Рождество глазами слепого

Бесконечная тьма. Только звуки. Я нащупал пальто. Кожа приятно согрелась теплой тканью.
Я протянул руку и ощутил дерево входной двери. Послышался скрип, а потом лицо обдало чем-то холодным. Все вокруг наполнилось гулом сотен голосов. Все они были разными: мужскими и женскими, взрослыми и детскими, но все они говорили об одном и том же: “Рождество!” Где-то далеко звенел колокол. Его эхо заглядывало даже в самые пустынные улицы, разносясь ветром. Холодным потоком дунул мне в лицо воздух, и я поплотнее закутался в пальто.
Осторожно, чтобы не споткнуться, я спустился по лестнице. Эхо шагов одиноко разнеслось по подъезду и побежало вниз. Голоса стали четче. Я вытянул руку, дотронулся до стены, приник к ней, и ощутил, как от кончиков пальцев разливается холод.
Я чувствовал упругость стены, слышал голоса и радовался. Радовался, что могу слышать, чувствовать, говорить, что я не полностью скрыт от людей куполом, не пропускающим ни свет, ни звуки – ничего. Радовался, что сегодня Рождество и, может быть, Господь услышит меня. Я старался идти на звон колокола, только он был моей надеждой.
Под ногами хрустел снег. Со всех сторон слышались голоса. Детский смех, и твердый удар холода в плечо. Я осторожно потрогал пальцами холодные хлопья снега, слепленные в один ком, стряхнул с плеча снежок и зашагал дальше. Боялся не успеть в храм, ведь если колокол затихнет, я не смогу прийти туда, я потеряюсь. Жуткий холод пробирался через одежду, замораживая тело до самых костей, заставлял идти домой, в тепло. Но мама… И я продолжал идти, не обращая внимания ни на холод, ни на голод...
А ведь все остальные люди нормальные. Они видят, но не думают об этом. Видят солнце, звезды, города, друг друга, рассвет. Какой он, рассвет? Говорят, что он красивый…
А некоторые люди слепнут будучи зрячими. Я тоже слепой… Первый раз я иду в храм.
Колокол затих, но я уже пришел. Сделал шаг, и вдруг упал на что-то уходящее вверх. Ступени! Я осторожно встал, держась за перила, и начал подниматься. Этот путь был для меня неизвестным, и я часто спотыкался и падал. На самой верхней ступени я снова упал, больно ударив ладонь. Поднялся и вслепую, вытянув перед собой руки, подошел к деревянной двери, провел по ней пальцами, пытаясь различить узор.
И вдруг меня обдало теплом и сотней голосов. Мне показалось, что я слышу, как горят свечи, как разносится по храму эхо шагов батюшки. Откуда-то сверху раздавались звуки хора. Сначала я подумал, будто поют ангелы, но потом понял, что это – люди. Но ангелы словно пели через них, восхваляя Бога.
Потом батюшка стал читать молитву. Я был в храме первый раз и мало, что понимал, но этот хор…Он был так прекрасен…
Я прошел дальше и вдруг наткнулся на кого-то, услышав суровый мужской голос, адресованный мне, попятился назад, наткнувшись еще на кого-то. Еще один голос, на этот раз женский. Натыкаясь на людей и на стены, я отошел куда-то вправо, вытянул руку, боясь задеть еще кого-нибудь. И снова стена…
А потом вспомнил голос мамы, тепло ее рук, запах волос. Вспомнил, как доктор сказал, что она серьезно больна и поможет ей только чудо. Вспомнил сомнение в голосе доктора. Мама пила лекарства, которые ей прописали, но они почему-то не помогали, и ей становилось все хуже и хуже...
А может ей поможет Господь…
Я неумело крестился, негромко произнося: «Господи, помоги моей маме, пожалуйста, чтобы она вылечилась!»
Внутри меня что-то потеплело. Я прозрел все еще будучи слепым. Прозрел духовно. Я говорил с Богом и верил, что моя мама вылечится. Она обнимет меня и я снова почувствую тепло ее рук…
Я опять перекрестился и попросил:
— Пожалуйста, прости их, Господи, чтобы не ослепли, как ослеп я…