Гениальная мелодия

         
 
         В конце восьмидесятых перестроечных годов в концертном зале Петра  Чайковского был объявлен концерт музыки Иоганна Штрауса в исполнении симфонического оркестра.  Я не помню, чьи  музыканты исполняли, наши или
немцы, но управлял им немецкий дирижер.
    Я, как истинный поклонник австрийского композитора, не мог пропустить этого концерта. Наступил долгожданный аншлаговый день. Я со своей супругой расположились на местах в центре амфитеатра. И вот за пульт встал подвижный
и стройный дирижёр. Зал затих после приветствия его слушателями. Зазвучали известные и неизвестные мне вальсы Штрауса. Они перемежались польками и маршами. Какие прекрасные мелодии мне посчастливилось услышать! И, вдруг,
при исполнении средней части польки “Наталья” зал одновременно вздохнул и замер. Это был мгновенный шок слушателей. Из альтовой группы скрипок  оркестра лилась родная нашему народу мелодия и на фоне кантилены    продолжалась  музыка польки. Опешив от такой неожиданности, люди сразу не могли врубиться. Нужно было какое-то время, чтобы головы зрителя  переключились. Наконец, тишина прекратилась. Люди начали полушепотом 
обмениваться словами, делясь с соседями вызванным недоумением появления родной мелодии в музыке Иоганна Штрауса. С концерта мы вышли в не себе.
    После  услышанной польки, мне захотелось разобраться с этим недоразумением. Сначала во мне мелькнула мысль: может быть  музыканты нарочно вставили в концертную программу польку “Наталья”, чтобы наши люди обратили внимание и задумались.  Хотя нашим правителям можно было бы 
сказать напрямую: “ Господа русские! Произошел плагиат мелодии композитора Австрии”.  Возможно,  с их стороны попытки такие делались, но этого  наши люди не знают, как и многое другое…
    Уже прошло более десяти лет с момента исполнения оркестром польки “Наталья”,  но об этом никто не подавал голоса. Более того, когда я кому-нибудь рассказывал о том, что я услышал на концерте, мне не верили. Такой плагиат
не укладывался в рамках их представления  “такого не может быть”.   
     Еще со студенческих лет я  интересовался проблемами творчества музыки. В память запало, например, звучание полонеза  М.Огиньского  в одном из полонезов Ф. Шопена. Оба композитора  поляки, но первый родился раньше.
Шопену было двенадцать лет, когда он написал музыку полонеза. В  Трио полонеза, первый такт по звучанию один к одному из мелодии Огиньского.Далее идет творческая разработка темы. Конечно, злого умысла здесь не произошло. Скорее Шопен уже в юном возрасте упоминанием музыки Огиньского как бы чтит своего предшественника – собрата в сочинении полонезов.
     Однажды  я  напевал мелодию “Персидского марша “ и был  уверен, что напеваю  марш И.Штрауса. Супруга же уверяла меня: - Ты поешь персидский танец М.Глинки из оперы  “Руслан и Людмила”.  Мы нашли ноты  музыки этих
композиторов. Оказалось, оба композитора в своих произведениях использовали одну  ту же  народную персидскую мелодию.
Закончу примеры  сенсационной новостью. Есть в опере “Кармен” французского композитора Дж.Бизе танец  “Хабанера”. И вот, как гром с неба, по всему миру разлетелось сообщение, что мелодия “Хабанеры” не его.
 Композитор использовал испанскую мелодию. Нашелся испанец, который защитил приоритет своей страны.
Эти примеры, конечно, меня не успокоили. Я продолжал искать материалы,связанные с песней, мелодию которой я слышал в польке “Наталья”. Пришлось пересмотреть много журналов “Музыкальная жизнь “ за прошлые годы. - Ура!
Победа! – ликовал я в себе. Я нашел нужные мне сведения о композиторе М. Блантере и его песне “Катюша”, мелодию которой я с супругой услышал на концерте в польке И.Штрауса.
Мне представилась возможность в качестве туриста побывать в столице Австрии. В Вене  я  со своей женой откололись от тур - группы и поехали трамваем  в городской парк. Мы знали, что  на эстрадах  парка всегда звучит
музыка  И.Штрауса. Симфонический оркестр  в нашем присутствии исполнил несколько вальсов  и полек.  К нашему сожалению, среди них не звучала полька “Наталья”.  Мы не впали в отчаяние.
  Проведя  время в незабываемом парке на берегу реки Вена, мы как бы соприкоснулись с живым композитором. Его скульптура стоит во весь рост внутри  красивой арки.  Он во фраке играет на скрипке, как будто – бы управляет
оркестром, а в это время на самом деле с эстрады  доносилась его музыка,звучащего оркестра.
Арку с его скульптурой оживляют любовные сцены, изображенные по всей арке в виде барельефов, скульптур и сирен. У меня сложилось впечатление, что женские образы, очарованные его игрой на скрипке вместе с оркестром,
обожествляют мужчин.
И вот, мы снова в России. Живем, работаем, воспитываем детей. В голове неразгаданная тайна колом упирается во все мозговые клетки. Успокаивают слова  из другой песни – “Кто ищет, тот всегда найдет - ” Мой поиск уберег меня от многих стрессовых ситуаций быта. Порой я отключался и думал только о музыке к песне “Катюша”/
Эта песня, оказывается, была сочинена М. Блантером  в конце тридцатых годов  прошлого века. Людям старшего поколения “Катюша” особенно близка. В
 предвоенные годы песня поселилась и жила в каждом доме. И во время  Отечественной войны она оставалась любимой в землянках солдат. “Катюша” звучала в исполнении молодой певицы Вали Батищевой.
Валя родилась в семье известного в то время гармониста - изобретателя А.Г.Тульского-Батищева. Её отец выступал с концертным номером “Человек –
оркестр”,  одновременно играя на изобретенной им установке “Батищтон”.Она состояла из гармоники, аккомпанирующего пианино и трех скрипок.
Для двенадцатилетней Вали отец изобрел маленькую гармонику. С ней она участвовала в семейных концертах. В школе, начиная с третьего класса, она участник самодеятельности. В двадцатых годах она участвовала в Московском мюзик-холл на Триумфальной площади (ныне пл. Маяковского) в программе американского иллюзиониста Кефало и Рины Зеленой.
После смерти отца и окончания школы Валя вынуждена была работать канцелярии учреждения. Но, учитывая способность дочки к пению, мама её привела к известному концертмейстеру, у которого брала уроки пения сама Лидия Русланова. Судьба сулила ей быть певицей. Вскоре она сделала первый выход на эстраду, получила приглашение работать в военном театральном отделе при
ЦДКА. Начались концерты по стране и в Москве.       
В 1938 году двадцатидвухлетняя певица была приглашена  в Государственный джаз-оркестр, где художественным руководителем был композитор Матвей Блантер. Дирижеру оркестра Виктору Кнушевицкому 
понравился чистый и звонкий голос певицы и доверил  ей спеть две новых песни,одна, из которых была  “Катюша”.
      Колонный зал Дома Союзов был переполнен. Валя Батищева вышла на сцену  и взволнованно начала петь: “Расцветали яблони и груши, поплыли туманы над рекой …”. Закончила петь песню, и как она рассказывала, от волнения не помнила себя. И, вдруг, взрыв аплодисментов! Затем по просьбе  слушателей, она ещё трижды исполняла “Катюшу”. Певучая мелодия сразу же всем
запомнилась.  Вскоре после концерта в зале Московской консерватории, песню записали на пластинку. Во время войны она в составе артистической бригады выступала на фронтах. “Катюша” пользовалась особой любовью  слушателей  фронтовых площадок, и никому из слушателей в голову не приходило, что эту песню поет та самая Валентина Батищева, которая  поет на пластинке.
  Сам композитор не раз выезжал на фронт; песни любили солдаты. Бывая в таких поездках, он много повидал и понял о войне. Видимо ему не случайно принадлежит самая веселая песня солдатская песня “До свиданья, города и
хаты”, Она написана в начале войны.  Музыка к самой трагической песне  “Враги сожгли родную хату”  была написана  в конце войны.
Какие же были у композитора прекрасные песни после войны! У многих людей они на устах: “Лучше нету того цвету”, “Грустные ивы”, “Пшеница золотая”,“Летят перелетные птицы”, “Черноглазая казачка”…
  Но, вновь, в конце сороковых годов на него обрушивается обвинение,что его творчество под тлетворным влиянием запада, да еще обвинили  в плагиате.  Уже написана разгромная статья в газете “Правда”. При
обсуждение статьи в редакции Дмитрий  Шостакович доказывает нелепость обвинения.
А как же быть с мелодией И.Штрауса? Более десяти я не мог ответить на этот вопрос. У нас в стране как – то замалчивалась истина музыкантами.И, вот, совсем недавно  (1 февраля 2003 года)  по телевизионному каналу
“Культура” проходил Венский филармонический концерт. Известный музыкальный комментатор  С. Бэлза объявил телезрителям: “Сейчас прозвучит в исполнении
оркестра “Шуточная полька” И.Штрауса. Эта самая веселая полька композитора.В свое время эту польку И.Штраус подарил русскому князю Дадуане. Обратите внимание на мелодию, вкрапленную в польку”. Этой мелодией оказалась мелодия песни “Катюша”. Мне, по крайней мере, стало ясно, что композитор И.Штраус использовал свою мелодию в двух польках: “Наталья” и “Шуточная полька”.Вот какая судьба его гениальной мелодии, любимой не только нашему народу,
но и народами других государств.
Теперь, когда установлена истина, я убежден, что песня “Катюша” все равно наша песня – народная песня. Слова песни принадлежат нашему поэту – песеннику М. Матусовскому. Жизнь показала, что они духовно близки сердцу россиян. А гениальная мелодия придает им огромную силу в будни, горе и в празднике.
Матвей Блантер  не думал, что песня будет народной, исполняться десятками лет и, по-видимому, позволил себе позаимствовать мелодию у И. Штрауса. Так что же будем осуждать этот “мелкий” плагиат или поставим точку?  В конце концов, еще Моцарт сказал: “Все, что написано до меня,- то мое”.   




 

 











                Гениальная  мелодия
 
         В конце восьмидесятых перестроечных годов в концертном зале Петра 

 Чайковского был объявлен концерт музыки Иоганна Штрауса в исполнении

симфонического оркестра.  Я не помню, чьи  музыканты исполняли, наши или
 
немцы, но управлял им немецкий дирижер.

  Я, как истинный поклонник австрийского композитора, не мог пропустить

этого концерта. Наступил долгожданный аншлаговый день. Я со своей супругой

расположились на местах в центре амфитеатра. И вот за пульт встал подвижный

и стройный дирижёр. Зал затих после приветствия его слушателями. Зазвучали

известные и неизвестные мне вальсы Штрауса. Они перемежались польками и

маршами. Какие прекрасные мелодии мне посчастливилось услышать! И, вдруг,

при исполнении средней части польки “Наталья” зал одновременно вздохнул и

замер. Это был мгновенный шок слушателей. Из альтовой группы скрипок 
 
оркестра лилась родная нашему народу мелодия и на фоне кантилены   
 
продолжалась  музыка польки. Опешив от такой неожиданности, люди сразу не 

могли врубиться. Нужно было какое-то время, чтобы головы  зрителя 
 
переключились. Наконец, тишина прекратилась. Люди начали полушепотом 

обмениваться словами, делясь с соседями вызванным недоумением появления 
 
родной мелодии в музыке Иоганна Штрауса. С концерта мы вышли в не себе.

              После  услышанной польки, мне захотелось разобраться с этим 
 
недоразумением. Сначала во мне мелькнула мысль: может быть  музыканты   
   
нарочно вставили в концертную программу польку “Наталья”, чтобы наши 

люди обратили внимание и задумались.  Хотя нашим правителям можно было бы 
 
сказать напрямую: “ Господа русские! Произошел плагиат мелодии композитора

Австрии”.  Возможно,  с их стороны попытки такие делались, но этого  наши
   

люди не знают, как и многое другое…

Уже прошло более десяти лет с момента исполнения оркестром польки 

“Наталья”,  но об этом никто не подавал голоса. Более того, когда я кому-нибудь

рассказывал о том, что я услышал на концерте, мне не верили. Такой плагиат

не укладывался в рамках их представления  “такого не может быть”.   

Еще со студенческих лет я  интересовался проблемами творчества
 
 музыки. В память запало, например, звучание полонеза  М.Огиньского  в одном
 
 из полонезов Ф. Шопена. Оба композитора  поляки, но первый родился раньше.

Шопену было двенадцать лет, когда он написал музыку полонеза. В  Трио

полонеза, первый такт по звучанию один к одному из мелодии Огиньского.
 
Далее идет творческая разработка темы. Конечно, злого умысла здесь не

произошло. Скорее Шопен уже в юном возрасте упоминанием музыки Огиньского

 как бы чтит своего предшественника – собрата в сочинении полонезов.

  Однажды  я  напевал мелодию “Персидского марша “ и был  уверен, что 

напеваю  марш И.Штрауса. Супруга же уверяла меня: - Ты поешь персидский 

 танец М.Глинки из оперы  “Руслан и Людмила”.  Мы нашли ноты  музыки этих

композиторов. Оказалось, оба композитора в своих произведениях использовали

 одну  ту же  народную персидскую мелодию.

Закончу примеры  сенсационной новостью. Есть в опере “Кармен” 

французского композитора Дж. Бизе танец  “Хабанера”. И вот, как гром с неба,

 по всему миру разлетелось сообщение, что мелодия “Хабанеры” не его.
 
Композитор использовал испанскую мелодию. Нашелся испанец, который

защитил приоритет своей страны.

Эти примеры, конечно, меня не успокоили. Я продолжал искать материалы,

связанные с песней, мелодию которой я слышал в польке “Наталья”. Пришлось

пересмотреть много журналов “Музыкальная жизнь “ за прошлые годы. - Ура!

Победа! – ликовал я в себе. Я нашел нужные мне сведения о композиторе

М. Блантере и его песне “Катюша”, мелодию которой я с супругой услышал

на концерте в польке И.Штрауса.

Мне представилась возможность в качестве туриста побывать в столице

Австрии. В Вене  я  со своей женой откололись от тур - группы и поехали

трамваем  в городской парк. Мы знали, что  на эстрадах  парка всегда звучит

музыка  И.Штрауса. Симфонический оркестр  в нашем присутствии исполнил

несколько вальсов  и полек.  К нашему сожалению, среди них не звучала полька

“Наталья”.  Мы не впали в отчаяние.

  Проведя  время в незабываемом парке на берегу реки Вена, мы как бы

соприкоснулись с живым композитором. Его скульптура стоит во весь рост

внутри  красивой арки.  Он во фраке играет на скрипке, как будто – бы управляет

оркестром, а в это время на самом деле с эстрады  доносилась его музыка,

звучащего оркестра.

Арку с его скульптурой оживляют любовные сцены, изображенные по всей

Арке в виде барельефов, скульптур и сирен. У меня сложилось впечатление, что

женские образы, очарованные его игрой на скрипке вместе с оркестром,

обожествляют мужчин.

И вот, мы снова в России. Живем, работаем, воспитываем детей. В голове

неразгаданная тайна колом упирается во все мозговые клетки. Успокаивают

слова  из другой песни – “Кто ищет, тот всегда найдет - ” Мой поиск уберег меня

от многих стрессовых ситуаций быта. Порой я отключался и думал только о

музыке к песне “Катюша”/

Эта песня, оказывается, была сочинена М. Блантером  в конце тридцатых

годов  прошлого века. Людям старшего поколения “Катюша” особенно близка. В
 
предвоенные годы песня поселилась и жила в каждом доме. И во время 

Отечественной войны она оставалась любимой в землянках солдат. “Катюша”

звучала в исполнении молодой певицы Вали Батищевой.

Валя родилась в семье известного в то время гармониста - изобретателя  

     А.Г.Тульского-Батищева. Её отец выступал с концертным номером “Человек –

оркестр”,  одновременно играя на изобретенной им установке “Батищтон”.  Она

состояла из гармоники, аккомпанирующего пианино и трех скрипок.

Для двенадцатилетней Вали отец изобрел маленькую гармонику. С ней она

участвовала в семейных концертах. В школе, начиная с третьего класса, она

участник самодеятельности. В двадцатых годах она участвовала в Московском

мюзик-холл на Триумфальной площади (ныне пл. Маяковского) в программе 
 
американского иллюзиониста Кефало и Рины Зеленой.

После смерти отца и окончания школы Валя вынуждена была работать

канцелярии учреждения. Но, учитывая способность дочки к пению, мама её

привела к известному концертмейстеру, у которого брала уроки пения сама Лидия

Русланова. Судьба сулила ей быть певицей. Вскоре она сделала первый выход

на эстраду, получила приглашение работать в военном театральном отделе при

ЦДКА. Начались концерты по стране и в Москве.       

В 1938 году двадцатидвухлетняя певица была приглашена  в

Государственный джаз-оркестр, где художественным руководителем был

композитор Матвей Блантер. Дирижеру оркестра Виктору Кнушевицкому 

понравился чистый и звонкий голос певицы и доверил  ей спеть две новых песни,

одна, из которых была  “Катюша”.

      Колонный зал Дома Союзов был переполнен. Валя Батищева вышла на сцену

 и взволнованно начала петь: “Расцветали яблони и груши, поплыли туманы

над рекой …”. Закончила петь песню, и как она рассказывала, от волнения не

помнила себя. И, вдруг, взрыв аплодисментов! Затем по просьбе  слушателей,

она ещё трижды исполняла “Катюшу”. Певучая мелодия сразу же всем

запомнилась.  Вскоре после концерта в зале Московской консерватории, песню

записали на пластинку. Во время войны она в составе артистической бригады

выступала на фронтах. “Катюша” пользовалась особой любовью  слушателей            

 фронтовых площадок, и никому из слушателей в голову не приходило, что эту

песню поет та самая Валентина Батищева, которая  поет на пластинке.

  Сам композитор не раз выезжал на фронт; песни любили солдаты. Бывая

 в таких поездках, он много повидал и понял о войне. Видимо ему не случайно

 принадлежит самая веселая песня солдатская песня “До свиданья, города и

хаты”, Она написана в начале войны.  Музыка к самой трагической песне  “Враги

сожгли родную хату”  была написана  в конце войны.

Какие же были у композитора прекрасные песни после войны! У многих

людей они на устах: “Лучше нету того цвету”, “Грустные ивы”, “Пшеница золотая”,

“Летят перелетные птицы”, “Черноглазая казачка”…

  Но, вновь, в конце сороковых годов на него обрушивается обвинение,

Что его творчество под тлетворным влиянием запада, да еще обвинили 

 в плагиате.  Уже написана разгромная статья в газете “Правда”. При

обсуждение статьи в редакции Дмитрий  Шостакович доказывает нелепость

 обвинения.

А как же быть с мелодией И.Штрауса? Более десяти я не мог ответить

на этот вопрос. У нас в стране как – то замалчивалась истина музыкантами.

И, вот, совсем недавно  (1 февраля 2003 года)  по телевизионному каналу

“Культура” проходил Венский филармонический концерт. Известный музыкальный

комментатор  С. Бэлза объявил телезрителям: “Сейчас прозвучит в исполнении

оркестра “Шуточная полька” И.Штрауса. Эта самая веселая полька композитора.

В свое время эту польку И.Штраус подарил русскому князю Дадуане. Обратите

внимание на мелодию, вкрапленную в польку”. Этой мелодией оказалась мелодия

песни “Катюша”. Мне, по крайней мере, стало ясно, что композитор И.Штраус

 использовал свою мелодию в двух польках: “Наталья” и “Шуточная полька”.
   
Вот какая судьба его гениальной мелодии, любимой не только нашему народу,

но и народами других государств.

Теперь, когда установлена истина, я убежден, что песня “Катюша” все равно

наша песня – народная песня. Слова песни принадлежат нашему поэту –

песеннику М. Матусовскому. Жизнь показала, что они духовно близки сердцу

россиян. А гениальная мелодия придает им огромную силу в будни, горе и
 
в празднике.

Матвей Блантер  не думал, что песня будет народной, исполняться

десятками лет и, по-видимому, позволил себе позаимствовать мелодию у

 И. Штрауса. Так что же будем осуждать этот “мелкий” плагиат или поставим

точку?  В конце концов, еще Моцарт сказал: “Все, что написано до меня,- то мое”.   




 

 











                Гениальная  мелодия
 
         В конце восьмидесятых перестроечных годов в концертном зале Петра 

 Чайковского был объявлен концерт музыки Иоганна Штрауса в исполнении

симфонического оркестра.  Я не помню, чьи  музыканты исполняли, наши или
 
немцы, но управлял им немецкий дирижер.

  Я, как истинный поклонник австрийского композитора, не мог пропустить

этого концерта. Наступил долгожданный аншлаговый день. Я со своей супругой

расположились на местах в центре амфитеатра. И вот за пульт встал подвижный

и стройный дирижёр. Зал затих после приветствия его слушателями. Зазвучали

известные и неизвестные мне вальсы Штрауса. Они перемежались польками и

маршами. Какие прекрасные мелодии мне посчастливилось услышать! И, вдруг,

при исполнении средней части польки “Наталья” зал одновременно вздохнул и

замер. Это был мгновенный шок слушателей. Из альтовой группы скрипок 
 
оркестра лилась родная нашему народу мелодия и на фоне кантилены   
 
продолжалась  музыка польки. Опешив от такой неожиданности, люди сразу не 

могли врубиться. Нужно было какое-то время, чтобы головы  зрителя 
 
переключились. Наконец, тишина прекратилась. Люди начали полушепотом 

обмениваться словами, делясь с соседями вызванным недоумением появления 
 
родной мелодии в музыке Иоганна Штрауса. С концерта мы вышли в не себе.

              После  услышанной польки, мне захотелось разобраться с этим 
 
недоразумением. Сначала во мне мелькнула мысль: может быть  музыканты   
   
нарочно вставили в концертную программу польку “Наталья”, чтобы наши 

люди обратили внимание и задумались.  Хотя нашим правителям можно было бы 
 
сказать напрямую: “ Господа русские! Произошел плагиат мелодии композитора

Австрии”.  Возможно,  с их стороны попытки такие делались, но этого  наши
   

люди не знают, как и многое другое…

Уже прошло более десяти лет с момента исполнения оркестром польки 

“Наталья”,  но об этом никто не подавал голоса. Более того, когда я кому-нибудь

рассказывал о том, что я услышал на концерте, мне не верили. Такой плагиат

не укладывался в рамках их представления  “такого не может быть”.   

Еще со студенческих лет я  интересовался проблемами творчества
 
 музыки. В память запало, например, звучание полонеза  М.Огиньского  в одном
 
 из полонезов Ф. Шопена. Оба композитора  поляки, но первый родился раньше.

Шопену было двенадцать лет, когда он написал музыку полонеза. В  Трио

полонеза, первый такт по звучанию один к одному из мелодии Огиньского.
 
Далее идет творческая разработка темы. Конечно, злого умысла здесь не

произошло. Скорее Шопен уже в юном возрасте упоминанием музыки Огиньского

 как бы чтит своего предшественника – собрата в сочинении полонезов.

  Однажды  я  напевал мелодию “Персидского марша “ и был  уверен, что 

напеваю  марш И.Штрауса. Супруга же уверяла меня: - Ты поешь персидский 

 танец М.Глинки из оперы  “Руслан и Людмила”.  Мы нашли ноты  музыки этих

композиторов. Оказалось, оба композитора в своих произведениях использовали

 одну  ту же  народную персидскую мелодию.

Закончу примеры  сенсационной новостью. Есть в опере “Кармен” 

французского композитора Дж. Бизе танец  “Хабанера”. И вот, как гром с неба,

 по всему миру разлетелось сообщение, что мелодия “Хабанеры” не его.
 
Композитор использовал испанскую мелодию. Нашелся испанец, который

защитил приоритет своей страны.

Эти примеры, конечно, меня не успокоили. Я продолжал искать материалы,

связанные с песней, мелодию которой я слышал в польке “Наталья”. Пришлось

пересмотреть много журналов “Музыкальная жизнь “ за прошлые годы. - Ура!

Победа! – ликовал я в себе. Я нашел нужные мне сведения о композиторе

М. Блантере и его песне “Катюша”, мелодию которой я с супругой услышал

на концерте в польке И.Штрауса.

Мне представилась возможность в качестве туриста побывать в столице

Австрии. В Вене  я  со своей женой откололись от тур - группы и поехали

трамваем  в городской парк. Мы знали, что  на эстрадах  парка всегда звучит

музыка  И.Штрауса. Симфонический оркестр  в нашем присутствии исполнил

несколько вальсов  и полек.  К нашему сожалению, среди них не звучала полька

“Наталья”.  Мы не впали в отчаяние.

  Проведя  время в незабываемом парке на берегу реки Вена, мы как бы

соприкоснулись с живым композитором. Его скульптура стоит во весь рост

внутри  красивой арки.  Он во фраке играет на скрипке, как будто – бы управляет

оркестром, а в это время на самом деле с эстрады  доносилась его музыка,

звучащего оркестра.

Арку с его скульптурой оживляют любовные сцены, изображенные по всей

Арке в виде барельефов, скульптур и сирен. У меня сложилось впечатление, что

женские образы, очарованные его игрой на скрипке вместе с оркестром,

обожествляют мужчин.

И вот, мы снова в России. Живем, работаем, воспитываем детей. В голове

неразгаданная тайна колом упирается во все мозговые клетки. Успокаивают

слова  из другой песни – “Кто ищет, тот всегда найдет - ” Мой поиск уберег меня

от многих стрессовых ситуаций быта. Порой я отключался и думал только о

музыке к песне “Катюша”/

Эта песня, оказывается, была сочинена М. Блантером  в конце тридцатых

годов  прошлого века. Людям старшего поколения “Катюша” особенно близка. В
 
предвоенные годы песня поселилась и жила в каждом доме. И во время 

Отечественной войны она оставалась любимой в землянках солдат. “Катюша”

звучала в исполнении молодой певицы Вали Батищевой.

Валя родилась в семье известного в то время гармониста - изобретателя  

     А.Г.Тульского-Батищева. Её отец выступал с концертным номером “Человек –

оркестр”,  одновременно играя на изобретенной им установке “Батищтон”.  Она

состояла из гармоники, аккомпанирующего пианино и трех скрипок.

Для двенадцатилетней Вали отец изобрел маленькую гармонику. С ней она

участвовала в семейных концертах. В школе, начиная с третьего класса, она

участник самодеятельности. В двадцатых годах она участвовала в Московском

мюзик-холл на Триумфальной площади (ныне пл. Маяковского) в программе 
 
американского иллюзиониста Кефало и Рины Зеленой.

После смерти отца и окончания школы Валя вынуждена была работать

канцелярии учреждения. Но, учитывая способность дочки к пению, мама её

привела к известному концертмейстеру, у которого брала уроки пения сама Лидия

Русланова. Судьба сулила ей быть певицей. Вскоре она сделала первый выход

на эстраду, получила приглашение работать в военном театральном отделе при

ЦДКА. Начались концерты по стране и в Москве.       

В 1938 году двадцатидвухлетняя певица была приглашена  в

Государственный джаз-оркестр, где художественным руководителем был

композитор Матвей Блантер. Дирижеру оркестра Виктору Кнушевицкому 

понравился чистый и звонкий голос певицы и доверил  ей спеть две новых песни,

одна, из которых была  “Катюша”.

      Колонный зал Дома Союзов был переполнен. Валя Батищева вышла на сцену

 и взволнованно начала петь: “Расцветали яблони и груши, поплыли туманы

над рекой …”. Закончила петь песню, и как она рассказывала, от волнения не

помнила себя. И, вдруг, взрыв аплодисментов! Затем по просьбе  слушателей,

она ещё трижды исполняла “Катюшу”. Певучая мелодия сразу же всем

запомнилась.  Вскоре после концерта в зале Московской консерватории, песню

записали на пластинку. Во время войны она в составе артистической бригады

выступала на фронтах. “Катюша” пользовалась особой любовью  слушателей            

 фронтовых площадок, и никому из слушателей в голову не приходило, что эту

песню поет та самая Валентина Батищева, которая  поет на пластинке.

  Сам композитор не раз выезжал на фронт; песни любили солдаты. Бывая

 в таких поездках, он много повидал и понял о войне. Видимо ему не случайно

 принадлежит самая веселая песня солдатская песня “До свиданья, города и

хаты”, Она написана в начале войны.  Музыка к самой трагической песне  “Враги

сожгли родную хату”  была написана  в конце войны.

Какие же были у композитора прекрасные песни после войны! У многих

людей они на устах: “Лучше нету того цвету”, “Грустные ивы”, “Пшеница золотая”,

“Летят перелетные птицы”, “Черноглазая казачка”…

  Но, вновь, в конце сороковых годов на него обрушивается обвинение,

Что его творчество под тлетворным влиянием запада, да еще обвинили 

 в плагиате.  Уже написана разгромная статья в газете “Правда”. При

обсуждение статьи в редакции Дмитрий  Шостакович доказывает нелепость

 обвинения.

А как же быть с мелодией И.Штрауса? Более десяти я не мог ответить

на этот вопрос. У нас в стране как – то замалчивалась истина музыкантами.

И, вот, совсем недавно  (1 февраля 2003 года)  по телевизионному каналу

“Культура” проходил Венский филармонический концерт. Известный музыкальный

комментатор  С. Бэлза объявил телезрителям: “Сейчас прозвучит в исполнении

оркестра “Шуточная полька” И.Штрауса. Эта самая веселая полька композитора.

В свое время эту польку И.Штраус подарил русскому князю Дадуане. Обратите

внимание на мелодию, вкрапленную в польку”. Этой мелодией оказалась мелодия

песни “Катюша”. Мне, по крайней мере, стало ясно, что композитор И.Штраус

 использовал свою мелодию в двух польках: “Наталья” и “Шуточная полька”.
   
Вот какая судьба его гениальной мелодии, любимой не только нашему народу,

но и народами других государств.

Теперь, когда установлена истина, я убежден, что песня “Катюша” все равно

наша песня – народная песня. Слова песни принадлежат нашему поэту –

песеннику М. Матусовскому. Жизнь показала, что они духовно близки сердцу

россиян. А гениальная мелодия придает им огромную силу в будни, горе и
 
в празднике.

Матвей Блантер  не думал, что песня будет народной, исполняться

десятками лет и, по-видимому, позволил себе позаимствовать мелодию у

 И. Штрауса. Так что же будем осуждать этот “мелкий” плагиат или поставим

точку?  В конце концов, еще Моцарт сказал: “Все, что написано до меня,- то мое”.   




 

 











                Гениальная  мелодия
 
         В конце восьмидесятых перестроечных годов в концертном зале Петра 

 Чайковского был объявлен концерт музыки Иоганна Штрауса в исполнении

симфонического оркестра.  Я не помню, чьи  музыканты исполняли, наши или
 
немцы, но управлял им немецкий дирижер.

  Я, как истинный поклонник австрийского композитора, не мог пропустить

этого концерта. Наступил долгожданный аншлаговый день. Я со своей супругой

расположились на местах в центре амфитеатра. И вот за пульт встал подвижный

и стройный дирижёр. Зал затих после приветствия его слушателями. Зазвучали

известные и неизвестные мне вальсы Штрауса. Они перемежались польками и

маршами. Какие прекрасные мелодии мне посчастливилось услышать! И, вдруг,

при исполнении средней части польки “Наталья” зал одновременно вздохнул и

замер. Это был мгновенный шок слушателей. Из альтовой группы скрипок 
 
оркестра лилась родная нашему народу мелодия и на фоне кантилены   
 
продолжалась  музыка польки. Опешив от такой неожиданности, люди сразу не 

могли врубиться. Нужно было какое-то время, чтобы головы  зрителя 
 
переключились. Наконец, тишина прекратилась. Люди начали полушепотом 

обмениваться словами, делясь с соседями вызванным недоумением появления 
 
родной мелодии в музыке Иоганна Штрауса. С концерта мы вышли в не себе.

              После  услышанной польки, мне захотелось разобраться с этим 
 
недоразумением. Сначала во мне мелькнула мысль: может быть  музыканты   
   
нарочно вставили в концертную программу польку “Наталья”, чтобы наши 

люди обратили внимание и задумались.  Хотя нашим правителям можно было бы 
 
сказать напрямую: “ Господа русские! Произошел плагиат мелодии композитора

Австрии”.  Возможно,  с их стороны попытки такие делались, но этого  наши
   

люди не знают, как и многое другое…

Уже прошло более десяти лет с момента исполнения оркестром польки 

“Наталья”,  но об этом никто не подавал голоса. Более того, когда я кому-нибудь

рассказывал о том, что я услышал на концерте, мне не верили. Такой плагиат

не укладывался в рамках их представления  “такого не может быть”.   

Еще со студенческих лет я  интересовался проблемами творчества
 
 музыки. В память запало, например, звучание полонеза  М.Огиньского  в одном
 
 из полонезов Ф. Шопена. Оба композитора  поляки, но первый родился раньше.

Шопену было двенадцать лет, когда он написал музыку полонеза. В  Трио

полонеза, первый такт по звучанию один к одному из мелодии Огиньского.
 
Далее идет творческая разработка темы. Конечно, злого умысла здесь не

произошло. Скорее Шопен уже в юном возрасте упоминанием музыки Огиньского

 как бы чтит своего предшественника – собрата в сочинении полонезов.

  Однажды  я  напевал мелодию “Персидского марша “ и был  уверен, что 

напеваю  марш И.Штрауса. Супруга же уверяла меня: - Ты поешь персидский 

 танец М.Глинки из оперы  “Руслан и Людмила”.  Мы нашли ноты  музыки этих

композиторов. Оказалось, оба композитора в своих произведениях использовали

 одну  ту же  народную персидскую мелодию.

Закончу примеры  сенсационной новостью. Есть в опере “Кармен” 

французского композитора Дж. Бизе танец  “Хабанера”. И вот, как гром с неба,

 по всему миру разлетелось сообщение, что мелодия “Хабанеры” не его.
 
Композитор использовал испанскую мелодию. Нашелся испанец, который

защитил приоритет своей страны.

Эти примеры, конечно, меня не успокоили. Я продолжал искать материалы,

связанные с песней, мелодию которой я слышал в польке “Наталья”. Пришлось

пересмотреть много журналов “Музыкальная жизнь “ за прошлые годы. - Ура!

Победа! – ликовал я в себе. Я нашел нужные мне сведения о композиторе

М. Блантере и его песне “Катюша”, мелодию которой я с супругой услышал

на концерте в польке И.Штрауса.

Мне представилась возможность в качестве туриста побывать в столице

Австрии. В Вене  я  со своей женой откололись от тур - группы и поехали

трамваем  в городской парк. Мы знали, что  на эстрадах  парка всегда звучит

музыка  И.Штрауса. Симфонический оркестр  в нашем присутствии исполнил

несколько вальсов  и полек.  К нашему сожалению, среди них не звучала полька

“Наталья”.  Мы не впали в отчаяние.

  Проведя  время в незабываемом парке на берегу реки Вена, мы как бы

соприкоснулись с живым композитором. Его скульптура стоит во весь рост

внутри  красивой арки.  Он во фраке играет на скрипке, как будто – бы управляет

оркестром, а в это время на самом деле с эстрады  доносилась его музыка,

звучащего оркестра.

Арку с его скульптурой оживляют любовные сцены, изображенные по всей

Арке в виде барельефов, скульптур и сирен. У меня сложилось впечатление, что

женские образы, очарованные его игрой на скрипке вместе с оркестром,

обожествляют мужчин.

И вот, мы снова в России. Живем, работаем, воспитываем детей. В голове

неразгаданная тайна колом упирается во все мозговые клетки. Успокаивают

слова  из другой песни – “Кто ищет, тот всегда найдет - ” Мой поиск уберег меня

от многих стрессовых ситуаций быта. Порой я отключался и думал только о

музыке к песне “Катюша”/

Эта песня, оказывается, была сочинена М. Блантером  в конце тридцатых

годов  прошлого века. Людям старшего поколения “Катюша” особенно близка. В
 
предвоенные годы песня поселилась и жила в каждом доме. И во время 

Отечественной войны она оставалась любимой в землянках солдат. “Катюша”

звучала в исполнении молодой певицы Вали Батищевой.

Валя родилась в семье известного в то время гармониста - изобретателя  

     А.Г.Тульского-Батищева. Её отец выступал с концертным номером “Человек –

оркестр”,  одновременно играя на изобретенной им установке “Батищтон”.  Она

состояла из гармоники, аккомпанирующего пианино и трех скрипок.

Для двенадцатилетней Вали отец изобрел маленькую гармонику. С ней она

участвовала в семейных концертах. В школе, начиная с третьего класса, она

участник самодеятельности. В двадцатых годах она участвовала в Московском

мюзик-холл на Триумфальной площади (ныне пл. Маяковского) в программе 
 
американского иллюзиониста Кефало и Рины Зеленой.

После смерти отца и окончания школы Валя вынуждена была работать

канцелярии учреждения. Но, учитывая способность дочки к пению, мама её

привела к известному концертмейстеру, у которого брала уроки пения сама Лидия

Русланова. Судьба сулила ей быть певицей. Вскоре она сделала первый выход

на эстраду, получила приглашение работать в военном театральном отделе при

ЦДКА. Начались концерты по стране и в Москве.       

В 1938 году двадцатидвухлетняя певица была приглашена  в

Государственный джаз-оркестр, где художественным руководителем был

композитор Матвей Блантер. Дирижеру оркестра Виктору Кнушевицкому 

понравился чистый и звонкий голос певицы и доверил  ей спеть две новых песни,

одна, из которых была  “Катюша”.

      Колонный зал Дома Союзов был переполнен. Валя Батищева вышла на сцену

 и взволнованно начала петь: “Расцветали яблони и груши, поплыли туманы

над рекой …”. Закончила петь песню, и как она рассказывала, от волнения не

помнила себя. И, вдруг, взрыв аплодисментов! Затем по просьбе  слушателей,

она ещё трижды исполняла “Катюшу”. Певучая мелодия сразу же всем

запомнилась.  Вскоре после концерта в зале Московской консерватории, песню

записали на пластинку. Во время войны она в составе артистической бригады

выступала на фронтах. “Катюша” пользовалась особой любовью  слушателей            

 фронтовых площадок, и никому из слушателей в голову не приходило, что эту

песню поет та самая Валентина Батищева, которая  поет на пластинке.

  Сам композитор не раз выезжал на фронт; песни любили солдаты. Бывая

 в таких поездках, он много повидал и понял о войне. Видимо ему не случайно

 принадлежит самая веселая песня солдатская песня “До свиданья, города и

хаты”, Она написана в начале войны.  Музыка к самой трагической песне  “Враги

сожгли родную хату”  была написана  в конце войны.

Какие же были у композитора прекрасные песни после войны! У многих

людей они на устах: “Лучше нету того цвету”, “Грустные ивы”, “Пшеница золотая”,

“Летят перелетные птицы”, “Черноглазая казачка”…

  Но, вновь, в конце сороковых годов на него обрушивается обвинение,

Что его творчество под тлетворным влиянием запада, да еще обвинили 

 в плагиате.  Уже написана разгромная статья в газете “Правда”. При

обсуждение статьи в редакции Дмитрий  Шостакович доказывает нелепость

 обвинения.

А как же быть с мелодией И.Штрауса? Более десяти я не мог ответить

на этот вопрос. У нас в стране как – то замалчивалась истина музыкантами.

И, вот, совсем недавно  (1 февраля 2003 года)  по телевизионному каналу

“Культура” проходил Венский филармонический концерт. Известный музыкальный

комментатор  С. Бэлза объявил телезрителям: “Сейчас прозвучит в исполнении

оркестра “Шуточная полька” И.Штрауса. Эта самая веселая полька композитора.

В свое время эту польку И.Штраус подарил русскому князю Дадуане. Обратите

внимание на мелодию, вкрапленную в польку”. Этой мелодией оказалась мелодия

песни “Катюша”. Мне, по крайней мере, стало ясно, что композитор И.Штраус

 использовал свою мелодию в двух польках: “Наталья” и “Шуточная полька”.
   
Вот какая судьба его гениальной мелодии, любимой не только нашему народу,

но и народами других государств.

Теперь, когда установлена истина, я убежден, что песня “Катюша” все равно

наша песня – народная песня. Слова песни принадлежат нашему поэту –

песеннику М. Матусовскому. Жизнь показала, что они духовно близки сердцу

россиян. А гениальная мелодия придает им огромную силу в будни, горе и
 
в празднике.

Матвей Блантер  не думал, что песня будет народной, исполняться

десятками лет и, по-видимому, позволил себе позаимствовать мелодию у

 И. Штрауса. Так что же будем осуждать этот “мелкий” плагиат или поставим

точку?  В конце концов, еще Моцарт сказал: “Все, что написано до меня,- то мое”.