Each heretic can burn

Пес, пригнув голову к земле, рычал и медленно отступал к надгробиям. Энни спокойно смотрела на необычного окраса овчарку. Девочка сжимала в руках чепчик. Собака перестала пятиться, замерла и, оскалив ещё больше клыки начала лаять. Лаем этим она пыталась предупредить девочку. Захлёбываясь слюной, яростно выталкивая из глотки звуки, овчарка кричала девочке, чтобы та убиралась. Но Энни и не думала уходить. Внезапно хлынувший из-за облаков закат испачкал лицо девочки. Она достала из маленького кармашка на своём платье кусочек хлеба и, сев на корточки предложила его собаке, вытянув вперёд руку.
Учащённое дыхание пса мешало лаять, к тому же он дрожал от страха, холода и прикосновения к надгробию лишь усиливавшего страх. Губы девочки шептали что-то про «хлебушек». Взгляд овчарки переполз к гостеприимно протянутой руке с хлебом. Рыжей кровью стекал закат по шерсти пса.
Энни ждала, когда он подойдёт. Ни она, ни собака не заметили, как земля на могиле рядом с псом начала шевелиться. Тёмная, изъеденная червями, почти сгнившая рука прорастала, жадно впитывая тусклой кожей закат. Когда она вылезла почти по локоть и, согнувшись, ухватилась за землю, судорога рыхлой земли стала обширней и, открывая страшную рану, появилась голова зомби. После этого вылезти из земли было очень легко.
Девочка вскрикнула. На её глазах мертвец, подволакивая правую ногу, приблизился к собаке. Та обернулась и тихо завыла. На голову пса с силой опустилась гнилая рука. И зомби отбрасывая в сторону кусочки черепа, принялся поглощать мозг овчарки. Из пасти четвероногого текла кровь, смешанная со слюной. 
Маленькой Энни стало интересно. Это, казалось бы, противоестественное в данной ситуации чувство всецело завладело ребёнком. Тем временем зомби, отужинав, встал. Пустые глазницы и чернота раззявленного рта обратились к Энни. Девочка сделала несмелый шаг вперёд. Рука мертвеца поднялась, приказывая ребёнку остановиться. Нижняя челюсть почти не сдерживаемая мышцами вяло дернулась, и из глотки зомби выпало кряхтение, напоминавшее фразу: «быстро уходи отсюда!». Но Энни не поняла этого странного звукоплетения и решила сделать ещё шаг. Тогда мертвец пошёл на девочку, намереваясь отпугнуть ребёнка. Но, не успев сделать и пары шагов, нога его подломилась, и зомби чуть не упав, схватился левой рукой за надгробие.
Вечер уже окутал лес вокруг кладбища. И одинокие совы сидевшие на ветвях сонных деревьев видели, как живой мертвец тяжело облокотился на надгробие. А неизвестная девочка, вокруг которой на секунду вспыхнуло белое сияние, как бы выделяя её из ночной тьмы, бросилась к зомби.
Разорвав подол платья, она подняла отломившийся кусок ноги и стала терпеливо привязывать его. Бывший фермер Витлсайд наклонив голову, смотрел на её чёрные волосы. Казалось, даже если бы сейчас он был сильно голоден, всё равно не тронул бы эту девочку.
Через несколько секунд она встала и, вытерев со лба пот с улыбкой произнесла:
- Вот, всё готово. Попробуй, пройдись.
Теперь ей уже не было страшно. И она наблюдала, как мертвец медленно шагает между могил. Через день кости срастутся, а может это произойдёт ещё быстрее, и он снова сможет нормально ходить.

---

У старого Генриетта Олдсона была лишь одна мечта в жизни. Он хотел умереть в собственной постели.
Часто приятели спрашивали его сидя в таверне за кружкой пива:
- Генриетт, неужели в твоём возрасте можно мечтать лишь об этом? Ведь тебе всего 70, ещё столько не сделано, живи в своё удовольствие.
Генриетт обычно не отвечал им. Его товарищи слишком молоды, им всего 40, чтобы понять, как страшно сознавать старческую немощь, как ужасно понимать, что с каждым днём ты можешь всё меньше, устаёшь быстрее и как тяжело сопротивляться родственникам, окутывающим тебя липкими простынями заботы.
Вечерами у камина он представлял себя в кровати окружённый детьми, внуками, сёстрами, братьями. В мечтах он всматривался в их лица, подзывал каждого и говорил на ухо как любит он их, как они ему дороги. Потом Генриетт закрывал глаза и прекращал мечтать.
Тихо и тепло было в конюшне. Молоток и гвозди держал Генриетт в руках. Перед ним была сломанная поилка. Основное задание на сегодня, которое он сам себе поручил. Тихое шуршание раздалось со стороны входа в конюшню. Он обернулся. Перед глазами мелькнуло грязное древко лопаты.

---

Во тьме Энни неслась к знакомому надгробию, перепрыгивая могильные холмики. В руке она держала белый мешок. Что-то круглое она несла в нём.
Мёртвый Витлсайд уже стоял около своей разрытой могилы. Луна замерла недалеко от полуночи. За кладбищенской оградой тёмный силуэт волка рыл землю. Зомби заметил девочку и приветливо помахал ей. Энни улыбнулась, махнула рукой в ответ и ещё быстрее побежала к мертвецу. Бросив мешок на землю, девочка обняла зомби, словно самого старого и любимого друга которого не видела уже много лет. Даже несколько белых опарышей выпавших из носа мёртвого фермера ей на плечо не помешали ещё на несколько секунд продлить объятия. Зомби обнимал девочку со всей нежностью, на какую был способен. И снова от неё исходило белое сияние.
Отстранившись, Энни подбежала к мешку. Из мёртвого рта вырвался тихий хрип, который будь фермер живым, означал бы «Ты принесла мне сладкую голову?».
- Конечно, – сказала девочка и стала развязывать мешок, – это самая сладкая голова, какую ты когда-либо пробовал.
Зомби молчал. Через несколько секунд Энни выкатила из мешка дыню. Зомби простонал «Можно?», она кивнула. Быстро дыня была разорвана на две половины, гнилые костлявые пальцы начали зачерпывать мякоть и совать в рот.
Через несколько минут отвратительная трапеза закончилась. Энни серьёзно взглянула на мертвеца.
- Так, – сказала она, – теперь я хочу, чтобы ты меня внимательно выслушал.
Бывший Витлсайд уставился на неё и замер.
- Вчера к нам в деревню пришёл инквизитор. Его зовут Вильям Хемпри, впрочем, это не так важно. В любую ночь он может прийти сюда. Поэтому, прошу, не вылезай хотя бы ближайшие несколько ночей. Я приду к тебе через три ночи и принесу ещё одну сладкую голову. Хорошо?
Но он уже не слышал этого «Хорошо?». Грубо оттолкнув девочку, мертвец устремился к единственному на кладбище склепу. Там в ночной мгле белым пятном стоял инквизитор. Увидев зомби, он криво ухмыльнулся и сделал несколько шагов вперёд, выставив перед собой длинный шест. На шесте беззвучно кричала голова Генриетта Олдсона. Словно оскалившийся лев на гербе древнего королевства Генриетт звал своего давно мёртвого друга.
Когда зомби подбежал к голове на шесте и подпрыгнул в попытке до неё дотянуться Вильям Хемпри резко отвёл шест в сторону. Отбросив его за спину, инквизитор выхватил длинный серебряный кинжал. Зомби всё ещё желал достать голову Олдсона. Он медленно обходил Хемпри. Это дало инквизитору возможность нанести Витлсайду короткий удар в шею по диагонали. Обезглавленный зомби, наконец, обратил внимание на инквизитора.
Среди надгробий то и дело вспыхивало белое сияние – это Энни спешила к месту битвы. Отвлечённый сиянием инквизитор получил мощный удар в рёбра. Отлетев к стене склепа, он сполз на землю и затих. Витлсайд приблизился к нему и уже занёс руку, чтобы вскрыть инквизитору череп. В эту секунду губы Хемпри прошептали что-то, и кинжал загорелся. Через мгновение у сапог Вильяма Хемпри лежали обугленные останки зомби Витлсайда. Инквизитор брезгливо поворошил их белоснежным носком сапога и сплюнул в дёрн.
Энни держалась рукой за дерево и, согнувшись, тяжело дышала. Крохотное сердечко бешено стучало о рёбра. Ещё немного, чувствовала она, и её стошнит.
- Устала? – Хемпри, уже остывшим кинжалом, выковыривал землю из-под ногтей.
Девочка с ненавистью посмотрела на этого человека. Её взгляд не остался для него незамеченным.
- Я ещё и деревню твою сжёг, – гордо сказал Вильям, – Смотри, там горят все, кого ты знаешь.
Девочка только заметила густой дым, поднимавшийся за деревьями и зарево пожара.
- Беги если не хочешь стать пеплом как твой мёртвый дружок.
- Я никуда не пойду.
- Тогда мне придётся тебя казнить.
- Нет, я хочу покаяться. Правда, дядя инквизитор. Я обещаю, расскажу вам всё. Как пнула мышку, когда лазила к дяде в погреб, как завидовала Бетти, когда та сшила себе новое платье, как вылила на голову дедушке целое ведро воды, как… – девочка шла на инквизитора, сжимая в ладошке землю.
- Как дружила с зомби, – продолжил за неё Хемпри, – знаешь, я думаю, из тебя выйдет толк. Несколько десятилетий в монастыре и ты станешь замечательной девушкой. И ещё если…
Эмми не стала его дослушивать, она молча бросила землю в глаза Вильяму. Схватила локоть и запястье руки с кинжалом, резко развернув лезвие к груди Хемпри, всем весом налегла на неё. Клинок погрузился в сердце, и белые одежды стремительно окрасились цветом ярости. После этих действий белое сияние вокруг девочки стало чёрным. Энни перевалила сползшего на землю инквизитора со спины на живот. Лезвие вышло из спины. Девочка накрыла голову Хемпри его белым плащом и снова перевалила его с живота на спину. Выдернула кинжал, вытерла о платье, сунула за пояс. Взявшись за плащ, девочка вздохнула и потащила Вильяма Хемпри в сторону деревни.
«Там огонь, думала она, там ему самое место».
Небо светлело.
И только сонные совы видели, как маленькая черноволосая девочка тащит белую тушу жестокого инквизитора в сторону своей родной деревни. Деревни, где уже догорал последний еретик.