Немного о женщинах, печенке и Мировой революции

Немного о женщинах, печенке  и  мировой революции.

В коридоре хлопнула дверь. Тихие голоса обменивались невразумительными фразами. Из набора: «вешалка тут; тапочки здесь; давай помогу». Дверь в комнату так и не открыли. Шаги исчезли на кухне.
По топоту я постарался угадать, сколько народу в этот раз завалилось к нам на флет. Потом очередной приступ накатил на меня. Начиная с мочевого пузыря. Перебрался в кишечник. Заскрежетал в легких. Комом проскользил в горле и вот он уже на кончике языка: 
За стенкой что-то упало и разбилось. Мне было похер. Перевернувшись на спину, нащупал на ковре пепельницу и пачку сигарет с зажигалкой.  Пепельницу поставил на грудь. Сигарета мелькала в темноте габаритным огнем пьяного таксиста. В комнате свет не горел - это единственное, что доставляло мне удовольствие в данную минуту.
- Что это было? – сквозь тонкие перегородки стен отчетливо слышно, о чем говорят на кухне.
- Это. Чел. С которым мы квартиру снимаем.
- А что с ним? – Женский голос звучал испуганно.
- Ну, - протянул Игэль, - Разные причины могут быть. Похмелье. С работой не выходит, а завтра утром рано материал сдавать. А может и то и другое одновременно.
Блять, такое ощущение, что у меня не может быть других причин! Игэль, - хорошей друг, но слишком поверхностно смотрит на проблемы личности.
Тут вновь накатило, и я разразился криком.
Сигарета отдавала палеными волосами и соломой. Язык свернулся в кольцо и шкрябал колючее нёбо.
На кухне хлопнули дверцей холодильника. Послышался шум льющейся воды. Стук посуды.
Пить, суки, будут!
Открылась дверь, и в комнату проникла узкая полоса бледно-желтого света. Я затушил кислую сигарету:
- Есть чем поживиться?
- Ты чего орешь? Оля дар речи потеряла.
- Молчаливая женщина –подарок судьбы. Хватай ее и насилуй.
- И так мне даст. Без твоей сомнительной помощи.
- А мне?
- У нас пиво есть. Будешь?

- Что ж ты сразу не сказал!? – Я вскочил с дивана.
Свет упал мне на лицо и Игэль недовольно поморщился:
- только умойся сначала.
- Что у тебя с лицом, - тихо поинтересовался он, когда мы оказались в коридоре.
- Съел я что-то. Не особо свежее.
Как в любой холостяцкой квартире, еда появлялась наплывами. Будто после жуткого шторма на берег выбрасывало куски кораблекрушения. А потом был штиль. Жаркое солнце сушило тут и там разбросанные предметы… Морщась, они издавали дурной запах.  Истлевали бесследно. Или накатившая волна заглатывала обратно в пучину. Словно измотанные чайки, мы кружили над останками, выискивая, что бы еще съесть. Я уж не помню, что попало в истощенный пищевод. Еда  потеряла свои характеристики. По форме и цвету идентифицировать пищу не удалось. На вкус же я внимания не обратил.
Последовав совету Игэля, я заскочил в совмещенный санузел. Рулон туалетной бумаги обглоданным куском свисал возле унитаза. Зубных щеток было десятка три. Паста отсутствовала. Липкая вода просачивалась сквозь пальцы и кусками ударялась о поверхность раковины. Три подхода по одному повтору. Вафельное полотенце покарябало мятое лицо.

Увидев девушку на кухне, я ничуть не удивился ее внешнему виду. Сиськи, жопа, длинные ноги, пухлые губы... Все то, что так нравилось Игэлю, на меня же не производило должного впечатления. В таких  женщинах есть что то искусственное. По мне были… все остальные. На этой почве у нас с Игэлем часто бывали споры. «Лучше быть голодным, чем есть что попало!» - возмущенно, спокойно, презрительно, - в зависимости от ситуации, констатировал он. Я примирительно улыбался и вел женщину в комнату, а Игэль еще долго сидел на кухне, завернувшись в зеленое  шерстяное одеяло, пил чай или что покрепче, и слушал стоны, доносящиеся из-за стены. Потом девушка оставалась на ночь, или шла домой. Но никогда не возвращалась.
В прочем, его девушки тоже.

Оля сидела облокотившись спиной на холодильник. Поджав ноги,  она балансировала на табуретке. Я коротко поприветствовал даму:
- А пиво где? В холодильнике?
- Это Федос. – с запозданием представил меня Игэль.
- Ага. Ударение на последний слог. Хотя можно и без ударения.
Оля молчала, изредка бросая в мою сторону испуганные взгляды. Я откупорил всем по бутылке и устроился на диване. Мы специально выбирали квартиру с большой кухней.

В голове царил полный разгром, как после налета вражеской авиации. Мысли стремительным потоком неслись во все стороны света. И не было возможности ухватиться за какую-то одну конкретно определенную мысль: Пушки, сабли, теннисные ракетки, навозные кучи, бутылки, женщины, телефон, телевизор с одной настроенной программой..

- Так что с тобой? – Игэль отхлебнул пиво и брякнул бутылкой о стол. – Что такой -никакой?
- Тебя давно не было, друг. Многое изменилось. Некоторые ушли от нас навсегда. Они такие, они уходят. Но нам повезло больше. Мы то здесь. Ты спрашиваешь, что случилось со мной, друг мой? Чертовски правомерный вопрос. Но, не думал ли ты, что случиться могло и с тобой? Ты отсутствовала трое суток. Кто знает, может это ты изменился, а вместе с тобой и весь этот мир? А я, я остался тем же.
Теперь ты приходишь с пакетом пива, с девушкой,  и безапелляционно заявляешь, что это я изменился, будто со мной происходят какие то странные вещи.   

Игэль как-то нервно рассмеялся, а я продолжил:

- Вчера вечером, когда я вышел на улицу, мне улыбнулась обглоданная луна. Я решил – это знак! И знаешь что? Я оказался прав!  Мои догадки подтвердились. Я понял это, когда капельки звезд стекали по подбородку и  липкой обжигающей струйкой проваливались  за воротник.
Да, друг, мне плохо. Мне чертовски плохо. И в этом нет ничего странного, ведь меня пытались отравить. Какие то недоноски. Они подстерегали меня на выходе из круглосутки. Их было двое, а может и больше. Ничтожества. Просто убить у них не поднималась рука. Ха! Да и так просто я бы не дался. Но коварный, чертовски коварный план, был по истине ужасен. Мне дали чашу и заставили испить  до дна. Нет сомнений, вода была отравлена. Ведь вода не пахнет клопами. Но я был готов. Я ждал. Я знал, что за мной охотятся. Пытаются убить!
 Последние слова я прошептал с надрывом. Так, что даже самому стало немного жутковато.

Ольга заерзала на табурете и крепче обняла себя за ноги.

Какого ***?-  это лишь начало!!!

- Так что их план провалился. Оповещен – следовательно вооружен. Так вроде бы говорят у вас в Зеленограде? За час до выхода я принял противоядие. Кусок сливочного масла. и пару холодных котлет. Видишь? Я знал, на что иду!

- Сколько раз я тебе говорил: не пей с дворовыми алкашами. Чего доброго, они приходить сюда будут.
- А что мне оставалось делать? Ты свалил в неизвестность. До зарплаты – неустановленный срок. Денег не было. Рублей сорок- только на портвейн. А так хотелось чего то более пронзительно-душевного. Вот и скинулся с мужиками на коньяк.

- Не прет опять?

- А с чего переть-то? Попрет тут, когда вокруг столько ублюдков. Сегодня решил прокатиться в метро. Потолкаться с народом. Ты знаешь, столько долбоебов в одном месте я давно не встречал. Я сильно пожалел, что у меня нет ручного пулемета. Через одного ставил  к стене. Просто расстреливал. Несутся, черт знает куда. Вперед на метр не видят. Останови любого, спроси куда  держит путь – вряд ли услышишь вразумительный ответ.
А эти тележки. Кто ввел правила что «… за исключением колесных сумок и тележек…» -  это враг общества номер один. Человек без души и сердца. Без имени и отчества. Без паспорта и гражданства.
Я жадно добил бутылку пива и потянулся за следующей.
- Ольга, как вы относитесь к проблеме сумок на колесиках? Находите ли вы ее свежей и насущной? Проблемой, решением которой непременно должны заняться мужи государства?
- я, я не знаю…
- вот! – я довольно ухмыльнулся и еще раз припал к пиву.
Чертовски грамотный напиток. Пиво и сигареты. Сигареты. Да, как же я без них. Закурить не помешает. Сигареты и выпивка. – Ось,  вокруг которой крутится мой мир. Я могу не есть, не пить, не трахаться. Но вот покурить и зарядить себя алкоголем – это святое.
- значит, девушка, вы не знаете. Хм. Порой удивляет беспечность поколений.

- Так вот, догадываетесь, к какому выводу я пришел?: По сравнению с этим, Игэль, твои действия с неправильно припаркованными машинами – всего лишь хулиганские выходки. Мечты идеалиста. Подростковый  максимализм. Предлагаю мыслить глобально! Стране нужны кардинальные решения! Что бы искоренить такое зло - как колесные сумки и тележки – их надо, просто необходимо, объявить вне закона.
Каждый, кто будет пойман с таким вот агрегатом, должен быть расстрелян на месте. Без суда и следствия. В ****у дорогих и бесполезных адвокатов. Никаких следственных экспериментов, опросов очевидцев. Просто хватать под руки и волочь к стене. Реанимировать показные казни на Лобном месте. Воздвигнуть эшафот, я знаю, Игэль, что тебе нравятся эшафоты.   Там, на возвышении установить гильотину, и пусть отрубленные головы падают в эти чертовы телеги. 
Но, к несчастью, из-за сильной бюрократической системы нашей страны, моему плану не суждено реализоваться. Все эти народные инициативы, право норматворчества, и тому подобные повторные чтения в Думе… какой-нибудь вшивый комитет затеряет мой гениальный законопроект…
Так что я шел по вестибюлю метро и жалел что у меня нет пулемета.  Или дробовика.  Дробовика, как у старины Хемингуэя. Интересно, а куда задели дробовик Хеми? Есть ли музей, где он лежит под толстым стеклом, на бархатной подушке. Освещенный со всех сторон маленькими лампочками? Или он перешел кому-то по наследству. Может его купил экзотический коллекционер. Или он валяется на чердаке у законных наследников. У копов в участке в прозрачном пластиковом пакете с надписью «Вещественное доказательство». Понятия не имею. Стоит порыть в Интернете, может там есть какая-нибудь инфа. Я бы хотел взглянуть на эту хренатень. Может мне удалось бы с****ить его? Думаю, каждый писатель должен иметь подобную штуковину.
Что ты скажешь на это, Игэль? А вы,  Ольга?

- Ну это понятно. Метро тебя никогда не вдохновляло. Какого рожна ты в него полез?
- Игэль, друг мой, возьми себе еще пива. Отдадим дань пивоваренным компаниям и рекламным агентствам, что изощренными  методами заставляют покупать нас Бочкарев вместо  Жигулевского, хотя и то и другое, в сущности, полное  дерьмо.
В метро, Игэль, я поперся за тактильными ощущениями. Захотелось единения с плебсом. Не все же жить миром книг и монитора. Сидение в замкнутом пространстве не идет мне на пользу, и я решил сменить одну консервную банку на другую. Кто же знал, что это безумство только усугубит душеную травму. Говорят, что клин вышибают клином, но, видимо, в это раз вышло иначе, и я загнал свой клин еще глубже.

- Запарки с рассказом?
- Запарки?! – я нервно рассмеялся, - Да у меня окончательно едет крыша. Раньше когда я дрочил в ванной, то представлял, как занимаюсь сексом с охрененной блондинкой или брюнеткой. Или сразу с двумя. А теперь?! Теперь я представляю, как герои моего рассказа трахаются в разных позах. Ты только представь себе!  Герои рассказа! И я на них мастурбирую. Это ****ец!

- ты пугаешь девушку, Федя. Не видишь, Оля сидит совсем не своя. Я пообещал высококультурный вечер, а ты…
- Пошел ты на ***. Думаешь, срулил на трое суток оставив меня без денег и еды, и по возвращению я раскатаю  красную ковровую дорожку?
- да я сам на мели, приятель. Пивом нас Ольга угощает. А что до еды, так в холодильнике была печень. Ты же обещался ее приготовить.
- печень?!
Меня передернуло.
-Ты когда-нибудь печень готовил? Резал ее тупым ножом? Знаешь, что она пористая внутри? Как под руками лопаются незаметные микрокамеры с воздухом? Она проскальзывает между пальцев, пока ты стараешься изловчиться и загнать в нее тупое жало ножика. Эти маленькие скользкие кусочки. Сантиметр за сантиметром ты кромсаешь ее, а перед глазами проплывает изображение твоей собственной печенки, изъеденной циррозом… фу, бля, да меня стошнило после первого прикосновения к этой мерзости.  А ты говоришь высококультурная беседа.

Игэль закурил, а Ольга встала и стремительно направилась в туалет.


Когда дверь за девушкой закрылась, друг наклонился ко мне и печально прошептал.:

-Теперь мне не затащить ее в койку даже клятвами жениться.
Я промолчал, давая понять, что не намерен обсуждать данную тему. С минуту мы сидели в тишине. Потом хлопнула дверь туалета. Появилась Ольга. Было понятно,  что ее  тошнило. 

- Игорь, я пожалуй уйду. Мне что-то не по себе.
Девушка говорила это слегка дрожащим голосом.
- Нет, не провожай меня. Я сама доберусь до метро.
-Рад был знакомству, Оль. Заходи еще. Поболтаем.
Ольга игнорировала мое предложение и стала одеваться. Игэль неуклюже помог одеть пальтишко и они скрылись на лестнице. Еще  с минуту было тихо, потом раздался звук открывающихся дверей лифта.
Я довольно улыбнулся, открыл духовку и извлек бутылку конька, выпитую лишь на четверть.
Когда в квартиру вошел Игэль у меня все уже было готово. Рюмки блестели коньяком, порезанный лимон сверкал капельками свежего сока.
- Что празднуем?
- За рекламу денег заплатили. И еще заказ на два сайта. Если будешь себя вести хорошо, замолвлю словечко, и тебе поручат информационное наполнение. В общем, еще месяца  два  будет, чем за квартиру платить.

Игэль подмигнул мне, мы выпили.
- Зачем ты так с ней. Она же не в курсе, что все это лишь шутки.

- Зачем?  Нечего было в прошлый раз  грузить мою женщину мировой революцией.