Старый дом

– Ты просто трус! Мне стыдно с тобой на гуляния идти, потому что каждый раз мне приходится наблюдать, как тебя задирают все кому не лень, а ты только глупо улыбаешься. Я как дура хожу всегда с тобой. Ты ничего не можешь сделать, если тебе хоть чуть-чуть угрожает опасность. Все, я ухожу. Дурак! – это были её последние слова.
Вообще-то это была чистая правда, и именно поэтому эти слова сильно задели Елизара. Ну и что с того, что он избегал драк с другими парнями? Кому хочется ходить с синяками, тот пускай и ходит, а Елизару это незачем. Что их храбрость, если они боятся даже преданий. Взять хотя бы легенду о старом доме, стоящем на окраине села и пустующего уже много-много лет. До сих пор только один человек на памяти сельских стариков вошёл в этот дом. И не одного не вышло. Честно говоря, Елизар сам изрядно побаивался этого дома и ночью всегда обходил его стороной, и, пожалуй, только в этом она его поддерживала. Этого проклятого места боялись все.
Он её любил и терять её не хотел. И только поэтому впервые этим вечером в его голову закралась мысль проникнуть в дом. Если  он залезет в него и возьмет какую-нибудь вещицу, наверняка девушка вернется, ибо разве кто-либо еще осмелится на такое. Ну, конечно, после того, как Елизар подарит своей девчонке что-нибудь из дома, каждый парень почтет своей непременной обязанностью наведаться туда же, причем чем раньше, тем лучше, но первым-то будет Елизар – ему и слава.
Наведаться в дом Елизар задумал этак в полдень, а то, кто его знает, что скрывается в недрах его. Отвага отвагой, да береженого и Боги берегут. Как гласят легенды, в этом доме раньше жил мрачный и жутко злой ведун. Было это долгие годы назад, но до сих пор с ужасом вспоминают о тех событиях, и не попустите Боги говорить об этом вслух. Говорят, дух ведуна до сих пор витает над селом, и тотчас же слышит, когда поминают в разговоре его имя. И странные вещи начинали твориться с болтуном. А потом он умирал или таинственно исчезал. Правда, теперь в это верили только старики. Но самого дома боялись по-прежнему.

На следующий после ссоры день Елизар уже было наладился идти к старому дому, как его мать, заподозрив неладное в поведении сына, стала допытываться о делах его, почему он не идет к своей подруге (а обычно чуть свет – а Елизар уже бежит к ней). Насилу отвязался, да и решимости у него поубавилось. Но делать нечего, пришлось идти, иначе он окончательно докажет свою никудышность.
Дом выглядел весьма мрачно. За покосившимся забором виднелся потемневший от времени дом с заколоченными окнами. Будто слепой. Кто и когда забил досками окна, никто уже не помнил, но от этого дом казался еще страшней.
Ворота уже давным-давно сгнили и висели на ржавых петлях так, будто они измучились ожидать, когда же придет избавление. А его всё не было.
Аккуратно, постаравшись не задеть ворота, Елизар вышел на двор. В воздухе висела гнетущая тишина. Дверь в дом была закрыта. Подойдя к ней, парень с опаской дотронулся до ручки, готовый в любой момент дать стрекача. Было не заперто. И, потянув дверь на себя, он начал открывать её. С недовольным скрипом она распахнулась, впервые за многие годы впустив свежий воздух в царящий в доме полумрак. Елизар ожидал увидеть что угодно, но только не это. На уровне его груди кругами по комнате летало тело старика (колдуна, как подумал Елизар). Летало, нелепо переворачиваясь в воздухе. Но глаза его, такие пустые и бездонные, были устремлены в середину комнаты, где неведомо как висел странный матово светящийся шарик. А на полу лежало высохшее тело. Зачарованно смотря на этот шарик, Елизар подошел к нему. Когда мертвый старик залетел за его спину, раздался стук упавшего тела, в тишине комнаты показавшийся громом. Елизар этого уже не увидел…

Был ясный летний день. Около старых-престарых ворот стоял Кузьма. На лице его было написано сомнение, смешанное со страхом. "Упаси, Господи, меня от зла. Определённо, это не самое приятное место на земле, и уж мне тут точно нечего делать," – такие мысли кружились в его голове. Но спор есть спор. Назвался груздем – полезай в кузов. Очень неохотно Кузьма подошёл к двери, отчаянно скрипевшей на ветру, словно предупреждавшей скрипом о чем-то, что Кузьме очень не понравится. Отворив дверь, он в ужасе застыл. Кругами по комнате летал мертвый старик вокруг матового шарика, повисшего в воздухе. А на полу лежало два иссохших тела…