Записки рыболова-любителя Гл. 620-621

620

21 сентября - 1 октября 1996 г.   С.-ПЕТЕРБУРГ - КАЛИНИНГРАД

23 сентября. Приехал в Калининград в 13.10 по местному времени, а папа умер в 12 на каталке в приёмном покое при выписке из госпиталя на глазах у Вани и Тамары Сергеевны, остановилось дыхание. Не успели его живым из госпиталя выпихнуть. Ваня рассказывал: его укатили обратно в палату, откуда привезли, и стали делать реанимационные процедуры прямо на глазах ошарашенных больных, проводивших его только что на выписку.

24 сентября. С утра я поехал на кладбище договариваться о подзахоронении к маме (Т.С. просила: “Ведь он с ней дольше прожил...”, как будто боялась, что мы не захотим, и его у чёрта на куличках похоронят), но у меня справки о смерти не было, за ней Т.С. поехала и пропала на весь день, мы уже волноваться начали - куда делась? Оказалось, ей справку с ошибкой в месяце дали, пришлось через весь город взад-вперёд таскаться.
Некий Юрий Дмитриевич Попов из Совета ветеранов водил меня в “Страж Балтики” по поводу некролога и в Гидрографическую службу БФ попросить машину и матросов гроб носить. Со скрипом, но пообещали.
Вечером Милочка прилетела последним прямым рейсом из Симферополя в этом году. Милочка хорошо выглядит - стройненькая, сухонькая такая.

25 сентября. С утра Эрнест Анатольевич Намгаладзе на своём “Мерседесе” возил нас с Ваней на кладбище, где мы решили все проблемы с подзахоронением, уплатив в кассу 530 тысяч и прорабу землекопов 600 за вскрытие кафеля и асфальта. Эрнест о смерти отца узнал от Т.С., она ему позвонила, и он предложил любую помощь. От него я узнал некоторые детали его собственного несчастья.
Жена его, Тамара погибла в автокатастрофе, когда везла сына Толю на операцию в Германию. У сына были парализованы ноги после неудачного ныряния: ударился головой, сломал седьмой позвонок. Машина, в которой погибла Тамара, вёл врач. Ни он, ни Толя не пострадали, Тамара же скончалась на месте от удара в висок.
Дочка их, Вика живёт в Гданьске, а Эрнест с сыном живут вдвоём здесь в Калининграде. Толя передвигается на коляске, время проводит у компьютера и не хочет даже пытаться побороться за ноги по Дикулю, как ни уговаривает его отец делать это. Сам Эрнест, перевалив за шестьдесят, выглядит прекрасно, так же как и семнадцать лет назад, когда мы с ним познакомились. Из строительства он ушёл, в какой-то компании маркетингом занимается.
С кладбища поехали в похоронное бюро, где встретились с Милочкой и Т.С., которая перед этим получила похоронные деньги от военкомата (две пенсии отцовские), и Поповым. Заказали гроб, катафалк, венки, купили подушечки для орденов. Оттуда Эрнест отвёз женщин домой, Иван отправился встречать Любу с Митей, а я фотографии заказывать (большую для траурной церемонии, маленькую ламинировать для временного памятника).
За обедом посидели душевно: я с сёстрами, детьми, зятем и внуками. Я о бессмертии рассуждал, излагая не раз уже приходившие в голову мысли: что есть Я? Я ведь уже тысячу раз умер! Где я - тот юный, молодой, в соку мужик? Вот согласно христианскому учению я воскресну - а каким? С зубами, которых у меня уже нет (а были), или без? И жив ли я тот, о котором ничего не помню? И для кого я более жив: для того, кто видит меня сейчас живым, но ничего обо мне не знает, или для того, кто от меня далеко и, может, никогда более меня не увидит, но знает меня?
Я (бессмертный) - это то, что я (моё смертное тело) передал о себе окружающему миру; то возмущение, которое в нём вызвал, будучи сам результатом возмущений, вызванных другими. Я невырываемое звено в этой цепочке, и в этом смысле я бессмертен, как и любой другой. Взаимосвязь всех со всеми неразрывна, это и есть бессмертие. Но и без тела моего бренного цепочка не существовала бы, его роль важна, но преходяща. Смерть лишь сигнал, что эта роль сыграна (хотя и труп ещё как-то действует). Роль сыграна, а образ остаётся. Сцены меняются, а спектакль идёт. И жизнь продолжается.
Другое дело, что автор спектакля от меня хотел, и как я свою роль сыграл...
А вечером мне Ирина выволочку устроила за то, что у меня джинсы драные и брюки с заплатами: - Это же надо, до чего тебя скаредность твоя довела! Даже брюк себе купить не может!
Я оправдывался: - Это же не просто, их искать надо, а мне некогда.
И рубашки тёмной с собой не оказалось для похорон, всё у Вани пришлось заимствовать, а его штаны у меня на животе не сходятся из-за корсета - спина так и не проходит после надрыва в грибном походе 10 августа.

26 сентября.  День похорон и поминок.
С утра мы с Митей дозакупали необходимое к поминальному столу, и я по ходу брюки себе новые чёрные купил. К двенадцати мы с ним отправились общественным транспортом на Северную гору в госпиталь, а Эрнест должен был туда же доставить на машине Тамару Сергеевну и моих сестёр. Мы приехали раньше, одновременно с горсткой ветеранов, среди которых я узнал только Николая Григорьевича Машавца, соседа нашего ещё по Красной улице. Наготове были оркестр, почётный караул, катафалк и автобус от гидрографии. Вот только галстука, положенного по форме, у отца не оказалось - не нашла Тамара Сергеевна и нам ничего не сказала. Чтобы не огорчать нарушениями церемонии ветеранов, пришлось отправить Эрнеста с Ириной на машине к нам домой за галстуком, что затягивало процедуру выноса тела из морга и отправления траурного кортежа.
Тамара Сергеевна настояла, чтобы её пустили к гробу. Там, где он стоял у выхода из морга, не было даже стула рядом, и мне пришлось её держать, чтобы она на гроб не наваливалась, а она гладила голову отца, уже не похожего на себя живого. Потом стул раздобыли. Минут двадцать мы пробыли у гроба вдвоём. Наконец, привезли галстук, гроб вынесли на улицу, с отцом попрощались пришедшие его проводить, среди которых от обсерватории были больной Кореньков, Лещенко (за Иванова) и Надежда Тепеницина (Нина Коренькова и Галина Якимова готовили стол к поминкам). Иринка приехала с Михаилом, Алёшу к Карповым отвезли.
Затем кортеж отправился на кладбище. Под звуки прилично игравшего траурную музыку оркестра матросы на руках пронесли гроб к могиле, впереди них ветераны несли портрет отца, ордена и медали на подушечках, венки, крышку гроба с прибитой фуражкой. Ветераны и офицер от гидрографии произнесли положенные речи (это называлось траурным митингом). Последнее прощание. Я поцеловал его в лоб, поправил голову на подушке. Михаил тоже поцеловал. Тамара Сергеевна была в невменямом состоянии. Вцепилась в голову отца, и мы с Иваном с огромным трудом её от гроба оторвали, потом она в обмороке у нас на руках повисла, и спирта нашатырного не оказалось, но пришла в себя.
Гроб заколотили и под залпы автоматного салюта опустили в могилу, очень аккуратно вырытую рядом с маминой: ни туи, ни ограда не были повреждены. Тамара Сергеевна, удерживаемая мной и Иваном, рвалась к краю, бормоча: - Дайте посмотреть, дайте посмотреть! - и с трудом бросила в могилу горсточку земли с лопаты, поданой ей землекопом. Последние этапы церемонии - марш почётного караула с равнением на свежую могилу, выдача водки землекопам.
На поминках из ветеранов были только Попов и Машавец, а вообще кроме родственников ещё Эрнест, Нина, Галина, Надежда и Таня - Милочкина школьная подруга. Ветераны сказали свои речи и весь вечер беседовали между собой, иногда к ним Ваня подключался. Я ничего говорить не собирался, но, выпив, всё же сказал о том, что я всю жизнь гордился своим отцом и фамилией, которую он мне дал. В детстве гордился его шрамами от боевых ранений на животе, морской формой, кортиком, погонами, орденами, позже - службой за границей (мало кому доверяют!), походами к берегам Антарктиды (пролив Дрейка!). Он был настоящий морской офицер.
Но чувства большого горя я не испытывал и слёз у меня не было. Почтенный возраст и сравнительно недолгая болезнь, чего ещё желать для смерти, которая неизбежна? Это же не внезапная смерть Тамары Намгаладзе, или Михалыча, или мучительное умирание Жанниного Виктора, или Николая Степановича, наконец. И поведение Т.С., честно сказать, внутренне меня раздражало - что, она не готова была к такому событию? Каюсь, не вполне я верил в искренность её чувств. Сашуля, впрочем, потом мне говорила:
- А ты представь себе, ведь она совсем одна, и никому, в сущности, не нужна. Её внуки её почти не знают, она якобы из-за деда не могла их навестить. Они с отцом жили только для себя и друг для друга, поскольку друг без друга не могли обойтесь. А одной жить страшно без привычки.

27 сентября 1996 г.  На следующий день до обеда мы с Митей и моими сёстрами ездили на кладбище, где уже была Тамара Сергеевна, навели порядок на могиле и вокруг, помянули отца.
А потом я отправился в кирху и провёл там семинар с Кореньковым, Фёдором и Колей Нацваляном, остальные в бегах были на подработках.
Иванов попросил разрешения мой мотоцикл в Ладушкинский гараж перетащить, чтобы моим гаражом попользоваться как сараем, кирховский гараж он в аренду сдал. Я не возражал, предлагал ему вообще загнать мотоцикл кому-нибудь, если найдёт покупателя. Ивану оставлять бесполезно, а мне, пожалуй, уж на нём не ездить - вряд ли захочется силы на него тратить.
Вечером сёстры денежки, которые я как бы за них на похороны потратил, отдали (по Милочкиной инициативе) Ирине и Мите.

28 сентября.  Проводили с Митей утром Любу в Москву, “Янтарём” отправилась, у неё теперь работа появилась: старшим методистом заочного отделения какого-то вуза в Протвино. Потом с Митей искали канцелярский подарок Коренькову к юбилею (пятьдесят ему в этот день исполнилось), купили папку удобную и пачку финской бумаги для докторской, и шведскую ручку из Кируны я туда приложил. Потом к Тамаре Сергеевне зашли.
Она мне накануне ещё начала голову морочить насчёт памятника: надо, мол, заказать поскорее, пока военкомат оплачивает по квитанции какую-то часть, нам, мол, эти деньги не помешают. Я терпеливо разъяснял ей, почему не хочу и не буду сейчас с этим торопиться: наспех такое дело не делается, а ставить памятник не раньше, чем через год следует. А вот что я хотел бы сейчас сделать - так это фотографии, касающиеся нашей семьи, забрать.
Пока я отбирал фотографии, Тамара Сергеевна вдруг запричитала, что у неё вчера забрали портмоне маленькое моей мамы с фотографиями детей и газетными вырезками, которое она возила с собой. Она его вчера видела в ящике, а сегодня его там уже нет. Зачем это нужно было делать, неужели бы она не отдала? Я сказал, что очень сомневаюсь, чтобы его кто-нибудь взял, затерялось где-нибудь. Оно, впрочем, тут же и нашлось среди пакетиков с фотографиями.
А потом Тамара Сергеевна показала мне завещание отца, согласно которому всё принадлежащее ему имущество наследуется его женой. Завещание датировано то ли 90-м, то ли 94-м годом, почему-то эти два числа запомнились. Показала мне и справку о приватизации квартиры.
- А когда придёт мой черёд, я распоряжусь в пользу того, кто больше всех нуждаться будет, - заявила она со всхлипываниями.
Выражение моего лица, наверное, заставило её спросить:
- Ты, Саша, обиделся?
- Ну, что Вы такое говорите, Тамара Сергеевна!
- Ты на девять дней не останешься?
- Нет, не могу.
И в самом деле - водку пить я уже устал, каждый день тут приходилось, и ещё сегодня придётся. В Мурманске куча дел брошена. А обычаи соблюдать - так отец ведь неверующим был, да и я к ним отношусь лишь как к поводу выпить.
Она налила нам с Митей по рюмке-другой, и мы с ней распрощались, забрав почти весь фотоархив, килограмма три, не меньше.
В обед я закупил Мите еды в дорогу (помидоры, сок, печенье) дополнительно к тому, что Ирина собрала. Ирина, узнав о завещании деда, обиделась как ребёнок, будучи уже до того с большими претензиями к Тамаре Сергеевне (как и Милочка, впрочем, тогда как Любке было, кажется, как и мне наплевать на шмотки, да и на квартиру), что во мне вызвало чувство досады.
После обеда я проводил Митю на 149-й поезд до Москвы (Митя не поехал “Янтарём” из экономии: в полтора раза билет дешевле), а с вокзала отправился к Коренькову на юбилей. Кроме меня там были сын Алёшка, специально приехавший из Питера, и Лексутовы - Женя с Людой, потом Ирина с Иваном и Алексеем подошли. Лексутовы делились впечатлениями от отдыха на Кипре, я - от Испании. Кореньков быстро закосел и возился с Алёшкой Карповым. Никаких острых тем мы с ним не обсуждали, а вот накануне, после поминок, по дороге домой мне Нинка говорила, что он очень переживает наш разлад по работе. А я удивлялся, на что их Алёшка семью свою в общаге содержит (дитё уже появилось). И не переживает - весел. Вот что значит - молодость!

29 сентября. Всё утро я отбирал фотографии, которые собирался взять в Мурманск, а когда стал укладывать вещи, не нашёл своего портмоне с билетом и деньгами. А в комнате (детской) кавардак как обычно и даже более того из-за наличия гостей, да плюс всё пакетами с фотографиями завалено, которые я принёс, да ещё Ирина свои вытащила Милочке показать и не убрала - кошмар! Я всё по несколько раз перерыл, все свои вещи перетряс - нету нигде, а уже выходить надо. Может, у Коренькова вчера оставил, к ним сбегать? Да нет, они нашли бы, принесли. И я должен был вчера выложить портмоне перед уходом Митю провожать и к Коренькову, здесь оно где-то!
Нашлось оно в папке почему-то с Иринкиными выпускными фотографиями. Уф! Я выдал напоследок Ирине пару сотен тысяч, расцеловался со всеми, и мы с Иваном помчались на вокзал. Там мы успели ещё и пивка по бутылочке выпить. Я обещал Ване в университет его пригласить весной лекции почитать.

30 сентября. В Питере меня встретил Вова Ярцев, помог мне вещи перекинуть с Варшавского на Московский вокзал. Там мы посидели немного, я ему фотографии отдал, снятые летом в Петергофе, и испанские фото показал. Отдал словарик испанско-русский (себе новый купил), а самоучитель оставил ещё на время. И мы с ним разошлись: он на работу, а я в Инкомбанк - закрыть счёт.
В Инкомбанке мне пришлось поволноваться: клиентов наверх не пускали, много, мол, там уже народу в отделе личных валютных  вкладов, а среди стоявших внизу я слышал нервные разговоры про то, что долларов якобы нет, рублями можно только вклад забрать, и я уже вычислял, сколько я потеряю, если соглашусь взять рублями, получалось - тысяч двести. До обеда я так наверх и не попал, но после обеда был первым и получил свой вклад новенькими сотенными купюрами. И в 17.35 отправился поездом в Мурманск.

621

О к т я б р ь  1 9 9 6  г.

3 октября. По телефону от Мити узнали, что он сдал на “пять”, как и предыдущие, последний экзамен (английский) в аспирантуру.
“Маленького Будду” Бертолуччи смотрели по ТВ. Та же тема - перевоплощение. Только почему обязательно целиком и полностью в кого-то одного другого?

4 октября. Отправил 3.350 $ на остров Мэн в уплату за собственность в Испании. Рисковый, говорят, я парень.

5 октября. Смотрели “Волосы” Милоша Формена по ТВ. Эффектный конец.

Письмо Мити от 13 октября 1996 г.

Здравствуйте, дорогие мои мама и папа!
С момента моего возвращения из Калининграда прошло две недели, так что накопилось достаточно новостей для очередного письма. Приехав в воскресенье в Москву, я узнал, что экзамен по английскому языку состоится в понедельник, то есть времени на подготовку совсем не было. Впрочем, это меня практически не волновало; я был уверен в своих силах. Собственно экзамен состоял из четырёх частей, за которые ставили отдельные оценки: письменного перевода, пересказа (summary), перевода с листа (устного) и беседы. Я получил "отлично" по всем четырём разделам, в целом же четвёрок было немало (в частности Михеич получил "четыре"). В итоге у меня набралось 15 баллов. В аспирантуру же возьмут, наверное, всех, кто не получил "троек" (а таких было совсем немного). Во всяком случае, все мои знакомые за своё будущее не беспокоятся.
Официальное зачисление в аспирантуру - с 1 ноября. Перед этим необходимо пройти медосмотр. Стипендия будет около 200 тысяч. В лаборатории я пока продолжаю дорабатывать по дипломной тематике; результаты идут в диссертацию Маши Гончар, кроме того, возможно ещё написание некоторых статей. Пока же получена справка о принятии к печати в "Вестнике Московского Университета" и в "Биохимии".
А главное событие - наконец-то выдали деньги на компьютер (1600 $) и к концу следующей недели мы его скорее всего получим. Это будет Pentium 133 MHz, 16 MB FDO RAM, 1.3 GB Hard Drive с 15-дюймовым монитором и мультимедийным набором (CD ROM + звуковая плата) с установленным Windows 95. Этот компьютер будет подключен к Internet, так что теперь у меня будет новый e-mail адрес.
По этому поводу я наконец-то сподобился конструировать "Unofficial Baltica Kaliningrad Page", которую собираюсь разместить на сервере в США, предоставляющим для таких целей бесплатное дисковое пространство (1 МВ). Надеюсь, что-нибудь из этого получится. В то же время сама "Балтика" в последнее время не радует: последнее поражение от "Ротора" (0:1) стало четвёртым подряд (причём в трёх последних играх "Балтика" не забила ничего). Однако. на турнирном положении это практически не отразилось; сейчас "Балтика" на 12 месте, а разрыв от 13-го места - 5 очков. Думаю, что в последних трёх играх (дома с ЦСКА и "Текстильщиком" и с "Ладой" в гостях) "Балтика" очков 6 всё-таки наберёт. К следующему же сезону команду надо усиливать. Надеюсь, что Маточкина всё-таки изберут (после 1-го тура он опережал Горбенко на 10 %) и финансирование, по крайней мере, не ухудшится.
В то же время у нас на химфаке проходит осенний Кубок химфака по футболу. Пока идёт групповой турнир (2 группы по 4 команды). В нашей группе кроме нас вторая команда 3-го и 5-х курсов ("Славия"), команда Высшего Колледжа наук о материалах и команда "Три Звёздочки" (преподаватели математики и другой народ с мехмата). Пока мы сыграли только со "Славией" (4:1), а завтра играем с Колледжем. Я в команде играю справа в защите. Любопытно, что мне пришлось ещё и сыграть минут десять за 1-ю команду 3-го и 5-го курсов, и я даже забил гол.
В остальном же особых новостей нет. Сегодня заходил к Бирюковым, у них всё нормально, ждут в ближайшие дни появление внука. Гданьскую плёнку я пока ещё не проявил, и зимнюю обувь не купил. Дополнительных источников финансов пока тоже не нашёл, хотя и веду интенсивный поиск. Тут уж слишком много условий должно выполняться, чтобы меня это удовлетворяло (прежде всего по времени и по деньгам).
Ну вот, пожалуй, и всё на сегодня. Крепко вас всех целую. Ваш Митя.

Письмо Антонины Дмитриевны от 16 октября 1996 г.

Здравствуйте, мои дорогие, милые дети, Шурочка и Саша!
Письмо, дорогая дочь, получила. В письме, конечно, можно всё описать о себе, житье-бытье.
У меня жизнь протекает более-менее нормально. Время летит очень быстро. Не успеваешь листы календаря отрывать. А осень какая хорошая. Настоящая золотая. Солнце, деревья жёлтые. Вот только что съездила на кладбище. Сейчас в выходные дни автобус отменили. Ездим на попутном. На могиле старые цветы, замёрзшие срезала. Пока всё в порядке. Теперь когда придётся ещё съездить. Будет холодно, всё занесёт снегом. Сейчас ночью мороз, а днём тепло, солнце греет +5°+8°. В квартире ещё не топят. Конечно, холодно. Я из папиной шубы сшила себе душегрейку. Так что в шубе тепло. Верх покроила из его старого чёрного плаща. Когда затопят - неизвестно. Только ещё в нашем дворе меняют трубы.
Здоровье моё пока в норме. Терпимо. Недавно звонил Вова, сообщил, что урожай весь убрали. Осталось перекопать землю. Я собиралась съездить, посмотреть на участок, но задерживают пенсию. Выдали 20 сентября за август, и когда будут давать за сентябрь - неизвестно. Ещё рассчитываются за август. Я пока живу нормально, деньги есть на хлеб, молоко. На зиму продукты заготовила. Так что жить пока можно. Жаловаться зря нечего. Вот не знаю, как дела у Мити. Жду от него весточки. Ирина также недавно звонила. Так протекает жизнь день за днём.
Мои дорогие, как ваше здоровье? Шурочка, как твоя поясница? Обращалась ли к врачам? Нужно всё время принимать меры ко всем недугам. А как здоровье Саши? Мне хочется знать всё-всё о вас. Живу только лишь мечтами, думами. Везде в уме побываю, со всеми поговорю, помечтаю.
Пока, мои дорогие, до свидания. Всего вам доброго, хорошего. Больших успехов в труде, а, главное, крепкого здоровья. Крепко вас целую. Жду писем. Ваша мама.

17 октября.  Куликов таки выжил Лебедя! А и тот хорош - с Коржаковым связался (“Что тот, понимаешь, что этот...”, - Ельцин). И никто в защиту Лебедя не встал, слишком уж он со всеми расплевался. Хоть и миротворец.

Моё письмо Мите от 23 октября 1996 г.
23 октября 1996 г., Мурманск
Здравствуй, дорогой сынуля!
Вчера только получили твоё письмо от 13 октября. Сразу отвечаю. Из твоего письма неясно, чем же ты целыми днями занят? Экзамены все сданы, на работе в лаборатории вроде бы не сгораешь, времени навалом - на что же ты его тратишь, даже с учётом футбола? На поиски работы? Не подумай, что это упрёк. Просто любопытно. Нам ведь с мамой всё интересно о тебе знать. Правда, мама считает, что надо сразу браться за дело в лаборатории: три года для диссертации - это совсем немного, можно и не успеть. А надо. Так что я с мамой солидарен: пошёл в аспирантуру - грызи науку. Приработок, конечно, дело хорошее, но ставить телегу впереди лошади не стоит.
Теперь о нас. В Петербурге я коротенько пообщался с Вовой Ярцевым и выгреб свои деньги из Инкомбанка, причём не без некоторых затруднений: только после обеда смог попасть в отдел валютных вкладов, да ещё и слухи были, что долларов нет, рублями можно только получить, но я получил новыми зелёными сотнями. Из Мурманска я их перевёл в Испанию и получил по телефону подтверждение, что всё в порядке, ждите сертификат, конституцию, каталог и т.п., только, мол, в нормальные страны это в среднем два месяца занимает, а в Россию обычно дольше, там могут и на почте потерять, дубликаты уже приходилось выписывать. Наша почта, кстати, мне устроила катавасию с корректурой нашей последней статьи для “Annales Geophysicae”: дважды её возвращали в Институт, помурыжив дней по десять, а отправлял я её срочной доставкой, с третьего захода только вроде бы ушла. Меня уже по е-мэйлу из издательства достали с воплями - где, мол, гранки?
Но ещё веселее поиздевались над нами в мурманском представительстве МИДа, через которых теперь требуется оформлять приглашения иностранцам (ещё и заплатив, разумеется, за это больше ста тысяч). Эти гады загоняли бедную маму и заставили понервничать Матиаса (Фёрстера из Потдсдама, старинного нашего с Кореньковым друга и коллегу), который в результате смог получить визу буквально в самый последний момент. Эти паразиты, оказалось, просто слали сообщения в Берлин на неправильный номер факса!
Матиас гостил в Мурманске с 14 по 18 октября. Я его вечером поселил в нашей институтской гостинице, а утром прихожу за ним - он мне докладывает: дверь, мол, в туалет и ванную захлопнулась, он открыть не может (такие у нас там ручки хитрые). Я похолодел - неужели человек без туалета маялся, я ведь ему не показал, где у нас тут ещё туалеты есть! Но он меня успокоил: мол, это уже утром случилось после того, как он все процедуры совершил. В остальном визит прошёл успешно, и Матиас остался очень доволен нашим гостеприимством. В связи с приёмом Матиаса у нас дома Терещенко с женой (дочкой Брюнелли) побывали - впервые!
И одновременно с Матиасом в ПГИ норвежцы (Брекке и Холл) приезжали из Тромсё. Брекке - директор Авроральной обсерватории при тамошнем Университете и держатель денег по российско-норвежскому научному сотрудничеству в рамках программы “Баренцев регион”, за ним все охотились, особенно апатитяне, а мы встречались с ним первыми, показывали модель на компьютере и предложили внедрить её у них в Тромсё. По словам Терещенко, Брекке обещал пригласить Олега Мартыненко (как молодого учёного) в Тромсё на три месяца поработать, а меня на первую неделю - его там озадачить и потом ещё разок  - для контроля хода работ.
Возобновились наши занятия с лицеистами, сегодня встречаюсь с новой волной девятиклассников, а прошлогодние продолжают трудиться над вполне серьёзными научными задачами.
Погода у нас - около нуля, туда-сюда пару градусов, то снег, то слякотно, то подморозит, но уже больше похоже на зиму.
Ждём твоих писем, крепко тебя целуем. Папа, мама.

Письмо Мити от 27 октября 1996 г.

Здравствуйте, мои дорогие мама и папа!
Не дожидаясь ответа на предыдущее моё письмо, пишу очередной отчёт о прошедших за последние две недели событиях. В целом их было не так уж и много. Большую часть времени занимает работа в лаборатории - в основном это доработки по теме диплома, нужные для машинной диссертации и для ещё одной статьи. На прошлой неделе пришла с рецензии статья в "Биохимию". В целом отзыв положительный, с несколькими второстепенными замечаниями. Таким образом, по итогам дипломной работы у меня пока будет две статьи: первая - в "Вестнике Московского Университета" и вторая в "Биохимии".
Наконец-то дождались мы "Пентиума"! В прошлую пятницу его привезли в лабораторию. Машина, конечно. шикарная. 15-дюймовый "Самсунговский" монитор в работе значительно приятнее старого 14-дюймового. Я уже не говорю о звуке. Сразу же на "Пентиум" понавешали всяческого ПО: ОС, естественно, Windows 95. Помимо этого был предустановлен пакет Corel Graphics (Corel Draw и прочие графические инструменты), Microsoft Office for Windows 95, Windows Commander и всяческие утилиты. По ходу дела установили всё необходимое для работы в Internet, С++ и ещё несколько утилит.
Конечно же, не обошлось и без игрушек, благо возможность играть со звуком делает игры намного увлекательнее. Впрочем, я достаточно быстро удовлетворил своё желание играться и теперь спокойно обхожусь и без этого. Преимущество же мощной конфигурации я ощутил (помимо игр) при работе с графикой. Я отсканировал первую страницу газеты ФК "Балтика" с эмблемой клуба и девизом "За наш калининградский футбол", а потом раскрашивал эмблему в Corel PhotoPaint, чтобы поместить её на готовящуюся мной Unofficial Baltika Home Page в сети. Так вот, при всяческих манипуляциях с эмблемой я не переставал восхищаться быстроте работы машины: на старом компьютере я бы вряд ли мог так работать.
К тому же дополнительный кайф получаешь, одновременно запуская какую-нибудь музыку (из доступного приятнее всего слушать испанскую гитарную музыку в исполнении Paco De Lucia) через CD-Rom, используемый в данном случае как простой проигрыватель компакт-дисков. Так что теперь мы засиживаемся в лаборатории допоздна, а "Пентиум" работает практически беспрерывно.
В то время как я готовлюсь прославить "Балтику" в Internet, моя родная команда прервала серию из четырёх поражений подряд и завершает сезон блестящей серией побед (я надеюсь, последний матч с "Текстильщиком" в Калининграде не станет исключением). Сначала была великолепная победа в Калининграде над ЦСКА. Вообще любопытно, что во всех матчах, транслировавшихся по ЦТ (дома с "Аланией" и ЦСКА, в гостях с "Зенитом" и "Спартаком") "Балтика" демонстрировала все свои лучшие качества (разве что в матче со "Спартаком" я остался не совсем удовлетворён, несмотря на достаточно почётный результат 0:0).
И на этот раз вся команда проявила заметно большую волю к победе, чем ЦСКА (хотя, казалось бы, всё должно было быть наоборот), успешно применяя прессинг по всему полю. В таких условиях преимущество армейцев в индивидуальном мастерстве было сведено на нет. Я, например, лишь к концу матча обнаружил, что на поле присутствует Семак, считающийся одним из лидеров команды.
В "Футболе" Юрий Севидов, комментируя этот матч, сказал, что "Балтика" старалась демонстрировать современный европейский футбол с быстрым переводом мяча в свободные зоны при атаке и очень мобильной полузащитой и атакой; при потере мяча вся команда быстро сжималась к своим воротам, при этом сразу несколько игроков оказывались рядом с владеющим мячом соперником. Такая игра требует отменной физической подготовки, и приятно констатировать, что по уровню физической подготовки "Балтика" является одной из лучших команд высшей лиги.
После победы над ЦСКА "Балтика" играла в Тольятти с "Ладой" и, не встретив особого сопротивления, разгромила соперников 5:0 (Булатов, Силин, Беслан Аджинджал, Шуканов и Низовцев). Последние два гола были забиты после того, как вышедший на замену во втором тайме вратарь "Лады" за "фол последней надежды" и в ворота встал защитник тольяттинцев.
После этих побед "Балтика" перед последним туром идёт на 10-м месте. Так как последнюю игру "Балтика" играет дома с "Текстильщиком" и, скорее всего, выиграет, то у неё неплохие шансы занять в итоге 7-е место, потому что стоящие выше "Зенит" и "Локомотив" (НН) играют со "Спартаком" и "Аланией", а "Крылья Советов" играют в Сочи, где "Жемчужине" нужно побеждать, чтобы исключить вероятность вылета из высшей лиги.
В любом случае можно сказать, что "Балтика" выполнила поставленные на сезон задачи и место в десятке занимает по игре. Пока ещё команде не хватает стабильности, отличающей клубы из первой пятёрки, однако,  если состав "Балтики" в межсезонье укрепится, то, по моему мнению, ей вполне по силам будет побороться за выход а еврокубки (хотя бы в Интертото).
Между тем, процесс приобретения новых игроков уже начался. По сообщениям СЭ, в новом сезоне за "Балтику" будет играть нападающий Усиков из брянского "Спартака" (второй бомбардир 4-й зоны 3-й лиги) и атакующий полузащитник из "Стали" (Алчевск, Украина) (забыл его фамилию), на которого якобы давно зарились ведущие украинские клубы. В то же время вызывает опасение поражение Маточкина на выборах губернатора области: неясно, как сложатся отношения "Балтики" с Горбенко, тем более, что команда открыто поддерживала его соперника. Будем надеяться, что клуб всё-таки не оставят без внимания.
Судьба же золотых медалей чемпионата решится в последнем туре (или даже после него, если и "Спартак" и "Алания" выиграют свои матчи. В принципе хотелось бы, чтобы чемпионом стал "Спартак" - уж больно безобразно играла "Алания" в еврокубках. Хотя и "Спартаку" хорошо от "Гамбурга" влетело. Вообще, по еврокубкам заметно, что даже по сравнению с прошлым годом уровень чемпионата снизился. Чем может быть и вызвана такая конкуренция в лидирующей группе. Увы, вряд ли эту тенденцию можно будет повернуть вспять в ближайшие годы.
Остаётся лишь наслаждаться игрой зарубежных звёзд. Сейчас, например, все обсуждают блестящую игру 20-летнего бразильца Рональдо в "Барселоне" - в 9 матчах испанского чемпионата он забил 12 мячей. Причём гол "Компостеле" (счет 5:1) сравнивают со знаменитым голом Марадоны англичанам в Мексике: Рональдо также протащил мяч со своей половины поля, обыгрывая всех попадавшихся ему на пути игроков. После этого все испанские спортивные издания поместили его на свои обложки, провозглашая появление нового короля футбола. Учитывая юность бразильца, эти заявления не так уж далеки от истины.
Футбольные баталии на кубок химфака также подходят к концу. В очередной раз наша команда не получит главного приза. В полуфинале мы проиграли преподавателям 0:1, пропустив гол минут за пять до конца матча. Честно говоря, состав преподавателей посильнее нашего. У нас же главная проблема - низкое мастерство нападающих. В прошлом году впереди играл Анзор Кабаладзе, который хотя и не выкладывался особо на поле, но моменты реализовывал исправно. Теперь Анзор вернулся в Батуми, а такого забивающего игрока у нас больше не оказалось. В результате в двух последних матчах мы не забили ни гола (до этого мы сыграли 0:0 с командой из преподавателей математики и прочего народа с мехмата). Теперь до установления нормального снежного покрова я играть не буду, так как мои кроссовки окончательно развалились.
Каких-либо других достойных упоминания событий за прошедшие две недели не было. В бытовом плане всё без изменений. До сих пор не обменял кроны и не купил зимнюю обувь. Сделаю это, наверное, в ближайшие дни.
На этом своё письмо заканчиваю. Крепко вас целую. Ваш Митя.
(продолжение следует)