпную взмывают в небо. Выбор не легок, но судьба не выбирает, нет она не жестокая, она не злая, ее просто нет, нет и мифов наводняющих безмятежные жизни, нет суеты.
Что осталось позади мое жизни, общественный труд и память от тех, кого я уже никогда не забуду, любовь и то о чем я жалею, люди, которых я упоминал и кто стерся сам. Тех кого я не пойму не будут забыты и даже наоборот вряд ли встанут в ряд. Я различен и един как все целое, что я окружал, я раскололся, но я мог собраться. Я предал тех кто меня любил, я стал пустотой. Я не сочился сквозь тени, я не читал и не выбирал, я стал поганой частью этой жизни, которую я истощающе любил.
Ты воздух сладкий и вкус шоколада на кончике языка, ты язва и рак, ты следствие и причина и все наоборот, ты весенний дождь и депрессия, вкус сигарет и запах алкоголя, ты болезнь, которой я заболел. Ты как чудесный сон, укутанного счастья, мираж в бреду, пуховая кровать, как же я тебя люблю, Всегда врать все разорвать и выплюнуть кусок, печально посеянный на нише гадкого распятья. Я ослеп, не видя больше яркие пейзажи, переплывая соленые реки и бесконечную боль океана.
Мне бы хотелось лежать в саду, среди тишины и покоя, среди серых деревьев, укрывающих небо своей листвой. А когда наступит весна наслаждаться звездами сквозь череду ветвей.
Я вспомнил фильм, я думал о родных и близких, я извинялся, понимая правоту. Я не рождался вовсе, сколько уже прошло лет? И я не понимаю все понимая, не понимал, когда-то я был другим, но все изменилось.
Я остался один с жизнью с ее законом и порядком чисел.
Бледные облака сладкой ложью веяли мне в лицо.
Все прекращается при ее начале и заканчивается с ее завершением. Что это? Здравствуйте хозяин сказки?
Мне больше не хочется никого винить, никого критиковать, ничего не говорить.
-Ты ничего не умеешь, ничего не понимаешь, убирайся!
Нет больше обиды, власти, подавления воли и скрытой совести. Скоро демагогия уйдет и тогда все остановиться, буквы сложенные в строчку и причудливые крестики и палочки  написанные кем-то или мною. Это вовсе не состояние паники или скорби это просто мысли которые зажимаются словно тиски.
Ясно лишь то, что я потерял цель и смысл, я потерял веру и надежду, я потерял отечество и гордость, любовь к окружающему. Все сыпется: неразумные действия и правила, и я ничего не могу изменить.



  * * * * * * *


2 апреля.

В тот день мои делемы и тому подобное закончилось и жизнь, которая жила и теплилась внутри полностью прекратила свое течение.
Наконец-то теперь все собрались в одном месте, редко это бывало.
Все ушло в прошлое: мои страхи не оправдать возложенные на меня надежды, быть застигнутым врасплох или стать замеченным, идиотские обиды, мои слезы и переживания, мои надежды.
Нет больше сил влияющих на мое тело, мои мысли, нечего больше стесняться. Абсолютная свобода, без самоотдачи, без стремления.  Не надо больше учиться и учить других, не нужно иметь деньги,...
Другой мир, верно говорят смерть лишь продолжение жизни и дело вовсе не в тупых понятиях Бога и его судьбы. Дело не в реинкорнации и мифологии рая.  Пусть  этого ничего нет не страшно, я все равно продолжение жизни, питательный элемент почвы, составная часть общего мироустройства.
Я всегда боялся стать не замеченным, не нужным, но все это было не правда. С самого рождения каждый из нас является элементом цепи, частью общего, хорошо слаженного. Мы необходимы друг другу, мы необходимы жизни, ее развитию, в грандиозной цепи эволюции.
Теперь взвесив свое сознание на весах я понимаю что я был двигателем всего что меня окружало, точно так же как и все вокруг создавало меня.
Жаль что до этого момента осознать все это мне не удавалось, я мыслил другими иными понятиями, загружая свое “пустое” тем что мне казалось верным. Хотя если честно я все равно не ошибался я ничего не потерял.
Радуюсь одному, что моя полезность все равно была пусть и с меньшим КПД общего вклада. Зато я знал: жить для себя это все равно самообман и дело не в том, что это не правильно, дело в том,  что то полезное,  что вложила в меня сама природа все равно реализовалось.
Далекие планеты навсегда останутся в мечтах , правильное или не правильное все равно полезно. Быть и жить два незыблемых постулата жизни моего существа.
Оставить жизнь предаться ее творению, философии. Мои догмы, ценности..., и пусть я не до конца разгадал загадки данные мне во времени ,  я все же не жалею что они были.
Помню я сомневался в правильности бытия, в его устройстве и порядке, но это все было не зря.
Не зря войны и торнадо, гигантские заводы и политические партии, не зря таланты, гении и воры, вращение планет и теоремы.
Мы движемся правильно, да есть добро и зло, но без небо без этих хрупких элементов, как  построиться все это, как будет выглядеть жизнь.
Да, я знаю, меня забудут и больше никогда никто не скажет: Что за придурок. Но меня это не огорчает, не огорчает и то что мое время пришло так рано. Но в конце концов проснитесь у нас у всех куча времени, больше чем у многих. Его много масса, можно день напролет смотреть кино и писать труды, можно купить героин и получать удовольствие. В этом-то и вся прелесть, нашей свободы, нашего существования.



* * * * * * *


И мудрый ошибается ибо что он знает глядя на океан и нищий пусть не сокрушается о богатстве и тень веков пусть ждет и отдает поклон времени.
Боги, люди кто они? Земля сказать все равно что не говоря. И пусть утром просыпаясь вы сделаете что дано не так важно замечаете ли вы или нет, что делаете или вовсе бездействуете  празднуя.
Всего лишь ты в условности жизни, всего лишь жизнь в условностях, но не смотря на это, какое глубочайшее бытие.


  И каждый мыслящий создаст,
И умный покориться,
А слабый станет позади,
Чтоб жизнь насладиться!



Конец.