Последнее письмо

Знаешь, странно получилось. Я как-то слишком долго и целенаправленно лила слезы о нем, о нашей большой любви, которой не суждено было сбыться, о прошедших счастливейших моментах нашей с ним жизни, о встречах, как плохих, так и хороших... Да много о чем, что было за эти два года.
А теперь... Я научилась наконец-то не думать, не вспоминать, не грустить. Не знаю только - естественно это у меня получается, само собой, или все-таки вынужденно, но знаю точно - получается просто отлично. И не от того ли, что любовь эту я просто выдумала. Нет, не я так выразилась: я ее не выдумывала, она и вправду была, именно БЫЛА, в прошедшем времени, когда-то, но потом ведь стала проходить, недаром же я так сильно увлеклась Лехой. Была бы жива или хотя бы свежа любовь в тот момент, увлечение бы быстро прошло, ну или хотя бы выбор я сделала не такой, который, к сожалению (или к счастью) сделала в тот вечер - 18 августа. Слишком много «бы», слишком много сомнений…
Видимо, любовь та первая и сильная отжила положенный (вот только кем…) ей срок в моем сердце. И без особых угрызений совести покинула его, и меня заодно.
Прошло два месяца, и я опять про нее вспомнила. Или это она вспомнила про меня? И постучала нежданно так в окошко. И я впустила её за неимением ничего другого, вернее, оттого, что сердце пустовало – а для меня это некомфортное, непривычное состояние. Но теперь уже она надо мной посмеялась, прикинулась прежней и наивной, напомнила былые грезы, а потом хвостиком вильнула и была такова, оставив только шлейф невыплаканных слез.
Оказывается, выдуманные нами же фантазии мстят нам за пренебрежение и неверное обращение с ними. Вот уж не знала.
А может, я только сделала вид, что впустила ее опять. И не столько перед кем-то, в частности перед источником той самой любви, а перед собой. Чтобы сердцу опять же не было одиноко и пусто. Да и поверила в это, в чем убеждалась потом на протяжении 4-х месяцев. Но поверить – не значит почувствовать, а в моем случае это означало – принять. Что я опять же с успехом сделала и наслаждалась потом плодами собственного заблуждения: слезы, тоска, боль, грусть, звонки в никуда, СМС-ки, ужасное настроение и ощущение собственной никчемности и ненужности – всеми этими вкусностями, спелыми и сочными наелась я до отвала. Что скрывать – порой мне это даже нравилось – красивая и грустная история любви, главная героиня которой, то бишь я, прекрасная, но одинокая и несчастная несмотря ни на что все же надеется на чудо и верит, что он – герой ее романа – одумается, все простит и вернется. И будут жить они долго и счастливо, и умрут в один день… Несусветная глупость и сопливая чушь, хотя иногда в нее ой как хочется верить…
И только с наступлением весны я поняла: ВСЕ! ХВАТИТ! Сыта по горло!
Зима кончилась, самая тяжелая и ужасная за последние несколько лет, зима без него… Но трудней всего я осознавала факт, что все как прежде: те же аллеи, снег, мороз, заснеженные улицы, ночные поездки – только его нет. За два наших с ним года у меня на уровне подсознания сложились ассоциации всех прелестей зимы с ним. И никак иначе.
Но я ведь пережила эту зиму, эти кошмарные три месяца – и ничего, не убилась, хуже не стало, и не потеряла ничего. Значит можно без него существовать, и даже относительно неплохо, если не сказать – намного лучше. Я даже помню тот миг, когда стоя на остановке (не помню только – где именно), любуясь верхушками домов, сбросивших и снег, и сосульки, голыми ветвями деревьев и грязно-черным снегом, залитых лучами еле теплого солнца, я вдруг осознала: все, зима кончилась, я ее пережила, значит, дальше будет еще легче и проще. Ассоциации с ним где-то к середине апреля иссякнут, и я получу, наконец, свободу. От всего этого груза, от прошлого и от него.


Знаешь, бывают секунды (теперь уже секунды, раньше это были часы и дни), когда я начинаю ни с того, ни с сего скучать по нему, безумно скучать. И что-то происходит в этот момент в моей душе, не знаю что, но физически это чувствую: что-то сжимается сильно-сильно и становится нестерпимо больно, до безумия больно оттого, что все так сложилось. И хочется изменить, но сил нет. Только слабость и слова, повторяющиеся сами по себе каким-то монотонным журчанием: «не со мной, не со мной, ты не со мной…»
Сейчас все это укладывается в секунду – две, и это уже хорошо, это прогресс. И я усилием воли гоню эту секунду как можно дальше от себя, от памяти, от сердца. И получается… Все получается.
Так может на самом деле все наши чувства – лишь иллюзии. И любовь – самая яркая из них и потому обманчивая. Иллюзия выдумки, самовнушение… В этом даже есть плюс, а заодно и объяснение, почему она когда-нибудь проходит. Да потому что мы сами по каким-либо внутренним или внешним причинам перестаем в нее верить. Либо наоборот, так долго и привычно верим, что, в конце концов, остается только инерция. Инерция веры, но не самого чувства, привычка. И в том, и в другом случае это процесс долгий, но вполне результативный. Так что есть смысл не забивать голову несчастной любовью и все с ней связанным, а найти более достойное занятие.


Прости меня, Ваня, но теперь уже точно не будет у нас будущего, не будет встреч и ночных звонков. Я научилась без них обходиться, пережила и поняла – что такое быть сильной. Вот я ей и буду.
Я не зарекаюсь, это не просто слова. Это цель. А целей своих я обычно достигаю несмотря ни на что – такая уж натура.
Единственное, выводя на бумаге первые слова этого последнего абзаца, я на долю секунды усомнилась в правильности решения, вернее, в том – хочу ли я его на самом деле (то, что оно правильное – сомнений нет) и даже внутри что-то сжалось. Значит, я еще физически ощущаю тебя, дорогой, ты, верно, подумал обо мне в этот момент, хотя на часах 2.10 ночи. Что ж, тем лучше, написав эти слова еще раз сто, я на самом деле захочу так поступить от сердца (а не рассудком или холодным разумом – кому как нравится). А то, что я хочу, тоже по обыкновению получаю.
Вперед же дорогая, не бойся и будь уверена в том, что все получится. Ты ведь всегда была сильной.