Беседы вождей. Беседа вторая

Беседа происходит в одном из кремлёвских кабинетов в 1919 году. Ленин и Сталин сидят в креслах. Ленин просматривает «Правду», Сталин курит трубку. Между ними стоит столик. На нём лежит папка с бумагами.
Сталин: Поскребите хорошенько русского – и получите татарина. Или калмыка.
Ленин: Поскребите хорошенько грузина – и получите осетина...
Сталин (рассмеявшись): Ну, хорошо, тов. Ленин, не будем ссориться. Поговорим о более приятных вещах. А хорошо жить в Кремле, не правда ли?
Ленин: Да уж, батенька, неплохо. Раньше мы говорили: «Наш дом – тюрьма», теперь же можем с гордостью воскликнуть: «Наш дом – Кремль!»
Сталин: А вы не хотели бы быть похороненным в Кремле, тов. Ленин?
Ленин (хохочет): А что, забавная идея! Почему бы и нет!
Сталин: Да, интересная мысль. Нам стоит подумать об открытии в Кремле большевистского пантеона. (В сторону) И ты будешь первым, кого мы погребём в этом пантеоне…
Ленин: Что вы сказали?
Сталин: Почему бы вам, тов. Ленин, после заключения Брестского мира не поменять своё имя «Владимир» на «Брестомир»?
Ленин: Я согласен, н6о при условии, что вы, тов. Сталин, смените своё отчество «Виссарионович» на «Бессарионович».
Сталин (в сторону): Тогда ты – Бесомир.
Ленин: Что вы сказали?
Сталин (привстав, берёт со столика папку): Тут у меня, тов. Ленин, списки новорождённых в прошедшем 18 году. Если б вы знали, тов. Ленин, сколько негодяев родилось! Чего стоит один Солженицын!
Ленин: Покажите-ка. (Берёт у Сталина папку и начинает просматривать.) Но есть и хорошие люди, Фёдор Кулаков, например, членом политбюро будет.
Сталин: Фамилия подозрительная…
Ленин: Ничего, главное – не фамилия, пусть будет хоть Романовым, но введём в Политбюро, лишь бы подходил он для этого, лишь бы был по духу нашим человеком (кладёт папку на стол).
Сталин: Тов. Лени, а это правда, что стихи Маяковского – просты, как мычание?
Ленин (хохочет): Правда, очень просты, и как мычание, и как блеяние, и как ржание, и как хрюканье…
Сталин: Я тут с вами не вполне согласен. Вот он написал поэму «Облако в штанах». Невозможно понять, это его облако одето в штаны или оно залезло в чьи-то штаны – настоящая головоломка! Так что, Маяковский далеко не так прост…
Ленин (продолжая хохотать): Вы – настоящий литературовед… Сталин: Да, вспомнил ещё, я читал у Горького, что, как ему кажется, Достоевский не любил людей. Неужели это правда?
Ленин: Правда! Достоевский – архискверный классик. Представляете, он нас, революционеров, борцов за народное счастье, борцов с мракобесием, называл бесами! Наглость необыкновенная! Сам мракобес, а нас называет бесами!
Сталин: А Горький любит людей?
Ленин: Обожает! Он очень переживает обо всём человечестве…
Сталин: А почему Гоголь сжигал свои рукописи?
Ленин (лукаво прищурившись): Вечно мёрз. Мерзляком был. Нечем было топить печь.
Сталин: А почему Дантес и Мартынов убили Пушкина и Лермонтова? Неужели не могли выстрелить в воздух?
Ленин: Э-э, батенька, а как же слава? Кто бы сейчас помнил их имена, не убей они великих поэтов?.. Кстати, вы, как специалист по языкознанию, не могли бы сказать, как называется по-немецки польский город Свиноуйсьце?
Сталин: Швайноуйсьце.
Ленин: Браво! Другого ответа и не ждал. Мало кто найдётся равным вам в языкознании... Кстати, кто ваш любимый писатель?
Сталин: Шельма Лагерлёф.
Ленин: И чем она вас так привлекла?
Сталин: Имя привлекательное. Да и фамилия симпатичная, разве нет? Лагерлёф. Звучит... А это правда, что Достоевский писал только о преступниках и идиотах?
Ленин: Он писал только о себе. Идиот – это он сам, и преступник – он, и бес – он же…
Сталин: А правда, что тов. Коллонтай – по-шекспировски страстная женщина?
Ленин: Хотите на ней жениться?
Сталин: Да нет, просто спросил...
Ленин: Вы не в курсе, как надо правильно называть жителей древнего города Ура? Урцы, уряне, уричи, уринчане? Спрашиваю, как крупнейшего специалиста по языкознанию...
Сталин: Может быть, урками?.. Между прочим, тов. Ленин, я на днях прочёл одну интересную брошюру о пользе лечебного голодания. Рекомендую переиздать её массовым тиражом, причём не только на русском, но и на украинском языке, на языках народов Поволжья...
Ленин: Это хорошая идея, ибо ближайшие десятилетия, боюсь, нам придётся усердно пропагандировать лечебное голодание. А уже затем, когда проскочим, наконец, трудный период становления, можно будет издать и «Книгу о вкусной и здоровой пище», с роскошными иллюстрациями, и тоже, надеюсь, массовым тиражом...
Сталин: Э-эх, тов. Ленин, доживём ли до этого светлого времени?
Ленин: Почему не доживём? Доживём!
Сталин (в сторону): Доживёшь? Какой самоуверенный...
Ленин: Что вы сказали? Сталин: Ничего, ничего...
 А. БАРД