Ротан

Как-то майским воскресным утром врач одной из клинических больниц города, Николай Иванович Краснопольский, вышел прогуляться. Он долго бродил по бульвару и обдумывал очередную главу кандидатской диссертации. Почти два года научный труд не давал ему покоя. Все свободное время он занимался исследованиями и обработкой собранного материала. Тема диссертации касалась заболевания кишечника, и пресловутые аппендиксы уже снились ему по ночам.
Проходя мимо продовольственного рынка, он вспомнил, что жена просила купить к обеду свежей рыбы, и тут же направился в соответствующий павильон. Неожиданно у входа его кто-то потянул за рукав.
— Слышь, гражданин хороший, купи рыбку. Ночью поймана. Задарма отдам. Ну, купи. Чего тебе стоит.
Николай Иванович обернулся и увидел просителя — жилистого, худощавого мужичонку с жалкой пропитой физиономией. В одной руке он держал ведро, а другой тряс карасями, которых поочередно вытаскивал и бросал обратно. Караси были небольшие, именно такие, каких Краснопольский любил в жареном виде.
— Бери, не пожалеешь, — не унимался мужичонка. — Озерные караси — без фенола. На бутылку дашь и лады...
Николай Иванович, не вступая в диалог с продавцом, достал из кармана целлофановый пакет, куда тот торопливо перевалил рыбу, и рассчитался.
Придя домой, он отдал покупку жене. Та сразу принялась ее чистить.
— Ой, а это кто? — воскликнула она, глядя на темно-бурую рыбешку, не более трех сантиметров длиной. — Живая. Смотри — дышит.
— Ротан, — ответил Николай Иванович и взял ее в руки.
— Страшненький какой!
— Симпатичный, — возразил Краснопольский и запустил рыбку в банку с отстоявшейся водой.
Жена возмутилась:
— Ну, молодец! Сообразил! Он все равно погибнет, а чай мы сегодня будем пить с хлоркой.
— Не погибнет. Это ротан-головешка. Пресноводный вид бычков. Он приспосабливается к любым условиям и отличается поразительной неприхотливостью. Зарываясь в ил, ротан способен переживать и тяжелые времена, когда водоем пересыхает или промерзает. Его соседи, особенно в небольших замкнутых водоемах, часто не выдерживают конкуренции и уменьшаются в численности: ротан подчистую съедает икру и молодь некоторых рыб.
— Вот это осведомленность! — поразилась жена.
— Ничего удивительного. Я в детстве частенько с пацанами на рыбалку бегал. Мы его много потаскали на удочку. Мясо у ротана вкусное, нежное, чуть сладковатое.
На другой день Николай Иванович отнес рыбку в клинику и определил ее на постоянное место жительства в лабораторию, где ежедневно по несколько часов в день проводил свои научные исследования. Вскоре он приобрел круглый аквариум на подставке, оборудовал его соответствующим образом и запустил туда ротана. Судя по всему, новое пристанище рыбке понравилось. Она быстро освоилась и прижилась. С кормежкой проблем не было. Ротан с огромным аппетитом поглощал сухой корм и заботливо выловленных Николаем Ивановичем комаров и мушек.
Прошло несколько месяцев. Рыбка благополучно выросла и пользовалась безусловной симпатией всех работников клиники. Они время от времени, с гостинцами-насекомыми, заглядывали в лабораторию, дабы ее навестить, мешая хозяину сосредоточиться на диссертации. Но Николай Иванович, гордясь своим питомцем, как мог, терпел присутствие посторонних и даже, увлекаясь, красочно описывал внешние “прелести” ротана.
— Нет, вы только посмотрите, как хорош! — восхищенно говорил он. — Природа недурно потрудилась над этой рыбкой. Какой воинственный, пугающий вид! Большая голова, выпученные глаза, раздутые жабры, распущенные плавники... А этот огромный для его размеров рот... И, что особенно удивительно, далеко не глуп. Мы с ним, бывает, беседуем, и он как будто все понимает! Я ему даже имя дал — Вася. Так он, представьте себе, на него откликается!
Однажды, обследуя содержимое очередного аппендикса под микроскопом, Николай Иванович вспомнил, что забыл купить ротану корм. В лаборатории, как нарочно, не оказалось ни одной назойливой мухи, а Вася проголодался и настойчиво требовал еду, высовывая из воды голову. Тогда Краснопольский решился на эксперимент. Он тщательно промыл аппендикс, порезал его скальпелем на полоски-червячки и дал попробовать ротану. Тот с жадностью проглотил предложенную пишу и стал просить добавку, пока сполна не насытился.
Так продолжалось несколько дней, благо что аппендиксов в клинике удалялось предостаточно. Вскоре Вася напрочь отказался от гаммаруса и дафний, предпочитая на обед более калорийную пищу. Отростки весьма благотворно повлияли на увеличение его размеров. Он разжирел и вытянулся не менее чем на четырнадцать сантиметров в длину, как и положено для взрослой особи этого вида рыб. Заядлые рыбаки-врачи, те, что состояли в приятельских отношениях с хозяином Васи, утверждали, что никогда не видели таких больших ротанов в природе! Краснопольскому, безусловно, льстило высказывание коллег .
В начале октября Николай Иванович успешно завершил научную работу и блестяще защитил диссертацию. Несколько дней подряд в лаборатории не закрывались двери. Сослуживцы от всей души поздравляли новоявленного кандидата медицинских наук, пили шампанское и с удовольствием произносили тосты за виновника торжества. Не забыли и про ротана. Он также был в центре внимания.
— Без него бы так скоро я не управился, — задорно шутил Краснопольский. — Благодаря его прожорливости, пришлось обследовать немалое количество аппендиксов. Это значительно повлияло на успех моего научного труда...
Но случилось непредвиденное. Во время очередного визита в лаборатории собралось много врачей и стало душно. Николай Иванович приоткрыл окно, чтобы проветрить помещение и облегчить участь разомлевших от выпитого спиртного коллег. И тут... В комнату влетела оса. Повела она себя агрессивно, создав ужасный переполох в компании. Краснопольский схватил полотенце и стал им размахивать, пытаясь выпроводить незваную гостью. Но не тут-то было. Оса оказывала сопротивление и не желала покидать лабораторию. Николаю Ивановичу ничего не оставалось делать, как попросту ее прихлопнуть.
Вскоре жертва оказалась в аквариуме и ротан начал с ней забавляться. Он поддевал осу головой, игриво отплывал и снова возвращался... Все это было похоже на своеобразный ритуальный танец, что вызвало неописуемый восторг и смех присутствующих. Когда Вася вдоволь нарезвился и открыл рот, чтобы проглотить насекомое, оса вдруг ожила и всадила жало в его губу. От боли ротан сначала метался, а потом затих, судорожно хватая ртом воздух.
Все притихли. Какое-то время в лаборатории стояла мертвая тишина. Первым очухался Николай Иванович.
— Вот глупец! Что я натворил!? Я же погубил его! — запричитал он и бросился к аквариуму.
В течение получаса врачи во главе с Краснопольским усердно занимались реанимацией ротана. Чего они только не предпринимали: заливали ему в рот воду, массировали, сделали инъекцию преднизолона с адреналином. В процессе реанимационных мероприятий Вася неоднократно подавал признаки жизни. Надежда на благополучный исход то появлялась, то угасала. Но все усилия оказались тщетны. Яд осы сделал свое черное дело. Вася не выдержал...
Николай Иванович был крайне огорчен. Он похоронил ротана в больничном саду под старой яблоней, сделав ему усыпальницу из коробки, обложенной ватой. Потом долго сидел, задумавшись на лавочке, и вздыхал.
Вскоре в аквариуме появился новый маленький жилец. Сходство с Васей было несомненным... Что ж, у каждого, как говорится, свои привязанности и увлечения....