Жизнь - с иголочки! Егорушка вернулся... Лиля Алмазова

Однажды глубокой осенью мы с дедушкой прогуливались. Нашим любимым местом для прогулок был маленький тихий скверик. Маленьким он казался, пожалуй, лишь взрослым дядям и тетям, а тихим – потому что по его дорожкам чаще всего гуляли дети и старички.
- Смотри-ка, Максимка, - тихо вскрикнул дедушка. Он всегда называл меня Максимкой. Дедушка говорит, что когда я пойду в школу, вот тогда и будет он звать меня Максимом. А пока – я только Максимка. – Смотри, смотри, - прошептал он, - кажется, там под кустом серенький комочек шевелится.
- Где, дедуль? – обрадовался я дедушкиной находке. Дедушка разрешал мне его так называть – «дедуля». Мы с ним были настоящие друзья-товарищи.
- Да вон же, под кустом, совсем рядышком с картонной коробкой.
Я мигом отпустил огромную мазолистую руку деда и подбежал к березе, около которой росли кусты, видимо сирени. Кусты уже давно сбросили листья, и сквозь прутья белели какая-то коробка. А вот около коробки примостился…Примостился ежик! Серенький, колюченький и одинокий.
- Что же ты здесь делаешь? – поинтересовался дед. Он уже подошел ко мне и присел на корточки. – Вот-вот снег выпадет, а он, глупыш, по скверу путешествует. Тебе же в зимнюю спячку пора укладываться, - продолжал он беседовать с нашей живой находкой.
- Дедуль, а что такое зимняя спячка? И зачем она нужна Егорке? – выпалил я одним залпом.
- Егорка? Ты уже ему и имя дал?
- Да, Егорка. Я сразу как его увидал, про себя назвал ежика Егорка, - ответил я.
- Твоему Егорке давно спать пора. Потому что наступает зима, а зима холодна и голодна для многих животных. Вот и выдумала природа для животных зимнюю спячку. Все ежи, ежихи и ежата должны укутаться потеплее в сухие желтые листья и переждать зиму, сладко похрапывая.
Ежик Егорка словно понимал то, о чем говорили мы с дедом. Он тихо, очень тихо пофыркивая, подполз к моим ботинкам и уткнулся в них носом.
Мне почему-то стало очень жалко оставлять Егорку одного в холодном, предзимнем сквере. Маленький и колючий Егорка выглядел таким одиноким и несчастным, что я уговорил деда взять его к нам в дом. Дедушка аккуратно положил Егорку в коробку и мы зашагали домой.
Так и поселился в нашем одноэтажном доме Егорка. Я выпросил у бабушки старые и непригодные в хозяйстве тряпки, газеты, какие-то теплые лоскутки. В чулане вместе с дедом мы обустроили ежонку уютное гнездышко, и вскоре Егорка почувствовал себя настоящим хозяином жилища. Своими лапками Егорка ловко перестраивал наш замысел гнезда, вертел, шуршал, шелестел обрывками газет и перетаскивал лохмотья, не забывая при этом усердно пыхтеть.
Спустя несколько часов домик Егорки обрел-таки окончательный вид. Ежик свободно и удобно для себя вползал и выползал из гнездышка, вызывая у меня чувство восторга перед этим сообразительным сереньким комочком.
Очень быстро Егорка стал всеобщим любимцем нашей семьи. Даже папа, вечно занятый своими бесконечными отчетами и чертежами, с нескрываемым любопытством наблюдал за тем, как кушал Егорка.
Ежонок с аппетитом уминал за обе щеки кусочки моркови, капусты и яблока. Иногда, тайком от взрослых, я угощал Егорку мелко нарезанными ломтиками куриного мяса. Он просто обожал мясо вареной курицы.
Ко мне приходили ребята из соседних домов, даже с соседних улиц. Они обязательно приносили с собой что-нибудь для Егорки : орешки, хлеб, семечки, конфеты, молоко, а девчонки – всякие ленточки, подушечки и бантики для украшения гнездышка.
Некоторые ребята завидовали мне, упрашивали поменять Егорку на всякие дорогие игрушки и книжки с цветными картинками. Но я настойчиво не соглашался, потому что не хотел менять любимого живого Егорку на никчемные и холодные пистолеты и машинки.
Самым преданным друзьям и постоянным посетителям я дозволял гладить ежика по остреньким сереньким иголкам. Егорке это нравилось, он прекрасно чувствовал детское внимание, заботу и любовь.
Егорка в любой момент мог покинуть свой теплый домик и отправиться путешествовать по дому. Всем нам приходилось быть внимательными : мы приучились смотреть под ноги, чтобы нечаянно не наступить на нашего тихого жильца.
По ночам Егорка непременно выходил поохотиться. До чего же было забавно слышать в зимней ночной темноте его дробные шажочки ! Топ-топ-топ-топ. Его тихое шарканье нисколько не пугало меня по ночам : я знал – где-то рядом бродит смелый охотник Егорка.
Вскоре результаты ночных походов ежика стали всем заметны. Наш любимец добросовестно выходил на охоту, и в доме стало гораздо меньше тараканов и мышей.
С каждым днем ежик набирался сил и жизненного опыта, он подрастал.
Незаметно прошла морозная и ветреная зима. Егорка подрос и стал настоящим взрослым ежом. Но мы по-прежнему ласково называли его Егоркой, а бабушка даже – Егорушкой.
Когда зима окончательно ушла, растаял последний снег и воздух наполнялся весенним духом, дедушка объяснил мне, что Егору нужно вернуться в сквер.
- Максимка, ему надобно возвращаться к вольной жизни на природе. Егор родился свободным и не должен жить среди людей, - по-взрослому растолковывал мне дедушка.
Я был в отчаянии. Грустно и очень больно расставаться с любимым существом, с которым я провел зиму, счастливых пять месяцев.
В одно апрельское субботнее утро я наконец решился проститься с Егоркой. Дед усадил его в коробку из-под торта и мы отправились в наш скверик.
Прощание было для меня тяжелым. Егорка резво побежало по влажной весенней земле, словно его вывели на прогулку. Он, глупыш, не понимал, что мы больше не увидимся.
От этой мысли у меня на глазах навертывались слезы. Я еле сдерживался, потому что дед говорил, что настоящий мужчина не должен плакать. И только придя домой и закрывшись в чулане, я не удержался и тихо зарыдал, потому что увидел уютное и милое гнездышко Егорки.
Прошло несколько дней.
Потом – несколько недель. Я потихоньку свыкся с вынужденной потерей, но никому не разрешал прикасаться к Егоркиному жилищу.
И вот – чудо! Однажды майским утром, отворив входную дверь, мы с дедом обнаружили…Егорку ! Как ни в чем не бывало, он расположился на нижней ступеньке и ожидал нашего появления.
Я закричал от радости, и мы с дедушкой долго смеялись и радовались возвращению Егорки.
Появление всеобщего любимца наделало немалый переполох в нашей семье. Все выскочили на крыльцо поприветствовать самого маленького члена нашей семьи.
Вечером, когда мы пили чай за столом, Егорка с удовольствием лакал из блюдца теплое молоко, которое налила ему бабушка.
- Егорушка вернулся, - не могла нарадоваться бабушка.
Взрослые живо и громко обсуждали преданность животных. Но я их не слушал, все мое внимание было приковано к самому преданному другу – Егорке. Он с аппетитом продолжал лакать белое и жирное молоко, а я глядел на него и на душе у меня было тепло и легко.