Гамбургский счёт

Гамбургский счёт



* * *
Если  в какой-нибудь ситуации и не сделал греха, то не пото-му, что не захотел, уверяю вас. Если б Господь давал моей воле ста-новиться событием, грехов бы моих было больше геометрической прогрессии на шахматной доске.


*  *  *
Раньше еретиков сжигали. Сейчас, как правило, не сжигают. Люди разве лучше стали? Гм.

Гигиена
Перед тем, как осквернить тело, она приняла ванну, а после –  снова её приняла.



И не это и не это
Святая Книга на столе. Сюда, возможно, придут люди, и я хо-чу убрать её. – Они узнают о моей вере, а этого не надо; но на самом деле я, наверное, просто стыжусь. Значит, надо не убирать её? Но если не уберу, они будут листать слюнявыми пальцами и кощунст-венно шутить, а я мило и застенчиво улыбаться …
Боже, почто Ты меня, – в безумии говорю, – таким сделал?…
А может, мне надо просто выбрать из двух зол меньшее? Ведь проплыть между Сциллой и Харибдой невозможно…
А Аверинцев писал как-то, что вся штука в том, что нужно просто отказаться от выбора. Но тогда это будет третий вариант, а их по условию задачи, только два.



* * *
Только к шестидесяти годам он сознался себе, что лето за осе-нью не наступит никогда, и посчитал это позорной капитуляцией.


Доказательство бытия Божия
Если бы Бога не было, никому б в голову не пришло сказать: Не прелюбодействуй.

*  *   *
Раньше после месяца в деревне казалось, что – необратимо из-менился, и чудеса будут делаться мною. Рвался в Москву проверить свои новые возможности и по нескольку раз в день смотрелся в зер-кало. Из зеркала смотрела всё та же мерзкая, любующаяся собой ха-ря…
Просто физически было хорошо, и ничего больше.


* * *
Блуд, блудный, блуждать, заблуждение.
В поле бес нас водит,  видно,
И кружит по сторонам.
Возможно, человек, который плохо ориентируется в простран-стве, подвержен какому-то тайному пороку?




Мой дом – моя крепость
Когда человек не замечает окружающего, он, по большей час-ти,  погружён в себя. А ему кажется, что в Бога. Говорят – не от ми-ра сего, а он как раз от сего мира, слишком даже от сего, настолько слишком, что отгородился от него черепашьей скорлупой жизни в себе, чтоб ничего не украли.





*  *  *
В несчастьях, казалось бы, обижаться на Бога…


*  *  *
Вера – это как любовь к классической музыке. Кто-то её чув-ствует, а для кого-то – набор звуков.

*  *  *
Адам Божьего не испугался: смертью умрёшь –а вы хотите от пьянства отучить, напугав смертью.


Интернет

Все стали писателями, а читателей нет, да и быть ни к чему.



*  *  *

 У природы нет плохой погоды, а свобода, чтоб нелюбить че-ловека и мстить ему за его пакости, есть.



Борьба за существование и благодать

Была в Иерусалиме у овечьих ворот купальня… и кто первый входил в нее по возмущении воды, тот выздоравливал…
Все кидались, и не нашлось никого, кто б пропустил другого без очереди…
Пришёл Господь и исцелил просто так, задаром, имевшего наименьшие шансы  в дарвиновской борьбе.


Статистика

Один дурак сказал, а другие повторяют:
Строгость законов не влияет на количество преступлений.
Допустим, три процента честных людей, три – жуликов при любых обстоятельствах. Остальные – текучая масса, переменные величины. Когда говорят, что строгость законов не влияет на коли-чество преступлений, это было бы верно для тех, постоянных. На остальных же, на текучую массу – позвольте мне с вами не согла-ситься… Владимир крестился и Русь крестил и не захотел никого казнить. Епископы сами пришли просить.


Гамбургский счёт

Почему я, крестившийся в конце пятидесятых, когда почти ни-кто не крестился, получу – если получу – тот же самый динарий, что и крестившиеся в семидесятых-восьмидесятых, когда валом повали-ли?..
И поблудить-то по древнегречески не успел, а всё с надрывом, считая себя последней скотиной, а они блудный грех и за грех не считали, порядочные люди, которые не убьют, не украдут, не огра-бят, не соврут (если только не по этому самому поводу)…
Зачем Ты меня так рано к Себе привёл?– в безумии своём го-ворю.




 *  *  *
–Девушка, страстно хочу мороженого!
А девушка мороженое сама любила.
–Да, на, на!.. – надеясь, что  – откажется…
Но он не отказывался, а  всасывал в себя обмылок, нагло хохо-ча у них на глазах, которые из гневливых становились слезливыми…
Подонок!..
 Неужели это был я?



Интуиция

Мать всегда угадывала все мои школьные и жизненные непри-ятности, хотя посылы её были неверны умопомрачительно.
Например:
–Почему у тебя ухо красное? Учитель перед всем классом  держал?.. Завтра нас с отцом опять в школу вызовут…эх, стыда го-ловушка! Сердце кровью обливается.
А на самом деле я на перемене подрался, и соперник мне съез-дил по уху, а я разбил ему нос.
В школу их действительно вызывали…
Как Достоевский в Дневнике писателя. Посылы неверные, а результат удивительный.


*  *  *

Земля – это гетто человечества…эх, Адам, Адам, что же ты наделал, синеглазый?


*  *  *

Преобразит ли капля святой воды гнилую болотную воду или болотная вода уничтожит святость?



*  *  *
Почему Господь изнемогал и падал под крестом, а Симон Ки-ринеянин нёс? 
Симон нёс только два пересечённых бруса.

Почему американцы с русскими не дружат

Один человек в любопытстве души решил прокопать землю насквозь. С мозгами у него, видно было не всё в порядке, поэтому и взялся за заранее безнадёжное дело. Сначала тяжело приходилось, а потом втянулся. К тому ж, под землёй оказались какие-то ходы, шедшие, правда, не по прямой линии, но всё равно это значительно упростило задачу и позволило обойти самое пекло в центре земли.
 Он, было, чуть не умер от голода, но земля под землёй оказа-лась на редкость съедобной.
Экстравагантность международного положения случилась, ко-гда он, прорыв сквозное отверстие, упёрся в чью-то кроссовку, чуть не разрубив её лопатой, но вовремя среагировал,  решил, что это ка-кая-то диковинная рыба, и, накачав мускулы в многолетнем копа-нии, сорвал со ступни, разорвав шнурки. Когда он увидел голую пятку, то ничего лучшего не придумал, чем пощекотать её. Амери-канец, спокойно игравший себе в гольф, сошёл с ума и прекратил политическую  деятельность, но дотошные журналисты не успокои-лись и обнаружили подкоп, идущий вниз, в безконечность, и, не лишённые сообразительности, заключили, что связан он должен быть с противоположной стороной земли, следовательно,  с  Росси-ей. Единственное, что их смутило, – они были аксиоматично увере-ны, что ноги у них внизу, а голова вверху, но получалось наоборот, так как русский эгоист мог копать только вниз, никто ж не копает вверх. Это, помимо шпиономании, усилило их неприязнь, так как унижало самую великую нацию на земле, утверждая, что она живёт вниз головой. С тех пор, несмотря на желания некоторых политиков и кажущуюся сердечность, отношения между Америкой и Россией всегда остаются несколько шероховатыми.



*  *  *
Катарсис Аристотеля – предчувствие Креста и Воскресения.


Предопределение и выбор
Когда Павла везли в Рим, и корабль потерял управление, и но-сило его, гонимого бурею, и все потеряли надежду на спасение и не ели ничего от страха, Павел сказал:
–…убеждаю вас ободриться, потому что ни одна душа из вас не погибнет…
Когда же корабельщики хотели бежать:
–… если они не останутся на корабле, то вы не можете спа-стись.
Здесь противоречие? Если:  ни одна душа не погибнет, – то не может быть, что: вы не можете спастись. Но тем не менее. А мы хотим – без противоречий (антиномий, по-умному)… И выбор и предопределение. Предопределение через выбор. Чтоб корабельщи-ки мышей ловили. А то лягут в моряцкий гамак, как тот Обломов, и трава не расти – всё равно не погибнем. На то и щука в море, чтоб карась не дремал. Свободы выбора нет только  в Божьем безвреме-нии.

*  *  *
Жизнь обещала… и ушла.






* * *
Господи, побей меня ещё, ибо и синяки от Тебя, слаще челове-ческих поцелуев…
Друзья говорят, что я мазохист.



*  *  *

Человеку не хорошо от земных благ, ему просто неплохо. Как от хорошей водки. А к неплохому быстро привыкают.



*  *  *
 Беда красоты  в том, что, она подразумевает и некрасоту, а не-красоты не бывает. Некрасивы, правда, бесы, но это надо дар иметь, чтобы их увидеть, такими, как есть.
*  *  *
Христианская Церковь, Православная Церковь, Русская Пра-вославная Церковь, Московская Патриархия.



* * *

Я ехал в Израиль почитателем Штольца, а вернулся пламен-ным Обломовым.

Господь усмотрит

Догадывался ли Исаак, что должно произойти, когда спросил:
–… вот огонь и дрова, где же агнец для всесожжения?
Неужели из простой любознательности спросил?
 А если догадывался, каково же было ему сознавать: мало того, что его, не спросив согласия, предназначили жертвой  – ещё и дрова  нести заставили, на которых подожгут, как предназначенных к рас-стрелу заставляли рыть могилы себе.
И каково же было помнить ему потом всю долгую жизнь, как отец связал его и положил на дрова и вознёс руку. Неужели любил он своего Авраама, и даже, если любил, не затемнялась ли любовь эта страшным воспоминанием замаха руки с ножом, сверкавшим на солнце, как Ангел. Или любил ещё сильнее, как любят дети пьяни-цу-мать, избивающую их чуть ли не ежедневно, чуть не до полу-смерти, и боятся её потерять, последнюю опору в жизни своей?   
А скорее всего это были для нас другие люди, которых и по-нять нам трудно, как будто и не люди совсем.
. Авраам, ждавший до глубокой старости исполнения обетова-ния о рождении сына и дождавшийся и, дождавшись, безропотно понёсший этого самого обетованного сына, чтобы принести в жерт-ву по приказу Божию; и Исаак, давший себя связать без сопротивле-ния и любивший всю жизнь Бога, проверявшего Авраама (хотя за-чем Ему проверять? Это Аврааму надо было себя проверять), и отца, готового безпрекословно исполнить приказ Бога, только что пода-рившего и отбирающего подарок назад.
Се рабы Господни, и будет по глаголу Его… 
Те человеки, от которых мы ушли в начале времён и к которым должны  вернуться в конце, завершив исторический круг…

Ибо так возлюбил Бог мир, что отдал Сына Своего Едино-родного…
Как овца веден был Он на заклание и как агнец пред стригу-щим его безгласен…

Бог Отец – Авраам;
Иисус – Исаак.
Притча.

*  *  *

Мне есть, что спеть, представ перед Всевышним,
Мне есть, чем оправдаться перед Ним…

А у Всевышнего гитары не оказалось.



*  *  *
Какой грустный праздник – Вознесение Господне.


Время и пространство

– Далеко ли до ночлега?
– Да недалече, барин. Минут семь–десять… чтой-то меня тря-сёт с холоду, щас бы водки выпить чуток, а чай – не наше казацкое питьё.

* * *
Хохол с трудом верит, да даже и не верит почти, что кому-то может не нравиться сало.

Воскресение Христоово

 Слишком неправдоподобно, чтобы быть неправдой.



Богоненавистники

– Эк, дожди поливают. Каждый день по нескольку раз, без всякой артподготовки и не спрячешься от них подобру-поздорову. Голову прикроешь – так ноги зальёт, ноги закроешь –  так тыловой выступ намокнет. На Киевской вон выход закрыли, обходи-объезжай теперь с сумкой, тележкой и наплечным грузом за три-дцать вёрст киселя хлебать. Сколько ж можно над нами куражить-ся?..

 А теперь – жара несусветная, мокрый в поту и воду лакаешь канистрами, а газы выходят – становится безвкусною через час. Да добро бы безвкусною А то как водка, которую полтора часа кипяти-ли…

Выходит мы Его и так распинаем, без всякого там Пилата, ни-как Он нам угодить не может, а мы ершимся и харахоримся. И если б явился Он снова в образе человеческом, то нашлись бы герои по-чище Иуды Искариотского иль  того Каиафы,





* * *
Настоящее, казалось бы, самое реальное из времён, а оно – или ещё не наступило или  уже прошло.

*  *  *
Когда я иду по улице и не уверен, куда мне дальше надо пово-рачивать, направо или налево, – первый голос подсказывает: напра-во, – и тут же, почти сливаясь, второй говорит: налево, – я слушаюсь второго и попадаю не туда. Я почему-то внушаю себе, что второй голос – на самом деле, первый, а первый только показался, –и когда на пятом километре пути убеждаюсь в своей оплошности, повора-чиваю назад, утешаясь, что  горе – от ума.


Перифраз

Если ты совершенно здоров, значит, ты уже умер.


Необходимость или свобода?

–Не могу!..
На самом деле не можем мы только в одном случае. Ну, в двух. В остальных же мы не неможем, а не хочем.





* * *
Обостренье классовой борьбы по мере приближения к концу человеческой истории, то есть построению социализма, плавно пе-реходящего в коммунизм, – мёртвое хватается за живое…
 Это бывший семинарист Джугашвили апокалипсис вспомнил, может быть, подсознательно.

* * *
…И напророчил. Задумался я как-то, а что для меня было са-мым счастливым событием в моей жизни, и ничего не вспомнил, равного следующему случаю.
 В Нагатине было дело. Работал я в том самом РЭУ, в которое ушёл из редакторов. И как-то мы с напарником зашли пива  попить в сосисочную. Было двенадцать часов, обеденное время, а для нас окончание рабочего дня. По восемь часов никто работать не застав-лял. Сделали, что сказано, и – по домам. Распространились тогда так называемые автопоилки. Опустишь в автомат монетку-другую, а тебе портвейну нальётся или пивка толика.
Опустил я двадцать копеек и полилось… Но что такое? Пиво уже под завязку! уже всклень!! через край!!! – а струя не утихает!!!! Быстрым боксёрским хладнокровным движением подставляю дру-гую кружку, друг мой уже на подхвате с четырьмя кружками несёт-ся, а пиво всё льётся и льётся. Те немногие мужички, которые нахо-дились в сосисочной в разгаре рабочего дня потянулись на выручку и продолжалась вакханалия целых десять минут. Я засёк! Потом, как по команде чьей-то, струя остановилась как вскопанная…
 Стояли мы и пили халявное пиво, и слаще его никогда ничего пить не приходилось, всматривались друг в дружку влюблёнными глазами, а в меня больше всех, – в кои-то веки, государство облапо-шилось, а невольным виновником этого торжества оказался ваш по-корный слуга …
Ну и напились мы тогда всем коллективом единомышленни-ков на славу, уже не пивом, а солидным напитком…прибыток у нас, как правило, кончается убытком. Телефоны позаписывали. Правда никто никому никогда так и не позвонил. Но на улице встречались братьями-однополчанами...
И как ни шарю в мозгах – ничего более приятного из прожи-той жизни на ум не приходит.
Какое убожество…
Единственное, что успокаивает: может, это и есть нищета ду-ха?