Сказка про волшебника

Эх... Наверное поздно для тебя сейчас это читать - но знай - рассказ для тебя =) Н-де... бывает же так... но зато приятно вспомнить о прошедших чувствах... Иэх... Это тоже основано на реальных событиях - правда волшебник в жизни так и остался колдовать над книгами... а на Музю так внимания и не обратил... :( Ну, да ладно...



В одном маленьком королевстве жил себе поживал могущественный волшебник.  Жил он в своем собственном домике в королевском лесу, у него была помощница Музя, каждый день прибиравшая домик и готовившая еду.  И все бы хорошо, да только вот захотелось ему наконец жениться, чтобы как все люди  быть. Да вот только жену ему хотелось необычную, волшебную, небесную, чтобы с арфой и обязательно пела.
- С детства у меня мечта такая, - сказал он , - чтобы сидела и пела...
- Сидела и пела? – усмехнулась Музя, - а еда для вас сама делаться будет и пол сам подметаться? Да и как никак, а вы без детей прожить собираетесь?
- Я так далек от житейских проблем, - пробормотал волшебник и начал рыться в книгах, доставшихся ему от дедушек и бабушек, - любовь моя возвышенная, а поэтому и жена должна быть возвышенная, высокая, худенькая, с ручками тонкими и арфой...
- Ага, с арфой, - сказала Музя, распахивая окошко, - килограммов под двести...
- Да ну тебя, - буркнул недовольно волшебник, - арфу маленькую купить можно, такую карманную.
Музя пожимала плечами и улыбалась.
- Вот увидишь, - говорил он ей, - когда–нибудь все будет хорошо...
- Хотелось бы, - сказала она, - чтобы у вас все получилось хорошо...
А у волшебника плохо получалось. Что бы он ни делал, в итоге из его рук выходило лишь непонятное видение, которое тут же уносилось вместе с дымом. Дальше – лучше. Туман, устав сопротивляться, начинал принимать более или менее человеческие очертания, правда, никак не удавалось сделать этот дым живым.  Девушки улетали сквозь пальцы, да глаза от них разъедало.
- Черт, - ругался он, - да что ж такое...
- Хи-хи, - говорила Музя, - хи-хи...
Волшебник не обращал внимания на её смешки, а ещё больше загорался идеей создать себе идеальную возлюбленную.
- Вот как обходятся чудеса, - сказала грустно Музя, провожая взглядом очередное бесплотное видение с арфой, - и ничего с этим не поделаешь... Колдовством да волшебством счастья не добьешься...
А волшебник только отмахивался. Он сидел за своими книгами, рисуя на бумаге абсолютно непонятные значки, картинки, вскакивал со стула, бегал по комнате, бурчал, ворчал, бубнил, что-то смешивал, а когда очередное видение, непонятно почему почерневшее, кружило под потолком, Музя качала головой.
- Чистый негр из ЮАР... Переложили корицы, - говорила ему Музя.
- Какая корица? Какой негр? Какая ЮАР (Кстати, это что за штука такая???)? – раздражался волшебник, - ничего ты в колдовстве не понимаешь... Ты, Музя, существо совершенно необразованное...
- А мне и не надо, - отвечала она, беря в руки метлу, - мое дело подмести все это безобразие, да окошко открыть, а то надымил как... Кстати, посмотрите на себя – вас причесываться учили только спереди и по бокам? – и правда, затылок волшебника представлял собой не слишком причесанное зрелище, - ух… Неряха волшебник…
Волшебник тогда так обиделся, что купил на рынке старый платяной шкаф, еле-еле, кряхтя, дотащил его до дома и начал пропихивать в дверь. Музя тут же прибежала на шум.
- А это чего? – спросила его она, - отдельная комната для новобрачной?
Волшебник молча допихал шкаф, перегородил им комнату: теперь комнат стало две – одна, в которой вздыхал от прошлых, настоящих и будущих неудач волшебник, и другая, та, где хихикающая Музя прибиралась и готовила еду. Так стало спокойнее обоим.
Магия опасна для здоровья. Однажды в доме так рвануло, что повылетали стекла, а сам волшебник, почти мертвый, валялся на полу. Его отбросило от взорвавшейся колбы метра на два и он ударился головой о печь.
- Ой, - сказал волшебник, очухиваясь под своим любимым одеялом, - как же у меня голова болит... Елки-палки… Вот это я треснулся…
- Вот, доигрались, - сказала Музя, показывая  его любимую шляпу, которую было не узнать – она вся обуглилась и почти разваливалась в руках, - пора бы уже остепениться, бросить эти детские штучки... Сколько лет вы уже дурью маетесь? Да так вы всю свою жизнь проколдуете, да толку-то? Лет через пять на вас не то что идеальная, но и вполне обыденная мордашка смотреть не захочет. Все будут проходить и плеваться в вашу сторону... Тьфу, вот так-то...
- Тьфу ты, - опешил обгоревший волшебник, отвернулся к стенке и задумался. Чего-то он не додумал и с этого дня начал ещё яростнее сражаться с древними фолиантами. Если бы не Музя, он бы забывал о еде и умер, прежде чем женился. Теперь Музя довольно часто, с условием, что она будет все время молчать, сидела в комнатке волшебника и вышивала, а когда он слишком заколдовывался, звала его ужинать.
И вот, наконец, свершилось. Из колбы поднялся клуб дыма и, полетав по комнате, опустился за ветхим шкафом,  так что ни волшебник, ни Музя сначала не заметили, что что-то получилось. Поняли они это по грохоту, с каким что-то упало на пол за шкафом. Они осторожно подошли и...
Перепачканная грязью мордочка высунулась из-за шкафа и чихнула. Потом выглянула и сама девушка лет шестнадцати, не больше. В общем, небесное создание. Правда, на ней не было одежды, да и арфа куда-то подевалась....
Минуту все молчали.
- Вот как, - сказала спокойно Музя, - а где же арфа?
- Кончилась, - ответило небесное создание.
- А почему она не поет и чего такая грязная? – спросил волшебник тихо.
- Помыть её надо, - сказала Музя волшебнику так же тихо, - потом споет. Вы пока идите, прогуляйтесь в лесу, грибов пособирайте. Суп сварю завтра… А сегодня блинов спеку.
Выставили волшебника из дому и пошел он бродить в печали по поляне. Ему казалось, что он сделал что-то не то, вот только не знал, что именно, еще ему казалось, что вся его жизнь прожита зря – так он думал до тех пор пока не почуял запах испеченных Музей блинов и тут же побежал домой – какие уж тут философствования…
Тем временем, Музя посадила небесную деву в таз и начала её отмывать жесткой щеткой и мылом. Девушка пищала, билась, но в итоге была отмыта и от сажи и от запаха дыма. Но уже через полчаса она, довольная до ужаса, сидела на печке, закутанная в широченную вязаную шаль, пела и пила кисель.
- Вот она, - сказала ехидная Музя волшебнику, который вернулся с корзинкой, полной грибов-поганок, - созданная посредством алхимии и поедающая за троих кисель и блины... Вот, даже поет…
- ВАх! Какая-то она маленькая вышла, - огорчился волшебник, - я думал лет на десять постарше. Она мне в дочки годится... А я, извиняюсь, не извращенец. Ну, по крайней мере, в деликатном интимном вопросе дочь уж никак не нужна… Она как раз появляется после этого вопроса, по сценарию… Вот.
- Ну не выгонять же её, - сказала Музя, - пусть живет с нами – дочка тоже не помешает... А вот что делать с деликатным интимным вопросом, - она зафыркала от смеха, но, увидев взгляд волшебника, сдержалась и продолжила, - так вот, что с ним делать – я не знаю… Съешьте-ка блинка…
- И съем, - волшебник сел за стол и оглянулся на «нимфу», - эх… Ну, что, пойдешь ко мне в дочки?
Так и осталась девушка у них жить. Они назвали её Пузей.
С тех пор волшебник забросил колдовство – хватило уже дочери с него. Вот только загрустил – ведь действительно, в деликатном интимном вопросе без жены никуда.
Летели годы...
Однажды сидел волшебник за столом и пил чай вишневый, да семечки тыквенные ел. Дочь и Музя ушли в деревню – Пузя за едой, Музя на праздничный концерт. Очень ему стало одиноко и снова напала на него тоска.  Начал он из бумаги самолетики мастерить, и из окошка их запускать.
- Чего случилось? – спросила его Пузя, вернувшаяся из деревни с корзиной яблок и груш, - опять депрессняк? 
- Да, доча, - ответил он, - вот думаю, что так и умру я один, в инвалидной коляске, в холостяцком колпаке, белых тапках, и останется мне лишь одно удовольствие - смотреть футбол, и лишь тощий костлявый кот будет греть мои колени...
Задумалась доча.
- Ну ты, папа, глупости говоришь. У нас ведь нет ни кота, ни телевизора...
И волшебник не выдержал и разрыдался.
- Ни кота нет, - говорил он, горько всхлипывая, - ни телевизора, ни жены... Ах, как я несчастен... Никому я не нужен, такой одинокий да ещё с дочерью... Папаша-одиночка... Да еще скоро сборная Бразилии играет… не увижу… без телека-то… Все против меня…
Доча села на стол и стала грызть семечки. Она думала.
- Не плачь, папка, - сказала она, - ведь можно же и на Музе жениться... Вон она как и по дому прибирает, и нас любит... Прекрасная жена. Чего ещё надо... А то ведь женишься на ком незнакомом – скандалы пойдут -  вчетвером жить – это ужас. А Музю так не выгонишь, она уже как бы наш родственник... Ты подумай, я дело говорю – как никак небесное создание... Кстати - я вот фруктиков принесла, хочешь яблочко?
Волшебник еще чуть-чуть поломался, повсхлипывал, но после все же яблочко взял и с удовольствием съел.
И вернулась Музя из деревни вечером вся такая красивая-прекрасивая. Волшебник как сидел с чашкой горячего чая, так и свалился с ней на пол со стула от неожиданности. Так он и сказал, что думал, под столом:
- Ну, Музя, ты сегодня просто красавица... Выходи за меня замуж... Ну вот, чаем обжегся…
Музя села за стол, налила себе чаю и… согласилась. Так они и зажили все вместе – волшебник, его жена Музя и дочь Пузя, которую они, когда та станет постарше, выдадут замуж на иноземного принца и будут все жить счастливо.