Посо? Икоси!

из цикла  «Моя   Греция»

Каждый день учу греческий. Трудно. Почему-то очень долго мучалась с числительными. Вроде бы выучила, знаю по порядку, но в нужный момент они вылетают из головы, как стайка испуганных воробьев, хватаешь первое попавшееся, и ...
Прихожу в супермаркет за сыром.
Мне нужно двест граммов для тостов.
-  Сколько? - спрашивает продавец: Посо?
-   Икоси граммария, - выдаю я: 20 граммов.
-   Посо? - смеется продавец
-  Икоси! - повторяю я, не сомневаясь, что прошу двести. Я устала после работы. Я целый день собирала оливки в деревне. Что за глупый смех?
-   Посо? - еще громче хохочут за прилавком.
-  Икоси! - настаиваю я. - Двадцать! - И порежьте хорошенько.
   Мучения с числительными на этом не кончились. Подруга Настя торговала на рынке гранатами и попросила однажды заменить ее за прилавком на пол-часа .
-  Настя, я не умею торговать!
-  Ну это же так просто! Вот эти гранаты, получше, триста драхм за килограмм, а эти, похуже - двести. Что здесь трудного?
           Действительно, что здесь трудного?
Настя уходит, а я остаюсь с товаром. Гранаты лежат ярко-алые, крутобокие, готовые взорваться от сока и спелости. Никто на них не кидается, я мечтаю, глядя в небо, и вдруг слышу : - Посо?   Сколько?
Возле прилавка стоит дед с огромной корзиной в руках и допотопными очками на носу.
       - Вот эти, получше, триста, - я вспоминаю Настины слова, - а эти похуже... я мучительно вспоминаю, как будет по-гречески «двести» и наконец выдаю : - Энякося!
Я ошиблась, и вместо двести сказала «девятьсот».
       -  Посо?! - возмущается дед.
Я снова объясняю: «Вот эти получше, триста, а эти, похуже...»
  -   Как?! - негодует дед.
Вот зануда, - ругаюсь я и в который раз, терпеливо объясняю, что вот эти получше,  -   триста,  а эти похуже -  девятьсот ...
У деда аж очки на носу подпрыгнули от возмущения:
 -   Почему!?
 -  Да потому! - злюсь я - Эти триста, потому что получше, а эти похуже поэтому девятьсот!
- Безобразие! - кричит дед и потрясает кулаками. От негодования он  не находит слов и призывает в свидетели базарную общественность. Дело пахнет скандалом. Говорила же я Насте , что не умею торговать... Вокруг собираются люди. Я на пальцах объясняю, что почем - и тут выясняется моя ошибка.
Женщины смеются, но дед отказывается,  что- либо понимать. Он еще долго возмущается, призывая в свидетели продавцов, покупателей и всех святых, и уходит, так и не поняв, почему я хотела продать ему хорошие гранаты за триста драхм, а плохие - за девятьсот.
Наталья Володина (Саркавази)