Опоздание профессора Горгла

Всё произошло как и было обещано в фантастических рассказах: неожиданно, торжественно и с большой выгодой для людей. Когда профессор Патерсон, широко известный в университете Копенгагена, математически доказал невозможность антигравитации, он приуныл, но нашёл в себе силы написать по этому поводу монографию. Чтение монографии было назначено на весенний конгресс имени Бора, но ввиду перегруженности программы его пришлось отложить до осеннего симпозиума памяти Бора. Ещё через полгода материалы симпозиума попались на глаза журналисту Оскару Тольну, чья сестра училась у Патерсона и иногда приносила домой материалы профессора. Спустя месяц сообщение об открытии Патерсона появилось в научном разделе сайта "Европейская авеню", а ещё через несколько дней сенсация стала известна всему миру, после чего цивилизация бурр-аино-васхов немедленно открыла людям своё присутствие на планете, и контакт состоялся.
Представители бурр-аино-васхов объяснили Генеральному секретарю ООН и его заместителям, что доказательство невозможности антигравитации является критической точкой развития, после которой цивилизация считается зрелой и приглашается участвовать в программах совместного освоения Вселенной под эгидой Метагалактической Организации Объединённых Цивилизаций. Как символический приз человечество в лице ошалевших дипломатов получило действующую модель антигравитатора. Один из заместителей генсека ООН, математик-любитель, не понял небольшого противоречия между теорией и практикой и спросил, каким же образом она всё-таки работает. Другой заместитель, полковник ЦРУ, загрустил от мысли о том, что теперь уже нельзя бесконтрольно покорять космос, притворяясь неразвитой цивилизацией. Строго глянув на полковника, руководитель делегации бурр-аино-васхов послал ему телепатическую команду уволиться из ЦРУ, а математику с милой улыбкой ответил, что это, в общем-то пустяк.
Далее гости объяснили, что тройное название их цивилизации складывается из названий на трёх самых популярных языках их планеты, и предложили землянам заполнить заявку на вступление в МГ ООЦ под собственным тройным наименованием. Так обитатели планеты Земля вступили в совсем недавно казавшийся нереальным межпланетный союз разумных существ под именем чжень-пипл-людей.
Несмотря на достаточно большой состав МГ ООЦ в количестве теперь уже пяти цивилизаций бурр-аино-васхи оказались единственными близкими соседями, с которыми можно было поддерживать регулярное общение. Это требовало как минимум отыскания короткого слова для их обозначения. Решив не дискриминировать ни бурров, ни аинов, ни васхов, земляне стали называть инопланетян просто бавами. Те не возражали. В порядке обмена информацией они стали возить землян на свою планету, и чаще наведываться на Землю. Знаменитый космический аппарат "Вояджер-2", нёсший в космическую даль информацию о землянах, бавы догнали буквально на грани падения в звезду и с позволения землян перенаправили в более населённые районы Метагалактики. Такое техническое превосходство братьев по разуму несколько задевало самолюбие землян до тех пор, пока не выяснилось, что бавы неспособны к сочинению музыки. Поначалу учёные не хотели верить, что великая цивилизация не может ничего сделать в достаточно простом искусстве, которое на земле процветало ещё в те годы, когда самой верхней планетой считался Сатурн. Однако, бавы объяснили, что волевое создание гармонических созвучий и мелодий это процесс, требующий огромных нервных затрат, поэтому эволюция обделила их, а также многих их собратьев в огромном мире композиторским талантом. В качестве компенсации мозг бавов оказался необычайно восприимчивым к музыке. Простое журчание воды они находили очень приятным, от металлического звона радовались, а исполнение какой-либо оркестровой пьесы погружало их в неземное (во всех смыслах) блаженство. На вопрос же о том, где они брали музыку, бавы скромно отвечали, что заимствовали у людей, рядом с которыми жили уже несколько тысячелетий.
Позже, когда люди познакомились с наукой бавов поближе, они узнали, что музыка используется бавами для обучения математике в местных университетах. Дело в том, что у этого инопланетного народа была высоко развита синестезия, и соотношение частот и длительностей бавы видели образно, а иногда даже ощущали. При помощи музыки Баха студентов учили геометрии и алгебре, Бетховена использовали в курсе физики, а Моцарт был незаменим в дискретной математике. Изумление земных учёных только усилилось, и бавов спросили, почему их математика до сих пор не изобрела способа превращать числа в мелодии. С лёгкой завистью к землянам инопланетяне ответили, что формулы для создания музыки "на бумаге" слишком сложны и неприменимы на практике за исключением разве что совсем простеньких мелодий.
Насколько в этой цивилизации преклонялись перед гениальной музыкой, настолько же бавы не терпели халтуры: безвкусное сочетание нот могло повергнуть их в ярость и буйство. Однажды некий землянин сказал своему другу баву, что его жизненный лозунг: "Смерть попсе!" Бав кивнул головой и сообщил, что умеренность и терпимость землян общеизвестна, поэтому такой мягкий лозунг и позволяет попсе выживать на их планете. История эта, хотя и выглядит анекдотом, случилась в реальности: с течением времени всё больше людей и бавов становились друзьями и летали друг к другу в гости. Так однажды отправились на Бавию и трое молодых приятелей-землян.
На далёкой планете они собирались пообщаться с профессором Горглом, который считался авторитетнейшим учёным в области музыкально-математической критики по всей Метагалактике. С Горглом они познакомились, когда тот читал на Земле курс лекций по приглашению Петербургской консерватории. Николай учился в питерской консерве по классу фортепиано, Сергей - на вокале, а Егор был теоретиком. Объединяла же их рок-группа, где Егор играл на гитаре, а Николаю и Сергею, понятно без объяснения, отводились синтезатор и пение. По вечерам рок-группа репетировала в гараже, который в некотором смысле тоже был плодом контакта цивилизаций. Когда земляне исследовали модель антигравитатора, они обнаружили упущение Патерсона. Рассеянный профессор, умножив два моля на два кельвина, машинально написал четыре объёмных единицы, хотя из-за квантовых флуктуаций получалось только приблизительно четыре. Над профессором немедленно стал подшучивать весь Копенгагенский университет кроме безответно влюблённой в него фройляйн Тольн. Открытие привело к массовому распространению флайеров и упадку автомобильного транспорта, а результатом этого стал пустой гараж, где и нашли место для репетиций трое студентов Санкт-Петербургской консерватории.
Про Патерсона они, естественно, почти ничего не знали, у них был свой любимый профессор - Горгл, который покорял своей демократичностью и безграничной эрудицией. Подружившись с ним всего за несколько дней, ребята напросились к нему в гости, чему он был очень рад, и на каникулах полетели на Бавию. Встретил их, однако, вовсе не профессор.
- Я - доцент Ямен, - представился молодым людям улыбчивый бав.
Улыбка создавалась голографической маской, которую бавы включали принимая землян, чтобы гостям на чужой планете не было жутко среди обилия голубых лиц с непривычной мимикой. Голографическая маска изображала самое обычное земное лицо любой из трёх рас по выбору.
- Рады познакомиться, - весело ответил Николай, представился и познакомил Ямена с друзьями. После рукопожатий Ямен повёл землян к флаеру, объясняя причину отсутствия Горгла.
- Профессор, к сожалению, опоздал, - объяснял он. - Совсем, правда, ненамного, на час.
- Ну, это не страшно, - благодушно заметил Николай.
- Но опоздал-то он на космолайнер, а следующий доставит его сюда только через трое суток.
Егор захохотал, смутился, но Ямен подмигнул ему и хихикнул сам. Похоже было, что Горгла дома любили так же, как и Патерсона в Дании, но вовсе не трепетали перед ним.
- Тем не менее, он просил вас располагаться у него дома как дома.
Ямен, очевидно, был склонен к шуткам и каламбурам. Это импонировало, но Сергей уточнил:
- И даже оставил ключи?
- Разумеется, нет! - удивлённо ответил Ямен. - Конечно же, нет! Какой здравомыслящий человек будет давать кому-нибудь ключи от своего жилища, если оно не запирается!
Не выдержав, захохотали все трое, Ямен довольно улыбался.
- У профессора нечего красть? - спросил Николай.
- У профессора есть достойный самой дикой зависти интеллект, но его невозможно украсть. Садитесь.
Гости сели в открывшийся флаер. Ямен назвал пункт назначения, и машина плавно взлетела. В ходе короткой экскурсии особенное внимание землян доцент обратил на музыкальную библиотеку, где хранились копии даже таких нот, которые были утрачены молодым и неразумным человечеством в неприглядные моменты истории. Вернуть их землянам было совершенно непередаваемым удовольствием. Бавы сияли, глядя, как седые профессора вчитываются в партитуры и напевают вновь обретённую музыку прошлого.
В доме профессора Ямен показал гостям фонотеку и как с нею работать.
- Профессор, - жмурился доцент вспоминая, - выдержит любой марафон на угадывание мелодий. Он вам не то, что Шуберта - Мейербера наизусть пропоёт, в том числе контрабасовые партии. Однако, профессор явно вам что-то готовил для встречи. Сейчас поищем, что. Крау!
Из соседней комнаты заглянул робот.
- Звали?
- Крау, профессор что-нибудь готовил к приезду трёх чеплов?
- Насколько помню, для чеплов профессор распечатал ноты и сложил их в красную папку, вот эту.
Робот подошёл к письменному столу хозяина, взял и элегантно подал Ямену тонкую папку.
- Ага, - сказал Ямен, глянув на заглавие, - музыкальные иллюстрации. А какова была тема лекции?
Тему лекции ребята и профессор обговорили ещё на Земле. Поскольку Николай увлекался фортепианным авангардом, Егор - сочинял как бард, а Сергей был помешан на роке, тема сложилась довольно быстро, естественно, что это был авангардизм, рок и бардовская песня. Но этот совершенно простой секрет они берегли от профессора Горгла потому, что собирались показать ему собственные сочинения и преподнести, таким образом, маленький сюрприз.
- Мы планировали послушать рассказы профессора об истории и законах авангардизма, рока и бардовской песни, - ответил Николай.
- Так-так, - подумал Ямен. - Это не совсем моя специализация, но я мог бы развлечь вас своим видением или слышанием этих течений, если вы не против.
- Конечно же не против! - воскликнули гости, поскольку такой острослов как Ямен не мог рассказывать скучно.
- Тогда начнём, - бодро объявил доцент и передал папку Николаю, - подержите это у себя.
Лекция напоминала бурный горный поток. Выплыли Штокхаузен и Шнитке, Пендерецкий и Губайдулина были сурово сброшены водопадом на самое дно. Гости сидели с раскрытыми ртами. Закончив первую часть лекции, Ямен на секунду отвернулся, чтобы собраться с мыслями и перейти к следующему предмету. В этот момент у Николая родилась гениальная идея. Он стал выжидать удобного момента. Ямен тем временем рассказывал о роке.
- Рок-музыка согласно академическому определению является разновидностью поп-музыки.
Сергей поморщился.
- Хотя это определение абсолютно верно, оно отнюдь не означает заведомо плохого качества рок-музыки.
Сергей смиренно вздохнул.
Ещё пятнадцать минут развенчания кумиров и реставрации шедевров пролетели как вихрь. Ямен снова задумался на несколько секунд и повернулся к фонотеке, что-то припоминая. Николай тут же раскрыл папку, выхватил ноты, спрятал их в свой портфель, а вместо них положил сочинения друзей и свои, разумеется. Егор и Сергей заметили это короткое движение, всё поняли и заулыбались. Они собирались похвалиться собственной музыкой перед профессором Горглом, но спонтанная идея Николая предложить эту музыку Ямену была необычайно возбуждающей.
- Бардовская песня, - начал Ямен задумчиво и медленно. - Самая простая вещь в музыкальном мире... Если бы вы знали, как трудно найти гениальную простоту в море примитива... Иной раз кажется, что здесь не может быть ничего, что это тление перегоревших углей, но ты помнишь, что эти мерцающие точки - та же субстанция, что и большой огонь; ты веришь во встречу, и твоя вера вознаграждается. Вот он, маленький язычок чистого пламени, новая бардовская песня с Земли!
Егор напряжённо слушал, пытаясь понять, радоваться ему или огорчаться, но окончательного выбора так и не сделал. Наконец, Ямен закончил собственную часть лекции и вспомнил про музыкальные иллюстрации.
- А теперь, в заключение, послушаем, что приготовил нам наш обожаемый профессор, который совершенно напрасно отсутствует.
Ямен взял у Николая папку, открыл её, пробежал глазами по первому листу нот и вдруг скривился от отвращения.
- Бред какой, - отрывисто произнёс доцент, - как это сюда попало?
Ноты Николая полетели на пол.
- А это уже вообще галиматья, - произнёс Ямен через несколько секунд и швырнул на пол ноты Сергея.
В окончательное бешенство его привели песни Егора.
- Крау!!! - заревел Ямен.
- Звали? - вошёл робот.
- Что ты мне подсунул?!! Профессор Горгл не мог оставить эту мерзость, он вообще никогда не принёс бы её в дом.
Робот автоматически поднял разбросанные ноты и подал Ямену, но тот в припадке ярости разорвал их двумя движениями и разметал клочки по комнате. Только тут он вспомнил о присутствии землян. Увидев их изумлённые лица, он смутился, неимоверным волевым усилием успокоил себя, с чарующей улыбкой сказал:
- Извините!
И снова лучезарно улыбнулся.


31 марта - 1 апреля 2005