Федор

Федор открыл глаза. Сквозь неплотно задернутые шторки прибивался солнечный луч и тепло гладил по щеке. Мама уже встала: из-за прикрытой двери было слышно, как она хлопочет на кухне. Федор потянулся. Суставы неприятно хрустнули, а в спине, точнее  где-то в пояснице, ожила маленькая колючая боль.
Дверь приоткрылась. Мать заглянула и увидела, что Федор не спит. «Вставай, иди завтракать». Федор свесил ноги с кровати и, боясь потревожить спину, осторожно встал.
На столе его уже ждала тарелка густой каши. В середине желтой лужицей расплывалось масло. Федор повозил по нему ложкой. Почему-то, глядя на масло, на ум приходил тот солнечный луч, что разбудил его.
Мать увидела, что он замер над кашей и резко окликнула его: «Ешь быстрей, а то опоздаешь». Федор ел кашу, запивал ее сладким чаем и глядел в окно.
Их изба стояла на краю деревни, на небольшом пригорке. Справа к огороду почти вплотную подступал лес, слева стояли еще два дома. Остальные избы теснились внизу. Деревня была маленькая и сонная. Лишь летом она оживала, когда приезжали к своим старикам ребятишки из города. Город был далеко,  Федор был там лишь несколько раз. Приходилось ехать на поезде больше восьми часов, чтобы, подышав тяжелым запахом машин, асфальта и людей, опять бесконечно долго трястись в вагоне. Городские ребята были совсем другими. Федор смущался и немного даже боялся их. Они громко смеялись, курили. Федор знал их тайные места, где можно было найти окурки и пустые пивные бутылки. В деревне был магазинчик, но за этим добром городские шли два километра вниз по реке в крупное по деревенским меркам село.
В том селе располагалась и школа, где учился Федор. Он каждый день в любую погоду вставал, брал сумку с приготовленными с вечера учебниками и шел на уроки. В школе ему нравилось. Однако Федор видел, что, несмотря на его тягу к учебе, мать почему-то им недовольна. Порой он ловил ее странный взгляд, иногда заставал украдкой утирающей слезы. На все вопросы она отмалчивалась, говорила, что все в порядке.
Отца своего Федор не помнил. Они жили вдвоем с мамой, никем не навещаемые и всеми забытые. В городе у мамы были какие-то родственники, но связь с ними она не поддерживала. Федор догадывался, что между ними что-то произошло. Именно поэтому мать уже давно не ездила в город, еле-еле таща в подарок банки с вареньем-соленьем. Об этом она тоже не разговаривала.
Мать была уже не молода. Лицо все в морщинах, линялые платья и непослушные полуседые волосы придавали ей совсем старушечий вид. Раньше она работала на птицеферме, но потом ушла и полностью посвятила себя хозяйству. На матери держался весь огород, курятник и корова, по имени Малышка. С утра до позднего вечера мать крутилась, как белка в колесе, лишаясь последних сил. Денег в семье практически не было. Самое необходимое они покупали на пособие, которое получала мать. Летом удавалось продавать отдыхающим овощи, ягоды, яйца и молоко. Федор видел, что матери становится все тяжелее и тяжелее поспевать со всеми делами. Он изо всех сил старался ей помочь, но она зачастую отвергала его помощь. Федор видел, что мать иногда вдруг замирает, прервав свои дела, и несколько секунд стоит с отрешенным видом, словно пытаясь заглушить в себе какую-то боль. От этого на сердце у Федора становилось так тяжело, что он хватал свою сумку, бежал в лес и там под каким-нибудь кустом ронял над учебником слезы.
Федор был в деревне кем-то вроде местного дурачка. Все ему улыбались, и никто не обращал на него никакого внимания. Думая о чем-то своем, люди спрашивали его о маме, о школе, кивали головой и совсем не слушали ответов. Лишь те, кто видел Федора в первый раз, относились к нему настороженно -  в их глазах отражалась растерянность и какая-то брезгливость. Но потом и они включали Федора в разряд привычных и безобидных вещей, которые просто есть на свете и от которых ничего не ждут: ни добра, ни зла, ни вреда, ни пользы.
Федор доел кашу.  От горячего он всегда начинал шмыгать носом, и пока мать отвернулась, рукавом вытер его. В школу Федор ходил в рубашке и брюках. Каждое утро, надевая их, Федор вспоминал свою старую школьную форму: курточку, брючки, пионерский галстук и кожаный потрепанный портфель. Но потом как-то незаметно отменили и форму, и галстук. Портфель куда-то затерялся, его заменила коричневая дерматиновая сумка с надписью «спорт». Однажды, возвращаясь из школы через лес, Федор порвал брюки. На следующий день рассердившаяся мать отправила его в школу в тренировочных штанах. Федор от стыда готов был провалиться сквозь землю, но потом вспомнил, что в этот день должна быть физкультура и успокоился. Мать постирала и зашила брюки только через несколько дней. Все это время Федор ходил в школу в тренировочных штанах. В школе никто не делал ему замечаний, да он и сам забыл про них.
Выйдя из дома, Федор заглянул в сумку и проверил все ли на месте. Несмотря на то, что он с вечера тщательно собирался, боязнь что-нибудь забыть постоянно преследовала его. Тетради, учебники, дневник, пенал с перьевой ручкой, карандашом и резинкой – все лежало на своих местах. Федор успокоился и бодрым шагом направился вниз, к реке. Несколько ребят с удочками уже сидело на берегу. Они увидели Федора и закричали: «Эй, дядя Федор, в школу пошел?». Федор смущенно кивнул, помахал рукой и повернул чуть-чуть левее, чтобы обойти мальчишек стороной. Они, смеясь, помахали ему в ответ и отвернулись.
Федор шел быстро, не сбавляя шаг, пока не очутился в лесу. Здесь он вздохнул с облегчением, поправил сумку, сползавшую с плеча, и двинулся дальше. В лесу было тихо и прохладно. Утреннее солнце пробивалось сквозь ветви, падая на траву и сухой валежник. Федор нагнулся: между зеленых резных листиков краснела земляника. Он сорвал ароматную ягоду и положил на язык. Запрокинув голову вверх, он стоял и смотрел на  кусочки голубого неба, виднеющиеся  меж деревьев. Он стоял так долго, пока не закружилась голова, наслаждаясь покоем и вкусом спелой земляники.
Дальше через лес Федор торопливо шел, обходя поваленные деревья, перешагивая через их толстые ветви. Иногда наклонялся, чтобы сорвать еще ягодку. Выйдя на небольшую полянку, Федор заметил, что она вся усеяна лисичками. Он не смог пройти мимо. Наполняя сумку грибами, Федор думал, как порадует маму. К звонку Федор еле успел. Тяжело дыша, с колотящимся сердцем он подбежал к школе. Начинались уроки.

Антонина вышла замуж, когда ей было 24. По деревенским понятиям, она чересчур засиделась в девках. Жених был хорошим парнем из соседней деревни. Он работал водителем и жил с полоумной матерью. Через год после свадьбы свекровь умерла, и Антонина осталась с мужем вдвоем. Детей Бог им не дал. Несколько раз Антонина ездила в город к врачу, но толку не было. Сначала Антонина горько сожалела об этом. Но потом поняла, что, может быть, все к лучшему. Муж с возрастом стал чудить и постепенно полностью впал в детство. Каждое утро в любую погоду он вставал и шел в село. Раньше там была школа, где он когда-то учился. Школа давным-давно сгорела, а Федор все ходил и ходил к пустырю, заросшему высокой травой. К пустырю, где каждый день тихо звонил звонок. Так тихо, что слышал его только один человек -  тот человек, которого здесь и нашли мертвым с сумкой полной лисичек.