Мышь и тараканы

Иногда, обычно по ночам, тараканы, надышавшись дихлофосом, начинали шуметь и бучнить. Тогда, мышь раздраженно говорила: “гады!”, и, нахлобучив подушку на голову, пыталась заснуть. Она не хотела ругаться и выяснять отношения ни с тараканами, ни с любыми другими ползучими или пикирующими гадами, потому что была глубоко воспитанной и неумеренно романтичной особой. Мышь не без основания считала себя голубых кровей и не желала иметь ничего общего с подобными типчиками. Единственными с кем мышь любила калякать и пить чай с печеньем, были голуби Ян и Жане, молодая семейная пара, живущая на лужайке перед домом.
Мышь была единственным представителем своего клана в этом доме, в котором она прожила уже много лет и, который называла не иначе, как “мой дом”. Естественно, кроме нее в доме жили еще сонмы других обитателей: семья людей, девятнадцать ящерок, две собаки и одна старая толстая и совершенно равнодушная кошка. Никто из выше перечисленных созданий не причинял ей столько неудобств и головных мигреней, чем тараканы. Эти циничные и неугомонные твари все время крутились возле нее и разными способами выводили мышь из ее обычного умиротворенно-блаженного состояния.
Обычно они пикитировали на нее с потолка, а затем, отбежав на порядочное расстояние, равное двадцати пяти их корпусам, показывали языки, плевались и дразнились. Мышь старалась не обращать внимания на их пакостные выходки, но все же, когда они ее особо доставали, не без уничтожающей гордости поворачивала голову к наиболее беснующимся тараканам и тихо говорила: “Титьки тараканьи, я не люблю Вас!”. Это действие имело ошеломляюще убийственный эффект на тараканов: они начинали мелко трястись, хлопать друг друга по плечам, держась за брюшко, на глаза их наворачивались крупные, как жемчужины, слезы и, в конце концов, они валились на свои жесткие спинки и активно агонировали. Мышь, будучи пацифистом от рождения и гуманистом по призванию, не могла без боли смотреть на их страдания и, сдерживая рыдания, уходила к себе в комнату, где от души предавалась хандре и самокопанию.
В такие минуты, ее спасали от неминуемой душевной гибели Ян и Жане. Они отпаивали ее крепким чаем с сырными печенюшками и рассказывали ей всегда одну и ту же ужасно смешную историю об одной свинье, которая убежала в лес и стала там жить с кабанами. Постепенно, под пристальным вниманием друзей, мышь приходила в себя и часто находила там утешение.

 продолжение следует...