Плюшевый бестселлер

         

Это случилось в один из тех дней, когда я не был пьян и пребывал в бодром расположении духа. Я без цели шатался по городу, без интереса блуждал по магазинам, ел мороженое, и заглядывался на женские ножки. Иногда я по долгу стоял перед полкой со слесарными инструментами в магазине строительных материалов, листал каталоги мебельного салона, вкушал бесплатные образцы печенек, что раздавали всем желающим у входа в продуктовый магазин самообслуживания.
Одним из очередных магазинов оказался магазин детских игрушек. Большой и светлый, со множеством разнообразнейших мягких и не очень безделушек. Здесь было все, что могла желать душа ребенка. Маленькие беленькие зайчики, огромные тигры и просто персонажи известных мультфильмов. Машинки, грузовики, гоночные автомобили, разнообразнейшие конструкторы.
Я рассматривал какой-то игрушечный экскаватор, когда до меня донесся разговор продавщицы с кладовщиком.
- Какого черта этот медведь лежит на самом виду? Это чучело надо спрятать, пока он не напугал кого-нибудь до слез, - жаловался кладовщик. Парень 23-х лет, в синей фирменной робе с желтой майкой и эмблемой магазина.
- Да, медведь староват. Таких, наверное, давно не делают, - согласилась продавщица.
- Староват? Он выглядит, словно его нашли в ближайшем мусорном баке!
Я посмотрел на полку. Среди красивых зайцев, хомячков, белочек и прочей тряпичной фауны сидел нелепого вида плюшевый медведь. Его шерсть, темно-коричневого цвета, местами казалась вывалянной в грязи и безнадежно слипшейся. Маленькие голубые пластмаски в виде глаз украшали его овальную голову. Рта не было совсем.
- Ладно, - сказала продавщица. – Отнеси его на склад.
Парень приподнялся на носках и, схватив медведя за ногу, снял с полки. Взял в обе руки и внимательно посмотрел на игрушку.
- Ну и урод. У нас еще есть такие?
- Ты кладовщик – не я, - ответила женщина. – Тебе лучше знать.
- Не встречал. Может его вообще выкинуть?
- Не надо, - раздался мой голос. – Я его куплю. Сколько он стоит?
Парень и женщина недоуменно переглянулись, потом посмотрели на меня. Кладовщик отдал женщине медведя и та, покрутив его в руках и не найдя ценника, сунула медведя мне в руки.
- Забирайте. По-моему глупо продавать такое за деньги. – Она кисло улыбнулась.
А я, наверное, дурак, раз покупаю такое, - ехидно подумал я.
- Спасибо, - ответил я и направился к выходу, держа в руках плюшевую игрушку.
- Вы спасли ему жизнь, - услышал я голос парня, дойдя до двери. А потом кладовщик громко рассмеялся. Я не обернулся.


Всю дорогу домой медведь молча болтался на дне пластикового пакета. Пару раз я заглядывал внутрь, и у меня возникала мысль похоронить беднягу – так жалко он выглядел. Но я решил этого не делать. С тем же успехом я мог его и не покупать, а оставить там, на полке, заранее обрекая игрушку на вероятную гибель в мусорном баке.
- Ладно, поживешь пока у меня, а там посмотрим, - сказал я вслух и улыбнулся.

В то время я жил один в дешевом мотеле на третьем этаже. Чертов клоповник был полон неудачников. В каждом третьем номере жили пьяницы, наркоманы, 20-ти долларовые шлюхи и всякая шваль. Без работы, без денег, без женщины я чувствовал себя не лучше их всех. Здесь, на этом общественном дне, все были равны.
Естественно, чтобы окончательно не сойти с ума или не опуститься на дно дна, за которым - вне всякого сомнения - следовало еще одно дно, я пил. И пил много. Столько, сколько позволяли мне мои скромные сбережения, оставшиеся от моей последней зарплаты. Меня уволили с позором за пьянство, но поскольку я был хорошим работником (в свое время), мне выплатили двойной оклад. Этого хватило, чтобы пить не просыхая добрых два месяца. Что я и делал, с переменным успехом.

Я вошел в свой номер и устало сел на кушетку. Валяться на полу без чувств было плохо, но и пребывать в здравом уме тоже не доставляло мне особого удовольствия. Это была ловушка. В то время я не знал, что же было лучше. Жить или помереть.
Я перевернул пакет дном вверх, и медведь вывалился на кушетку. Темно-коричневый, с частично слипшейся шерстью. К пятке игрушки была приделана полоска ткани с какой-то информацией. Я взял медведя на руки и прочитал:

МЕДВЕДЬ РУПЕРТ.
ПЛЮШЕВЫЙ

На оборотной стороне шла инструкция по стирке изделия, которой, судя по всему, никто никогда не пользовался.
- Бедняга Руперт, - сказал я вслух. – Дела твои и вправду дрянь.

Я часто говорил вслух. Когда живешь один - можно не опасаться, что кто-нибудь примет тебя за психа, увидев, что ты говоришь сам с собой. Тем более, слушать собственные мысли гораздо легче, чем вслушиваться в них.
Я оставил своего нового приятеля Руперта сидеть на кушетке, а сам отправился в ближайшую винную лавку прикупить винца. Пребывать в трезвом состоянии мне нравилось все меньше и меньше. Вернувшись, я сел рядом с медведем и как следует приложился к бутылке. Я пил два дня.

На третий день я открыл глаза и обнаружил, что лежу на полу. Все тело гудело и ныло. Поодаль валялись четыре пустые бутылки из-под вина и конька. Внезапно зазвонил телефон, и это привело меня в чувство. Треклятая штуковина распространяла такую звонкую трель, что в голове казалось, звенят все колокола ада. Я подскочил на ноги и, едва не упав, ухватился за трубку. Звонил мой старый приятель Карл.
- Старик, я беспокоюсь за тебя, - ворковал Карл. – Не звонишь уже третий день. Как ты себя чувствуешь?
- Паршиво. Особенно когда трещит телефон, – попытался я намекнуть приятелю.
- Я заеду к тебе.
- Не стоит.
- Ты там концы отдашь, и никто не узнает, - настаивал Карл.
- Твоя забота трогает.
- Ты правда в порядке?
- Бывало и хуже.
- Послушай, я сегодня иду на встречу с одной чудесной крошкой. Она обещала привести с собой подругу. Я говорил ей, что третий – лишний, но она с ней не расстается. Лучшие подруги. Таскаются друг за другом, как консервные банки за машиной молодоженов. Если бы ты смог прийти и составить компанию ее подруге, я был бы тебе благодарен по гроб.
- Карл, я не могу.
- Да брось! До вечера еще далеко. У тебе есть время оклематься и прийти в себя.
- Не знаю, посмотрим.
Я оглядел комнату и только сейчас заметил, что медведя на кушетке не было. Зато на кухне была слышна какая-то неразборчивая возня.
- Я позвоню тебе в семь. Обещаю, ты не пожалеешь, - настаивал приятель.
- Что за черт? – сказал я вслух и заглянул на кухню.
Плюшевый медвежонок стоял у газовой плиты спиной ко мне и, склонив голову, что-то делал. В его правой лапе мелькало остро наточенное лезвие кухонного ножа.
- Что там у тебя? Что происходит? – сыпал вопросы Карл.
Медведь, почуяв меня, обернулся. Его овальное лицо не выражало никаких эмоций.
- Ничего, - сказал я. – Ничего не происходит.
Я положил трубку.

Медведь посмотрел на меня своими голубыми пластмассовыми глазами, а затем приставил к лицу нож.
- Слушай, приятель, - сказал я кукле. - Чтобы ты не задумал – это плохая идея. Поживи еще чуток. Ты рано засобирался на тот свет.
В ответ на мою речь медведь резанул себя по лицу, ниже носа. Из образовавшейся ножевой раны послышался свист воздуха, а затем, могу поклясться, послышалось тяжелое прерывистое дыхание.
- Твою ж мать, - жадно глотая воздух, сказал медведь. – Я уж думал, что задохнусь.
Телефон выпал из моих рук и, кротко звякнув, улегся у моих ног.
Разрез под носом вполне сходил за ротовое отверстие. Теперь медведь мог говорить. Мне, конечно, всякое довелось повидать. Когда напьешься – галлюцинации не редкость. Мебель двигается сама по себе, за окном летают черти, по телу ползают муравьи, но чтобы такое…Я же вроде уже не был пьян. Наверное, смешал вино с коньяком…
Медведь повернул назад голову и посмотрел на бирку, что была приделана к его левой пятке. Он попытался до нее достать, но не смог дотянуться.
- Сука, - грубо выругался он.
- Давай я помогу, - сказал я. Мне все еще казалось, что это был сон или галлюцинация. Да что там казалось – я был в этом уверен.
Я взял нож и отрезал бирку с ноги медведя.
- Благодарствую, - сказал медведь, и, взяв у меня из руки нож, направился к входной двери.
- Эй, ты куда?
- Дела есть.
- Какие еще дела?
Медведь встал в коридоре между кухней и входной дверью.
- Тот мудила из магазина, что хотел отправить меня в мусорный бак…
- Постой секунду…
- Я должен с ним поквитаться…
- Но…
- Я должен это сделать, старичок, понимаешь? Ты спас мне жизнь и я говорю тебе спасибо, но теперь я должен поквитаться с вещами, что теребят мне душу.
Медведь говорил эту бредятину, стоя ко мне спиной. И я подумал, что не важно как он стоит – лицом или задом. Он – кукла, и на его лице эмоций столько же, сколько и на заднице.
- Ладно, валяй, - сказал я, утешив себя мыслью, что все это сон. – И купи пивка.
- Не вопрос. – Плюшевый медведь Руперт хлопнул дверью.

В семь часов вечера, как и обещал, позвонил Карл. Он был в отличном настроении и без умолку трещал в трубку, предвкушая события сегодняшней ночи. Я сказал, что готов и вышел на улицу.
Мы встретились в ресторане «Голубая устрица». Дешевое местечко, как и все в этом городе, раз уж такие пройдохи, как я, могли посещать его.
Карл выглядел отлично. Он буквально лучился счастьем. Я же выглядел не важно. Под глазами все еще были круги, хоть и столь заметные, как сегодня утром. Но деваться было некуда.
Дамы опоздали минут на десять, как и положено среди хорошо воспитанных женщин. Карл уже начинал нервничать, но, увидев знакомые ножки своей новой подруги, заметно оживился. Его Лорен заявилась с подругой, которой на вид было лет 36, и выглядела она ничуть не лучше меня. Толстый слой грима не спасал ее измотанное пьянством лицо. Подыскали парочку…

Это был самый настоящий ад. Мы ели какую-то морскую дрянь, запивая безвкусным пивом. Весь вечер Лорен трещала как заводная, а Карл скользил ладонью ей по ногам, кивая при это головой. Подруга Лорен, которую звали Вики, нелепо улыбалась и жадно прикладываясь к пиву, поглядывала в мою строну. Есть я не хотел; комочки морской капусты с трудом проваливались в мой измученный желудок. Мне вновь хотелось оказаться на полу своей комнаты. Ад бывает разный и тот, в который я попал в тот момент, был одним из худших.

Под конец вечера Лорен попрощалась со своей подругой, и они с Карлом, поймав такси, скрылись в неизвестном направлении, пьяно хихикая.
- Пойдем к тебе, - сказала Вики, так, словно приглашала меня к себе.
А что мне оставалось делать? Мы отправились ко мне. Она затащила меня в постель и чуть не убила своими дикими выкрутасами. Трахалась она так же как и пила пиво – жадно и глупо. Не знаю кем вообразила себя эта пьянь, но прыгала она на мне так, что казалось – моему члену конец. Ее длинные волосы расплелись и болтались, словно конская грива. Дряблые ляжки бились о мои статные ноги, а обвислая грудь прыгала то вверх, то вниз. Перед тем как кончить, я мысленно проклял Карла за его чертову затею, и поклялся, что в жизни не куплюсь на его уговоры, как бы сладко они не звучали.
Вики вылезла из постели и направилась в ванную. Тут же я услышал ее бешеный вопль. Я выбежал из комнаты и увидел Вики, стоящую на пороге ванной комнаты. Тусклый свет освещал ее нелепое бледное лицо.
- Что случилось…- спросил я и тут же увидел причину крика.
Из ванны торчали чьи-то ноги. Я отодвинул занавеску. Уткнувшись лицом в дно ванны, лежал тот самый парень из магазина игрушек. Его шея была свернута, а из пустых глазниц сочилась темная кровь.

Руперт, медведь, обещал…поквитаться, – мелькнуло в голове.

- Что за шум? – Голос раздался у меня за спиной. Я повернулся. Руперт – плюшевый медведь стоял в проеме комнаты. На нем были старомодные солнцезащитные очки, которые неизвестно каким чудом держались на его овальной плюшевой голове. Я с ужасом посмотрел на медведя.
В дверь постучали, и Руперт скрылся во мраке комнаты.
- Кто там? – спросил я через дверь.
- Управляющий. Люди жалуются на шум из вашего номера. Уже первый час ночи. Если не прекратите – я вызову полицию.
Затем послышались удаляющиеся шаги. Я прислонился головой к двери.

Боже, ну и денек! Может это все еще сон? И этот невразумительный секс, труп в ванной, говорящий плюшевый медведь…просто пьяный бред?

- Послушай, Вики, тебе пора уходить, - сказал я двери.
В следующий миг Вики пронзительно закричала, но тут же сдавленно захрипела. Я вбежал в ванную. Моя новая плюшевая игрушка стояла над скорчившимся телом Вики и со знанием дела втыкала заточенный нож куда-то в область груди. Струйки крови брызгали на стены, кафельную плитку, полотенца. После того, как женщина затихла, медведь вытер лезвие ножа об ее волосы и покачал головой.
- Она знала. Она видела. Старичок, ты же понимаешь, что ситуация складывалась крайне щекотливая? У нее наверняка был длинный язык. Она бы всем наболтала.
- Что ты наделал?! – с ужасом в голосе прохрипел я. – Ты убил двоих людей!
- Ты все слишком драматизируешь.
Тут за дверью послышались знакомые шаги управляющего. В дверь постучали.
- Я открою, - сказал Руперт и двинулся ко входу.
- Нет! – Я взял его на руки и швырнул в комнату. Медведь опять исчез во мраке.
Я подошел к двери.
- Обещаю, шума больше не будет. Даю слово, - сказал я.
Управляющий потоптался на месте и, ничего не ответив, удалился.

На следующее утро я проснулся от звука работающего телевизора. Медведь сидел на стуле перед ящиком и пялился в экран. Я взглянул на ванную. Никаких торчащих ног не было. Вики тоже исчезла. Не было и следов крови.
Слава Богу, - подумал я. – Сон.
- Знаешь, - вдруг заговорил Руперт, - мне нравится смотреть на мир вашими глазами. Глазами человека. Это и вправду впечатляет.
- Ты о чем? – спросил я, и ответ не заставил себя долго ждать.
Медведь повернулся на стуле в мою сторону и снял солнцезащитные очки. На том месте, где прежде были пришиты два пластмассовых глаза, болтались два человеческих глаза. По выразительности они ничем не отличались от пластмассовых, так как были мертвы. Один смотрел прямо, другой вправо и вниз.
- Вся гамма красок, - продолжил медведь. – Мои голубые глазки показывали мир исключительно в голубом цвете. Сейчас все иначе.
Медведь засмеялся игрушечным смехом. Смех, казалось, был записан и повторился три раза.
- Прекрати, - попросил я.
- Извини. Чему только не научишься, сидя на полке в игрушечном магазине. Слушай, а то чем вы тут вчера ночью занимались…что это было?
Я оцепенел.
- Ну, эта штуковина у тебя между ног, потом она на нее села…
- Хватит! - закричал я.
- Я такое уже видел. В магазине. Тот молодой жеребец как-то привел на ночь молодую деваху. Они вытворяли нечто подобное.
- Это называется секс. Но тебе он не светит.
- Посмотрим еще.
С этими словами медведь соскочил со стула, надел очки и направился к выходу.
- Куда ты?
- Заткнись, - грубо ответил он. - В холодильнике есть пиво. Я купил, как ты и просил. Меня не жди, я буду поздно, ложись без меня. – Медведь засмеялся своим дурацким повторяющимся смехом и скрылся в черном проеме двери.

В холодильнике действительно было полно пива. Как и где он его раздобыл, я даже не хотел знать. Не знать, не думать. Есть и ладно.
Я накатил пивка и уселся за печатную машинку. Первые строки дались мне с трудом, но потом текст полился, как пустая болтовня из уст Лорен в тот вечер в «Голубой устрице». Не успел я напечатать и листа, как зазвонил телефон. Он валялся на полу у входа в комнату. Это был Карл.
- Слушай, Вики у тебя? – Его голос звучал взволновано.
- Вроде нет.
- Что значит «вроде нет»?
- Когда я проснулся, ее уже не было. Я не стал заглядывать под кровать, а поскольку в моей квартире спрятаться больше некуда, то единственное, куда она могла деться – это уйти.
- Ясно. Просто Лорен волнуется за нее. Она не пришла этим утром домой.
- Рано подняли панику. Она наверняка пьет где-нибудь в баре, подцепив какого-нибудь богатого лоха. Хотя, с ее синющим лицом…
- Кстати, - спросил Карл, - как вы с ней? Нормально? Вечером.
- Пока эта ведьма скакала на моем члене, я трижды проклял тебя!
Карл рассмеялся.
- Сочувствую! И спасибо за то, что выручил меня. Я твой должник.
- Еще бы.
- Если вдруг Вики заявится к тебе – дай мне знать.
- Ладно. Пока.

Я сел обратно за машинку. Писать уже не хотелось. Я взял всю упаковку пива и уселся перед телевизором. Показывали какую-то чушь про то, как надо зачесывать на бок волосы. Пиво и телевизионный бред быстро меня уморили, и я отрубился.
Я пришел в себя, когда за окном было уже темно. В коридоре горел свет, и я сразу сообразил, что моя игрушка вернулась. Я доковылял до дверного проема и замер. Из ванны опять торчали ноги, а медведь отчаянно пытался их закинуть за ширму.
- О нет! – выдавил я.
- А, проснулся?
- Какого черта?
Медведь, поднатужившись, подкинул ноги мертвеца, и те упали за ширму.
- Сколько возни. Ух!
- Зачем ты это делаешь? – спросил я, но медведь не обратил внимания на мой вопрос.
- Смотри, что у меня есть, - сказал он, выходя на свет.
По началу я не сообразил, что было не так. Все тот же медведь, большие черные солнцезащитные очки, скрывающие неаккуратно пришитые человеческие глаза и…
- Ну как? – спросил плюшевый медвежонок Руперт, поглаживая свой новый человеческий ЧЛЕН.
Я смотрел на это нелепие, открыв рот, и чувствовал, как тошнота подкатывает к горлу.
- Теперь повеселимся, старичок! – сказал медведь и засмеялся. Смех повторился добрых четыре раза.
Чертова штуковина была явно велика для его скромного роста. Яйца свисали до самых колен и при ходьбе раскачивались из стороны в сторону.
Я сел на пол и, засмеявшись, подумал, что схожу с ума. Этого не может происходить на самом деле. Ну просто не может!
- Смотри что я умею! – Медведь закинул руки за голову и начал вращать бедрами. Его новое хозяйство начало раскачиваться вслед за бедрами, очки слетели с головы, оголив мертвые белки глаз, один из которых смотрел куда-то вправо. Я повалился на бок и засмеялся что было сил. От всей души. Зрелище было не для здравомыслящих людей. На какой-то миг я позабыл о парне в ванной, чей член сейчас был плотно пришит коричневыми нитками к телу медведя, о пропавшей Вики, о собственном безумии, обо всем. Я катался по полу комнаты и задыхался от смеха. Какое-то время медведь еще  наяривал бедрами, затем надел очки и прошел на кухню.
- Сегодня же обкатаю свой новый прибор, - донеслось с кухни. – У тебя какие планы на вечер?
- Другие, - сказал я, вставая с пола. – Надо будет сходить показаться врачу.
- Самое время.
Медведь взобрался на табурет и выдернул из печатной машинки лист с моей писаниной. С минуту он всматривался в текст, а потом произнес:
- Недурно. Но не думаю, что это можно пускать в массы. Не поймут.
- Я написал про тебя.
- Дурак ты.
С этими словами медведь спрыгнул с табурета. На секунду я испугался за «его» яйца – они так дернулись, что чуть не оторвались.
- Надо кое с кем поквитаться.
- Опять?
- Да не переживай ты. Теперь, когда у меня есть ЭТО, я покажу всем этим Барби-девственницам, - и, подумав, добавил, - а заодно и Кенам.
- Боже! – взвыл я, подняв голову к потолку.
- Заткнись! – как всегда грубо рявкнул Руперт и скрылся в проеме двери.

Когда медведь ушел я заглянул в ванную. На дне ванной лежал незнакомец. Раньше я этого парня не видел. Должно быть случайный прохожий, или завсегдатай местного бара. В округе было полно дешевых и грязных баров.

Надо напиться, - подумал я. – И тело исчезнет. Как это было с кладовщиком, как это было с Вики. Это всего лишь ночной кошмар, сон, галлюцинация. Не более. Работало раньше – сработает и сейчас.

С этими мыслями я выудил из холодильника оставшееся пиво и как следует приложился. Рассудок не покидал меня мучительно долго. Пиво заканчивалось, а я по-прежнему стоял на ногах. Наконец, где-то далеко за полночь, я отключился. Мне даже приснился сон.
Моя новая книга про медвежонка Руперта неплохо продавалась во всех книжных магазинах города. А месяц спустя она стала бестселлером и заняла третью сточку в хит-параде самых продаваемых книг месяца. На встрече с читателями я сидел за столом и с улыбкой на лице подписывал книги всем желающим. Руперт сидел рядом и время от времени фотографировался с маленькими девочками и мальчиками, чем изрядно веселил всех собравшихся. Мой агент и менеджер по связям с общественностью были счастливы.

На утро опять звонил Карл.
- Вики не появлялась? – спросил он.
- Нет.
- И не звонила?
- Послушай, Карл, если бы она дала о себе знать, я бы обязательно тебе позвонил.
- Да, я знаю. Извини. Лорен вся на нервах и мне покоя не дает. Пока это ее касается – это касается и меня.
- Понимаю.
В этот момент входная дверь отворилась и в проеме показался Руперт. Он закрыл за собой дверь и, еле волоча ногами, прошел по коридору и остановился рядом со мной, оперевшись о стену. Медведь тяжело выдохнул и устало склонил голову. Я прикрыл трубку телефона ладонью и спросил:
- Что случилось?
В ответ медведь лишь покачал головой.
- Слушай, Карл, - проговорил я в трубку, - я тебе перезвоню.
Я отложил телефон в сторону и присел на пол рядом с медведем.
- Не знаю, старичок, тяжко мне, - произнесла игрушка.
- Что, яйца мешают?
- Дурак ты.
Я усмехнулся. Медведь покачал головой и отвел «взгляд».
- Слишком много впечатлений за такой короткий срок. Три дня назад я еще сидел на полке среди таких же никчемных, обреченных на валяние в пыльном углу игрушек, а сегодня я уже смотрю на мир полноценными глазами. К тому же сегодня ночью я потерял девственность. Три раза. Или четыре. Не помню. Сбился со счета.
- Впечатляет.
- Сначала я наведался в магазин к своим старым «друзьям». Без разговоров повалил на пол Барби, задрал ей платье, достал прибор, но что-то пошло не так. Моя новая штука отказалась работать.
Я сочувствующе покачал головой и потрепал медвежонка по плечу.
- А эта сучка начала надо мной смеяться. И все эти уроды, почувствовав мою уязвимость, тоже стали смеяться. Весь хренов магазин смеялся надо мной. Понимаешь, старичок?
Я кивнул.
- Я почувствовал невероятную злость, внутри меня все вскипело. И вдруг эта штука заработала. Представляешь? Видел бы ты лица всех этих чучел, когда моя елда достигла нужных размеров. – Медведя передернул нервный смешок.
- И? – нетерпеливо спросил я.
- Я засадил ей так глубоко, что при каждом движении доставал до самых ушей. У нее глаза на лоб вылезли. А когда закончил, то взялся за Кена, как и обещал. По-моему, я нанес его здоровью непоправимый ущерб. – Руперт задумался.
- Надо же.
- Потом достал нож и проучил всех остальных охотников посмеяться. Всех до единого. Они получили сполна.
- Не сомневаюсь.
- Но этот прибор изначально был создан не для того, чтобы насиловать кукол, ты же знаешь? – Медведь посмотрел на свой член. – И я решил опробовать его в настоящем деле.
- Постой, ты что…
- Я переспал с настоящей женщиной.
- Все, я не хочу ничего больше слышать!
- Это не одно и тоже…
- Заткнись!
- Совсем другое. – Медведь засмеялся. И это был нормальный человеческий смех, а не тот механический, что был раньше.
Что ты с ней потом сделал? Вырезал глотку, чтобы уметь смеяться как мы? – подумал я, а вслух сказал:
- Твой смех изменился.
- Да. Так лучше, верно? Не бойся, я ее не тронул. Просто при общении с людьми многому учишься. Впитываешь все как губка. И хорошее, и плохое.

Руперт засмеялся и прошел в комнату. Опять зазвонил телефон. Снова Карл.
- Вики нашлась, - начал он прямо с «порога».
- Слава Богу.
- Она мертва, старик, Вики мертва.
- Что…как?
- В одном игрушечном магазине сработала сигнализация – какой-то псих искромсал все игрушки в клочья. При осмотре территории нашли Вики. Ее тело было замотано в полиэтиленовую пленку и брошено в мусорный бак. Она умерла от ножевых ран. Ее убили.
Я не знал что сказать.
- Старик, ты последний, кто видел ее живой. Копы вызовут тебя на допрос. Советую тебе до того времени не пить. – Карл положил трубку.

Я посмотрел на Руперта. Он возился возле кушетки и укладывал какое-то тряпье в маленький игрушечный чемодан.
- Что ты делаешь? – спросил я.
- Собираю вещи.
- Какие вещи?
- Я уезжаю. Я не могу здесь больше оставаться. Здесь становиться небезопасно.
- Но…
- Заткнись, - сказал медведь, но без прежней грубости.

Плюшевый медвежонок Руперт собирался меня покинуть. И, судя по всему, навсегда. Он надел желтую юбку, чтобы скрыть гениталии, а на голову водрузил большую нелепую шляпу с волнистыми краями. Солнечные очки дополняли наряд.
- Как я выгляжу?- спросил он, повернувшись в мою сторону.
- Как трансвестит?
- Это как?
- Тебе лучше не знать.

Закрыв чемодан, Руперт двинулся к выходу.
- Я пришлю тебе открытку, - бросил он через плечо.
- Далеко едешь то?
- Поеду в Мексику. Хочу посмотреть кориду.
- Постарайся никого не убивать.
Медведь улыбнулся своим разрезом на плюшевом лице и, ничего не ответив, вышел за дверь.

Я взял пивка и сел за печатную машинку. К моему удивлению рядом с машинкой лежала приличная стопка исписанных листов. Я полистал написанное и с удивлением обнаружил, что роман почти готов. Осталось написать концовку. Именно этот лист и торчал сейчас в машинке. Я глотнул пивка и напечатал следующее:


…Медведь в последний раз махнул мне рукой и вошел в автобус. Устроившись на заднем сиденье, он прижался к окну, чтобы взглянуть на меня, и его дурацкая шляпа свалилась с его овальной плюшевой головы. Я засмеялся. Все-таки, Руперт был славным медвежонком.