ТыияОкружках

Есть у меня две любимые кружки.
Особой разницы между ними не наблюдается, обе живут своею жизнею, и, несмотря на разницу в возрасте, как-то нашли общий язык, вероятно приятственный и вполне для них удобоваримый.

Одна из них, волею судьбы уже лишённая ручки, высокая и чёрная с голубыми разводами и золотыми вкраплениями, была куплена мною в давние времена, когда работа занимала большую часть жизни, не оставляя времени на личные дела. Человек далёкий от дружеских объятий, недалёкий и тяжёлый на общение с себе подобными кроме как по службе, соделал подарок я себе на День Ангела. Единственный подарок за многие годы, полученный из собственных рук. Триста рублей, небольшие деньги, пропиваемые многими из нас за одну ночь, сыграли мне добрую службу, благостным образом превратившись в ту заботливую подругу, которая ценится наравне со шляпою да трубкою. Добрый табак и крепкий кофей – что ещё нужно старому засохшему медведю-шатуну?

Тягучими зимними вечерами сидел я на своём посту, потягивая из её жерла (иного слова не подобрать) братский сорокарублёвый портвейн, в меру крепкий, в меру пьянящий, но непременно оставляющий ярый запах перегара, словно потребление данного напитка происходит ежеминутно, невзирая на все географические особенности региона. Служила она мне верою да правдою, вливая в меня и кофей с молоком, и водку, и прочая приятныя напитки. Внешне столь схожая с моим обликом человеческим, что случайные посетители сразу понимали её как кружку хозяина, неприкосновенную, уважаемую не меньше самого.

И сейчас стоит она передо мною, до краёв наполненная горячим сахарным сиропом, готовая вновь как в старые добрые времена встать в один строй с почерневшей, расколовшейся трубкою, дымящейся уже не тонким ароматом американского табака, но  смолистым смрадом немецкой махорки, разъедающим глаза и забивающим непривычные лёгкие; встать в один строй со старыми, но ещё добрыми сапогами, прошедшими не одну милю по грешной земле...

Другая же кружка, новая, пузатенькая полулитровка, словно специально деланная для пива и чаю, подарена мне супругою на настоящий Новый Год, проведённый вместе в знак согласия и нашего семейного счастья. Непривычно, конечно же было первое время держать это прозрачное нежное и необычайно крепкое стекло в грубых руках. Того и гляди разобьёшь. Но мало-помалу я свыкся и нигде уже не оставлю эти приятные наощупь разводы.
Высыпешь, бывает, пол-пачки чаю туда, а дно едва-едва закроешь, затем кипятка плеснёшь – и сиди любуйся распускающимися листочками, весёлыми вихрями окрашивающими внутренности толстушки.

Особый момент есть: если воспринимать чаинки как осознающие существа, как самостоятельные личности, вдруг возникшие из сухого Ничто, играющие друг с другом, резвые и бодрые, постепенно остывающие, превращающиеся в пожухлый пласт прошлого, самое время запеть буддийскую «Омммммммммм» и воспринять всё сквозь призму Дзэн.

И тут ничего дополнительного даже не понадобится – сиди, пой, смотри сквозь стенки прозрачного подарка, не думай ни о чём, жди её и смотри жизнь там, внутри этого Великой стеклянной игрушки Майя.

Правда, замечательные подарки?