Пятница тринадцатого

 Еще не открыв глаз, он почувствовал, что находится не дома. Подушка пахла чем-то казенным. Где он слышал этот запах? Казарма, общага, тюрьма? Неужели все по новой! Нет, вроде высокий беленый потолок… Скосив глаза, увидел несколько коек с людьми, лежащими на них, застекленная белая дверь в светлый коридор. Попытался встать, но все мышцы тела отозвались нестерпимой болью. Что со мной, кто меня так отметелил?
- Ну чё, одыбал?
 Огромный колыхающийся живот лежащего на спине человека, из- за которого смотрели на него небесной синевы глаза.
- Молчишь! А вчера тараторил целый вечер, еле уснул.
 
***
 Вчера. Что было вчера? Вчера была пятница, тринадцатое число. Целей день мусолили это совпадение. Поминали это и в курилке и за работой. Был знойный летний день. Солнце жарило нещадно через окна силового узла. Как всегда перед пуском объекта, эксплутационники выцепляли из электрических схем целые панели автоматики. За свою жизнь он пускал уже третий цех, в котором и оставался работать на какое-то время. Потом судьба закручивала свои спирали и кидала его вниз, откуда начинался новый виток восхождения. При этом он всегда удивлялся нерациональности затрат человеческого труда и мыслей. Его удивляла даже не собственная судьба, которая напоминала историю Сизифа, его удивляло то, что проектировщики корпели над сложнейшими схемами, монтажники монтировали целые залы панелей телеавтоматики, наладчики тратили массу времени на «прозвонку» и «прохлопывание» этих схем, а они – эксплуатация шли самыми последними и упрощали схемы до примитива, где возможно, до элементарного электромагнитного пускателя.
« Да пускай они, эти проектировщики, получают деньги за навороченные схемы, Я то где академиков наберу все это хозяйство эксплуатировать и ремонтировать?» - резонно замечал начальник электроучастка, которому когда-то он задал этот, мучающий его вопрос.
- Олег, надо заменить колодку предохранителя.
- Давай завтра, устал, смотри какая жара.
- Надо! Завтра там перепускать насос будут.
- Вот, зараза, где-то наворачивают суперрелюх, а тут пробковые предохранители!
- Самое интересное, что в этой конуре и ввод один, напряжение не снимешь.
- Давай фонарь!
- Где я тебе его возьму?
- Слушай, надоело мне героем быть. Никто не оценит!
- После пуска премию выпишу.
- Со мной же ее и пропьешь!
- Можно подумать, что свою заначу! Давай, давай, есть слово «надо».
- Ох, грехи наши тяжкие! Ну, где новая колодка, гони ее суда.
 А здесь прохладно! И ступени вниз, как в преисподнюю. Пролет, еще пролет. Гулко отзываются ступени рифленого железа. Вот этот шкаф. Токоведущие шины близко. Левая ладонь прошла, правая тоже. Нет, близко, не получится работать. Кто-то в соседней комнате…
- Привет ребята!
- Привет!
- Вы кто, че то не видел вас здесь
- Наладчики мы, сегодня первый день на этом объекте
- Работы много? А то напругу надо отключить.
- Еще на час…
- Да бросайте вы, сегодня пятница.
- Не можем, надо сегодня доделать.
 Всем надо, все торопятся. Сегодня пятница, можно забуриться на пляж с семьей. Левая ладонь прошла, правая тоже. Так, отверткой работать можно. Еще, еще раз. Старую колодку снял. Перекурить! Ну, начали! Осторожно! Колодка на месте… Все! Вытаскиваю руку.
Что за гул в ушах? Мелкая вибрирующая дрожь по всему телу! Попал! Зацепился! Оторваться! Не получается - тело не слушается! Крикнуть – язык затянуло в гортань.
Рядом же люди! Помоги! Парень! В мыслях резко возник образ одного из монтажников. Особенно его растерянные глаза. Помоги! Неужели все! Кранты! Гадство! Только начал понимать, как жить! Вот внизу какой то парень… Так это же он в голубой каске! Вокруг вихри стен тоннеля. Парень внизу удаляется. Но вот он падает, ударяется головой стену, каска прыгает по полу. Полет по тоннелю… КАКОЕ БЛАЖЕНСТВО!!!

***
 Боль! Низкий потолок УАЗика. Медсестра со шприцем.
- Больно!
- Значит живой!
- Опять жить! Там так хорошо!
- Ну, ну, молод еще, что б так говорить.

***
- Вставай, сейчас обход начнется.
- А че я вчера много болтал?
- Да не так уж и много, но был весь накрученный, возбужденный.
- Все тело болит!
- У меня то же, хоть всего три ребра сломано.
 Дверь открылась. Быстро вошел доктор в сопровождении нескольких сестер.
- Ну, как себя чувствуешь?
- Все мышцы болят, как будто вагон угля перекидал.
- А что ты хотел: такой массаж получил с частотой в пятьдесят герц.
- А что я здесь делаю? Может, домой отпустите?
- Пока лежи!
 Недолго задержавшись у остальных кроватей, процессия удаляется.
- Зачем они меня здесь держат?
- Говорят, рецидив может получиться - сердце, бац, и остановится!
- До сих пор не остановилось… Вот, правда, на боку синяк.
- Сам же рассказывал, что монтажник тебя отпнул. А че у тебя запястье забинтовано?
- ?…
- Развяжи!
 На левом запястье, где были часы, набух ровный белый овал мертвой ткани.
- Интересно! Ты знаешь, парень, я когда-то читал одну языческую легенду. Там говорится, что когда человеку надо умирать, к нему спускается ангел смерти, состоящий из одних глаз. Если он видит, что человеку еще рано покидать этот свет, он улетает, но оставляет на теле шрам в виде глаза. Уж шибко на глаз это походит
- Не видел я ангела, тоннель видел…
- Если света в конце этого тоннеля не видел, то долго тебе еще небо коптить.
- А там хорошо! Так хорошо, что все здесь кажется пресным и никчемным.
- Ну, ну… Давай-ка вздремнем перед завтраком…
 Постанывая, Олег повернулся к стене. Значит снова жить! Снова бороться за существование. Снова думать о хлебе насущном, а ТАМ так хорошо!

Шалфей (Sage) 1990 г.