Salivation

Слюни начали движение и, переполняя рот, стекали вниз по подбородку. «Ты так хороша, руки и плечи» и что-то еще уже не помню пелось в песне группы Сплин.
Одежда вся намокла и на полу стала образовываться вожделеющая слюнная лужица, лужа вожделений, короче слюни. Роскошная копна волос, «глаза не голубые конечно, ну и пусть», - с гневом думаю я, а у самого  слюни. Правильные черты лица -  в общем ангел во плоти и тому подобное. Вдруг, слюни в ужасе останавливаются и я понимаю, что объект вожделения уходит. А я не пойду, пусть хоть что случиться, мне плевать. 
И вот через какое-то время слюни снова брызнули и из носа потекло. Ну и что, что она крашенная, мне хоть накрашенная, хоть нет, главное чтобы наша – советского разлива. А если уж вам так интересно почему именно советского, так все просто – родилась в СССР!  Губки пухленькие, глазки блестят, слюньки текут – хороша, ну хороша, а ее соседка – да чтоб ее еще раз молотком бы вдарило и катком укатало, угораздило же так отвлечься. А моя сияет, королева, целую в губки, в ушки. Эй ты! Что! Да ты, а ну руки прочь от советской власти. Что, твоя, чё правда, да ну, ну ты, чё внатуре – гонишь, чё козлом будешь. А я причем? Так уж и попускать слюньки нельзя – капиталист проклятый, фу смотреть тошно.
Пришлось выйти из вагона, ладно вот и поезд следующий. Наконец-то набились как селедки в бочку. Эй дамочка руку на место верни, повернись-ка ко мне детка, ой нет я пошутил иди, иди Христа ради, отвернись короче.
О такоГо о-го-го веришь нигде не видел 150*20. Вы меня совсем забрызгали молодой человек. Да кому ты нужна, объект моих снов, грёз, мечт и еще чего-то не помню  она - русалка, впереди по курсу три человека дальше. И о нет с ребенком, ну и дрянь же – перерасход слюней смачиваю рот «Акваминерале».
А ты чё уставился, глазки мне строит ищи свою вотчину гомофоб, чтоб тебя – отворачиваюсь.
Вскоре народ сам собой рассосался, и я сел и боковым зрением рядом с собой ее увидел и сразу взмок как мерин, а ей хоть бы что – доска бесчувственная.
Напротив – возрождение франкинштейна, ой подмигнула, вся в бешенстве и слюни, Господи проклятые сопли и глазные капли. Всё это конец, выходы замурованы и из гробницы показался свет, наверное сейчас меня заберут наверх, мечтаю я.
Привет хочешь со мной ознакомиться.
Нет спасибо, я как-нибудь сам, вы не утруждайтесь.
Да что вы я свободна
Я знаю – видно, но я …
А вы не переживайте. Будем знакомы Евпидоксия
Очень приятно.
Я знаю, говорит она пододвигаясь ко мне все ближе, знаю молчите, Дрон.
Да нет что вы, вы ошибаетесь ….
Дрон-н-н, разбрызгивая слюней, повторяет она.
Я уже подумываю, как отключить этот инкубатор, сдать  властям и чтоб ее никогда больше никто не выпускали из дурдома. Я путаюсь скрыться от нее в лабеметролинте, верней в метролаберинте. Это конец, Дрон если она нас настигнет придется ждать реинкорнации.
Кое-как спасаюсь бегством, искоса смотрю во все стороны и оглядываюсь, вроде никого, хотя нет, постойте, я переключаюсь на нитро и делаю турбофорсаж, забегая в вагон – поезд отправляется.
Дро-о-н – брызгая соплями раздается последний рев и поезд скрывается в темном туннеле.
Я спасен, аккуратно и подозрительно рассматриваю попутчиков. В углу слева притаился вурдалак, с остальными вроде все в порядке. «Психопароноидальные люди, через одного бешенные», - думаю про себя. Только бы домой добраться, забью окна и двери, заклею щели изолентой, и буду ждать коллапса  или еще чего-нибудь. И лишь полностью убедившись в своей безопасности через инет (интернет) буду пускать свои слюни или в телевизор – по крайней мере выключить всегда можно.


Конец.