Автомобильная случайность

То, что произошло, не было чем-то неожиданным или случайным в тоже время это было трагично, хотя нет нечего худшего чем ожидание этой самой трагедии, поэтому, когда это все-таки случилось, то я даже почувствовал…, Точно не знаю что, потому что почувствовал то, что почувствовал. Давно валивший в салон машины дым, какой-то неимоверно огромный аппетит двигателя по поглощению бензина и в тоже время падение мощности двигателя говорили о том, что его (двигатель) скоро придется ремонтировать. И вот этот момент настал. Авто слесарь послушав сердце машины, вынес приговор совместно с указанием суммы денег для устранения причины моего огорчения. Это было моё второе сильное огорчение в ближайший отрезок моего жизненного пути, причем я до сих пор не разобрался, что же мен расстроило больше, поломка или названная сумма. Но зато все эти вместе взятые факторы, придали моему организму какую то необычайную уверенность в своих способностях, как физических, так и умственных, которыми я решил компенсировать финансовые (способности). Уверенность была настолько велика, что я решился на отчаянные действия. Так как гаража у меня не было то я, запасшись пятью литрами питьевой воды, одной булкой хлеба, двумя банками шпрот, пачкой чая, десятью ложками сахара, термосом и пятью картошинами с куриное яйцо, взяв лопату и запчасти с инструментами на последних вздохах своей дымящей машины устремился за город. Был конец октября. Дождь в вперемешку с кратковременным не выпадением осадков были уже нормой, поэтому я ничуть не удивился, съезжая с кольцевой дороги в лес - каплям дождя на лобовом стекле, которые с каждой минутой всё чаще начали падать с осеннего неба. Когда я приехал на место моросил средненький дождь, но я был полон решимости. Взяв лопату, я принялся копать яму. Тут меня посетила первая мысль о странности моего поведения. Яма над которой я хотел поставить машину напоминала могилу. Что можно было подумать глядя на мужика в лесу который копает нечто похожее на могилу возле машины в дождь во время стремительно приближающихся сумерек? Я усмехнулся про себя и продолжил работу. Через час-полтора яма была готова, теперь надо было загнать на неё машину, и можно приступать к ремонту. Первая попытка чуть было не закончилась провалом. Яма оказалась довольно широкой, и нужно было точно заехать по её краям, вдобавок земля из ямы лежавшая по краям была обильно смочена водой, в результате левое переднее колесо стало неудержимо скользить в бездну. Волосы на моей голове зашевелились «вот тебе и могила» мелькнуло там же. Мгновенно включив заднюю передачу, я дал газу. Машина пробуксовав секунды полторы вырвалась из плода моих же собственных рук и рванулась назад. Моя дверь была распахнута, и в этот момент я заметил, что ей грозит быть оторванной об сбоку растущее дерево «это уже не могила, но очень смахивает на крышку гроба» снова мелькнуло под шапкой. Педаль тормоза резко осадила машину, дверь по инерции ударилась об ствол.
 Листья желтые над городом кружатся, запел я сдавленным голосом, глядя на падающую листву. Вторая попытка прошла успешно. Над лесом сгустилась, тьма город вдалеке зажег свои огни, промокшая на мне одежда говорила о том, что огонь не помешал бы и ей. Я отправился на поиски дров для костра. Хотя стемнело но насобирать дров было несложно так как я находился все-таки в лесу. Проблема была в том, что дождь вот уже часа два лил не переставая, поэтому разжечь дрова мне стоило больших усилий и количества бензина но, в конце концов, цель была достигнута. Приятное тепло и свет оживили поляну. Какой-то затерявшийся мотылёк истосковавшийся по теплу вынырнул из темноты и устремился к обманчиво спасительному огню. Вот он закружился вокруг раскаленных головешек. Было видно что каждый взмах крыльев ведет его к неминуемой гибели, казалось что он понимает что погибнет но несколько не жалеет об этом если взамен получит несколько мгновений наслаждения от света и тепла это казалось было целью всей его жизни. Пар стал валить от моей одежды, я почувствовал некоторую усталость, хотя практически нечего конкретного кроме ямы не сделал. И ещё после работы лопатой у меня проснулся аппетит. Я заварил чай, открыл банку шпрот, забрался в машину и стал есть, всё сильнее задумываясь о происходящем. Работа которую мне предстояло сделать была мне совершенно незнакомой и я предположил что мои шансы на успех будут пятьдесят на пятьдесят. Подкрепившись, я полез под машину. Через некоторое время внутренности двигателя предстали моим глазам. Шатуны, вкладыши, масляный насос, держатель набивки, в принципе нечего сложного подумал я, облегченно вздохнув, стал выбираться из ямы. Утром следующего дня, открыв вторую и последнюю банку шпрот и допив вчерашний чай, я принялся за работу. Почва была песчаной, и песок как магнит притягивался абсолютно ко всему. Гайки были затянуты с такой силой, что мне приходилось упираться, чем только можно. После каждой открученной гайки я падал на колени и благодарил всех богов за помощь. Иногда когда было очень тяжело, то приходилось упираться коленями в землю и просить о помощи во время процесса откручивания, это помогало. Однажды ключ сорвался и ударил меня по переносице, было больно, но работа шла дальше. Вечером я обнаружил, что кроме чая и половины хлеба у меня нечего нет. Но как говорится "чем богаты"... Ночью на костер опять прилетел мотылёк и сгинул, исполнив свой последний танец. Утром третьего дня, когда я допивал последний чай, мимо меня прошли две женщины, одна виновато улыбаясь, спросила, тепло ли возле костра я кивнул в ответ, вторая с испуганным лицом потащила её дальше в лес, в одном из их пакетов я заметил несколько грибов. Поведение и встревоженные лица женщин на фоне безмятежно осеннего леса показались мне странным, и я стал думать, с чего бы это, может все лица здесь выглядят так, и решил посмотреть в зеркало на себя. Сальвадор Дали с Пикассо рядом не лежали. Из небольшой раны на носу натекло крови, которая размазалась и застыла на лице, хаотично размазанная мазута напоминала маскировку «Командос» я уже не говорю о моей одежде, которая была измазана как нельзя хуже. С этим надо что-то делать, подумал я и пошел к реке набирать воду. Вечером о себе напомнил голод. Сначала этот зверь заурчал в моём желудке, громовыми раскатами нарушая печальную тишину осени. Потом в голове заполненной мыслями о болтах и гайках появился маленький очаг раздражения, который вскоре как ржавчина разъел все мысли о металлических деталях. И если что-то делалось руками, то на полном автопилоте. Глаза стали посматривать на растущие под деревом пару сочных и мясистых грибов, о которых я в первый день моего приезда подумал что они ядовитые. Но теперь я подумал, может они уже поспели, раз выглядят вполне съедобными. Память вытащила наружу яркую картину вчерашнего дня, когда я собирая дрова, проходя по краю перепаханного поля, увидел на черной земле окаймлённой зеленной травой бордовую свёклу размером с большую картошину СТОП!!! Картошка. Я метнулся в салон, и на полу за передним сиденьем нашел то, о чем вспомнил. В красном пакете лежало пять картошин. И вот они уже бережно уложены в костёр и засыпаны углями. Когда я её очистил, то подумал - что за картошка без соли и масла, но память опять меня не подвела и я вспомнил о почему-то не выброшенных банках из-под шпрот. Все пять картошин были помещены в баку и тщательно перемешаны с её содержимым. Этот рецепт можно внести в поваренную книгу под названием ужин автотуриста подумал я, доедая последние крошки. Уже давно стемнело и мне почему-то взгрустнулось о доме. Я подумал - сейчас было бы хорошо улечься в теплую мягкую кровать, зная что дверь твоей квартиры бронированная, и закрыта на надёжный замок и некто не может внезапно побеспокоить тебя во время сна - разве что только телефонный звонок, не-то что здесь в этом лесу. И некто из знакомых не знает где меня искать кроме жены. Сон почему-то не шел, и я решил еще немного поковыряться в машине при свете тускло желтой переноски. И вот мои руки и мысли снова заняты делом, но какой-то странный звук стал тревожить мой слух. Я понял что это машина, и вскоре проблески фар подтвердили мою догадку. За то время пока я здесь находился, прошло много дождей и дорога сюда мало кого не будь, могла вдохновить на простую вечернюю прогулку. Вскоре я увидел габариты машины, сначала мне показалось, что это УАЗик, да и проехать по такой дороге можно только на нем, но двигатель работал уж слишком ровно. Вскоре огромный ДЖИП предстал моему взору. Медленно как утюг он проследовал мимо поляны, где на фоне костра отчётливо была видна моя машина, и неспешна скрылся за поворотом. Я точно знал что у той дороги, куда он поехал не было продолжения, и что он должен будет вернуться вот когда и кто сидел в этой машине? С этим вопросом в голове я стал дальше заниматься ремонтом. Вскоре у меня появилось такое всем известное чувство, как будто за тобой кто-то наблюдает, и оно всё больше усиливалось, вызывая в свою очередь другое ещё более распространенное чувство - тревоги. Я сделал вид как будто мне надо по особым делам. Отошел от освещенной костром машины в тень. И в тот же момент заметил силуэт человека, стоящего как я подумал лицом в мою сторону. Ведь в стоянии ко мне спиной на раскисшей от дождя дороги глубокой осенней ночью в лесу не было нечего привлекательного. А вот я возле машины на фоне костра я представлял хотя и мало динамичное, но все же зрелище. Так мы простояли некоторое время, после которого фигура человека двинулась по дороге сторону недавно проехавшего Джипа, и вскоре слилась с очертаниями безмолвного леса. На следующее утро я обнаружил на дороге следы кроссовок, по которым было заметно, что человек долго топтался на месте напротив моей машины, и потом как вы уже догадались, благополучно удалился. Когда джип проехал обратно, для меня осталось загадкой. Тем временем борьба за машину перешла в борьбу за выживание. Запасы провизии у меня закончились. Этим утром было положено начало моего лесного голодания, которое закончилось часа через три после появления моей жены с сыном (ну прям Мадонна с младенцем, я теперь догадываюсь при каких обстоятельствах могла быть написана такая икона и на неё просто нельзя не молится) ну и еще они принесли много вкусной еды. Кастрюльки, белое полотенце, нож и вилка на салфетках, разложенные на вымытом по такому случаю речной водой капоте - показались мне просто пиком цивилизации. Элегантно управляясь вилкой, иногда стряхивая крошки с замасленной телогрейки я наслаждался едой и её присутствием, как некогда раньше, при этом читая в глазах смотревшей на меня жены печаль и нежную жалость, в глазах же сына я видел глубокое недоумение. После того как я поел, принялся рассказывать о моих успехах и познаниях в области автомобилестроения а также не забыл упомянуть о личных качествах тех самых автомобилестроителях которые сделали эту машину, язык мой с трудом ворочался после долгого безмолвия не поспевая за молниеносно метавшеюся мыслью. Утром следующего дня, сделав ещё несколько усилий по оживлению севшего за это время аккумулятора, я завел двигатель.
Я написал эти строки уже после того как на отремонтированном своими руками двигателе проехал сорок тысяч километров, прошел год. Впереди еще много километров и лет движения вперед, но эта остановка останется если не в моей памяти, то на бумаге вечно.