Конец света

- Конец света?
- Ну да.
- Что, уже сегодня?
- Ну.
- А я завтра в школу собралась…
- С ума сошла, Конец света же!
- А что теперь делать-то?
- Как что? Веселиться!
- А что за шум? – я сползла, наконец, с кровати утром Конца света.
- Праздник! Не каждый же день у нас Конец света!
- И что там делают?
- Да все, что хотят! Пошли скорее! До ночи надо все успеть!
- Что все? – я уставилась на Крика.
- Ты что, не проснулась еще, что ли? Все, что не успела сделать в жизни! Все, что всегда мечтала! Ну, хочешь, клад зароем, хочешь, банк ограбим… Точно, давай грабить банки! – у Крика аж глаза заблестели.
- Клад? А кто ж его искать-то будет?
- Да это я так, к слову, – смутился Крик – ну так как насчет банка?
- Крик, тебе всего шесть лет – строго сказала я  - кто же в таком возрасте грабит банки?
- Ну и что! – запротестовал Крик. - А помнишь, когда тебе исполнилось семь, ты взяла мамину помаду! А она тебе не разрешала! А ты все равно взяла!
Иногда Крик бывает просто невыносимым, хотя он и мой лучший друг. Тем более, про помаду никто так и не узнал. Не хватало еще, что бы в Конец света об этом кто-то узнал, и меня не пустили делать все, что я хочу.
- Ладно, ладно. Идем грабить банк. Только сейчас зубы почищу…
- Сумасшедшая! Ты можешь пойти даже в своей пижаме!
- А что, там ходят в пижамах?! – не поверила я.
- Ну, я не то что бы видел… Но я думаю, что можно.
- Ладно, чистить зубы я не буду, но пижаму все-таки переодену… Неудобно как-то… в пижаме банк грабить.
Мы шли по улице по проезжей части. Народу было видимо-невидимо! И все были такие счастливые, с ума сойти! Обнимались, целовались, мирились! Играла музыка и люди танцевали, мне и Крику совали в руки шоколадные конфеты, кругом грохотали хлопушки, небо было раскрашено салютом, как на параде, летало конфетти. Те, кто не мог выйти из дома, высовывались из окон и махали флагами, сыпали с балконов рисом и громко читали стихи. Люди открывали шампанское, чокались и поздравляли друг друга с Концом света. Смеялись мужчины, улыбались женщины, доставая из запыленных шкафов самые красивые платья и  драгоценности. Двери всех магазинов были раскрыты, и улыбающиеся продавцы громко зазывали людей, расхваливая свой бесплатный товар. Мороженщики, с трудом протискиваясь сквозь толпу, дарили детям мороженое; автомобилисты забыли свои машины и освободили дорогу…
Когда мы с Криком, наконец, подошли к банку, вокруг него уже собралась толпа. Она с веселым смехом подхватывала сыплющиеся с неба доллары и рубли, марки, евро… Стоя на крыше банка, телохранители и милиция во главе с Самым Последним Губернатором Этого Города (как было написано на повязанной ему на шею темно-синей ленте) щедро кидали с крыши бумажные деньги и сыпали пригоршнями сверкающие в солнечных лучах монеты.
- Ты опоздал, – сказала я Крику – грабить уже нечего. Теперь пошли делать то, что хочу я.
- Так нечестно! – Крик был готов расплакаться, и мне стало его жалко.
- Ну, тогда пойдем делать то, что хотим мы оба, – пошла я на компромисс.
- Да? – зарделся Крик. - И куда мы пойдем?
- Ну, я думаю, что сегодня в цирке представление бесплатное. Только пойдем, сначала поищем мороженщика…
- Здорово ты придумала с цирком! – счастливо улыбнулся Крик, вдруг густо покраснел, схватил меня за волосы, пригнул мне голову и быстро чмокнул в щечку. И тут же сорвался с места и побежал за мороженщиком, показавшимся вдали. И только отбежав шагов на сто, крикнул:
- Я всегда хотел этого!
К полудню веселье разгорелось еще больше. Люди снимали с себя жаркие тесные праздничные костюмы, и раздавали их счастливым нищим, не забывая отдать свой кошелек, драгоценности, парадные туфли и прочие ненужные вещи, и бросались танцевать босиком и в купальниках. Раздался грохот барабанов, и на дороге показалась огромная процессия слонов, несущих на себе факиров, музыкантов и легких танцовщиц; за ними, извиваясь во всевозможных прыжках, следовали акробаты; забавлялись жонглеры, подбрасывая в воздух блестящие шары и горящие факелы; ослепительно блестя на солнце расшитыми серебром и золотом одеждами, гарцевали на белых разряженных лошадях всадники; гикал на полосатых тигров и гривастых львов укротитель, пощелкивая время от времени по лакированному сапогу длинным хлыстом; дышал огнем, словно сказочный дракон, маг в синем, расшитом серебряными звездами халате; за ним, кривляясь и паясничая, разбрызгивая воду из водяных пистолетов, хохоча и срывая рыжие парики, кувыркались клоуны. Над головами зрителей взвивались в самое небо воздушные змеи, соревнуясь с тысячами разноцветных шаров, одурманивал запах цветов, холмами разложенных на площади, и женщины, смеясь, ступали босыми ногами по их нежным лепесткам. Светило солнце, врывались в небо струи городских фонтанов, и все были счастливы, как можно быть счастливыми только в день Конца света. Люди избавлялись от надоевших вещей, выбрасывали в окна телевизоры, ломали мебель; птицами слетали на землю кричащие о Конце света газеты. Люди вытаскивали из домов ковры и одеяла, и устилали ими Площадь. Вокруг булочной собралась огромная толпа: жители города разбирали хлеб, и спешили кормить голубей, стаями кружащихся над их головами. Дети со счастливым визгом носились за птицами, вспугивая стаи обратно в уже темнеющее небо.
- Крик! – позвала я. Чумазый счастливый Крик, шумно дыша, подлетел ко мне.
- Вот здорово! – сиял Крик. - Все игрушечные магазины открыты! Просто заходи и бери что хочешь! И никто не наругает тебя за это, и никто не скажет, что нельзя или дорого! Как хорошо, что наступил Конец света, да?
- Крик, что ты болтаешь?! – возмутилась я – Конец света это плохо!
- Почему плохо? – спросил Крик. - Посмотри, как все счастливы! Разве это плохо, когда все счастливы! Когда все у всех есть, когда нету нищих, когда играет громко музыка и все танцуют прямо на улице!? Когда муж и жена не ссорятся, а говорят друг другу только хорошие слова, когда все вместе, как дети, смеются, кормя хлебом голубей, когда вокруг столько цветов и праздничных шариков? Когда все обнимаются и просят друг у друга прощения? Что ты! Это просто замечательно! И как было бы хорошо, если бы этот Конец света побыл немножко подольше!
- Крик… - мне нечего было ответить. - Знаешь, все сейчас пойдут на озеро любоваться на закат. Пойдем?
- Конечно, пойдем! Еще можно будет посмотреть праздничный фейерверк, покататься на карусели, поплавать на лодках, искупаться в ночном озере! Все! Все нужно успеть! – он схватил меня за руку и потащил за танцующей толпой, тянущейся к озеру…
Зажигались ночные огни, светилось каждое окно и каждая распахнутая настежь дверь. Люди брали с собой фонарики и свечи, поднимали высоко над головой зажигалки, и казалось, будто светятся в толпе не огоньки, а счастливые, очищенные сердца. Вдали огни сливались в одну светящуюся пульсирующую ленту.
- Ой, Крик, как красиво! – шепнула я, держась за его руку, и не в силах отвести взгляда от такой красоты.
Крик не ответил, завороженный зрелищем. Женщины кидали в озеро венки со свечами, и они, гонимые легким ветерком, отплывали от берега, мерцая, словно маленькие маячки, в темноте. Потом послышалась незатейливая мелодия ломбады, и мужчины  и женщины, положив руки друг другу на бедра, принялись вновь танцевать, на освещенном огнями песке. Живая лента изгибалась в такт музыке, присоединялись все новые и новые танцоры, и лента увеличивалась, смыкаясь вокруг озера. На западе отгорел закат, и на смену ему, соперничая в зрелищности и яркости, вспыхнул и заискрился фейерверк, взметнулись в небо ракеты, взрываясь цветными вспышками в темноте, зарокотал салют, и небо разразилось тысячами разных огней, не оставляя ни кусочка темноты…
Люди расположились на берегу озера, и, обнявшись, глядели в небо, стараясь не упустить ни минуты Конца света.
Мы с Криком стояли по колено в воде: Крик, подвернув штанины, а я - подняв подол платья, и швыряли в воду камешки.
- Крик, а какой он, Конец света? – спросила я, вглядываясь в небо.
- Ну, - посерьезнел Крик – большой. – Он развел руки, показывая, какой.
 Глаза у меня уже слипались, и я вышла на берег и села на песок.
 Вслед за мной вылез из воды Крик. И мы молча сидели на берегу, и смотрели в небо, пока сон не начал совсем одолевать. Веки сделались тяжелыми-тяжелыми, глаза закрывались сами, и последнее, что я видела, проваливаясь в сон, – светло-розовая нежная полоска зари Следующего дня… Да, – всплыло в мозгу, – наверное, надо было тоже поцеловать Крика… Ну ладно. Как-нибудь в ДРУГОЙ Конец света…



ZveZdoРadaль