Дневники пиротехника

Родилась я совершенно случайно. В роддоме. Меня умыли, поменяли пеленки, дали соску и коробок спичек. Поиграть.
Заговорила я не скоро, только на следующий день, когда удалось выплюнуть соску. С тех пор заткнуть меня было ой как не просто.
Мое первым слово было "фораминифера", потому что "навыхудоносор" еще было сложно, а "трансцендентная макродиффузия крисценции" - банально.
Из роддома меня забрали тоже поздно - в половине третьего ночи - и понесли по темному переулку. Но им не повезло - меня не украли, зато забрали деньги, обувь и использованную зажигалку. Когда им предложили забрать еще и меня, то коварные преступники отдали свои спички, тысячу баксов на такси и убежали.
Дома меня запирали в темном шкафу на ночь и к приходу гостей. Специально для таких случаев я выучила несколько песен из репертуара нашего пьяного сантехника. Не все слова тогда имели для меня смысл, но уши в странном предчувствии сворачивались в трубочку. Когда всем надоело однообразие моего сантехнического репертуара и полное отсутствие вокальных данных, меня стали закрывать на балконе с коробкой спичек. Ну, потому что в январе холодно, а они все-таки не садисты какие. Я сидела на балконе, бросала вниз зажженные спички и кричала уже знакомые песенки, вместо припева добавляя слово «пожар». Самыми доверчивыми оказались соседи этажом ниже. Бдительность вообще любимое занятие соседей этажом ниже. Поэтому практически после каждого куплета они звонили пожарным. Те добросовестно приезжали несколько раз, но, на беду соседей этажом ниже, пожарные оказались суеверными, и на тринадцатый вызов за один час не приехали. Зато приехали их друзья. Из ОМОНа.
       Примерно через полчаса соседи этажом ниже закончились, и друзья из ОМОНа  решили подняться к нам, потому что с нашего балкона неслись неприличные слова вперемешку со словом ОМОН. Уж не знаю, во сколько это обошлось, но минут через пятнадцать мужчины в форме спокойно покинули нашу разрушенную квартиру, да еще забрав меня с собой. Родные пенаты я покинула под мышкой ОМОНовца гордо, не оглядываясь на полыхающий балкон.
        Странно, но «пожарная» приехала только когда пламя перекинулось на соседний квартал.
Меня ОМОНовцы продали ученым. Для опытов. За два бутылька спирта и четыре ампулы глюкозы. Ученые не стали сажать меня в клетку, а оставили бегать под столами, прыгать на шторы, переворачивать горшки с цветами и переставлять пробирки с реактивами. Вы даже не представляете, что могут сделать две-три переставленные пробирки с милыми пушистыми кроликами, мышками и свинками. Эти высокоинтеллектуальные, постоянно мутирующие злобные монстры с комплексом неполноценности, патологической страстью к овощам и страшными зелеными пупками, художественно разбросанными по всему телу, с легкостью расклепали клетки, соорудили космический спутник из пяти столов, коробки спичек и микроскопа и отправили испуганных ученых в космос постигать неведомое.
Сидя рядом со мной на гардине, лиловый заяц с синими зубами и бегающими по всей тушке глазами, облокотившись на свой плавник, описывал коварный план сельскохозяйственного освоения Антарктиды с помощью теории волнового распределения световых частиц, и я тихо завидовала ученым, отдаляющимся от голубой планеты, которая никогда уже не станет прежней...
Человечество спасла зеленая мышь с десятью лапками на жабрах, которая за десять минут соорудила водородную бомбу из коробки спичек и протухшего яйца.
Очнулась я у воронки в земле диаметром с тунгусский метеорит с чем-то полосатым, мягким и безжизненным в руках - с матрасом. Неподалеку от места взрыва находилось американское посольство, где я и жила следующие несколько лет, изображая их великий Американский флаг, пока меня не нашли бдительные сотрудники ЦРУ. После удачной попытки бегства по трубам газопровода, я попыталась продать их секреты спецслужбам других государств, но не удалось: их все уже знали. А сами американцы еще и экранизировали.
Поначалу я скрывалась в библиотеке: вряд ли кто-то стал бы искать там маленькое завернутое в матрац ободранное существо, утекшее в газовую конфорку. Я пряталась там под огромной табличкой «соблюдайте тишину». Каждый год с нее любовно протирали пыль и подрисовывали буковки, пока не выкинули на помойку. Вместе со мной. К тому времени я подросла, и меня взяли работать на полставки в стриптиз-бар. Шестом. Работка была не пыльная: протирали каждый вечер и не по разу. Потом от стоячей жизни я слегка пополнела, и, чтобы меня обхватить, вскоре требовались две-три среднего размера стриптизерши. Поэтому меня повысили до должности вышибалы. Представляете себе надвигающийся на вас непомерного диаметра шест, на котором, испуганно вцепившись друг в друга, болтаются полуголые девочки. Практически все клиенты стали домоседами и трезвенниками. В общем, меня выгнали. Несколько раз. Я вообще настырная.
Потом меня много раз выгоняли: из ресторанов, гостиниц, театров, автобусов, тракторов, самолетов и мусорных баков. И я всегда, гордо отряхнувшись, с высоко поднятой головой, поднималась с асфальта, потому что знала: где-то там, за закрытыми уже дверями, на самом видном месте лежит маленькая записочка «позвоните 01» и пустая коробка спичек.
        Не знаю, откуда у меня эта страсть к поджигательству.
Я даже занялась маленьким бизнесом. Ко мне обращались мужчины, женщины и подростки тайком от взрослых. Я торговала тем, что любила и что умела делать лучше всего:
пиротехникой. Многие заглядывали ко мне на огонек.
А потом я прогорела. Даже конфисковать было нечего.
Будьте осторожней с огнем.