Веменес

Женщины любят драгоценности. Независимо от того, что из себя представляют эти блескучие штучки. Они любят миниатюрность, изящество, законченность, а еще больше они любят истории, связанные с драгоценностями - вроде истории прабабушкиного любимого перстня... Но в моей семье фамильных драгоценностей нет.

Я смотрю на свой Веменес, это подвеска на ленточке. Небольшой продолговатый футляр цвета платины, в центре - овальное изумрудное окошко. По окошку росчерком идет название модели - Attache. Это - память. Нет, не в переносном смысле, в прямом. Memory key. На нем помещается все мое написанное и еще не дописанное творчество, семейные фотографии, недочитанные книжки и прочие нужные мелочи. Под слоем изумрудного пластика видны дорожки на микросхеме, какие-то вытянутые хозяйственые строения, небоскребы, спальные районы... Это мой Изумрудный Город.

Небольшое отступление от темы.

В одном из старых романов героиня решила продать все, что у нее было, чтобы купить великолепные, ни с чем не сравнимые жемчужины. Она говорила: "Я назову их "все мое несу с собой", а так как слов много, то сокращу, составлю им имя из начальных букв: "ве-ме-не-с". Веменес. Почти как испанское". Зачем ей нужно было это, Все-свое-носить-с-собой? Если сравнивать то и это время, она была избалованной богатой девчонкой как раз в стиле Космо. Девушка из высшего общества, привыкшая к выполнению всех свох капризов, недавно скоропалительно вышедшая замуж - по любви, конечно, но... Счастливо ли? Здесь автор ставит меня в тупик. Это последние страницы романа. Ее муж - военный, она уехала с ним и одной (всего-навсего!) служанкой - в провинцию. Муж не замечает, устраивает ли она беспорядок в пяти комнатах или наводит чистоту, муж так и живет своей армейской службой, а она любит его и мучается от перемены обстановки. Что посоветовал бы Космо? "подумайте, нужен ли вам такой муж." Она потихоньку сбегает, чтобы продать свой городской дом и купить бесценный жемчуг, Веменес. "И ее восхищала мысль, что он, встретив ее, не заметит жемчужины на ее груди; таких и подобных им жемчужин на всем земном шаре считалось не более ста тридцати."

Что это? Что это за блажь?

Я думаю о женщинах востока. Каждая из них носит под чадрой (Боже мой, паранджа, чадра - какое это счастье! Перед выходом на улицу не надо укладываться, краситься, переживать из-за появившейся сеточки вен в уголках глаз или морщинок...) все свои драгоценности - все что когда-либо дарил муж, отец, родные. Чтобы в тот момент, когда он три раза скажет "Талак" и все будет кончено, она встала и ушла, унося все свое с собой...

Но наша героиня - почему же она, молодая-красивая-счастливая-свежезамужняя женщина хочет все-свое-носить-с-собой? Ответ прост. Хотя в книге его нет. В книге они помирились и был хеппи-энд, в который я не верю. Ответ такой - она не верит, что у нее счастливый брак. Она оставляет себе лазейку - возможность в любой момент сбежать, унося все-свое-с-собой так, чтобы он не нашел ее, чтобы можно было не бояться, что однажды он постучится в дверь ее дома и будет умолять ее вернуться, чтобы в этот момент не было даже призрака этого дома... Чтобы была незнакомая дама в поезде, паспорт на чужое имя, вуаль закрывает лицо, руки сжимают сумочку, а на шее не замеченный никем Веменес... Она все время подсознательно планирует свой побег.

Может ли после этого у романа быть счастливый конец?

Я пишу, пишу и бросаю, пишу и мучаюсь. Мои герои меня изводят. Я пытаюсь залезть в душу моей главной героине, понять - что же она думает, отчего она так поступает, и в отместку она начинает мне мстить. Она приходит в голову целыми абзацами, неожиданно точными фразами, когда некогда, не на чем и вообще невозможно их записать. Я судорожно хватаюсь за первый же попавшийся клочок бумаги и что-то быстро корябаю или пытаюсь заучить это как музыку, как стихи - чтобы не переврать ни ноты. Второстепенные герои со своими репликами терпеливо стоят над душой и ждут, когда до них дойдет очередь. Я знаю, что если меня в такой момент пустить к компьютеру - я напишу, и потом даже не буду править, это будет гранитный монолит от которого не надо отсекать ни кусочка, природная скульптура, сотворенная ветром и непогодой, жертва моего ураганного творчества. В крайнем случае, я по-быстрому поменяю запятые на тире и поправлю опечатки. Если я напишу на бумаге, то все равно потом придется перепечатывать, разбираться в закорючках собственного почерка, разворачивать сокращения и распутывать по три вставки со стрелочками на каждом вводном предложении. И в итоге я все равно напишу не так, но хотя бы настроение будет поймано.

Как меня мучают эти герои, кто бы знал. Положительные - еще ничего, но вот отрицательные... Счастье может быть беспричинным и немотивированным, а вот зло обязательно прорастает из чего-то, что долгое время таилось и выжидало, но потом все-таки решило, что игра стоит свеч. Злодеи все-таки должны быть людьми, а не монстрами, значит за них надо думать и жить, и они начинают жить полноправной жизнью в моей и так под завязку забитой всяким мусором голове, и получается уже как с подругой по общежитию - сначала она просит шарфик поносить "только на один день", потом - еще на день, а потом уже берет сама, без спроса и стеснения. Героев можно понять, им хочется где-то жить, но вот кто сказал, что они могут жить все время у меня в голове? А как же законные рабочие 8 часов? А персональные 8 (или сколько выйдет) часов сна? (вы меня понимаете, что сутки не резиновые и выспаться как следует мы все когда-нибудь успеем... в крайнем случае, уже в другой жизни...) Они - эти самые герои - приходят мне в голову в любое время дня и ночи - как в какой-нибудь бордель! - с желанием, чтобы их немедленно обслужили. Они не реагируют на мои вялые попытки отмазаться - «файл остался дома», например. Им плевать на меня. Им плевать на то, что у меня нет времени-сил-желания с ними связываться в тот момент, когда они ко мне приперлись. Если бы в этом борделе была вышибала-муза, я бы провела с ней беседу на тему "кого пускать", но так нет же музы, совсем недавно снесло потоком чувств.

Ну, допустим, я не планирую сбежать от семьи, а всего-навсего откупаюсь Веменесом от своих героев. Но как насчет счастья? Будет ли счастливая концовка у этого романа, если моим временем распоряжается распоясавшаяся банда хороших и плохих? Хватит ли этого бессовестного вдохновения, чтобы написать что-то длиннее 10 страниц? Переселится ли эта банда в головы читателей, оставит ли меня в покое - хотя бы для того, чтобы в моей голове завелась следующая не менее бессовестная банда хороших и плохих? Не важнее ли все-таки в конце концов сделать пельмени, погладить юбку на завтра и проверить изложение (математику, естествознание или что там было такого страшного в уроках)? Не останусь ли я в детских воспоминаниях как светлый образ «равнодушной или вечно раздраженной матери с отсутствующим взглядом, проводившей все время за компьютером»? Вот ведь черт... Может стоит снести этот мысленный бордель героев, объявить сухой закон и «больше ни строчки», стать примерной степфордовской женой и матерью? Будет ли стоить это благополучие того творческого зуда, который периодически сверлит мне голову и толкает под локоть? Да-нет, нет-да, орел-решка, кто бы знал как лучше...

Если бы не полтретьего ночи, я бы может и развила бы эту тему дальше. Но пора ложиться спать, предварительно записав файл на этот самый Веменес... С его пустырями и улицами, площадями и помойками, казармами и бараками, небоскребами и борделями Изумрудного Города...