Н.Е.ОБЛОМОВЩИН
ПАМЯТЬ КОЛОКОЛЬЧИКА
И увидел странник людей, идущих навстречу, одетых в причудливые разноцветные одеяния и головные уборы, украшенные дивными перьями. И спросил у них странник: Кто вы и куда держите путь? И ответили ему люди: Мы порождения твоего воображения, а идем к тебе, чтобы поведать правду о твоей жизни. И попросил странник: Так поведайте мне эту правду, ибо с рождения ищу ее. И ответили ему незнакомцы: Правда в том, что ты – наш сон. И когда мы проснемся, ты исчезнешь.
Тут услышал странник мелодичный звон. И увидел он фарфоровый колокольчик, висящий на одиноком дереве посреди желтой равнины. А когда опять взглянул на дорогу, увидел, что исчезли те люди, ибо перестал он о них думать, отвлекшись на звон колокольчика. И в тот же миг исчез сам. И только ветер разносил легкие звоны колокольчика над желтой равниной.
Фан Шуянь. Сон в красной пагоде.
Часть 1. РАССЛЕДОВАНИЕ
1.
Сильный оптический прицел слегка искажал поле зрения по краям, отчего происходящее казалось не совсем реальным. У идущего первым сержанта верхняя нашивка на рукаве была надорвана и загибалась с правого края. Значит, это снова первый патруль. Вторая пара охранников прошла девятнадцать минут назад. Точно, они ходят с интервалом в двадцать минут, - думал Ник. – Значит, патрулей только два. Он лежал на скале на вершине холма в полной неподвижности уже почти час, напряженно вглядываясь в еле заметную тропинку, ведущую вокруг входа в подземный бункер – объект «Омега». Ему предстояло проникнуть внутрь, добраться по его бесконечным коридорам до точки «Зет» и взять некий предмет «Икс». Это было целью его миссии. Его раздражали эти нарочито шпионские названия, появлявшиеся вместе с заданиями и картами на экране карманного компьютера. Такое впечатление, что миссию составляли не наигравшиеся в детстве переростки. Между тем, предметом «Икс» был всего лишь диск с записью последних рецептов знаменитого кулинарье Этьена де Валентини.
Он попытался подавить в себе растущее раздражение, сознавая, что эмоции сейчас вредны. Ник понимал, что злость относилась не столько к содержимому компьютера, сколько к холодной воде, пропитывавшей в течение часа левый рукав универсального маскхалата «Хамелеон». Он не очень удачно выбрал позицию и локоть оказался в луже, а хваленая непромокаемость этого чуда ВПК, самостоятельно меняющего цвет в зависимости от гаммы окружающего пейзажа, оставляла желать лучшего. Кроме того, его лицо и тело уже давно обживали многочисленные насекомые этой неизвестной ему планеты, что также не повышало настроения – неизвестно еще, что за гадость могла заползти ему в нос. Однако Ник боялся шевелиться, опасаясь возможного присутствия детекторов движения, которыми могла быть оснащена система безопасности «Омеги».
Патруль прошел примерно четверть пути до входа в бункер. Пора, решил Ник, и легко нажал на сенсор спуска. Бесшумный выстрел. Идущий вторым солдат беззвучно опустился на колени и упал в невысокую голубую траву. Сержант остановился, обернулся, и в этот момент вторая пуля с начинкой из обедненного урана пробила его тектроновую каску. Сержант тоже не успел издать ни звука. Ник взглянул на часы. Прошла одна минута. У него осталось около 18 минут до появления второго патруля. Теперь приходилось рисковать. Даже если детекторы движения были на объекте, у него оставалось какое-то время до появления врагов.
Ник вскочил, спрыгнул со скалы и, бесшумно скользя между деревьями и гигантскими папоротниками, побежал вниз по склону, двигаясь по диагонали от входа в бункер, пытаясь не попасть в зону видимости двух камер наблюдения, укрепленных над массивной металлической дверью. Его целью была не эта дверь, а ручей, в который впадал сток канализации бункера, расположенный в западной стене бетонной пирамиды «Омеги». Но сначала надо было убрать трупы.
Внезапно сзади над головой Ника раздался резкий скрежет и свист воздуха. Он мгновенно нырнул вперед и, развернувшись в кувырке, в падении выпустил очередь во что-то темное и крылатое, несущееся на него из кроны большого ветвистого дерева. Раздалось жалобное верещание и на голубой мох упала какая-то диковинная тварь, смахивающая на птеродактиля. Метровой длины клюв жуткого вида воткнулся в землю в паре метров от Ника, но он не замедлил движения. У него не было времени разглядывать местную фауну.
Он продолжал бежать среди деревьев, покрывавших весь холм. Однако его движение не осталось незамеченным для обитателей леса. Крылатая тварь была только первой в очереди желающих сожрать его. Ник почти машинально стрелял на звуки длинными очередями. Слева саблезубый хорек размером с хорошего тигра – готов. Справа – нечто вроде красного носорога с утыканной шипами спиной – легко! Вовремя увидел торчащие впереди из-под земли глаза на стебельках размером с блюдце. Очередь на опережение под слой опавших голубых и грязно-белых листьев – глаза помутнели и упали. В отдалении продолжало раздаваться рыканье и утробное ворчание, но Ник не обращал на эти звуки внимания. Он знал, что его выработанная бесконечными тренировками мгновенная реакция не подведет. Звери были не страшны, опасаться ему следовало только людей, автоматических систем вооружения и роботов. Да еще, пожалуй, ядовитых насекомых неизвестной планеты.
Теперь он бежал быстрее. Наверняка на объекте не было детекторов движения – иначе они бы постоянно включались, реагируя на многочисленную живность в лесу. Правда, могли быть мины, но тогда он бы видел остатки зверей, забредающих на минное поле. От этих тварей разумнее было бы поставить светошумовые пакеты. Ник повеселел. Проникновение в бункер теперь представлялось проще, чем поначалу.
Он выскочил из лесу и быстро метнулся к лежащим у стены телам охранников. Взглянул на часы. До второго патруля четырнадцать минут. Он схватил сразу оба тела и поволок к лесу. Бросив за деревьями, вернулся, поднял автоматы и, широко размахнувшись, зашвырнул туда же. Двенадцать минут. Выглянув на всякий случай из-за угла стены, Ник короткой перебежкой достиг плюгавого ручейка, вытекающего из метрового диаметра трубы в стене. Прыгнул вниз и добравшись до отверстия, забранного прочной решеткой, включил газовый резак, выдвинув его из приклада своей Универсальной штурмовой винтовки.
На вскрытие по кругу части решетки ушло еще две минуты. Ник отогнул ее край и, быстро нырнув внутрь, притянул решетку обратно, так чтобы не слишком внимательный взгляд снаружи не заметил следов проникновения. До подхода второго патруля оставалось около десяти минут. Отлично, - подумал Ник. Теперь он прикрыт от портативных радаров на автоматах патруля бетонным экраном бункера. Можно двигаться вперед не спеша и осторожно.
Сточные воды текли по трубе на уровне колена. В воде что-то бурлило и плескалось. Водяные крысы или какие-то другие местные твари. Впрочем, даже если это были барракуды или пираньи, можно было не беспокоиться. Под маскхалатом Ника защищал бронекостюм из сверхпрочного армодювлара, выдерживающий укус белой акулы. Он пригнулся и стал осторожно пробираться вперед на корточках, включив мощный фонарик на шлеме. Примерно через пятьдесят метров Ник оказался на распутье. От трубы коллектора вверх уходил колодец с вмонтированными в его стенку ступенями-скобами. Ник выдвинул из внутренней стороны шлема экран трекинг-контроля, который расположился перед левым глазом. На прозрачном экране после непродолжительной ряби возник мерцающий зеленым светом пунктир оптимального маршрута движения к цели. Пунктир вел вперед, по той же трубе.
Ник продолжал не спеша перемещаться, время от времени расшвыривая по сторонам мелких обитателей канализации. Это были гладкие черные твари размером с кошку с крупными жвалами, которыми они пытались кусать его ноги. Внезапно позади послышался сильный всплеск и большая волна прокатилась по сточным водам, захлестнув Ника почти до подбородка. Он резко развернулся и дал очередь в воду. На него, пеня воду то ли ногами, то ли ластами, быстро плыло чудище, напоминающее крокодила. Судя по всему, оно свалилось в коллектор из оставшегося позади колодца. Мощная голова, покрытая толстой ороговевшей броней и множеством мелких наростов-шипов отражала пули. Ник мгновенно крутанул барабан винтовки и место ствола автомата занял лазерный генератор. Он опять нажал сенсор спуска и, не снимая пальца с кнопки, сделал два плавных движения винтовкой крест-накрест. Длинный луч лазера разрезал «крокодила» на несколько крупных кусков. Вода окрасилась в зеленый цвет крови убитого чудища, а воздух наполнился клубами пара, поднявшегося от пронизанной лазерным лучом воды. Ник подумал, что в такой обстановке неплохо воспользоваться кое-какими стимуляторами. Он взял с пояса аптечку и достал из нее КНБ-23. Комплексный набор бойца включал несколько самых необходимых таблеток – от транквилизаторов до яда. Таблетка яда лежала в отдельном гнезде ярко-красного цвета и была покрыта снаружи толстым слоем горького, но безопасного ароматизатора, чтобы в случае ошибки можно было выплюнуть ее. Ник достал и проглотил таблетку «Третьего глаза», как прозвали этот препарат бойцы спецназа. Эта штука предельно обостряла все органы чувств примерно на час, но имела побочные эффекты – головную боль и сонливость (некоторые утверждали, что и ослабление потенции, но по себе Ник этого никогда не замечал).
Еще через четверть часа передвижения гусиным шагом Ник добрался до очередного раздвоения трубы. Визор трекинг-контроля, задумавшись на некоторое время, показал два возможных направления маршрута – прямо и налево. Прямо была стена, налево продолжалась та же труба, только теперь движение по ней осложнял металлический короб, похожий на воздуховод вентиляции, идущий под верхним краем коллектора. Ник уперся шлемом в стену перед собой, надеясь, что визор даст ему информацию о том, что находится за ней. В наушниках шлема раздался мелодичный перезвон (хит сезона «А ты не дай ему (забыть себя)») и появилась надпись «Пищеблок объекта «Омега». Да, выбор был неприятный. На кухне всегда кто-то есть и если ломать стену прямо здесь, неизбежно придется стрелять… С другой стороны, сколько можно лазить на карачках в этой вонючей канализации. Теперь пришлось бы даже ползти по уши в стоках, потому что низко нависающий короб вентиляции не позволял двигаться по-другому. Ник решил выбрать третий путь. Он быстро вырезал большую дыру в этом коробе и забрался внутрь, предварительно порезав лазером несколько саблезубых крыс, собравшихся на звук.
Оказавшись внутри воздуховода вентиляции, тесном, но, по крайней мере, сухом, он быстро пополз налево. Через пару десятков метров он достиг решетки, выходящей в помещение того самого пищеблока. Рассудив, что ползать ему надоело и еще неизвестно, куда ведет другой маршрут, Ник решил высадиться здесь. Рядом с решеткой никого не было видно. Правда, издалека доносились какие-то звуки и запахи, вызывавшие кулинарные ассоциации, но возможность остаться незамеченным представлялась реальной. Ник разрезал газовой горелкой три края решетки и, отогнув ее, осторожно просочился в помещение. Поднявшись после мягкого кошачьего прыжка, он огляделся. Нагромождение стеллажей с посудой и холодильников скрывало помещение. Но радар на винтовке не показывал наличия вооруженных врагов. Зеленый пунктир трекинг-контроля намечал совсем небольшой отрезок пути по пищеблоку до двери. Оставшись незамеченным, Ник проскользнул вдоль ряда холодильных шкафов и добрался до двери в коридор.
За дверью опасности тоже не было. Он быстро вышел в коридор и побежал вдоль мерцающего зеленого пунктира визора. Трекинг-контроль все время показывал путь по коридору, что не нравилось Нику. Коридоры всегда набиты людьми и тут велик шанс нарваться на врагов. Точно! В наушниках раздался тревожный сигнал («Полет валькирий») и на визоре появились две красные точки в дальнем конце коридора за следующим поворотом. Расстояние до них было велико и объекты были неподвижны. Ник упал на пол и вытащил из ранца на спине маленького робота-шпиона. Машинка подкатилась к повороту коридора и осторожно высунула телескопическую камеру. Изображение, транслируемое роботом на визор, показало две автоматические лазерные пушки, укрепленные на потолке в дальнем конце коридора. Хорошо, что пушки оказались несколько устаревшей конструкции и открывали огонь только по объектам крупного размера, не реагируя на крохотного робота. Однако пытаться уничтожить их в открытом бою было безумием – пушки разнесли бы его быстрее. Граната не подходила – слишком шумно. Но робот-шпион был создан и для решения таких проблем. Из него по команде Ника выползло небольшое зеркальце. Ник навел на зеркальце захват прицела винтовки. После непродолжительного маневрирования, зеркальце установилось под углом, обеспечивающим прямую видимость автоматической пушки. Ник прицелился и нажал кнопку спуска. Лазерный луч, отразившись от зеркальца робота, в течение нескольких секунд расплавил пушку. Еще несколько секунд на вторую пушку – и проход был открыт. Ник подхватил робота и бегом двинулся дальше по коридору.
Перед следующим поворотом опять раздался сигнал тревоги. Ник остановился и, замерев в неподвижности, дал возможность радару сфокусироваться на ожидаемых неприятностях. Изображение на радаре было сплошь покрыто красными оспинами врагов. За поворотом коридор упирался в большой круглый зал, в котором кишмя кишели противники. Черт, - подумал Ник, сосчитав красные точки, - семнадцать долбаных омеговцев. Он опять опустил на пол робота-шпиона. Так - на потолке зала висят восемь автоматических пушек, таких же, как в коридоре. В углах зала, от которых ведут коридоры, стоят четыре шагающих робота, вооруженных двумя крупнокалиберными пулеметами. И еще пять охранников-людей. Тяжелая пехота «колорадос», у каждого крутейный бронекостюм и штурмовой автомат-пушка. М-да… В наушниках раздался протяжный звон и на экране компьютера появилось сообщение: ТОЧКА «ЗЕТ» НАХОДИТСЯ В ПОМЕЩЕНИИ ЗА ЭТИМ ЗАЛОМ. Понятно, почему там столько охраны… И сколько их еще будет на самой точке «Зет»!
Ну что ж. Настало время испробовать новинку этой винтовки. Ник переместил барабан винтовки и на место лазера встало устройство залпового огня. Интересная штуковина, с такой он раньше не работал. Стреляет шестью самонаводящимися микроракетами одновременно, причем каждая ракета выбирает свою цель. Но сначала надо подготовить атаку. Ник закрепил на роботе радиоуправляемую светодымовую гранату и отправил его в путь. Юркая машинка проворно пробежала по коридору и, тесно прижимаясь к круглой стене зала, обогнула его, скрывшись в коридоре напротив. Как раз в том, который вел в помещение с точкой «Зет». Ник нажал на кнопку и робот взорвался, выполнив свою последнюю миссию. Все охранники, и люди и машины, мгновенно отреагировали. Пушки на потолке развернулись в сторону взрыва, а люди и шагающие роботы, пригнувшись, направились к коридору, подставив спины системе залпового огня.
Ник дождался, пока люди скрылись в коридоре, тонувшем в клубах дыма и, высунувшись из-за угла, навел винтовку. Сначала роботы. Прицел захватил всех четырех роботов и две автоматические пушки. Залп. Новинка работала отлично – шесть взрывов ракет отметили точные попадания. Еще две секунды на новый захват целей и второй залп разнес оставшиеся пушки. Одна из них успела развернуться и выстрелить, но Ник уже укрылся за углом коридора. Он опять вернул на ложе винтовки обычный снайперский ствол и, улегшись на пол, стал ждать появления из задымленного дальнего коридора пятерых охранников. У них не было шансов. Помещение отлично просматривалось и он уложил их всех по мере появления в зале. Он подождал еще немного, полагая, что на звуки боя появится и охрана из пресловутого «помещения Зет». Однако больше никого не было. Ник еще раз сверился с радаром. Все чисто. Трекинг-контроль показывал прямой путь к дальнему коридору, где дымились останки доблестного робота, и находящемуся за ним помещению.
Ник преодолел зал короткими перебежками, двигаясь между какими-то пультами управления и кучками металла, оставшимися от патрульных роботов. Все было тихо. Не нравится мне это, - подумал Ник. – Что-то уж слишком легко получается… Он прошел по последнему коридору, ведущему к цели, который заканчивался простой двустворчатой дверью из стекла и пластика. Радар по-прежнему молчал. Может, там какая-то мерзкая и огромная живность? – Подумал Ник. – Ведь радар реагирует только на металл оружия… Он осторожно заглянул в комнату за дверью. Средних размеров помещение, почти пустое. На боковых стенах по одной двери. В центре стол, на котором лежит одинокая коробочка. На визоре появилась красная рамка, охватившая стол и надпись: ТОЧКА «ЗЕТ». Похоже, он на месте. Ник осторожно приоткрыл одну створку двери и заглянул внутрь, быстро обежав глазами все помещение. Никого. Он вошел внутрь и медленно двинулся вперед, тщательно осматривая пространство над полом в поисках лучей лазерных мин и тому подобных гадостей. Подойдя к столу на расстояние примерно трех метров, он остановился и вынул из кармана «порошок-видимку», как прозвали эту штуку диверсанты. Высыпав приличную кучку на ладонь, он сильно дунул на нее. Взвесь крохотных искорок медленно опадала перед столом, но никаких подозрительных лучей все равно не было видно. Ник выпрямился и решительно двинулся к столу. Он протянул руку к прозрачному футляру, в котором, как он уже мог разглядеть, лежал крохотный диск.
- Браво! Ты почти дошел! – Раздался резкий и насмешливый голос справа. – Все проще, чем кажется, не так ли? Ник резко обернулся и последнюю долю секунды успел разглядеть улыбающееся знакомое лицо человека, направляющего на него… Надо же! – деревянную рогатку. Чертов радар, - успел подумать Ник, - хреновы высокие технологии! Позади человека с рогаткой медленно закрывалась дверь. Это было последнее, что увидел Ник. Резкий щелчок отпущенного жгута рогатки, мгновенная и яркая вспышка в виске. Комната опрокинулась и растворилась в черном тумане.
2
Ксения Стрельцова стояла у окна и задумчиво смотрела на город, постепенно погружающийся в быстрые весенние сумерки. С двадцать пятого этажа огромный мегаполис выглядел особенно величественно. Вечер контрастно подчеркивал освещенные силуэты небоскребов и плавные линии ярко освещенных дорог. Ксения отрешенно подумала, что город так и не стал для нее своим за эти три года. Точнее, он не перестал быть чужим – ведь остаться чужим и не стать своим – это довольно существенное различие. Она решительно задернула плотные бархатные шторы темно-золотого цвета и отошла от окна. Теперь комната стала гораздо теплее и уютнее. Она подошла к зеркалу и обнаружила, что забыла переодеться, вернувшись с работы. Тяжелый был день. Сегодня объявили, что институт закрывается и через два месяца им придется искать другую работу.
Ксения стояла у зеркала и внимательно смотрела на свое отражение. Отражение, как обычно, выглядело прекрасно. Высокая стройная молодая женщина. Гибкое тренированное тело. Умные проницательные карие глаза. Можно даже сказать, глазища – огромные и очень выразительные. Особо неуклюжие попытки завязать с ней знакомство неизменно начинались с идиотских фраз типа: «Девушка, какие у вас замечательные глаза!». Среди кавалеров попадались совсем зеленые юнцы, потому что она выглядела намного моложе своих тридцати лет. Ее поначалу раздражало, что приходя к ней на работу, посетители имели обыкновение спрашивать: «Деточка, а где я могу найти Ксению Вячеславовну?». Но потом она привыкла, что ее юная внешность не соответствует статусу заведующего сектором эвристического анализа стохастических процессов Института системного анализа. Может быть, оттого, что она не считала нужным подстраиваться под этот статус и менять свой имидж. Так, она не пожелала скрывать свои роскошные длинные волосы темно-каштанового, почти черного цвета, собирая их в узел, или в какую-либо другую конструкцию, более подходящую для ответственного работника. Впрочем, теперь это не имело особого значения. Неизвестно еще, что за работу она найдет через два месяца…
Ксения отошла от зеркала и пошла к гардеробу, собираясь переодеться. Но по пути ее взгляд упал на журнальный столик, куда она бросила пачку корреспонденции из почтового ящика. Она остановилась и удивленно поглядела на стопку бумаг. В куче рекламного мусора, которым обычно был набит почтовый ящик, лежал объемистый конверт из плотной синей бумаги. Толстый пакет, без обратного адреса, ее адрес и фамилия отпечатаны… Странно, что бы это могло быть? Почему без обратного адреса? Она вскрыла конверт, из которого вывалилась приличной толщины пачка денег и маленькая записка, также отпечатанная. Записка гласила: «Уважаемая Ксения Вячеславовна! Пожалуйста, обратите внимание на письмо, пришедшее на ваш электронный почтовый ящик с адреса (был указан мейл, ничего ей не говорящий – абстрактный набор букв и цифр). Это не спам. Там содержится деловое предложение». Ксения взяла пачку денег. Швейцарские франки, самая надежная валюта мира. Она пересчитала деньги. Пятьдесят тысяч. Примерный эквивалент ее зарплаты за два года. Интересное предложение…
Ксения включила компьютер и, найдя нужное письмо, прочитала следующий текст:
УВАЖАЕМАЯ ГОСПОЖА СТРЕЛЬЦОВА!
НАША КОМПАНИЯ ГЛУБОКО ЗАИНТЕРЕСОВАНА В СОТРУДНИЧЕСТВЕ С ВАМИ, КАК С ОДНИМ ИЗ НАИБОЛЕЕ КОМПЕТЕНТНЫХ В СТРАНЕ СПЕЦИАЛИСТОВ ПО СИСТЕМНОМУ АНАЛИЗУ. ПОЛУЧЕННАЯ ВАМИ СУММА ЯВЛЯЕТСЯ КОМПЕНСАЦИЕЙ ЗА ПРИЧИНЕННОЕ БЕСПОКОЙСТВО И СВИДЕТЕЛЬСТВОМ СЕРЬЕЗНОСТИ НАШИХ НАМЕРЕНИЙ В ОБЛАСТИ ДАЛЬНЕЙШЕГО СОТРУДНИЧЕСТВА С ВАМИ. ЕСЛИ ВАС ЗАИНТЕРЕСОВАЛО НАШЕ ПРЕДЛОЖЕНИЕ, ПРИХОДИТЕ ЗАВТРА В 13.00 НА ДЕЛОВОЙ ОБЕД В РЕСТОРАН NOTA BENE. ДЛЯ ВАС ЗАРЕЗЕРВИРОВАН СТОЛИК.
P.S. ВАШ ВОЗМОЖНЫЙ ОТКАЗ НИ В КОЕМ СЛУЧАЕ НЕ ОЗНАЧАЕТ НЕОБХОДИМОСТИ ВОЗВРАТА ПОЛУЧЕННЫХ ВАМИ ДЕНЕГ.
Подпись отсутствовала. Ксения еще раз взяла деньги и тщательно исследовала их. Сомнений не было – купюры настоящие. Интересно, что это за фирма, готовая выбросить столько денег только для демонстрации «серьезности своих намерений»? Хорошая работа была бы очень кстати в свете сегодняшних событий в институте… Ксения почти не колебалась – работа по специальности при столь лестном отзыве о ее профессиональных качествах – просто мечта. Кроме того, ей был присущ дух авантюризма. Как она считала, здорового, хотя ее подруги были другого мнения по этому поводу, и не без оснований. Она улыбнулась, вспомнив некоторые из своих приключений в пору беззаботной юности. Да, конечно, пойду, - решила она.
На другой день в назначенное время она подошла к ресторану Nota Bene. Она хорошо знала этот ресторан, хотя ни разу не бывала в нем. Он располагался по пути на ее работу, на одной из самых фешенебельных улиц, по соседству с умопомрачительно дорогими бутиками и представительствами крупнейших компаний мира. Ксения знала, что хороший обед в этом ресторане стоит больше, чем ее месячная зарплата. Обычно там было очень пустынно, заняты бывали от силы два-три стола. Вообще, это заведение больше походило не на ресторан, а на закрытый клуб. Как-то раз она стала свидетельницей громкого скандала. Подъехавшая на роскошном спортивном кабриолете последней модели парочка не могла пройти внутрь. Безупречно одетый охранник вежливо, но непреклонно преградил путь даме. Дресс-код дамы при этом не вызывал никаких сомнений в ее статусе, однако Ксении показалось, что макияж и прическа несколько вульгарны, так же, как и ее манеры. Хлыщеватого вида молодой человек громко орал охраннику все то, что обычно в таких случаях принято орать – что он не знает, с кем связался, что он сейчас позвонит туда-то и тому-то, что он вообще купит этот вшивый ресторан и немедленно уволит этого дебила. На шум из ниоткуда материализовался маленький неприметный господин в скромном костюме и, подойдя к молодому человеку, что-то деликатно шепнул ему на ухо. Тот остолбенел и побледнел, молча схватил свою подругу, буквально швырнул ее на сиденье своего «Мерлина» и вскочив в него сам, с визгом сорвал машину с места и умчался, будто за ним гналась вся мафия мира. Такой вот интересный ресторан…
Проходя мимо его зеркальных окон, Ксения отметила, что сегодня внутри людно. Было занято около дюжины столиков. Странно, в это время обычно вообще никого не бывает. Она с опаской подошла к дверям, проклиная себя за забывчивость – ведь собиралась же одеться по режиму «полный шик», как она это называла, но в утренней беготне забыла и вышла из дому как обычно – в джинсах и свитере под короткой спортивной курткой. Она уже представляла себе долгие объяснения с непреклонным охранником по поводу того, что у нее здесь встреча и все такое… Однако, к ее удивлению, охранник предупредительно распахнул перед ней дверь. Метрдотель, встретивший ее у входа, был сама любезность и проводил к столику, стоявшему в дальнем от входа и окна углу. Сняв табличку «Зарезервировано», он удалился, излучая доброжелательность и предупредительность.
Ксения посмотрела на часы. Без двух минут час. Она, слегка нервничая, украдкой разглядывала остальных посетителей. Публика была весьма изысканная, одетая без показной роскоши, но с безукоризненным вкусом. Манеры были под стать сервировке. Ксения обратила внимание на стол, накрытый белой льняной скатертью. Несомненно серебро, причем очень старинное. Она опять нервно посмотрела на часы. Ровно 13.00.
Из дверей появился человек и целеустремленно направился к ее столу. Это был широкоплечий мужчина среднего роста, очень плотного телосложения, сверкающий обширной лысиной в обрамлении коротко стриженых волос. Когда он приблизился, Ксения увидела, что он уже в возрасте, пожалуй, слегка за шестьдесят. Мужчина был одет в изящный темный двубортный костюм, однако респектабельность облика несколько нарушалась расстегнутым воротом сорочки, в которую явно не помещалась мощная шея, и темными очками. Мужчина подошел к столу Ксении и, слегка поклонившись, сказал:
- Добрый день, Ксения Вячеславовна! Рад вас видеть. Очень приятно, что вы нашли наше предложение заслуживающим внимания и проявили пунктуальность. – Он сел за стол и резким рывком еще больше ослабил узел галстука, после чего вынул из нагрудного кармана носовой платок и промокнул лицо и лысину, сверкающие капельками пота.
- Добрый день, - вежливо ответила Ксения. – Мне также очень приятно, что столь солидная организация проявляет такую незаурядную пунктуальность. – Помолчав, она добавила: Что, в вашей машине плохо отрегулирован кондиционер?
- Да вы просто Шерлок Холмс, госпожа Стрельцова! Я рад, что мы не ошиблись в вас! Как вы догадались? – Ксении показалось, что в голосе незнакомца сквозит ирония. Она ответила:
- Ну не будете же вы меня уверять, что пришли сюда пешком? Люди, обедающие в таких местах и одевающиеся в такие костюмы, пешком не передвигаются.
– Браво, Ксения Вячеславовна, вы совершенно правы! Да нет, кондиционер нормально настроен, просто этот костюм… Я купил его по дороге сюда, дабы мой имидж соответствовал, так сказать… уровню моей миссии. А обычно я одеваюсь менее формально и кондиционер настроен на легкие рубашки. Вот я и вспотел слегка. Ваш ум действительно в высшей степени аналитичен, если так можно выразиться. Ну что ж, я думаю, не следует откладывать суть нашего дела. Итак, вот каково наше предложение…
- Простите, что перебиваю, - вежливо вставила Ксения, - но я бы предпочла знать, с кем имею дело, прежде чем переходить к сути разговора. Вы даже не представились.
- Да-да, конечно. Как же я так оплошал? Все работа, работа, знаете ли, замотался… Меня зовут, э-э… Бумц. Доктор Бумц. – Ксении опять послышалась едва уловимая ирония в голосе собеседника.
- Как вы сказали? Э-э, доктор Бумц? Странный псевдоним. Простите за нескромность, а в какой области вы доктор?
- Сфера моих интересов лежит на стыке нескольких дисциплин. – Туманно ответил квадратный доктор. - Это не имеет особого значения. А что касается имени… Вам не кажется, что люди придают именам чрезмерное значение? Вам было бы легче, если бы я представился Бергером, Броверманом или Борисовым? Госпожа Стрельцова, вы беседуете не с именем, а с человеком, так не все ли равно, как его зовут? И отнюдь не имя, а конкретный человек уполномочен сделать вам конкретное предложение. Которое, я надеюсь, вы примете. – Бумц снял темные очки и взглянул Ксении прямо в глаза. Ей стоило большого труда не отвести взгляд от холодных бледно-голубых глаз «доктора». Она жестко ответила прямым вопросом:
- Вы бандит?
- Помилуйте, Ксения Вячеславовна, что вы такое говорите! – Возникшее напряжение слегка сгладил официант, подошедший к столу. Бумц отрывисто бросил ему: - На усмотрение шефа. После чего опять посмотрел на Ксению. Он продолжил, вежливо и мягко:
- Я представляю очень серьезную и довольно крупную респектабельную корпорацию, которая заинтересована в вашем аналитическом уме. Согласитесь, что бандиты не пользуются услугами системных аналитиков из академических институтов. Кроме того, я надеюсь, что мои манеры все же несколько отличаются от бандитских.
- Простите, доктор Бумц, я не хотела грубить. – Ксения смутилась. - Просто мне показалось… Сейчас такое неспокойное время… А что за корпорацию вы представляете?
- Особенности делового предложения, которое я уполномочен вам сделать, предусматривают анонимность клиента, то есть, нашей компании. Я уже сказал, что это крупная и солидная фирма и, полагаю, этого достаточно.
- Газовая?
- Ну почему же обязательно газовая? Идеология компании базируется на том, что основными ресурсами нашей страны являются люди с их изобретательным интеллектом, а вовсе не газ или нефть, мир ее праху... Скажу последнее – мы работаем в области высоких технологий.
- Неужели промышленный шпионаж? – Бумц страдальчески скривился, демонстрируя неизбывную досаду от столь несправедливых предположений, но промолчал. Ксения решила, что испытывать терпение столь щедрого работодателя не стоит. – Ну что ж, - вздохнула она, - Давайте перейдем к сути вашего загадочного дела. Бумц облегченно улыбнулся и начал излагать свое предложение:
- Речь идет о расследовании смерти одного человека. – Бумц умоляющим жестом поднял руку, поняв по изумленно округлившимся глазам Ксении, что она собирается что-то возразить, - Пожалуйста, госпожа Стрельцова, позвольте мне закончить, а потом мы обсудим ваши сомнения. Итак, несколько дней назад погиб один человек, связанный определенным образом с нашей корпорацией. По мнению полиции, это было самоубийство. Затем из морга исчез его труп. Мы крайне заинтересованы в выявлении всех деталей и обстоятельств как его смерти, так и исчезновения тела. Нас особенно интересует, кому понабилось похищать труп. По нашим предположениям, это очень нестандартная ситуация, поэтому мы решили пойти столь же нестандартным путем и обратиться к специалисту в области системного анализа, привыкшему разбираться в зачастую не подлежащих объяснению процессах. Изучив круг наиболее авторитетных специалистов, мы остановили свой выбор на вас. Материальная часть нашего предложения состоит в следующем: вы получаете за согласие работать над этим делом пятьсот тысяч в той же валюте, что и вчерашний платеж. Если вам удастся успешно расследовать это дело, вы получите еще столько же. Что скажете, Ксения Вячеславовна? – Бумц испытующе смотрел на Ксению, слегка остолбеневшую от услышанного. Она ожидала чего угодно, только не предложения поработать частным детективом. После непродолжительной паузы она ответила:
- Но почему вы не хотите обратиться к специалистам? В полицию, заплатите им, чтобы проявили должное рвение, или в частное детективное агентство? Я никогда не занималась такими делами, я не знакома с криминалистикой и вряд ли мое, с позволения сказать, расследование, будет успешным…
- Как я сказал, полиция считает, что это самоубийство. Они провели свое расследование и заявили, что оснований для возбуждения дела нет. А частные детективы хороши только для слежки за неверными супругами, максимум – для сбора информации, но не для серьезных расследований, тем более таких нестандартных случаев. В общем, наш выбор сделан, слово за вами. Кстати, о частных детективах. Мы уже вышли на одно небольшое, но компетентное агентство, так что вы не должны беспокоиться по поводу криминалистики, сбора информации и прочих технических дел. Все это делать будут они. Вы можете сидеть в своей уютной квартире и заниматься исключительно анализом собранных ими сведений. Всю техническая часть расследования за ними. В особо сложных случаях, например, если понадобится достать какую-либо особо закрытую информацию, или что-то в этом роде, подключится служба безопасности нашей компании. Подумайте, Ксения Вячеславовна, вы ровным счетом ничего не теряете. Ваш гонорар в любом случае составит полмиллиона, добьетесь вы успеха, или нет. Мы отнюдь не требуем непременного распутывания этого дела, предвидя, насколько оно сложное.
Ксения задумалась. В самом деле, что она теряет? Классическая работа на дому, о которой она всегда мечтала, да еще за такие бешеные деньги… Этого гонорара с лихвой хватит на приличную квартиру. А если отказаться? Тогда через два месяца, если она не найдет работы (а кому сейчас нужны академические ученые-«ботаники»?), она не сможет платить за свою съемную квартирку. Придется возвращаться домой, в город, где она не была уже три года, и там опять начинать все с нуля, да еще под соболезнующе-злорадные колкости типа «ну что, не прижилась в столицах-то?». Она тяжело вздохнула от такой перспективы. Тем временем официант начал подавать обед. Она не знала даже названий этих блюд и могла только гадать, сколько они могут стоить. За обедом завязался легкий разговор на отвлеченные темы. Бумц оказался довольно приятным собеседником, судя по всему, хорошо образованным и много чего повидавшим. Определенно, теперь он не производил впечатления окультуренного деньгами бандита, на которого смахивал поначалу. Ксения решилась, и в паузе перед десертом опять вернулась к главной теме:
- Ну хорошо, я согласна. Как мне ознакомиться с материалами по этому делу? И что это за агентство?
Бумц вынул из портфеля большой и увесистый пакет. – Вот все материалы, которые имеются на данный момент. – Он достал из кармана две визитки и протянул Ксении. – Визитка агентства, но она вам не должна понадобиться, сегодня они позвонят вам сами. Они проинструктированы надлежащим образом – вы босс, они – исполнители всех ваших поручений. На второй карточке номер моего приоритетного телефона. – На карточке размером с визитку был отпечатан только телефонный номер и больше ничего. Бумц продолжил: Вы предпочитаете наличные или карточку? – Ксения ответила, что карточка удобнее. Бумц кивнул и вынул из кармана карточку СуперПлатинум. – Тут ровно полмиллиона.
Он встал и застегнул пиджак. – Было очень приятно познакомиться с вами, доктор Стрельцова. Я надеюсь, что наше сотрудничество будет взаимовыгодным. Не спешите информировать меня о ходе расследования. Нас интересует конечный результат, а не промежуточные подробности. Время у вас неограниченное. Если я захочу что-то узнать, позвоню вам сам. Не пишите на тот электронный адрес, с которого вы вчера получили письмо, его уже не существует. Было очень приятно отобедать со столь умной и красивой женщиной. Всего доброго. – Бумц опять надел свои темные очки и вежливо пожал руку Ксении. Она ответила в столь же церемонном духе и вышла из ресторана, намечая план действий. Перейдя через улицу и завернув за угол, она остановилась и посмотрела на ресторан. Так и есть – большинство посетителей покинуло заведение и растворилось в людском потоке. Судя по всему, интуиция ее не подвела, и многочисленные посетители прикрывали встречу, видимо, обеспечивая безопасность ее загадочного работодателя.
3
Консуэло Да Силва, присев на колено и держа бластер обеими руками, поливала огнем багровое небо, десятками кося птеродактилей. Их оглушительный клекот и визжание сливались с воплями гигантских скорпионов, наступающих с правого фланга, по которым методично работал из плазменного ружья Мэтт Макклинток. Лю Жань, как мастер боевых единоборств, отвечал за оборону тыла отряда - края скалы, по которой снизу карабкались броненосные десятиноги. Лю с бешеной скоростью вращал лазерной секирой, отрезая вылезающие на плато щупальца, и успевая в промежутках палить вниз из старомодного кольта 45-го калибра.
Тяжелее всего приходилось Обади Мганге. Он, распластавшись во весь свой гигантский рост, лежал за автоматической мини-пушкой и стрелял разрывными 36-миллиметровыми снарядами в наступающих по широкому заброшенному шоссе огромных тварей, напоминающих помесь броненосца и тиранозавра. Они позли медленно, но были очень живучи, а подпускать близко их было никак нельзя, потому что с расстояния около двадцати метров они начинали выбрасывать свои огромные, утыканные шипами языки, пытаясь захватить ими людей. Четверка бойцов прикрывала Сингха Шрикапура, который возился в металлических кишках глайдера, пытаясь устранить неисправность в топливном насосе, из-за которой им пришлось совершить аварийную посадку на этом клочке камня посреди кишащей чудовищами сельвы.
Консуэло пришлось прекратить огонь для перезарядки бластера. Перерыва в несколько секунд оказалось достаточно, чтобы один из птеродактилей с торжествующим клекотом впился ей в плечо. Бронежилет не позволил двадцатисантиметровым зубам ящера оторвать ей руку, но силы укуса оказалось достаточно, чтобы сломать ключицу. Через секунду Лю Жань отсек птеродактилю голову своей секирой, но оборона отряда была прорвана. Пока Макклинток и Лю отражали атаку с воздуха, на скалу выползли два гигантских десятинога. Консуэло заметила их и выпустила в одного длинную очередь из бластера, но другой, вытянув два щупальца десятиметровой длины, схватил Макклинтока. Вырвавшийся у него крик боли заставил мгновенно среагировать Лю. Продолжая отмахиваться от летающих ящеров лазерной секирой, он навел кольт, который держал в левой руке, на глаз десятинога и выстрелил…
Экран телевизора погас и на стене опять проявилась большая картина с умиротворяющим пейзажем – тропический пляж с пальмами, лазурное море и бирюзовое небо.
- Эй, какого… ты выключил на самом интересном месте?! – возмущенно заорал Ник. – Злодей, тебе мало того, что ты издевательски прикончил меня из своей доисторической рогатки, так еще и отдохнуть после боя не даешь?
- Да ладно тебе, - примирительно ответил Андрей, вошедший в комнату отдыха. – Это же повтор позавчерашнего выпуска. Разве ты его не видел? И вообще, как ты можешь смотреть эту лабуду?
- Ну, знаешь, друг мой! Мы с тобой только что занимались точно такой же лабудой и, насколько мне помнится, у тебя была весьма довольная физиономия, когда ты застукал меня в двух шагах от цели. А эти ребята – самые крутые в мире по части кибербоев. Почему бы не посмотреть, как работают профи?
- Профи, тоже мне. – Андрей презрительно фыркнул. – Ты настоящих профи не видел. – Он взял со стола большой стакан свежевыжатого апельсинового сока и с удовольствием отпил большой глоток. Между тем Ник о чем-то задумался. Он посмотрел на Андрея и недоуменно произнес:
- Странно… Ты говоришь, что это повтор позавчерашней передачи, но я ее не помню. А ведь я никогда не пропускаю ни одного выпуска. Ничего не понимаю... И чем там дело кончилось?
- Да чем-чем? Лю Жаню откусил голову птеродактиль, пока он пытался в одиночку спасти мир, в смысле, всех этих недоделков. А ты говоришь, профи… Я потому и выключил телевизор. Уж очень там все живописно у них выглядело. Бедняга стоит с оторванной головой, а из шеи фонтаном хлещет кровь. Нет, я понимаю, законы шоу-бизнеса и все такое, продюсерам надо рейтинги поддерживать, рекламодателей привлекать, но надо же и меру какую-то знать, в конце концов! Что это такое? Эта гадость идет в самый прайм-тайм, дети смотрят! А потом они, - Андрей неопределенно повел стаканом с соком куда-то вверх, - удивляются, что в школах происходят массовые перестрелки класс на класс. Идиоты, мать их! Куда все катится?!
Вопрос был риторическим. Самый успешный телепроект за последние десятилетия, «Кибербои», был неуязвим, и никакие нападки и критика не могли справиться с бешеными рейтингами этого реалити-шоу. Шоу возникло из простой идеи перенести на телеэкран весьма популярное развлечение – виртуальные бои. Виртуальные бои выросли из пейнтболла конца XX века – примитивной забавы с игрушечным оружием на лоне природы. С развитием компьютеров появились киберстудии, где бойцы, надев специальное снаряжение, полностью переносились в реальный до последней травинки мир, в том числе, несуществующих планет и могли вовсю резвиться, паля из любых видов оружия друг в друга или в разную инопланетную нечисть. Именно этим и занимались Ник и Андрей в одной из таких киберстудий. А потом эту идею освоило телевидение, придав шоу необходимый размах. По всему миру через сито отборочных виртуальных боев набирались двадцать человек, которых объединяли в команду и отправляли в разные мрачные переделки на несуществующих планетах, населенных жуткими тварями. Каждый боец, убивая эти мерзкие создания, получал очки, соответствующие уровню врага и сложности ситуации. Это было еженедельное реалити-шоу и зрители в прямом эфире голосовали за понравившегося им игрока. По итогам подсчета голосов зрителей и набранных очков определялся худший боец, который не проходил в следующий раунд. Правда, «убитый» игрок не мог участвовать дальше, сколько бы очков и голосов он не набрал. Поэтому очень быстро выяснилось, что до финальной стадии и приза в миллион швейцарских франков доходили не самые лучшие, а самые пронырливые бойцы, умевшие вовремя спрятаться за спину товарища или даже подставить конкурента под зубы очередной хищной твари. Тем не менее шоу пользовалось бурным успехом.
Между тем Ник так и сидел в задумчивости, потирая лоб и пытаясь вспомнить последний выпуск этого шоу. Вдруг он застыл в полной неподвижности с остановившимся взглядом и слегка побледнел. Он спросил Андрея:
- Слушай, я совсем ничего не понимаю… А почему их было только пятеро? Куда делся Али Хуссейн и наш Сибирский Пельмень?
Андрей с недоумением поглядел на Ника. – Как куда? Ты что, и эти выпуски пропустил? Хуссейн выпал еще две недели назад по итогам голосования зрителей. А наш Ванюша, в смысле, Пельмень, пал смертью храбрых неделю назад. – Он сделал глоток сока и раздраженно добавил, - Опять же, спасая эту дуру Консуэло. Не помнишь? Они воевали на Сиреневой планете с бандой торговцев нейростимуляторами. Выполнили задание, с боем отходили к глайдеру, тут Консуэло, которая еле тащилась позади, подстрелили в ногу. А наш Ваня, добрая душа, выскочил из глайдера и помчался ее спасать. Взвалил на спину, дотащил, запихнул внутрь и тут бандитская пуля его и достала. Очень по-русски – сам погибай, а товарища выручай. Вечно мы норовим весь мир осчастливить, а им только того и надо! – Андрей допил сок и зло швырнул пустой стакан на стол. - Нет, я всегда говорил, что место женщины – на кухне, а не в сельве с бластером. Из-за этой красавицы уже четверых ухлопали. Так что вылетел он, Пельмень наш… Теперь болеть особо не за кого.
Ник машинально ответил, - А я всегда говорил, что в тебе говорит мужской шовинизм. – Он замолчал, поднял голову и сказал изменившимся голосом, - Слушай, Андрюха, а ведь я ничего этого не помню…
- Да? – Андрей встревоженно поглядел на Ника. – Ты думаешь, опять?
- Похоже на то. – Ник выглядел подавленным. – Черт, достало меня это. И врачи ничего толком не могут сказать. В последний раз я ходил в лучшую клинику, закрытую такую, корпоративную. Мне уже все мозги насквозь просветили, но ни фига не нашли.
- А остальное? – Андрей пытливо смотрел на Ника. – Что еще не помнишь? Работа, друзья, женщины, новости?
- Да вроде все помню. Важное. А мелочи… Да разве ж я знаю, на самом деле, что помню, а что нет… Это всегда потом вылезает – что у меня какие-то песни в машине, которых я не помню, или что пиджак из чистки не забрал, или еще что-то в этом роде… Слушай, может это побочный эффект наших виртуальных боев, а? Может, это из-за того, что ты мне в висок попал? Чем стрелял-то?
- Да самым обычным камнем. Чтобы твой радар металл не засек. – Андрей, оправдываясь, добавил, - А куда мне еще стрелять было? Ты же весь был упакован в броню… И вообще, в позапрошлый раз меня твоя лазерная мина нашинковала, как капусту, но я ведь не жалуюсь!
- Да нет, я ж не в претензии… Просто думаю, может из-за этого?
- А кто его знает… Вообще-то я тоже замечал неприятные последствия. В прошлый раз, помнишь, под водой воевали. Твоя дрессированная акула тогда мне левую руку откусила, так я потом еще неделю чувствовал какую-то ломоту. Ох, нездоровый образ жизни ведем, Ник! Хотя, - Андрей самодовольно возвел глаза к потолку комнаты, декорированному под «живое» небо, с летящими облаками и издающему шум ветра, - я все равно тогда победил, даже без руки. – Он взглянул на друга и виновато сказал, - Извини, тебе сейчас не до моих подвигов…
Ник не ответил. Он сидел и подавленно думал о своих необъяснимых провалах в памяти. Они бывали редкими, но очень неприятными. Странно, но они поражали не всю память, а только какие-то фрагменты. Казалось бы, мелочи, ничего серьезного. Например, он с удивлением обнаруживал перестановки футбольных команд в турнирной таблице или не помнил какую-то модную песенку, под которую, как уверяли его знакомые, он лихо отплясывал на недавней вечеринке и все в том же духе. Но почему-то его очень угнетали эти казусы и после каждой такой амнезии он почти месяц был погружен в депрессию. Похоже, что это случилось опять. У Ника на глазах портилось настроение. Андрей знал об этих проблемах приятеля. Он ободряюще сказал:
- Да ладно тебе, дружище! В конце концов, ну что случилось? Подумаешь, пару паршивых песенок не помнишь, делов-то! Они того не стоят, завтра ты и так бы их забыл. Может, треснем по маленькой? Или прокатимся до «Парадиза»? Я слышал, они только что провели обновление софта, говорят, теперь ощущения ну прям как настоящие – не отличишь. И новые модели девиц загрузили, причем теперь можно задавать до сотни параметров, вплоть до длины интимной стрижки и рисунка на ногтях… А? Ну чего надулся, как сыч?! Встряхнись, подумаешь какая ерунда! Не в первый же раз, сам знаешь, ничего серьезного в этом нет. У всех свои болячки, у тебя такая вот. Не самая худшая, по-моему. И между прочим, я забыл сказать, что ты отлично выглядишь, будто помолодел на несколько лет. Что, в косметический салон ходил? – Андрей рассмеялся и шутливо ткнул Ника кулаком в плечо, хотя его взгляд оставался невеселым.
- Спасибо, Андрюша, что-то не хочется мне никуда. – Ник задумчиво сидел, не поднимая глаз от пола, выстланного псевдо-шкурой кучерявого аллигатора с Водяной планеты. – Домой поеду, надо теперь выяснять, что помню, а чего нет. Мало ли, вдруг на этот раз что-то серьезное выпало из башки? – Он с тоской посмотрел на друга. – Да, у каждого свои болячки. Я порой думаю, может лучше было бы, если бы свалилась одна болячка, но по-крупному, сразу на всю голову. Сидел бы где-нибудь в тихом теплом месте и был доволен, пересчитывая пальцы. А так… Слушай, во что мы превратились, а? Ты же помнишь, как все было? Помнишь институт, о чем мы мечтали? И чем все кончилось… Ты пиаришь лекарства фармацевтической фирмы, которые за бешеные деньги лечат болезни, которые ваши партнеры по бизнесу специально развивают в людях своей синтетической жратвой. А я вообще биржевой спекулянт. Деньги из воздуха! Дерьмо собачье это, а не жизнь.
- Ник, слушай, у тебя просто депрессняк, это у каждого бывает. Пройдет. Не сдавайся. Ныть – не выход. – Андрей был сильно встревожен. Он понял, что на этот раз провал в памяти товарища оказался серьезнее чем раньше. Дело в том, что неделю назад Ник разорился, играя на понижение на биржевом рынке воздуха, цены на который уже полгода били все рекорды. Андрей потому и привез его на кибербой, чтобы отвлечь от мрачных мыслей. Значит, Нику еще только предстоит узнать, что он совершенно разорен, что у него даже нет машины, и скоро придется съезжать из своей квартиры в хорошем районе в крохотную конуру на глухой окраине. У Андрея не хватило духу рассказать Нику о его реальных проблемах. Кто знает, к чему эти новости могли привести, если он и без того в депрессии. Андрей сказал:
- Поехали, дружище, я тебя отвезу.
- Спасибо, я сам.
- Ты забыл, ты отдал машину в сервис. Не помню, то ли на профилактику, то ли для смены кузова на более модный… Я отвезу тебя, поехали.
Ник тяжело вздохнул, поняв, что начинают выявляться все новые провалы в памяти, и попытался бодро улыбнуться в ответ на тревожный взгляд друга. – Да ладно, Андрюш, все в порядке. Я в норме. Поехали.
4
Ксения, подперев голову руками, сидела над листом бумаги, испещренным кружками, квадратами и множеством разнообразных стрелок. Листок был обильно украшен комментариями, написанными размашистым и торопливым почерком. Она отпила глоток крепкого кофе и опять принялась задумчиво вертеть свою любимую золотую ручку, раздумывая о том, следует ли вписать в схему еще один квадратик, или пока достаточно уже имеющихся. Ручку ей подарила мама перед отъездом в столицу с надеждой на то, что именно ей дочь будет писать докторскую диссертацию. Эта милая безделушка напомнила Ксении о родном городе, уютном и зеленом, и родителях, которые очень гордились ее научными успехами. И вот чем в результате она занимается! Расследование смерти неизвестного ей человека, ведущееся по заказу какой-то подозрительной организации. Ксения вздохнула, встала со стула и прошлась по комнате.
Прошло уже две недели с того дня, когда она согласилась на эту работу. Вернувшись со встречи с Бумцем, она осознала, что понятия не имеет, с какого конца взяться за выполнение столь неординарной задачи. Но потом, собравшись с мыслями, решила, что эта работа не слишком отличается от ее обычных занятий. Имеется сумма исходных данных, необходимо провести их анализ и правильно интерпретировать полученные результаты. Все как обычно. Значит, исходным пунктом расследования было получение максимально возможного объема информации по всем аспектам как самого происшествия, так и обстоятельств жизни объекта расследования. Ксения поставила соответствующие задачи перед людьми из детективного агентства и стала понемногу обобщать доставляемые ими сведения, не спеша с выводами.
Агентство предоставило в ее распоряжение двух «детективов», как они себя отрекомендовали. Юркий, чтобы не сказать скользкий, молодой человек с развязными манерами Гриша (директор агентства дал ему в высшей степени лестную оценку, заявив, что «этот из-под земли достанет что угодно») был основным ее помощником. Вторым агентом была анемично-унылая особа неопределенного возраста по имени Юлия, она отвечала за «электронное сканирование и организацию информационно-аналитической выборки», или, проще говоря, занималась поисками разных сведений в интернете. У нее было бледное лицо, почти не видевшее солнечного света, и красные от постоянного изучения компьютерного монитора глаза. Она носила контактные линзы и иногда шокировала Ксению разноцветными глазами, потому что постоянно путала линзы из разных пар.
Несмотря на не слишком обнадеживающее впечатление, оставленное этими «детективами», Ксения вскоре убедилась в их профессионализме. На другой день после того, как она поставила им задачи, Гриша приволок огромный пакет с кучей разных документов, касающихся смерти объекта. Там были протоколы осмотра места происшествия, видеозаписи, фотографии, в общем, абсолютно все материалы, имевшиеся в полиции. Кроме того, он раздобыл всевозможные сведения о квартире умершего, его доме, соседях, сослуживцах и тому подобное. Вместе с пакетом, полученным от Бумца, в котором в основном были данные по самому потерпевшему, у Ксении была куча данных для первичного анализа, чем она и занималась на протяжении двух недель. Время от времени, когда ей требовалось что-то еще, она вызывала Гришу и высказывала ему свои пожелания. Исчезновением трупа она решила пока не заниматься, рассудив, что оно непосредственно связано со смертью и установив ее причину, можно будет понять и мотивы похищения тела.
Итогом первого ознакомления с делом стало то, что у Ксении появилось четкое представление о самом происшествии, а также несколько размытые контуры жизненного пути этого человека. Его личностью она пока принципиально не интересовалась, хотя у нее имелись многочисленные фотографии во всех возможных ракурсах, видеозаписи и даже голограммы. Было похоже, что личные мотивы в этом деле должны были быть второстепенными. Гриша сказал, что у погибшего не было семьи, родителей (он был детдомовским) и никаких наследников. Завещания он также не оставил, поэтому все его вещи перекочевали на полицейский склад, и за ними никто не обращался. То есть, корыстные устремления родственников или других близких людей пока исключались. Это было даже кстати, потому что Ксения считала, что сначала необходимо провести анализ объективных обстоятельств дела и лишь потом переходить к субъективным, связанным с личной жизнью погибшего. Потому что иначе можно было слишком углубиться в мелкие и незначительные личностные аспекты дела и прозевать главную тенденцию. Из этих соображений она даже не захотела пока узнать его имя. Кроме того, ей все время хотелось забыть, что она ведет расследование смерти живого человека, который совсем недавно дышал, мечтал о чем-то, может быть, любил… Поэтому она решила для себя называть его просто «объектом». Объектом Y. Объектом «Вай», а не Игрек, потому что именно на вопрос «Почему?» ей предстояло найти ответ.
Картина смерти действительно выглядела подозрительно, как и предупреждал Бумц, и вызывала сомнения в том, что это было самоубийство. Объект был найден через пару часов после смерти. Полицию вызвали соседи, потому что из квартиры погибшего несся оглушительный шум пальбы и воплей включенного на полную громкость телевизора. Как потом выяснилось, телевизор был настроен на канал, по которому транслировались боевики. Взломав дверь, полицейские обнаружили труп с почти отсутствующей головой. Ксения, увидев фотографию, потом долго приходила в себя и с трудом справилась с подступающей тошнотой. «Вай» был застрелен в затылок из обреза очень старого охотничьего ружья, причем из двух стволов одновременно так, что ему почти полностью снесло голову. Уже это сразу насторожило Ксению. Самоубийцы обычно предпочитают более удобные способы ухода из жизни – таблетки, вскрытие вен в теплой ванне и тому подобное. Стреляются же люди чаще всего спонтанно, когда что-то очень внезапно и резко вынуждает их на крайний шаг. И, что очень важно, стреляются они из уже имеющегося у них оружия. А у «Вая» до этого оружия не было. В полиции не было данных о том, что на него зарегистрировано это ружье. Значит, он должен был его сначала купить, потом долго обрезать ствол и приклад, то есть заниматься нудными и утомительными приготовлениями, что никак не вязалось с обычным поведением самоубийц. А обрезать ствол ему было необходимо, потому что выстрел был произведен в затылок. Тоже очень странно для самоубийцы, ведь обычно они стреляются в висок, в лоб или, в крайнем случае в рот, особенно из ружья. А тянуться назад, приставлять ствол к затылку, да еще нажать в таком неудобном положении на оба курка двустволки одновременно… Увольте, - думала Ксения, - ну никак это не похоже на самоубийство. Так люди из жизни не уходят. Да еще этот включенный на полную громкость телевизор с непрерывной пальбой…
С другой стороны, полиция имела неоспоримые причины считать эту смерть самоубийством. Ксения убедилась в этом, хотя изучала все обстоятельства дела самым скрупулезным образом. Вскрывая квартиру, полицейские очень аккуратно вырезали замок, не повредив его. Исследование замка не показало никаких следов взлома. Дверь была закрыта изнутри, то есть убийца не мог из нее выйти. Квартира располагалась на шестнадцатом этаже тридцатиэтажного дома, так что убийца не мог ни спрыгнуть вниз, ни уйти через крышу. Но даже дикое предположение о суперкиллере, выпрыгивающем в окно с парашютом, рассматриваться не могло, потому что все окна также были закрыты изнутри. По коммуникациям скрыться тоже было невозможно – камин был всего лишь декоративной нишей, а вентиляционные каналы оказались слишком узкими. Ксения поручила Грише тщательно исследовать квартиру на предмет каких-то скрытых выходов. Он, раздобыв по своим каналам в полиции разрешение на это, в течение целого дня исследовал все стены с помощью специального оборудования, но ничего не обнаружил – везде сплошная кладка полуметровой толщины из сверхпрочного кирпича. Классический случай убийства в запертой комнате, Ксения Вячеславовна, - говорил пронырливый детектив, устало докладывая о результатах своих изысканий, - Вы не находите? - Ксения пожала плечами. Она знала, что любая необъяснимая ситуация в итоге как-то объяснится. Решив отложить эту проблему на потом, она занялась изучением жизненного пути объекта, рассчитывая получить хотя бы примерное представление о возможных мотивах убийства.
Как выяснилось, «Вай» имел весьма причудливую и бурную биографию. В свои неполные сорок лет он успел сменить десятка три работ и занятий, причем каждое новое из них никак не было связано с предыдущими. Кем он только не успел побывать! От повоевавшего солдата-контрактника до высококвалифицированного сотрудника крупной компании, производящей сложную электронику, от дворника до совладельца торговой фирмы. Биография «Вая» была наполнена взлетами и падениями, крутыми виражами и экзотическими зигзагами. Он несколько раз оказывался на дне жизни (читая досье, Ксения подумала, что если и стреляться, то в таких ситуациях), но потом выбирался наверх, причем иногда ему при этом немыслимо везло. Он неожиданно выигрывал огромные деньги в лотерею, получал наследство от дальнего заграничного родственника, о существовании которого не имел никакого представления, срывал куш в казино… Одним словом, просто удивительная биография. На самом деле, логично было предположить, что смерть объекта связана с его прошлыми занятиями, поэтому Ксения решила получше исследовать последние полтора года его работы. Она ограничилась для начала таким промежутком, потому что, если предполагаемое убийство действительно было связано с работой, то возможные его мотивы, например, месть или деловые конфликты, не должны были быть слишком давними. Люди, способные на убийство, обычно не откладывают разборок в долгий ящик.
Последние полгода «Вай» нигде не работал. Он каким-то образом добывал средства к существованию в стиле свободного художника. За предшествующий год объект успел сменить четыре места работы. Первым из них была служба рядовым бойцом в частном охранном предприятии (одна из ям биографии). Затем приключился выигрыш в казино, полученные деньги объект использовал на организацию фирмы по торговле всяким ширпотребом на паях с одним знакомым. Фирма была не слишком успешной, приносила убытки и он вышел из бизнеса. Имея некоторые художественные наклонности, «Вай» получил место графического дизайнера на киностудии, моделируя трехмерные образы второстепенных персонажей. Это ему быстро надоело и через месяц он уволился и устроился в крупную компанию, производящую сложную электронику. Судя по материалам досье, эта работа достаточно надолго заинтересовала его и он там добился довольно значительных успехов. Однако, обладая неуживчивым характером и эмоциональным темпераментом, «Вай» поругался с начальством и ушел, хлопнув дверью.
Ксения сделала еще один глоток уже остывшего кофе и снова посмотрела на испещренный своими пометками лист бумаги. На этот лист были нанесены всевозможные контакты, а также потенциальные конфликты, которые были или могли быть связаны с этими четырьмя последними занятиями объекта. Каждое из них могло быть потенциально угрожающим для «Вая», кроме, разве что, работы на киностудии. Работа охранником могла нести угрозу как со стороны сослуживцев, так и со стороны клиентуры, учитывая темперамент объекта и его склонность к поискам правды на свою голову. Занятия бизнесом также часто конфликтны, и столкновения интересов совладельцев нередко заканчиваются стрельбой. А партнером «Вая» по убыточной торговле был отнюдь не отягощенный высокой моралью тип, имевший довольно темное прошлое. Что же касается последнего места работы, то компания была достаточно мирная и респектабельная, но топ-менеджмент в наше время сильно испорчен деньгами и неизвестно, как мог отреагировать начальник «Вая» на его оскорбления и обвинения. В числе прочего, «Вай» обвинил его в воровстве корпоративных средств… И даже крупный выигрыш в казино, после которого объект покинул работу охранником, можно было рассматривать в качестве угрозы.
Ксения допила кофе и позвонила Юлии – второму «детективу», обслуживающему ее информационные нужды, и попросила собрать максимум информации обо всех фирмах, где работал объект, казино, где он выиграл крупную сумму, а также о конкретных людях, с которыми он сталкивался на своих последних работах. Она потянулась и зевнула. Над городом стояла ночь, но ей не хотелось спать. Она была «совой» и в это время у нее обычно был пик рабочей активности. Она включила компьютер, решив от нечего делать ознакомиться поближе с личностью человека, смерть которого ознаменовала крутой поворот в ее жизни.
5
Круглый черный камень почти беззвучно вошел в гладь маленького озерца, не нарушив предзакатной тишины. Ник смотрел, как крохотная волна от круга на воде, достигнув берега, слегка приподняла и опустила прибрежный мирок – снующих водомерок, муравья, обреченно ползающего по плавающей в воде щепочке, заросли ряски с их крохотными обитателями. Жужелица, ползущая по берегу, шарахнулась от воды, испуганно шевеля усиками, и юркнула в заросли травы. Ник сорвал длинную травинку, сунул ее в рот и швырнул в воду еще один камешек. Он подумал, что сейчас похож на этого мелкого жучка, прячущегося в первое попавшееся укрытие от неизвестно откуда взявшейся волны. Сегодня был третий день его вынужденного отдыха на лоне природы, где он скрывался от непонятных ему, но весьма опасных угроз. Он снова начал восстанавливать в памяти события последней недели, пытаясь разобраться, что могло быть причиной очередного крутого поворота в его жизни.
Вернувшись в подавленном настроении после виртуального боя с Андреем, Ник вошел в свою квартиру и сразу помрачнел еще больше. В прихожей его встретила едва одетая очаровательная длинноногая блондинка и музыкально пропела: - Добро пожаловать домой, милый. Ужин на столе. Сегодня твои любимые омары под соусом из белого вина и фаршированные блины. - Ник мрачно бросил ей, - Отдыхай (девушка растаяла в воздухе), - и прошел в спальню. Он не помнил, чтобы перенастраивал интерфейс своего домашнего компьютера на эту блондинку. Раньше его встречала веселая полноватая хохотушка-шатенка, сыпавшая шутками и анекдотами. А эта блондинка, выглядевшая как типичная дура с обложки светского журнала, была совершенно не в его вкусе, и он никогда раньше не настраивал свой комп на подобные типажи. Ника охватило мрачное предчувствие, что на этот раз провалы в памяти окажутся более глубокими, чем обычно.
Он решил заняться доскональной проверкой самых важных дел, начав с состояния своего биржевого счета. Мрачные предчувствия сбывались – на счету был ноль. Ник не помнил, как он потерял все деньги, последние сделки вроде бы были удачными. Загрузив архив сделок, и сверившись с текущими биржевыми котировками на воздух, которым он торговал последнее время, Ник понял, что совершенно разорен. В груди разлился неприятный холодок. Пришло осознание того, что теперь он не может снимать эту квартиру, но дело было не только в этом. Интуитивно возникло какое-то смутное чувство опасности. Он не помнил в чем дело, но подсознательно предвидел неприятности. Было ясно, что тянуть нечего и надо переезжать в другое место, более подходящее для статуса нищего безработного. Завтра истекал оплаченный срок его проживания в этом доме. Машина! – вспомнил Ник. – Андрей говорил, что я сдал ее в сервис. – Он вспомнил поведение приятеля и подумал, что тот знает больше, чем сказал ему после боя.
Разговор по телефону с Андреем несколько прояснил ситуацию, но не существенно. Андрей признался, что машину Ник уже продал, и рассказал, что он собрался переехать в дешевую меблирашку на дальней окраине города, и даже оплатил услуги транспорта и грузчиков. Переезд должен был состояться завтра. Больше Андрей ничего не знал. Ник растерянно бродил по квартире, пытаясь сообразить какие еще важные дела могли потребовать восстановления в памяти. Он позвонил своей девушке Алле, с которой встречался в течение последнего полугода, но разговора не получилось. Она, не дав даже поздороваться, ледяным тоном отчеканила, - Я же сказала тебе, чтобы ты забыл мой номер, ничтожество! – после чего отключилась. - Ну что ж, - подумал отвергнутый любовник, - По крайней мере тут все ясно. Везде бы так... Остаток этого дня Ник посвятил укладыванию самых необходимых личных вещей в объемистый рюкзак и безуспешным попыткам вспомнить причину своих нехороших предчувствий.
Ночь он провел беспокойно. Ему снились кошмары, то ли из-за потери памяти, то ли из-за свежих воспоминаний о виртуальном бое. Улыбающийся Андрей медленно вкладывал в рогатку камень, поднимал руку и направлял ее в лицо Нику, а он никак не мог нажать ватными руками на сенсор своей винтовки. Камень, как в замедленной съемке, летел в лоб Ника и чернота разливалась в его глазах. Чернота сменилась ослепительно белой комнатой, в центре которой стояла огромная белая софа. В изголовье софы лицом к нему полулежала Алла в черном кружевном пеньюаре, скрывающем расставленные ноги. Она что-то страстно и призывно шептала ему. Приблизившись, он услышал, - Неудачник! Ничтожество! Нищий разоренный тупой ублюдок! Финансовый импотент, вот ты кто! Пошел прочь, недоделок, чмо! А я теперь люблю Борю! Вот он, мой Боренька! – В комнату въехала роскошная черная «Пантера», низкая и стремительная. Из открывшейся двери вышел квадратный лысый мужик в белом костюме и черной рубашке. Он подошел к Нику и укоризненно сказал, - Я же предупреждал тебя, мальчик мой, что в великом знании великая печаль. А свобода воли – пустая выдумка философов-атеистов. А теперь нам придется пустить тебя на запчасти. Они нужны нам для других проектов. Не обессудь. – И, захохотав, мужик, чье лицо было до боли знакомым, с неожиданной резвостью запрыгнул на белую софу в объятия Аллы. Откуда-то взявшиеся громилы в белых халатах схватили Ника за руки с двух сторон и потащили прочь из комнаты. Он истошно кричал, - Нет, только не на запчасти! Не хочу! – Но было поздно. Он лежал на кушетке, привязанный к ней, а смутные фигуры в белых халатах со всех сторон обступали его с непонятными, но таящими ужас инструментами в руках. Ника проводами присоединили к каким-то аппаратам и раздался звук зуммера. Он бился в конвульсиях и кричал, - Не надо на запчасти, отпустите!
Ник проснулся и ошалело вскочил на кровати. Звук зуммера продолжался. Это был сигнал звонка видеодомофона. Ник слез с кровати и босиком прошлепал к экрану. Нажав кнопку связи, он услышал из динамика хмурый голос, - Грузчиков вызывали? Переезжать будем или как? – Ник посмотрел на часы. Однако! Уже полдвенадцатого. Долго же он спал, да еще и такая гадость снилась! Он поспешно сказал в домофон, открывая дверь подъезда, - Да, конечно, будем! А как же! Простите, что заставил ждать, поднимайтесь. - Он наскоро оделся и прошел к двери, в которую уже звонили. Открыв дверь, Ник увидел пятерых крупных мужчин в синих спецовках. Он посторонился, пропуская их в квартиру и поздоровался, добавив, - Зачем же впятером-то? На самом деле тут немного вещей, большинство обстановки прилагалось к квартире. – Вошедший первым крепкий коротко стриженый мужчина бригадирской наружности ответил:
- Сколько заказывали, столько и прибыло. Наша фирма точно выполняет указания клиентов. – Тут до Ника дошло, что он не помнит адрес своего нового обиталища. Он небрежно поинтересовался у бригадира:
- А адрес ваша фирма точно помнит? Куда переезжаем? – Бригадир вытащил из кармана спецовки бумажку и прочитал:
- Улица 5-я Теплоцентральная, строение 1243. Однако далеко вы собрались. - Окинув взглядом просторную квартиру, он спросил:
- Что, внезапный жизненный кризис?
– Типа того, - коротко ответил Ник и пошел в зал, показывая, что предстоит выносить грузчикам, которые столпились за его спиной. Войдя в комнату, он остановился и указывая на большой комод красного дерева, сказал:
- Из этой комнаты только вот это. Да разве что эту мелочь, но ее я заберу сам. – Он увидел лежащий на полу под ногами брелок – никчемное напоминание о своей последней любви. – Ник нагнулся, чтобы поднять его, и в этот момент в косяк двери, просвистев над его головой, с грохотом врезалась бейсбольная бита. – Урод криворукий, мать твою! – Услышал Ник сзади разъяренный голос бригадира. – Ник, мгновенно развернувшись, увидел, что стоящий за ним грузчик размахивается битой для повторного удара. Ник в прыжке нанес ему сильнейший удар ногой в грудь, от которого тот, коротко всхрипнув, повалился на всю комбинезонную компанию, толпившуюся в коридоре, и быстро рванулся через комнату в ванную. На бегу он крикнул компьютеру страшным голосом, - Проснуться, быстро! – В середине комнаты материализовалась блондинка и музыкально пропела, - Доброе утро, милый! Завтрак на столе… Проносясь сквозь нее, Ник злобно прошипел, - Да уж, блин, доброе! Сигнал СОС, быстро!
Он заскочил в ванную и успел запереться, увидев, однако, что бригадир, прорвавшийся в комнату через завалы своих людей, выстрелил из пистолета с глушителем в кабель, соединяющий компьютер с системами связи. Так, на помощь извне можно не рассчитывать. Ник знал, что дверь ванной долго не продержится. В ванной не было ничего, что можно было бы использовать в качестве оружия. Ник, проклиная себя за то, что так и не собрался обзавестись каким-никаким оружием, выскочил на крохотный балкончик ванной комнаты. Это архитектурное излишество, прилепленное, видимо, для придания квартире дополнительного шика, теперь весьма пригодилось Нику. Он вскочил на широкое бетонное ограждение и одним прыжком перелетел на соседний длинный балкон, идущий вдоль спальни и кухни. Высоты он не боялся, потому что в юности увлекался альпинизмом и привык спокойно ходить по узким горным тропинкам. Ник, пригнувшись под окнами, чтобы его не увидели изнутри, быстро проскочил по балкону до кухни, дверь в которую была открыта еще с ночи. Проскользнув внутрь под аккомпанемент выламываемой лже-грузчиками двери ванной комнаты, он наскоро, но бесшумно вооружился всевозможной кухонной утварью. Тесак в руку, три самых увесистых ножа за пояс и тяжелая чугунная сковорода (бабушкино наследство, теперь таких не делают) в другой руке. Теперь Ник представлял серьезную угрозу для непрошеных гостей. Его боевой опыт делал даже столь импровизированное вооружение очень опасным для непонятных бандитов.
Он взял банку с пивом и осторожно выглянул в коридор. Грузчики столпились в коридоре у входа ванную, дверь которой никак не подавалась окончательно. Бригадир, вне себя от ярости, орал на своих неумелых подчиненных, - Идиоты, всех уволю! Убери ствол, Леший! Забыл, болван, работаем под ограбление! Тупицы, с кем приходится работать, вашу мать! - Ник мягко кинул банку в прихожую. Банка, пролетев за спиной орущего бригадира, звонко ударилась о зеркало. Бригадир мгновенно развернул свою пушку в сторону прихожей. Ник, выдвинувшийся из кухни, метнул тесак, который с мясистым чмоканьем вошел в шею бригадира. Тот, прохрипев последнее ругательство в своей жизни, рухнул на пол, заливая его кровью. Выскочившие на шум бойцы вели себя довольно бестолково, и Ник уложил еще двоих, метнув в них ножи. Двое других успели отступить в прихожую и прятались там. Ник услышал передергивание затворов и щелчки предохранителей. Теперь ребята могли не бояться начальственных окриков и решили спасаться, невзирая на конспирацию. Судя по звуку, у них были Беретты. Кажется, MD-98, - подумал Ник, - Похоже, что эти засранцы из какого-то частного охранного агентства. Эти модели были очень любимы в подобных конторах за свой внушительный внешний вид. Да и бойцы действовали уж очень кондово. Нет, они были явно не из серьезной конторы. Хорошо бы узнать, кто им его заказал…
Ник заорал в коридор, соединяющий кухню и прихожую:
- Эй, бойцы! Есть предложение – вы рассказываете, кто вас нанял, и уходите отсюда живыми. Все останемся довольны. Что скажете?
- Это ты нам условия будешь ставить? – Раздался в ответ вызывающий молодой голос, в котором, несмотря на показную браваду, слышалась нервная дрожь. – Ты лучше сам подумай, как живым остаться.
- Блин, пацан, да ты не знаешь, на кого тебя натравили! Я таких, как вы, в Южных Штатах голыми руками по десять штук в день валил чисто из спортивного интереса! – Ник откровенно брал на пушку этих, судя по голосу, юнцов. Он вспомнил, что разглядел одного из тех, кто сейчас с ним говорил – это был тот самый, с битой, которому он заехал ногой. Ником овладело вдохновение и он продолжал увлеченно врать, - Кстати, ты, с битой! Тебе, между прочим, нужна срочная медицинская помощь! Я нанес тебе особый спецназовский удар, поражающий диафрагму – называется «отложенная смерть». Тебе нужно в течение двух часов после него провести резектотомию, иначе сдохнешь через сутки примерно. Ты уже сейчас чувствуешь усиливающуюся боль, не так ли? Так вот, учти, она и дальше будет усиливаться, пока ты не умрешь от удушья. Ну что, пацаны, давайте разойдемся по-хорошему, а? Не бойтесь, солдат ребенка не обидит! Скажете, кто ваш клиент, и гуляйте на все четыре стороны. – Ник услышал отчаянное перешептывание в прихожей. Препирательства закончились довольно быстро и тот же голос прокричал, срываясь на фальцет:
- Да ладно, неохота нам с тобой воевать. Не то, чтобы мы тебя боялись, но мы, когда на эту фирму шли работать, не подписывались людей зря почем мочить. Короче, кто такой этот клиент, мы не знаем. Мы рядовые бойцы, контракты не подписываем. Но видели его пару раз. Приезжал на такой крутой тачке – БОА цвета «синий жемчуг», прошлогодняя модель. Мужик такой чернявый… - Голос коротко всхлипнул и замолчал. Ник услышал металлический стук, похоже было, что на пол упал пистолет, и шум сползающего по стене и падающего тела. Затем эти звуки повторились еще раз. Ник заорал в коридор:
- Эй, пацаны, что у вас там происходит?
- Снайпер, похоже… Осторожно, следи за окна… - Не успел ответить другой голос, сдавленный и тихий.
Ник распластался на полу, взглянув в окно. Нет, его не доставали снаружи, он видел только небо. Он быстро выполз в коридор и достигнув прихожей, осторожно высунул из-за стены кончик чугунной сковородки. Все было тихо. По-прежнему прикрываясь этой импровизированной каской, он выглянул в прихожую сам. Оба бойца-«грузчика» мертвые лежали на полу. Одному пуля попала в лоб, другому – в область сердца. Ник осторожно выглянул из-за стены в комнату. В окне зияли две звездчатые дыры от пуль. Судя по траектории, снайпер стрелял примерно этажа с двадцатого – двадцать третьего офисной высотки, стоящей напротив дома Ника. Надо было срочно убираться отсюда. Ник по-пластунски заполз в спальню, забрал свой рюкзак, положил в карман резервную банковскую карточку, на которой оставались небольшие сбережения на черный день, и поспешно ретировался из квартиры, прихватив также один пистолет и две запасные обоймы своих недавних врагов.
Уйдя на безопасное расстояние от своего дома, он подумал, что теперь не стоит даже пытаться переселяться в то жилье, куда он собирался. Адрес уже засвечен и появляться там значило бессмысленно подставляться под новые пули коллег этих «грузчиков». Ник выбрался из города, с десяток раз сменив случайный транспорт и остановился в глухой местности. Это был полузаброшенный дачный массив на берегу тихого озера километрах в восьмидесяти от города. Выбрав самый неухоженный и, по виду, брошенный домик, стоявший на отшибе, он незаметно жил в нем уже третий день и обдумывал сложившееся положение.
Ник кинул в озеро еще один камушек. Он напряженно думал. Прежде чем действовать, надо было как можно лучше разобраться в ситуации. Но этот проклятый провал в памяти! Ясно было, что он забыл что-то очень важное… Нет, у него конечно, были недоброжелатели… Кое-кого из них, наверное, можно было даже назвать врагами… Но так, чтобы заказывать его, да еще целой банде киллеров? Не знаю, не знаю. – Думал Ник. – Нет, мне надо провести свое расследование, чтобы выяснить, что же со мной сейчас твориться. - У него возникло подозрение, что все последние неприятности как-то связаны с этим провалом в памяти…
Он думал: Попробуем еще раз подытожить все, что имеется на сегодняшний день. Итак, я прогорел на своих играх с воздухом. Может ли покушение быть связано с этим? Наверное, да. Может быть, я брал взаймы или работал с деньгами какого-нибудь клиента… Возможно. Дальше. На меня натравили аж пять убийц. Значит, заказчик знал, что меня просто так не возьмешь. Бригадир орал своим, что они работают под ограбление. Это о чем-то говорит. Ведь можно было просто снять меня снайпером. Раз выбрали более сложный вариант, значит, обычная заказуха не прокатывала. Заказуха не прокатывает в тех случаях, когда имеется очевидный кандидат в подозреваемые, который заинтересован в смерти. Следовательно, есть такой кандидат. Кто же это, а? Может, Андрей? Он сказал мне про грузчиков, про то, что я переезжаю… Он сказал, что у меня нет машины. И потом, он уж очень напряженно выяснял, что я помню, а что – нет… И только после этого начал мне осторожно, порциями выдавать информацию. Но что же я мог ему сделать? И потом, он не чернявый, и машина у него – не БОА цвета «синий жемчуг»… И все же подозрительно он себя вел… Может, как-то связан с непосредственным заказчиком?
Что еще? Вот такая странность – как только эти горе-грузчики начали колоться, их тут же снял снайпер. Значит, кто-то следил за ходом операции, а это уже совсем другой уровень. Сами бойцы были совсем кондовые, а вот операция в целом разработана посерьезнее – «принцип домино» во всей своей красе… Это значит, что снайпер даже слышал, что происходит в доме. Может, у бригадира был микрофон? Эх, жаль, не проверил! Стрелял снайпер не с крыши, а именно из окна того здания. Проверить бы, что там за конторы сидят… Наверное, надо бы с этого и начать. Больше у меня зацепок нет никаких.
Итак, что мы имеем? Заказчик должен быть: а) хорошо меня знающим, если наслал пять человек. Я не многим рассказывал о своем боевом опыте в миротворческом контингенте в Южных Штатах; б) умным, чтобы так хорошо организовать операцию; в) небедным, потому что такие операции стоят недешево; г) моим явным врагом, потому что заранее отводил от себя подозрения, имитируя ограбление. Уже немало. Осталось найти подходящую кандидатуру… Если подтвердится какая-то связь с Андреем Забродским, надо будет на него наехать конкретно и расколоть. Это он в виртуальные бои мастер играться, а настоящего-то пороху не нюхал, в отличие от меня. Я ему, б…, покажу, как на меня охоту устраивать!
Ник немного успокоился. Теперь, когда он сумел хоть как-то систематизировать те случайные обрывки информации, которыми располагал, и наметить план действий, стало полегче. Хотя по-прежнему было препоганое чувство, что он тычется куда попало, как робот без загруженной программы действий. В старых детективах о героях, попавших в такую ситуацию, писали, что они чувствовали себя пешками в чужой игре. Тоже похоже. Только он им не пешка! Игроки, блин! Ладно, хотите игр – получите! По полной, мать вашу, программе! Ник бодро вскочил на ноги, чувствуя, что поднявшаяся злость придала ему сил. Он скинул одежду и с разбегу нырнул в озеро. Красиво и почти без брызг войдя в воду, он понял, что его все еще мучит какое-то смутное беспокойство. Что бы это могло быть? Он вынырнул на поверхность и размашистым кроллем поплыл через озеро. И вспомнил. Смутное беспокойство было связано с человеком из утреннего кошмара. Тот квадратный мужик, на черной «Пантере» в белой комнате с Аллой, который что-то говорил насчет знания и печали… Как же она его называла? Борей, кажется… Его лицо было ужасно знакомым.
6
Баронесса де Курвуазье зажгла последнюю свечу в своем будуаре и, неловко помахав изящной белоснежной рукой, погасила большую спичку. Она с обеда отпустила прислугу и сама занималась приготовлениями к волнующей вечерней встрече с виконтом де Мартельяком. Баронесса с удовлетворением оглядела плоды своего труда – пламя множества канделябров отражалось в изысканных зеркалах венецианского стекла, тончайшие флорентийские занавеси укрывали роскошное ложе под балдахином, застланное шелковыми лионскими покрывалами. Критическим взглядом оглядев обстановку, баронесса добавила последнюю интимную нотку – слегка откинула шелковое покрывало на кровати и накинула на резную спинку изящного стула черный ажурный чулок, как бы случайно забытый - мужской пыл всегда нуждается в поощрении. На небольшом столике подле ложа был накрыт скромный, но изысканный ужин – фаршированная пулярка, консоме и фуагра в серебряных блюдах и судках, а также несколько бутылок шампанского и бордо. Благородная дама поймала себя на мысли, что ей доставляет удовольствие собственноручно готовить встречу с возлюбленным.
Под окнами спальни раздался смутный шум. Баронесса, с учащенно забившимся сердцем, выглянула наружу, пытаясь разглядеть знакомый силуэт в вечерних сумерках. О да! Предчувствие не обмануло – внизу мелькнула тень статного мужчины. Белое пятно рубашки выделялось в сгущавшейся тьме. Баронесса, влекомая пылкой жаждой долгожданной встречи, окрыленным шагом спустилась на первый этаж и, услышав тихий условный стук – три коротких постукивания и непродолжительное царапание в дверь – впустила маркиза де Мартельяка. Едва заперев дверь, баронесса с наслаждением упала в объятия возлюбленного. После упоения первым поцелуем, любовники поднялись из полутьмы прихожей в ярко освещенную спальню. Виконт был в простом темном плаще, под которым топорщилась шпага. Он сбросил плащ и, склонившись перед баронессой в глубоком поклоне, произнес:
- О несравненная баронесса! Простите ли вы мне мое опоздание! Я знаю, что никакие обстоятельства не могут быть оправданием для настоящего шевалье, спешащего на встречу с дамой сердца, но ночной Париж так неспокоен в наши дни! По дороге сюда мне пришлось дважды обнажать шпагу. Сначала трое каких-то мужланов пытались меня ограбить, но мой клинок уложил всех четверых! Затем мне пришлось драться с некими подозрительными людьми в черном. Я подозреваю, что это были шпионы герцога Лангедокского. Их было пятеро. Троих я уложил наповал, а еще трое позорно бежали. И вот наконец я у ваших ног и умоляю о вашем всемилостивейшем снисхождении. Я знаю, что лишь ваше несравненно великодушное сердце может мне простить столь тяжкий грех! – Баронесса слушала эти речи с нескрываемым волнением. Ее грудь бурно вздымалась от волнения за возлюбленного. Стиснув руки, она ответила:
- О мой отважный виконт! Для меня нет большего счастья, чем наконец лицезреть вас здесь, преодолевшим все преграды на пути ко мне, подобно древнему герою Улиссу! Не стоит тратить наше драгоценное время на излияния чувств и прощения. Перейдем же в будуар и насладимся краткими мгновениями счастья, столь редкого и непостоянного в пучине нашей мимолетной жизни!
Баронесса обвила виконта руками и их уста слились в долгом страстном поцелуе. Сильные руки Мартельяка принялись расстегивать многочисленные крючки на платье баронессы, она же, в свою очередь, пылко срывала его одежды. Полураздетые, любовники упали на ложе, и жар страсти пылал в них ярче, чем пламя множества свечей, освещавших роскошный будуар баронессы. Виконт распустил корсет возлюбленной и впился губами в ее грудь, яростно лаская своим языком снежно-белые холмы и долины этой несравненной юдоли наслаждения. Баронесса, изнемогая от любовного томления, пылкими руками стянула с виконта панталоны черного бархата и нащупала его вздымающийся…
Что за чушь собачья! Ксения раздраженно захлопнула книгу и мимоходом глянула на розовую обложку. На ней, в обрамлении сердцевидной рамки пылко целовались полногрудая тетка c пышной и белокурой, как пирожное безе, прической, и брюнет с ямочкой на подбородке и косичкой, перехваченной синим бантом, слегка смахивающий на пригородного сутенера. «Последняя любовь в Париже». М-да, - подумала Ксения, - кто бы мог подумать, что у этого здоровенного и неглупого мужика в хозяйстве может быть такая макулатура. – Ее здравый ум возмущался самим фактом существования подобной писанины и, тем более – ее беспредельно идиотским содержанием. – Под окном, видите ли, мелькает белая рубашка, а в дверь он входит в темном плаще! Нет, ну автор ладно, халтурщик по определению, но редактор же должен хоть одним глазом эту белиберду читать! – Она машинально полистала книжку и обнаружила на форзаце надпись, объясняющую несуразность наличия этого бреда среди вещей «Вая». «Мужчине моей мечты от любящей Аллы» - надпись, выведенная круглым ученическим почерком. Ксения так и представила эту неведомую Аллу, пишущую с высунутым от тупого усердия языком. Написать такое, - подумала Ксения, - самый верный способ потерять любовника. Она вспомнила, что мама всегда говорила ей, что мужчину нельзя возносить на божничку и душить неумеренной любовью. Да и ее личный опыт подтверждал это жизненное наблюдение.
Ксения была занята разбором личных вещей объекта. Поскольку у него не было наследников и родственников, по прошествии установленного срока оставшиеся от него вещи, временно хранящиеся на полицейском складе, должны были перейти в государственную собственность. Три дня назад об этом ее поставил в известность Гриша. Этого нельзя было допустить, поскольку среди этих вещей вполне могли быть какие-то зацепки, способные помочь расследованию. Ксения позвонила Бумцу и, объяснив ситуацию, попросила, если это возможно, организовать ознакомление с имуществом погибшего до его изъятия в пользу государства. Бумц перезвонил на другой день и назвал адрес некоего склада, куда перекочевали вещи объекта. Он сказал, что теперь Ксения Вячеславовна может работать с ними сколько угодно, забрать себе любые из них, и вообще не беспокоиться, потому что они отменили огосударствление бесхозного имущества.
В очередной удивившись всемогуществу таинственной корпорации Бумца, Ксения съездила на этот склад и, бегло просмотрев небогатое наследство, забрала для более полного ознакомления кое-что из вещей погибшего – системный блок компьютера, всевозможные записные книжки и ежедневники, фотоальбом, все виды носителей информации (включая видеокамеру, карманный компьютер, музыкальный процессор), а также несколько книг. Кроме того, она подобрала несколько непонятных ей предметов, относившихся к хобби погибшего, среди которых был какой-то диск, самоучитель по рукопашному бою (старая затрепанная брошюрка), одним из авторов которого значился некий А.Н.Иванов (возможно, однофамилец), запчасть от японского домашнего робота с названием фирмы, модели и серийным номером, и роскошно изданный каталог фирмы, торгующей оружием. Сегодня она приступила к изучению личных вещей, начав с бестолковой салонной книжонки просто потому, что была неумеренным библиофилом. Читая эту любовную дребедень, Ксения уговаривала себя, что, выступает в роли психолога, дополняя складывающийся у нее портрет «Вая».
Портрет этот пока был скорее экстерьерным, и не слишком затрагивал внутренний мир объекта. Ксения множество раз просматривала его фотографии, видеозаписи и особенно, голограммы. «Вай» оказался моложавым стройным мужчиной среднего роста. Темно-русые волосы, почти не тронутые сединой, серые глаза, умные и проницательные. Обычное телосложение – подтянутая, спортивного типа фигура, однако отнюдь не перекачанная. Чем больше Ксения рассматривала внешность объекта, тем более утверждалась во мнении, что самое необычное в ней – это полное отсутствие необычности. Человек был «типично среднестатистический», если можно так выразиться, каких много. С такой непримечательной наружностью хорошо работать шпионом. Ничего выдающегося, бросающегося в глаза. Ксения поставила эту особенность объекта в один ряд с еще одной его странностью. Имя и фамилия объекта оказались самыми распространенными в стране. Узнав настоящее имя «Вая», Ксения решила для проформы лично поискать информацию о нем в доступных базах данных. И обнаружила, что людей с таким именем и фамилией в стране насчитывается более девяносто семи тысяч, в том числе, в городе – более девяти тысяч, и еще около пятнадцати тысяч – за разными границами, дальними и ближними. Ради интереса (а также пойдя на поводу у своей аналитической страсти) она задала поиск в Глобальной Базе Данных самого распространенного имени и фамилии и почти без удивления обнаружила, что они точно такие же, как у «Вая». Это насторожило Ксению и она пометила этот факт в своем досье-портрете, которое составляла на протяжении последней недели.
Странности объекта, однако не ограничивались его внешней неприметностью. На протяжении нескольких дней, пока Гриша и Юлия выполняли ее поручение по сбору данных о последних местах работы, Ксения просматривала папку, переданную ей на первой встрече Бумцем. Это было обширное досье на объекта, включавшее довольно детальное описание почти всей его взрослой биографии. Для порядка она решила ознакомиться с более отдаленными ее этапами – а вдруг она ошиблась, ограничившись изучением только последних полутора лет и пропустила серьезные конфликты в давнем прошлом. Таких конфликтов, впрочем, не обнаружилось, но Ксения обратила внимание на то, что характер «Вая», судя по отзывам работавших с ним людей, постоянно менялся. Она отлично помнила, что на последних работах о нем отзывались как о вспыльчивом и склонном к конфликтам субъекте, попросту говоря – вредном типе. Однако в приложенной к досье характеристике с работы «Вая» трехлетней давности он описывался как спокойный, уравновешенный и дружелюбный человек. Ксению заинтересовала эта внезапная перемена и она начала более внимательно изучать досье, выискивая в нем преимущественно личностные характеристики. После суток этого анализа она выяснила прелюбопытную закономерность.
В биографии объекта и отзывах работавших с ним людей четко прослеживались три этапа. Первый начинался в далеких глубинах юности и продолжался примерно до тридцати лет. В это время объект был слегка вздорным экстравертом и холериком – душа компании, весельчак и записной остроумец. Потом произошла резкая перемена, причем никаких объективных оснований для нее не наблюдалось. «Вай» стал замкнутым интровертом, хмурым пессимистом и мизантропом, резко ограничил круг общения, практически сведя его к нулю. Этот период продолжался до тридцати шести лет, после чего, опять же без всяких видимых причин, характер объекта опять радикально изменился. Проявился бурный темперамент и уже известные Ксении склонность к выяснению отношений с начальством наряду с прекрасными и доброжелательными отношениями с другими людьми. «Вай» стал очень эмоциональным – всплески бурного жизнелюбия и оптимизма сменялись резким раздражением и склонностью к пьянству и разнообразным кутежам. Ксения очень тщательно изучала периоды, в которые происходили эти загадочные изменения характера объекта, но не нашла там никаких зацепок. Именно в то время, когда происходили эти перемены, в жизни «Вая» решительно ничего не менялось – не было ни несчастной любви, ни, напротив, счастливой, не было разорений или жизненных взлетов. Разнообразные удачи и падения, которыми пестрела его биография, всегда приходились на другое время. Ксения занесла и этот странный факт в составляемый ей «портрет» объекта, решив пока что не искать объяснений всем этим странностям, а просто набирать необходимую массу информации. Она предполагала, что когда эта масса станет критической, произойдет что-то вроде озарения и все станет по местам.
Круг общения объекта был очень узок, что не было удивительным, учитывая, что он менял работы, как перчатки, и не успевал заводить длительных отношений. Имелся один друг-приятель, старинный, еще с института, и периодически меняющиеся женщины, ни одна из которых, впрочем, не могла претендовать на роль достаточно близкого человека, включая эту дуреху Аллу. Вот и все личные связи. Негусто, однако.
Ксения отложила книжонку и опять взяла в руки лист, на котором она записала все подозрительные контакты «Вая» на последних работах. Детективы из агентства провели огромную работу по сбору информации, которую она запросила, и в результате получился список, включающей несколько потенциальных подозреваемых. В этот список не вошли, как и предполагала Ксения, люди, связанные с работой объекта на киностудии – обычная «креативная» богема, люди, зачастую вздорные, озабоченные собственной значимостью, не без «звездения», но, в принципе, сугубо безобидные. Да и отношения с ними у объекта были прекрасные. Также из списка пришлось исключить казино. Как выяснила Юлия, у клиентов этого казино, даже выигрывавших бешеные деньги, впоследствии не бывало проблем, связанных с этими щедротами фортуны. Казино проводило в отношении безопасности своих клиентов очень щепетильную политику. Выигравшим посетителям даже предоставлялся бесплатный транспорт и охрана, которая доставляла их до порога дома. Правда, в случае с «Ваем» это не совсем сработало. Неделю спустя после выигрыша на его квартиру было совершено разбойное нападение. Как выяснилось позже, один из сопровождавших его до дома охранников решил-таки польститься на большие деньги. Он с двумя приятелями вломился к объекту под видом ремонтников и они попытались ограбить квартиру. Однако «Вай» голыми руками вырубил их всех в течение пары минут, несмотря на то, что грабители были вооружены пистолетом и электрошоком. Один из нападавших впоследствии скончался в больнице (перелом основания черепа), а двое других в настоящее время продолжали отбывать срок, так что версия мести также отпадала. Как отпадали и версии, связанные с работой объекта в охранной фирме. Это была обычная работа, где царил эдакий дух пресловутого мужского боевого братства, без особых конфликтов. Скорее, наоборот, именно на этой работе у «Вая» были наиболее дружеские отношения с коллегами.
Оставались две подозрительные точки недавней биографии – бизнес и последняя работа по найму на той крупной электронной фирме. И там и там были отмечены серьезные конфликты. Бизнес, который объект на равных паях имел с одним своим давним знакомым, был убыточен. После полугода бессмысленной торговли африканскими спортивными костюмами и йеменской обувью, приносившей одни убытки, «Вай» решил продать свою долю партнеру, некоему Паше «Борову», однако выяснилось, что теперь она стоит в четыре раза меньше, чем он вкладывал. После долгих препирательств и скандалов с Пашей, «Вай» выторговал у него треть вложенных денег, причем сразу на руки получил только половину из них, и покинул этот бизнес. После того, как «Боров» стал единоличным владельцем, дела резко пошли в гору и фирма стала очень прибыльной. «Вай» понял, что его развели, как последнего лоха – бухгалтер был человеком «Борова» и просто подделывал отчетность, чтобы она казалась убыточной. Мало того, «Боров» не спешил выплачивать «Ваю» долг. Имели место очень эмоциональные выяснения отношений, в ходе которых оба бывших партнера грозили друг другу всяческими членовредительствами вплоть до закатывания в асфальт. Однако сильный нажим «Вая» принес свои плоды и «Боров» отдал ему долг и даже выплатил дополнительные деньги, но на прощание пообещал скорые разборки.
Еще больше настораживала Ксению работа объекта на электронной фирме. Фирма «АЛМ Тектроникс» была очень серьезной и крупной корпорацией. Досье на нее, которое совместными усилиями подготовили Гриша и Юлия, весьма впечатляло. Очень большие обороты при почти полной секретности. Большая часть разработок велась в сфере вооружений. Гражданская продукция была побочным ответвлением и Ксения понятия не имела, где применяются все эти штуки с загадочными названиями. О масштабе компании говорил хотя бы тот факт, что у нее была собственная орбитальная фабрика по производству сверхчистых кристаллов. Гриша доложил Ксении о результатах работы по «АЛМ Тектроникс» вчера, во время прогулки в парке, подальше от лишних ушей и все время жаловался на ее сверхзакрытость:
- Ну просто невозможно, Ксения Вячеславовна! Ничего из них не вытянешь! Может, вы попросите доктора Бумца посодействовать в сборе информации?
- Нет, Гришенька, на этот раз вы уж сами с Юлей как-нибудь постарайтесь. – Ксения почему-то не хотела пользоваться источниками Бумца. Она подозревала, что Бумц как раз и представлял эту самую фирму. Очень было похоже – контора «из области высоких технологий», как он тогда выразился, связанная с погибшим, а работа на военных могла объяснять огромные возможности Бумца. У Ксении были очень серьезные подозрения в отношении этой фирмы и связи с ней ее заказчика. Она спросила Гришу:
- Но что-то вы же все-таки выяснили? Продолжайте. Что они вообще производят?
- Чего они только не производят! – С драматическими интонациями ответил детектив. – Сложную электронику самую разную. Например, именно их система электронной оптимизации управления какими-то там окислительными процессами позволила начать серийный выпуск эффективных водородных двигателей. Солнечные батареи с огромным КПД. Это из гражданской области. А оборонные дела - так чего там только нет – от систем управления и роботов, до каких-то новых сверхпрочных материалов для вертолетных лопастей, турбинных лопаток и танковой брони. Достаточно сказать, что большинство автоматов мира оснащаются их системами захвата целей.
- Роботов, говоришь? – Задумчиво произнесла Ксения. Она вспомнила, что среди вещей погибшего были запчасти от бытового робота. – А «Вай» там чем занимался?
- Простите, какой Вай?
- Ах да… Ну, этот наш клиент погибший, как там его? Иванов, что ли?
- Вроде роботами как раз. Хотя они толком об этом не говорят, Ксения Вячеславовна, - плачущим голосом жаловался Гриша, - Ни в какую. Я там пару человек нашел и подкормил. Они кое-что рассказали об этом скандале с начальником, но о том, над чем работал наш клиент – почти ничего! Говорят, опасно для жизни такие секреты выдавать.
- Серьезная контора, однако… - задумчиво сказала Ксения. – Может, им больше денег дать? Ну и что говорят про этот скандал с его увольнением? Что за махинации шефа с деньгами?
- Да ни за какие деньги они больше не скажут! Я уже предлагал! – Гриша вытащил сигарету и нервно закурил. – Я, Ксения Вячеславовна, уже сам боюсь туда нос совать… А то упадет завтра кирпич на голову, блин! Какой-нибудь высокотехнологичный, с дистанционным управлением… - Сделав еще одну глубокую затяжку, он продолжил, - А про махинации с деньгами – это мы сначала неверно поняли. Он обвинял шефа не в махинациях, а в том, что тот на ненужные проекты эти деньги направляет. Транжирит зря почем. Шеф взбеленился – у них же там полувоенная дисциплина – и начал орать, что уроет нашего клиента. А тот за словом в карман не полез. Говорит, давай, прям здесь урой! Урывалка у тебя, щенка не выросла! Это мне как раз присутствующие там сотрудники департамента рассказывали. Шеф, дурень, совсем над собой контроль потерял, схватил Иванова за грудки и начал трясти. То есть, потрясти он его особо не успел, потому как тот ему сразу дал в морду, причем сломал нос. Ну, шеф, ессно, орал как недорезанный, вызвал охрану, нашего-то под белы ручки и нафиг оттуда поперли. Он, правда, пока его выдворяли, успел еще нескольких охранников отметелить по полной. Ну, и ему потом досталось, конечно… Такие дела. После того случая его сразу уволили. Да, еще… Эти мои информаторы говорят, что шеф потом рычал, что он этого так не оставит, что Иванов ему за сломанный нос ответит и очень долго не мог успокоиться.
Ксения вспоминала этот разговор и ей все больше казалось, что смерть объекта связана именно с «АЛМ Тектроникс». Правда, было непонятно, почему Бумц, если предположить, что он из этой фирмы, заказал ей расследование этого дела, которое, по идее, они должны были всячески скрывать. Пока что этот факт не вписывался в предположения и схемы Ксении. Она задумчиво грызла синий карандаш, глядя на листок со списком подозреваемых. У нее с детства осталась привычка грызть письменные принадлежности, размышляя над решением какой-либо задачи. Синий карандаш был со вкусом винограда (поскольку эта привычка была распространенной, некая предприимчивая фирма несколько лет назад наладила выпуск карандашей со специальными жевательными нашлепками, имеющими разный аромат). Сделав пометку «Бумц» со знаком вопроса напротив названия фирмы «АЛМ Тектроникс», Ксения решила, что на сегодня хватит исследований. Завтра, со свежей головой, можно будет продолжить. Она отложила карандаш и мимоходом взглянула на большую коробку, в которой были свалены отобранные ей вещи «Вая».
Сверху валялся карманный компьютер. Ксения обратила внимание, что это неплохая модель, одна из последних. Тут ее внезапно озарило. Ведь в этой штуке есть видеокамера! А вдруг на ней что-то записано – ведь такие устройства постоянно включены, потому что в них, кроме всего прочего, есть еще и телефон. Ксения быстро взяла из коробки компьютер и открыв список видеофайлов, с замиранием сердца увидела, что среди них есть запись, датированная днем смерти объекта. Она включила воспроизведение. В момент записи компьютер, похоже, лежал на шкафу или комоде, достаточно высоко, и камера захватывала только небольшое пространство. К сожалению, не было видно кресла, в котором сидел «Вай». Кадр почти не менялся. Изредка в поле зрения камеры появлялся объект, ходивший по комнате. И вдруг… - Здра-а-а-авствуйте! - Удивленно протянула Ксения. – Ну и что же вы делали в комнате погибшего в день его смерти, доктор Бумц?!
7
Ник возвращался после купания в «свой» домик по заросшему травой проселку, продолжая напряженно вычислять, кто же мог его заказать. Сформулированные им черты этого неизвестного заказчика были, конечно, безупречно логичны. У них был только один недостаток – они не подходили ни к одному известному Нику человеку. Немного остыв после купания, он понял, что Андрею незачем было желать его смерти. Кто же это мог быть? В сущности, кроме абстрактных умозаключений, у Ника была только одна прямая улика – синий БОА. Машина довольно редкая, даже в огромном мегаполисе не должно было быть больше двух-трех десятков таких автомобилей. Может быть, начать с проверки этих машин? Или, вернее, с проверки всех его подозрительных знакомых на предмет обладания такой машиной…
Размышления Ника прервала появившаяся на пустом проселке фигура. Он машинально напрягся, предчувствуя новую опасность, но приглядевшись, успокоился. Навстречу ему шла, судя по виду, местная обитательница. Старушка вела допотопный велосипед. Подойдя поближе, Ник разглядел, что за спиной у нее висела гитара, старенькая и дешевая. Одета бабуля была довольно традиционно – косынка на седых волосах, потрепанная куртка, правда с бахромой по рукавам, высокие ботинки, заляпанные грязью. Необычными были разве что голубые потертые джинсы да фасонистые темные очки, которые придавали ей какой-то залихватски-богемный вид. Поравнявшись с Ником, старуха остановилась и, устало проведя рукой по лбу, сказала:
- Хаюшки! Слушай, чувачок, как насчет пятеры, а? На собаку не хватает, до города мотануть. Можно поаськать?
- Чего? Простите бабушка, я вас что-то не понимаю. Вы на каком-то чудном диалекте говорите.
- Тьфу ты, отвыкла я с неместными общаться. Да не диалект это, мил человек. А может, и так можно сказать… У нас же тут весь поселок из олдовых хиппи был. А я, можно сказать, последняя из могикан. Мои родители, дай Бог им нирваны, сюда из города перебрались вместе с последними хиппи еще в тридцатые годы. В городе тогда для них опасно стало – крулоголовые оборзели вконец, да и менты за травку прессовать стали конкретно. Вот они всей своей тусней снялись и в этот дачный поселок свалили. Он уже тогда такой полудохлый был… Так я спрашиваю, мэн, у тебя пятерки не найдется для бабушки? На электричку не хватает, а в город надо съездить.
- Да у меня только карточка, наличных нет. – Ответил Ник извиняющимся тоном, безнадежно шаря по карманам.
- А это ничего, старик, давай карточку. – Бабуся достала из недр своей куртки чейнджер – портативное считывающее устройство для обмена деньгами с карточек. Ник остолбенело смотрел на бодрую старушку, ловко вставившую свою карту в гнездо чейнджера. Она протянула руку и нетерпеливо глянула на Ника. – Да не стремайся ты, не продинамлю. – Она вставила карточку Ника в чейнджер и дала ему прибор. – Набери сам, сколько не жалко. – Ник набрал пятьдесят рублей, ему была симпатична эта лихая старушка. Она уважительно посмотрела на сумму и кивнула. – Спасибо, чувак. – Она подняла темные очки на лоб, отчего стала еще больше похожей на непризнанную художницу-авангардистку, и сказала Нику, глянув на него умными пронзительно-синими глазами:
- Слышь, старик, а ты на флэт не спеши особо. – Увидев, что Ник изобразил недоумение, она рассмеялась. – Да знаю я, знаю, где ты заныкался. Домишко тот, на отшибе. Там сегодня подозрительная машина крутилась. Эдакий шмудак здоровенный. А мужик из нее в поселке расспрашивал, живет ли кто в этом домике.
- А что за машина, бабуль? – Ник насторожился. – Не синяя ли? – Старушка достала из кармана самокрутку и затянулась, выпустив навстречу Нику пряное облако дыма:
- Не хочешь потянуть? Классная травка, сама выращиваю. – Ник отрицательно помотал головой. – Нет, не синяя. Черная. Летящий дракон-5.
- Точно? – Ник с сомнением посмотрел на бабушку. Она назвала самую последнюю модель очень дорогой китайской машины, только что начавшую поступать в продажу. Ник еще не видел ее живьем, только на картинках в автомобильных журналах. Эта штука была летающей, на реактивной тяге. Откуда эта допотопная бабка так хорошо разбирается в машинах?
- Точно-точно, старик, не сомневайся. Рекламой этой фигни с выдвижными крылышками завален весь нет. Невозможно даже почту посмотреть, чтобы на баннеры с этим Драконом не наткнуться. Да и посуди сам, как сюда еще добраться, через нашу-то грязь непролазную? Или на танке, или по воздуху.
- А что за человек в ней был? Не можете описать?
- Немолодой уже, хотя до меня ему, конечно, далеко, я-то еще Умку помню. Бритый наголо. Плотный очень. Про рост ничего сказать не могу, из машины он не выходил, только башку видно было. В темных очках, так что и глаз тоже не видно. Но не понравился он мне, чувак. Стремный какой-то. Уехал пару часов назад.
Ник поблагодарил старушку за предупреждение и двинулся дальше. Однако через некоторое время он свернул в лес и дальше продвигался очень осторожно. Выйдя на опушку, он под прикрытием деревьев пристально вглядывался в домик, ставший его временным и, как выяснилось, ненадежным пристанищем. Все было тихо, никого не видно. Однако корка влажной земли возле входа в дом была изрыта свежими колеями от автомобильных шин. Еще раз оглядев окрестности, Ник вышел из лесу и быстро пошел к дому. Убедившись, что дверь и окна не взломаны, он присел на корточки и стал изучать следы шин. Агрессивный протектор оставил глубокие следы. Похоже, старушка не ошиблась и машина действительно была «Летающим Драконом», потому что эта модель была очень тяжела по сравнению с обычными автомобилями за счет дополнительного двигателя для воздушных перелетов. Ник пошел по следу машины. Колея уходила в лес, где Ник стал двигаться осторожнее, уйдя с дороги. Колея привела на небольшую полянку, где оборвалась. Трава на лужайке была опалена и пожухла. Да, здесь явно поработали реактивные двигатели вертикального взлета.
Ник быстро вернулся домой, собрал вещи и пошел на железнодорожную станцию. Здесь оставаться было нельзя. Его опять вычислили, хотя он не понимал, каким образом. Он даже не говорил отсюда по телефону, не имел никаких контактов с местными (хотя старушка-хиппи знала о нем, стало быть, могли знать и другие), практически не выходил из дома. Как же, черт возьми, они его вычислили? И кто – они? Ником овладевала злость. Ему очень не нравилась роль затравленного зверя. Он решил перейти к активным действиям. В городе. Пока что надо проверить кое-кого из старых знакомых по линии имеющихся у них автомобилей.
Ник быстро преодолел семь километров, отделяющих дачный поселок от полустанка, на котором останавливалась электричка. Сев в стремительный серебристый вагон, он продолжал угрюмо размышлять о плане своих действий. Он не намерен бегать за своими подозрительными знакомцами. Лучше подождать, пока они сами прибудут туда, куда ему будет удобно. И посмотреть, на каких машинах они разъезжают.
На вокзале Ник оставил свой рюкзак в камере хранения, вынув из него и положив в карман лишь пистолет, и вышел в город. Для начала он направился к небольшому бару «Голодный кабан». Зайдя внутрь и оглядев пустой зал, он заказал стакан водки и небольшую порцию соленых груздей и «русской закуски». Не спеша выпив и закусив, Ник опять вышел из бара. Бар стоял в глубине тихой и малолюдной улочки и посещался в основном завсегдатаями, которые собирались ближе к полуночи. Сейчас заведение было пустым. Ник обошел бар сзади, отошел на сотню метров, так, чтобы можно было быстро уйти на параллельную улочку, такую же тихую и безлюдную. Он вынул трофейную Беретту и спокойно прицелился в большой газовый баллон, стоящий у задней двери бара. Выстрел из ствола с глушителем отозвался лишь тихим щелчком. Зато баллон взорвался очень громко. Куски металла с оглушительным грохотом разлетелись по сторонам, изрешетив каменный забор и стены стоящих поодаль домов. Пламя взметнулось выше крыши бара, сирены муниципальной противопожарной сигнализации завыли с унисон с гудками автомобильных противоугонок. Ник спокойно вышел на улицу и прогулочным шагом двинулся по ней, время от времени удивленно поглядывая на клубы дыма, поднимающиеся над баром и обмениваясь укоризненными взглядами, как бы говорящими «и до чего же мы докатились!», со случайными прохожими.
Он не спеша прогуливался по кварталу, поглядывая на часы. По его расчетам, возвращаться следовало не раньше, чем через полчаса – пока растерянный бармен позвонит хозяину, пока тот доедет через пробки от своего офиса… Ник обошел вокруг квартала и наконец не спеша приблизился к бару с той же улицы, откуда обычно входили клиенты. Все правильно. Прошло минут сорок и вот он лицезреет хозяина.
Детина высокого роста, который, однако, почти скрадывался его непомерной тучностью, с коротко стриженым загривком, на котором жир образовал несколько плотных валиков, стоял и орал матом (отнюдь не благим) на виновато потупившихся работников заведения – бармена, повара и пару официанток. Его побагровевший тройной подбородок при этом трясся от бешенства. Вокруг бара уже стояли машина скорой помощи (Ник с удовольствием отметил, что врачи беззаботно курили в отсутствие потерпевших) и полицейский фургон. Усталый следователь пытался вести допрос бармена, который не знал кому отвечать – полицейскому или боссу. Наконец полицейский рыкнул на красномордого толстяка и тому пришлось отойти в сторону, отложив разнос подчиненных на потом. Он нервно подошел к большому серебристому «Мерлину», открыл машину, достал пачку сигарет и, со всего размаху захлопнув дверцу, раздраженно закурил. Серебристый «Мерлин». Ну что ж, значит Боров вне подозрений.
Ник решил, что надо бы взять машину напрокат. Обогнув бар и немного пройдя вперед, он вошел в контору прокатной фирмы, которую заметил, гуляя вокруг бара. Выбрав голубоватую «Лебедь» (отечественные машины были самыми распространенными и, значит, неприметными), Ник поехал дальше. Ему предстояло повидать примерно таким же образом машины еще кое-кого из старых знакомых. Но сначала Ник заехал на вокзал, забрал рюкзак из камеры хранения и снял номер в одной из дешевых гостиниц на окраине города.
Вернувшись в гостиницу глубокой ночью, следопыт был вынужден с неудовольствием признать, что ни БОА цвета «синий жемчуг», ни, тем более, «Летящего дракона», он не нашел. Ник повидал Дабла, для верности еще раз проверил машину Андрея Забродского, остальных людей, с которыми у него были в последнее время конфликты. Он даже выследил бывшего любовника Аллы. Этот придурковатый дохляк отличался параноидальной ревностью и однажды расстался с парой зубов, потому что грозился убить Ника. Но ни у кого из этих людей не было таких машин.
Ник устало разделся и лег в холодную гостиничную постель. Он хлебнул из фляжки глоток дешевого коньяка и подумал, что единственно возможный путь продолжения его расследования связан с офисной высоткой, из которой снайпер застрелил двух «грузчиков» в его квартире. Это пятидесятиэтажное здание было практически закрытым, потому что в нем арендовали помещения только крутые фирмы. Охрана на входе и на всех этажах, вход строго по пропускам. Но попасть в здание можно было с «транзитными целями», потому что на крыше и над ней располагался фешенебельный ресторан «Золотое небо», посетители которого могли свободно проходить до лифта, ведущего на крышу. Надо просто зайти в ресторан, а оттуда проникновение в сердцевину здания было уже делом техники. Ник зевнул и, повернувшись на бок, погрузился в дремоту. Завтра зайду туда пообедать, - подумал он, засыпая.
8
Над грядой багровых дюн показалось клубящееся в черном звездном небе облако пыли ржавого цвета. Через несколько мгновений из-за дюн вынырнул отряд тускло поблескивающих в свете огромной желтой луны созданий и стал приближаться, быстро увеличиваясь в размерах. Вскоре стало видно, что это звено боевых роботов синей окраски, смахивающих на муравьев. Быстро передвигая восемью широко расставленными лапами, над которыми располагалась платформа с вооружением (лазерная пушка, крупнокалиберный пулемет и огнемет для ближнего боя), отряд стремительно приближался. Внезапно на их пути из-под рыжего песка, взметнув клубы пыли, выскочили стационарные роботы-пушки, расставленные в шахматном порядке. Эти роботы были красного цвета. Они открыли ураганный огонь по роботам-муравьям, которые, не прекращая движения, стали стрелять в ответ, разделившись пополам и обходя пушки с флангов. Преимущество в огневой мощи и количестве было на стороне шагающих машин и заградительный отряд пушек быстро таял. Но, как выяснилось, пушки были лишь отвлекающим маневром, предназначенным для разделения отряда муравьев. Внезапно с обоих флангов выскочили резервные когорты красных - роботы на колесах, что-то среднее между мотоциклами и снегоходами, которые начали косить пулеметным огнем синие звенья. Каждое из двух звеньев муравьев теперь оказалось под перекрестным огнем пушек и мотороботов и чаша весов боя определенно склонялась в пользу красных. Но у синих оказался козырный туз в рукаве. Теперь, когда все силы противника были выведены на поле боя, они бросили в атаку главное оружие. Из-за той же гряды дюн вылетела эскадрилья крылатых роботов, стилизованных под истребители конца двадцатого века. Из хищных острых носов и коротких стремительных крыльев настильным огнем полился град ракет и управляемых бомб. Красные роботы пытались отвечать огнем, но истребители двигались слишком быстро. Красным удалось сбить около десятка крылатых машин, но это не решило исхода боя. Вскоре для них все было кончено. Искореженные взрывами и окутанные жирным черным дымом бурые пески были покрыты обломками пушек и мотороботов красных. Среди них в изобилии валялись обломки синих роботов-муравьев, но торжествующий рев истребителей возвещал, что на поле боя по-прежнему решающее значение имеет авиация.
На экране появилось улыбающееся лицо представителя фирмы-производителя. Он, поклонившись, быстро заговорил по-японски. Его речь сопровождалась подстрочным переводом на английский: УВАЖАЕМЫЕ ДАМЫ И ГОСПОДА! ВЫ ОЗНАКОМИЛИСЬ С ВОЗМОЖНОСТЯМИ НАШИХ ИГРОВЫХ РОБОТОВ. ПРОДЕМОНСТРИРОВАННЫЙ БОЙ ЯВЛЯЕТСЯ ПРЕКРАСНЫМ РАЗВЛЕЧЕНИЕМ КАК ДЛЯ ДЕТЕЙ, ТАК И ДЛЯ ВЗРОСЛЫХ. НО ЭТИ РОБОТЫ ЯВЛЯЮТСЯ ВСЕГО ЛИШЬ ИГРУШКАМИ. СЕЙЧАС ВЫ УВИДИТЕ ДЕЙСТВИТЕЛЬНО ПОТРЯСАЮЩИЕ ВОЗМОЖНОСТИ РОБОТОВ, ПРЕДСТАВЛЯЮЩИХ ПОСЛЕДНЕЕ ПОКОЛЕНИЕ ИЗДЕЛИЙ НАШЕЙ ФИРМЫ.
На покрытое воронками и колдобинами поле боя выехали пять новых роботов. Эти были на комбинированном гусенично-шагающем ходу и выглядели примерно в два раза крупнее, чем боевые игрушки. Они были оснащены множеством манипуляторов, каких-то щупалец и прочих штуковин непонятного назначения. Эти роботы начали проворно подбирать остатки разбитых боевых машин и что-то с ними делать. Периодически сыпались искры сварки, многочисленные манипуляторы ловко соединяли между собой отдельные части покореженных машин, свинчивали, поливали клеем, полировали… Вскоре на единственной гладкой площадке полигона стали выстраиваться ровными рядами починенные боевые роботы, сортируемые роботами-ремонтниками по группам – самолеты, мотороботы, пушки, муравьи. Через непродолжительное время почти все разбитые в бою роботы стояли ровными рядами и выглядели как новые. По неслышной команде они ожили и строем исчезли за все той же грядой дюн. На экране вновь появился улыбчивый японец и быстро заговорил, периодически кланяясь:
МЫ РАДЫ ПРЕДСТАВИТЬ ВНИМАНИЮ ДОРОГИХ ПОКУПАТЕЛЕЙ ПОСЛЕДНЕЕ ПОКОЛЕНИЕ НАШИХ БЫТОВЫХ РОБОТОВ. ЭТО МАШИНЫ, КОТОРЫМ НЕТ АНАЛОГА В МИРЕ, ПОСКОЛЬКУ В НИХ ВПЕРВЫЕ ИСПОЛЬЗОВАН РЕАЛЬНО ДЕЙСТВУЮЩИЙ ИСКУССТВЕННЫЙ ИНТЕЛЛЕКТ. ЭТИ РОБОТЫ БУДУТ НЕЗАМЕНИМЫ В ВАШЕМ ДОМАШНЕМ ХОЗЯЙСТВЕ, ПОТОМУ ЧТО СПОСОБНЫ УСТРАНИТЬ ПРАКТИЧЕСКИ ЛЮБУЮ НЕИСПРАВНОСТЬ. В УВИДЕННОМ ВАМИ БОЮ БЫЛИ УНИЧТОЖЕНЫ ПЯТЬДЕСЯТ ВОСЕМЬ БОЕВЫХ РОБОТОВ ОБЩЕЙ РОЗНИЧНОЙ ЦЕНОЙ В 165000 ЕВРО. НАШИ БЫТОВЫЕ РОБОТЫ, РАБОТУ КОТОРЫХ ВЫ НАБЛЮДАЛИ, ПОЛНОСТЬЮ ПОЧИНИЛИ ПЯТЬДЕСЯТ ТРИ ИЗ НИХ. ОЦЕНИТЕ МАСШТАБЫ ЭКОНОМИИ В ДОМАШНЕМ ХОЗЯЙСТВЕ! НАША ФИРМА ВЫПУСКАЕТ НЕСКОЛЬКО МОДИФИКАЦИЙ ТАКИХ УНИВЕРСАЛЬНЫХ ПОМОЩНИКОВ ПО ДОМУ, СПОСОБНЫХ САМОСТОЯТЕЛЬНО СПРАВИТЬСЯ ПОЧТИ С ЛЮБЫМ ЗАДАНИЕМ – ОТ ВЫГУЛА СОБАКИ ДО ПОЧИНКИ ВСЕХ СИСТЕМ ЖИЗНЕОБЕСПЕЧЕНИЯ ДОМА. ДЛЯ БОЛЬШИНСТВА ДОМАШНИХ ХОЗЯЙСТВ МЫ РЕКОМЕНДУЕМ СЛЕДУЮЩИЕ МОДЕЛИ…
Ксения остановила ролик, когда на нем появились названия моделей и их индексы. Она взяла заранее приготовленный фрагмент бытового робота, найденный на квартире «Вая», и принялась сличать его наименование с теми, что были в рекламном ролике фирмы-производителя. Так и есть. Обломки принадлежали той самой модели робота, которую рекламировали в клипе. Все встало на свои места. Сомнений быть не могло. Ксения прошла на кухню, налила себе чашку кофе, и еще раз мысленно прокрутила складывающуюся у нее картину убийства объекта. Теперь она была уверена в том, что это было именно убийство.
Все началось с видеозаписи, обнаруженной ей на карманном компьютере. Она была без звука, но хорошего качества. На ней было отлично видно, что «Вай» в день своей смерти виделся с доктором Бумцем. Ксения до рези в глазах вглядывалась в кадры видеозаписи, но не могла ошибиться – это был именно Бумц, хотя камера, лежавшая довольно высоко (наверное, на комоде), захватила только плечи и голову этого человека. К сожалению, Бумц попал в поле зрения камеры только дважды – проходя от двери в глубь комнаты вместе с «Ваем», который открыл ему дверь, и на обратном пути к двери. Обратно он шел уже один. При этом было видно, что во время первого прохода он беседовал о чем-то с объектом. На камере их первое появление длилось всего двенадцать секунд. Объект при этом выглядел нервно-возбужденным и что-то очень эмоционально говорил, раздраженно взмахнув рукой. Ксения вырезала этот фрагмент видеозаписи и отослала Юлии, чтобы та нашла эксперта, умеющего читать по губам и обеспечила расшифровку этого разговора. Задание было несложным и на другой день расшифровка лежала на столе Ксении. Содержание разговора было следующим:
ОБЪЕКТ: Да плевать мне на ваше мнение по этому поводу! У меня есть свое собственное! Главное в жизни – свобода воли, а без нее мне нафиг не нужно ваше… (объект вышел из сферы видеосъемки)
ДОКТОР БУМЦ (говорит одновременно с объектом): Ну не горячись ты так, успокойся. Все это только эмоции. Ты ведь уже мог оценить все преимущества нашего… (говорящий вышел из сферы видеосъемки).
Такие дела. На съемке было указано время. Бумц ушел из квартиры объекта в 16.08. По заключению экспертов, смерть объекта произошла в интервале 16.00 – 17.00. Все сходится.
Но Ксения не спешила выносить обвинительное заключение. Для убийства у Бумца должен был быть мотив. Мотив, конечно, просматривался, если ее предположение о причастности Бумца к корпорации «АЛМ Тектроникс» верно, но все же… Она вновь залезла в коробку с вещами объекта и выудила системный блок домашнего компьютера. Где же еще искать какие-то зацепки, как не в компьютере, ведь там можно найти и данные о работе, о личной жизни, и вообще все, что угодно, вплоть до дневника?
Ксения положила маленькую коробочку системного блока на стол, рядом с излучателем монитора, и удобно устроилась на диване с клавиатурой, налив себе очередную чашку кофе. Она приготовилась к долгому и тщательному изучению огромных пластов информации, которые должен был хранить компьютер «Вая». Однако, к ее удивлению, компьютер был почти пуст. Десяток игр-стрелялок, музыка, фильмы и прочая развлекуха. Ксению очень насторожил состав музыкальных и видеофайлов, такой разношерстный, как будто это было предназначено для доброго десятка людей, отличающихся диаметрально противоположными вкусами. Шенберг соседствовал с последним хитом Киски-Лапки «Целуй мои ножки», старинные классики рока (Пинк Флойд, Аквариум) – с ультрасовременными цветомузыкальными шоу, а набор фильмов включал даже мультики, хотя детей в доме погибшего никогда не водилось. Ксения пожала плечами и стала дальше изучать содержимое компа, надеясь найти что-то связанное если не с личной жизнью, то хотя бы с работой. Однако ничего подобного комп не содержал.
Тут Ксения вспомнила, что «Вай» работал на киностудии (причем сугубо из любви к искусству) и занимался там трехмерным моделированием статистов и массовки. Это он делал преимущественно на дому, не посещая студию. Значит, должны были остаться эти модели, или хотя бы заготовки. Но нет, ничего подобного. Более того, Ксения не обнаружила на компьютере даже софта для такой работы! Она срочно вызвала Юлию, как эксперта по компьютерам и попросила потщательнее изучить машину «Вая». После получасового клацанья на клавиатуре, сопровождавшегося хрустом задумчиво обгрызаемых ногтей, Юля вынесла свой вердикт:
- Фуфло железка. Дешевка изрядная, хотя и новая совсем.
- Новая? Ты можешь точно установить дату изготовления? – Спросила Ксения.
- А че ее устанавливать? Вот, все написано – и месяц и день, и даже час изготовления. Всего пару месяцев назад сделали.
- Так, - задумчиво произнесла Ксения, - Значит и все файлы тоже совсем новые… Слушай, глянь, а там магазин не указан, откуда его продали?
Покопавшись в недрах системной информации, Юлия выдала название магазина, день продажи и номер гарантийного контракта. Да ведь это за день до смерти объекта! – Ошеломленно подумала Ксения. – Это не комп «Вая»! Его подкинули после его смерти. И нетрудно догадаться, зачем - для того, чтобы забрать тот, что был раньше. Однако! Все чудесистей и чудесистей, как говорила Алиса в Стране Чудес! - Ксения позвонила Грише и, продиктовав название магазина, дату продажи, модель и номер компьютера, велела съездить в магазин и узнать, кто покупал этот экземпляр. Через час Гриша отзвонился и сообщил, что комп куплен частным лицом – молодым человеком непримечательной наружности, без особых примет. Продавец его не почти не помнил. Впрочем, теперь это было не слишком важно. Очевидно, что покупатель был просто пешкой, выполнявшей задание Бумца.
Ну вот тебе и мотив, госпожа детектив... - думала Ксения. – Все становится на свои места. Бумц убил «Вая», чтобы забрать его компьютер. Недаром мне показалось странным с самого начала, что Бумц, с его всемогуществом, не изъял самый важный предмет – компьютер - из квартиры погибшего. Погибшего, столь тесно связанной с его фирмой, что она готова была заплатить миллион франков за расследование обстоятельств смерти. Но тут они прокололись – не позаботились (или не было времени) имитировать содержимое компьютера «Вая» - набили игрушек да слили кучу разнокалиберной музыки и фильмов. Да еще и на покупке компа решили сэкономить – дешевку взяли. Не думали, наверное, что я буду так тщательно его изучать… Да, прокололись по полной программе…
Теперь у Ксении оставалась только последняя деталь, не позволяющая обвинить Бумца в убийстве – ситуация «закрытой комнаты». Даже если Бумц действительно убил «Вая», как он мог уйти из запертой изнутри комнаты? Ксения мучительно раздумывала над этой проблемой, машинально разглядывая пожитки объекта в той самой коробке, из которой выудила карманный компьютер с видеозаписью и системный блок подложного компа. Она взяла в руки деталь домашнего робота с надписью «Made in Japan» и вдруг до нее дошло. Робот! Конечно!
Она быстро написала письмо на фирму, изготовившую робота, прикинувшись домохозяйкой, раздумывающей над его приобретением. Указав модель изделия, попросила ответить, может ли эта машина быть запрограммирована таким образом, чтобы самостоятельно закрыть дверь. И может ли этот робот сам себя разобрать на запчасти (как бы для смазки и прочей профилактики). Ответ из «Мацумото» пришел на следующий день. В нем с глубочайшим почтением сообщалось, что указанные в вопросе «госпожа Стрельцова» действия робот может выполнить очень легко. Причем для этого его не надо программировать, поскольку искусственный интеллект робота настроен на речевое управление – хозяин может просто сказать, что надо сделать. Более того, робот распознает любую речь, самостоятельно вычленив из нее именно то, что имел в виду хозяин. Например, даже если ему будет отдана команда типа: «Эй ты, ржавая жестянка, быстро тащи сюда свою задницу и захлопни эту долбаную дверь!», команда будет воспринята адекватно и выполнена. Каким бы голосом ее ни отдал хозяин – хриплым, нечленораздельным, простуженным и т.д. К письму был приложен рекламный ролик, демонстрирующий возможности роботов, производимых фирмой. Сейчас Ксения в очередной раз задумчиво смотрела на финальные кадры этого ролика, вспоминая, как, увидев его впервые, она поняла, что распутала это дело.
Итак, картина преступления была ясна. Бумц пришел к «Ваю», который его отлично знал и впустил. «Вай» был зол и раздражен, Бумц пытался его урезонить. Наверное, Бумц пытался уговорить хозяина квартиры отдать компьютер, где, очевидно, содержалась секретная информация, связанная с работой объекта в «АЛМ Тектроникс». Видимо, Бумц не достиг этой цели. Он застрелил «Вая». Этим и объясняется выстрел в затылок (сзади, пока тот не видел) из двух стволов, отсутствие зарегистрированного оружия в квартире (обрез был Бумца) и включенный на полную громкость телевизор. После этого Бумц забрал системный блок компьютера убитого, заменил его принесенным с собой и ушел, дав домашнему роботу задание закрыть за ним дверь, а после этого разобрать себя на части. Наличие разобранного робота в квартире объекта легко объяснялось – запчасти могли остаться со времен работы в «АЛМ Тектроникс». Ведь единственная информация, которую удалось разузнать Грише о работе «Вая» на этой фирме, состояла в том, что он занимался исследованиями в области робототехники. Робот был заметно ниже человеческого роста, поэтому высоко лежащая камера карманного компьютера не зафиксировала его передвижений по комнате и Ксения не видела на записи, как он закрывал дверь. Вуаля! – Ксения радостно подпрыгнула и сжала маленький симпатичный кулачок. – Есть, я сделала это!
Да, тогда, три дня назад она сначала обрадовалась. Просто обрадовалась тому, что справилась с решением сложной задачи, что ее аналитические способности в очередной раз оказались на высоте. Но потом… Потом она поняла, что на самом деле оказалась в весьма неприятной ситуации. Ведь получилось, что заказчик расследования и есть убийца. Ксения задумалась, почему же ей заказали это расследование, ведь Бумц должен был быть заинтересован в том, чтобы убийство оставалось нераскрытым, тем более, что ему ничего не угрожало. Она вспомнила, что Бумц во время первой встречи особенно напирал на исчезновение тела из морга. Вот в чем дело! Тело действительно исчезло и к этому исчезновению, очевидно, фирма Бумца была непричастна. Вероятно, кто-то знал об этом убийстве (конкуренты?) и похищение трупа было организовано для последующего шантажа Бумца и «АЛМ Тектроникс». Бумц не мог заказать расследование только исчезновения тела – это выглядело бы очень странно, поэтому расследование смерти «Вая» просто «пошло прицепом» к основному заказу. Оно было заказано для порядка, а на самом деле Бумца интересовали похитители тела.
Но кто же это мог быть? Кто вообще мог позволить себе бросить вызов всемогущей корпорации, работающей преимущественно на Министерство обороны, и обладающей возможностями, сравнимыми с государственными силовыми ведомствами? Фактически, это был вызов непосредственно Министерству обороны, потому что оно участвовало в прикрытии операции по убийству «Вая». Только теперь Ксения вспомнила некоторые детали следствия, которые навели ее на эту мысль. Тогда, примерно пару недель назад, когда она только начала собирать информацию по делу, она попросила Гришу выяснить, не зафиксировали ли видеокамеры слежения каких-либо посетителей квартиры объекта. Камерами был оборудован вход в дом, вестибюль и каждый этаж дома. Гриша сказал, что в квартиру к «Ваю» никто не входил. Ксения потом сама просмотрела записи со всех камер за тот день и не видела на них Бумца. После того, как она обнаружила видеозапись на карманном компьютере, она, удивившись тому, что наружные камеры не засняли Бумца, просмотрела записи еще раз. Там ничего не было. Очевидно, люди Бумца просто заменили или отредактировали записи, убрав все следы его пребывания в доме. Ксения сказала Грише, чтобы он просмотрел записи камер, которыми были оснащены соседние здания. Некоторые из них захватывали дверь дома «Вая» и должны были зафиксировать появление Бумца. Но и это ничего не дало – в некоторых зданиях служба безопасности категорически отказывала Грише в просмотре записей, в других камеры также «не отследили» Бумца. Но в одном маленьком магазинчике на углу улицы хозяин возмущенно рассказал детективу, что в день смерти «Вая» к нему приехали полицейские и забрали диск с записью с его камеры безопасности. Хозяина особенно раздражал тот факт, что это была военная полиция, которая не имела права вмешиваться в гражданские дела. Но с полицейскими, какая бы у них ни была ведомственная принадлежность, особо не поспоришь, и ему пришлось расстаться с этим диском.
Вот такие дела. Военная полиция прикрывает убийство. В уничтожении улик заинтересовано непосредственно Минобороны. Но кто же может быть настолько силен, чтобы вести такую опасную игру против этой организации? Ответ напрашивается – только столь же сильное ведомство. Это может быть Агентство государственной безопасности, ну, или, в крайнем случае, МВД. Больше никто. Придя к этому довольно очевидному выводу, Ксения изучила газетные архивы за последние месяцы. И нашла то, что искала. Это было четыре месяца назад. Министр обороны публично назвал Председателя АГБ маниакальным идиотом. Дело было на пресс-конференции по случаю торжественной церемонии спуска на воду самого мощного в мире термоядерного крейсера. Судя по всему, министр перед пресс-конференцией слегка отметил знаменательное событие и позволил себе такую несдержанность в ответ на вопрос журналиста о том, как он оценивает недавние аресты по подозрению в шпионаже агентами АГБ нескольких генералов, работавших в министерстве.
И вот тогда, сопоставив все факты, Ксения сразу перестала радоваться своему успеху в расследовании этого дела. Стало понятно, что смерть «Вая», порядочного и безобидного человека, была следствием личных разборок между двумя высокопоставленными чинушами – министром обороны и председателем АГБ. «Вай» был убит за то, что оказался слишком близко к тайным разработкам военного назначения, которыми занимался на «АЛМ Тектроникс». АГБ, узнав, что его убили люди, непосредственно связанные с Минобороны, сперли тело из морга. Ксения была уверена, что это похищение – дело рук АГБ, потому что вместе с телом исчезли и свидетели этого похищения – ночной дежурный и замдиректора. Очевидно, что их забрали и скрывали люди из АГБ, чтобы не дать Минобороны возможности найти похитителей. Если бы свидетелей забрали Бумц и его люди, то не было бы нужды обращаться к Ксении – их бы просто ликвидировали и на этом инцидент был бы исчерпан. Кто знает, может быть сам скандал, в результате которого «Вай» ушел с этой электронной фирмы, был подстроен АГБ, чтобы спровоцировать Минобороны на убийство и подставить министра по полной программе. До этого Ксения уже не могла докопаться, такой информации, конечно, она бы не получила. Да и не хотела она до этих тайн мадридского двора докапываться! Она и так оказалась на грани обморока, когда поняла, в какие игры вляпалась.
Надо было что-то делать. Тогда, три дня назад, когда ей открылась вся, с позволения сказать, панорама этого шпионского дерьма, Ксения поняла, что теперь и ее собственная жизнь стоит немного. Она позвонила Бумцу и попросила у него содействия в поездке в Дели. Она сказала, что поездка нужна для посещения фирмы, производящей паркет, которым был покрыт пол в квартире погибшего – якобы там очень странно впиталась кровь и ей надо выяснить некоторые характеристики дерева. Бумц все организовал - визу, деньги, авиабилет - и два дня назад Ксения уже гуляла по Дели. На самом деле она выбрала этот город в качестве стога, где можно затеряться крохотной иголочке. Где еще прятаться, как не в 40-миллионном мегаполисе? Ксения целый день бродила по его улицам, тщательно следя, нет ли хвоста, потом добралась на какую-то отдаленную окраину, пару десятков раз сменив транспорт. Там она зашла в первое попавшееся кафе и, выйдя оттуда в интернет, через десяток прокси-серверов загрузила на только что созданный почтовый ящик текст послания, в котором излагалась вся история убийства «Вая». Она дала команду на автоматическую рассылку через три недели этого послания в пару десятков самых влиятельных газет мира. Отменить команду могла только она при помощи пароля.
Вчера она вернулась из Дели. Она была уверена, что принятые меры предосторожности не позволят ни одной спецслужбе отследить ее отложенное послание. Теперь, имея такую страховку, она могла себе позволить поговорить с Бумцем начистоту. Она сидела и, глядя на остановившийся кадр рекламного ролика фирмы «Мацумото», еще раз прокручивала в голове свои предположения. Могла ли она ошибиться? Может быть, закралась какая-то ошибка? Была неверная интерпретация?
Нет, все сходилось слишком хорошо. И это было вполне в духе разборок силовых ведомств. Все как всегда – паны дерутся, у холопов чубы трещат… Ксению взбесила эта мысль. Она решительно набрала номер Бумца и, сухо поздоровавшись, сказала:
- Я выполнила ваше поручение. Расследование завершено и я готова ознакомить вас с его результатами.
- Да? – Голос Бумца выражал разочарование – Так быстро? Вы уверены, Ксения Вячеславовна, что действительно закончили?
- Безусловно. Где мы можем встретиться?
- Ну что ж… - протянул Бумц. – Право, я уверен, госпожа Стрельцова, что вы не добились успеха. Вы просто не могли расследовать столь сложное дело за такой короткий срок. И с такой ограниченной информацией, которой располагали – я, знаете ли, отслеживал через детективное агентство ваши действия. Очень жаль, что вы так уверены в окончании этого дела. – Он помолчал и добавил, - Но если вы считаете, что расследование окончено, что ж… Я думаю, что мы можем встретиться завтра. Я пока не знаю своего графика, вероятно, будет очень напряженный день. Я вам перезвоню утром и назначу встречу. Всего доброго.
- До свидания, доктор Бумц. – Холодно попрощалась Ксения.
На следующий день, около полудня Бумц позвонил и назначил встречу в ресторане «Золотое небо». Он сказал, что пока не уверен, в какое время сможет подойти, потому что у него планируется очень ответственное совещание, и сказал, что Ксении лучше быть в ресторане начиная с двух часов пополудни. Он прибудет, как только освободится. Как обычно, на нее будет зарезервирован столик и она может пообедать в ожидании встречи. Все оплачено.
Ксения приехала в ресторан в назначенное время. Это помпезное заведение, от которого веяло дешевым шиком показной роскоши, располагалось на крыше высокого офисного здания. Ее опять встретил предупредительный метрдотель и проводил к столику, который оказался практически у самого входа в ресторан. Ксения сидела лицом к лифту, из которого выходили посетители. Она раздраженно пожала плечами, подумав, что Бумц выбрал не слишком подходящее место для обсуждения столь деликатных проблем – столик располагался непосредственно на пути потока людей, входящих и выходящих из ресторана. Она попросила метрдотеля другой столик, но он, извиваясь от сожаления, сообщил, что все остальные столики зарезервированы, хотя Ксения отлично видела, что свободных мест хоть отбавляй. Она метнула в метра уничтожающий взгляд и мстительно заказала стакан минеральной воды.
Прошло двадцать минут. Ксения нервничала и злилась. Она сидела за этим столиком, как в проходном дворе, а Бумца все не было. Проходящие посетители едва не задевали ее своей одеждой и сумочками. Проплывающая мимо дебелая дама, которой явно не хватало пальцев на руках, чтобы надеть все имеющееся золото, и сверкающая бриллиантами, как новогодняя елка, едва не зацепила Ксению по лицу своим летним зонтом, увлекшись обсуждением последнего любовного увлечения Киски-Лапки со своим спутником. Ксения разъяренно встала со стула, собираясь высказать все, что она думает о ментально-культурологических проблемах нуворишей, но так и застыла с раскрытым ртом. От лифта к входу в ресторан неторопливо шел… «Вай». Объект. Живой и здоровый.
9
Ник нарочито спокойно вошел в ресторан «Золотое небо», стараясь не вертеть головой и не привлекать излишнего внимания. Отслеживание хвостов он вел по дороге сюда и, вроде бы, все было чисто. Поставив машину на стоянку перед входом в здание, он не спеша погулял вокруг небоскреба, купил в киоске на углу пачку сигарет, потом съел парочку бутербродов, оглядываясь по сторонам, позвонил из телефона на свою старую квартиру, внимательно оглядывая через стекло будки окрестности. Нет, никого. Слежки за ним не было и он решил, что можно подняться в ресторан.
Он вошел спокойно и непринужденно еще и потому, что это был один из самых дорогих ресторанов города и любезные охранники и метрдотель на входе проводили учтивый, но дотошный фейс-контроль, пытаясь оценить платежеспособность посетителей. С видом завсегдатая кивнув метру, Ник не спеша входил в нижний зал, когда нарвался на внимательный, чтобы не сказать ошалелый взгляд. На него просто таки неприкрыто таращилась во все глаза очень красивая девушка, занимающая ближайший ко входу столик. Девушка была стройной и высокой обладательницей огромных карих глаз, обрамленных длинными густыми ресницами и роскошной копны переливающихся на солнце темно-каштановых волос. Ник хотел бы принять этот взгляд за женскую заинтересованность в своем очаровательном и скромно-мужественном облике, но понимал, что его внешность, при всех ее не слишком явных достоинствах, не могла вызвать столь откровенное разглядывание. У девушки был такой вид, будто она увидела привидение. Впрочем, она быстро взяла себя в руки и опять села за столик, из-за которого было привстала, и принялась тщательнейшим образом изучать меню. Ник не выдал своего беспокойства и небрежно скользнув по ней взглядом, продолжил свой путь. Проходя мимо, он слегка повернул голову и еще раз посмотрел на девушку, уткнувшуюся в список морских деликатесов с таким видом, будто она надеялась прочитать между строк тайное имя Бога. Ее уши покрывал весьма заметный румянец.
Ник, чертыхнувшись про себя, шел дальше. Его план оказался под угрозой. Очевидно, что эта красавица была одной из его знакомых, которых он забыл из-за последней амнезии. Ник понятия не имел, кто она такая. Может, его бывшая любовь или коллега по какой-нибудь из старых работ? Врач, к которой он ходил на прием, продавщица из магазина на углу? Впрочем нет, для продавщицы она была слишком хороша. Да и врач или коллега тоже не подходят – чего бы она стала на него так глазеть… Видимо, тут были какие-то амурные дела. Но, елки-палки, если бы у него была любовь с такой потрясающей девушкой, он определенно не мог бы ее забыть – в этом Ник готов был поклясться. Единственное, что можно было сказать точно – она не из той банды, которая за ним охотится. Во-первых, у нее слишком хорошие глаза. Обладательница таких глаз не может шпионить на убийц. Во-вторых, те, кто занимается слежкой, не могут позволить себе столь откровенное разглядывание «объекта».
Однако эти размышления не успокоили Ника. Как бы то ни было, такая встреча не входила в его планы. В другое время он бы с удовольствием воспользовался этим случаем, чтобы познакомиться со столь очаровательной незнакомкой, но не сейчас. Сейчас его голова была занята только тем, как проникнуть вниз, в глубины здания. Ник подошел к гибкой и вибрирующей металлической лестнице и стал подниматься наверх. На самый верх этого пижонского заведения – в так называемый ВИП-зал «Фонтаны рая».
Его план был очень прост. «Фонтаны рая» были фактически отдельным рестораном. Это была самая претенциозная затея на рынке городского общепита. Над основным рестораном «Золотого неба», расположенным на крыше, парила в воздухе большая платформа, примерно 200 метров на 300, которую поддерживал на весу огромный дирижабль. Все это для него не имело значения. Важно было то, что эти небеса обетованные гурманов и нуворишей были отделаны в соответствующем стиле. Рай, как его представляют себе хозяева жизни – заросли экзотической растительности, столь же экзотические птицы в вольерах и, конечно, фонтаны. Для Ника было важно то, что столики в этих райских кущах были расставлены очень просторно и укрыты друг от друга плотными джунглями пальм, лиан, магнолий и прочей пышной растительности. Его план был прост – усевшись за один из таких столиков, по возможности, на самом отшибе, дождаться официанта и, вырубив его под прикрытием пальм и щебетания райских птичек, переодеться в униформу ресторана. После чего выйти и спуститься в здание. Ресторан поставлял обеды во многие шикарные офисы, расположенные внутри небоскреба. Под видом официанта, разносящего заказанную еду, Ник мог проникнуть сквозь охрану и подробнее выяснить, что за фирмы сидят на тех этажах, откуда снайпер обстреливал его квартиру.
Но теперь этот план был под угрозой. Ник боялся, что эта неизвестная ему фея в земном обличии может проследовать за ним. Может быть, это какая-нибудь старая знакомая, сто лет его не видевшая – там, одноклассница, однокашница, еще кто-то… У него было три амнезии за последние восемь лет и теперь он понятия не имел, что помнит из прошлой жизни, а что – нет.
Ник не спеша шел по дорожке, выложенной из каких-то синтетических камней, стилизованных под рубины и сапфиры, высматривая в зарослях лиан табличку с надписью «свободно». Почти дойдя до края платформы, он наконец увидел горящие золотые буквы и с облегчением вошел под своды тропической растительности. То, что надо. Один из самых глухих уголков этого рая под небом. Как бы любуясь интерьером, он внимательно осмотрел зеленые своды. Вроде бы камер видеонаблюдения не видно. Они, наверное, полагаются на свой фейс-контроль. Его наблюдения прервал официант, любезно смахнувший несуществующие крошки со стола и выложивший перед дорогим гостем, как величайшее достижение цивилизации, меню. Униформа была что надо. Нечто среднее между ливреей швейцара дорогого борделя и парадным гусарским мундиром. Особенно ценно было то, что на голову официанта был напялен какой-то экзотический убор – помесь шелковой чалмы и медвежьей шапки бифитера. Если такое сооружение нахлобучить поглубже, даже метрдотель не распознает подмены.
Ник, небрежно полистав пергаментные страницы, озвучил заказ:
- Рюмку водки и блюдечко соленых груздей.
На лице официанта отразилось глубочайшее разочарование в роде людском. Драматически дрогнув голосом и закатив глаза («О небо, будь свидетелем моих мук!») он выдохнул:
- И все??? Я не ослышался? Вы сказали, э-э… Рюмку водки и соленых груздей? У нас, в «Фонтанах рая», лучшем ресторане этого благословенного города?!
- Любезнейший, на полтона ниже и я оценю ваш пропадающий драматический гений. Но пока что я хочу именно, то, что вы услышали. А что касается лучшего ресторана в городе, то мне случалось едать такие груздочки, каких в вашем раю не будет до второго пришествия. Давай, пошевеливайся, душа горит.
- Рюмка водки у нас стоит семьдесят евро, а грузди – тридцать. – Тон официанта резко изменился и стал скрипучим-чиновничьим. Так говорят сотрудники миграционной службы, отказывая беженцам в получении паспорта. Он, покачиваясь с носков на пятки, с откровенным скепсисом разглядывал отнюдь не парадный костюм Ника.
- Пошевеливайся, сказал! Плевать мне, сколько что стоит в вашей забегаловке. Если ты, тюрбаноносный олух, привык судить о платежеспособности людей по одежде, научись сначала в ней разбираться. Одни мои джинсы стоят больше, чем десять твоих лакейских одеяний, со всем этим поддельным золотым шитьем и пластмассовыми бриллиантами. – Официант покраснел и, негодующе захлопнув меню, удалился, излучая молчаливое, но гордое презрение.
Раздражение Ника несколько смягчалось тем обстоятельством, что официант был примерно одного с ним роста. Все складывалось довольно удачно – переодевшись, он вполне мог сойти за этого напыщенного кретина. Но его по-прежнему беспокоила таинственная красавица. Ник осторожно встал из-за стола и подойдя ко входу в свой райский уголок, стал осторожно вглядываться в пространство цветущего зала. Черт, так и есть! Между стволов двух раскидистых магнолий мелькнуло знакомое темно-золотистое платье. Она тут и определенно ищет его. Нет, сегодня не получится. Придется отложить реализацию плана. Эта красавица в любой момент может раскрыть его маскировку.
Ник, увлекшись выслеживанием девушки, не видел, что на него самого удивленно и недобро смотрит из смежного райского уголка какой-то человек. Черноволосый и черноглазый смуглый мужчина немного старше Ника, с мясистым носом, очевидно, услышал знакомый голос во время перепалки с официантом и осторожно наблюдал за ним. Теперь, убедившись, что это именно Ник, он забился в самую глубь своей зеленой кабинки и что-то горячо и раздраженно, но вполголоса говорил в золотой значок, куда был вмонтирован микрофон телефона. Судя по повелительным интонациям, он давал какие-то указания своим подчиненным.
Между тем Ник, убедившись, что девушка продолжает его поиски и не даст спокойно заняться тем, ради чего он сюда явился, вернулся за столик. Он хмуро решил выпить эту золотую водку и уйти. С этим чудесным созданием он не хотел даже встречаться. Не та у него сейчас ситуация, чтобы знакомиться с ясноглазыми девушками – не ровен час, прикончат, еще и она пострадает… Ладно, - решил Ник, - Выпью и пойду. Будет еще время сюда прийти. Я никуда не тороплюсь. – Он дождался принесенной неулыбчивым официантом водки с закуской и, употребив их по назначению, рассчитался и пошел к выходу.
Несостоявшийся диверсант с сожалением покинул здание, так как не любил уходить, не выполнив задуманное. Он не встретил давешней красавицы, видимо, она разминулась с ним, блуждая в джунглях «Фонтанов рая». Ник неторопливо вышел на солнечную улицу и направился к стоянке, где оставил свою «Лебедь». Войдя в фойе многоярусного подземного паркинга, он вызвал лифт – его машина стояла на нижнем, десятом ярусе.
В ожидании лифта Ник опять задумался о девушке. Она была так красива… А глаза-то, глаза! - Эх, ну почему я так некстати вляпался в это дерьмо! Если бы не все эти детективные страсти, можно было бы познакомиться… - Ник забыл, что на девушку наткнулся из-за этих самых страстей. Он вздохнул и подумал, что потом, когда все кончится, попытается найти ее и познакомиться. - А может, они уже знакомы? Кто знает… - Размышления Ника прервали шаги за спиной. Он неторопливо развернулся им навстречу. Слишком неторопливо. Были ли тому причиной приятные размышления о встрече с прекрасной незнакомкой, или то, что официант из вредности принес самую большую (и самую дорогую) рюмку водки, но в положении Ника ему следовало бы быть внимательнее к неожиданным шагам за спиной. Он успел запоздало подумать об этом, увидев, что к нему быстро приближаются четверо гориллоподобных брюнетов, вооруженных резиновыми дубинками.
Их вид не оставлял сомнений в недружелюбности намерений и Ник решил действовать на опережение. Однако решение запоздало, бойцы были уже слишком близко. Ник еще успел дать ближайшему ногой в пах, отчего тот пришел в недееспособное состояние, но двое других бросились на Ника и крепко схватили его за руки. Четвертый с ходу нанес ему тяжелейший удар ногой в солнечное сплетение. Сгибаясь от боли, Ник успел увидеть, как тот размахивается дубинкой, после чего свет погас.
10
- А, черт, бабуся, ну куда тебя несет под колеса-то! – В сердцах заорал Гриша, резко вывернув руль. Шины жалобно завизжали и машина, резко вильнув влево и едва не попав под несущуюся на крейсерской скорости огромную фуру, вновь ускорилась, догоняя большой черный «бомбер» - пикапообразное чудище. Такие машины вошли в моду в определенных кругах несколько лет назад и можно было не сомневаться, что люди в этой машине принадлежат именно к таким кругам. Встречаться с ними без крайней необходимости не следовало, особенно молодым интеллигентным девушкам, в чем Гриша пытался убедить Ксению уже примерно полчаса.
- Да осторожнее ты, не высовывайся! Держись от них через пять-шесть машин! Тоже, елки, гонщик нашелся! – Ксения, захваченная погоней, тем не менее следила, чтобы маленькую спортивную машину Гриши не заметили преследуемые. Уже полчаса они петляли по городским улицам, стараясь остаться незамеченными. Сейчас они выезжали из города по широкой магистрали в северном направлении.
В ресторане, увидев пребывающего в добром здравии человека, смерть которого она расследовала, Ксения быстро преодолела первое смятение. Некоторое время она раздумывала, не стоит ли подойти к нему и прямо спросить, что происходит, но решила, что такой вариант возможен и позже. А пока что можно понаблюдать за объектом издали, может быть, это даст новые ключи к головоломке. Ее размышления прервал звонок Бумца, который извинялся за то, что не сможет сегодня явиться на назначенную встречу. Ксения быстро закончила разговор, заявив, что это даже кстати, поскольку она, похоже, несколько поторопилась с выводами и говорить об окончании расследования преждевременно.
Во время разговора с Бумцем она следила за перемещениями «Вая» по ресторану и успела увидеть, что он поднялся в ВИП-зал «Фонтаны рая». Окончательно решившись на дальнейшую слежку за объектом, Ксения быстро позвонила Грише и сказала, чтобы он немедленно подъехал к зданию «Терем билдинг» и ждал ее в машине у входа. У нее не было своей машины, а на таксистов в таком важном деле лучше было не полагаться. После этого она проследовала за объектом наверх и попыталась разыскать его в декоративных зарослях «Фонтанов рая». Блуждая по этим искусственным джунглям, Ксения быстро поняла, что может упустить объект, углубившись в пальмово-лиановые дебри, и вышла обратно на основной этаж ресторана, где выбрала удобную позицию для наблюдения несколько позади лестницы. Через некоторое время объект спустился по лестнице и вышел из ресторана. Ксения на некотором отдалении последовала за ним, сев в другой лифт, прозрачная кабина которого давала возможность наблюдать за параллельным спуском «Вая».
На улице слежка продолжилась до входа в подземный паркинг. Ксения подождала, пока объект войдет внутрь, и остановилась, размышляя, что лучше – пойти за ним, или подождать, пока он выедет из подземного гаража на машине. Она видела, что Гриша уже подъехал и ждет на своей юркой зеленой машинке, припаркованной на противоположной стороне улице. Увидев Ксению, он выскочил из автомобиля и начал призывно махать руками. Она сделала ему знак оставаться на месте и медленно пошла ко входу в паркинг, где скрылся объект, все еще не решаясь выбрать верную тактику выслеживания. Однако ее размышления прервало новое появление «Вая». Его вынесли, поддерживая под руки, двое здоровенных субъектов отталкивающей наружности. Двое других шли впереди, как бы прикрывая это зрелище от посторонних взглядов своими широченными спинами. Один из них слегка прихрамывал и чуть морщился, будто от боли. Эта четверка разыгрывала классическую сцену похищения человека, якобы сильно выпившего и не способного передвигаться самостоятельно.
Ксения оценила ситуацию мгновенно. Она спокойно и быстро перешла улицу, пройдя несколько поодаль от «Вая» и конвоировавших его субъектов. Скользнув по ним бегло-равнодушным взглядом, отметила практически одинаковую одежду похитителей – черные костюмы, несмотря на по-летнему жаркий день. Вполне объяснимая форма одежды, ведь под пиджаками удобно прятать оружие. Прям таки «Коза Ностра» во всей красе – чернокостюмные брюнеты со звериными взглядами. «Вай» был в полной отключке – это было заметно по безжизненно мотающейся из стороны в сторону голове. Ксения с трудом сдержала сильное желание ускорить шаг и побыстрее миновать этих мафиози, которые проводили ее взглядами, выражающими весьма противоречивые эмоции – от грубого вожделения до свирепого запугивания.
Пройдя по тротуару мимо машины Гриши, Ксения достала из сумочки пудреницу и принялась не спеша поправлять макияж. В зеркальце пудреницы она следила за перемещениями человекообразных. Они быстро доволокли «Вая» до здоровенного черного «бомбера», стоящего на той же стороне улицы, что и Гришина машина, в нескольких десятках метрах позади нее, и оглянувшись по сторонам, с профессиональной сноровкой упаковали объект на заднее сиденье, после чего быстро уселись сами. Машина с визгом сорвалась с места и пронеслась по улице мимо Ксении, которая с это время сосредоточенно водила помадой по губам, изобразив на лице максимально идиотское выражение. Она защелкнула пудреницу, восхищенно-глупо похлопала широко открытыми глазами вслед столь восхитительному средству передвижения и, дождавшись, пока оно скроется за длинным автобусом, быстро села в машину к Грише и сказала:
- Быстро! Гони за тем черным бегемотом! Но не высовывайся и близко не подъезжай. Мы ведем скрытое наблюдение.
- Понял, Ксения Вячеславовна, - бодро ответил Гриша, довольный случаем продемонстрировать свое водительское мастерство и возможности своей спортивной «Гюрзы». – За кем гонимся, если не секрет?
- Не секрет. Только я сама не знаю. Если у меня не галлюцинации, то в этой машине сидит тот самый человек, смерть которого мы расследовали. Его, похоже, похитили четверо симпатичных пареньков, здорово смахивающих на лоботомированных бандитов из старых фильмов про мафию. Вот мне и интересно, кто они такие и куда его везут. Кстати, Гриша, у тебя случайно какого-нибудь оружия тут нет?
- Оружия??? Помилуйте, К-к-ксения В-в-в… - Гриша стал даже заикаться от такого поворота расследования. – Да я же не телохранитель, я же только по сбору информации! Может, не надо нам туда, а? Давайте позвоним в полицию, Бумцу этому чертову! Пусть они разбираются с бандитами, а я не нанимался! – Он, похоже, пропустил мимо ушей сообщение про внезапное воскрешение объекта расследования и думал только о том, как бы не вступить в прямой контакт с опасными типами в черной бандитской машине. – Ну, вообще-то я ношу пистолетик небольшой. Так, для порядку, чтобы разрешение на оружие зря не пропадало. Но что я могу с этой пукалкой против таких горилл? И вообще, - голос Гриши стал срываться на визг, - Это вы работаете по этому делу за бешеные бабки, а я на своем обычном окладе сижу! Мне-то что за радость с этими бандюгами в войнушку играть?!
- Да не боись ты, суперагент! Я же тебя туда не втягиваю. Если что, отдашь мне свою пукалку, а я уж погляжу, что с ней можно сделать. Можешь вообще прямо тут выйти, а я дальше сама поведу. Но машина мне твоя все равно нужна, извини уж. – Ксения зло подумала: «Ну что за мужик пошел, а?! Готов красивую девушку в такое… такую переделку отправить, а сам в сторонке постоять!».
Гриша не ответил, продолжая следить за дорогой. В полном молчании они следовали за «бомбером», оставаясь в нескольких машинах позади. Иногда Гриша даже позволял себе для правдоподобия отстать на светофоре. Он отлично знал эту дорогу и был прекрасным водителем, так что в итоге они все равно настигали черное чудище через несколько километров. Примерно полчаса спустя они выехали из города по шоссе. Там поток автомобилей шел без остановок и можно было немного отстать для вящей конспирации, не теряя, однако, визуального контакта с машиной бандитов. После того, как выскочившая на проезжую часть старушка вызвала обмен репликами, нарушившими сердитую тишину в салоне, Ксения немного остыла. В конце концов, Гришу можно понять - и в самом деле, почему он должен за обычную зарплату лезть в такую кашу? Она устроилась поудобнее и спросила детектива:
- Слушай, а до тебя вообще дошло то, что я сказала? Что я видела этого нашего мнимого самоубийцу живым и здоровым в ресторане. Он прекрасно выглядит и совсем не похож на похищенный из морга труп. Мне показалось, что он даже помолодел по сравнению с последними снимками… Что скажешь, агент по информационному обеспечению? – Ксения все же не удержалась от легкой колкости.
- Пытаюсь осмыслить ваши слова, доктор Стрельцова. – Колкость Ксении спровоцировала подчеркнутую официальность Гриши. – Но не могу.
- Мы же смотрели анализы по идентификации личности. – Ксения вспомнила, что, поскольку в результате выстрела у погибшего почти отсутствовала голова, пришлось устанавливать его личность по анализу ДНК. – Все же было в порядке?
- Да, в полном порядке. Была проведена стандартная процедура. Экспертное заключение имеется в деле. Это несомненно был он. Иванов Александр Николаевич, 67 года рождения, образование высшее – магистр по специальности «Микроэлектроника», холост, не привлекался и все прочее… Я не понимаю, как это может быть. Вы уверены, что видели именно его?
- Абсолютно. Я сто раз разглядывала все возможные его изображения. А у него случайно не было брата-близнеца? Ведь он же детдомовский, может, мы что-то прозевали из его личной жизни, семьи?
- Обижаете, Ксения Вячеславовна. Я, может, и не супермен, но свое дело по части сбора информации знаю, как мало кто. Нет. Никаких родственников. Я проверял все очень досконально.
- Тогда, Гриша, остается только одно. Если он жив, значит, тело на квартире было не его. Следовательно, все документы о смерти, включая экспертизу по ДНК, были сфальсифицированы. Ты не можешь попытаться разузнать что-то на этот счет по своим каналам в полиции?
- Попробую. – Пожал плечами Гриша. – Он нажал кнопку, включающую автомобильный телефон и, продиктовал вызываемый номер. – Странно, говорят, этого номера не существует. Это Олег, один из двух «моих» оперов-старлеев, которые занимались этим делом в полиции. Попробую Юрку. – Он продиктовал еще один номер, но и тот, как оказалось, не существовал. – Странно, я говорил с ними еще в начале прошлой недели. Ладно, попробую просто позвонить в отдел. Он продиктовал еще один номер и начал говорить, глядя на дорогу и отслеживая передвижения черного «бомбера», по-прежнему движущегося примерно в сотне метров впереди их машины:
- Привет, это Гриша из «Ergo»! Слушай, а где там Олег или Юрка? Какая стажировка? И надолго? Ничего себе… А потом что, вернутся на повышение, да? Не сюда? А куда? Да уж, мужики, нелегка ваша служба… Слушай, я всю дорогу с ними работал, а их нет. Тут такое дело у меня, небольшое, пустячок, можно сказать. Может, поможешь? С меня литр, а как же! Не подскажешь, по делу о самоубийстве Иванова А.Н., там экспертные заключения по анализу ДНК… Ага, жду. – Прикрыв рот рукой, Гриша шепотом сказал Ксении: - В компьютере ищет дело, так не помнит… Новенький какой-то… - Он продолжил беседовать с полицейским. – Как это нет? Дата? Щас… Конец сентября, примерно три недели назад, э-э, 29-е. Точно, 29 сентября. Ну да, конечно, этого года! Да не может быть, посмотри внимательнее! Ваше ОВД занималось, мужики на место выезжали – Олег и Юра, точно говорю. Ну что значит, нет?! Может, в вашем компе случайно стерлось, посмотри на сервере ГУВД… Тьфу, блин, ладно! – Гриша отключил связь и раздраженно загнусил, передразнивая интонации своего собеседника:
- «В компьютере нет данных, значит и дела нет и не было!» Мать их, бюрократы компьютерные! Ничего не понимаю. Мои опера, которые этим делом занимались, неделю назад отбыли в годичную стажировку. В Рио-де-Жанейро, по линии Интерпола! Я говорю, ну вернутся, типа, на повышение? А он – вернутся, но не сюда, в провинцию, такая обычно практика. А дела-то в базе данных нет! Пропало! Не было, получается, этого самоубийства! Чертовщина какая-то. Первый раз с такой ерундой сталкиваюсь. Обычно все наоборот – если что-то в их компьютер попало, уже никак оттуда не уберешь…
Ксения молчала и думала, что этот случай вполне укладывается в ее схему. Удалить файл из компьютерной системы полиции мог бы только Бумц с его всемогуществом. Или АГБ… Но как же быть с тем фактом, что «Вай» ожил? Ладно, потом будет видно.
За разговором они отъехали на приличное расстояние от города. На одном из придорожных знаков было указано расстояние в пятьдесят километров. Вскоре «бомбер» замедлил скорость и перестроился в правый ряд. После указателя поворота на один из маленьких городков, черная громадина свернула с шоссе и двинулась по небольшой дороге с трехполосным движением. Гриша отстал еще немного и также повернул. Это шоссе было гораздо менее оживленным и тут было труднее маскироваться за попутным транспортом. Въехав на окраину городка, «бомбер» после нескольких поворотов остановился у небольшого двухэтажного здания серо-ржавого оттенка, по виду напоминающего заброшенную старую фабрику. Гриша ехал совсем медленно, потому что улица была пустынна. Он свернул за угол на перпендикулярную улицу, не доезжая квартала до серого здания и остановился за углом небольшого жилого домика, так, чтобы пассажиры черной машины их не увидели. Ксения быстро выскочила из машины и подбежав к углу дома, осторожно выглянула из-за него. Четверка бандитов вытащила «Вая», по-прежнему пребывавшего в бессознательном состоянии и втащила внутрь этой «фабрики», открыв узкую дверь в больших металлических воротах. Все пассажиры «бомбера» вошли в здание, включая водителя, на которого Ксения обратила особое внимание, чтобы быть уверенной в том, что можно не опасаться нападения с тыла.
Она быстро вернулась к «Гюрзе» и, открыв дверь, требовательно сказала Грише:
- Давай сюда свою пукалку! Быстро! Они уже внутри.
- Но, Ксения Вячеславовна… Неужели вы хотите?
- Давай, говорю! Я пойду туда, а ты стой здесь и жди. Мотор не глуши. В этом будет твое посильное участие в операции. Если что, вызовешь полицию, Бумца, черта лысого, кого угодно. Но я думаю, до этого не дойдет.
Гриша с видимой неохотой вынул из бардачка большой серебристый револьвер и отдал Ксении, переставив на нем какой-то рычажок и сказав, что теперь можно стрелять. Но лучше, конечно, не надо. Она, не дослушав его увещеваний, с трудом запихнула увесистую «пукалку» в свою сумочку и осторожно направилась к серому бараку.
11.
Ник очнулся от зычного смеха. Его похитители обсуждали какие-то дела, стоя на некотором отдалении. Ник прислушался.
- Частное охранное предприятие «Доктор Ватсон», да? Им теперь никакой Ватсон-Шматсон не поможет, ха-ха-ха! – говорил голос с заметным акцентом.
- Да, я всегда говорил, что эти местные – все слабаки. Амету нужно было сразу нам это дело дать. Мы вон как быстро с ним справились. А те! Грузчиками нарядились, да? Конечно, он грузчикам может по морде дать, а настоящим мужчинам, как мы – кишка тонка. – Вступил в разговор голос помоложе.
- Помолчи, ты! Молод еще про Амета говорить! Ты ему всем обязан. Он тебя сюда перетащил, маму твою перетащил, братьев, сестру, мужа ее… Амет тут дела делал и землякам помогал, когда тебя еще на свете не было! – Этот голос был властным и самым басовитым из всех. – Наверное, их старший, - подумал Ник.
Ник, прислушиваясь к разговору, попытался оценить свое положение. Он не подавал виду, что очнулся, не спеша познакомиться поближе с этими гориллами. Итак, он сидел на стуле со связанными за спиной руками, которые уже изрядно затекли. Руки были связаны скотчем и таким же скотчем он был примотан к спинке стула. Ноги были свободны. Уже хорошо. Впрочем, скотч тоже давал повод для оптимизма. Ник в последнее время взялся было учиться игре на классической гитаре и для этой цели отрастил ногти на правой руке. Неурядицы последних дней привели его обычно ухоженные руки в неприглядное состояние. Ногти покрылись зазубринами и заусеницами, и сейчас это было как нельзя кстати – ведь края скотча можно было очень легко надорвать и перепилить такими ногтями. Ник осторожно принялся за дело, начав с высвобождения рук. Он почти закончил перепиливание скотча, связывающего запястья, когда один из бандитов подошел к нему и грубо схватив за подбородок, резким рывком поднял голову.
Ник сделал вид, что с трудом выходит из забытья. Он мутными глазами с недоумением посмотрел на боевика, физиономия которого выражала только тупую заинтересованность в выполнении порученного задания – вывести пленника из обморока. Смуглый брюнет несколько раз с размаху хлестнул Ника по щекам и, обернувшись к своим, которые курили у закрытых железных ворот, сказал:
- Очухался, вроде. – Опять повернувшись к Нику, он назидательно выговорил, - Ну что, малчик, теперь будешь знать, как у дяди Амета денги воровать, да?
- Какие деньги, ты что? Я не знаю никакого Амета! – Ник говорил чистую правду. Он понятия не имел, что это за Амет, и какие деньги имелись в виду. Может, какая-нибудь бандитская подстава? Но он все равно ничего не помнил. Между тем руки уже были свободны и Ник, размяв их и восстановив кровообращение, начал перепиливать скотч, привязывающий его торс к спинке стула. От компании у двери отделился еще один бандюган и с важным видом приблизился к пленнику. Похоже, это и есть их старший. Во всяком случае, у него-то костюм дорогой, в отличие от других бойцов. Тучный одышливый важняк, сделав последнюю затяжку, брезгливо выстрелил окурком в лицо Ника, и сказал:
- Слушай, ты мозги парить будешь в другом месте, понял, да? Ты что, будешь мне в лицо глядеть и говорить, что Амета не знаешь, меня не знаешь? Ты два месяца назад нам в нашем офисе обещал горы золотые. Обещал на своей торговле воздухом тысячу годовых! Обещал, говнюк, что если Амет тебе даст сто тысяч, ты ему принесешь через год два или три миллиона! И что? Прошел месяц, чуть больше, ты опять приходишь к Амету и говоришь, что деньги кончились, что надо еще сто тысяч, да? Что, не помнишь, отвечай?!
Ник соображал, что это вполне могло быть. Он помнил, что собирался выйти на большие обороты на своем рынке воздуха, потому что дела шли хорошо, он регулярно выигрывал и подумывал о существенно расширении масштабов операций. Он постоянно играл на понижение и это было оправданно. Последние удачные сделки были связаны с объявленной ООН программой по постройке десяти новых дотируемых заводов по генерированию воздуха. Цены упали. Это было последнее, что помнил Ник о своих операциях на NYMEX. Потом, уже после амнезии, просматривая архивы котировок и своих сделок, он обратил внимание на то, что у него было гораздо больше денег, чем должно было быть, так что, кто знает, может он действительно нашел богатого клиента… А потом произошел этот чертов теракт в Западной Сахаре. Боевики из какого-то очередного отряда по приближению конца света взорвали сразу три завода, генерирующих воздух для Западной Европы и цены взлетели под небеса.
Так что планы по привлечению какого-нибудь богатого клиента и работе с его деньгами имелись. Но Амета он не помнил в упор и теперь, глядя на этих горилл, думал, как его могло угораздить связаться с таким клиентом! Ник с трудом соображал после того, как его дважды угостили резиновой дубинкой по голове – второй раз был когда машина остановилась перед этим зданием. По дороге он очнулся и видел, что его везут за город, довольно далеко. Теперь, вспомнив разговор этих боевиков о грузчиках, до него дошло, что грузчики были, судя по всему, заказаны этим неведомым Аметом. Конечно, он, наверное, тоже чернявый, как и эти четверо… Так и описывали их клиента последние двое псевдогрузчиков, перед тем, как их убрал снайпер… Он сказал старшему, которого про себя окрестил «Эфенди»:
- Слушай, уважаемый, у меня амнезия. Потеря памяти. Это случается со мной раз в несколько лет. Последняя случилась пару недель назад. Я не помню ни тебя, ни уважаемого Амета. Честное слово! Скажи, сколько я вам должен и я расплачусь. Постепенно. Все отдам.
- Какая такая амнезия-магнезия? Ты что, шутить будешь со мной, да? Сначала самоубийство свое подстроил, теперь амнезию выдумал. Лишь бы деньги не отдавать, а! Но Амета не проведешь! Он не таких, как ты, заставлял платить. – «Эфенди» важно прошелся перед стулом Ника. – Конечно, мальчик, ты отдашь деньги. Мы тебя сразу убивать не станем. Сначала руку отрежем, чтобы понял, что мы – люди серьезные и уважаемые. Чтобы в тебе уважение к нам воспитать. А долг твой – три миллиона, как ты и обещал Амету. Будешь платить частями. Но если сразу не отдашь, то каждый месяц он будет увеличиваться. На сколько – Амет решит.
Ник перепилил и скотч, привязывавший его к стулу. Теперь скотч держался только за спинку стула и Ник мог вскочить в любой момент. Он видел, что у бойца, который первым подошел к нему, из-под расстегнутого пиджака виднелась кобура с пистолетом. Оставалось только дождаться, когда кто-нибудь из этих зверей подойдет к нему на расстояние атаки. Ник спросил:
- Я, кажется, начинаю что-то вспоминать. Скажи, уважаемый, а у Амета какая машина?
«Эфенди», презрительно взглянув на пленника, не удостоил его ответом. Но молодой, стоящий рядом, восхищенно сказал:
- Амет на плохих машинах не ездит! У него БОА последней модели! Ай, что за тачка! Сама цвет меняет, только кнопку нажми, скорость – 380, с места до сотни – за три с половиной секунды! Эх, мне бы такую, а!
- Заткнись! – «Эфенди» сверкнул глазами на разговорчивого юношу и опять обратился к Нику, - Вспоминаешь, да? Молодец, вспоминай дальше. Щас Амет приедет и мы при нем тебе руку отрежем. – Он взглянул на часы. – Скоро уже. Давай, попрощайся с ней, больше не увидишь. Хотя, мы можем оставить тебе ее на память – повесишь на стену и будешь смотреть. Мы же не злые, а? – Он повернулся и пошел к своим людям у двери, ожидая реакции на остроумную шутку. Те заржали, согнувшись пополам и утирая выступившие слезы. Ник тоже улыбнулся. Молодой стоял очень близко к нему и тоже угодливо смеялся над шуткой старшего, видимо желая загладить вину за свою болтливость. Ник посмотрел на него и тихо сказал под громкий гогот остальных:
- Эй, малчик, у тебя ширинка расстегнулась.
Тот, перестав хохотать, нагнулся вперед и посмотрел на свои штаны. Его голова теперь была в пределах досягаемости. Ник спокойно освободил правую руки от остатков скотча и быстро протянув ее под пиджак идиота, тупо разглядывающего застегнутую ширинку, вытащил из его кобуры под мышкой пистолет с глушителем. Не вставая со стула, он выстрелил в грудь молодого, а потом, сквозь его пиджак в двух других горилл, стоящих у двери. «Эфенди», который тоже отошел к двери, наслаждаясь произведенным его шуткой эффектом, изумленно обернулся, увидев расплывающиеся на белых рубашках своих бойцов кровавые пятна. Ник встал со стула, сильным ударом колена отбросив в сторону падающее тело молодого бандита, и наставив на него пистолет, сказал:
- А теперь ты, шутник гребаный, будешь отвечать на мои вопросы! Руки за голову! Не дергаться! А то я тебе руку отстрелю, выбирай – правую или левую, я же не злой! – Ник саркастически усмехнулся. «Эфенди» торопливо поднял руки и заискивающим голосом загнусил:
- Э, дорогой, зачем горячиться, да? Не надо мне руку отстреливать! Я же пошутил только! Что, пошутить нельзя?
- Можно, конечно, дорогой, почему нельзя? А теперь я буду шутить… - Речь Ника прервал грохот открываемой металлической двери. На пороге возникла та самая девушка, неземная красавица из ресторана «Золотое небо». Она крепко сжимала в руках огромный никелированный кольт, дуло которого ходило из стороны в сторону, потому что эта блестящая погремушка, стилизованная под старинный револьвер, была слишком тяжела для ее тонких изящных рук. Девушка закричала:
- Всем оставаться на местах! Полиция! Сопротивление бесполезно, здание окружено! Вы имеете право хранить… - Она беспомощно щурилась в полумраке здания, войдя с солнечной улицы, и не успела среагировать на быстрое движение «Эфенди». Он, с неожиданной для его комплекции резвостью, мгновенно оказался за спиной девушки и вырвав у нее револьвер, приставил к ее голове, заорав Нику, бросившемуся к ним:
- Стой, где стоишь! Не двигайся, прикончу девку!
Ник послушно остановился. Он выгадал несколько шагов и теперь стоял достаточно близко к бандиту, направив в его голову свой пистолет. Вполне можно попасть. Пистолет хорошо пристрелян, это можно было оценить по выстрелам в двух других горилл. «Эфенди» продолжал орать:
- Ложи ствол, козел! Бросай, говорю, пристрелю твою девку!
Ник спокойно ответил:
- Это не моя девка, я ее не знаю, и плевать мне на нее. Своя жизнь дороже. – Внезапно он изменился в лице и дрогнувшим голосом спросил в дверной проем позади бандита, - Амет?!
«Эфенди» попался на эту нехитрую уловку. Он на долю секунды дернул голову назад, запоздало понял свою ошибку и вновь перевел взгляд на Ника, успев в последнее долю секунды своей жизни увидеть летящую ему в лоб пулю.
Ник быстро подбежал к девушке, стоящую, как в столбняке, потому что ее забрызгала кровь из простреленной головы бандита. Она побледнела и начала оседать на пол. Ник успел ее подхватить и осторожно усадил на пол. Он вынул свой носовой платок и отер кровь с ее лица. После этого ему пришла в голову интересная мысль. Он быстро обыскал убитых и у одного из них нашел то, что искал – гранату. Подняв с пола древний покрытый пылью граненый стакан, засунул туда гранату, выдернув чеку. Приведя девушку в чувство, он вывел ее наружу и закрыл дверь, предварительно очень осторожно поставив на нее сверху стакан с гранатой. Привет Амету, который должен скоро подъехать. Дверь откроется, стакан упадет и разобьется, после чего взорвется граната.
На воздухе девушка пришла в себя. Ник спросил ее, быстро уводя от здания:
- Кто вы? Только не говорите, что из полиции – из вас полицейский, как из меня балерина… - Девушка слабо выговорила:
- Потом, потом… Не туда, в другую сторону, там машина…
Ник развернулся и они бегом кинулись по пустынной улице. Добежав до поворота, они повернули, и быстро уселись в ждущую спортивную «Гюрзу», которая тут же сорвалась с места и разрезая визгом шин патриархальную тишину городка, унеслась к шоссе, ведущему в город.
Часть 2. БЕГ
1
Уже к исходу второго дня пути, начавшегося в Порт-о-Пренсе, наш отряд достиг цели – маленького селения туземцев, расположенного в горах Массиф де ла Селль. Как утверждала мисс Лоуренс, следы ее пропавшего спутника и возлюбленного Билла Демпси должны были обнаружиться именно здесь. По крайней мере, так ей сказала одна из ведуний дикого культа вуду, который изучали мисс Лоуренс и мистер Демпси – этнографы Королевского географического общества. Несколько дней назад Демпси бесследно пропал в Порт-о-Пренсе и очаровательная мисс Лоуренс пребывала в сильной тревоге, опасаясь, что неумеренный энтузиазм исследователя завел ее коллегу в крайне опасные дебри Гаити, где его здоровье, как физическое, так и душевное, могли подвергнуться большой опасности. Незадолго до исчезновения любознательные этнографы вышли на неких подозрительных людей, согласных за изрядное вознаграждение свести ученых с колдунами-бокорами, будто бы способными оживлять мертвецов, превращая их в так называемых зомби, и последующее исчезновение Демпси мисс Лоуренс была склонна связывать именно с этими событиями.
После того, как она выведала направление поисков – селение, расположенное в горах к юго-востоку от Порт-о-Пренса, примерно на полпути между городом и пиком де ла Селль, где будто бы обитали колдуны, встречи с которыми так искал злосчастный Демпси, мисс Лоуренс обратилась ко мне с просьбой сопроводить ее в этом опасном путешествии. Разумеется, я не мог отказать столь прелестной и отважной девушке в помощи и хотя в сердце моем поселилась толика печали оттого, что она влюблена в другого, я, как и подобает опытному воину, немедленно дал свое согласие на этот поход. Я отобрал несколько крепких и опытных отставных солдат, коротавших дни заслуженного отдыха в кабаках гаитянской столицы, а также пару местных проводников, запасся дюжиной мулов и винчестеров, после чего мы выступили в поход, не обещавший быть долгим и утомительным.
Когда наш небольшой отряд (несколько поредевший к этому времени, ибо проводники-туземцы сбежали утром второго дня) достиг искомого селения, уже опустилась ночь. Деревушка была освещена отблесками большого костра, разложенного на утоптанной площадке в ее центре, вокруг которого под мерный рокот барабанов плясали аборигены. Похоже, мы попали на какую-то церемонию, мистическую или религиозную. В центре площадки стоял шаман или колдун, разукрашенный разноцветными перьями, лицо которого было скрыто под большой и уродливой деревянной маской. В кругу танцующих негров, смутно выделяющихся во мраке ночи лишь меловой раскраской на телах, рядом с костром, справа от колдуна лежало около дюжины тел. Похоже, это были мертвецы. Шаман закончил свои магические завывания и подошел к первому в ряду телу. Он взял из рук помощника какую-то бутыль и начал громко выкликать одно и то же слово, склонясь над телом. Было такое ощущение, что он зовет мертвеца по имени. В этот момент меня схватила за руку мисс Лоуренс (о, как передать охватившее меня волнение и трепет!) и взволнованно зашептала: Это колдун-бокор! Он исполняет ритуал воскрешения из мертвых! Если рассказы, которые мы слышали в городе, правда, то в этой бутыли содержится душа покойного. Сейчас мертвец должен отозваться и колдун поднесет бутыль к его губам, чтобы часть души вернулась в тело. Тогда покойник оживет и станет зомби! Мне страшно, полковник!
- Не бойтесь, мисс Лоуренс! – пылко ответил я. – Мне доводилось видеть много всяких чудес и тайн в разных странах. Но я твердо знаю одно – винчестер 12 калибра успешно справляется с любыми созданиями – живые они или мертвые, поту- или посюсторонние. Мне приходилось убивать дьяволов на Тасмании, они оказались всего лишь разновидностью местной фауны. А что до этого колдуна, то я видал куда пострашнее – на Соломоновых островах людоеды коллекционируют засушенные головы… - Тише, - прервала меня мисс Лоуренс, - Смотрите, он оживает! – Действительно, лежащий человек, над которым колдовал шаман, поднялся и шатаясь, принял вертикальное положение. Шаман что-то резко сказал ему и зомби неуклюже покачиваясь, обошел костер и встал с другой стороны. Между тем колдун перешел к следующему телу и, взяв у прислужника другую бутыль, снова начал что-то монотонно выкрикивать. Мы лежали в зарослях травы довольно далеко от места событий и было плохо видно, что именно делает колдун. Я вынул небольшую подзорную трубу, но и в нее было не разглядеть деталей – шаман закрывал своим телом голову мертвеца, да и пляска дикарей вокруг костра мешала рассмотреть происходящее.
Постепенно количество вставших мертвецов (если, конечно, это были мертвецы, как утверждала мисс Лоуренс) росло и достигло восьми. Однако не все попытки шамана были удачными – два тела так и остались лежать. Колдун подошел к последнему телу и немного замешкался, что-то выясняя у помощника. Он несколько раз что-то переспросил у него, но, наконец, начал мерные выкрики и над ним. Тело оставалось неподвижным и колдун кричал все громче, так что эти крики стали довольно отчетливыми и для нас. Вдруг мисс Лоуренс затряслась, стиснула руки и с мольбой в голосе обратилась ко мне: - О, полковник, вы слышите это?! Он выкрикивает имя Билла Демпси! Это он, он лежит там, мой несчастный возлюбленный! Спасите его, ради всего святого, скорее, пока этот злой колдун не превратил его в зомби! – Действительно, прислушавшись, я смог опознать в резких воплях шамана звуки, напоминающие названное прелестной девушкой имя. Между тем, она потеряла контроль над собой и, не дождавшись моего ответа, встала во весь рост и громко закричала: - Стой, грязный дикарь, прекрати эту бесчеловечную пытку! Билл! Билл, это я, твоя Оливия!
Естественно, явление мисс Лоуренс произвело совсем не тот эффект, на который она рассчитывала. Негры, на секунду прекратив свою пляску, тут же с воплями кинулись в нашу сторону, схватив копья, мачете и другое оружие, пригодное для приготовления нас в подходящий материал для опытов своего шамана. Я скомандовал отряду рассредоточиться в цепь и изготовиться к бою. Когда первые дикари подбежали на достаточно близкое расстояние, я дал команду «Пли!» и непроглядный мрак тропической ночи озарили вспышки и грохот выстрелов и крики раненных врагов…
- Послушайте, Ксения, вам не кажется, что пауза затянулась? – Иронично спросил Ник. – Я, конечно, понимаю, что вам очень интересно дочитать эту псевдодокументальную беллетристику о вуду и зомби, но в нашем положении лучше озаботиться делами насущными.
- А вас мама в детстве не учила, что заглядывать в чужой компьютер нехорошо? – Сердито ответила Ксения и выключила компьютер. Изображение на вертикальном излучателе компьютера было полупрозрачным и сидящий напротив «Вай» мог его читать. Она чувствовала, что краснеет, потому что ее спутник был прав. Действительно, в настоящее время им было лучше заняться поисками безопасного убежища, хотя она и испытывала легкое сожаление оттого, что не узнала, чем закончилась мрачная история, описываемая в этом фрагменте «Воспоминаний полковника МакДугалла». Эта, как справедливо отметил «Вай», беллетристика попалась ей вместе с кучей других материалов по запросу «зомбирование», который она задала, решив не терять зря времени, пока ее спаситель заканчивал трапезу. Они сидели в открытой придорожной закусочной, рядом с трассой, где решили передохнуть и обдумать сложившуюся ситуацию.
Покинув городок, они выехали на магистраль, по которой прибыли, и двинулись в противоположную от мегаполиса сторону. Уже сворачивая на магистраль, они увидели, как в городок въехали две машины. Первой шла ярко-красная БОА, ее сопровождал здоровенный шестиколесный джип стального цвета. Ник приказал Грише остановиться на обочине и вышел из машины, закурив. Юный детектив, который так и оставался в состоянии остолбенелости, вызванной появлением воскресшего объекта их расследования, покорно сидел за рулем, ничему уже не удивляясь. Из городка донесся приглушенный расстоянием хлопок. Ник удовлетворенно кивнул, пробормотав «Привет дошел по назначению», выбросил окурок и сел в машину. Они продолжили движение, доехав до Пятнадцатого транспортного кольца и свернули по нему направо. Гриша наконец вышел из столбняка и принялся причитать насчет приключений, которые ему не нужны за обычную зарплату. Он еще больше утвердился в своем пессимизме, узнав о том, что услышанный хлопок был взрывом гранаты, приготовленной Ником для Амета. Ксении надоели эти жалобы и она предложила Грише высадиться в любом удобном месте, выкупив его машину, которая была ей необходима для дальнейшего передвижения. После того, как сделка была проведена и специалист по информационному обеспечению высадился на подвернувшейся автобусной остановке, Ксения и Ник, проехав несколько десятков километров, остановились в этом придорожном кафе.
Немного подкрепившись бутербродами и напитком неизвестного происхождения, гордо именовавшемся в меню «кофе копучино», Ксения решила покопаться в интернете на предмет поиска сведений о зомби и методиках зомбирования – ей пришло в голову, что оживший объект может быть зомби. У нее было время, пока Ник завершал свой достаточно обильный обед. В течение нескольких минут она узнала массу никчемных сведений о разнообразных экзотических культах, потребительских свойствах рыбы фугу и содержащемся в ней алкалоиде тетрадотоксине, гаитянских колдунах бокорах, обрядах посвящения тибетских шаманов и ознакомилась с парочкой рецептов изготовления снадобий для зомбирования. Последним текстом, который ее увлек, был кусок приключенческого романа «Воспоминания полковника МакДугалла». Именно чтение этого допотопного триллера несколько бесцеремонно прервал Ник, вернув Ксению из мрачной атмосферы гаитянских джунглей в теплый весенний вечер, окрашенный нежными лучами клонящегося к закату солнца и оглашаемый ревом проносящихся по шоссе грузовиков. Сердито огрызнувшись на «Вая»-Ника, Ксения тут же пожалела о своей вспыльчивости. В конце концов, он спас ей жизнь, а она учит его хорошим манерам, выявляя пробелы в домашнем воспитании – хороша благодарность, нечего сказать…
Ник задумчиво посмотрел на собеседницу и ответил:
- Нет, мама не учила меня не заглядывать в чужие компьютеры. Я детдомовский и мамы не помню. Там учили несколько иным вещам. Например, тому, что полагаться в этой жизни можно только на себя, а вовсе не на незнакомых красавиц с никелированными кольтами.
- Простите, пожалуйста. – Ксения опять покраснела. Как же это она забыла, что у бедняги нет родителей. – Я не хотела вас обидеть.
- Ничего. Вам все равно это не удалось. А могу я поинтересоваться, чем вызван ваш столь срочный интерес к зомбированию?
- Э-э-э… Видите ли, столкнувшись с такой неординарной ситуацией, как воскрешение из мертвых, поневоле приходится отрабатывать все версии, даже такие, соглашусь, дикие, как зомбирование.
Ник, расслабленно допивающей пиво прямо из бутылки, поперхнулся и закашлялся. Он покраснел и изумленно вытаращил на Ксению глаза:
- Вы что, Ксения, думаете, что я могу быть зомби?! Вы же умный, образованный человек! – По дороге они успели кратко пообщаться и Ксения, представившись, рассказала о заказанном ей расследовании и поделилась своим недоумением по поводу происходящих с Ником событий. Он, разумеется, не помнил никакого самоубийства, но, в свою очередь, рассказал о пережитой несколько дней назад амнезии. – Какие, к лешему, зомби, колдуны, вуду?! Вы что, не видите, что я абсолютно нормальный человек?! Тоже мне, эксперта, блин, нашли! – Недовольно пробубнил он себе под нос. – Ну что, что вы опять на меня так уставились?! Что, ищете шрам на шее? Думаете, наверное, что мне новую голову пришили вместо прежней, да? – Ник уже не считал нужным скрывать иронию и раздражение.
- Отвечаю по порядку. – Ксения попыталась вернуться к своим навыкам холодного системного аналитика, надеясь, что это сможет остановить непрекращающееся нагромождение хаоса последних часов. – Во-первых, зомби вы быть не можете, - Ник возмущенно хмыкнул, - потому что зомби – это не воскресшие мертвецы, а недоумершие живые, выведенные из умышленно спровоцированного коматозного состояния с потерей некоторых функций мозга. Кроме того, никакому колдуну не нужен мертвец с отсутствующей головой, как это было в вашем случае. – Теперь собеседник зябко поежился. – Во-вторых, я изучаю не отсутствующий шрам на шее, а ваше лицо, потому что вы определенно кажетесь мне моложе, чем раньше. У меня были очень качественные фотографии и голограммы, на которых у вас была седина, хотя и очень редкая. Теперь ее нет. – Ксения сделала паузу и отпила еще глоток «копучино». – Я не знаю, как это объяснить. Может быть, стоило бы рассмотреть вопрос о новой голове, но эта версия слишком неправдоподобна. Конечно, современные достижения клонирования и медицины позволяют заменить утраченную руку, ногу и даже сердце, но мозг… - Она отрицательно покачала головой. – И, наконец, в-третьих. Вы можете сколько угодно иронизировать над моей некомпетентностью, но я, как специалист, могу сказать, что решение нестандартной ситуации может быть столь же нестандартным. А ваш случай – с явной смертью и столь же явным воскрешением – именно такая ситуация. И я обязана, именно как специалист и ответственный исследователь, рассмотреть все версии, даже такие идиотские, как зомбирование. Если вы способны выдвинуть какие-либо контраргументы, кроме вашей неподражаемой иронии, милости прошу! Каковы же ваши версии?
- Бред какой-то! – Ник озадаченно тер лоб. – Знаете, я бы просто не поверил вам и решил, что это какой-то дурацкий розыгрыш. Но, кроме вас, мне о моем мнимом самоубийстве говорили и эти урюки… От которых вы так неуклюже пытались меня спасти. Кстати, очень вам признателен за эту попытку, пусть даже и неуместную. Одно это говорит за то, что вы с ними по разные стороны баррикады и, значит, сведения из противоположных источников должны соответствовать истине… Но как же… Черт, я ведь отлично помню, как ушел из своей квартиры, которая, по вашим словам, должна была быть опечатана полицией и все такое… Как вы это объясните?
- Не знаю. – Настала очередь аналитика задумчиво тереть лоб. – Понятия не имею! – Помолчав, Ксения решительно сказала. – Вот что. Нам надо выдвинуть несколько версий, имеющих рациональное объяснение. Для начала. Если они не будут убедительными, перейдем к мистике, эзотерике, фантастике и прочему в том же духе. У меня есть первая версия – это была фальсификация. Как я убедилась по дороге сюда, экспертные заключения по идентификации тела могли быть подделаны – почему-то не сохранилось соответствующих данных в полиции. Глядя на вашу помолодевшую физиономию, готова предложить вторую версию – вы на самом деле не Иванов Александр Николаевич, а его внезапно нашедшийся брат-близнец. Кстати, почему вы представились Ником? А не Сашей, например, или, там, Алексом?
- Да тут-то все просто как раз. Это с молодости повелось. Когда я служил в армии, контрактником в миротворческом контингенте, там было обычным делом, что друг друга мужики звали по отчествам. Ну, таким усеченным, знаете, типа Иваныч, Саныч и тому подобное. Меня, естественно, звали Николаич. А потом это отчество окончательно усеклось до Ника. Я к этому привык и с тех пор представлялся Ником. А что касается правдоподобных версий… - Он задумчиво поглядел на Ксению, - Нападение бандитов этого Амета натолкнуло меня на такое объяснение. Похоже, что они говорили правду. Я действительно мог взять его деньги в доверительное управление – это обычная практика у дилеров. Возможно, я сначала не знал, что он бандит. Потом я прогорел на росте цен на воздух. Хотя я этого не помню, но последние свои сделки я успел проверить – все сходится. Ну а потом, понятно, этот чудак начал на меня наезжать и обещать скоропостижную потерю конечностей… Вот я и думаю, что мог смоделировать сцену самоубийства на компьютере – я же работал на киностудии, как раз такими вещами занимался. Это делается элементарно, особенно, когда есть все шаблоны – трехмерное изображение интерьера квартиры, свои собственные трехмерные модели… Вполне возможно, что я это слепил и ударился в бега… Как вам такая версия? – Ник отхлебнул еще пива и добавил, - Кстати, Ксения, вам не кажется, что нам давно пора перейти на «ты»? Хотя бы то, что мы так отважно спасали друг друга от бандитских пуль, уже обязывает.
- Согласна, - с улыбкой ответила Ксения, - Я уже думала об этом.
- Отлично. На брудершафт выпьем позже, в более приятной обстановке. Ну так как тебе моя версия?
- Версия недурна… Вот только мой клиент в нее не вписывается. Кто такой вообще этот доктор Бумц и зачем ему платить миллион франков за поиски смывшегося от кредитора мелкого брокера? Кроме того, я своими глазами видела кучу официальных бумаг по факту твоей смерти – ты же не мог их все подделать? Работала полиция, имеются протоколы осмотра места происшествия. Опять же, труп был доставлен в морг. И потом оттуда похищен. И не просто похищен, а вместе с присутствующими при этом работниками морга… У тебя есть знакомые в морге и в полиции?
- Нет. Вроде бы, нет… Черт, я же теперь ни в чем не уверен, эта проклятая амнезия! – Ник зло ударил кулаком по хлипкому пластиковому столику, отчего тот чуть не перевернулся. – Да, много непоняток…
- Что-то мне все равно кажется, что здесь дело нечисто… - Ксения вспоминала свои версии смерти «Вая». – И не обошлось без каких-то спецслужб. Не знаю уж, каких – военных, агэбэшников или еще кого, но тут реально серьезные люди вовлечены. И амнезия мне твоя кажется подозрительной – как-то очень вовремя она приключилась…
Собеседники замолчали, в очередной раз уперевшись в тупик. Ник допил последнюю бутылку «Солнечного» и сказал:
- У нас слишком мало информации. Я думаю, надо еще добыть. Я знаю где – в моем карманном компьютере – ты же сказала, что он у тебя. В последнее время я записывал все свои телефонные разговоры, надо их послушать, надо посмотреть все видеоархивы, перерыть всю записную книжку, в общем, изучить его досконально. Мне там многое будет понятно, в отличие от тебя, и может быть, найдутся какие-то новые зацепки. – Он серьезно поглядел на Ксению и спросил, - Ну что, Ксюша, рискнем въехать в город и проникнуть в твою квартиру?
После недолгой паузы Ксения ответила, - Рискнем, делать нечего. – Она поднялась из-за столика, потянулась и посмотрела на кроваво-алые облака, горящие в лучах заката. Теперь природа не казалась такой умиротворенной, как час назад. – Съездим, конечно, только завтра, сегодня поздновато уже, пожалуй.
2
Андрей Забродский остановил машину – неприметную серую «Волну» - у старого и обветшалого трехэтажного дома, заглушил двигатель и вышел на улицу. Усталое солнце раннего вечера красило ветхие домики узкой улочки провинциального городка в несвойственные им радостные оранжево-охряные тона, к которым примешивались проблесковые вспышки синих и красных мигалок «Скорой помощи» и полиции. Сонная послеполуденная тишина окраинного района разбавлялась щебетом птиц и негромким гулом толпы, собравшейся в паре кварталов от того места, где стояла машина Андрея.
Он вытащил из салона пару бутылок «Московского золотого» и неспешно двинулся по улице, вглядываясь в источник любопытства местных жителей - серое двухэтажное здание, такое же старое и обветшалое, как и вся эта улочка. По виду эта постройка смахивала на заброшенный склад или фабрику. Андрей подошел к задним рядам не слишком многочисленной толпы зевак и присоединился к коллективу зрителей, лениво комментирующих произошедшие события. Он спросил, ни к кому особенно не обращаясь:
- А че это тут случилось? - Стоящая перед Андреем бабка в ярко-синей косынке, обхватившая обеими руками большой пластиковый пакет с надписью «NO A LA GUERRA!» и портретом знаменитого миротворца Рикардо Кавальяса, словно ждавшая вопроса, быстро повернулась к Андрею и, оценив столичные достоинства слушателя, словоохотливо затараторила:
- Как че?! Не видишь, что ли, террористы опять бомбу взорвали! Говорят, вьетнамские на этот раз! Ну никакого сладу с ними, проклятущими, нет! Уже и до нас добрались! – В ее голосе сквозило скрытое торжество за свой городок, который тоже попал в водоворот мировых событий и, несомненно, будет показан по телевидению. Две съемочные группы уже сворачивали аппаратуру и загружались в большие фургоны.
- Да ты что, Никитична, белены объелась?! – Немедленно завелась ее соседка, столь же почтенного возраста, но простоволосая и с матерчатой сумкой, из которой торчали пучки зеленого лука и укропа. Судя по всему, эти подруги остановились у места происшествия по дороге с местного рынка. – Никакие это были не террористы! А вовсе даже бандиты, рэкетиры! И не вьетнамские, с чего эт ты взяла такое? А кавказские. Не слушай ты ее, мил человек, она сюда позже меня подошла, а я слышала как полицейские говорили, что это были бандитские разборки. Они друг друга положили тута все.
- Ха! Тоже мне, эксперты-криминалисты! Ну чего вы человеку мозги е.., в смысле, пудрите! Я точно знаю, что тут было, я еще до полиции тут был и все видел! – Отозвался на перепалку старушек мужик неопределенного возраста в засаленной кепке и застиранном до белизны камуфляжном костюме с объемистыми пузырями на коленях. Он обернулся к Андрею, выдыхая при каждом слове явственный запах вчерашнего веселия души. То, что надо, - подумал Андрей и, открыв бутылку пива, прихваченного как раз для такого случая, приглашающе протянул мужику. Тот благодарно кивнул и присосавшись к горлышку, принялся обстоятельно и задумчиво разглядывать буйные краски летнего неба и плывущих по нему облаков. Андрей, в ожидании успокоения горящей души, внимательно оглядывал место боевых действий.
Широкая площадка вокруг облупившихся металлических ворот была огорожена желтой полицейской лентой. За этой лентой, перед закрытыми воротами, в которых была приоткрыта только дверь, у тротуара стояли три машины, нарушавшие своим богатым и современным видом пейзаж старинной улочки. Это был здоровенный черный «бомбер» Лэндраннер, ярко-красная БОА и большой, стального цвета трехмостовый джип «Виньеро». Все машины были изрешечены осколками, у них были выбиты почти все стекла, а проезжая часть вокруг них была усеяна мелкими осколками и обломками стекол, зеркал, фар и прочих хрупких деталей. Тротуар и дорогу покрывали потеки и маленькие лужицы крови. В машину «Скорой помощи» на глазах Андрея загрузили полностью укрытое простыней тело, вынесенное из помещения. На тротуаре были также видны меловые контуры лежавших там раньше тел. Контуров было пять. Ворота, особенно вокруг дверного проема были выгнуты наружу, судя по всему, мощным взрывом, в некоторых местах порвавшим ржавый металл. Посмотрев на дома на противоположной стороне улицы, Андрей увидел, что их стены также сильно иссечены осколками, а во многих окнах выбиты стекла.
Он еще раз скучающим взглядом обвел улицу и двинулся обратно, небрежно помахивая второй бутылкой пива, отметив, что мужик в кепке уже допил первую и тоскливым взглядом провожает удаляющийся источник наслаждения. Отойдя на несколько десятков шагов, Андрей обернулся и, радостно хлопнув себя рукой по лбу, помахал бутылкой, призывая мужика. Тот не заставил себя ждать и со всей возможной скоростью, которую позволяло чувство собственного достоинства, подошел к Андрею. Получив пиво, он молниеносно сорвал крышку и стал не торопясь пить, рассказывая во всех деталях, что здесь произошло примерно два часа назад. Андрею не пришлось задавать вопросов, он только поддакивал, удивленно покачивал головой, и в самых драматических местах пораженно вставлял междометия типа «Да ну!», «Ничего себе!», «Во дают!» и прочее в том же духе. Версия камуфлированного рассказчика выглядела следующим образом.
Он живет тут прям, во-о-он в том доме, за углом. Он как раз вышел прогуляться за пивком, как вдруг услышал резкий визг шин. Удивившись, кто это тут рассекает, дошел вот до этого самого угла и увидел, что по улице уносится какая-то «мелкая, понимаешь, но пердистая эдакая зеленая крохотулька». Ну, ессно, матюкнувшись и пожалев, что не встретил этих пижонов, чтобы поучить уму-разуму, он опять пошел к ларьку за пивом: «Ну, никак, понимаешь, не давали мне сегодня до пива дойти, гады». Но остановился, потому что увидел, что у ворот фабрики («Ну фабрика это была, «Красный пионер», правда, давно очень, мягкие игрушки делали, еще в двадцатом веке начинали, но уже лет пятьдесят она заброшена, а несколько лет назад ее какие-то городские купили, кто не знаю, только нерусские какие-то») стоит вон та черная здоровая бандура. Остановился поглядеть на это чудо, не видал таких еще. А тут видит, прям вот по этой улице, со стороны бетонки летят еще два драндулета, явно из города, такие, блин, навороченные, куда бы деться. «Че-то не понравились они мне, мужик, я в сторонку отошел, за угол вон туда, и стал глядеть, чего это у нас тут такое, блин, движение, как по Тверской в час пик». Драндулеты остановились и из них вылезли эти. Ну, похоже, что те, которые фабрику купили. Из красной машины двое – один такой жирный и лысый, видать главный у них, и из серой той дуры шестиколесной – еще пятеро. Подошли к двери, открыли, тут че-то упало и вдруг как рванет, твою мать!!! Даже его качнуло взрывной волной, хотя он стоял метрах в ста. Этих-то почти всех на месте поубивало, а первого, который дверь открыл – вроде даже просто на куски разнесло. Только один и выжил, кажись, тот самый, жирный, он сзади всех стоял, его почти не зацепило, разве что контузило да поцарапало слегка. Но он тоже отключился поначалу. Ну, блин, нифига себе дела, ессно, захотел посмотреть, что там, внутри. Подошел осторожно, но не близко - охота была в крови пачкаться, там же вся дорога залита была, - заглянул внутрь, а там – еще четыре трупа. Ну, фигли тут еще пялиться, пошел ментам звонить…
Андрей дослушал рассказ, выразил всю гамму обуревавших его чувств кратким, но энергичным «Да уж!» и, попрощавшись с мужиком, побрел к тому углу, с которого, по его словам, перед происшествием унеслась маленькая зеленая машинка. Остановившись на тротуаре, он увидел, что в толстом слое пыли, от рождения не знавшей щетки уборочной машины, четко отпечатаны следы шин. Андрей рассеянно оглянулся и, вынув из кармана портативную камеру, быстро сделал несколько снимков. Убедившись, что качество фотографий достаточно хорошее, он отослал их на некий мейл и сунул камеру в карман. После чего лениво побрел дальше по улочке, к пресловутому ларьку, маячившему одиноким форпостом малого бизнеса в паре кварталов от перекрестка. Там он купил пачку сигарет и перекинулся парой слов с продавщицей. Как и следовало ожидать, она не видела зеленой машины, уезжавшей на большой скорости из городка.
Вернувшись в машину, Андрей выехал на магистраль и повернул в город. Он назвал номер телефона и сказал: - Ну что, отличная работа, как всегда. Ник в своем репертуаре. Но Амет уцелел, так что надо ждать продолжения банкета. По полиции требуется процессуальная зачистка. Что с машиной, определили, чьи шины? Понял, «Гюрза» второй серии, модель девяносто шестого года. Да, я знаю эту машину, фотография не нужна. Слушай, зеленая «Гюрза»… Так это же машинка этого агента из «Ergo», как там его, Гриша, что ли? – Выслушав собеседника из наушника телефона, Андрей ответил, - Вот как, уже не его? Ах, даже так? Ну, конечно, паренек в штаны наложил и решил свалить из этого триллера, его можно понять. Но какова госпожа доктор, а? Лихо действует, сдается мне, что она и на фабрике отличилась… Да нет, не думаю, что в этом есть необходимость, че там делать, на трассе… Возвращаюсь в город, наверняка, объект надо ждать там. Тем более, учитывая пополнение отряда… Да, все, отбой.
3
В тесном клочке схваченного городом неба сияла широкая и роскошная радуга, выглядящая неуместной в тесно застроенном районе мегаполиса, среди небоскребов и сплетения проводов и телекоммуникационных мачт. Алмазная в ярком солнечном свете россыпь водяных брызг парила и оседала на улицы, радуя детей и собак, весело прыгающих под этим нежданным дождем среди жаркого дня. Брызги широким шлейфом ниспадали из мощной водяной струи пожарного вертолета, отчаянно сражающего с сильным огнем, бушующим на средних этажах жилой сорокаэтажной высотки.
- Да, не повезло этим бедолагам! – Сокрушенно покачивая головой, сказал седой осанистый старик с роскошными вислыми усами, глядя на пылающие окна квартир.
- Да ладно, ничего особенного! Жалко, конечно, но страховка все покроет. Глядишь, еще и в наваре останутся! – Хохотнул в ответ бойкий паренек, держащийся за руль одноосного скутера. Его лихая бандана огненно-рыжего цвета с мерцающим логотипом модной группы «Angry Scull», подмигивала горящей глазницей черепа в такт музыке, доносящейся из микронаушника, сдвинутого на висок.
- Эх, сынок, - вздохнул в ответ старик, - не понимаешь ты, что люди живут не только бабками, но и душой, памятью, которую хранят всякие милые безделушки, вещицы, которые сейчас сгорели и никакая страховка их не вернет. Я ведь тоже пожарным работал, насмотрелся на горе людское. Хотя у нас, конечно, в то время такой техники не было. Вон, глядите, - он обернулся к Ксении и сказал, указывая на разворачиваемый поодаль агрегат, - электромагнитная водяная пушка. Сейчас они быстро все закончат.
Агрегат в смонтированном виде действительно оказался пушкой с длинным стволом. Наводчик в форме пожарного ловко уселся в сидение и, прильнув к оптическому прицелу, направил жерло ствола на окна, из которых вырывались большие языки пламени, после чего на что-то нажал и из пушки бесшумно полетели белые цилиндрические пакеты. Влетая в проемы окон, эти цилиндры взрывались и превращались в противопожарную пену. Вертолет поднялся выше и теперь поливал этажи, находящиеся над пожаром, чтобы предотвратить их возгорание. Как и предсказал старик, пушка быстро справилась с пожаром. Минут через двадцать огонь погас и из окон сгоревших квартир медленно заструились редкие ленты пара.
Ксения смотрела на происходящее как завороженная. Она даже не думала о том, что горит ее квартира, сознание будто отключилось и она не воспринимала этот пожар как что-то, касающееся ее лично. Просто смотрела на огонь и дым, слаженную работу пожарной команды и любовалась радугой, сияющей над этой картиной разрушения. В доме выгорело шесть или семь этажей. Похоже, пожар начался на четырнадцатом этаже, как раз под ее квартирой. Ник, обеспокоенно поглядывая на спутницу, спросил у отставного пожарного о том, как это произошло.
- Да, говорят, жильцы на четырнадцатом этаже забыли погасить газ и ушли на работу… А противопожарная сигнализация почему-то не сработала – то ли компьютер домашний завис, то ли еще что… Нет, не доверяю я этим компьютерам и роботам всяким, нельзя на них полагаться.
Ник осторожно тронул Ксению за плечо:
- Ксюша, пошли отсюда. Тут все ясно, ничего не исправить, а оставаться нам здесь, по-моему, не стоит… - Не дождавшись ответа девушки, продолжавшей зачарованно смотреть на окна своей обугленной квартиры, он бережно положил руки ей на плечи и мягко развернул к себе. Глядя в глаза Ксении, он опять повторил, - Пошли, пошли, все…
Девушка вздохнула и послушно двинулась вслед за ним к машине. Усевшись в «Гюрзу», она произнесла, глядя в пространство:
- Вот так… Значит, соседи не выключили газ на плите. – Она горько рассмеялась. – Похоже, мы остались без дополнительных зацепок, а?
- Да уж… - Ник завел двигатель и ввинтил машину в плотный поток уличного движения. – Придется довольствоваться тем, что есть. Надо еще раз все проанализировать.
- Хотела бы я знать, где мы будем этим заниматься. Насколько я понимаю, к тебе тоже нельзя соваться. Там нас будут ждать люди Амета. – Ксения устало вздохнула. – У меня нет в городе настолько близких людей, чтобы можно было у них остановиться. Похоже, придется поселиться в какой-нибудь гостинице.
- Мне очень жаль, что ты впуталась в такую заваруху из-за меня. Самое поганое, что я сам понятия не имею, что со мной происходит. Я тоже не знаю, к кому обратиться. Андрей уже рассказал мне все, что знал… Этому твоему Бумцу я совсем не доверяю, он определенно как-то замешан во все эти грязные делишки. Я думал начать свое собственное расследование с проникновения в здание «Терем-билдинга», чтобы выяснить, что это за снайпер работал по моей квартире, но теперь понятно, что это были люди Амета, снимавшие наемных киллеров. – Ник устало тер рукой лоб. – Не знаю, Ксюш, мне тоже кажется, что сейчас лучше всего остановиться в гостинице, еще раз обдумать положение в спокойной обстановке и решить, что делать дальше. Я знаю один маленький уютный отельчик – недавно в нем останавливался - там вполне пристойно и можно передохнуть. Ты как, не против?
- Я за, если там найдутся два свободных номера, в которых есть душ. Я слегка одурела от этих романтических приключений и не могу ни о чем думать, пока не приму душ и не высплюсь. Прошлая ночь в машине была не самой комфортабельной. Я жутко хочу спать. Поехали в твой отельчик.
- Там есть не только душ, но даже маленькие кухоньки в каждом номере. Это очень уютное местечко, нечто среднее между отелем, пансионом и дачным домиком, - ободряюще улыбнулся Ник. – Тебе там понравится.
- Кухня, говоришь? Слушай, у меня появилась идея. Давай по дороге остановимся у магазина, я куплю кое-каких продуктов. Хочу скулинарить одну вкусную штуку – надо же отблагодарить моего спасителя-героя. – Ксения улыбнулась в ответ. Ей почему-то захотелось приготовить обед и накормить своего спутника, к которому она постепенно проникалась симпатией.
- О-кей! Жду не дождусь! – С энтузиазмом воскликнул Ник. - Он остановил машину у небольшого продуктового магазинчика, где Ксения купила бутылку подсолнечного масла, мясо, огурцы, помидоры, зелень, готовый рис, соевый соус и еще какие-то загадочные ингредиенты. Ник курил на улице, где его решительно оставила Ксения, непреклонно заявив, что в магазин пойдет одна, и через стекло витрины наблюдал, как она выбирает продукты. О нем уже очень давно никто не заботился. Его охватывало давно забытое чувство теплоты и нежности к этой, почти незнакомой девушке и это было очень приятное чувство.
Ксения вышла из магазина с объемистым пакетом, они сели в машину и поехали в отель, весело болтая по дороге на отвлеченные темы, на время забыв свои расследования и напряжение последних дней. Подъехав к отелю, тому самому, где Ник останавливался после своего возвращения из дачного поселка, они выгрузились из машины и вошли в прохладную полутьму холла. Ник очень увлекся анекдотом, который рассказывала Ксения (или, что более вероятно, сияющими глазами рассказчицы), поэтому не заметил, что за углом отеля стоит серебристый «Мерлин», на который ему следовало бы обратить внимание.
Цоканье каблучков Ксении (она так и оставалась в выходном наряде, который надела для посещения «Золотого неба» - элегантное короткое золотистое платье и шикарные туфельки на модных высоких каблуках-«вилках» - тройные очень тонкие шпильки) в полутьме холла прервал зычный бас:
- Ну привет, партнерчик хренов! Свиделись наконец-то! – Навстречу Нику и Ксении из кресла вылетел высокий не в меру упитанный здоровяк. Сзади послышалось сопение и за их спинами выросли еще двое здоровых бритых бугаев в спортивных костюмах. – Ну чего вылупился, Ник? Что, не рад старым друзьям? А что это за телка с тобой? Симпатичная, блин, гы-гы, у тебя губа не дура. Может, поделишься, а? – Мужик заржал, тряся тройным подбородком.
- Че надо, Боров? – Холодно осведомился Ник. – Мы с тобой, вроде, все вопросы порешали, а? Или забыл, что договоренность была разбежаться?
- Не, брателло, не забыл. Не забыл, бля, что должок за тобой остался. Но я ж добрый, я даже не собирался его с тебя требовать пока. Так ты ж сам, сука, на рожон полез. – Боров, коротко размахнувшись, двинул своим огромным кулачищем Ника в грудь. Тот всхрипнул и согнулся, едва не упав. – Че, блин, прикидываться дурачком будешь, а? Ты че, в натуре, решил, что Паша-Боров совсем дурак, не вычислит, кто его ресторан грохнул? Камеры наружные в «Голодном кабане» засекли тебя, суку, когда ты вокруг прогуливался. И перед взрывом, и после… Тебе че, мало было, что ты у меня, по доброте моей, лишние бабки, поимел? Ты, скотина, еще отомстить мне решил, что ли? – Боров заводился при каждой фразе и, наконец, совсем озверев, ударил Ника коленом по лицу. Тот, как показалось Ксении, успел прикрыть лицо руками, но все равно очень сильно дернулся головой от удара и, едва не взлетев в воздух, упал на пол под ноги к одному из бандитов Борова, прикрывавших сзади путь к выходу. Боров продолжал:
- Короче, козел, ты мне должен. Много должен. Ремонт моего шикарного ресторана обошелся в пол лимона. И еще сотню с тебя за моральный ущерб. – Он опять радостно заржал, вместе со своими жеребцами сопровождения. – Я, блин, не знаю, где ты будешь бабки брать. Я слышал, что ты на нуле – доигрался, блин, со своим воздухом, но меня это не колышет. Даю тебе неделю на поиски бабла, и учти, что за каждый день опоздания на тебя лишняя сотня пишется. Не отдашь - мы твою девку прикончим. Сейчас я ее заберу, пусть пока нас поразвлекает, а то я устал от забот с ремонтом ресторана. Косой, бери ее и тащи в машину.
Косой, стоящий сзади Ксении, обхватил ее своими лапищами. Она заорала:
- Ты на кого пасть разеваешь, Боров?! Ты вообще, знаешь, с кем связался, урод? В моей сумочке служебное удостоверение, пусть твой Кривой его вытащит и посмотрит, ты блин, щас прямо тут в штаны наделаешь от страха, мальчик! Я агент… не буду говорить, какой спецслужбы, работаю под прикрытием, копаю под этого твоего дружка Ника. Он у нас проходит как объект «Вай», мы расследуем его дела по линии национальной безопасности. Ты, блин, Косой, убери лапы, че, не слышал, что я сказала? Вас через час всех мордой в асфальт уроют и ты, Боров, пожалеешь не о своем кабаке занюханном, а о том, что на свет родился, жлоб жирный!
- Заткни пасть, сучка! – Боров рассвирепел, не ожидая такой наглости от девушки. Однако он слегка умерил свою нахрапистость и, приказав Косому не отпускать Ксению, сам вырвал у нее из рук сумочку и принялся копаться в ней в поисках опасной ксивы. Наконец он вытряхнул запаянное в пластик служебное удостоверение со старой работы – из Института системного анализа, и принялся вертеть его в руках, пытаясь найти на нем опасные аббревиатуры какой-нибудь силовой структуры.
Ксения, конечно, откровенно блефовала, выгадывая время для Ника, который, как она видела, вполне оправился от ударов Борова и лежал на полу, просто не желая привлекать излишнего внимания. Он определенно готовился к действиям. Ксения, мельком скользнув взглядом по полу, увидела, что облапивший ее Косой обут в мягкие спортивные кроссовки, что было большой ошибкой с его стороны. Тем временем Боров, убедившись, что удостоверение никак не показывает принадлежности неизвестной спутницы Ника к спецслужбам, опять побагровел и, тряся подбородками, заорал:
- Че, на понт берешь, девка? Думаешь, Боров такой тупой, что не отличит гебешную ксиву от этой фигни? Ничего, я тебя щас научу Пашу-Борова уважать, бля! – Он шагнул к Ксении и размахнулся. В этот момент лежащий на полу Ник крутанулся и подсек опорную ногу толстяка. Тот обрушился на пол с грохотом, от которого жалобно зазвенели стаканы на стеклянной полке за стойкой портье. Второй бандит, до этого лениво усмехавшийся, встрепенулся и кинулся на Ника, который уже успел вскочить на ноги и занять боевую стойку. В этот момент Ксения с наслаждением вонзила свою модный каблук-«вилку» в ногу держащего ее Косого. Три острые шпильки легко прошили легкую синтетику кроссовки и впились в ступню бандита, который завопил от боли и тут же отпустил девушку. Она спокойно перенесла вес тела на боевой каблук (в ноге Косого что-то негромко хрустнуло) и аналогичным образом использовала каблук второй туфли. Теперь Косой был пришпилен к полу и орал так, что его должно было быть слышно даже у ближайшей станции метро. Ксения обернулась к нему и ласково улыбнулась в вопивший рот, от которого невыносимо несло чесноком. Она брезгливо сморщила носик и, сказав «Фу, немытый мальчик!», мягко ткнула бандита ладонью в грудь. Его ноги, по которым переминались каблучки Ксении, оставались пришпиленными к полу, поэтому тело, лишенное опоры, тут же завалилось назад. За секунду до падения Ксения элегантно сошла с лапищ Косого и он грохнулся на пол, ударившись затылком, и потерял сознание.
Между тем Ник уже успел вырубить второго бандита, последовательно дав ему ногой по голени, в пах, и завершив дело одновременным ударом кулаками по ушам. Теперь он с удовольствием бил по морде Борова, схватив его левой рукой за галстук, все туже затягивающийся на багровой шее. Однако эту приятную процедуру прервал четвертый бандит. До этого он блокировал портье отеля, загнанного в клетушку за стойкой, но увидев, что дело обернулось не в пользу его шефа, достал пистолет и начал палить в Ника. Тот закричал Ксении: - Ложись и ползи к выходу! – После чего пригнулся и, кинувшись к ней, прикрыл ее собой и потащил к двери. Он достал свою «Беретту» и начал отстреливаться. Шестерка Борова не отличался отвагой и, услышав первый выстрел, тут же спрятался за стойку портье и не слишком высовывался. Беглецы выскочили на улицу, сели в машину и выехали на дорогу, увидев, однако, что четвертый бандит вместе с очухавшимся шефом усаживаются в «Мерлин».
Ник гнал машину по улицам, пытаясь использовать спортивные преимущества «Гюрзы». Юркая машинка стремительно набирала ход и резко тормозила перед поворотами, едва вписываясь в них, протискивалась в узкие просветы плотного траффика. Ник был хорошим водителем, но «Мерлин» не отставал. Его тупая мощь сводила на нет мастерство Ника, да и спортивные достоинства «Гюрзы» были не слишком велики – под хищным названием и внешностью зеленой машинки скрывался достаточно заурядный мотор, наездивший, к тому же, уже не одну сотню тысяч километров. После получасового петляния по улицам города стало ясно, что оторваться от новенького шестисотсильного «Мерлина» не удастся. Ник сказал Ксении, что хочет выехать из города на одну хорошо знакомую ему дорогу, изобилующую крутыми поворотами и сложным профилем. Дополнительным плюсом этого отрезка шоссе было то, что он почти не использовался – это была старая бесплатная дорога, альтернативная скоростной магистрали, по которой и шел весь транспортный поток. Может быть там, пользуясь опасными зигзагами, подъемами и спусками, им удастся оторваться от погони. В крайнем случае на пустой дороге можно будет даже пострелять, чтобы наконец отвадить настырного Борова.
«Гюрза» выскочила из города, оставив позади Пятое транспортное кольцо – окружную дорогу – и неслась по Юго-Восточной магистрали. Эта дорога была не слишком загруженной и «Мерлин» начал приближаться. Мало того, Ник увидел, что вплотную за серебристым седаном летит черный джип. Видимо, Боров вызвал подкрепление, которое присоединилось к погоне на выезде из города. Он свернул с Юго-Восточной магистрали на Шестое кольцо и стремительно вел машину по пустеющей трассе. До поворота на заброшенную дорогу оставалось около десяти минут езды. Ксения, с растрепанными от погони длинными волосами, сидела, обернувшись назад, и с волнением следила за перестроениями «Мерлина» и джипа позади. Они держались примерно в сотне метров от «Гюрзы», но постепенно приближались. Дорога стала почти свободной и громоздкие машины преследователей, не сдерживаемые больше траффиком, быстро сокращали дистанцию. Черный джип выехал вперед, обогнав «Мерлин» и Ксения увидела, что из его окна высунулась небритая морда с автоматом в руках.
– Ник! – Закричала Ксения, - Они готовятся к стрельбе! Надо отрываться!
- Черт! – Выругался Ник и щелкнул тумблером на приборном щитке. – Наш последний шанс. Закись азота. Но ее хватит ненадолго. Да и не очень поможет, у этого «Мерлина» есть дополнительные реактивные ускорители, они нас могут достать, как стоячих. Но ничего, нам хватит для того, чтобы продержаться до той заброшенной дороги. – Он нажал на газ и машина, резко дернувшись, так, что Ксению прижало к спинке сиденья, унеслась вперед, сразу же оторвавшись от преследователей на пару сотен метров. Морда с автоматом исчезла в джипе, так и не начав стрельбу.
Предсказание Ника сбылось. Вперед опять вышел серебристый лимузин и Ксения увидела, что у него за кормой появился пламенный ореол. Ник комментировал происходящее, глядя на экран монитора заднего вида:
- Конечно. Они включили реактивные ускорители. Через несколько секунд они нас догонят. – Он глянул на экран виртуальной карты местности. - Но это даже хорошо. В режиме использования «реактивки» машина становится плохо управляемой, а уже через полкилометра мы свернем на заброшенную дорогу и там им каюк. Но ты должна поберечься. Ляг на сиденье и не высовывайся. Боров будет стрелять и хорошо, если только по колесам. И пристегни ремни, обязательно!
Ксения послушно нажала кнопку на подлокотнике и ее плотно обхватили несколько ремней, зафиксировав в глубоком анатомическом сиденье. Теперь ей было труднее смотреть назад. Но она видела, что «Мерлин» приближается очень быстро. Как и сказал Ник, через несколько секунд лимузин поравнялся с их «Гюрзой». В открытое окно высунулся Боров, расплывшаяся физиономия которого выражала торжествующее злорадство, и стал наводить на Ника здоровенный черный пистолет. Он заорал, перекрывая шум ветра:
- Ну что, козел, не получилось смыться?! Наконец-то я с тобой покончу раз и навсегда!
- Сюрпри-и-из! – Прогнусавил в ответ Ник и выключил тумблер подачи закиси азота, после чего события стали развиваться столь стремительно, что Ксения не успевала их осознать.
«Гюрза» без форсажа сильно сбавила скорость, после чего Ник резко заторомозил. «Мерлин», водитель которого не успел выключить реактивные ускорители, унесся далеко вперед по шоссе. Ник же, резко дернув на себя рычаг ручника, повернул налево, не снимая ноги с педали газа. Противно визжа шинами, оставляющими на шоссе густые черные полосы, «Гюрза» с заносом свернула на ту самую заброшенную дорогу. В это время их почти догнал черный джип, сопровождающий Борова. Но тяжелый драндулет, несшийся с бешеной скоростью, не успел погасить инерцию движения. Водитель джипа сделал большую ошибку, попытавшись повернуть вслед за «Гюрзой». Скорость была слишком велика, и джип занесло и перевернуло на слишком резком для такой массивной машины повороте. Кувыркаясь в воздухе, он слетел с шоссе в придорожный лес, ломая деревья на своем пути. Ксения, обернувшись, видела, как тяжелая машина срезала три тонкие осины и, пролетев по воздуху метров пятьдесят, с оглушительным грохотом разлетелась на куски, ударившись об огромный вековой дуб. Дерево, немного постояв, словно в нерешительности, наклонилось и плавно упало, треща ветвями и ломая окрестный подлесок.
Ник, между тем, низко пригнувшись к рулю, продолжал со всей возможной скоростью гнать машину по пока еще прямой пустой дороге. Он отрывисто бросил Ксении:
- Еще с километр и начнутся зигзаги. Останавливаться нельзя. Боров развернулся и скоро опять сядет нам на хвост. Как джип, смачно долбанулся?
- Смачнее некуда. – Ответила Ксения с некоторым холодком в голосе. Все-таки погибли люди и говорить об их смерти в таком тоне она считала несколько вульгарным. – Разбился на куски. Они все наверняка погибли.
- Туда им и дорога. – Ник на некоторое время оторвался от дороги и внимательно посмотрел на Ксению. – Слушай, я, наверное, черствый и все такое, но поверь мне, на этих уродах висит не одна мерзость, включая убийства. Я не собираюсь их жалеть и обнажать голову в знак уважения к их трагической гибели. Подумай о том, что они собирались сделать с тобой, может будет легче пережить этот инцидент. И вообще, на войне, как на войне!
Ксения промолчала и вновь оглянулась назад. В конце длинной прямой она увидела сверкание серебристой машины, продолжающей преследование. Она опять приближалась. Судя по скорости, водитель опять включил ускорители. Вскоре «Мерлин» повис вплотную за «Гюрзой», но эта дорога была узкой и Ник не позволял преследователям себя обойти, перекрывая пространство для обгона. Они, наконец, достигли того самого участка, на который изначально рассчитывал Ник. Дорога шла по холмистой местности и местами напоминала горный серпантин, изобилующий подъемами, спусками и опасными поворотами. Ник выжимал из «Гюрзы» все, что мог, резко ускоряясь на прямых, и замедляя ход перед виражами. Но «Мерлин», движение которого корректировалось компьютером, считывающим дорожную карту с системы спутниковой навигации, все равно держался вплотную за машиной беглецов. Водительское мастерство Ника и его превосходное знание этой дороги нивелировалось высокими технологиями, что он был вынужден признать:
- Черт бы побрал этих немцев с их компьютерами и спутниками! Не могу оторваться, слишком классная машина у Борова! Его водила включил автопилот и знай себе давит на газ, а я на этом чуде узбекского автопрома ничего сделать не могу! – Он с досадой ударил кулаком по рулю. – Одно хорошо – компьютерный автопилот не дает им сблизиться с нами – держит безопасную дистанцию. – Действительно, «Мерлин» шел на постоянном расстоянии в тридцать-сорок метров, не давая преследователям возможности прицельно стрелять. Впрочем, Боров все равно высунулся в окно и палил по «Гюрзе» из пистолета.
- Ник, убери крышу, у меня появилась идея. – Ксения пристально вглядывалась на экран дорожной карты, змеящейся поворотами. Они продолжали ехать по холмистой местности, но теперь дорога шла вдоль заброшенного карьера, как показалось Ксении, мелового или известнякового. Карьер углублялся на глазах и дорога все больше напоминала горный серпантин, потому что справа по ходу движения тянулись глубокие откосы открытых выработок этого неизвестного Ксении строительного материала. Ник посмотрел на девушку и спросил:
- Ты уверена? Крыша может нас спасти от случайной пули. Что ты задумала?
- Некогда объяснять. Убирай давай, уже скоро!
- Что скоро? – Спросил Ник, но все же нажал кнопку и верх машины, сложившись, исчез. Теперь «Гюрза» была открытым кабриолетом, а пассажиров обдувал сильный встречный ветер.
- Сейчас увидишь. – Ксения достала из лежащего на заднем сиденье пакета с продуктами стеклянную бутылку с подсолнечным маслом, купленную для так и не приготовленного обеда. Она крепко зажала ее в руке и внимательно вглядывалась в карту дороги. Ник проследил за ее взглядом и понимающе-восхищенно кивнул. Впереди был прямой участок, заканчивающийся очень крутым поворотом налево. Вскоре «Гюрза» вышла на эту прямую и Ник утопил педаль газа в пол, набирая максимальную скорость. Ксения напряженно смотрела на монитор карты, на котором мигающей точкой отображалась их машина. Вот они достигли середины прямой. До поворота оставалось около двухсот метров. Ксения развернулась лицом к машине преследователей и мягко бросила вверх бутылку с маслом, пытаясь попасть на середину дороги. Бутылка разбилась и масло успело растечься широким пятном перед колесами «Мерлина», въехавшими в прозрачную лужу на полном ходу. Через несколько секунд Ник затормозил и свернул налево по узкому повороту. «Мерлину» этого сделать не удалось. Почти не снижая скорости, серебристое чудо высоких технологий пробило символическое ограждение дороги, снеся пару невысоких бетонных столбиков и улетело в пропасть заброшенного карьера, очень глубокого в этом месте.
Ник остановил машину и вышел, встав у края дороги. Ксения, отстегнув ремни, последовала за ним. На дне карьера поблескивала на солнце серебристое пятно. От «Мерлина» и его пассажиров осталась небольшая металлическая лепешка, на таком расстоянии казавшаяся не больше коровьей. Ник довольно усмехнулся и сказал:
- Да здравствуют водородные двигатели – самые экологичные в мире! И никаких тебе взрывов, копоти и сажи. Ничто не портит прекрасный вид. - Ксения молча стояла, глядя на поблескивающее пятнышко. Она достала карманный компьютер, оснащенный хорошей видеокамерой и навела ее на дно карьера. Двадцатикратный зум позволил рассмотреть даже название марки машины над разбитым задним фонарем, но людей или их останков снаружи видно не было. Кроме тонкой струйки крови, сочащейся из какой-то щели в серебристой лепешке. Ксения глубоко вздохнула и почувствовала подступающую дурноту. Она с трудом выдавила:
- На войне, как на войне, не правда ли, господин супергерой? – И осела на дорогу в глубоком обмороке.
4
Андрей докурил и щелчком пальца отправил окурок в меловую пасть заброшенного карьера. Вращаясь в воздухе и дымясь, окурок описал длинную дугу и исчез за краем обрыва, на дне которого копошились крошечные фигурки полицейских. Андрей глубоко вдохнул, наслаждаясь свежим воздухом и легким ветерком, овевающим дорогу, змеящуюся среди живописных холмов. Он еще раз взглянул на обломки бетонных столбиков под ногами, на краю обрыва, и прогулочным шагом двинулся по дороге, выйдя на прямой ее участок. На дороге стояла полицейская машина с уже выключенной мигалкой, возле которой курили, лениво перебрасываясь фразами, двое сержантов. Андрей подошел к ним и, поздоровавшись, предложил пачку «Орлов голд». Полицейские, уважительно глянув на дорогие сигариллы, поблагодарили и взяли по штуке, сунув в карманы. Андрей вытащил еще одну и опять закурил (совместное курение - лучший способ завязать непринужденное общение с незнакомцами), спросив:
- А что это тут случилось? Разбился кто-то?
- Да, «Мерлин»-600. – Ответил полицейский помоложе. – Да, блин, эти ошалевшие от бабок придурки носятся на своих тачках, как угорелые, пофигу мороз. За дорогой не следят. Разве так можно, да еще на таком серпантине? Эксперты говорят, в момент падения скорость машины была около 90 – 100 километров в час.
- Да уж… - Сочувственно ответил Андрей. – Эти нувориши думают, что все купили, даже законы природы. – Он сделал еще одну затяжку, выпустив аккуратное колечко дыма и добавил, - Знатная тачка, а? Вроде бы, они компьютерными автопилотами оснащены… Чего же это компьютер так облажался?
- А хрен его знает… Компьютеры эти, разве им можно доверять? А потом, автопилот отключить можно, он же не дает разогнаться как следует, а этим пацанам-понтярщикам все скорость подавай, куда там!
- Да нет, не только в компе дело, - вмешался в разговор другой сержант, постарше. – Они еще поскользнулись. На дороге было масляное пятно, видать, оно их и сгубило. Не смогли затормозить перед поворотом. Дурной вообще день сегодня на этой дороге. В пяти километрах отсюда, на повороте с Шестого кольца, джип влетел в дерево, все пассажиры, блин, всмятку. Весь день протоколы пишем.
- Да уж, неприятная у вас служба, мужики. Ну ладно, счастливо! – Ответил Андрей и пошел дальше по дороге. Он не спеша направлялся к своей «Волне», стоящей в паре сотен метров дальше по дороге. Дойдя до большого масляного пятна, жирно сверкающего в ярком свете солнца, выглянувшего из облаков, любитель свежего воздуха вытащил из кармана пульт от машины и уронил его на дорогу. Нагнувшись за пультом, он обмакнул палец в маленькую лужицу масла и, выпрямившись, украдкой лизнул масло. - Подсолнечное, как я и думал, - удовлетворенно кивнул Андрей. Он еще постоял на дороге, оглядывая масляное пятно, в котором кое-где поблескивали крохотные осколки стекла. Усевшись в машину, он нажал кнопку телефона и сказал, потянувшись:
- Эх, хорошо на природе! А то все в офисах да в квартирах, с этим консервированным кондиционированным воздухом. Я уже забыл, как лес пахнет… - Услышав ответ собеседника, он подобрался на сиденье и обидчиво заявил, - Нет, зачем же так буквально понимать мои слова? Я свое по лесам уже отбегал и отползал, Борис Аркадьевич. Теперь только прогуливаться разве что… Да, конечно, если Родина прикажет, то куда я денусь… Докладываю по сути. Вот что мы имеем. Во-первых драка с перестрелкой в отеле «Городская белка». По словам портье, к ним вломились четверо горилл, впрочем, один из них больше был похож на кабана. Ну да, Пашка-Боров со своими бандитами. Один загнал портье в его комнатушку и велел не высовываться, поэтому тот ничего не видел. Слышал только ругань Борова, крики, вопли и все такое. Потом стрельба началась и тот бандит, который его держал взаперти, вместе со своим шефом выскочили и уехали. Машину портье не видел, но и так известно, на чем Боров ездит. Вернее, ездил. Двое других так и остались валяться в холле. Одного из них, кстати, задержала полиция. Ходить не мог – колотые ранения ступней. Чем? Ха, каблучками! Наша доктор Стрельцова поработала, не иначе! По этому эпизоду опять нужна будет зачистка в полиции. В общем, понятно, что Ник, при активной помощи кабинетного ученого, вырубил трех горилл, а когда четвертый начал палить, наша парочка смылась.
Андрей устроился поудобнее, с удовольствием выслушав комментарии собеседника, после чего продолжил доклад:
- Ну да, ну да… Но Боров таки очухался и вместе с этой своей шестеркой, его еще не идентифицировали, кинулся в погоню на своем «Мерлине». Похоже, что на Пятом кольце к ним присоединился черный джип марки… Сейчас гляну… Да, точно, «МТ-Мигуро». Обломки этого джипа собирают сейчас в лесу недалеко от пересечения Юго-Восточной с Шестым кольцом. Там все чисто, полиция считает это обычной аварией. А сам Боров, точнее, то, что от него осталось, лежит на дне выработанного мелового карьера чуть дальше, по заброшенной дороге, к югу от Шестого кольца. Я поговорил с полицейскими, правда, рядовыми, но они говорят, что, по мнению экспертов, это была ошибка водилы «Мерлина». Ха, что на самом деле… А на самом деле это была опять же работа Ксении Вячеславовны! «Мерлин» слетел с дороги на очень опасном повороте, перед которым, как на грех, было огромное масляное пятно. Как, ну и что? А то, что масло было вовсе не машинным, а подсолнечным, я уверен, что из того магазина, куда они заезжали перед тем, как отправились в отель. Да, жду…
Андрей завел мотор и развернул машину в сторону города. Услышав реплику из телефона, он опять принялся рассказывать:
- Ну так вот. Ник, конечно, молодец, зачистку места происшествия провел. Убрал все осколки от бутылки из-под масла, так что улик типа отпечатков пальцев против них не будет по-любому, даже если какой-то ушлый следак раскопает, что это не просто масляное пятно. Там совсем чуток стеклянной крошки осталось и, в принципе, это может быть уликой, но пока что наше вмешательство тут не нужно. То есть, по сегодняшнему дню достаточно закрыть проблему стрельбы в «Городской белке». – Андрей пожал плечами и задумчиво сказал: - Даже не знаю… Не думаю, что у них сейчас есть желание продолжать свои подвиги, наверное, они на некоторое время останутся там, где сейчас, подальше от города, тем более, что у девушки должен быть шок от этой автокатастрофы с «Мерлином»… Да, да, думаю, что надо подождать… Нам сейчас новые приключения тоже не нужны, особенно, учитывая наши планы по их, так сказать, межличностному общению. Хотя, с другой стороны, зная Ника, можно предположить, что он очертя голову кинется в самое пекло, навстречу судьбе, образно выражаясь…
Андрей покопался в меню бортового компьютера, разглядывая карту окрестностей. Ткнув пальцем в надпись «Гостиницы» на мониторе, он задумчиво сказал:
- Я, пожалуй, тут остановлюсь неподалеку. Есть подходящий мотель. А то каждый раз из города через пробки ездить надоело уже. Прибываю к шапочному разбору, приходится со случайными свидетелями разговаривать… А так буду держаться неподалеку от объекта, глядишь, в случае чего еще и встряну вовремя… Да я знаю, Борис Аркадьевич, что надо соблюдать принцип невмешательства! Но ведь может себе дороже получиться с этим принципом! В конце концов, уничтожать полицейские дела – это что, тоже невмешательство? Чем это отличается по сути от стрельбы? Ведь для пользы дела! Опять же какая экономия – вы же знаете, как нам дорого обходятся некоторые происшествия. Да и вы сами пять минут назад грозились отправить меня в лес ползать, вот и потренируюсь, ежели чего… Да шучу я, шучу! Но ведь объект, между прочим, наши задачи выполняет – еще немного, и весь город от криминального элемента очистит. Почему бы не помочь? Ладно, понял, никакой самодеятельности. Понял… Значит, я буду в мотеле «У погибшего мотоциклиста». Спасибо, до свидания.
5
- Да, он был хорош. Почти идеален. Настоящий мужчина, ну, знаешь, как это может представлять себе молодая девушка. Красавец. Широкоплечий высокий атлет с лицом античного бога. Вьющиеся каштановые волосы, ухоженная и безупречная прическа. Глубокие серые глаза, умные и веселые. Да и сам он тоже был умен, образован, начитан, эрудирован, в общем, все, что положено из области головы, было при нем в надлежащем количестве и качестве… Опять же не беден, мягко говоря, хотя это меня и не особо интересовало… Он работал на хорошей должности – вице-президент по стратегическому планированию в крупной нефтяной фирме, а дело было во время Великого нефтяного кризиса 92-го года. Может, помнишь, тогда цены на нефть, последние капли которой кончались на глазах, взлетели куда-то за небеса и нефтяные компании просто лопались от денег. В последний раз перед тем как навсегда исчезнуть. Соответственно, внешние атрибуты тоже были на высоте – безупречные дорогие костюмы, хорошая машина, огромная квартира в центре города… Но это все не главное, что я прекрасно понимала, хотя и была молода… Мне тогда было двадцать три года. Знаешь, меня в то время окружали сверстники - студенты, аспиранты, лаборанты, которые пытались за мной ухаживать, неловко, как это свойственно юношам их возраста. Они были добрыми и милыми ребятами, их глаза лучились любовью и горели от нескончаемых философских бесед. Но они были всего лишь мальчиками, а он – мужчиной и то, о чем эти ребята мечтали, для него было давно пройденными этапами жизни. Да, он был намного старше, ему было уже под сорок, но ведь и не в возрасте главное… Главное было в его отношении ко мне. Он так красиво ухаживал… Огромные букеты каких-то немыслимых роз, которые я очень любила… Я помню, голландцы только что вывели синий сорт роз, это показали в новостях, так через три дня он преподнес мне букет из двадцати трех этих самых синих роз… Он его заказал, увидев сюжет в новостях, и специальным рейсом из Голландии эти розы доставили… С ума сойти, сам понимаешь! Розы получились золотые, но он никогда не жалел денег на то, чтобы мне доставить удовольствие, надо отдать ему должное…
Он вообще делал все, чтобы меня впечатлить… Я бы даже сказала, поразить…Причем все с фантазией, красиво. Прогулки на роскошной яхте по ночной реке, выезды в арендованные только для нас двоих загородные рестораны – это было из разряда обычных развлечений. А случались и совсем эксклюзивные вещи… Стоило мне мимоходом упомянуть, когда мы гуляли по городу, что я очень люблю одежду марки «Болеро», как через две недели он вручил мне пакет с эксклюзивным вечерним платьем, изготовленным в единственном экземпляре специально для меня с дарственной надписью и автографом от самого Рудольфо Болеро с пожеланиями счастья и любви. Представляешь?! Однажды я, опять же мимоходом, в разговоре о музыке и прочих пристрастиях в области искусства, упомянула, что обожаю «Квинтет современного джаза», так он устроил мне их персональный концерт! А на мой день рождения, когда мне исполнялось 25 лет, он заказал огромную лазерную надпись на все небо «Поздравляю с днем рождения, дорогая!». Снял на ночь все, абсолютно все небо над городом, прикинь, сколько стоит эта рекламная площадь! В ту ночь над городом не было ни «Кока-Колы», ни «Майкрософта», ни «Хань-Наня», только поздравление для меня! Извини, просто офигеть можно, другого слова не подберу…
На самом деле все это он делал еще и потому, что я наотрез отказалась принимать обычные подарки. Они были очень дорогие и я не считала возможным их брать. Сначала, когда мы только познакомились, он ограничивался цветами и конфетами. Но потом, через пару месяцев, на какой-то праздник, не помню уже, что это было, он мне попытался презентовать кольцо с огромным бриллиантом. Я решительно отказалась, но, чтобы его не обидеть, сказала, что кольца дарят по случаю помолвок, а я ему согласия еще не давала. Он забрал это кольцо, вежливо отшутившись. Но еще через некоторое время, на день рождения (мне исполнялось 24), он приволок уже бриллиантовое колье, в котором самый мелкий бриллиант был, как я прикинула, не меньше карата. Я устроила жуткий скандал… Хорошо, что мы встречались наедине, не на общей вечеринке. Я заявила, что не давала ему повода преподносить мне такие подарки, что слишком плохо и мало его знаю и что ему не стоит рассчитывать на покупку моего хорошего отношения. Надо сказать, он принял это умно и достойно. Извинился за свою ошибку и сказал, что впредь будет деликатнее, постарается, чтобы я узнала его хорошо. И с тех пор, действительно, делал такие подарки, которые я не могла отвергнуть – как я могу не принять уже заказанную надпись на ночном небе или концерт? Не уходить же с этого концерта – это будет грубостью и неуважением к музыкантам, причем очень мною любимым и уважаемым… Вот так он и ухаживал…
Ну и, конечно, он говорил, что любит меня. И что у него очень серьезные намерения, что он хочет обзавестись семьей и все такое… А также, что ценит и уважает меня как человека, как личность… Эта вечная песня мужчин! Мол, все женщины – это всего лишь женщины, а вот такой вариант, как я - это нечто особое, потому что я не только женщина, я сильная личность, выдающийся, мужской интеллект (почему это вы все считаете «мужской ум» таким потрясающим комплиментом?!), словом – не женщина, низшее существо, - а Человек с большой буквы! Блин, слушать противно, ненавижу этот мужской шовинизм! Но, с другой стороны, когда такие вещи говорят именно о тебе, не слишком хочется их оспаривать…
Ну вот, так все и текло, очень мило и красиво. Конечно, я прониклась к нему определенными чувствами, а как можно не растаять, когда такой мужик тебя охаживает по полной программе… Просто сказка, а не мужчина, по-моему никто не смог бы отказаться от такого жениха… Я тоже не смогла. И потом, я любила его, или мне так казалось… Я не могла, не умела в то время отличить одно от другого… Мы встречались уже три года, я считала, что длительный срок знакомства поможет хорошо и близко узнать человека, с которым я собираюсь связать свою судьбу. И все было хорошо, я видела очень много знаков внимания, которые как будто доказывали его любовь ко мне. Я, в свою очередь, тоже отвечала ему взаимностью. Ну да, мы были близки, это тоже было необходимо для того, чтобы узнать друг друга как можно лучше. Он был очень хорош и в этом отношении, как и во всех остальных… Похоже, что у него не было недостатков… Ну разве что иногда какие-нибудь мелочи, на которые не стоило бы даже обращать внимания. Такие, что и говорить о них глупо. Ну, например, я вдруг замечала, какой-то холодный случайный взгляд или раздраженный, даже злой тон в разговоре… А потом, меня всегда удивляло, что он, как бы это выразиться… Любит по расписанию, что ли. То есть, в выходные или на праздники он был со мной, а в другое время – почти никогда. Если у него было запланировано что-то грандиозное, вроде тех необыкновенных подарков, он звонил заранее и предупреждал, чтобы я не занимала это время. Не слишком при этом интересуясь, какие у меня планы… Но было почти невозможно встретиться с ним в незапланированное время. Он все время отвечал, что занят, много работы и бывал при этом раздражителен и резок. Я оправдывала его, понимая, что работы действительно много, правда, меня настораживал этот неприязненный тон…
А еще у него была коллекция зажигалок, подаренных ему прошлыми его девушками. И он с удовольствием рассказывал мне о них. Мне это было неприятно, но я это терпела. Сейчас я бы, конечно, не стала мириться с такими рассказами, которые были довольно хвастливы – мужики вообще обожают хвастаться своими любовными победами, - но тогда мне казалось, что это всего лишь одна из его маленьких слабостей и с ней надо мириться – ведь у каждого есть свои причуды… Короче, мы уже точно решили пожениться, даже определили предварительное время свадьбы. До нее оставалось примерно три месяца, когда я случайно наткнулась на него в ресторане. У меня там была деловая встреча. И тут я вижу этого женишка, который постоянно твердил мне о том, как он меня любит, совершенно недвусмысленно обнимающимся с какой-то бабой! Я сначала от оторопи начала было придумывать ему оправдания – может, это его сестра или, там, старый друг – однокашница по Гарварду, с которой он не виделся много лет. Но я быстро поняла, что никакие отношения, кроме любовных, не предполагают столь жарких объятий и поцелуев взасос, блин! Я не стала к нему подходить, а только наблюдала со стороны, как он профессионально охмуряет эту крашеную в синий цвет цаплю (такую же тощую и голенастую) и все больше убеждалась, что это совсем не похоже на братские отношения. Вечером я позвонила ему и жестко потребовала объяснений. Он сначала еще упирался, гад, опять изображал усталость на работе и раздражение, но когда я приперла его к стенке, этот ублюдок с олимпийским спокойствием заявил мне, что может же он еще воспользоваться своим холостым статусом, пока мы не зарегистрированы! Нет, ну и скотина, а?! Я ему заявила, что он теперь может гордиться этим своим статусом сколько угодно, хоть до пенсии, потому что я его посылаю на три буквы вместе с его помпезными подарками и предложениями руки и сердца, а также всех остальных органов и членов. Пусть продолжает собирать свою коллекцию зажигалок без меня, кобелина! И что статус статусом, но как же любовь, о которой он постоянно болтал? На кой черт ему сдались другие бабы, если он меня любит? И тут-то он меня совершенно огорошил. Он заявил, что просто говорил те слова, которые надо говорить, чтобы завоевать девушку. Что он действительно с самого начала хотел на мне жениться, потому что я очень хороша собой и умна, то есть, соответствую его статусу и меня не стыдно вывести в приличное общество, то есть, я буду его достойным обрамлением. Как тебе такая фраза: «У меня по должности должна быть машина хорошей марки, костюм и часы. Ну и жена, конечно, тоже не должна быть ниже определенного уровня и твой уровень меня вполне устраивает. Кстати, любовница мне тоже положена по должности». Ты понимаешь, этот козел даже не понимал, что он говорит мерзости, рассуждает, как последний негодяй, он искренне считал, что делает мне комплимент, отдает должное моему уму и внешности! Я поняла, что все эти его ухаживания были просто продуманной маркетинговой стратегией, он решал задачу женитьбы так же, как разрабатывал свои бизнес-планы – холодно и деловито! Нужно проявлять внимание к девушке – вот тебе розы, нужно поразить и заставить думать о себе – пожалуйте, эксклюзивный концерт, нужно завоевать доверие – вот тебе нежные слова о любви. Все по расписанию, не удивлюсь, если у него в ежедневнике был расписанный план по «захвату рынка», блин!
Я разбила телефонную трубку о стену, после чего расколотила подаренную им вазу – какой-то немыслимый раритет китайский – не помню, какой эпохи - то ли Мин, то ли Цинь. Потом слегка собралась с мыслями, успокоилась, насколько это было возможно, собрала все его подарки, засунула в пакет, отдельно сверху положила зажигалку, на которой иголкой нацарапала «Ублюдку в знак признательности за урок цинизма и маркетинга», перевязала ее грязным шпагатом, и отправила все это ему с посыльным. Так представляешь, эта свинья потом мне позвонила и спросила (человеческим голосом) почему в пакете нет вазы! В общем, я его послала окончательно и бесповоротно, но с тех пор настороженно отношусь к пресловутой мужской логике и рассудительности. Знаешь ли, если у всех мужиков такая рассудительность, то лучше я буду обходиться одними эмоциями – на кой нужна логика без чувств?! Ну а потом… Потом я очень долго не общалась с мужчинами, как говорится, обжегшись на молоке… Пару лет назад был легкий романчик, просто от скуки, но я сразу видела, что это ерунда, ничего из него не выйдет, просто захотелось отвлечься. Я теперь вообще не уверена, что мужчины способны на любовь, мне кажется, что это только женский дар, такая физиологическая особенность женского мозга, которой мужики лишены напрочь… А ты как думаешь, Ник?
- Не знаю, - ответил Ник, - Смешно, но мне кажется, что все наоборот. Мой скромный опыт в пользу того, что это женщины не умеют любить… Но то, что рассказала ты, может изменить мое мнение. – Он отпил вина из пластикового стаканчика и потянулся за сигаретой. Слушая долгий монолог Ксении, он только кивал и рассеянно глядел на отражение первых звезд в медленной воде небольшой речки. Они остановились на ее укромном берегу после того, как Ник бросил на дно в паре километров выше по течению пакет с остатками разбитой бутылки из-под подсолнечного масла, предварительно размолотив в пыль крупные осколки, на которых могли остаться отпечатки пальцев Ксении.
Сейчас она уже пришла в себя, а тогда, после обморока у проломленного ограждения серпантина, просто молча сидела в машине, которую Ник уводил подальше от места падения лимузина Борова. Он изо всех сил пытался отвлечь ее от произошедшего – доказывал, что люди в «Мерлине» были очень плохие, что они пытались их убить, что ее изобретательный маневр просто спас их жизни, даже пытался рассказывать анекдоты. Но Ксения молчала. Она прекрасно понимала, что Ник прав, но не хотела даже думать о том, что из-за нее погибли люди, пусть даже самые плохие. Она равнодушно смотрела, как ее спутник тщательно подбирал осколки бутылки с трассы, как покупал вино в придорожном магазинчике (Ник решил, что можно попробовать отвлечь Ксению от мрачных мыслей с помощью вина и еды), как затем он уничтожал улики. Отъехав немного от моста, с которого он выбросил стеклянную крошку, Ник свернул с узкой пустынной дороги и, цепляясь днищем низкой «Гюрзы» за кочки небольшой лужайки, остановил машину на невысоком пригорке над речкой. Он разложил на траве нехитрую трапезу – пирожки и бутылку вина с одноразовыми стаканчиками, постелил свою куртку и пригласил Ксению отобедать чем бог послал. Она сразу потянулась за вином, и залпом выпив два стакана, внезапно и горячо заговорила. Это был немного бессвязный и сумбурный разговор, просто для того, чтобы больше не молчать и не думать о том, что случилось два часа назад. Девушка рассказывала о своей жизни, перескакивая с одного события на другое, пока не остановилась на теме любви. Вечной теме, думал Ник, о которой сколько ни говори, все мало. И всегда она, именно твоя любовь, кажется такой уникальной и единственной, и всегда кажется, что у других такого не бывает, что никто не может понять твоей горечи и разочарования. Он грустно-скептически покачал головой и сказал:
- У меня тоже были любови. – Ник выбрал нарочито саркастический тон, потому что по-другому рассказывать о таких вещах трудно. – Обе неудачные. Неразделенные, как выражаются в дамских романах под розовыми суперобложками. Самое интересное, что они обе, я имею в виду тех женщин, говорили, что любят меня. А ведь я их за язык не тянул! Ну зачем же врать-то! Ладно, может я их провоцировал, когда сам приставал к ним со своей любовью, может, они хотели сделать мне приятное и говорили это просто в ответ, не хотели расстраивать? Да на хрена ж такое утешение! Не люблю я это вспоминать… В общем, оба раза финал был одинаковый – как только я развешивал уши и оттаивал, как только в моем, типа, суровом мужском сердце поселялась теплота и любовь, и я начинал строить планы на будущее, так тут же выяснялось, что блин! У нее есть жених и через два месяца свадьба! Ну что за… Слов у меня нет печатных для этого! Нет, я все понимаю, что у меня куча недостатков, что у меня нет карьеры, денег, положения в обществе, что характер дурной, всегда меня куда-то тянет на какие-то приключения и зигзюги! Я же всегда себя трезво оценивал и понимал, что не так уж много у меня достоинств, заслуживающих любви…
- Любовь не заслуживают, - тихо и как бы про себя сказала Ксения, - она или есть или ее нет, вот и все…
- Ну да, ну да, я знаю. – Быстро согласился Ник и продолжал, - Короче, я понимал все про себя… Но зачем же было говорить про любовь? Ну скажи ты прямо: типа, парень, ты милый и мне с тобой по кайфу поторчать, но планов не строй. Предупреди ты по-человечески! Нет, куда там! Любовь-морковь, слушает, ласково прикрыв глазки, как я, дурень пустоголовый, разглагольствую про нашу будущую совместную жизнь, а потом на тебе! Милый, я тебя вынуждена огорчить, но мой жених через неделю уезжает в Женеву, на новую работу, и я еду с ним! Твою мать! Ну что же было раньше не сказать про этого жениха! И так вот у меня было оба раза. Поэтому я тоже, как и ты, решил, что женщины любить не могут в принципе, что у них, наверное, организм не так устроен, и больше любовей не заводил. Просто трахался, прости за выражение. Это, по-моему, честно хотя бы… Никто никому ничего не должен.
Ник лег на спину и смотрел в небо. Земля, медленно отдающая накопленное за день тепло бабьего лета, приятно грела тело под черной майкой, а легкий ветер овевал разгоряченное воспоминаниями лицо. Мерный плеск речки постепенно успокоил Ника и он повернулся на бок, внимательно глядя на Ксению. Она сидела, обхватив тонкими изящными руками колени, обтянутые золотистым платьем и задумчиво смотрела на легкую рябь воды, поблескивающей под легким светом молодого месяца. Она сонно и без выражения сказала:
- А я пока не заметила в тебе никаких недостатков. Скорее, наоборот…
Ник смутился, разлил остатки вина по стаканчикам и протянул Ксении ее тару:
- Выпей, я вылил тебе последние капли из бутылки. Будет красивый муж. – Он неловко рассмеялся, пытаясь сгладить сказанное собеседницей.
- Красивый, некрасивый, какая разница… Был бы порядочный. Почему нет приметы, что выливают, например, любящего или верного… А еще считается, что народная мудрость – самая мудрая. Народная мудрость – самая банальная, так я думаю. Ерунда это все – красота, богатство… Мишура. – Ксения потянулась и зевнула, после чего вдруг повернулась к Нику и пристально посмотрела на него в упор, отчаянно вглядываясь в его глаза. – Я сейчас пьяна и могу говорить все, что хочу. И делать, что хочу. Я хочу посмотреть в твои глаза, говорят, что они – зеркало души. Мой отец всегда говорил, что человека надо определять по глазам. А что в твоих глазах, Ник? – Она подвинулась вплотную к мужчине и стала пристально вглядываться в каждый глаз по очереди. Она была настолько близко, что он ощущал горячее дыхание и легкий запах еще не успевших выветриться духов. Ксения отвернулась так же резко, как придвинулась, и глухо пробормотала, - Извини, я действительно напилась. Я вообще-то не пью, поэтому сейчас веду себя неадекватно, не обращай внимания…
- На такое трудно не обратить внимания. – Хрипло ответил Ник. Прокашлявшись, он решил сменить тему. – Слушай, это очень интересный разговор, но на самом деле у нас все еще проблемы. Мы по-прежнему не знаем, что происходит и, похоже, что за мной гонятся все скелеты, повылезавшие из моих многочисленных шкафов. Знаешь, я думаю, нам надо раздобыть оружие. Патроны к этой Беретте почти кончились, а у меня предчувствие, что Боров был не последним, с кем мне придется повстречаться на узкой тропинке. Я хочу съездить к одному знакомому, он подторговывает оружием, и прикупить что-нибудь посолиднее. А тебе, Ксюша, надо от меня как можно быстрее дистанцироваться. Я не могу рисковать твоей жизнью. Хватит того, что у тебя сгорела квартира и… - Ник запнулся, потому что чуть не ляпнул про разбившийся «Мерлин».
- Да ладно, чего там, договаривай, - махнула рукой Ксения. – В конце концов, на войне как на войне. Ты прав. Око за око, и если нам дадут по левой щеке, мы в ответ сломаем им правую ногу! – Она резко рассмеялась. – Я хочу и дальше участвовать в этом увлекательном триллере. Может, это и есть мое призвание – стрелять, убегать, догонять, выслеживать? А потом, может мне интересно познакомиться с тобой поближе… Ты же не настолько невежлив, чтобы выгнать даму из своего приключения?
Ник хотел резко возразить и отправить эту милую и обаятельную девочку домой, подальше от стрельбы и грязи. Его и так мучили угрызения совести, чего, кстати, уже давненько не случалось, и он знал, что в данном случае вежливость и галантность неуместны. Но он просто не смог ее прогнать. У него не поворачивался язык сказать то, что надо. А надо было бы нагрубить, нахамить и отбить, тем самым, у Ксюши всякое желание оставаться в его компании. Сделать больно, чтобы потом было хорошо. Солгать во спасение. Но он не мог! Он не мог, не хотел с ней расставаться и опять оставаться одним в равнодушном и чужом мире. Эта восхитительная девушка была обещанием чуда, чуда тепла и доброты и того самого, что он боялся называть по имени, даже про себя. Он стыдливо оправдал свой эгоизм (а это был именно эгоизм – самый постыдный и недостойный) тем, что Ксении лучше быть под его присмотром и начал укладывать вещи. Им опять предстояло вернуться в город.
6
- Я не знаю, куда он поедет за оружием. Посмотрите его контакты. Насколько мне известно, у него есть несколько таких знакомых, а к кому именно он двинет, я не в курсе. Особенно сейчас, в пять утра… Выясните сами, хоть что-то вы можете узнать без моей подсказки? - Андрей говорил по телефону, хриплым и раздраженным со сна голосом. Опять в машине, опять в пути из-за этого своего неугомонного приятеля.
Он вяло ткнул в кнопку на руле, отключившись от собеседника и так же вяло выругался. Ну почему только он должен все знать про Ника? Что им там, в Управлении, лень задницы оторвать и покопаться в базе данных на объект? Риторические вопросы. Позвонили ему в мотель среди ночи, он только уснул после вечера, проведенного за поглощением пива и новостей. Видите ли, объект, двигается в город! Да провались он, этот объект и они вместе с ним! Он уже достал своими похождениями! Нет, конечно, все это и его похождения в том числе, работает на них. В конце концов, даже направляется ими. Но почему только он, Андрей, должен мотаться по всей области за этим рейнджером недоделанным и подчищать его дерьмо!
Андрей достал сигарету и закурил. Мерзость какая – курить натощак. Он даже позавтракать не успел. Впрочем, скорее не захотел. Мотелишко был поганый. В ванне обнаружились чьи-то прилипшие волосы, кормили дрянно, телевизор был древний (двухмерный!) и показывал только двадцать каналов! Нет, где это видано, а! Всего двадцать каналов, эти жлобы экономили буквально на всем! Да еще телефон трезвонил, без конца предлагая девочек. Настоящих! Это уже вообще ни в какие ворота не лезло! Андрей бывал по работе в самых жутких дырах по всему миру, но настоящих, живых девок не осталось почти нигде – в нормальных отелях эта услуга была виртуальной и входила в стандартный пакет, также как полноценное телевидение и звуко-запаховое оформление. Поэтому он не стал задерживаться в этой дыре и был даже рад уехать, когда выяснилось, что Ник собирается наутро вооружаться до зубов в поисках новых приключений.
Андрей отчаянно зевнул и это прозаическое действо прогнало последние остатки сна. Он поудобнее устроился в кресле и залюбовался ночной трассой. Вообще-то он любил ездить вот так, в темноте, на автопилоте, глядя в ночь, горящую огнями и полосами дорожной разметки, фонарей машин и разноцветными точками на экране заднего вида, предупреждающими о приближающемся сзади транспорте. Андрей вспомнил древнее изречение и подумал, что горящий огонь и текущая вода, конечно, приятны для глаза, но вид ночного шоссе и, особенно, города (в который уже въезжала его «Волна») ему больше по душе. Он уже спокойно обдумывал ситуацию с объектом. Эта ситуация, в отличие от ночного пейзажа, ему не очень нравилась. Слишком много шума, слишком. Конечно, возможности их ведомства пока нивелировали стихийное бедствие, на которое все больше походил путь Ника, но все же… Кроме того, Андрею не нравилась идея шефа нанять Стрельцову для этого дела. Конечно, свежий взгляд на их работу по проекту полезен и может выявить скрытые от них самих пробелы, однако что если ей действительно удастся докопаться до правды? Вот что он будет тогда делать, а? Не говоря уже о том, что ее присутствие обостряет ситуацию. Ладно, бог с ним, с этим Боровом, туда ему и дорога, но шуму теперь будет определенно больше. Был бы Ник один, смылся бы куда-нибудь подальше от этих проблем и сидел бы там тихо. А теперь куда там – настоящие Мущщины, блин, не отступают перед такими мелкими неурядицами, как толпы разномастных бандитов, пытающихся укокошить его наиболее болезненным способом. Теперь он никуда не денется от города, к которому привязана Стрельцова и будет изображать из себя крутого мачо вдобавок. Андрей вышвырнул в окно окурок и почувствовал, что улегшееся было раздражение опять накатывает.
Особенно его бесила идея шефа состыковать эту сладкую парочку – Ника и Стрельцову. Ведь очевидно, что их отношения в экстремальных условиях обязательно приведут к определенным чувствам. Про Ника это известно доподлинно, да и эта девочка тоже… Не избалованная вниманием настоящих мужиков, таких как Ник, ведь наверняка растает… Сами понимаете, длительное пребывание вдвоем, задушевные разговоры, воспоминания о бурной молодости, неудачных любовях, суровой мужской дружбе, войне, а как же, куда же без нее! Насколько Андрей знал Ника, тот обязательно будет трепаться о тяготах и лишениях своей боевой службы в Южных Штатах… Одним словом, все идет к традиционной взаимной симпатии, с последующим ее перерастанием в любовь. Черт! Что, шеф этого не понимает? Нет, конечно, Андрей осознавал, что его работа предполагает изрядную гибкость морали, но опускаться до откровенного цинизма он бы не стал. Кем себя вообще шеф возомнил? Тоже, блин, вершитель судеб… Разве можно подсовывать Нику девушку, которая уже один раз стала причиной… Размышления прервал мелодичный перезвон телефона и приятный женский голос, назвавший абонента.
- Да! – Рявкнул Андрей. – Слушаю вас внимательно. Что, уже проснулся? Рановато… - На часах было шесть. Андрей отключил автопилот и взял управление на себя. Город уже просыпался и на улицах становилось все оживленнее. – Ну и что, куда направляется? Ну а что ты мне трезвонишь, если неизвестно? И что, ты думаешь, это мне сильно поможет, если я буду знать, что он собрался купить автоматический гранатомет и АК-2090? Ты переоцениваешь мою осведомленность о торговцах оружием… Ладно, решим так. Я остановлюсь где-нибудь в точке, более-менее равноудаленной от известных мне адресов оружейников и буду пить кофе, пока его маршрут не прояснится. Как только, так сразу маякуй мне и я туда двину. А зачем же еще, конечно на подстраховку! Осточертели мне уже эти подстраховки! И вообще, мне отпуск нужен. Шеф даст, блин… Догонит и еще раз даст! Даже если даст, у меня, между прочим, еще работа на крыше есть… На какой крыше! На фирме моей – «Пустобрехов фармацевтикс»! Я, если ты забыл, там пиар-менеджером служу и мне сейчас нужно готовить презентацию нашего нового лекарства от липогенного варикоза. Конечно, не знаешь, эту болезнь откроют только через месяц – сейчас во всем мире начинается ее эпидемия, наши партнеры из «Глобал фуд» ее развивают с помощью своих генетически модифицированных цыплят. Брр! Я однажды видел фильм об этих сороконожках, до сих пор без тошноты вспомнить не могу. Каких? Таких, цыплята генетически модифицированные с сорока ногами при одной башке. Потому что куриные ножки пользуются большим спросом, чем остальные части тушки. Это тебе не квадратные арбузы, это такая мерзость, что только в кошмаре может присниться… Так вот, им мало того, что они этих чудовищных мутантов разводят, теперь новые технологии позволяют с помощью генетической модификации развивать новые болезни, как эту, о которой я тебе говорил. Они ее развивают, а мы уже имеем лекарство – только мы и больше никто. Сейчас выпустим лекарство перспективное и – ну надо же – вот вам и болезнь поспела под это лекарство! Я когда на пенсию уйду, наверное, буду на досуге заниматься отстрелом членов правления и нашей фирмы и той. Хотя лучше, конечно, отстреливать реальных владельцев… Да, кстати, об отстрелах – оружие в закладке есть? Готово? А что я, по-твоему, должен по всему городу и области мотаться с арсеналом в багажнике?! Автомат мне не нужен! Снайперку положите, да хорошую, эту новую, УДЛ-5! Быстро, прям щас, пока он в город не въехал! А то мало ли чего, вдруг и в самом деле стрелять придется, прикрывать… - Андрей опять закурил, пытаясь унять злость. Что за бестолочи! Обо всем приходится самому заботится! – Ну что еще? Ага, понял, кофе откладывается… Кто? Газиз? Да, знаю такого… У него может быть и гранатомет и ПЗРК и все, что угодно. Не удивлюсь, если он может и о танке подержанном договориться… Знаю, где это… И его знаю – долго был профессионалом. Наемничал, в том числе и с Ником в ООНовских миротворцах. Ну да, не сдаст, ты переоцениваешь это братство по оружию. От человека зависит, от его порядочности, а не от совместного прошлого. Что-то у меня нехорошие предчувствия по поводу этой встречи… Ладно, Колян, пока, конец связи, еду.
7
- Мы уже возвращались обратно, выполнив задание, когда попали под обстрел. Лупили из автоматов и пулеметов, сзади и справа. Похоже, что это были приятели тех герильерос, которых мы ликвидировали в нескольких километрах к югу. Это и было наше задание. По-хорошему, мы не должны были ползать в грязи в поисках какого-то ублюдка снайпера, такую работу обычно делали самонаводящиеся ракеты, запускаемые с вертолетов. Но в последний раз такая ракета облажалась. На этих ракетах устанавливалась комбинированная система наведения, состоящая из высокочувствительного радара, распознающего металл, и инфракрасного датчика. То есть, по идее, случайный объект не должен был поражаться, потому что ракета искала цель в которой присутствовал раскаленный металл, причем в небольших количествах (это количество задавалось перед вылетом вертолета в зависимости от цели), то есть ствол работающего оружия. Но ракета захватила не снайпера, охотящегося на нас уже три дня, а маленькую самодельную печку в палатке беженцев из Парижа. Они грелись у этой печки и ракета, попав точно в цель, убила десять человек и покалечила еще полтора десятка. Ну, начальству устроили выволочку по полной программе, естественно. Мы, мол, пришли сюда не затем, чтобы воевать с мирным населением и так далее… Как будто нам было в кайф бомбить несчастных, у которых и так уже вся жизнь полетела к чертям. А эти уроды из Герильи специально прикрывались беженцами, которые в основном располагались со своими палатками у Красной реки, потому что там была вода.
Герильерос и беженцы из Парижа (это небольшой город на севере Техаса, к северо-востоку от Далласа) сидели на южном берегу Красной реки, а мы – на северном. Наш штаб располагался в городке Хьюго, немного севернее реки. А по реке как раз и проходила разделительная линия между герильерос и янки. Как раз по этой реке на нашем участке раньше проходила граница между Техасом и Оклахомой и теперь она тоже отделила Южные Штаты, которые почти полностью контролировались Герильей, от остальных Штатов, которые оставались за федералами, хотя у них было полно проблем и на севере и на обоих побережьях.
Мост, который раньше соединял берега и дорогу, ведущую от Парижа на север, через Хьюго, к Тулсе, был давно разрушен, еще во время боев 88-89 годов. Да чего там, собственно, мы его и доломали, когда пришли в 89-м. Наш полк тогда влез в самое пекло, именно на этом куске границы шли ожесточенные бои. Герилья там решила прорваться к Оклахома-Сити, потому что кратчайший путь от Далласа по тридцать пятому шоссе был перекрыт федералами, мост там был давно взорван, а весь северный берег был нашпигован тройной линией обороны. Вот герильерос и кинулись на этот участок, а там федералов было мало, сами оборону удержать они не могли и попросили ООН ввести туда «голубые каски». Нас и ввели. С широкими полномочиями. Эти полномочия означали, что если кто-то начнет стрелять, неважно с какой стороны, мы можем отвечать из главного калибра на полное уничтожение. Мы и отвечали. Так и Париж разнесли, в нем до этого штаб Центрального фронта Герильи стоял, да и Хьюго тоже досталось. Но зато мы быстро показали кто в доме хозяин. Знаешь, раньше, еще лет пятьдесят-сто назад ооновские миротворцы были ведь просто пушечным мясом, мальчиками для битья – оружия применять было нельзя почти никогда, сидели, чисто декоративно, обозначали присутствие. А теперь не так, нет. Мы, например, заняли полосу километров в пятьдесят и чуть что не так – сразу без разговоров накрывали залповыми минометами несколько квадратных километров. Понятно, боевые действия прекратили буквально за месяц. Конечно, наше вооружение было покруче, чем у «сторон конфликта», как их называли в газетах.
Ну так вот, снайпер, зараза, повадился нас обстреливать, значит. А что ему – залез на дерево и лупи себе на здоровье через реку – знает, что успеет смыться пока мы переправимся – моста нет ведь. Да и куда мы на резинке поплывем – утопит ведь сразу и в реке поодиночке перестреляет… Три дня, гад, по нашим упражнялся, одного пацана завалил и еще двух ранил. Ну, мы нашим взводом в ночь на четвертый день сели в моторки надувные и чухнули на тот берег. Рассредоточились по берегу и ждем. Их несколько человек пришло, видать, снайпера еще несколько боевиков прикрывали. Мы троих завалили сразу, а двое смылись и почти добежали до своего лагеря. Там было уже открытое пространство, а не лес, как на берегу, и они укрыться не смогли. Короче, достали мы их и возвращались обратно, уже почти, как я говорил, до реки добрались, как начали по нам палить. Кто – непонятно. Может, их дружки герильерос, а может и люди Кавальяса. Блин, миротворец хренов! Это он сейчас такой белый и пушистый лауреат Нобелевской премии мира, а тогда был бандит натуральный. Мне приходилось разговаривать с людьми, знавшими этого миротворца – говорят, не гнушался собственноручно расстреливать своих же, если кто бабки зажиливал. Конечно, «No a la guerra!», а как же. Он ведь после того, как мы там войну прекратили, целый бизнес развел. Торговал всем, чем мог, причем продавал и федералам и Герилье и даже нам. Да в общем, торговал-то он все больше наркотиками. Наши даже прозвали его банду «Героинерос» по аналогии с герильерос.
Вот, но дело не в этом. Конечно, мы этих стрелков долбаных отогнали, а половину перестреляли, но у нас тоже потери были. А Газик, он тогда моим близким приятелем был, подорвался на растяжке. Мы обычно на тот берег ходили очень осторожно, шаг в шаг, первый сканирует перед собой землю портативным радаром на предмет мин и прочей гадости и метки разбрасывает. И обратно так же возвращались. А тут из-за этого боя мы с тропы, конечно сбились и залегли кто где – знаешь, когда по тебе из пулемета лупят некогда с радаром возиться. Вот Газиз и подорвался на растяжке. Ему стопу оторвало, я его перебинтовал наскоро и тащил потом до лодки. Ногу ему потом, конечно, восстановили, с медицинской страховкой в ООН полный порядок. Но он это запомнил и с тех пор ко мне относится как к брату. Нет, ему можно доверять полностью, не продаст, точно. А оружие у него можно какое угодно достать, да еще и скидку сделает. Я думаю, нам понадобится автомат и гранатомет. Недолго ехать осталось. – Ник посмотрел в окно машины. Они уже въехали в город. Было почти семь утра.
- Да, сильно, - задумчиво ответила Ксения, до тех пор молча слушавшая рассказ Ника, - а могу я поинтересоваться, для чего именно ты планируешь использовать гранатомет? – Не услышав ответа Ника, который только пожал плечами, она продолжила. – Слушай, а чего тебя вообще на войну занесло? Насколько я понимаю, это не самое приятное занятие. Или ты относишься к тому типу мужчин, для которых самоутверждение любой ценой является жизненным приоритетом?
- Да нет. – Ответил Ник, несколько смущенно. – Знаешь, я вообще не люблю про это вспоминать. Может, ты подумала, что я эдакий крутой мачо, который любит хвастаться своими подвигами, так это не так. Я это все рассказал просто потому, что ты спросила, можем ли мы доверять Газизу. Потому и рассказал про этот эпизод. А он был просто легкой прогулкой по сравнению с другими, о которых я даже думать не хочу. А в армию пошел потому что молодой был и глупый. С одной стороны, романтики захотелось… А с другой… Я ведь детдомовский, куда мне было податься? Я оттуда вышел, помыкался пару лет на всяких бессмысленных и пустых работах, понял, что надо образование получать, если хочу нормально жить. А хорошее образование стоит хороших денег, откуда они у меня? Пошел контрактником в миротворцы – там ведь даже у рядовых зарплата как у вице-президента среднего банка – правда, это только в условиях реальных боевых действий. Вот и объяснение все – романтика плюс деньги. С романтикой в итоге оказалось туго, а денег заработал, пошел после службы в институт… Слушай, смотри, какой красивый парк, давай выйдем прогуляемся пару часиков. К Газику все равно еще рано. Заодно и позавтракаем… - Ник оглядел окрестности и припарковал машину у набережной реки, обрамленной живописным парком.
Ксения с недоумением посмотрела на него. Зачем тогда было вставать в такую рань и ехать в город? Для того, чтобы гулять в каком-то парке? А позавтракали они еще там, на природе, где и ночевали (спать в тесной «Гюрзе» было очень неудобно, ноги Ксении не помещались и она периодически оглашала ночной покой ревом клаксона, натыкаясь на него пятками). Она недовольно пожала плечами, но вышла из машины вслед за Ником. Он прихватил свою сумку из салона и быстро зашагал через дорогу, удаляясь от парка и набережной. Ксения догнала его и язвительно спросила:
- Мы что, идем гулять в промзону? Эй, вояка, парк в той стороне!
- Мы не идем гулять. Я остановился не из-за парка, а потому что увидел вон ту автопрокатную контору. – Ответил Ник, ускоряя шаг. – Мы идем менять машину. Я думал вчера ночью, почему все время натыкаюсь на засады и стрельбу. Сначала люди Амета, потом Боров. Мне кажется, здесь не обошлось без твоего работодателя, этого загадочного доктора Зло, в смысле, Бумца. Поскольку тебя я подозревать не могу, предполагаю, что дело в этой машине. «Гюрзу» мы взяли у этого паренька, которого тебе тоже предложил Бумц. Я думаю, он работает на Бумца, а машина может быть набита жучками, поэтому нас везде ждут неприятности, пока мы ездим на ней. Я не знаю, кто такой этот Бумц, но у меня сложилось впечатление, что он хочет меня убрать чужими руками, наводит на меня всех моих старых врагов. Иначе откуда бы они всегда знали, где я? Мы возьмем машину напрокат.
- Но почему ты тогда рассказывал в машине про Газиза? – Ошеломленно спросила Ксения. Ник действительно говорил разумные вещи, которые не противоречили ее подозрениям относительно Бумца. – Ведь если там жучки, у него нельзя появляться. А как же оружие? – И, чуть помедлив, она тихо спросила вдогонку. – И почему ты не можешь подозревать меня?
- Я говорил специально, чтобы пустить их по ложному следу. Конечно, мне не нужен автомат и гранатомет, что я, идиот, по городу передвигаться с таким арсеналом? Сейчас мы возьмем машину и заедем в любой обычный оружейный магазин, я просто докуплю патронов к Беретте и все. А они пусть мчатся к Газику и ждут нас там до второго пришествия. Мы же пока где-нибудь спокойно пообедаем и еще раз подумаем, что происходит. – Ник посмотрел на Ксению, задержав взгляд на ее глазах и добавил. – А тебя я подозревать не могу, потому что вижу, что ты хорошая. Правильная. Кроме того, подозревать тебя мне не позволяет сильное… сильная симпатия к тебе. Ладно, пошли.
Они подошли к пункту проката и Ксения решительно заявила, что машину она возьмет на свое имя. Если действительно за Ником следят, может быть, оформление машины на нее хоть на некоторое время запутает неизвестного противника. И лучше бы ему, как объекту слежки, вообще постоять подальше от этого офиса и не маячить вместе с ней. Объект не стал особо возражать и девушка взяла маленький седан городского типа – «Малину». Ксения не без труда выехала из ворот проката и, свернув за угол, уступила водительское место ждущему там Нику, который недовольно скривился от ее выбора явно женской модели, но молча сел за руль и двинулся по направлению к центру города.
Немного попетляв, Ник остановился у оружейного магазина (Ксения машинально отметила, что магазин был из той сети, рекламный буклет которой она нашла в вещах «погибшего»). Через некоторое время он вышел из магазина, кивнул пассажирке, давая понять, что все в порядке и они двинулись дальше. «Малина» пересекла весь город, слегка обогнув центр, и немного попетляла среди небольших окраинных улочек. Ник пытался определить, нет ли за ними слежки. Наконец он перестал напряженно вглядываться в экран монитора заднего вида и, решив, что хвоста нет, остановился у входа в небольшой ресторан. Беглецы вышли из машины и вступили в прохладу уютного полутемного зала, декорированного под охотничий домик – с чучелами и головами зверей на стенах, тяжелыми деревянными столами и лавками, над которыми висели светильники кованого железа. Сделав заказ, Ник и Ксения задумчиво посмотрели друг на друга. Ксения вынула небольшой блокнот и решительно открыла его на чистой странице, достав любимую золотую ручку.
- Ну что, попробуем еще раз? – Спросила она. – Пройдемся по версиям, уточним, проанализируем новую информацию? Итак, у нас было три версии: во-первых, фальсификация твоей смерти какой-то спецслужбой, к которой, предположительно, имеет отношение мой доктор Бумц. В рамках этой версии также имеются некоторые мысли о возможности конфликта этой спецслужбы с другой, то есть, ты стал заложником межведомственных разборок, думаю, между АГБ и Минобороны; во-вторых, та же фальсификация самоубийства, но уже устроенная тобой для того, чтобы скрыться от бандитов-кредиторов… Елки, забыла, была же еще какая-то третья версия… Ах да! Что ты – это не ты, а твой брат-близнец, но этот вариант отпадает, очевидно. М-да, не очень густо. То есть, развивать их можно, конечно, и мне кажется, что более перспективна первая версия, но… Что ты на меня так смотришь?
Ник очнулся от задумчиво-блаженного созерцания девушки и слегка покраснев, ответил:
- Да нет, ничего, просто ты такая красивая, особенно когда даешь эти свои аналитические расклады. – Он смутился и сказал, - Прости. Наверное, мне не надо было этого говорить…
- Ничего, почему же, - весело ответила Ксения, - лишний комплимент не повредит. Только зачем же извиняться? Или не делай, или не извиняйся, как говаривала моя мама.
- Слушай, Ксюш, что-то я ничего не соображаю натощак. Давай сначала все-таки пообедаем, а потом, за чаем-кофе уже все обсудим. Торопиться нам некуда. А пока ждем заказ, я позвоню Газику, поинтересуюсь, все ли у него спокойно.
Ник взял со стола карманный компьютер и, покопавшись в меню, нажал клавишу вызова. Прикрыв микрофон рукой, он сказал Ксении, - Вызову его в режиме видеосвязи – посмотрю сам, как там у него обстановка. – Абонент ответил и Ник принялся старательно вглядываться в небольшой экран, пытаясь оценить обстановку в магазине за спиной Газиза. У того все было нормально, он долго расспрашивал Ника о его делах, интересовался личной жизнью («Ну что, старый ты кобель, все со случайными девками путаешься, а?!»), отчего Ник покраснел и виновато поглядел на Ксению, пожимая плечами – мол, чего ждать от этого невоспитанного грубияна. Она же только весело прыснула в кулак, после чего с назидательной укоризной погрозила ловеласу пальчиком. Ник продолжал разговор, тщательно выспрашивая о бизнесе, не было ли проблем, наездов и тому подобного («Ну как это у вас, у бизнесменов, водится»). Нет, все было тихо и спокойно. Сегодня тоже все как обычно, покупателей немного, разве что школьники постоянно ошиваются у прилавка, но он, Газиз Ахметов - законопослушный бизнесмен и несовершеннолетним оружие не продает. Собеседники распрощались и Ник, отключившись, пожал плечами:
- У него все нормально. Ничего подозрительного. И мной никто не интересовался. Может, я перестраховался с этой машиной, может, это были просто случайные совпадения? Не знаю. Ладно, давай перекусим наконец, вот уже и наш заказ.
- Лучше перестраховаться, чем недостраховаться. Или недоперестраховаться. – Ксения опять рассмеялась, у нее было хорошее настроение. – Ой, не могу! Вспомнила одну рекламу – «Перестрахуем все! Быстро и недорого!». Плакат этот висел одно время у меня по пути на работу. Недолго провисел, сняли. Без объяснения причин. В этом постере рекламном в первом слове был очень интересно поставлен перенос. Понятно, что это был такой ход, продуманный пиарщиками. Ладно, приятного аппетита! – Ксения приветственно подняла бокал вина. В глазах Ника сияли искорки и это было не только веселье от шутки девушки. Обед начался с шашлыков. Для хрупкой дамы этого было более чем достаточно и Ксения сразу перешла к десерту, а Ник, оголодавший и нагулявший зверский аппетит на природе, перед десертом съел еще здоровый эскалоп. Приступив к кофе, парочка самодеятельных детективов вновь вернулась к своему расследованию. Ксения опять открыла блокнот и, посерьезнев, начала задумчиво разглядывать свой скудный список версий. Она подняла глаза на Ника, сидящего напротив и сказала:
- Итак, у нас таки три, нет, чего там, две версии. Мы остановились на том, что я предпочитаю первую, роль в которой Бумца и гипотетических спецслужб еще надо уточнить… - Ксения поймала на себе внимательный и ласковый взгляд мужчины. Ник потянулся рукой к ее подбородку и что-то снял с него. Его взгляд прямо-таки источал тепло и заботу:
– Крошка, - сказал Ник. – Это ничего, что я себе позволил?
- Ничего, конечно. Знаешь, я, пожалуй, схожу умоюсь и приведу себя в порядок, а потом продолжим. – Ксения встала и направилась в туалет, обернувшись и одарив Ника улыбкой. – Не скучай тут без меня. И смотри, чтобы никаких случайных девок!
Туалет и освежение макияжа заняли минут пятнадцать. Ксения вышла из дамской комнаты и натолкнулась на Ника. Он был бледен и напряжен. – Быстро, - сказал он, - двигаем отсюда. Опять засада! Амет и трое его горилл. Не смотри в зал, они все там и зрелище не очень приятное. Давай, давай, пошли! Я забрал твой блокнот, возвращаться не надо. – Ксения ошеломленно и машинально пошла за Ником, буквально тащившим ее за руку. Проходя коридором ресторана мимо зала, где они обедали, девушка увидела два тела, лежащих в нелепых позах на столе и дубовой лавке, рядом виднелась нога еще одного человека, торчащая из прохода между рядами столов. По белоснежным сорочкам расплывались резко-красные пятна крови. Ксения побледнела и в полуобморочном состоянии вышла на воздух вслед за Ником, который все больше напоминал ей топ-героя кибербоев Вэрлена. За ним просто тянулся след трупов. Она, покачиваясь, остановилась у двери, уткнувшись в спину Ника, который осторожно выглядывал из-за двери, высматривая машину Амета, в которой могли оставаться другие боевики. Да, машина была, и не одна. Арендованная «Малина» была с двух сторон блокирована представительским лимузином БОА последней модели синего цвета с перламутровым отливом и здоровым черным бомбером – близнецом того, с которым им уже приходилось сталкиваться. В обеих машинах сидели водители, смутно просматривающиеся через темно-синие окна.
Ник обернулся к девушке и, приложив палец к губам, извиняющимся шепотом произнес: - На войне как на войне. Мне опять придется стрелять. Не смотри. – Он опустился на колено и тщательно наставив Беретту на силуэт водителя синего БОА, аккуратно нажал на курок, после чего молниеносно двинул ствол в сторону бомбера и выстрелил еще раз. Ксения не смотрела на машины и водителей. Она и так знала, что этот безупречный Соколиный глаз не промахнулся.
После того, как путь к машине освободился, Ник решительным и быстрым шагом вышел из ресторана и, сев за руль лимузина, отогнал его на пару метров. Затем он пересел в «Малину» и приглашающе открыл дверцу для Ксении, которая машинально заняла место рядом. Ник резко рванул с места и помчался по улицам. Он смотрел прямо перед собой и рассказывал, не глядя на спутницу:
- Это был Амет. Этот синий БОА – его машина, мне про нее еще эти «грузчики» рассказывали. Мне просто повезло. Я собирался закурить и выронил зажигалку. Полез под стол искать ее и тут они вошли. Они меня не видели, потому что я сидел нагнувшись, ниже столешницы. Они остановились у входа в зал и начали разглядывать столики. Все были вооружены и водили своими стволами по всему залу. Из их разговора я понял, кто из них Амет и начал с него. Я стрелял из-под стола и они не сразу поняли откуда летят пули. А когда поняли, было поздно. Я убил всех четверых. Теперь Амета можно не опасаться.
Ник молчал и по-прежнему не глядел на Ксению. Она робко сказала:
- Но как же так? Ведь мы сменили машину? Как они нас нашли? Я ничего не понимаю, мы были в этом ресторане не больше часа…
- Я тоже хотел бы это знать. – Жестко ответил Ник. – И знаешь, у меня нет решительно никаких версий, кроме единственной – они узнают о моем местонахождении через тебя. Или через вас? Госпожа Стрельцова, я был бы очень признателен, если бы вы смогли мне объяснить, почему каждый раз, когда мы с вами где-то останавливаемся, в меня начинают стрелять?! – Ксения оторопело посмотрела на него. Будто окаменевшее лицо, холодный взгляд, устремленный на дорогу, жесткие уголки губ, опущенные вниз и затвердевшие в неприязненной ухмылке…
- Как? – Растерянно спросила девушка, - Ты что, подозреваешь меня? Да как… Как ты можешь?.. Ведь я… - Она пыталась собраться с мыслями. – Слушай, в конце концов, я же сама полезла под пули этих бандитов, чтобы тебя выручить! Нет, мне это нравится! Я своей жизнью рисковала, и вот что получила! Правильно говорят, не делай добра, не получишь зла! Остановитесь, господин Иванов, я выйду и освобожу вас от своего общества, столь неприятного вам!
- Возмущение, возможно и оправданное, но есть факты. Первый раз я встречаю тебя в «Терем-билдинге». Причем, ты явно меня искала, если не сказать, выслеживала. Своим появлением ты, во-первых, сорвала мои планы по проникновению в здание и выяснению того, кто причастен к обстрелу моей квартиры. Во-вторых, именно после твоего появления меня хватают люди Амета. Второй раз – опять же с тобой в отеле, перед посещением которого ты заходила в магазин, не взяв меня с собой, – на меня налетает Боров, и опять же пытается прикончить! Хорошо, я делаю не совсем оправданное предположение насчет жучков в «Гюрзе», потому что не хочу думать о тебе плохо. Оно не совсем оправданное, потому что первый раз эта машина появилась после того, как меня выследили и начали лупить по морде. И вот мы меняем машину, приезжаем в очередное место, ты уходишь в туалет и через пять минут в ресторан опять вламываются бандиты, мечтающие меня прикончить. Это факты, не эмоции! И я, с моей, извини, мужской логикой, просто не могу не заметить наличия взаимосвязи или, как там у вас, у ученых говорится? Корреляции, что ли, между этими событиями – появлением тебя и невозможностью скрыться от преследователей, которые каждый раз объявляются в любом месте, где бы я ни остановился на более-менее длительный срок. Скажешь, что мои подозрения необоснованны? – Ник впервые посмотрел на Ксению. Его взгляд был пристально-холодным. Наверное, так смотрят на подозреваемых матерые следователи, раскалывая их в ослепительном свете лампы, - подумала девушка. Она не могла не согласиться с доводами Ника, хотя буквально кипела от возмущения:
- Черт! Я не знаю, как это все объясняется! Да, ты прав… - Тихо пробормотала она, - Но я ничего не делала в туалете, кроме того, для чего, собственно, и предназначено это заведение. И я никогда тебя не предавала, не сдавала, не информировала о твоих передвижениях кого-либо. Это просто какое-то недоразумение. Или случайные совпадения, я не знаю! Но я честна перед тобой, хотя и признаю, что ты имеешь все основания мне не верить. Бред, бред! – Проспект Генетиков, по которому шла их «Малина», со всем его сплетением многоярусного движения, вереницами машин и силуэтами небоскребов расплывался от слез, поднимающихся в глазах Ксении от обиды и горечи.
- Я тебе верю, как ни странно. – Сказал Ник после длительной паузы. Он вел машину очень агрессивно, даже зло, обгоняя попутный транспорт и постоянно сигналя, цедя сквозь зубы ругательства в адрес других водителей, на которых вымещал свою ярость. – Да, я верю, хотя уже много раз зарекался верить кому-либо и, особенно, женщинам. Я думаю, есть еще один вариант – тебя могут использовать втемную. – Он опять внимательно посмотрел на Ксению. – Это вполне вероятно, учитывая твою наивность. Может быть, именно этим и объясняется то, что этот Бумц тебя нанял. Он хотел, чтобы ты стала наживкой, на которую я должен клюнуть. Поэтому я не буду сейчас с тобой обсуждать куда мы едем и зачем.
8
- Триста грамм водки и какую-нибудь закуску. Да, и еще шашлык. Что, у вас нет шашлыка? А что у вас есть? – Андрей раздраженно смотрел на официанта-китайца, держащего перед его глазами раскрытое меню. – Я не понимаю этих ваших названий! Вы мне русским языком скажите, какое-нибудь нормальное мясное блюдо есть? Может, лагман хотя бы? Я не ем змей, лягушек, жареных кузнечиков и прочую ползучую гадость! – Наконец сделав заказ, Андрей откинулся на спинку стула и мстительно подумал: - Напьюсь к чертовой матери! Не сяду за руль сегодня больше! Буду ездить исключительно на автопилоте, он умный, блин, компьютер, пусть и думает, куда ехать! Надоело все! Осточертело гоняться за этим рейнджером хреновым и натыкаться на горы трупов. Осточертело мотаться по городу и области и ночевать в поганых мотелях. Осточертела эта долбаная работа! Надоело жить двойной жизнью, уволюсь на хрен вообще!
Андрей сидел в закусочной, оказавшейся китайской, невдалеке от ресторана «Три медведя», где он опять расспрашивал свидетелей расстрела банды Амета под видом любопытного прохожего. До этого он битый час провалялся на крыше низкой старенькой двенадцатиэтажки, периодически наводя оптический прицел на вход в оружейный магазин «У Газиза». Его лежка находилась в трех кварталах от магазина и туда он прибыл примерно за час до расчетного времени появления объекта. До этого он успел смотаться на другой конец города и забрать винтовку УДЛ – 5 из тайника, замаскированного под мусорный контейнер, в одном из окраинных дворов. УДЛ – устройство дистанционной ликвидации - было гораздо больше, чем просто винтовкой, и отличалось высокой дальностью эффективной стрельбы – до пяти километров - но имело соответствующие габариты, поэтому приходилось быть очень осторожным, чтобы не привлекать к себе внимания. И вот, после того, как Андрей, соблюдая всевозможные маскировочно-отвлекающие приемы, таки залез с этой бандурой на крышу и провалялся на ней черт знает сколько, ему звонят и сообщают, что объект здесь не появится, а будет в ресторане на другом конце города. Конечно, пока Андрей разобрал винтовку, с не меньшими предосторожностями слез с крыши, нашел на карте этот ресторан «Три медведя», а также точку поблизости для снайперского места, прошло время. И естественно, он не успел туда доехать – через весь город, от одной окраины до другой, через дикие пробки… Когда он уже подъезжал к выбранной точке, позвонил Колян и сказал, что все кончено, и что он должен опять «провентилировать» следы пребывания объекта, как и на предыдущих местах.
Андрей, скрежеща зубами, опять нацепил на себя маску простофили-зеваки и поплелся выяснять у свидетелей и полицейских в оцеплении, что произошло. Убедившись, что произошла самая натуральная бойня, он с плохо скрытым удовольствием позвонил в Управление и заявил, что нужна зачистка по полной программе, потому что есть куча свидетелей – посетителей и работников ресторана, полиция уже сняла показания и т.д. и т.п. Андрей жевал мясо по какому-то из бесчисленных рецептов китайской кухни и недовольно слушал свой разговор с шефом, который он записал на встроенный в компьютер диктофон:
Андрей: Докладываю, господин генерал. Амет с остатками его банды уничтожен. Все насмерть. Ник опять сработал на пять с плюсом. Надеюсь, вы довольны. Сначала первый подручный Амета Мосел, потом Боров со своими людьми, теперь и сам Амет. За неполную неделю ликвидированы две банды. Хороший результат, а?
Шеф: Оставь свои ерничания при себе! Тоже мне, юморист нашелся. Где ты был, лучше расскажи, пока там эта стрельба шла!
Андрей: Где был? Точно не скажу, где-то в районе Третьего кольца и улицы 37-го года. Пробки, знаете ли… А наши отечественные машины, хотя и самые лучшие в мире, но пока не летают, как китайские или английские. Так что пришлось стоять в пробках.
Шеф: Мне не нравится твой настрой, Забродский. Не забывай, что у нас очень ответственный этап. Последний прокол и так стал причиной очень больших непредвиденных расходов. Мы сильно выбиваемся из сметы. Сам знаешь, чем нам грозят эти приключения объекта – можем вообще оказаться под угрозой сворачивания проекта, если еще раз придется внепланово восстанавливать ситуацию.
Андрей: Знаете, Борис Аркадьевич, вы меня извините, но вы, по-моему, сами немало поспособствовали этому кризису. Зачем надо было нанимать Стрельцову? Зачем надо было их сводить? Да и Амет этот… С ним можно было давно все решить другими средствами, не доводя до стрельбы в общественных местах. Теперь куча свидетелей, которые все видели, запомнили даже нашу сладкую парочку, их машину. Управление должно начинать работать по полиции немедленно, а то их арестуют на ближайшем посту. Кстати, куда они сейчас едут?
Шеф: Полиция не твоя забота, мы уже работаем, никто их не арестует. А по поводу моих якобы недоработок, помни, Андрей, ты куратор только одного участка проекта – Ника, а я отвечаю за все вместе и, поверь, мне виднее, как действовать. А куда они сейчас едут, я не знаю. Сигнал не отчетливый. Прояснится ситуация – тебя проинформируют. И постарайся на этот раз не упустить их. И не хочу ничего слушать про то, что тебя неверно ориентировали, не туда отправили – ты не мальчишка-курсант, а один из самых опытных людей в Управлении, у тебя уже нюх должен быть.
Андрей: Ну здорово! Нюх, значит?! Просто супер – меня отправляют в один конец города, он появляется на другом, а виноват я получаюсь?! Ладно, не хочу даже обсуждать это. Пойду лучше пожру пока. Пока ваши спецы по информационному обеспечению соизволят расшифровать сигнал и опять заслать не в ту степь.
Шеф: Кстати, скажи-ка мне, как куратор Ника, какие еще у него есть враги, и кого он может завалить в следующий раз?
Андрей: Вашими стараниями, господин генерал, врагов у него почти не осталось. Разве что Дабл…
Шеф: Это кто?
Андрей: ДаблВ. Валерий Валерьевич Осинкин. Тот самый шизоидный тип из «АЛМ Тектроникс», которому наш клиент сломал нос в ходе беседы о перспективах развития отечественной робототехники. Редкостный придурок. Я всегда говорил, что его неврастенический темперамент нельзя недооценивать, хотя Ник только отмахивался. Но Дабл все-таки не бандит.
Шеф: Ах, да. Помню, конечно. Нет, ну он и правда, не бандит, но на него у нас тоже кое-что есть. Тоже рыло в пушку по самые гланды.
Андрей: Чего?!!! Вы что, думаете, что и его тоже не помешало бы? Того… Ой, не накаркайте только, еще этого нам не хватало. Ладно, я пошел обедать. Не ел уже почти сутки. Позволите, господин генерал?
Шеф: Да что ты все господингенеральствуешь, Андрей? Конечно, отдыхай, ешь, пей. Приятного аппетита. Но не расслабляйся особо, скоро все равно сигнал получим отчетливый, так что жди.
Теперь Андрей сидел в закусочной, пил водку, пытаясь снять напряжение последних дней и ждал. Ждал этого сигнала, который сорвет его с места и потащит неизвестно куда расхлебывать пока неизвестные ему неприятности. Он знал, что, несмотря на все свое раздражение и даже злость, он сразу отправится на это новое задание. Что он, конечно, не бросит эту работу, хотя она не раз отравляла ему жизнь. Потому что это была очень интересная работа, а проект, в котором он курировал самое важное направление, был захватывающе, потрясающе перспективен и имел огромное значение для всего мира.
9
«Малина» остановилась, взвизгнув тормозами. Ник вышел из машины и закурил очередную сигарету, глядя на реку. Он остановился у той же набережной, где осталась подозреваемая в троянской миссии «Гюрза». Зеленая машинка все так же стояла у тротуара. Ник устало присел на одну из изящных чугунных скамеек, расставленных вдоль парапета набережной. Ксения тоже вышла из машины и села рядом. Она посмотрела на мужчину и, поддавшись внезапному порыву, пригладила рукой его растрепанные волосы. Ник молча посмотрел на нее и опять затянулся.
- Я не делала этого. Я не шпион Бумца или кого-то еще. Ты же знаешь. – Ксения заглянула в глаза Ника. – Давай еще подумаем, что же происходит на самом деле. – Помолчав, она добавила, - Слушай, тебе не кажется, что не стоит здесь оставаться после той перестрелки? В конце концов, кроме бандитов, есть еще и полиция. Нас, наверное, ищут…
- А, плевать. – Вяло ответил Ник. – И вообще, мне все равно. Что за игра, кто за мной охотится, зачем, мне все равно. Пусть приезжают, пусть арестовывают, убивают, делают что хотят. Какого черта? Мне надоело бежать. Я не заяц. Какой смысл дергаться? Какой смысл вообще жить, если не знаешь, откуда ждать подвоха, если в этом поганом мире нельзя довериться даже любимой женщине? – Он посмотрел на Ксению. – Да, я это сказал. Я тебя люблю. Поэтому мне все равно, что будет и как. Моя жизнь не получилась, я неудачник, вынужденный постоянно бегать от хреновой кучи врагов, я не могу просто спокойно жить, как другие. Не знаю, почему. Вот и эта любовь – у нее тоже нет будущего. Ведь я тебе не нужен. Кому нужно такое перекати-поле? Короче, мне все равно, буду сидеть здесь и ждать когда кто-нибудь меня найдет и прикончит. Не сомневаюсь, что желающих много… - Ник тусклым взглядом смотрел на свинцовые под низкими облаками воды реки. – Он перевел взгляд на девушку. – А ты уезжай, ни к чему тебе еще и это видеть. Бери «Малину» или «Гюрзу», что хочешь, и езжай. Домой, к родителям, в гостиницу… Нырни в душистую ванну и смой с себя все эти неприятности, суету и меня вместе с ними. С тебя хватит. И так нахлебалась со мной по полной программе. – Он смотрел прямо в глаза Ксении. И с удивлением увидел, что она сияет.
- Я поняла! Я все поняла! Точно! Ты правильно сказал – они использовали меня втемную! Вот, вот она, эта гадость! – Ксения лихорадочно рылась в сумочке и, после непродолжительных поисков, вытащила банковскую карточку, торжествующе тряся ей перед лицом своего спутника. – Ты посмотри на это, а! Наверняка здесь жучок! Тут же полно всяких микросхем, так что им не составило труда засунуть еще парочку, заодно с жучком. – Она ликующим голосом кричала в карточку. – Ну что, доктор Бумц, раскусила я вас, а?! Да, вы правильно рассчитали, на карточке бешеные деньги, конечно, вы понимали, что я не расстанусь с ней и буду всегда носить с собой! А вы будете знать о каждом моем шаге и его тоже! Ведь я вам не нужна, вам нужен он! – Ксения повернулась к Нику, смеясь и торжествуя. В ней проснулся аналитик, решивший заковыристую проблему. – Нет, ты понимаешь, а, какой точный расчет! Какое знание человеческой психологии! Действительно, карточку с полумиллионом франков любой будет носить с собой, у самого сердца! А они, эти… эти… В общем, сам знаешь, кто, они все время все слышали, все наши разговоры и поэтому нас каждый раз встречали бандиты, а тебе приходилось воевать.
Ник остолбенело смотрел на раскрасневшуюся и ликующую Ксению. Вообще-то он ожидал другой реакции на свои слова. Он сам толком не знал, какой именно, но… Ведь он сказал, что любит ее. Впрочем, услышанное его впечатлило. Девушка, между тем, продолжала:
- И ведь это он подстроил нашу встречу! Помнишь, в ресторане этом дурацком, «Золотое небо»? Я же туда пришла, потому что он назначил мне встречу именно там. Причем он заказал мне столик у самого входа, чтобы я никак не могла не увидеть тебя, когда ты входил! – Ксения вскочила со скамейки и возбужденно расхаживала перед сидящим Ником, который молча слушал ее выкладки. – Я не знаю, как они узнали о твоих намерениях прийти в этот ресторан, но, вероятно, за тобой уже следили и решили подсадить меня к тебе, чтобы наверняка контролировать твои передвижения. Не помнишь, была за тобой слежка?
- Да что-то не помню. Я в то время не особо следил за хвостами… Хотя да! Я заныкался было в одном заброшенном поселке, и никто об этом не знал, так меня и там выследили. Наведывался кто-то на «Летящем драконе»…
- Вот видишь! Все сходится! А теперь давай-ка еще раз подумаем, кто это мог быть и что же все-таки происходит? Только не сейчас. Сначала надо отделаться от жучка. – Ксения решительно размахнулась, намереваясь выбросить карточку в реку, но реакция Ника была мгновенной. Он взлетел со скамейки и перехватил руку девушки, когда та уже кидала карточку. Пластиковый прямоугольник, не долетев до парапета, упал на тротуар. Ник быстро поднял его и сказал:
- Ну зачем же так радикально? Там же бешеные деньги.
- Плевать мне на их деньги! – Ксения, которая из-за всей этой возни с карточкой оказалась почти в объятиях Ника, смотрела ему прямо в глаза и глубоко дышала. – Я же прекрасно поняла, что ты сказал. Ты сказал, что ты меня любишь. И мне наплевать на все деньги мира, если речь идет о твоей безопасности. Этот жучок должен плавать в реке и пусть вместе с ним утонут и эти проклятые деньги, из-за которых ты столько натерпелся. Ведь это из-за меня, из-за моей глупости тебе приходилось стрелять и убивать! Выброси этот проклятый кусок пластмассы сам, я не хочу больше его видеть. Мне дороже твое доверие, не говоря уже о жизни. - Ник смотрел на девушку, на ее лицо, глубокие карие глаза, губы… И, не дав закончить этот страстный монолог, он привлек ее к себе и поцеловал, заглушив своими губами порывистую речь. Поцелуй был долгим. Когда он закончился, Ник смущенно отвел глаза, опасаясь, что позволил себе слишком много. Он покраснел и торопливо заговорил, не глядя на Ксению:
- Лучше сделать по-другому. Я сейчас. – И торопливо пошел к «Гюрзе». Открыл дверцу и, покопавшись в салоне, вернулся к девушке. Ксения стояла, опершись на парапет и смотрела на легкие волны медленной реки. Она не обернулась, когда Ник продолжил. – Я положил ее в укромное место в «Гюрзе». Теперь оба наших подозреваемых воссоединись. – Он нерешительно хохотнул. – А когда все кончится, ты возьмешь ее и заберешь деньги… Спасибо тебе, - тихо сказал он. – Извини, если я… Ну, позволил себе лишнее… Спасибо, что ты не высмеяла меня с этой моей любовью, что хотела выкинуть эту злосчастную карточку… Спасибо.
- За любовь не благодарят. – Тихо ответила Ксения. – Это не в нашей воле – любить или не любить, и это не наш дар друг другу. Это просто есть и все. Как твои голубые глаза и как мои темные волосы. Мы же не благодарим друг друга за это… Это просто есть. Я тебя люблю. И не могла по-другому ответить на твой поцелуй. Давай пока на этом закончим лирическую линию и вернемся к нашим проблемам. Я надеюсь, ты не думаешь, что я тебя брошу и поеду принимать ванну? Это не твои проблемы, а наши, раз мы любим друг друга. Так давай подумаем о них. – Она вернулась на скамейку, тихая и сосредоточенная, избегая смотреть на Ника. Случившееся было слишком неожиданным и сильным переживанием, Ксения не совсем осознавала, что с ней произошло и пыталась привести себя в равновесие логическими рассуждениями о проблеме объекта «Вай».
- Итак, вот что я думаю, как говорится, в свете последних событий. Бумц представляет какую-то спецслужбу. Ты – ее агент, только ты об этом не знаешь. Тебя используют для ликвидации организованной преступности в городе. Только за последние несколько дней ты полностью разгромил две крупные банды – Амета и Борова, причем ликвидировал и главарей. Их на тебя специально выводили. Твое самоубийство имитировано этой спецслужбой и амнезия связана с этим. Тебя чем-то напичкали – какими-то психотропами, не знаю… В результате ты, во-первых, не помнишь важные фрагменты из своего прошлого, во-вторых, пока тебя обрабатывали, были подстроены (в случае с Аметом) или обострены (с Боровом) конфликты, которые должны были закончиться разборками со стрельбой.
- Не знаю, Ксюш, что-то слишком сложно… - С сомнением покачал головой Ник. – И зачем им понадобилась ты, да еще за такие бешеные деньги? Они могли сами кого надо замочить технично. Чего им пачкаться и заморачиваться с такими сложными играми из-за пары обычных бандитов?
- Нет, Ник, ошибаешься. Сами они замочить никого не могут без суда, железной доказательной базы, и соблюдения прочих юридических процедур. Ты забыл, что после закона 77-го года все секретные операции спецслужб подлежат обязательному парламентскому контролю? А что касается пары бандитов, тут у меня как раз есть серьезные сомнения. У тебя же постоянные амнезии и я думаю, что они случаются в порядке, так сказать, «очистки оперативной памяти». Я думаю, ты каждый раз до амнезии уничтожаешь больше десятка банд, а потом тебе чистят память. Чтобы не свихнулся. Уж больно ты ловко управляешься с оружием, уходишь от слежки, дерешься… Неужели это все от того, что пятнадцать или, сколько там лет назад, ты послужил в миротворческом контингенте? Не верится мне. – Ксения опять встала со скамейки и продолжала говорить, расхаживая перед Ником:
- И надо же учитывать всю совокупность факторов. В частности, сложившуюся сегодня в стране ситуацию. Преступность вышла из-под контроля из-за резких перемен в экономике. Конец нефтяной эпохи после кризиса 80-90-х годов привел к тому, что куча народа, занятого в отрасли потеряла работу и в поисках заработка потянулась «на материк», в большие города. Посыпались прежние элиты, появились новые – все эти нувориши, спекулянты воздухом, водой… Начался передел сфер влияния в бизнесе, власти, а такие дела всегда приводят к хаосу и разгулу преступности. Извини, что я болтаю, как на лекции по социологии, но это все действительно так, у меня диссертация была по проблемам анализа социально-экономического хаоса в эпохи перемен. Я знаю, о чем говорю. Такие события происходят, по крайней мере, а нашей стране, с периодичностью примерно в сто лет. Так было в начале двадцатого века, с социалистической революцией, в его конце, когда развалилась могущественная империя Советский Союз, и такие же масштабы социально-экономических потрясений вызвало исчерпание нефтяных запасов в конце двадцать первого века. Я тебя не очень утомила? – Ксения озабоченно посмотрела на Ника, который сидел на скамейке и зачарованно слушал, подперев рукой подборок.
- Нет, мне очень интересно. Так здорово тебя слушать, ты такая умная. Обожаю умных женщин, продолжай, пожалуйста. Только вот какое отношение к этому всему имеют мои проблемы?
- Прямое. Итак мы сегодня имеем огромные проблемы с преступностью. Она стала неконтролируемой. Раньше все было просто, ты же знаешь, начиная с шестьдесят восьмого года всем осужденным по тяжелым преступлениям вживали датчики, которые позволяли их отслеживать. Опять же обязательное оснащение видеокамерами слежения всех зданий и общественных мест позволили уменьшить преступность и контролировать ее. Но после системного кризиса из-за конца нефтянки, преступность стала расти как вал из-за социальных проблем. И старые технологии перестали справляться, потому что на смену одному посаженному и помеченному бандиту тут же приходили два новых. И вот тут твой выход. Я покопалась в интернете и нашла информацию о секретных совещаниях в силовых ведомствах, где было принято решение об использовании «неформальных» методов борьбы с наиболее опасными и организованными преступными сообществами. Кроме того, я выяснила, что за последние десять лет сильно выросло количество людей, страдающих фрагментарными амнезиями. Причем это в основном мужчины в возрасте 25 – 40 лет, служившие в армии. Если сопоставить эти два факта, напрашивается вывод, что кто-то начал использовать мужиков с боевым опытом для ликвидации оргпреступности. – Ксения перевела дух, посмотрела на Ника и резюмировала. – Итак, я думаю, что Бумц из АГБ, и он куратор таких боевых единиц, как ты, которых используют втемную. Этот метод позволяет им не нарушать закон 77-го года, о парламентском контроле за тайными операциями, потому что они используют другой закон – о неприкосновенности информации об агентах. Вот таковы мои соображения… Что скажешь?
- Убедительно. – Задумчиво ответил Ник. – И когда ты успела все это накопать? И потом, все равно непонятно, зачем Бумц тебя нанял, да еще за такие бешеные деньги?
- Я все это выясняла там, за городом, вчера ночью, когда мы ночевали в машине на берегу той речушки. Мне уже тогда пришла в голову эта мысль насчет агентов влияния, и пока ты спал, я покопалась в нете. А насчет того, зачем я им понадобилась, это действительно вопрос… Чтобы контролировать тебя – вряд ли. Слишком сложно и дорого. Есть у меня версия – может быть, им хотелось проверить, насколько чисто они работают по этой программе, и чтобы проверить, можно ли эту программу раскрыть, было решено привлечь свежий взгляд со стороны, причем даже обеспечить этому взгляду максимально удобный угол обзора – то есть, непосредственно рядом с объектом, с тобой. – Ксения опять уселась на скамейку. – Уфф! Слушай, я что-то устала. И пить хочу. Духота такая сегодня. Давай куда-нибудь зайдем отдохнуть, кофе попьем или, там, соку…
- Да, давай. Сейчас поедем. Кстати, надо сдать эту машину в прокат. Как мы выяснили, «Гюрза» не при чем, поедем на ней. А карточку положим в сейфовую ячейку банка и пусть эти агебешники, или кто они там, следят за обстановкой в хранилище.
- Нет уж, давай-ка не будем рисковать. Пусть «Гюрза» остается здесь – береженого, знаешь, бог бережет… Потом сдадим, а с карточкой ты хорошо придумал… - Ксения не успела договорить, ее фразу прервал звонок компьютера Ника.
- А, черт, только тебя, придурка, сейчас и не хватало! – Зло сказал Ник, увидев имя абонента на экране выводящего рулады карманного компа. – Подожди, щас поговорю и поедем. После чего резко рявкнул в микрофон компьютера:
- Ну и какого черта тебе понадобилось, Дабл? – Ник нажал кнопку громкой связи и Ксения услышала продолжение разговора. Собеседник Ника говорил слащаво-ироничным голосом и этот голос производил неприятное и отталкивающее впечатление:
- Ник, Ник, ну что ты? Зачем же так? Ну ладно, у нас были размолвки, но ничего особо серьезного. На самом деле я давно простил тебе мой сломанный нос, так что не вижу причин для новых ссор.
- Неужели? – Тон Ника тоже стал язвительным. – Ах, ты меня простил? И что, я должен по этому поводу радоваться до пенсии? Нет, он меня простил, а! Твой сломанный нос достойная награда за хамское поведение, в результате которого меня, если ты помнишь, выперли с работы! Так что тебе надо, Осинкин? Говори быстрее, у меня куча дел.
- Да-да, как же, у тебя куча дел… Опять кого-нибудь прикончить, такие у тебя дела, а? Кстати, о работе. Я тебе позвонил, чтобы кое-что сообщить. Я слышал, что ты пребываешь в некотором, э-э, замешательстве, по поводу того, что с тобой происходит. – Ник и Ксения настороженно переглянулись. Откуда этот человек мог знать о проблемах Ника?
- А ты что, сменил профессию и теперь практикуешь психоанализ? Какое тебе дело до моего настроения и, вообще, откуда ты про него знаешь?
- Это как раз связано с нашей работой, дорогой Александр Николаич. Ты чем у нас занимался, роботами? Так вот, на самом деле наша фирма в области робототехники продвинулась куда дальше тех примитивных бытовых пылесосов, которыми ты так глубоко интересовался, господин старший лаборант. Возможно, тебе известно, что наш департамент разрабатывал нанороботов. И в этом направлении имеются большие успехи, о которых ты уже не знаешь, потому что тебе об этом знать было не положено по должности. – Голос Дабла стал надменным и высокомерным.
- Слушай, Дабл, хочешь тешить свою начальственную напыщенность, поищи другого собеседника, мне с тобой некогда болтать. – Ник мгновенно обозлился и начал грубить. – При чем тут эти ваши нанороботы, в существовании которых я сильно сомневаюсь, кстати говоря?
- Милый мой, нанороботы тут очень даже при чем. Я бы даже сказал, что они не при чем, а при ком. – Дабл рассмеялся противным злорадным смешком, визгливо прихихикивая. – Они при тебе, несравненный герой бульварных перестрелок. Они в тебе! И исправно снабжают меня информацией о твоих похождениях.
- Твою мать! – Шепотом выругался Ник в сторону от микрофона и продолжил, обращаясь к собеседнику. – Слушай, Осинкин, ты меня совсем за идиота держишь, да? То, что ты сейчас пытаешься делать, в бульварных, как ты выразился, книжонках называется «брать на понт». Ты что, думаешь, если ты долбаный начальник департамента, а я старший лаборант, мне можно вот так запросто лапши на уши навешать? Нанороботы не могут использоваться в качестве жучков, их размеры этого не позволяют! Если это жучок, то где же он находится, а? Чтобы снабжать тебя информацией?
- Да, господин Иванов… – Дабл даже не скрывал иронии. – Я все больше убеждаюсь, что ваша работа на нашей фирме была недоразумением, произошедшим по вине отдела кадров – да вы просто некомпетентны и понятия не имеете о современных тенденциях в робототехнике. Послушай, супергерой безмозглый, ты застрелил четверых бандитов в кафе «Три медведя», минуточку… Да, ровно полтора часа назад. Ты был с очаровательной девушкой по имени Ксения. Я не собираюсь в качестве доказательства приводить весь твой послужной список, начиная с перестрелки в Зеленодольске, я просто делаю предложение. Хочешь понять, что с тобой происходит, приезжай ко мне и я тебя проинформирую. По телефону такие дела не обсуждаются. Что же касается робота, то он находится под кожей на твоей морде. Датчики выведены наружу. Я думаю, излишне говорить, что ты его не найдешь, даже если выдавишь все прыщи и угри на своей харе.
- По части прыщей, Дабл, это к тебе, у меня их нет. – Ник на минуту задумался и решительно спросил, - Куда приезжать?
- Полигон «АЛМ Тектроникс», по Двенадцатому транспортному кольцу, между Северо-Восточной магистралью и городком Расторгуево. Ты знаешь, где это, ты там бывал со своими болванами-пылесосами. Там я тебя и просвещу.
- Какое бескорыстие, подумать только! – Ник изо всех сил пытался скрыть замешательство под маской сарказма. – И что это ты вдруг так ко мне проникся, а? Народный, блин, просветитель и психотерапевт в одном лице. Насколько мне помнится, во время нашей последней встречи ты грозился убить меня.
- Не питай иллюзий, Иванов. Твое душевное спокойствие мне на хрен не нужно. Но мне нужен наш наноробот. Его пора вывести из тебя. В эту штуку вложены огромные инвестиции компании и нам пора проверить его состояние после «полевой работы». А тебя не сегодня–завтра прикончит очередной бандит и робот может получить серьезные повреждения. Так что никакого бескорыстия – сугубо деловые отношения. Business as usually. Наш робот в обмен на ценную для тебя информацию. Я жду тебя у входа на полигон через два часа. Это последнее предложение. Если не явишься, на тебя натравят нашу службу безопасности. Они будут проинструктированы, что в лицо стрелять нельзя. Ты наших ребят знаешь, это не урки какие-нибудь, они работают профессионально, тут у тебя шансов не будет. Все, жду.
Ник посмотрел на Ксению и пожал плечами. Она спросила:
- Это возможно?
- Не знаю, по-моему, нет. Но кто знает, технологии все время совершенствуются, а нанотехнологии – самая секретная сфера. Возможно, они действительно сделали такого робота. Это многое объясняет. – Ник устало потер рукой лоб. – Уфф, хорошо, что ты карточку не выкинула. Может, дело не в ней, а в этом роботе. – Он опять пожал плечами и сказал, - Придется ехать. Выбора действительно нет. Если их служба безопасности начнет охоту за мной, шансов нет никаких. Опять же, может этот ублюдок не врет и действительно знает что со мной происходит. Может это все работа «АЛМ Тектроникс». Помнишь, ты тоже подозревала эту контору?
- Мне это не нравится. По-моему, тебе не стоит ехать. Может, попробуем где-то укрыться? – Ксения взволнованно смотрела на Ника. – Да что ж это такое, а?! Не успеешь из одной передряги выпутаться, как тут же другая, да еще хуже!
- Как укрыться, если во мне действительно сидит этот чертов робот?! Они всегда будут знать где я. Нет, надо ехать. А ты лучше оставайся.
- Да, щас! Не дождешься! Я с тобой. Заодно реабилитируюсь в твоих глазах, чтобы ты перестал меня подозревать в шпионаже. Может, я и там пригожусь. Между прочим, тот никелированный кольт я сохранила.
- О, черт… Слушай, Ксюш, ну ты же понимаешь, я был взвинчен, на то были причины. Не обижайся уже. Тебе правда лучше остаться. – Ник посмотрел на девушку и увидев в ее глазах непреклонную решимость, безнадежно махнул рукой. – Ладно, садись, поехали…
10
- Ты что, смеешься, Колян? – Андрей чуть не поперхнулся кофе, который пил под одним из последних зонтиков сворачивающейся летней площадки. Услышанное им по телефону известие от контактного сотрудника Управления повергло Забродского в причудливое состояние фаталистического дежа вю. – Как к Осинкину? Этому-то что от Ника понадобилось? А шеф знает? Знает? Странно… И где они встречаются? Не нравится мне это. Полигон для испытания роботов, который находится в укромном уголке, вотчина Дабла… Да Осинкина, кого же еще! И что я там должен делать? Да кто меня туда пустит, е-мое?! Вы что, забыли, что я пиар-менеджер фармацевтический фирмы, а не майор нашей службы?! Блин, как вы там планируете операции?! Ладно, Колян, пока, созвонюсь-ка я с шефом. – Андрей отключился и вызвал другой номер:
- Да, я знаю, Борис Аркадьевич, что не должен вам звонить сам. Но мне не нравится эта ситуация с объектом. Что именно? Конкретно мне не нравится, что он встречается с Даблом, который имеет на него зуб (точнее, нос) в укромном месте и это после того, как мы с вами только что обсудили эту самую проблему Дабла! Между прочим, Ник для меня не только курируемый объект, но и друг, некоторым образом! И я хочу знать что происходит. – Андрей замолчал. Забытый кофе сиротливо остывал на холодном осеннем ветру под промозглым серым небом. С сигареты упал длинный столбик пепла и Андрей машинально потушил окурок в пепельнице. – Вот так, значит, да? Двух зайцев, говорите, одним выстрелом? А вам не кажется, что зайцев уже столько набралось, что ни один Мазай не увезет? Последний… Как бы не получилось, что последним опять станет Ник. У него хоть оружие есть? Как, он так и ездит с этой пукалкой несчастной?! И что он там с ней навоюет? Знаете, а вот я почему-то уверен, что воевать ему придется! Знаю я этого придурка. И потом, если не воевать, то как он вам добудет очередного зайца, а, господин генерал? – Андрей опять замолчал, слушая указания начальства. На его лице все отчетливее проступало недовольное возмущение:
- Да, я понимаю. Понимаю, что должен контролировать. Вы только забыли, вероятно, что я работаю под прикрытием. Кто пустит на совсекретный полигон пиар-менеджера фармацевтической фирмы?! Ну конечно, я другого и не ожидал – это опять мои проблемы! У вас на Осинкина планы, точнее, у коллег из другого управления, а решать проблемы должен Ник! И я. Вы же сами говорили о важности и значимости проекта, так зачем же рисковать? Ох уж это начальство со своими указаниями! А они отдают себе отчет?… Да, господин генерал, да, конечно. Есть соблюдать субординацию. Знать свое место. – Андрей перешел на сухой официальный тон, выслушивая нагоняй шефа. Выслушав собеседника, он немного отошел и ворчливо сказал:
- Ну так бы и сказали сразу. Не успели они санкцию получить… Ну да, я недалеко от этого места – минут сорок-пятьдесят езды. И что я там делать-то должен? Какие у меня полномочия? По обстановке, это хорошо и понятно, но у меня даже оружия нет. Я же УДЛ обратно в закладку кинул… Ладно, понял. Да я сам знаю, сам хочу… Хорошо, еду, до связи. – Андрей отключился, тихо матюкнулся и, кинув на столик деньги, быстро прошел к машине и погнал ее в сторону Северо-Восточной магистрали.
«Волна» летела по шоссе на предельной скорости, используя всю мощь двигателя «Маринелли», скрытого под невзрачным капотом неуклюжей колымаги. Андрей сжав губы, поглядывал на экран бортового компьютера, на котором красной точкой пульсировал индикатор, отслеживающий движение «Малины» Ника. Она приближалась к полигону «АЛМ Тектроникс» с другой стороны - по Двенадцатому кольцу. Андрей прикинул, что должен прибыть на место примерно на полчаса раньше Ника и Ксении. Главное, чтобы в это время там еще не было Дабла. По автомобильному телефону он получал информацию из Управления о его перемещениях. До назначенной встречи оставалось чуть меньше часа и Дабл пока сидел в одном из офисов фирмы, расположенном в получасе езды от полигона.
Вот и полигон. Он успел. На месте не было ни Ника, ни Дабла. Андрей остановил машину и надел бутафорские очки в круглой оправе, придавшие ему вид недотепы-ботаника, взлохматил волосы и вышел из машины, прихватив пачку рекламных проспектов фармацевтической компании «Пустобрехов Фармацевтикс». Очумело озираясь по сторонам, он доковылял до КПП у въезда на полигон. Из помещения КПП вышел охранник и, снисходительно-лениво оглядев несуразного посетителя, поинтересовался, что ему нужно. Андрей, запинаясь и заикаясь, сказал:
- Э-э, доброе утро, то есть, я хотел сказать, добрый день. Будьте любезны, скажите пожалуйста, это и есть полигон компании… - Он начал рыться по карманам в поисках якобы затерявшейся бумажки. Не найдя ее, он мучительно потер лоб и, еще больше запинаясь, произнес, - Надо же, какая досада, потерял… Кажется «АКМ» или «АБН» или что-то в этом роде… Кажется, э-э, Тектроникс? Я, видите ли, немного рассеян и, некоторым образом, забыл название вашей уважаемой организации… Понимаете, в чем дело, меня сюда послало начальство для встречи с господином… господином, э-э, Березкиным, что ли? Или Осиновым? А, вспомнил! С господином Осинкиным! У вас есть такой менеджер?
Охранник, с невозмутимостью сфинкса и презрением официанта дорогого ресторана наблюдавший мучительное мыслеизъявление Андрея, сделал продолжительную паузу, окинув посетителя уничтожающим взглядом с ног до головы, и высокомерно ответил:
- Это режимный объект. Фирмы «АЛМ Тектроникс»…
- Да-да! Конечно! Именно так, как же я забыл такое простое название! «АЛТ Техтронис»! Знаете, мне именно сюда!
- … И сюда не пускают кого попало. Господин Осинкин, к вашему сведению, не какой-нибудь там занюханный… - Охранник вновь сделал театральную паузу и выразительно поглядел на Андрея, - … менеджер, а начальник департамента, какого именно – не ваше дело. Если вам надо с ним повидаться, вы должны заранее записаться к нему на прием в головном офисе компании, расположенном по адресу…
- Нет-нет, уважаемый! – Горячо перебил охранника Андрей. – Э-э, дело в том, что это не я, а он хотел со мной повидаться и именно он, сам, понимаете, сам назначил мне встречу здесь. Видите ли, я глава пиар-службы очень крупной и передовой фармацевтической компании «Пустобрехов Фармацевтикс» и он заинтересовался нашей продукцией. Насколько я понимаю, речь идет о возможности закупок вашей фирмой нашей продукции. И я отдаю себе отчет в том, что господин, э-э… Осинкин, занимает высокое положение в вашей уважаемой компании, именно поэтому наше руководство отправило на встречу не какого-то рядового сотрудника, а меня – главу пиар-службы. – Охранник немного подобрался и стал заметно любезнее, поняв, что этот взлохмаченный очкарик тоже достаточно высокопоставленная особа. Андрей между тем уважительно оценивал габариты противника. Сразу видно, что фирма солидная. Слоняра ростом под два двадцать заслуживал серьезного к себе отношения. Андрей, отличающийся обычным телосложением и ростом в метр девяносто, лишь немного превышающим среднестатистический, понимал, что для быстрого отключения этого мужика придется использовать лучшие свои навыки. Он продолжил беседу:
- Видите ли, господин Осинкин проявил интерес к нашим последним разработкам в области так называемой «естественной трансплантологии» - к выращенным из стволовых клеток клиента конечностям и некоторым органам, а также к специальным холодильным камерам для хранения э-э... оторванных конечностей. Как я понял, на этом полигоне происходят полевые испытания некоторых устройств, в ходе которых иногда имеют место прискорбные случаи производственного травматизма у обслуживающего персонала. Именно поэтому он и назначил мне встречу здесь, а не в офисе, чтобы получить наглядное представление о нашей продукции. У меня в багажнике лежат образцы, а вот здесь, полюбопытствуйте, пожалуйста, рекламные материалы нашей фирмы, посвященные именно тем образцам, которые я должен представить. Господин Осинкин сказал, что он даст указание охране впустить меня внутрь и подождать его в помещении КПП, потому что он несколько задерживается на совещании в офисе на Десятом кольце. У вас же там есть офис, не правда ли? – Охранник тупо кивнул. Он мало что понял из речи Андрея, но чувствовал, что столкнулся с неприятной дилеммой – впустить ли нежданного посетителя и нарушить тем самым режим охраны, или не впустить и навлечь на себя взрыв гнева Осинкина, имеющего дурную славу скандалиста и истеричного типа, по любому поводу орущего и брызжущего слюной на подчиненных. Этот вздорный придурок был, к тому же, очень забывчив, создавая кучу проблем для подчиненных, ибо, как истинный самодур, никогда не признавал своих ошибок, сваливая все на «бездарное и тупое окружение». А посетитель был еще и высокопоставленным. Трудная задача избороздила чело стража причудливым узором морщин, отражающих неистовую работу мысли под гладким низким лбом. Андрей, поняв, что пора действовать, продолжал натиск:
- Ах, да, я же забыл предъявить вам документы! Как я рассеян, вы же меня извините? Вот, пожалуйста, моя визитка и карточка служебного удостоверения, соблаговолите ознакомиться. – Охранник открыл окошко в пуленепробиваемой двери из прозрачного пластика и взял протянутые посетителем документы. Разглядев их со всех сторон, он обреченно кивнул (пропала последняя надежда на то, что можно будет отказать, сославшись на отсутствие бумаг) и нажал кнопку, открывающую ворота. Андрей вошел на территорию полигона, многословно благодаря отзывчивого охранника и встал за ним. Как только тот отвернулся, закрывая ворота, Забродский мгновенно отключил его, ткнув пальцами в заушные точки. Он при этом не переставал нести любезно-благодарную ахинею, опасаясь, что у охранника включено какое-нибудь устройство связи с другими постами. Продолжая многословно распространяться о преимуществах собственной охраны крупных объектов, Андрей вколол незадачливому стражу сильную дозу быстродействующего снотворного и огляделся. В помещении КПП больше никого не было. Второй охранник или ушел на обед, или, что более вероятно, обходил территорию. Нахальный интервент быстро переоделся в форму уснувшего стража, нацепил темные очки и взглянул на часы. По его прикидкам, до прибытия Ника оставались считанные минуты, да и Дабл должен был подъехать уже скоро. Андрей оттащил охранника в просторное помещение КПП и занял его место за пультом, с удовлетворением отметив, что караулка набита автоматическим стрелковым оружием. – Почему-то мне кажется, что это будет очень кстати, - подумал Забродский. На шоссе показалась белая точка, в которой Андрей вскоре опознал «Малину», идущую по Двенадцатому кольцу со стороны Северо-Восточной магистрали.
Часть 3. Конец игры
1.
Ник остановил «Малину» у въезда на полигон «АЛМ Тектроникс» и заглушил мотор. В наступившей тишине стал слышен умиротворяющий предвечерний стрекот цикад, аккомпанирующий шелесту ветра в высокой траве. Последние лучи закатного солнца окрасили низкие облака в тревожные оранжево-багровые цвета. Ник и Ксения вышли из машины. Девушка с любопытством разглядывала полигон зловещей, как ей казалось на протяжении всего расследования, компании, а Ник широко потянулся и посмотрел на часы. – У нас еще около двадцати минут. – Сказал он. Увидев, что Ксения проявляет интерес к полигону (она неодобрительно глядела на десятиметровый забор из металлической сетки, увешанный предупреждениями о высоком напряжении), Ник стал рассказывать, - Это второй их полигон. Небольшой, около тридцати гектаров. Тут испытываются в основном роботы – и боевые и гражданские, и оружие по мелочи. А основной полигон, где только серьезные системы вооружений испытывают, находится далеко в области, километрах в пятидесяти за Шестнадцатым транспортным кольцом. Я там не бывал. Забор действительно под током и никаких там обычных дырок в сетке, хотя в ту сторону эта зона тянется почти до самого Расторгуева и местные жители неоднократно пытались такие дыры провертеть. Не вышло, серьезная организация… - Ник вытащил сигарету и закурил, присев на капот машины.
- Определенно не нравится мне эта организация. – Ответила Ксения. – Ты пистолет не забыл? – Ник молча похлопал себя по спине, где из-под спортивной куртки выпирала рукоятка «Беретты». – Хорошо. Я тоже при кольте. – Девушка так же выразительно похлопала рукой по своей изящной сумочке «ПоркоРококо». – Ник укоризненно сморщился и, проглотив очередную затяжку, ответил:
- Ксюш, ну прекрати ты эти шпионские игры, наконец. Ты же все равно ни в кого выстрелить не сможешь. Да и не пустят тебя внутрь, это исключено. – Взгляд Ника пристально исследовал пустую машину, стоящую в паре сотен метров от них. Серая «Волна», интересно, что она тут делает? Вокруг, кроме полигона, тянущегося в обе стороны от КПП на несколько километров, не было больше ничего. Чья бы это могла быть тачка? Размышления Ника прервало появление ярко-красной точки на шоссе, поблескивающей в лучах заката. Она быстро выросла в размерах и, превратившись в здоровенный шестиколесный «Каннон», резко затормозила перед Ником, повизгивая тормозами. Из машины выскочил небольшого роста тщедушный человечек, сияющий лысой головой, и подскочил к Нику, оживленно тараторя:
- Да, господин Иванов, в пунктуальности вам не откажешь, я всегда говорил, что если бы ваш творческий потенциал соответствовал вашей исполнительности, цены бы вам не было! Ну, Ник, не скажу, что рад тебя видеть, но все же любопытно поглядеть, да, любопытно! А что это за очаровательная спутница у тебя! Не познакомишь с соратницей героя? – Противно хохотнув знакомым Ксении смешком, он шутливо извиваясь в пародийном поклоне, добавил, - Обожаю смелых и высоких красавиц!
- Зато я терпеть не могу мелких и лысых наглецов! – Процедила Ксения, высокомерно оглядев с ног до головы Дабла. – Да еще обремененных комплексами. Вам никто не говорил, что особую склонность к большим и внушительным машинам питают мужчины с комплексами вполне определенного рода? – Ник, довольно наблюдавший за тем, как Ксения отбривает Дабла, обратился к ней:
- Да, Ксения, ты правильно поняла, этот мелкий фат и есть пресловутый Дабл, в смысле, господин Осинкин, ну очень большой начальник ответственного департамента конторы-обладательницы этого шикарного забора. Дабл, так и быть, окажу тебе неслыханную честь и представлю Ксении Стрельцовой, Ph.D.
- О, даже так?! Очень, очень польщен. – Дабл не сменил свой шутовской тон и не выглядел обескураженным столь нелюбезным приемом. – Ну что ж, несмотря на ваш высокий статус, доктор Стрельцова, вам придется остаться здесь, за воротами, а мы с вашим спутником должны пройти внутрь, на территорию полигона. Думаю, - он повернулся к Нику, - нам не следует затягивать с этим? Быстренько порешаем проблемы и закончим на этом наши, столь взаимно неприязненные, отношения, а?
- Ладно, пошли в самом деле, хватит трепаться уже. – Зло ответил Ник и посмотрел на Ксению. – Жди здесь. Поняла? Даже и не думай об этом! – Он указал глазами на ее сумочку и зашагал за Даблом к КПП.
Дабл подошел к пластиковым воротам и небрежно помахал охраннику. Тот что-то нажал и ворота отъехали в сторону, пропуская посетителей. Дабл прошел мимо окошка просторной будки и, не глядя на охранника, высокомерно бросил ему, - Этот со мной. – Вот урод, а! – Взбешенно думал Ник. – «Этот»! Ничего, я тебе при случае еще раз нос сломаю, козел! – Дабл, между тем, быстро шагал вперед, перепрыгивая лужи и кочки, грязь и промоины, оставленные гусеницами боевых роботов. Они шли по искореженной земле полигона. Ник решил не терять времени и начал разговор по существу:
- Ну, Дабл, что там за история с этим нанороботом? Приступай к своей просветительской миссии, ты же понимаешь, что тут, на твоей территории, я от тебя никуда не денусь.
- Что, заинтригован? А что тебе рассказывать, ты же, типа, выдающийся спец в робототехнике, сам все про нанотехнологии знаешь? – Дабл прямо-таки источал сарказм.
- Слушай, ты, таракан лысый, пока твой охранник до нас доберется по этой грязи я тебе успею сломать не только нос, но и челюсть. Как минимум. Так что не зли меня и рассказывай зачем звал. Что со мной происходит? – Ник остановился. – Пока не начнешь, дальше не пойду. И куда мы идем, кстати?
- Узнаю грозу городских помоек и кабаков! – Ответил Дабл, не меняя своего издевательского тона и не останавливаясь. – Ник, что ты как неродной? Как будто не знаешь, что система безопасности полигона этим чурбаном в будке не ограничивается? Тут кругом автоматические пушки, а ты ими распознаешься как цель, не имея идентификационной метки. Ты жив только потому, что я тебя прикрываю, мне достаточно махнуть рукой и тебя тут же разнесут на куски лазеры и пулеметы. Поэтому не советую от меня отдаляться. – Дабл остановился и оглянулся на спутника. – Пошли, пошли, всему свое время. Уже скоро, мы почти пришли. – Ник нехотя тронулся вслед. – А идем мы в лабораторию подземную, там из тебя извлекут нашего робота и можешь катиться восвояси, дальше палить из своей пукалки в городе, пока какой-нибудь бандит пошустрее тебя наконец не замочит, придурка эдакого!
Дабл быстро приближался к одинокому строению посреди полигона. Это был вход в подземный бункер, откуда велось наблюдение за происходящими испытаниями. Кроме того, там располагались некоторые полевые лаборатории фирмы. Строение напоминало будку туалета, которые до сих пор еще встречались на некоторых пригородных участках ржавым напоминанием о дачном буме конца двадцатого века. На самом деле это был просто вход в подземелье, в лестницу, ведущую вниз. Спустившись, надо было нажать кнопку и строение, складываясь, тоже пряталось под землю, чтобы не стать случайной мишенью в пальбе боевых роботов. Дабл подошел к будке, приложил палец к сканеру и дверь открылась. Он вошел внутрь и прозрачная пластиковая дверь закрылась. Ник остался снаружи и недоуменно смотрел на Осинкина.
- Ну и что это значит? – Спросил он. – Что, тебе уже не нужен этот ваш пресловутый наноробот? – Дабл в ответ рассмеялся своим противным визжащим смехом, который был еще противнее из-за заглушающего звук пластика двери.
- Ник, при всей моей к тебе неприязни, должен признать, что ты не так некомпетентен, как кажешься. Наноробота в тебе нет и, действительно, сегодняшние нанороботы не могут выполнять функции жучков. Как ты справедливо заметил, они для этого слишком малы.
- А как ты тогда узнал о моих проблемах? И что ты хотел рассказать?
- О господи, Ник, ты все-таки положительно туп. – Дабл за стеклом двери просто лучился от самодовольства. - О перестрелке в «Трех медведях» рассказывали все каналы, с описанием примет и машины, на которой вы рассекали. Нетрудно было узнать тебя, ведь я постоянно следил за тобой. Из открытых и полуоткрытых источников. Ты же знаешь, дружок, что наша компания тесно сотрудничает с Минобороны и у нас есть источники в некоторых силовых структурах. Я узнал, что у тебя дома была перестрелка, после которой ты исчез и кое-что еще. Этого было вполне достаточно, чтобы произвести на тебя впечатление во время нашего разговора два часа назад. Ты просто купился! Я не знаю ничего о твоих проблемах, но надеюсь, что они огромны и ты с ними не справишься. Впрочем, это не имеет значения. Сейчас тебя прикончат наши боевые роботы. Я заманил тебя сюда просто для того, чтобы убить. – Дабл философски пожал плечами. – Знаешь ли, никому не позволено безнаказанно ломать нос самому В.В.Осинкину! Сейчас ты осознаешь это в полной мере. Это будет выглядеть просто как несчастный случай – неизвестный идиот проник на военный полигон по время полевых испытаний боевых роботов и нелепо погиб от случайно пули.
Дабл вытащил из кармана какой-то пульт и нажал на нем несколько кнопок. Из-под земли выскочили стационарные роботы-пушки, а из восточного и северного концов полигона заклубились облака пыли, поднятые шеренгами приближающихся боевых роботов на колесном и гусеничном ходу. Ник понял свою ошибку, но было поздно. Он выхватил «Беретту» и выстрелил в Дабла. Пуля расплющилась о пластиковую дверь и визгом отрикошетила на землю. Дабл демонически расхохотался и быстро сбежал по лестнице вниз. Несуразная металлическая будка с лязгом сложилась и исчезла, оставив на поверхности только небольшой металлический квадрат верхней крышки.
На некоторое время Ник замешкался, посылая щедрые ругательства вслед провалившемуся сквозь землю Даблу, и это едва не стоило ему жизни. Ближайший из автоматических пулеметов с жужжанием развернулся в его сторону и открыл огонь. Ник успел среагировать на звук сервопривода и упал на землю, но одна из пуль очереди, выплюнутой крупнокалиберным пулеметом, все же зацепила его левую руку повыше локтя. Удар был такой силы, что развернул тело Ника вокруг оси и он упал на землю спиной, корчась от боли. Тем не менее боевые навыки, доведенные до автоматизма, помимо ослепленного болью сознания швырнули его в неглубокую ложбинку, залитую тухлой водой, где он был вне досягаемости пулемета. Ник подобрал вывалившийся от удара пули пистолет и, тоскливо поглядев на него, понял, что с ним шансов на выживание у него практически нет. Впрочем, даже если бы это был не пистолет, а что-то посерьезнее, эти шансы возросли бы чисто символически. Он слышал приближающийся с двух сторон рев моторов и понимал, что справиться с атакой двух звеньев бронированных роботов на поле, простреливающемся автоматическими пушками, у человека нет.
Ник осторожно высунулся из своего укрытия и увидел, что пулемет, подстреливший его, медленно поворачивает ствол в его сторону. Он опять нырнул в ложбинку, радуясь тому, что скорострельность современных боевых роботов еще не достигла уровня виртуальных, боями с которыми они развлекались в кибер-студии. Быстро перекатившись на другой край ложбинки, Ник высунул пистолет и выпустил пять пуль по камере автоматического пулемета. Лишить его зрения было единственным шансом на успех. Он успел увидеть брызги стекла и опять спрятался в своем ненадежном убежище. Одной механической гадостью меньше. Лучше не думать о том, что будет дальше. На войне вообще не стоит задумываться – только рефлексы, тогда еще остаются шансы выжить. Ник перезарядил пистолет, понимая, что это может быть последним действием в его жизни. Шум колонн движущихся роботов приближался. Насколько он помнил образцы «АЛМ Тектроникс», это, наверное, РГП – 12 (робот гусеничный с пушкой) и РКАС – 9 (колесный с автоматическим стрелковым вооружением). Оба типа легко бронированные, что повышает их скорость и маневренность. То, что нужно против пехоты.
Ник зло выругался. Он чувствовал, что его начинает охватывать отчаяние. Никогда в жизни он не испытывал такого, ни в одной, самой опасной бойне, в которых ему довелось побывать – в тех же Штатах или потом, в так называемой «мирной жизни»… Да, случалось очень сильно пугаться, бывали приступы панического, животного страха, когда даже молиться нет сил, но чтобы такое отчаяние и злость… Он знал, что тому причиной. Эта причина сейчас стояла за воротами полигона, зябко кутаясь от вечернего ветра в легкий воротник своего парадного платьица и наверняка со страхом прислушивалась к выстрелам на полигоне. Надо же, а! Только-только он начал строить смелые планы на будущее с этой чудесной девушкой, только размечтался о недостижимом спокойствии, тихой уютной жизни под ласковым взглядом этих любящих глаз, и тут такое! Этот долбаный урод, этот дебил, шизофреник так его поимел, а! Как же он попался! Как последний лох! Ник поносил себя последними словами, кипя от ярости на себя, на Дабла, на всю свою идиотскую, исковерканную от рождения жизнь, и краем сознания чувствовал неумолимое приближение боевых роботов. Часть из них шла спереди, еще одна группа, судя по звуку, обходила с правого фланга. Сознание лихорадочно просчитывало возможные варианты спасения, но их не было. Единственным призрачным шансом было закопаться в эту лужу в надежде, что роботы его не заметят, но на это не стоило рассчитывать – ведь роботы оснащены радарами, инфракрасным визорами и прочими чудесами техники, которые не позволят спрятаться на поле боя воющему от смертного ужаса комочку живой плоти. Пока живой…
Матерясь на чем свет стоит, Ник, тем не менее, машинально перевязал свою рану, оторвав правый рукав куртки. В этот момент над его головой откуда-то из тыла (попав на поле боя, бывший миротворец сразу начал мыслить фронтовыми терминами) застучал очередями автоматический гранатомет. Над головой Ника с высоким воем пронеслась стая гранат, которые разорвались где-то впереди. При этом некоторые из них явно попали в цель, так как были слышны громкие взрывы с последующим визгом разлетающихся осколков. Ник радостно поглядел назад, чуть приподняв голову из своей ямки. Метрах в пятидесяти позади него от ручного гранатомета быстро перекатывался в сторону охранник полигона. Он успел откатиться метров на десять, когда гранатомет разнесло на мелкие куски несколькими очередями из мелкокалиберных пушек. В уже сгустившихся сумерках Ник видел, что очереди прилетели с правого фланга его «обороны». Очевидно гусеничные роботы (именно они были оснащены такими пушками) шли как раз оттуда, а с фронта наступали колесные машины с пулеметами. Между тем, охранник-ренегат, по каким-то причинам вставший на сторону Ника, по-пластунски подполз поближе к нему – теперь между ними было около тридцати метров – и, укрывшись за чахлым бугорком, размахнулся и швырнул отчаявшемуся сидельцу какое-то оружие. Оно плюхнулось совсем рядом и Ник быстрым броском достал его и нырнул обратно в укрытие. Автомат АК-2090. Уже неплохо. Ник повеселел. Теперь можно и повоевать. Первым делом боец дернул затвор подствольного гранатомета. Обойма из пяти мелкокалиберных гранат позволит слегка подпортить движимое имущество Дабла.
Над головой Ника неслись трассирующие очереди пулеметов роботов, палящих по нежданному спасителю. На фоне темного неба отчетливо были видны траектории, поэтому когда Ник высунулся из укрытия с автоматом наизготовку, ему не надо было гадать, где находятся мишени. Он успел выстрелить два раза и попасть в две машины, пока остальные отреагировали на новую угрозу и открыли ответный огонь. Бугорок земли над головой Ника рыли очереди «колесников», но он уже был в укрытии, удовлетворенно заорав: - Два! – В это время охранник сосредоточенно вел огонь по обходящим справа позицию Ника гусеничным машинам. Он работал скупыми точными очередями, целясь в гусеницы. Уже два робота беспомощно кружились на месте, зарываясь в грязь осенней глины. Однако остальные машины, а их было еще около полудюжины, продолжали наступать, поливая шквалом огня низенькую кочку, за которой укрылся охранник. Ник понял, что безумство храброго мужика было напрасным и им вдвоем не удастся сдержать натиск двух десятков бронированных роботов. Тем не менее, он, стиснув зубы, опять высунулся из своего укрытия и выстрелил еще раз. Одна граната попала в автомат, накатывающий на него прямо по центру, но тут Ник боковым зрением заметил смутную тень, повернулся направо и рефлекторно выстрелил. Еще один робот. Но этот стоял совсем рядом – всего в паре метров. Ствол его пулемета был направлен на позицию нежданного союзника, поэтому он не стрелял в Ника. Граната разнесла небольшую башню, в которой был зафиксирован пулемет, но Ника отбросило сильнейшей ударной волной от слишком близкого взрыва – он выстрелил почти в упор. Оглохнув от контузии, он свалился обратно в грязную лужу и зажав уши руками, лежал лицом в небо, смутно ощущая горячие ручейки крови, стекающие по иссеченному осколками лицу. Вокруг стало очень тихо. Вот только этот высокий и нестерпимый звон в ушах…
Как странно они уже разработали летающие роботы-вертолеты это уже без меня я их не помню … стреляют ракетами куда непонятно как их только настраивают надо же по мне стрелять вот же я тут лежу а они куда-то вперед лупят … бесшумно к тому же нет не бесшумно я же контужен вот в чем дело … какие красивые снежинки рано им еще сейчас ведь только ранняя осень а уже снег … резные такие и большие … странно … нет это не снег а парашютисты что им роботов не хватает меня угробить одного … сколько очередей и все мимо а ведь я вот он лежу тут бери и стреляй … жалко Ксюшу хорошая такая но ничего молодая еще наверняка найдет себе хорошего мужа не такого идиота как я … интересно тот парень еще жив или уже и его достали … почему тоже ведь я еще жив … хорошая машина летящий дракон вот молодцы китайцы … а где-то я уже видел такую плавно идет реактивные двигатели с переменным вектором тяги … интересно эти роботы меня застрелят или просто раздавят не все ли равно … ух ты лягушка в этой грязи еще жизнь какая-то шевелится прям как я … думаю что пуп земли а на самом деле только пресмыкающееся в болотной жиже … надо было Ксюше все сказать все что чувствую а так получилось как обычно всегда мы боимся чего-то стесняемся а потом жизнь кончается и оказалось что самое главное недосказали недоделали … а это еще кто такие … люди … я же здесь вот он я … вот он я люди сюда … осторожно тут кругом роботы боевые надо сначала их уничтожить … всех навсегда чтобы не было их вообще и чтобы никто ни в кого никогда больше не стрелял … ЛЮДИ!!!!!
2
Крик Ника бился в ушах Ксении. Она стояла, сжав побелевшие пальцы в кулаки и с отчаянием вглядывалась в его лицо, залитое кровью, и белоснежную на фоне сплошной грязи одежды повязку на руке, сквозь бинты которой уже проступила кровь. Ника уложили на носилки и бегом несли к вертолету «Скорой помощи». На плечо Ксении мягко опустилась рука, но она даже не заметила этого. – С ним все будет в порядке. – Раздался густой баритон. - Я обещаю вам это, Ксения Вячеславовна. – Девушка машинально оглянулась на голос. Это был Бумц, который стоял рядом, она не слышала, как он подошел. Она скользнула по нему неузнающими глазами и опять перевела взгляд на медицинский вертолет. Дверь в массивном корпусе захлопнулась и тяжелая машина, мигая в темноте проблесковыми огнями, поднялась в воздух. Ксения тяжело вздохнула и у нее почему-то появилась уверенность, что на этот раз это действительно все. Конец их метаниям, безумию последних дней, стрельбе и бешеным автогонкам. Ее медленно отпускало страшное напряжение, апогеем которого была эта бойня на полигоне.
Тогда, оставшись в одиночестве на пустынной дороге перед закрывшимися за Ником воротами, она почувствовала невыносимую пустоту и отчаяние. Она машинально шагала вслед удаляющейся фигурке мужчины, пока не уперлась в прозрачный пластик ворот, остановивший ее почти механическое движение. С недоумением посмотрев на препятствие, она перевела взгляд на охранника в помещении КПП и закричала «Откройте!», но в ответ увидела только решительное покачивание головой. Охранник снял темные очки и Ксении показалось, что ей смутно знакомо его лицо. Она вновь перевела взгляд на удаляющиеся силуэты Ника и Дабла и прижалась лицом к исцарапанному и пыльному пластику. Он должен, должен хотя бы обернуться, помахать рукой, улыбнуться ей! Но нет, две фигурки продолжали уменьшаться в размерах и вскоре Ник исчез в наступающих сумерках за очередной кочкой, так и не обернувшись. Он показался Ксении очень одиноким и беззащитным на огромном пространстве этого неприглядного полигона, серо-бурого в пасмурном осеннем вечере. Она отчаянно искала его глазами, но не видела ничего, кроме высокой травы, лениво колыхающейся на ветру, и серого месива искореженной земли полигона.
Сколько она так простояла, она и сама не могла бы сказать. Ей казалось, что прошла вечность. И вдруг она услышала приглушенные расстоянием выстрелы. Ксения отчаянно прислушивалась. Да, точно, опять выстрелы, на этот раз тише. Похоже на пистолет, на его «Беретту», она уже привыкла к этому звуку за последние дни. С ним что-то происходит! В него стреляют, он отстреливается! А она стоит тут и ничем не может ему помочь! Ксения отчаянно начала рыться в сумочке, наконец вытащила зацепившийся за что-то никелированный кольт. Отойдя на пару шагов от ворот, она тщательно прицелилась, держа пистолет обеими руками и начала стрелять по замку. Выпустила все пули, она не поняла, сколько их было, но очень мало. Очень, очень мало! Ни замок, ни пластик ворот нисколько не пострадали, на нем остались только царапины. Одна из пуль, отрикошетив от ворот, обожгла левую щиколотку девушки, но она даже не заметила этого. Она продолжала тупо нажимать на курок, хотя выстрелов больше не было.
Внимание Ксении отвлекло появление давешнего охранника. Но он почему-то не пошел к ней, чтобы отразить нападение на вверенный ему объект. Охранник вышел из помещения, едва не сгибаясь под тяжестью навьюченного на себя оружия. С одного плеча у него свисал автомат, с другого – какая-то штука побольше, наверное, пулемет, как подумала Ксения. В руках он держал здоровенную штуковину с толстым стволом и большим барабаном, прикрепленным снизу. Охранник на секунду остановился, глядя на девушку с, как ей показалось, сочувствием, но потом решительно покачал головой и тяжело побежал вглубь полигона, туда, откуда раньше раздавались выстрелы. Ксения молча сжала кулаки и принялась колотить ими по воротам, потом, поняв, что это бесполезно, отошла к машине, села на капот и зажала уши руками, чтобы больше не слышать этой ужасной стрельбы.
Она сидела, глядя на пористый серый асфальтобетон под ногами и не думая ни о чем. Однако вскоре до нее донесся смутный гул откуда-то сверху. Девушка отняла руки от ушей и отчетливо услышала низкий пульсирующий звук сверху. Подняв голову, она увидела, как справа на небольшой высоте в небо над полигоном быстро пронеслись стремительные силуэты вертолетов. Кажется, это были боевые «Барракуды», пять или шесть. Через некоторое время небо над полигоном окрасилось пламенем разрывов. Ксения вскочила на ноги и опять подбежала к воротам. Еще через минуту на полигон влетели еще четыре вертолета, эти были большими и пузатыми. Ксения увидела, как вдали под ними раскрылись белые пузыри парашютов и начали быстро опускаться на землю.
Уже почти стемнело и девушке были отчетливо видны пунктиры пулеметных очередей над полигоном, образующие причудливые и ежеминутно меняющиеся узоры. Линии очередей, пересекаясь, мелькали повсюду – на земле, с земли в воздух, из воздуха - из-под куполов парашютов и от вертолетов – к земле. Через некоторое время перестрелка начала стихать и тут Ксения увидела человека, быстро бегущего к воротам из глубины полигона. Она опять отчаянно застучала кулаками по пластику, разбивая руки в кровь, и громко крича. Но человек и так бежал к ней. Когда он наконец подбежал и нажал кнопку, открывающую ворота, Ксения узнала в нем того самого охранника, хотя это было нелегко. Он был весь покрыт мокрой грязью, от ботинок (которые почему-то были не армейскими, а обычными городскими туфлями) до лица, на котором чистыми оставались только глаза. Левая ладонь была залита кровью, и присмотревшись, Ксения увидела, что и лицо незнакомца также иссечено – ручейки крови оставили небольшие засохшие бороздки в грязевой маске. Охранник тяжело дышал после быстрого бега и, открыв ворота, молча сделал приглашающий жест – похоже, что у него не было сил даже говорить.
Ксения пулей влетела в открывшуюся дверь и стремительно побежала. Не успев сделать и десяти шагов, она, однако, безнадежно увязла своими элегантными туфельками на каблуках-вилках в тяжелой мокрой глине. Быстро выпростав ноги из туфель, она побежала дальше босиком, не обращая внимания на холод, лужи и стерню, коловшую ее ступни. Охранник замешкался, вынимая ее туфли из глинистой грязи, но вскоре догнал ее и задыхаясь, прокричал:
- Ксения, не надо так торопиться! С ним все в порядке! Им уже занимаются медики. Видите, вон вертолет садится!
- Откуда вы меня знаете? Кто вы? – Машинально ответила девушка.
- Я Андрей, друг Ника. Вы меня знаете. Мы с ним партнеры по кибер-боям. Да не бегите вы так! Ноги израните!
- Плевать! Что там произошло? И откуда вы здесь взялись?
- Там… Этот Дабл, то есть, Осинкин, сука… Ой, простите, пожалуйста, Ксения! Этот урод натравил на Ника боевых роботов. Я его прикрыл, а потом и наши подоспели. Вертолеты видели? В общем, с ним все в порядке, небольшое ранение, ничего страшного… А я здесь по работе, потом расскажу… Или, может, Борис Аркадьевич расскажет, не знаю, как получится…
- Ранение?! Что за ранение?!
- Левая рука, плечо… Не страшно, кость не задета. Правда, кажется, еще контузия… И так, царапины по мелочи, типа моих…
- Я его сама убью, козла, Дабла этого! Тварь, мерзавец!
- Нет, девушка, этим займемся мы. Не надо самодеятельности!
- Кто это вы?! Кто такие эти ваши «наши»?! Что вы вообще затеяли за игру с Ником?! Он каждый день под пулями ходит! Да я вас, может, еще раньше этого Дабла убью!
- Не надо так, Ксюша. Я, между прочим, тоже только что из боя и тоже своей шкурой рисковал! Ради него! А кто мы и что, вам объяснят. Все, почти добрались, вон он лежит, видите, им уже врачи занимаются?
Увидев кучку людей, копошащихся над лежащим человеком, на которую показывал Андрей, Ксения из последних сил метнулась туда. Растолкав склонившихся над Ником санитаров, она начала гладить его лицо, пытаясь стереть с него грязь и кровь:
- Ник! Ник, это я, Ксения! Ты меня узнаешь?! Как ты? Ник!
- Девушка, если хотите ему помочь, не мешайте нам работать! – Сердито сказал один из врачей, - К тому же он вас не слышит, у него сильная контузия. – Он обернулся и раздраженно закричал кому-то, - Ну что вы там копаетесь?! Где носилки?!
Ксения, которую оттеснили подбежавшие санитары с носилками, продолжала отчаянно всматриваться в лицо Ника. Он был не в себе и продолжал что-то отчаянно кричать про боевых роботов, которых надо уничтожить, пока они всех не перебили, про то, что никто не должен больше стрелять… По лицу девушки текли слезы, она кусала губы и молча смотрела на это лицо, такое родное даже под слоем грязи и крови…
В этот момент чуть поодаль приземлился огромный черный автомобиль. Из него вышел доктор Бумц и немного постоял, глядя на происходящее. Убедившись, что Ника загрузили в вертолет, он подошел к девушке и положил ей руку на плечо. Дождавшись взлета вертолета, он встал лицом к Ксении и, мягко приобняв ее, сказал:
- Ну, ну… Все, все кончилось… Пошли, доченька, пошли отсюда. – Ксения машинально побрела за ним к машине. Бумц взглядом сделал знак Андрею, так и стоящему рядом с грязными туфельками Ксении в руках, следовать за ними. Они подошли к «Летящему дракону», прочно стоящему шестью огромными колесами в грязной жиже полигона, и Бумц осторожно помог девушке сесть на заднее сиденье и поставил на пол машины ее туфли. Он сказал ей:
- Подождите немного Ксения Вячеславовна, я скоро освобожусь. – После чего, повернувшись к Андрею, официальным тоном произнес, - Подполковник Никонов, завершите операцию. Задержите гражданина Осинкина вместе с коллегами из Управления «А». – Он кивнул в сторону двух человек в штатском, стоящих рядом с машиной. – Полковник Месяцев и майор Копылов, познакомьтесь с подполковником Никоновым, нашим лучшим оперативником.
Андрей изумленно выслушал Бумца. Он переспросил:
- Никонов? Подполковник? Я не ослышался, Борис Аркадьевич?
- Нет, Андрей. Ты выводишься с работы под прикрытием и переходишь на кабинетную должность в Управлении. – Бумц усмехнулся. - Под настоящей фамилией. Поздравляю с досрочным присвоением звания подполковника за успешную работу по проекту в течение последних дней. – Уже тише Бумц добавил, - Обмоем позже, в конторе.
- Ну наконец-то! – Радостно воскликнул Андрей. – Осточертело мне пиарщиком работать! – В разговор вмешался один из сотрудников Управления «А», Месяцев:
- Поздравляю коллега! – И радостно добавил. – А здорово у нас получилось с этим Осинкиным! Мы ведь его хотели брать за торговлю секретными технологиями, а теперь на нем доказанное покушение на убийство плюс злостное злоупотребление служебным положением. Получит на полную катушку, голубчик, поздравляю, коллеги!
Ксения неприязненно слушала эти разговоры, сидя в машине. Но, похоже, полковник Месяцев вызвал раздражение не только у нее. Бумц повернулся к девушке, и с извиняющейся улыбкой захлопнул дверь машины, закрыв Ксению. После чего повернулся к полковнику-«ашнику» и начал орать на него крутым матом. Бумц орал так громко и свирепо, что даже сквозь толстые двери и стекла «Дракона», явно бронированные, Ксения улавливала отдельные выкрики:
- … твою мать, полковник, ты что тут, на пьянке среди своих корешей?! … санкцию они не успели получить, бл… знаешь, чем мы рисковали?! Кем рисковали?! … наш проект курирует сам … безголовые идиоты!… да на пару минут позже и … задолбался ваше сраное управление прикрывать уже! … позвоню твоему Мордашеву и ему все повторю! … вон отсюда! Иди работай! Хоть этого недоделка арестовать сам можешь или тебе и тут команда суперменов нужна?!!!
Ксения видела сквозь темное стекло, как полковник и майор, стоя навытяжку, молча глотали ор Бумца и наконец исчезли как только он завершил свою экспансивную речь энергичным выбросом кулака с вытянутым указательным пальцем в сторону входа в подземный бункер. Бумц открыл дверь машины и встал на подножку, напоследок обратившись к Андрею, немного задержавшемуся, и довольно глядевшему вслед улепетывавшим коллегам из Управления «А». Бумц сказал ему:
- Да, вот еще что, Андрей. Завтра съезди в головной офис этой «АЛМ» и вправь им мозги как следует по поводу их кадровой политики с Осинкиным. Поговори нежно и ласково и пообещай, что если такое повторится хоть раз, то они все, вплоть до президента, пойдут как соучастники. Ну ладно, пока, завтра можешь прийти на работу после обеда, тебе надо отдохнуть. Счастливо, спасибо за все. – Ксению приятно удивило, что Бумц говорил с Андреем совсем другим тоном, добрым и заботливым, хотя буквально мгновение назад материл на чем свет стоит полковника и майора. Она терпеть не могла невыдержанных людей, которые после скандала по инерции продолжали орать на непричастных людей, и выдержка и вежливость Бумца ей очень понравились.
Бумц наконец уселся в машину и извинился перед девушкой за досадный инцидент, свидетельницей которого она стала. Он дал команду водителю и машина, взревев реактивными двигателями, начала плавно подниматься в воздух, навстречу первым редким звездам, уже появившимся на еще не до конца потемневшем небе. Ксения с каким-то посторонним интересом смотрела в окно машины, ей еще не доводилось летать на автомобилях. Тут до нее дошло, что она сидит в том самом «Летящем драконе», про который говорил Ник. Она резко спросила у Бумца:
- Куда мы направляемся? Ник говорил, что его выслеживала эта машина. Что это значит?
- Дорогая Ксения Вячеславовна, - ответил Бумц, - мы летим в один пригородный пансионат, где прежде всего предоставим вам комфортабельные апартаменты для полноценного отдыха, в котором вы сейчас нуждаетесь. Про эту машину, ваше расследование и мою роль в судьбе Ника, которого я, поверьте, люблю как сына, я расскажу вам завтра, если вы так торопитесь. Хотя я предпочел бы, чтобы вы поосновательнее набрались сил. – Бумц развернул свое кресло лицом к заднему сиденью, на котором располагалась девушка и смотрел ей в глаза.
- Да уж, в апартаменты! – Иронично ответила Ксения. – Я в этих ваших апартаментах хотя бы в туалет смогу сходить без слежки, господин генерал?
- Я понимаю вашу иронию и недоверие. Вы можете выбрать любое место, куда вас отвезти и мы это сделаем. Если вы захотите остановиться в отеле, назовите его и мы оплатим номер. Ведь, насколько я понимаю, ваша карточка лежит в банковской ячейке по подозрению в шпионаже в пользу нашей организации? Кстати, как вы догадались, что я генерал?
- При всем моем уважении, доктор Бумц, или как вас там, на маршала вы не тянете. Остается только генерал. Кто еще может позволить себе так орать на полковника? – Ксения зевнула, чувствуя, что не в силах бороться с накатившей усталостью. – Ладно, везите в ваши апартаменты, хоть куда, не важно. Все равно там уже не будет хуже… После всего того, что мы пережили за последние дни, даже тюрьма покажется избавлением.
- Ну что вы, Ксения! За кого вы нас принимаете? – Укоризненно покачал головой Бумц. – По поводу генерала, кстати, еще раз отдаю должное вашей железной логике и говорю это безо всякой иронии. Мне не терпится ознакомиться с результатами вашего расследования.
- Ладно, доктор Зло, оставьте вашу галантность для более подходящего случая. Сейчас мне все равно. Я хочу спать. – Ксения устало махнула рукой. Теперь, когда она наконец осознала, что жизнь Ника вне опасности и их приключения кончились, на нее навалилась непомерная усталость и апатия. – Завтра, - подумала она, - Все выяснится завтра.
3
Они опять сидели в ресторане Nota Bene, том самом, где все начиналось. Но чувства дежа вю у Ксении не было. На этот раз все было по-другому. А воспоминания о знакомстве с Бумцем казались невероятно далекими. Как будто это было в прошлой жизни, хотя с того момента минуло всего несколько недель. Но в эти недели поместилось столько событий, что первое посещение этого заведения отодвинулось в немыслимую даль, став в один ряд с пыльными пожелтевшими воспоминаниями – выпускным вечером, учебой в институте, банкетом по случаю защиты диссертации…
Накануне вечером Бумц доставил Ксению в какой-то загородный особняк – что-то типа дачи или небольшого отельчика. Эдакое закрытое от посторонних заведение «только для своих». Ее разместили в небольшом, но очень комфортабельном номере, оборудованном всеми благами цивилизации. Но Ксении в эту ночь был нужен только душ. Она даже не рискнула принять ванну, боясь заснуть прямо в воде. Выйдя из душа, она тут же упала в постель и мгновенно забылась глубоким сном. Наутро, проснувшись посвежевшей и отдохнувшей, она с удивлением обнаружила на тумбочке комплект нового нижнего белья, строгого, но элегантного и очень хорошего. Вроде бы вчера этого не было, неужели кто-то заходил в комнату, пока она спала? Впрочем, это было очень кстати. Если бы еще и платье новое доставили, ведь она так и моталась с Ником все в том же выходном туалете золотистого цвета, в котором шла на памятную встречу в ресторан «Золотое небо». Она с тоской поглядела на стул, куда вчера кинула свой неприглядный после беготни по грязному полигону наряд и увидела, что платье аккуратно висит на спинке, сияя идеальной чистотой. Девушка поняла, что недооценила достоинства Бумца – он позаботился обо всем. Она вскочила с кровати и выбежала в прихожую, почти не удивившись тому, что увидела там. Ее чудесные модные туфельки, превратившиеся вчера в ужасные глиняные комья, стояли во всем своем первозданном блеске, ослепляя лаком каблуков-вилок и сиянием стразов. Впрочем, теперь Ксения не удивилась бы, если бы на месте стразов оказались бриллианты. Она радостно скрылась в ванной и, быстро закончив водные процедуры, оделась и спустилась в холл отеля.
Ее ждал одетый в строгий костюм незнакомец с короткой стрижкой, оказавшийся водителем, которому Бумц поручил доставить Ксению в ресторан. Они вышли из отеля и сели в машину – черную «Волну». Девушка была даже слегка разочарована такой прозой – она ожидала продолжения чудес и была настроена на какой-нибудь шикарный лимузин. Впрочем, «Волна», похоже, была не совсем обычная, потому что изрядное расстояние до города преодолела очень быстро, низко рыча мотором, породистость которого не вызывала сомнений и не имела ничего общего с обычной комплектацией таких машин, на которых ездили чиновники средней руки. Всю дорогу шофер молчал, хотя Ксения пыталась его разговорить – узнать что-нибудь о Бумце, об их организации, этом отеле. Все было бесполезно. Наконец машина подъехала к знакомому ресторану и шофер, открыв девушке дверь и еле заметно кивнув вышедшему метрдотелю, лаконично попрощался и отбыл.
Метр, так же, как и в прошлый раз, был воплощенной любезностью и проводил Ксению. Только на этот раз не в зал, в котором опять было необычно людно, а в отдельный кабинет позади зала. В кабинете стоял только один стол – длинный и широкий, окруженный мягкими кожаными диванами. На дальнем диване сидел Бумц, который, увидев входящую Ксению, встал и, любезно поздоровавшись с ней, пригласил присесть и начать завтрак. Первым делом она поинтересовалась состоянием Ника. Бумц сказал, что все в порядке, руку ему уже почти вылечили, во всяком случае, вырванный пулей фрагмент бицепса восстановлен, а контузия пройдет в течение недели. Он предложил отложить серьезные разговоры на потом. Но Ксении было не до еды. Наскоро перекусив, она предложила собеседнику перейти к сути дела. Бумц задумчиво кивнул. У него был очень усталый вид. Под глазами темнели отчетливые круги, глаза были красноватыми, похоже, он не спал этой ночью. Но Ксения не испытывала сочувствия. В ней опять проснулась злость на этого человека, втравившего, как она считала, Ника в страшные игры со смертью. Она холодно произнесла:
- Итак, доктор Бумц, каков будет порядок нашей беседы?
- Ксения Вячеславовна, - Бумц был опять безупречно, но отстраненно вежлив, забыв об эмоциональных обращениях вчерашнего вечера, - Позвольте для начала представиться. Меня зовут Борис Аркадьевич Барабанщиков. Я выбрал шутовской псевдоним «Бумц» как несколько созвучный моей фамилии. Я начальник одного из департаментов…
- Одной из организаций, обеспечивающих безопасность нашей страны, не так ли? – Иронично перебила Ксения. – АГБ, если не ошибаюсь?
- Не ошибаетесь, доктор Стрельцова. - Сухо ответил Бумц. Ксения продолжала называть его так, потому что это имя теперь очень прочно ассоциировалось у нее с собеседником. – Я, как вы верно подметили вчера, генерал. Генерал-лейтенант. Что же касается порядка нашей беседы, я полагаю, что сначала следует подвести итоги вашего расследования. Насколько я понимаю, вы уже определились с выводами, хотя, как я думаю, эти выводы ошибочны.
- Не думаю. – Столь же сухо ответила Ксения. – На основе имеющейся у меня информации, которую я проанализировала очень тщательно, а также изучения внешней среды функционирования объекта расследования, я сделала выводы, в истинности которых меня будет крайне сложно разубедить. – Бумц молча кивнул головой и выжидающе посмотрел на девушку. Она вытащила из сумочки компьютер, блокнот и золотую ручку, разложила все это на столе и налила себе из кофейника, стоящего на столе, чашку кофе. Официантов при столь деликатной беседе, разумеется, не было, они исчезли сразу после окончания собеседниками трапезы. Ксения выдохнула и начала рассказ:
- Итак, у меня было три версии. Первая, мыльно-сериальная: имело место убийство А.Н.Иванова, который слишком близко ознакомился с некоторыми секретными технологиями «АЛМ Тектроникс» во время своей работы на этой далеко не почтенной фирме. Убили его вы, Бумц… простите, господин Барабанщиков, чтобы забрать его компьютер. – Бумц изумленно округлил глаза. Ксения пояснила, - Вы фигурируете на видеозаписи карманного компьютера потерпевшего как раз в тот временной промежуток, когда, по расчетам экспертов, произошла смерть. – Бумц чертыхнулся и что-то пробормотал себе под нос. – Поскольку воскреснуть убитый не мог, значит, тот человек, который затем развлекался перестрелками, был его братом-близнецом. Эта версия отпадает по ряду причин, озвучивать которые, я думаю, нет необходимости. Она отпала еще до вчерашнего дня, когда я узнала о вашей непричастности к этой оборонной фирме.
Версия вторая, криминально-бытовая. – Ксения чеканно озвучивала формулировки, отшлифованные в машине по дороге в ресторан. Она хотела быть убедительной. – Ник инсценировал самоубийство, чтобы скрыться от кредиторов, конкретно - Амета, у которого брал деньги в доверительное управление, занимаясь спекуляциями на мировом рынке воздуха. – Ксения сделала паузу и иронично добавила. – Учитывая ваше вчерашнее признание, что вы любите Ника как сына, я могла бы расцветить эту версию, например, тем, что вы помогли ему скрываться. Ведь вы искали Ника в заброшенном дачном поселке, где он прятался после того, как нанятые Аметом киллеры под видом грузчиков пытались его ухлопать в собственной квартире. Но эта версия тоже отпала. В нее не вписывается найм меня за большие деньги, а также наличие задокументированного полицией факта смерти с кучей сопутствующих бумаг. Ник не располагал такими возможностями.
Есть, конечно, еще разного рода мистические и фантастические версии. – Бумц при этих словах насторожился. – Но верить в то, что Ник – оживший мертвец типа зомби либо инопланетянин о десяти жизнях, я отказываюсь. Опять же для того, чтобы делать такие выводы, надо нанимать не системного аналитика, а астрологов или ведьм.
Что ж, остается последняя версия. Верная. – Ксения опять сделала паузу и посмотрела в глаза Бумцу. – Ник – человек спецслужб. Агент АГБ. Только агент, используемый втемную, который сам не знает о своей функции. Мнимое самоубийство было фальсификацией АГБ. Этим объясняется и вся необходимая полицейская бюрократия и изъятие записей со всех камер видеонаблюдения в районе дома Ника, чтобы скрыть следы его посещения вами, господин генерал, и последующее исчезновение полицейских файлов по этому делу и многое другое. Только возможности АГБ позволяют так хорошо замести следы. Таким образом, на вопросы, которые ставились мне при найме, я ответила. Во-первых, это не было самоубийство, но это не было и убийство, смерти Ника не было вообще. Во-вторых, труп из морга никто не похищал, потому что его там просто не было. А сотрудники морга, якобы пропавшие в ходе похищения, сейчас, наверное просто отдыхают в каком-то санатории вроде того, где я провела прошлую ночь. Что же касается того, зачем понадобилось нанимать доктора Стрельцову, да еще потом и сводить ее с объектом (ведь это вы свели нас, доктор Бумц, тогда, в «Золотом небе», усадив меня за столик прямо перед входом в зал), то это объясняется просто. АГБ хотело узнать, может ли посторонний человек докопаться до ведущихся агентством тайных операций, располагая максимумом информации – то есть, находясь в непосредственном контакте с агентом и зная от него самого все то, что он знает о себе сам.
Конечно, возникает вопрос, а зачем тратить такие деньги на столь незначительную операцию – пусть даже Ник очень ценный агент. Но дело в том, что Ник – это только один пример, возможно, очень характерный, не мне судить о боевой агентурной сети АГБ, пример, позволяющий выяснить, возможно ли раскрыть всю мощную сеть подпольных киллеров вашего ведомства. – Бумц опять изумленно округлил глаза и даже слегка приоткрыл рот. – Ведь речь идет о мощнейшей организации боевиков, тайно и, что самое интересное, даже помимо своей воли, действующих в нашей стране. Ник - это всего лишь одна боевая единица в этой сети. По моему мнению, примерно лет десять назад АГБ решило создать эту сеть. Как ответ на разгул организованной преступности, которая вышла из-под контроля в результате краха нефтяной отрасли и последующих кризисов в экономической и политической сферах. Закон «О парламентском контроле за секретными операциями специальных служб» 77-го года не позволял вам самостоятельно ликвидировать опасных бандитов, потому что, во-первых, их было слишком много и такого масштаба отстрела без суда и следствия вам бы не позволили и, во-вторых, преступность уже проникла в парламент и наиболее опасные авторитеты знали бы о готовящихся против них операциях. Вы решили прикрыться другим законом – «О неприкосновенности информации об агентурной сети» и, пользуясь расплывчатостью понятия «агент» в этом законе, подвели под эту категорию даже тех людей, которые используются помимо их воли. После этого была создана эта агентурная сеть. По моим подсчетам, основанным на изучении статистики амнезии среди мужчин боеспособного возраста с армейским прошлым (таких сегодня в стране около пяти тысяч), я думаю, что ваша сеть насчитывает от одной до двух тысяч боевиков – остальные случаи, видимо, являются подлинными заболеваниями, что соответствует среднемировому уровню распространенности амнезии в расчете на душу населения.
Такая организация, очевидно, представляет серьезные возможности и на обеспечение ее безопасности не жалко потратить сумму, намного превышающую пресловутый миллион франков. Как это все работает, я поняла на примере Ника. Человеку устраиваются неприятности. Столкновения с криминалом. Он убивает бандитов, делая за вас грязную работу и даже не подозревая, отчего на его несчастную голову сыплются все эти проблемы. Вы прикрываете его настолько, насколько это возможно – уничтожаете полицейские дела (например, нас не задержала полиция после бойни в «Трех медведях» при свидетелях), обеспечиваете огневой поддержкой в самых критических ситуациях, и т.д. Я, например, думаю, что снайпер, стрелявший в «грузчиков» в квартире Ника, был не человеком Амета, как думает сам Ник, а вашим сотрудником – прикрытием агента. По Нику эту функцию, скорее всего, выполнял Андрей Забродский или как там вы его вчера назвали – Никонов, что ли? Тоже мне друг! Дружба, очевидно, тоже входит в обязанности ваших людей, курирующих агентуру.
Но никакой человек не может вынести столько убийств, не свихнувшись в конце концов. Такого финала ценных агентов вы допустить не можете и поэтому время от времени изымаете их из обычной жизни, - Бумц вздрогнул, - и прочищаете им мозги какой-то дрянью, стирая воспоминания о кровавом прошлом. Заодно под эту амнезию можно подогнать последующие неприятности, как это было у Ника с Аметом. Я уверена, что он не мог связаться по бизнесу с откровенным бандитом, наверняка это ваша работа. Итак, боец трудится, убивает тех, кого вам надо, время от времени изымается на «профилактику» - очищение памяти, а потом опять возвращается к своим делам. Вы наверняка предпочитаете людей одиноких, желательно вообще без родственников, чему Ник отличный пример – детдомовец, без всякой родни. Никто ему не расскажет, что было до амнезии, никто не расскажет, что он убийца и т.д. и т.п. Мне остается только надеяться, что эта ваше агентура убивает исключительно бандитов. Но я боюсь, что они могут применяться и по другим направлениям – политические убийства, передел бизнеса и тому подобные делишки.
Что же касается случая Ника, то я могла бы подробно описать все действия вашей службы по управлению им с момента выхода из последней амнезии, у меня все записано и проанализировано, но, думаю, нет необходимости знакомить вас с вашими же действиями... Итак, я свою работу сделала. Кстати, о своей безопасности я тоже позаботилась. Помните, я просила вас организовать поездку в Дели? Я туда ездила на самом деле именно для этого, а вовсе не для изучения индийского паркета. Я поместила на известный только мне интернет-адрес письмо, в котором изложены все подробности моего расследования и, если этот сайт не будет получать от меня определенного рода команд в течение некоторого периода, произойдет автоматическая рассылка этого досье в десятки ведущих мировых газет. Поэтому я надеюсь, господин Барабанщиков, что вы будете благоразумны и не станете делать необдуманных поступков. Я закончила. Мяч на вашей стороне.
Ксения откинулась на спинку дивана и допила кофе. В помещении воцарилась гнетущая тишина. Бумц с нескрываемым интересом разглядывал девушку. В его взгляде читалось даже что-то вроде восхищения. Наконец он вышел из оцепенения и, потянувшись, хрустнул руками. Он тоже уселся на диване поудобнее и заговорил. В его голосе опять сквозила знакомая Ксении ирония:
- Ну зачем же вы меня обманываете, Ксения Вячеславовна? Я ведь прекрасно знаю, что на самом деле ваш компромат, заложенный во время поездки в Дели, содержит другую вашу блистательную версию, а именно – разборки между АГБ и Минобороны, происходящие якобы из-за того, что министр обороны прилюдно назвал нашего директора идиотом. Вы, между прочим, от этой версии уже отказались. – Лицо Ксении вытянулось. – Знаете, мне кажется, вы читаете слишком много детективов, вам все время мерещатся вселенские козни. А жизнь проще… Хотя, в то же время, и сложнее. Ведь подавляющее большинство убийств случается в результате банальной застольной поножовщины, а вовсе не всемирных заговоров масонов или спецслужб. – Бумц весело посмотрел на девушку и продолжил, уже серьезнее:
- Да, Ксения Вячеславовна, вы поразительный человек. Вы очень удивили меня, особенно в последние дни. Вы удивили меня и как женщина, способная пойти на очень серьезные испытания ради своего мужчины, и как профессионал-аналитик, когда я слушал вас сегодня. – Бумц вынул из кармана банковскую карточку «СуперПлатинум» и задумчиво вертел ее в руках. – То, что вы сказали относительно вашей версии, итогов вашего расследования, весьма впечатляет. Вы проделали большую работу и некоторые ее результаты были открытием даже для меня. Честно говоря, не ожидал, что ваше расследование будет столь серьезным и ответственным. – Бумц положил карточку на стол и вытащил из кармана пачку сигарет, извлек одну и закурил. Он был погружен в себя и даже не обратил внимания на то, что Ксения недовольно поморщилась. Раньше он не позволял себе курить в ее присутствии. Видимо рассказ «детектива» несколько вывел его из обычного состояния безупречной вежливости и сосредоточенности. Погасив зажигалку, Бумц продолжил:
- Надо признать, что многие ваши выводы истинны. Вы верно определили организацию, в которой я работаю, хотя предложение вам я делал в другом качестве – как вице-президент одной реальной высокотехнологичной компании, потому что у АГБ нет лишних миллионов для оплаты сторонних экспертов. Вы также правильно вычислили, что мы изъяли все видеозаписи с окружающих дом объекта камер слежения. Мало того, вы даже раскопали факт моего посещения Саши перед его смертью, а я это прозевал, хотя тщательно следил за уничтожением улик. И снайпер, ликвидировавший лже-грузчиков в его квартире, действительно был нашим человеком, а Андрей действительно является куратором Саши и прикрывает его, как вчера на полигоне. Между прочим, вчера он спас ему жизнь, без него наш десант не успел бы. Кстати, я называю Ника Сашей, как мне более привычно. – Бумц сделал последнюю длинную затяжку и погасил сигарету. – Видите ли, я знаю его очень давно и именно по имени, а не по этой кличке, больше подходящей для, простите, виртуального секса по интернету, а не для нормальной жизни. Так вот, продолжаю перечень ваших достижений. Действительно, я пытался навестить его в том поселке именно на той машине, на которой мы с вами вчера улетели с полигона. Вы верно определили, что Сашу использовали как ликвидатора опасных преступников и, можно даже сказать, что помимо его воли. Правда, это было только один раз. И наконец, вы были совершенно правы, когда решили, что вас нанимают для того, чтобы определить свежим посторонним взглядом, причем, находящимся в непосредственной близости от объекта, степень информационной безопасности нашего проекта. И все же ваша версия ошибочна. – Бумц посмотрел Ксении в глаза. Но его взгляд не был холодным и жестким, как она ожидала, напротив, глаза генерала выражали участие и сочувствие. Он вздохнул и продолжил:
- Знаете, доктор Стрельцова, у меня имеются полномочия распорядиться этой карточкой, на которой лежат остальные полмиллиона, по собственному усмотрению, вне зависимости от результатов вашей работы. И я полагаю, что вы заслужили вторую часть гонорара. Эта карточка ваша, возьмите. Это справедливо, учитывая как результаты самого расследования, так и ваше отношение к Саше. Да, кстати, карточка чиста, как и первая, на ней нет никаких жучков. А что касается вашего расследования, то, при всем блеске вашей гипотезы, она неверна. Впрочем, это неудивительно. Вы не могли сделать правильные выводы. Вы по определению не могли раскрыть это дело. Я вполне удовлетворен нашим с вами сотрудничеством, потому что если даже вам не удалось докопаться до истинного положения дел, значит это невозможно в принципе. Дело в том, - Бумц запнулся, как будто что-то мешало ему говорить, - дело в том, Ксения Вячеславовна, что это на самом деле было самоубийство. Настоящее. Я расскажу вам все по порядку, но обещайте выслушать меня до конца и не перебивать.
Его монолог был длинным и Ксения ни разу не прервала его, хотя это было очень трудно. Этот разговор она запомнила на всю жизнь.
4
Вы, Ксения Вячеславовна, во время нашей первой встречи изволили иронизировать по поводу моего докторства, однако я действительно имею эту степень. Да, мне сейчас и самому в это не верится, но это было, было. Примерно лет сорок назад я закончил биофак МГУ. С красным дипломом, между прочим, что о многом говорит. Пошел работать в один известный институт и занимался там проблемами клонирования, через шесть лет защитил диссертацию. А потом на меня вышло АГБ и предложило работать в одной компании, государственной, стратегического плана, занимающейся внедрением всяческих разработок в области клонирования в оборонных целях. В то время их интересовала военная медицина, знаете, выращивание запчастей – рук, ног и т.д., для профессиональных солдат. Вы же понимаете, что в современной войне обучение каждого квалифицированного бойца стоит очень дорого и была такая стратегия – чтобы не терять этих профи, создать банк их стволовых клеток, в дальнейшем – органов, ну и все в том же роде.
Не знаю, к счастью или нет, но у меня обнаружился талант к организационной работе, поэтому я довольно быстро из ученого-исследователя стал администратором-организатором. А потом, когда эта фирма, поначалу маленькая, разрослась в гигантский конгломерат, я стал просто ее куратором от АГБ. Специально под меня ввели должность вице-президента по безопасности и вот уже лет двадцать я ее занимаю. Именно в этом качестве я и предлагал вам работу. Теперь я, конечно, уже никакой не ученый, но к нашему разговору это отношения не имеет.
Так вот, после того, как клонирование отдельных органов было отработано и стало сугубо технической задачей, естественным образом возникла идея о следующем этапе – клонировании человека целиком. Вы, конечно, знаете, что эта проблема очень широко обсуждалась во всем мире и были вполне успешные опыты в середине прошлого века, но потом все программы свернули. Они оказались просто бессмысленными. Потому что тело человека – это всего лишь, образно выражаясь, болванка типа оптического диска, и поэтому клонировать человека нельзя – ведь эта болванка потом наполняется совершенно другим содержанием. Чтобы воспроизвести оригинал, необходимо столь же идентично воспроизвести все его окружение, внешнюю среду, родных и близких, школу, улицу и т.д. и т.п. Это невозможно и поэтому получается иной человек, а вовсе не копия матрицы, оригинала. Даже близко не похоже.
Я вижу в ваших глазах недоумение и это вполне объяснимо. Зачем вообще, спросите вы, копировать человека? Вопрос очень резонный, если подходить к нему так, как это было в начале экспериментов. Тогда свихнувшиеся богачи желали создать себе копии близких людей – жен, мужей, преждевременно умерших детей и т.д. Но клонирование такого рода еще имеет какой-то смысл, когда речь идет о домашних животных, а пытаться воспроизвести таким образом людей, как вы понимаете, совершенно бесполезно в силу причин, о которых я уже сказал. Однако есть и другой аспект клонирования и именно им занималась наша компания. Под протекторатом, и даже больше – по прямому указанию соответствующих государственных органов. Никто об этом не знает, но в нашей стране в начале 80-х годов прошлого века была принята совершенно секретная программа «Бессмертие». Именно в рамках этой программы и работала наша фирма, как головной подрядчик. Разумеется, под тщательным контролем АГБ и моим лично, как представителя Агентства в этой фирме.
Идея, как вы понимаете, лежит на поверхности и достаточно очевидна. Некий человек, допустим, я, клонируется. Современные технологии, которыми мы располагали уже двадцать лет назад, позволяют вырастить до состояния взрослого человека клона, не «оживляя» его до поры до времени. По достижении определенного оптимального возраста, скажем, лет тридцати, процессы взросления в клоне тормозятся и он сидит себе в пробирке, ожидая своего часа. Когда я умираю по каким-либо причинам, моего клона оживляют и… И тут-то возникает ключевая проблема бессмертия, из-за которой эта столь очевидная идея не была реализована ни в одной стране. Воскресший клон – пустая болванка, как я уже говорил. Надо каким-то образом перенести мое сознание, весь мой жизненный опыт, память на эту пустую болванку. Все это неосязаемое, то, что и делает человека не человеком абстрактным, а конкретной личностью - Борисом Аркадьевичем Барабанщиковым и не кем иным. Именно на этой стадии все научные разработки во всех лабораториях мира заходили в глухой беспросветный тупик. Были попытки осуществлять этот процесс путем переноса мозга в новое тело, но они также провалились – мозг, знаете ли, тоже смертен. И только у нас эту проблему смогли решить.
Как вы понимаете, Ксения Вячеславовна, я не могу вам назвать ни НИИ, ни конкретных людей, которые сумели решить эту проблему. Сейчас их охраняют даже сильнее, чем президента страны. Президенты, в конце концов, приходят и уходят, а такой научный прорыв делается раз в тысячелетия. И, что немаловажно, обеспечивает стране безусловное мировое лидерство на много веков вперед. Так вот, нашлись светлые головы в нашем отечестве, которые разработали технологии сбора информации из мозга человека, ее оцифровку и хранение на обычных носителях, вплоть до дисков бытовых компьютеров. Я не стану распространяться о деталях этой технологии, во-первых, по причине ее секретности, а во-вторых, потому что сам не владею материалом достаточно, чтобы его грамотно изложить.
В целом, решение схематично выглядело так. Человеку-оригиналу вживляется в голову некий датчик, собирающий информацию от множества других микродатчиков, мониторящих и считывающих деятельность различных участков мозга. Этот датчик постоянно передает сигнал на внешнее записывающее устройство, которое его переводит в оцифрованный вид и складирует. Вот эта совокупность технических и программных решений и составляет эту самую сверхсекретную технологию, которой больше нет ни у кого в мире и, насколько нам известно, не будет в обозримой перспективе. Эта технология, таким образом, позволяет записать всю жизнь человека, его память, что самое главное. И тут становится возможным достижение бессмертия. На том этапе, на котором мы с вами остановились ранее, когда я, предположим, умер, оживляют клона, вписывают ему в память данные, считанные ранее из моей памяти (это еще один важнейший элемент технологии, пожалуй самый трудный) и вот он я, опять живой и здоровый, даже помолодевший.
Разработка и отладка этой технологии шла очень долго и трудно. Было много ошибок. Первые эксперименты выглядели чудовищно. Человек с открытым мозгом сидел в абсолютно стерильном помещении, опутанный проводами, приковывавшими его к огромным агрегатам, считывающим информацию. Тогда технологии не позволяли разместить в мозгу достаточное количество датчиков и информация считывалась очень фрагментарно. Кроме того, в то время еще не были до конца ясны функции мозга. В результате первые клоны были настоящими Франкенштейнами. Например, клон мог помнить свою мать, но при этом не имел представления о самом понятии «мать», некоторые не могли ходить, потому что эту информацию не считали с мозга оригинала, бывало такое, что клон помнил свою жизнь только отдельными кусками, или не знал ничего о гигиене, извините, не умел просто справлять физиологические потребности… Что вы так на меня смотрите, Ксения? Ах да, понимаю, вы считаете меня чудовищем, потому что мы ставили опыты на людях, да, да, вы гуманист, как и подобает человеку XXII века. Но учтите, что мы работали на великую цель, мы работали на исполнение самого заветного желания человека, которое даже нельзя назвать вековым. Это желание так же старо, как сам человек и даже старше. Еще когда миллионы лет назад какие-нибудь австралопитеки хрустели на зубах саблезубого тигра, уже тогда они неосознанно молили о бессмертии и это все сидит в нас до сих пор!
А что касается опытов на людях, то те люди заслужили гораздо худшую участь, поверьте мне. Мы использовали для экспериментов преступников, осужденных на казнь, и не всех, а только самых отъявленных ублюдков – серийных убийц, насильников-педофилов и прочих в том же духе. Я даже не хочу вам говорить о преступлениях, в результате которых этот материал попадал в наше распоряжение.
Так вот, постепенно технологии совершенствовались и стало возможным пытаться ставить опыты на нормальных людях, с тем, чтобы попробовать сделать из них бессмертных. Агентство организовало детский дом, не смотрите на меня так! Его воспитанники были полными сиротами и из них планировалось отобрать первых бессмертных, только, подчеркиваю еще раз, только тогда, когда технология будет отработана до полного совершенства. И только с их согласия на эксперимент, не глядите на меня, как на Великого инквизитора! Я думаю, вы понимаете, что Саша воспитывался именно в этом детдоме.
Нужный уровень технологий был достигнут семнадцать лет назад. Было предпринято две попытки, с двумя мужчинами. Было решено использовать именно мужчин в силу меньшей эмоциональности мужской психики. Но в любом деле есть элемент случайности. К сожалению, оба эксперимента в силу непредсказуемых обстоятельств пришлось прервать. Первый подопытный сгорел во время пожара в собственной квартире и мы не смогли его восстановить, хотя клон был заготовлен, потому что в то время еще не было технологии дистанционного считывания информации. Предполагалось, что человек должен являться раз в полгода на основательную и длительную процедуру, когда его имплантированный датчик будет подключаться к компьютеру. Он погиб раньше этой процедуры. Чистая случайность, мы были очень расстроены. Второй эксперимент был запущен через три года, мы уже кое-что усовершенствовали, внедрили систему дистанционного мониторинга, но и тут случился нежданный казус. У этого оказались какие-то психические расстройства и выяснилось, что он – маньяк. Он совершил несколько убийств и нам пришлось прервать и этот эксперимент – зачем нам такой бессмертный. Следующий опыт начался через год. И это был Саша. Этот человек – первый бессмертный в истории человечества!
К тому времени технологии значительно усовершенствовались. Они совершенствовались и позднее, уже в процессе этого эксперимента и к настоящему уровню достигли, не побоюсь этого слова, почти идеала. Сейчас имплантант, который стоит в голове у бессмертного, выполняет не только функцию датчика, первичного накопителя информации, но и ее ретранслятора. Он непрерывно передает все, что происходит с Сашей и эта информация тут же пишется на наши компьютеры. Так что вы зря искали жучки, мы знали все из первоисточника – видели его глазами и слышали его ушами. И, разумеется, мы в курсе его мыслей и эмоций. Конечно, нельзя сказать, что мы считываем абсолютно все, как будто сидим у него в голове. Нам доступны только наиболее яркие чувства и наиболее четко формулируемые им самим мысли. Смутные полутона, обрывки мыслей, работу подсознания мы не улавливаем. Но все же технология считывания мыслительного процесса и памяти отработана довольно неплохо…
Во-вторых, к настоящему времени существенно упростился процесс имплантации. Раньше была нужна сложнейшая нейрохирургическая операция, десятки хирургов в течение нескольких суток крепили микродатчики к мозгу. Сейчас все гораздо проще – необходимо только ввести имплантант, после чего пациент вдыхает некий состав, содержащий сотни тысяч нанороботов, которые затем на молекулярном уровне соединяют нейроны с микропроводками, ведущими к датчику-имплантанту. Процедура длится пару недель. Кроме того, сейчас в крайнем случае можно обойтись даже без оперативного мониторинга и сбора информации. Мы можем просто снять единовременную картинку, «образ» сознания человека – его память на текущий момент - и затем вписать ее в мозг клона. Но мы продолжаем вести ежесекундный контроль объекта для того, чтобы просто быть в курсе обстоятельство его жизни. Это нужно еще и потому, что требуется обеспечивать его безопасность, хотя бы в силу ценности проекта. Мы не можем позволить Саше просто так рисковать жизнью. Каждый клон стоит около полумиллиарда евро, а весь проект «Ник» обошелся в сумму, превышающую годовой бюджет страны средних размеров.
И, наконец, последнее усовершенствование технологии касается возможностей редактирования информации перед ее вводом в мозг клона. Это нужно для того, чтобы воскресший человек не мучился воспоминаниями о собственной гибели. Хотя в данном случае мы имеем дело с очень деликатной проблемой этического свойства. Проблема эта формулируется так: следует ли человеку знать о том, что он бессмертный? Следует ли ему знать, что он неделю назад погиб и сейчас он не совсем тот человек – что живо только его сознание, ментальный образ, а тело, которое он привык отождествлять с собой, уже похоронено? Это очень сложный вопрос. Осознание таких вещей может весьма пагубно отразиться на психике. Я думаю, что лет через сто, когда бессмертие войдет в обиход, люди привыкнут к такому порядку вещей и будут относиться к смене тела так же спокойно, как сейчас относятся к смене одежды. Но пока что такого рода размышления могут стать слишком сильным потрясением для бессмертного – вот и вы, Ксения, сейчас смотрите на меня так, будто я помесь вивисектора и палача.
Я уже докладывал вам, что мы отбирали участников эксперимента на сугубо добровольной основе и все они, в том числе и Саша, знали, на что идут. Но он был первым, кому довелось пережить возрождение, и не один раз. Первый раз он испытал смерть в неполные тридцать лет. Его убили. Ночью на улице он заступился за девушку, к которой приставали какие-то подонки. Он был еще молод и горяч, не стал увещевать их или дожидаться прибытия нашего прикрытия, хотя прекрасно знал, что наши люди появляются в таких ситуациях не позднее, чем через десять минут. Ну как же, он же был здоровяк, не так давно дембельнувшийся миротворец с двухлетним боевым опытом… Короче, он раскидал этих нажравшихся какой-то наркотической дряни юнцов за минуту, но у одного из них оказался пистолет и он застрелил Сашу. Тогда мы его и воскресили первый раз. Клон уже, разумеется, был готов и ждал. В обычном режиме осуществления проекта у нас всегда есть два готовых клонированных тела, одно – для обычных ситуаций и второе на всякий случай – например, если по какой-то нелепой случайности воскресший клон ухитрится помереть через пару дней, или если первое клонирование пройдет неправильно, хотя таких случаев пока не было.
На самом деле можно, в принципе, подождать и дольше. Ведь у нас все равно остается записанная информация из мозга оригинала и, по идее, можно вписать ее в клонированное тело и сколь угодно позже, хоть через год, хоть через два. Но в таком случае возникнет ситуация, как мы это называем «псевдокомы», как будто человек был выключен из жизни на соответствующий период, а это не очень хорошо. Вообще-то, и так проходит определенное время между смертью одного тела и восстановлением другого. Сейчас эта процедура занимает три дня, тогда, восемь лет назад, она требовала двух недель. Эта ситуация и объясняет провалы в памяти воскресшего человека, потому что он возвращается к жизни через несколько дней. За это время события в окружающем мире успевают уйти вперед и поначалу бессмертному немного дискомфортно. Андрей рассказывал, что Саша жаловался ему в последний раз, что не помнит какого-то телешоу, не помню, что это было, кажется «Кибервойны», или что-то в этом роде. Он это шоу обычно смотрел, не пропускал ни одной передачи, а тут – не помнил последнего выпуска, и расстраивался по этому поводу. Амнезии его как раз отчасти этим и объясняются – ведь он не может помнить то, что произошло вокруг, пока его восстанавливали. Но амнезии имеют и другую причину, о ней – позже.
Ну так вот, восстановили мы его, значит после того убийства в первый раз. Это ведь вообще был первый в истории случай оживления человека. Мы все очень радовались, это был триумф нашего проекта. Но Саша был в депрессии. Вы ведь помните, что, когда он согласился участвовать в проекте, он знал, на что шел, и он участвовал на условиях, что будет после воскрешения знать о смерти своего предыдущего тела. Поэтому при восстановлении мы вписали в его память все, вплоть до момента смерти, и он очень тяжело это перенес. Я даже больше скажу, он просто испугался. После этого он стал несколько… скажем так, осторожен по жизни. Это была почти паранойя, он очень боялся умереть еще раз. Однако мало-помалу он оправился от стресса и вернулся к нормальной жизни. Надо сказать, что с работой и с деньгами мы ему постоянно помогали. Саша обладает даром находить неприятности и впутываться во всякие авантюры, в результате которых периодически оказывался на мели. Мы ему придумывали наследство от несуществующих родственников, подстраивали выигрыши в казино, лотереях и тому подобное, чтобы обеспечить нормальное существование. Вы, наверное, обратили внимание на его необъяснимую везучесть в таких делах, когда знакомились с досье.
Итак, он вернулся к нормальной жизни и снова утратил страх и осторожность. И однажды разбился в автомобильной аварии. Это было шесть лет спустя после первой смерти. Мы его восстановили опять, на этот раз процедура заняла неделю. Но, помня о том, как тяжело он пережил первое воскрешение, решили немного «подретушировать» произошедшее. Дело в том, что в первый раз его очень напрягало воспоминание о самом моменте смерти, когда он увидел, как в него стреляют, и как потом чувствовал неумолимое приближение смерти и саму смерть. Неудивительно, что он впоследствии так страдал, ведь ни одному человеку не приходилось жить с воспоминанием о собственной смерти. Поэтому, восстанавливая его второй раз, мы решили не вписывать в мозг клона эту часть его памяти, в которой запечатлелась падающая в пропасть машина и ужасный страх перед смертью. Заодно убрали и воспоминания о первой смерти.
Еще по итогам первого воскрешения мы поняли, что можно восстановить память, но не характер человека. Ведь до первой смерти Саша был весельчаком и балагуром, а после нее стал замкнутым и пессимистичным интровертом-одиночкой. И, естественно, возникла гипотеза о том, что характер человека можно изменить, избирательно восстанавливая память. Например, если в воспоминаниях будут преобладать светлые и радостные моменты, человек, вероятно, станет оптимистом и наоборот. Поэтому воскрешая Сашу второй раз, мы эту гипотезу проверили и восстановили не все воспоминания. Кое-какие мрачные эпизоды из прошлой жизни убрали, а приятные воспоминания, которые он уже успел забыть, наоборот вписали – ведь у нас хранилась абсолютно вся информация, ежесекундно считываемая о жизни объекта. Человеческая память имеет свойство забывать очень многое, но диски наших компьютеров хранят все, понимаете, абсолютно все, что случалось с человеком. И мы вписали несколько приятных моментов его прошлых жизней, которые он сам уже успел забыть. То есть, мы фактически редактировали память объекта и это – вторая причина его амнезий. Не скрою, технологии не до конца отработаны, да и человеческий фактор периодически дает сбои. Не за всем наши ученые успевают уследить, в результате чего какие-то мелочи иногда не дописываются в мозг клона. Казалось бы, ерунда типа популярных песенок или случайных новостей. Запись существенных событий, конечно, контролируется очень тщательно, но мелочи порой ускользают от нашего внимания. Дело в том, что нельзя вписать все, что у нас хранится, именно потому, что человеческая память гораздо меньше компьютерной и если вписать все, чем мы располагаем, у воскресшего человека может быть так называемый «информационный шок» от обилия сведений, с которыми он воскресает – это показали первые опыты.
В результате проведенной коррекции памяти после второго воскрешения Саша стал гораздо более веселым и открытым человеком. Мы опять его проинформировали о том, что произошло и наш эксперимент продолжался. Но постепенно Саша менялся. Он стал задумчивым и подолгу рассуждал о природе человеческой жизни, о бессмертии и тому подобных вещах. Было заметно, что он очень серьезно задумался о том, кто он такой и как ему дальше жить. Он увлекся чтением философов и это не пошло ему на пользу. Чем больше он думал, тем мрачнее становился. В наших беседах (я забыл сказать, что как ответственный за проект, лично работал с ним, не говоря уже о том, что именно я в свое время настоял, чтобы из всех кандидатов в бессмертные выбрали именно его) он все чаще хандрил и высказывал сомнения в правильности своего выбора. Пару раз даже вскользь упоминал о том, не следует ли ему выйти из проекта. Но, надо заметить, что Саша очень ответственный человек и он всегда понимал, какую важную задачу выполняет. Он осознавал, что от его работы зависит, без преувеличения, будущее всего человечества. Поэтому периоды хандры он преодолевал и снова жил и работал, выполняя все наши указания.
И все же он время от времени возвращался к мыслям о том, чтобы выйти из проекта, мы знали об этом, потому что его мысли тоже отслеживались. И вот тут и произошло одно событие, предопределившее все, что случилось потом. Он влюбился. Надо сказать, что у Саши не было недостатка в женщинах, к чему, чего греха таить, даже я иногда прикладывал руку. Но это было совсем другое. Он влюбился по-настоящему, на полную катушку. Он просто и банально встретил ее на улице. Шел навстречу, увидел ее… И его просто повело за ней. Машинально развернулся и пошел следом. Девушка была потрясающей красавицей и, как потом выяснилось, еще и очень умным и интересным человеком необыкновенной доброты и порядочности, словом, мечта любого мужчины. Так вот, он шел за ней, как прикованный и, наверное, все же решился бы подойти и познакомиться, но тут она вошла в свою контору (она шла на работу), и он остался у дверей. Это решило все. Пока Саша ждал ее у двери этого заведения, сидя в кафе, он очень много думал. И додумался до того, меланхолик несчастный, что не должен с ней знакомиться! Рассуждал он при этом таким образом: мы будем несчастны, потому что я бессмертен, а она – нет. Это значит, что мы не сможем быть вместе всегда, она будет стареть, а я навечно останусь таким же молодым. Надо сказать, что проект наш предусматривал смену тела даже без смертельных случаев – просто раз в двадцать лет для того, чтобы человек бессмертный всегда был молод и здоров. Так вот, Саша думал, что жизнь с бессмертным станет для этой девушки в конце концов настоящей мукой, она будет несчастна из-за этого. А он, видите ли, не желает для своей любимой такой участи.
Он ходил за ней несколько дней, не решаясь познакомиться, просто любовался ей издали. И в конце концов довел себя до полной депрессии, решив, что ему не дано обычного человеческого счастья любви. Потому что для этого нужно, чтобы и его любимая также была бессмертной. Этот кризис наложился на и без того депрессивные переживания, вызванные неумеренным потреблением философов-мизантропов, и Саша решил покончить с собой. Он купил где-то ружье и сделал из него обрез. Конечно, мы не могли пустить это на самотек, ведь нам были известны его мысли. Тогда я и поехал к нему домой. Именно тот визит и был зафиксирован на его компьютере, натолкнув вас на мысль о моей причастности к его смерти. Я убеждал его долго и, как мне показалось, небезуспешно, что нельзя так себя вести, что он ответственен перед нами, проектом, наукой и всем человечеством. Он вроде бы согласился и я ушел. Но он все же сделал это, вскоре после моего отбытия.
Надо сказать, что он тоже учился в ходе проекта. Ему уже не нравилось, что мы читаем его мысли и он приспособился их маскировать, хотя бы ненадолго. В тот день он включил телевизор на полную громкость, тем самым заняв свои мысли каким-то дурацким боевиком. В это время мы ничего не могли считать с него, кроме просмотра этой лабуды. Между тем, он зарядил обрез и выстрелил себе в затылок. Он специально стрелял в затылок и именно из обреза охотничьего ружья, чтобы снести всю башку, потому что датчик-имплантант крепился именно в затылочной области головы. Он хотел уничтожить датчик и свой мозг, надеясь, что это может привести к повреждениям, которые не позволят его воскресить. Трус! Он побоялся продолжения жизни. Он побоялся даже признаться в любви той девушке, он даже не узнал, что она думает по этому поводу, не захотел узнать ее мнения. А вдруг она бы полюбила его так сильно, что согласилась бы разделить с ним жизнь, даже зная, что ее ждет? Как вы думаете, Ксения Вячеславовна? Впрочем, вопрос риторический, отложим дискуссию на некоторое время, а пока что я продолжу.
Итак, он сделал это. Это было самоубийство и никто к этому не имел отношения, кроме него самого. У нас возникли проблемы, потому что полиция прибыла на место происшествия раньше наших людей. Во-первых, из-за того, что телевизор орал так, будто в квартире Саши шла бандитская разборка и соседи быстро вызвали полицию. Да и наши лопухнулись, чего уж там. Дежурный офицер прозевал момент, когда сигнал перестал поступать, а когда очухался, уже было поздно. Поэтому впоследствии нам пришлось провести большую работу по зачистке этого инцидента. Как вы знаете, мы удалили файл с этим делом из полицейской базы данных, отправили всех следователей, занимавшихся этой смертью за границу – на учебу по линии Интерпола. Тело нам пришлось изъять из морга, куда оно попало первый раз за все время эксперимента. В предыдущих двух смертях Саши мы успевали на место происшествия очень быстро и забирали его до прибытия полиции и «Скорой помощи», а тут вышла такая коллизия. Кстати, вы были правы насчет тех двух сотрудников морга, они действительно сейчас отдыхают в наших закрытых санаториях и с ними ведется работа по соблюдению режима секретности, разумеется, без информирования об истинных причинах спецоперации.
Мы его, конечно, опять восстановили, но на этот раз не стали рассказывать ему, как в прошлые разы, про его бессмертие. Согласен, это было не совсем этично с нашей стороны, но нам надо было продолжать проект, а объект в последний раз явно выразил свое нежелание в нем участвовать. Поэтому его память была восстановлена избирательно, мы не стали записывать в мозг клона все то, что относилось к программе «Бессмертие». Этим объясняются большие масштабы его амнезии по сравнению с прошлыми случаями. Кроме того, выстрел в датчик все-таки привел к определенным сбоям. Мы сейчас анализируем ситуацию, выясняем причины этих сбоев, но некоторые фрагменты памяти почему-то не удалось восстановить. Например, его взаимоотношения с Аметом. Саша сам связался с этим бандитом, а потом из-за амнезии ничего не помнил. Мы хотели по своим каналам ликвидировать эту угрозу, но события начали развиваться слишком быстро. Я пытался встретиться с ним и поговорить, это было как раз тогда, когда я прилетал в дачный поселок. Однако надо учитывать, что сейчас он меня не помнит, потому что я тоже часть программы «Бессмертие», информацию о которой мы не стали восстанавливать. Он запаниковал, узнав о моем посещении и опять ринулся в город. Начал свое собственное расследование, нарвался на неприятности с Боровом, а потом пошло-поехало…
Мы знали, что он пойдет в «Терем-билдинг» и я назначил вам встречу в «Золотом небе» чтобы вы столкнулись. Ей-богу, Ксения Вячеславовна, я не думал, что вам придется вынести столько испытаний из-за этой встречи, мне просто хотелось, чтобы вы были рядом с объектом и, узнав то, что знает он, получили новые зацепки для расследования. Больше ничего! А получилось такая чехарда с погонями и стрельбой, я приношу вам самые глубокие извинения и, поверьте, искренне сожалею о своей авантюрной затее!
Вы конечно понимаете, что самоубийство Саши и последующие утечки информации поставили под угрозу режим секретности проекта и мы решили проверить уровень информационной безопасности, наняв вас, Ксения Вячеславовна. Вы располагали максимально возможным объемом самых разнообразных сведений и, будучи одним из наиболее признанных в стране специалистов по системному анализу, должны были стать тестом на возможность рассекречивания проекта. Вот и вся история. Такова истина о том, кто такой Ник и что происходило с ним и с вами в течение последних дней. Да, кстати, я забыл одно существенное обстоятельство. Еще одну причину, по которой я выбрал для расследования именно вас, а не других известных специалистов – Зольцера, Иваницкого или Баженову. Я думаю, что скрывать этот факт было бы с моей стороны несправедливо и нечестно по отношению к вам. Дело в том, что это вы – та девушка, в которую влюбился Саша перед своей последней смертью.
5
Бумц погасил окурок очередной сигареты, раздавив его в пепельнице, и закончил свой монолог:
- Так что вы понимаете, Ксения Вячеславовна, что ваше досье, это письмо с компроматом на АГБ, лежащее на известном вам сайте, не имеет никакой ценности, потому что совершенно не соответствует истине. Не говоря уже о том, что там лежит ваша предыдущая версия заговора нашего Агентства. – Бумц улыбнулся. - Нет никакой армии боевиков, неосознанно ликвидирующих организованную преступность, хотя, надо признать, вы подали мне отличную мысль. Надо будет над ней подумать. – Бумц хитро взглянул на Ксению, остолбенело сидящую с застывшим взглядом, сфокусированном на серебряном блюде с семгой. Она непонимающе посмотрела на собеседника и возмущенно округлила глаза. Бумц поднял руку упреждающим жестом:
- Да пошутил я, Ксения, ну что вы! Я просто хотел немного разрядить обстановку. Как мне кажется, вы никак не можете прийти в себя от услышанного.
Генерал от клонирования был прав. Ксения сидела, сжав голову руками и пытаясь привести в порядок свои мысли и чувства. То, что она услышала, было слишком… слишком… Она даже не могла подобрать слов. Бумц вывалил на нее столько информации, что было непонятно, что же самое невероятное в его рассказе. И бессмертие, и любовь Ника к ней, и ее истинная роль в этом деле, и ее абсолютная, как выяснилось, неспособность докопаться до истины. Ксения вскочила с дивана и зашагала по кабинету из стороны в сторону, все так же обхватив голову руками. Это было похоже на шутку, на мистификацию, обман, подлог, сон, даже кошмар, но только не на правду. И все же каким-то уголком сознания она понимала, точнее, чувствовала, что Бумц рассказал правду. Сказанное им было слишком невероятно для банального очковтирательства, так не обманывают. Да и какой смысл ему было обманывать Ксению? Он даже отдал ей вторую половину гонорара… И все-таки она не хотела смириться с такой версией, не хотела сдаваться без боя. Наверное, ей было просто обидно от того, что ей в этой истории была уготована столь неприглядная роль - винтика в большой игре. В Ксении проснулся дух противоречия и она, прекратив свое бессмысленное хождение, решительно остановилась и заявила Бумцу:
- Господин Барабанщиков, не надеетесь же вы, что я вот так легко приму на веру эту вашу фантастическую историю? Вы думаете, мне можно вот так, за здорово живешь, навешать лапши на уши? Нет, вам придется привести убедительные доказательства и аргументы, которые заставят меня поверить в вашу версию произошедшего. В этих событиях слишком много нестыковок, которые не объясняются тем, что вы мне тут изволили рассказать. – Ксения опять основательно уселась на диван и придвинула к себе блокнот. – Давайте начнем по порядку! Приготовьтесь отвечать на неудобные вопросы, которые не вписываются в вашу красивую схему бессмертного объекта. Во-первых, как вы объясните тот факт, что неприятности Ника начались в квартире, в которой произошло самоубийство? Ведь она же была опечатана полицией, там все было вверх дном, не говоря уже о кровавых следах происшествия? В мою схему это все прекрасно укладывается, потому что, на мой взгляд, никакого самоубийства не было, а была его инсценировка.
- Что ж, доктор Стрельцова, вы, безусловно, имеете полное право на прояснение всех неясных моментов. В конце концов, исчерпывающее объяснение требуется даже в детективных романах, в жанре которого вам пришлось жить в последнее время, так неужели же реальная жизнь не даст ответов на подобные вопросы? – Бумц смотрел на Ксению, ласково улыбаясь. - Конечно, я отвечу. Итак, как вы просите, по порядку. Ник, если вы предпочитаете эту кличку, проснулся на другой день после кибербоя с Андреем не в той квартире, в которой он за несколько дней до этого разнес себе голову. Помните, я рассказывал вам, что первый опыт по программе трагически закончился пожаром? С тех пор мы всегда снимаем аналогичную квартиру для подопечного – этажом выше или ниже. Для Ника была заготовлена квартира этажом выше его прежней и после его оживления в память клона была вписана информация об этой квартире, этажом выше. В ней он и принял бой с киллерами Амета. Прошу вас, следующий вопрос. – Ксения покопалась в своих записях и спросила:
- Его компьютер. Я думаю, что вы похитили его настоящий комп, на котором могла быть важная информация или размышления по поводу его жизни до амнезии. На эту мысль меня натолкнуло, в частности, то, что на компьютере, найденном в его квартире, не было решительно ничего, кроме абсолютно случайного набора музыки и фильмов. Я еще не видела людей, которые могли бы одновременно слушать Моцарта и Киску-Лапку, современный авангард и рок двадцатого века. Я думаю, этот комп, наскоро напичканный всякой ерундой, подбросили вы или ваши люди вместо настоящего.
- Хм, никогда не думал о его компьютерах. – Задумчиво ответил Бумц. - На самом деле все просто. У Саши, как у очень многих людей, несколько компьютеров. Один – для работы, я помню, он показывал мне трехмерные модели, которые он делал для киностудии, он одно время очень увлекся этой работой, говорил, что она креативная, творческая. А тот, который нашли вы, это, я думаю, комп для развлечений – просто аналог фоно- и видеотеки. Что же касается разномастных записей, то я уже говорил, что воскрешения меняют характер человека. Думаю, это относится и к музыкальным пристрастиям. Когда он был обычным веселым человеком, наверное, он мог послушать и Ляльку-Мурку, или как вы там ее назвали. Потом, после первого воскрешения, став меланхоликом, перешел на классику, Моцарта, Бетховена. А когда уже совсем разочаровался в жизни, видимо начал слушать и тот самый рок двадцатого века. Я его тоже люблю, но эта музыка располагает, знаете ли, к мизантропии… Думаю, что такой вот ответ. Мне кажется, что вы просто не докопались до его других компьютеров, наверное, они так и пылятся в каких-нибудь коробках, куда были сложены его вещи. Что еще?
- Почему нас всюду поджидали разномастные бандиты? Этот факт вполне соответствует моей версии, но не вашей, ведь вы должны были его оберегать?
- Мы его и оберегали. – Бумц помрачнел. – Правда, надо сказать, несколько топорно, тут я с вами согласен. – А бандиты поджидали вас в каждом случае по разным причинам. Первый раз это была чистая случайность. Ника увидел сам Амет в ресторане «Золотое небо» и вызвал своих людей. Второй раз был с Пашкой-Боровом. Тут Ник виноват сам, он до этого расстрелял ресторан Борова «Голодный кабан», а он был оборудован камерами слежения, которые записали хождения Ника вокруг этого кабака. Боров навел справки и нашел гостиницу, где Ник остановился после своего возвращения из дачного поселка. Боров решил подождать Ника там, а этот остолоп не нашел ничего лучшего, как потащить вас туда отдыхать. В третий раз вы столкнулись с Аметом в ресторане «Три медведя», помните, Ник еще после этого стал подозревать вас в шпионаже в мою пользу? Это объясняется тем, что Амет далеко не последний человек в городе, у него есть свои люди даже в полиции. Вас выследили через машину. И, наконец, в случае с Даблом, как вы знаете, Ник сам попался на его удочку, поверив, что тот что-то знает о его неприятностях. Тут уж вы сами, извините, сунули голову в пекло, даже ваша версия по этому поводу не даст никакого другого объяснения. – Бумц налил себе остывшего кофе и отхлебнул, недовольно сморщившись. – Впрочем, скажу откровенно, с Даблом ситуация особенная. Мы действительно пошли на поводу у коллег из Управления «А». Они охотились за Осинкиным по другим его делам и попросили нашей помощи. Ник все равно ехал на эту встречу, поэтому мы не стали его останавливать, хотя Андрей был готов это сделать. Он приехал на полигон раньше и мог не допустить последующего безобразия. В этом конкретном случае ваша версия обоснованна. Действительно, Ника использовали как наживку для Дабла, но вы вчера видели, как я оторвался на этих двоих из Управления «А». Что еще вас смущает, Ксения Вячеславовна?
- Моя квартира, сгоревшая как нельзя кстати, когда мы собирались вместе с Ником исследовать его компьютер. Такая досада, а! Ну никаких следов прошлой жизни, никаких зацепок! Это было очень кстати для кукловодов, дергающих нас за ниточки, как я еще могу расценивать эту ситуацию? – Ксения разозлилась, вспомнив, как горела ее уютная квартирка.
- Увы, госпожа Стрельцова, тут я вас разочарую. Квартира сгорела без малейшего нашего участия. Ваша соседка снизу, весьма забывчивая особа, забыла выключить газ на плите, уходя на работу. Это чистая правда. А домашний компьютер не включил систему пожаротушения и даже сигнализацию, потому что завис – незадолго до этого на игровом терминале этого компьютера резвился сын этой соседки и операционная система дала сбой. – Бумц задумчиво почесал лоб. – Надо же, эта фирма уже почти полтора века разрабатывает свои операционки, а они как сто лет назад были глючными, так и поныне выкидывают фокусы. Знаете, Ксения Вячеславовна, не стоит без необходимости умножать сущности. Вам, как ученому, несомненно, знаком этот принцип Оккама, очень уместный в данном случае. Если задаться такой целью, то каждый чих можно подвести под теорию заговора. Поверьте, жизнь очень богата на случайности и пожар в вашей квартире – как раз из этого разряда. Повторяю, мы тут совершенно не при чем. Что еще?
- Хороша случайность, - недовольно пробурчала Ксения, - где мне теперь жить?
- Полагаю, вашего гонорара с изрядной лихвой хватит на очень хорошую квартиру в самом центре столицы нашей Родины. – Иронично ответил Бумц. – Так что еще?
- Если вы все время знали о мыслях Ника, почему вы не предотвратили все эти ужасные перестрелки? Он мог погибнуть, а это не в ваших интересах, ведь клоны стоят так дорого? И, между прочим, я тоже могла погибнуть вместе с ним! Хотя такая мелочь вас, очевидно, не интересовала?!
- Вы повторяетесь, Ксения Вячеславовна, аналогичный вопрос уже был. А как мы должны были это предотвращать, по-вашему?! Устроить массированную перестрелку спецназа и крупной банды в городе, среди скопища людей?! Это могло демаскировать проект, мы не могли так рисковать! Наши люди пытались следить за развитием событий, Андрей мотался за вами со снайперской винтовкой постоянно и пытался контролировать ситуацию, но не всегда успевал. Пробки, знаете ли, их даже мы не можем отменить! А вот на полигоне, где не было лишних свидетелей и потенциальных жертв среди мирного населения, мы вчера, как вы могли убедиться, действовали без ограничений, вплоть до применения армейской авиации и спецназа. Но в городе не всегда возможно лупить ракетами по ресторану или гостинице, это вы понимаете? Мы считали, что лучше пойти на риск еще одной смерти объекта, чем ставить под угрозу рассекречивания весь проект. А вам я уже принес извинения и готов сделать это еще раз, я не ожидал, что Ник начнет палить почем зря в вашем присутствии, мачо хренов. Простите, Ксения Вячеславовна. – Бумц с видимым усилием загонял свои разгулявшиеся эмоции под контроль, опять представая в роли невозмутимого и благовоспитанного мудреца.
Ксения надолго замолчала, пытаясь вспомнить еще какие-нибудь нюансы, которые бы не вписывались в версию Бумца. Но ничего больше ей в голову не приходило. Она задумчиво постукивала золотой ручкой по блокноту, но… Похоже, что эта фантастика оказалась единственно верным объяснением, под которое подходило все, что происходило с ними в последние дни. Да уж… Что называется, здравствуй прекрасный новый мир… И все же…
- И все же, доктор Барабанщиков, - предприняла Ксения последнюю попытку развенчать версию собеседника, - Согласитесь, что столь неправдоподобное объяснение должно подкрепляться какими-то весомыми аргументами, а не только вашими словами. Все, что вы сказали, звучит, как будто, убедительно, но с тем же успехом может быть и оспорено. У вас есть по-настоящему реальные доказательства вашей версии, всего этого бессмертия Ника?
- Доктор Стрельцова, вы прекрасно понимаете, что я не могу показать вам наши лаборатории и тела Ника, заготовленные для новых реинкарнаций. Вы и так узнали слишком много. Но вот что касается более прозаических доказательств… - Бумц достал из кармана компьютер, затем голографическую приставку к нему и сказал, - Я думаю, вы в последнее время настолько близко общались с Ником, что знаете его внешность как свои пять пальцев. Вот его голограмма после последнего воскрешения, то, как он выглядит сейчас. – Бумц нажал кнопку и Ксения увидела идеально реалистичное изображение головы Ника. Она кивнула. – А вот это изображение относится к последним дням его прошлой жизни, ему тут около тридцати восьми. – Появилась новая голограмма. На ней Ник выглядел старше. – Обратите внимание сюда – вот крохотная морщинка, которой нет сейчас. И вот еще одна, и вот… А также зоны в уголках глаз, вы, как женщина, знаете, что именно здесь появляются первые морщинки. – Бумц водил ручкой по голограмме, как школьный учитель по глобусу. – И вот еще, обратите внимание на волосы на висках – еле заметная, но имеется седина. Теперь опять сегодняшнее изображение – ничего этого нет, потому что сейчас Ник сидит в теле, реальный биологический возраст которого – тридцать лет. Честно говоря, Ксения Вячеславовна, мне кажется, что вы и сами должны были обратить на это внимание. – Бумц поднял глаза на девушку и вопросительно приподнял брови.
- Да, я обратила на это внимание в самые первые дни работы над этим делом… - Прошептала Ксения. Теперь она поняла, что добавлен самый последний штрих в картину, которая до этого казалась ей необъяснимой. Это внезапное омоложение Ника все время сидело глубоко в подсознании какой-то занозой, не давая ей окончательно утвердиться в правильности своей версии. Но события последних дней, с бесконечной стрельбой, погонями, бегом отодвинули этот факт куда-то далеко. Было не до этого, пока она выстраивала картину огромного заговора спецслужб, лелеяла в сумке никелированный револьвер, думала о своих чувствах к Нику… И вот сейчас, поняла Ксения, она получила ту самую, последнюю деталь к паззлу, которая окончательно расставила все по местам. Да, Бумц говорил правду. Она беспомощно посмотрела на него и вялым бесцветным голосом прошептала:
- Эту голограмму можно подделать… - Она сама не верила в то, что говорит.
- Увы, у меня нет для вас других доказательств. – Сухо ответил Бумц. – Я бы мог показать вам видеозаписи из прошлых жизней Ника, фотографии, подтверждающие мои слова, даже то, что относится к работе по проекту, хотя это совершенно секретные материалы. Но ведь и все это вы можете назвать подделкой, не так ли? Даже фотографии тел клонов в специальных сосудах, даже видеозаписи процесса оживления Ника, так же, как и записи самых первых экспериментов, про которые я вам рассказывал – сидящих преступников, намертво примотанных проводами к гигантским считывающим устройствам… - Бумц опять посмотрел на девушку. Похоже, он понимал, что с ней происходит и теперь его взгляд потеплел и был скорее, сочувственным. Он ласково положил руку на ладонь Ксении, безвольно лежащую на столе, и добавил, - Ксюша, вы же знаете, что я говорю правду. Ник, Саша действительно бессмертный, хотя, я понимаю, вам трудно в это поверить… Судите сами, зачем мне вам врать? Я отдал вам вторую половину гонорара, ваши предположения насчет боевиков АГБ и якобы компромат, спрятанный в интернете, как я уже сказал, нас абсолютно не волнуют, потому что это только ваши домыслы, совершенно беспочвенные и не способные нам навредить… Даже вы сами не сможете назвать мне причину, по которой я стал бы вам врать. Я рассказал это все только потому, что считал себя обязанным поступить именно так. Потому что я уважаю вас, особенно за ваше отношение к Саше, и не мог просто так расстаться с вами, не объяснив, что происходило в течение последнего времени. Вот и все мои мотивы, других нет. В конце концов, Ксения Вячеславовна, хотите верьте, хотите – нет, для меня это не имеет особого значения. Я просто сделал то, что был должен сделать, рассказав вам правду, а что вы будете делать с этой правдой – ваше дело.
Над столом повисла глубокая тишина. Ксения опять сидела, сжав голову руками. Теперь от этого не отмахнешься. Да, теперь она знает правду, только нужна ли ей эта правда? Все было так хорошо, даже под пулями, даже когда они не могли нигде найти себе безопасного пристанища… Потому что тогда она знала только одну правду - что она любит этого человека, пусть неудачливого, пусть немного неуклюжего, не умеющего ухаживать за женщинами и изящно выражать свои чувства… А теперь?! Что ей делать теперь с этой правдой Бумца?! Что ей делать теперь, когда она знает, что Ник бессмертен, а она – увы… Ксения отняла руки от лица и, пристально посмотрев на седого собеседника, отчетливо произнесла:
- Генерал, вы – чудовище!
6
Ксения выпрямилась и сидела, прямо и холодно глядя в голубые глаза Бумца. Все напряжение, вся злость и отчаяние, все то, что она пережила за последние дни, страх за любимого, бессилие перед неумолимой судьбой, гнавшей их под пули бесконечных врагов, нечеловеческая усталость и каждодневные угасания надежды на лучшее, все это сейчас яростно выплескивалось в отчаянных выкриках Ксении в лицо генерала:
- Бессмертие, значит, да? Ну что ж, считайте, я вам поверила! Только вы от этого стали еще хуже и гаже, чем были до того, когда я считала вас вульгарным командиром боевиков АГБ! Бессмертие! Великая цель! Конечно! А цель оправдывает средства, не так ли?! Опять же, лес рубят – щепки летят… Вы ничуть не лучше тех, кто этими словами оправдывал свои чудовищные преступления! Кому нужно ваше бессмертие такой ценой?! – Ксения с удовольствием наблюдала, как бесстрастное лицо Бумца покрывается красными пятнами и еще больше распалялась:
- Я не говорю о ваших бесчеловечных опытах над людьми, не говорю о тысячах загубленных судеб тех, кто участвовал в проекте – всех этих нейрохирургах, программистах и прочем персонале, вынужденном, вероятно, провести всю жизнь подобно кротам ради соблюдения режима секретности. Я не говорю о бесчисленных миллионах, выброшенных на строительство столь любимых вами подземных бункеров и закупку оборудования в то время, как страна корчилась от экономического кризиса и половина населения превратилась в люмпенов, роящихся на помойках! Я даже не говорю о том, что ваша, якобы благая идея внедрения бессмертия в широкие массы трудящихся на самом деле начиналась с военных программ – клонирование вам было нужно ради того, чтобы не тратиться на подготовку новых солдат. Это все понятно. Наука уже давным-давно обслуживает в первую очередь потребности генералов, а уже потом – всех остальных. Но должны же быть и пределы цинизма, даже вашего!
Нет, это же надо, а! Додуматься до создания собственного детского дома для выращивания будущих зомби! Да вас только за это надо судить, если не сажать на осиновый кол! До какой степени надо морально разложиться, чтобы выращивать деток, сирот, зная, что их ждет! Что они только материал для будущих бесчеловечных опытов! Он, видите ли, любит Сашу как сына! Твою мать! Хороша любовь – готовить из ребенка какую-то помесь Голема и собаки Павлова! У вас очень своеобразные представления о любви, доктор вивисекторных наук! А что, его изломанная судьба – тоже плод вашей извращенной любви, а? Они ему помогали по жизни! Два года войны, грязи и крови в Штатах из-за того, что у человека, вышедшего из вашего спецдетдома, не было ни гроша в кармане! Работа в охранном агентстве, тоже с риском для жизни, наконец, все эти перестрелки последних недель с половиной бандитов города, закончившиеся выживанием под гусеницами боевых роботов, это все – тоже ваша забота и любовь?!
Да, я конечно знаю, что большая, с позволения сказать, наука, особенно, если она курируется организациями типа АГБ, относится к людям как к расходному материалу. Для вас люди даже не пешки, а всего лишь дерево, из которого будут вырезаны пешки для вашей дальнейшей игры. Но даже на этом фоне обычного пренебрежения человеческими судьбами то, что вы сделали с Ником, не укладывается ни в какие рамки! Вы вообще отдаете себе отчет в том, что вы с ним творите?! Какую роль вы берете на себя, Бумц? Бога? Судьбы? Или, скорее, тут уместно слово «рок»?! Что вы придумали с этим так называемым «редактированием памяти»?! Вы это называете бессмертием?! Вычеркнуть из памяти человека то, что на ваш, «божественный» взгляд, неуместно, что лучше не помнить, зато оживить воспоминания о порхающих бабочках и цветочках?! Они, видите ли, проверяли гипотезу о влиянии воспоминаний на характер человека, блин! Вы вообще понимаете, что то, что вы воспроизвели, уже не Ник, не Александр Николаевич Иванов, а кто-то совершенно другой?! Вы повычеркивали воспоминания, делающие его именно этой личностью и фактически сформировали новую личность! О каком бессмертии А.Н.Иванова тут можно говорить, а?!
Нелюбезный мой генерал, вы тут распространялись о том, что тело клона это всего лишь болванка, и гордились тем, что эту болванку ваши технологии преобразуют в человека, идентичного оригиналу. Но неужели вам непонятно, что это уже не оригинал?! Что вы повторно убили Ника, воскрешая его память лишь избранными фрагментами?! Почему я должна вам повторять эти прописные истины – человек есть его личность, его жизнь, память, смех и слезы! Ник, тот самый А.Н.Иванов, умер! Умер еще в самый первый раз, и тот Ник, который сейчас лежит в госпитале (вашими, между прочим, стараниями) – уже совершенно иная личность! А тот – умер, повторяю еще раз, на бронепоезде! Какое тут, на хрен, бессмертие!
И вообще, доктор Моро, кто вам дал право решать, что Ник должен помнить, а что – нет? Вы, с вашей, так называемой отцовской любовью, между прочим, нарушили договор с ним! Вы сами говорили, что у вас была договоренность, что Ник осознает то, на что идет и участвует в эксперименте на условиях осознания своего якобы бессмертия. А вы в последний раз лишили его всех этих воспоминаний! Какого черта?! После этого вы еще имеете наглость распространяться о высокой миссии вашей программы и пафосно гордиться своими достижениями?! Редактирование памяти человека – это вам не редактирование компьютерной записной книжки! Какое вы имеете право решать, что ему помнить, а что – нет? Оптимистом его сделать они хотели! Так доведите ваши попытки до логического конца, сделайте из него счастливое жвачное животное, вычеркните все, что омрачает жизнь, уберите вообще понятие о смерти, то-то будет прекрасный экземпляр счастливого человека будущего! Жри да спи и никаких проблем! Что, что вы на меня так укоризненно смотрите?! Думаете, что я довожу ситуацию до абсурда, гиперболизирую ее? Да, это так! А в чем разница между моей гиперболой и вашими действиями? Если можно вычеркнуть воспоминание о несчастной любви, почему бы не вычеркнуть и все остальное, что мешает жить? А?!
Человек без свободы воли – не человек, а то самое жвачное животное! Если вы хотите такого бессмертного, ради бога, но тут вам гордиться нечем! Если это существо, не могу назвать его по-другому, не может делать то, что хочет, если его опекают на каждом шагу, если у него нет права на глупости, ошибки, даже на самоубийство, в конце концов, то это не человек, а придаток к вашим компьютерам! Вот какого черта вы, Бумц, сидите тут и курите? Разве вы не знаете, что это вредно? Вам бы понравилось, если бы кто-то за вас решил, что отныне вы курить не будете и стер бы соответствующий кусок вашего сознания? Что молчите? Не нравится такая перспектива, хотите сами решать свою судьбу, да? А чем хуже Ник? Вы знаете, чем больше я думаю над вашим проектом, тем больше убеждаюсь, что он направлен не столько на достижение бессмертия, сколько на манипуляции людьми. Наверное, именно этим и объясняется столь пристальное внимание АГБ к этой программе. Может быть, даже вы, господин куратор, этого не сознаете!
Вы вообще понимаете, какие возможности может дать ваша технология? Вам осталось сделать всего пару шагов и все люди могут вашими усилиями превратиться в стадо баранов, управляемое политиками! Всего-то и требуется разработать устройство бесконтактного считывания человеческой памяти – без имплантанта, - и такое же устройство записи отредактированных воспоминаний! И, вуаля! – все граждане страны засыпают с одними мыслями, а просыпаются с другими! Типа того, что да здравствует наш правитель, мудрый и великий, как я счастлив, что живу в этой стране, как я рад идти с утра на работу, которая вчера казалось обрыдлой и безрадостной… Что вы на меня так уставились, не приходила в голову такая очевидная мысль?! А бессмертие, как обычно, будет доступно только для верхушки общества, обычному же электорату достанется просто счастливая жизнь без забот и хлопот. А если даже хлопоты возникнут, то воспоминания о них всегда можно стереть! И конечно, найдутся многочисленные защитники такого общественного устройства – ведь все будут счастливы, чего же еще может желать человек, кроме счастья? Для всех, для каждого! Особенно счастливы будут, конечно, будущие правители, сознавая, что их народ благодетельствует, не обремененный проблемами и тягостными раздумьями! А и в самом деле, на хрена народу думать? Эта тяжкая обязанность пусть лежит на избранных, а вы, ребята, просто будьте счастливы, плодитесь и размножайтесь, жрите и спите, чего вам еще надо?!
Да, Бумц, поздравляю, ваш проект гораздо более перспективен, чем вам самому представляется! Такого успеха еще не было в истории человечества, это я вам говорю, как специалист по анализу социально-экономических возмущений. Наконец-то вашими усилиями будет решена вековая проблема обеспечения гарантированной управляемости населением! Такого радикального решения еще не было, в этом вы действительно пионеры науки! Ни всеохватная пропаганда тоталитарных режимов первой половины двадцатого века, ни массированное оболванивание людей с помощью телевидения на рубеже двадцатого и двадцать первого веков, ни все эти двадцать пятые кадры или гипнотические излучатели середины прошлого века, ничто не имело такого успеха, какой обещает ваша технология! Подумайте сами, доктор, только представьте эту благолепную картину! Совершенное общество! На вершине пирамиды – клан бессмертных клонов – забавная игра слов, а внизу – все остальное население, счастливое и довольное, заметьте, всегда довольное своей жизнью!
Ну и конечно, перспективы мирового господства. Всего-то и нужно – забросить несколько агентов с вашей аппаратурой на территорию условного противника и кой-чего «подредактировать» в мозгах президентов, премьер-министров или кого там еще, правителей соответствующих стран. И они распустят армии, или просто объявят о добровольном вхождении их государств в состав нашей великой державы. Какие перспективы открываются, вы только подумайте! На этом фоне даже междупланетный шахматный турнир выглядит детской мыслишкой убогого фантазера. Впрочем, покорение иных миров тоже может войти в программу, если их население будет гуманоидным. Прекрасно, доктор Бумц, простите, генерал Барабанщиков, вы безусловно оправдываете вложения в подшефную программу, примите мои самые искренние поздравления! Еще немного и вы, генерал-лейтенант, дослужитесь до генерал-майора!
7
Ксения, устало отдуваясь, откинулась на спинку дивана, наблюдая за совершенно побагровевшим Бумцем, который забыл про дымящуюся сигарету и окаменел в довольно неудобной позе, слегка подавшись вперед. Столбик пепла наконец упал с сигареты и Ксения, довольно ухмыльнувшись, нанесла последний удар:
- Кстати, а почему ваши уважаемые евгеники не подумали об усовершенствовании телесной оболочки бессмертного? Если тело – не более, чем одежда, как вы изволили выразиться, то почему бы не сделать бессмертного еще и внешне безупречным? Эдаким, - Ксения мечтательно закатила глаза, - Двухметровым гигантом, белокурым и голубоглазым, накачанным атлетом. Впрочем, зачем же обязательно белокурым? Ведь можно вывести и породу, например, сине- или красноволосых бессмертных… Да, так, наверное, будет лучше, а то, знаете, белокурые бестии уже фигурировали в истории и не в самом лучшем контексте. Нам, - Ксения многозначительно подняла пальчик, - Нам такие аналогии ни к чему! Или вы предпочитаете синеглазых блондинов, господин генерал, потому что они больше похожи на вас и тешат ваши отцовские чувства?
- Хватит!!! – Заорал Бумц и изо всех сил заехал кулаком по столу, отчего посуда подпрыгнула, издав благородный серебряный звон, а чашки с недопитым остывшим кофе опрокинулись, заливая белоснежную скатерть коричневой жижей. – Вы перешли все границы, госпожа аналитик! Я не жалею больше слушать эту ахинею, эти бредни! – Генерал вскочил и зашагал по кабинету, нервно расстегивая свою рубашку под распущенным галстуком. Он остановился и метнул яростный взгляд на девушку, продолжающую холодно смотреть на него с дивана.
- Истеричка! Глупая девчонка, что ты знаешь обо мне, о моей работе, о моей жизни, чтобы судить меня?! Я все терпел, но обвинять меня чуть ли не в фашизме! Да ты знаешь, что я десятки раз выезжал на операции по ликвидации фашистских и нацистских бригад, когда они расплодились тридцать лет назад?! Тебя еще на свете не было, а я уже этих белокурых бестий своими руками стрелял! И там бывало пожарче, чем вчера на полигоне! – Бумц схватил со стола бутылку минеральной воды и, яростно сорвав пробку, принялся пить из горлышка. – Не тебе меня обвинять в оболванивании людей! Ты обо мне ничего не знаешь! Пока ты натюкивала на компьютере свои статейки и диссеры, я выкорчевывал тоталитарные секты. Я сам ходил к ним в логово под видом неофита и выяснял, в одиночку, между прочим, без всякого прикрытия, как они работают, кто их настоящие главари и как к ним подобраться. И там моя жизнь ни гроша не стоила! На моем счету ликвидация Сияющего Общества Второго Пришествия, Северо-Западной Великой ложи, Храма конца света, Черной Триады и много чего еще. И это все – помимо бешеной работы над проектом «Бессмертие», на одном энтузиазме… Я пахал, как проклятый, всю жизнь, пытаясь сделать ее лучше, безопаснее, для того, чтобы такие дети, как вы с Сашей, могли спокойно жить в нашей стране и заниматься приятными вещами, а не той грязью, которая досталась мне! Между прочим, все эти секты строились на оболванивании своих членов, на создании той самой пирамиды, в возведении которой вы меня тут обвиняли! Какого черта?! – Бумц опять с размаху хлопнулся на диван и сверля Ксению глазами, выдернул из пачки очередную сигарету и закурил. Он яростно помахал дымящейся сигаретой перед ней и продолжил:
- Да, я курю и хочу делать то, что хочу! Это вы правильно заметили! Но не вам защищать интересы Саши передо мной! Молоды слишком! Вы ничего не знаете о наших взаимоотношениях и не имеете права обвинять меня в издевательстве над ним, в манипулировании его сознанием! Вивисектора нашла, тоже мне, детектив самодеятельный! – Бумц раздраженно откинулся на спинку сиденья и тыча пальцем в девушку, пробурчал, - Вот, вот поэтому мы и отбирали для эксперимента мужчин, а не женщин! Вы вечно норовите руководствоваться эмоциями, а не рассудком. И еще при этом имеете смелость называть себя беспристрастными учеными! Наша технология, видите ли, несет угрозу для свободных людей Земли! Вы не хуже меня знаете, что любая новая технология несет такую угрозу, так что теперь, остановить прогресс прикажете?! Назад, в пещеры, да?! Вы со своей извращенной логикой очень похожи на этих экологов недоделанных – так пекутся об окружающей среде, но при этом не желают отказываться от благ цивилизации, засоряющих эту самую среду! Никто пешком не ходит! Во все времена все новые технологии пытались использоваться в нехороших целях – от каменного топора до клонирования. И использовались, даже самые ужасные – ядерное и биологическое оружие, гипноизлучатели, которые вы изволили вспоминать. Да что далеко за примерами ходить – вон вчерашние приключения с боевыми роботами этого подонка Дабла – еще грязь на ботинках с полигона не отмылась. Ну и что, теперь надо видеть в каждом ученом злодея, пытающегося поработить человечество? Да вы же сами ученый, Стрельцова. – Все-таки Бумц постепенно отходил. Его первый взрыв утих и сейчас он смотрел на Ксению просто сердито, уже без той испепеляющей ярости, с которой начинал свою речь. Он продолжил, уже спокойнее:
- Да, девушка, мы изначально планировали использовать для экспериментов только мужчин. Заметьте, что в нашем детдоме при этом девочек было примерно столько же, сколько мальчиков! И мы их не выкидывали на улицу, что, по вашей логике, должны были делать как ироды и враги рода человеческого. Вы и про это ничего не знаете. Детдом был организован нашей службой в то время, когда начались первые проблемы в экономике, предвестья последующего кризиса. Тогда появилось большое количество беспризорников, детей алкоголиков и прочего контингента, который лишали родительских прав. А обычные детдома были переполнены и мы решили открыть собственный. Между прочим, все сотрудники отдавали на его создание свои личные деньги! Вы вообще знаете, что в трудные времена в нашей стране практиковались такие институты, как дети полка, ведомственные интернаты, суворовские училища, вы, «специалист по социально-экономическим возмущениям»? А потом, после организации детдома, мы сами заботились об этих детях! Как о родных. Лично я заменил родителей Саше. Если бы вы знали, из какой семьи он к нам попал, вы бы рассуждали по-другому. Кстати, его настоящие родители уже давно умерли от беспробудного пьянства. А я заботился о нем с трех лет. И до настоящего времени. Я ездил к нему в детдом не реже двух раз в неделю и проводил с ним столько времени, сколько не каждый отец уделяет своему сыну. У меня, видите ли, нет семьи и своих детей, всю мою жизнь съела эта работа… А усыновить его я не мог. Опять же из-за работы, у меня не было времени заботиться о нем. Я даже о себе не мог заботиться, порой ночевал на работе… Да еще и постоянные командировки, вот я и решил, что ему будет лучше в детдоме, там были очень хорошие условия, можете мне поверить.
- Простите, я не знала… - Ксения опустила голову и покраснела.
- Прощаю! С удовольствием. Всегда надо прощать людей, которые искренне раскаиваются в своих ошибках. А вы совершили ошибку. Поймите, Ксения, каждый родитель хочет для своего ребенка самого лучшего. Я думаю, когда у вас будут дети, вы тоже захотите, чтобы они были лучшими, первыми в своем роде – не знаю, лучшей балериной или лучшим музыкантом, первым человеком на Венере или, там, изобретателем вакцины от рака… Поэтому когда появилась возможность участвовать в проекте «Бессмертие», я, как любящий родитель, естественно захотел, чтобы мой ребенок, Саша, стал первым бессметным в мире! Вот и все! Я надеюсь, что теперь вы не будете иронизировать по поводу моих отцовских чувств к Саше, но на всякий случай… Вот, взгляните, - Бумц вытащил из кармана бумажник и кинул его на стол перед Ксенией. Она недоуменно посмотрела на собеседника, - Откройте и посмотрите, что внутри. Этого никто не видел уже лет десять. У меня нет достаточно близких людей, которым я бы мог это показать. Вам я это показываю только потому, что вы любите моего Сашу и я поэтому отношусь к вам почти к дочери или, по крайней мере, как к его будущей невесте… - Ксения открыла бумажник и увидела несколько маленьких стереофотографий. На первой молодой Бумц, еще с роскошной шевелюрой, сидел в обнимку с маленьким мальчиком, серьезно глядящим в объектив. На других мальчик был взрослее. На последней Бумц, уже похожий на сегодняшнего, стоял рядом с подтянутым молодым Ником в форме миротворца ООН. Ксения закрыла бумажник, положила его перед Бумцем и тихо спросила:
- Но почему же тогда? Почему вы так рисковали его судьбой, даже жизнью? И как же все-таки… Я не понимаю… Как же вы могли изменять его память?
- Потому что он мужчина, Ксюша… - Бумц взял бумажник и рассматривал последнюю фотографию, с Ником в форме ООН. Он тихо произнес, – Да, я помню этот день. Он записался в миротворцы, я ему помог, туда не так просто попасть, знаете ли… Это было не из-за того, что у него не было денег, такую версию я записал ему в память при последнем воскрешении. Просто я хотел, чтобы он понял, что такое жизнь, война… Потому что он мужчина, потому что я хотел, чтобы он вырос мужчиной, а не каким-нибудь там скрипачом или лаборантом… - Бумц вздохнул и потер лоб ладонью. – Может быть, теперь вы поймете, чего мне стоило пойти на редактирование его памяти. Ведь отказавшись от восстановления его воспоминаний о проекте, я вычеркнул и себя из его жизни. Понимаете? Чего мне это стоило? Ведь в нем был смысл моей жизни, а теперь он обо мне ничего не знает. Ничего! Кроме того, что рассказали ему вы! А вы ему такого рассказали, что он, наверное, тоже теперь считает меня исчадием ада. Меня! Вы понимаете, каково мне это сознавать?! И все-таки я сделал это! Своими руками, я имею в виду стирание его воспоминаний обо мне. Потому что видел, что иначе он погибнет. Или опять пойдет на самоубийство или просто захиреет от депрессии. И ради того, чтобы он продолжал жить, долго и счастливо, я вычеркнул себя из его памяти. Не дай бог вам когда-нибудь пережить такое. Никто не знает и никогда не узнает, как я это выдержал… Да, может быть, я совершил ошибку, когда ввел Сашу в проект. Но технологии были отработаны, я был уверен, что все пройдет хорошо и он станет первым бессмертным, счастливым и успешным человеком.
- Такие люди бывают только в рекламных роликах. - Горько сказала Ксения. - А обычная жизнь многогранна и состоит не только из счастья и успеха. Уж не знаю, хорошо это или плохо…
- Повторяю, может быть, это была ошибка, но даже если так, я за нее уже заплатил. Очень высокую цену, немыслимую, такую, от которой можно сойти с ума… Поэтому ради бога, не говорите мне о том, что я изверг, манипулирующий его сознанием в корыстных интересах, а то я за себя не поручусь.
Бумц опять встал и нервно зашагал по кабинету. Наконец он остановился, запустил руки в остатки своих волос, взлохматив их, и сказал:
- Знаете, Ксения, давайте сделаем небольшую паузу, а потом продолжим. Мне, да и вам, я думаю, надо успокоиться. Да и проветрить тут не помешало бы. Я все-таки изрядно накурил. – В его голосе появились примирительные интонации. Он нажал кнопку вызова официанта и когда тот появился, сказал, - Уберите этот бардак и накройте нам чай, пожалуйста. И еще кофе, покрепче. Спасибо. – Официант молча поклонился и принялся убирать со стола. Бумц же пригласил Ксению за собой и они вышли из кабинета в другую дверь, в тихий дворик ресторана, закрытый со всех сторон.
Небо уже покраснело в лучах заходящего солнца, невидимого из закрытого двора. Только нежно-алый квадрат неба над головами собеседников указывал на то, что разговор сильно затянулся, ведь Ксения вошла в ресторан еще до полудня. Она виновато посмотрела на генерала и сказала:
- Извините меня, Борис Аркадьевич. Теперь я отношусь к вам совсем иначе. Я во многом была не права. И все же, согласитесь, что с вашей стороны было не совсем красиво заниматься сводничеством. Ведь вы специально наняли меня и столкнули с Ником, чтобы утешить его, свести с безнадежной любовью?
- Да, вы правы, я тоже должен извиниться. Это действительно было не очень этично. Но и вы меня поймите, ведь он пошел на самоубийство из-за вас. Ну, или вы стали последней каплей в его депрессии… А я очень люблю его и так желал ему счастья… Ведь он еще ни разу не любил по-настоящему и я был уверен, что это чувство поможет ему преодолеть депрессию, поможет опять радоваться жизни. Да и вы, как я предполагал, не должны были остаться внакладе, ведь Саша очень хороший человек, порядочный, умный и сильный. Да, я позволил себе лишнее, но что мне оставалось делать, видя, как гибнет самый близкий человек? Да, признаю, я даже предварительно навел о вас справки. Не как о системном аналитике, а как о человеке, о женщине. Отзывы были превосходны. Я понимаю, что и в этом случае поступил некрасиво, но, надеюсь, что хотя бы моя откровенность позволяет надеяться на прощение моих проступков. Я еще раз приношу вам глубокие извинения и надеюсь, что в дальнейшем мы станем друзьями. Да, кстати, генерал-лейтенант старше генерал-майора, так что до этого звания я уже не дослужусь. В него меня могут только разжаловать, например, если вы раскроете еще какой-нибудь мой чудовищный заговор. – Бумц улыбнулся, он уже отошел от своей вспышки ярости.
- М-да, никогда не разбиралась в военных званиях. – Примирительно ответила Ксения. - Ну что ж. Не скажу, что я в восторге от услышанного, но ладно, что было, то прошло. Забудем прежние грехи. Я тоже за то, чтобы стать друзьями, насколько это возможно, учитывая разницу в возрасте и тот факт, что вы отец любимого мною человека. Мир!
Бумц радостно пожал руку Ксении, после чего предложил вернуться в помещение. Они опять уселись за стол, уже накрытый чистой скатертью и уставленный чайниками, кофейниками и блюдами с конфетами и пирожными. Бумц галантно налил чаю девушке, придвинул к ней поближе блюдо с конфетами, после чего плеснул себе кофе и вернулся к разговору:
- Итак, мы прояснили многие моменты, но не все. Вы высказывали сомнения по поводу, скажем так, адекватности нашей модели бессмертия. Я хотел бы поговорить об этом. Сейчас мы можем обсудить эту проблему, которая волновала и меня в начале осуществления программы, в спокойном и рассудительном ключе, без лишних эмоций. Трезво и рационально, как и подобает двум обладателям докторской степени. – Бумц улыбнулся Ксении и поднял чашку кофе в приветственном жесте.
- С удовольствием, Борис Аркадьевич. Но я оставляю за собой право на неудобные вопросы. Впрочем, обещаю не руководствоваться эмоциями и не выходить за рамки вежливой и аргументированной дискуссии. – Улыбнулась в ответ девушка. – Итак, у меня вызывает серьезные сомнения ваша концепция бессмертия. Не будем вдаваться в теоретизирования, возьмем какой-нибудь простой пример. Предположим, вы доктор Барабанщиков, сегодня, тьфу-тьфу-тьфу, попали под машину. Насмерть. Понимаете, какая штука, ведь в таком случае вы, именно вы сегодня умерли. Если завтра достанут из колбочки клона и впишут в его девственный мозг вашу память, это не отменит того факта, что вы сегодня погибли? Вы, ваше тело осталось лежать раздавленным на мостовой, у вас, извините за натурализм, переломаны руки и ноги, расплющена голова вместе с мозгом, который содержал все то, что делало вас личностью, Борисом Аркадьевичем Барабанщиковым, генерал-лейтенантом АГБ и доктором биологии, специализирующимся на клонировании. Понимаете? Как вы отмените факт своей смерти?
- Ну к чему же, в самом деле, такой натурализм? – Генерал сделал испуганные глаза. – Мне страшно – раздавленные мозги омрачают светлую картину нашей дискуссии. Ну а если серьезно… Знаете, Ксюша, в таком случае мы должны определиться с понятием «человек». Если не вспоминать определений типа «двуногое без перьев», то мы придем к тому, о чем вы уже говорили раньше. Человек – это его сознание, жизнь, память, эмоции… И тело тут, по моему глубокому убеждению, совершенно не при чем. Вот вы говорите, переломанные руки и раздавленная голова… Но вы сами прекрасно знаете, что каждый день у вас и у меня отмирают миллионы клеток эпителия. Это тоже часть тела. И что, мы становимся от этого в меньшей степени Б.А.Барабанщиковым и К.В.Стрельцовой? Ничуть не бывало! Я не буду говорить про состригаемые регулярно ногти и волосы – тоже часть тела, про вырванные и вновь наращенные зубы и прочее в том же роде. Но задумайтесь вот о чем. Вы любите Сашу. Если бы, не дай бог, у него на войне оторвало руку, стал бы он другим человеком? Любили ли бы вы его меньше? Да нет, конечно! Кстати, к вопросу об оторванных конечностях. Вы прекрасно знаете, что то самое клонирование, столь нелюбезное вашему сердцу, в настоящее время прекрасно справляется с такими мелкими неурядицами, как потеря руки, ноги, печени или почки. Людям выращивают эти и другие органы из их клеток и заменяют ими утраченные или больные. И что, человек становится другим? Да нет же! Он остается тем же самым! – Борис Аркадьевич с удовольствием сделал глоток свежего кофе, заметив, - Вот это другое дело! – и продолжил:
- Кстати о трансплантологии. Не могу не вернуться к нашей давешней беседе на повышенных тонах, когда вы столь страстно обличали наши бесчеловечные опыты на людях. – Ксения покраснела и принялась созерцать затейливый узор на чашке китайского фарфора. – Сейчас это в порядке вещей – вырастить человеку новую руку вместо утраченной и пришить ее на место. Но эта область клонирования и хирургии тоже в свое время, примерно семьдесят лет назад, вызывала бурные протесты и находились люди, которые так же, как и вы, яростно протестовали против опытов на людях. А эти опыты, разумеется, были! Как же без них? Только протестующие никогда не спрашивали у больных и покалеченных их мнения по этому поводу. Так же и вы сейчас не хотите поинтересоваться, нравится ли людям перспектива такого бессмертия, которое предлагаем мы? Факт в том, Ксения, что иного бессмертия быть не может. Геронтология оказалась совершенно беспомощной, генетики, пытавшиеся найти ген бессмертия, естественно, его не обнаружили, потому что это противно самой природе жизни… Человек обречен стареть и умирать и наш путь – единственный. Другого не дано. Или такое бессмертие или никакого.
- И все же, - упрямо ответила девушка, - мне кажется, что это не бессмертие!
- Я продолжу свою аргументацию. Ксюша, извините, ради бога, можно я опять закурю? В такого рода длительных спорах я просто не могу обойтись без сигареты. – Пыхнув сигаретой, генерал продолжил. – Так вот, если мы вполне довольны тем, что почти любой наш орган, включая сердце, можно запросто заменить, как запчасть в автомобиле, в случае необходимости, почему не распространить эту концепцию и на все тело? Согласитесь, это разумно, и не противоречит сегодняшнему положению вещей в области клонирования органов и трансплантологии. Вы как ученый, должны быть беспристрастны и не допускать использования двойных стандартов в научной дискуссии – если вы рассматриваете человека как нерасторжимую совокупность его членов, значит нельзя даже вырвать зуб без потери частички личности. А с другой стороны, если можно вырвать зуб, то можно заменить и все тело, и человек от этого не изменится!
- Это все словесная эквилибристика, вы передергиваете. Знаете, даже с сердцем не все так просто. А вы предлагаете замену мозга. Ведь говоря о теле целиком, вы фактически имеете в виду замену мозга. Почти все остальное можно заменить и так. А мозг – это не печень, рука или даже сердце. Мозг - орган очень деликатный. И личность, хранящаяся, извините за некоторое утрирование, в мозгу, вряд ли может безболезненно, без невосполнимых потерь, быть перенесена в другой мозг. А потом, что вы прикажете делать с душой?
- Помилуйте, Ксюша, ну какая душа? Ну вы же ученый все-таки, а не пономарь! Скажите, вам что, Саша кажется бездушным? Поверьте, мы его душу, как некий отдельный элемент, не записывали на наши компьютеры. Что вы ответите на такой прямой и неудобный вопрос? У него что, по вашему, нет души?
- Да не знаю… Я об этом не думала… Ну есть, наверное, как у любого человека… Но ведь в том и проблема! Она ведь каждый раз умирает вместе с телом. Отлетает, так сказать… - Ксения и сама чувствовала, что ее слова неубедительны.
- Да нет никакой проблемы! Никуда она не отлетает, потому что ее нет! Я полностью согласен с вами в том, что вы сказали о сущности человеческой личности раньше, это все верно – жизнь, чувства, память и так далее, но что еще за душа? Мы можем определить все перечисленные понятия, кроме души. Я думаю, что даже священники не дадут нам убедительного определения этого абстрактного понятия. Ее нет, понимаете, это чисто религиозно-философская конструкция. Нет идеального газа, эфира и души тоже нет. Это я вам говорю, как человек, наблюдавший своими глазами десятки экспериментов по восстановлению умерших людей. Если бы у человека была душа, то без нее человек бы не оживал, не так ли? А он оживает! И живет потом абсолютно нормально. Так что по части души, это не ко мне, а к попам. А я ученый, хотя бы в прошлом, и могу говорить только о экспериментально доказанных вещах.
- И все-таки… Это как-то бездушно… Так обходиться с людьми. Не знаю. – Ксения опять углубилась в созерцание узоров. Ей было неудобно нападать на собеседника после того, что она узнала, да и не было у нее реальных доводов, но она чувствовала, что что-то тут не так. – Ну хорошо, допустим даже, что души и впрямь нет… Но… Но ведь человек-то умер! Он реально умер и вы вызвали к жизни другое существо! Этого, из пробирки… Кадавра… Это все равно не умерший человек, другой.
- У вас нет доводов, Ксения Вячеславовна, и вы сами это знаете. – Барабанщиков укоризненно покачал головой. – Опять одни эмоции. Что значит другой? Тело клона идентично оригиналу вплоть до последней родинки. Содержимое мозга тоже идентично. Что же еще вам надо? То же самое тело и тот же самый набор информации внутри, который делает меня мною. Найдите противоречие! Это будет, согласно вашему живописному примеру, тот же самый Б.А.Барабанщиков, который ранее лежал на тротуаре в раздавленном виде. Объясните мне разницу между ними! А теперь представьте, что я выжил после той аварии, но только повреждения мозга превратили меня в идиота, растение. Я могу только принимать пищу и выделять ее в переработанном виде. Это что, буду я, согласно вашей логике? Кто в большей степени я – этот идиот, не знающий своего имени и даже самого понятия «имя», или новый я, воскрешенный и живущий полноценной жизнью со своим прежним жизненным опытом, памятью и прочая и прочая? Ну, подумайте! Подумайте, какой вариант лучше – новая полноценная жизнь в новом теле, или растительное существование «оригинала»?
- Не знаю… Вы, конечно, во многом правы, у вас веская аргументация, вы ее наверняка отточили за много лет работы над проектом в спорах со своими оппонентами и с самим собой… Пусть даже так, пусть то, что вы сказали верно. Но это верно как теория, а на практике… На практике вы изменили память и сознание Саши и теперь не можете утверждать, что это тот же самый человек. – Последние слова Ксения почти прошептала, не глядя на собеседника. Тот надолго задумался. Он курил, барабанил пальцами по столу и отхлебывал кофе. Наконец пауза прервалась:
- Да, вероятно тут вы правы. Мне говорили и почти все наши ученые, работающие над проектом, что нельзя так далеко заходить в редактировании памяти… Можно сказать, что я злоупотребил своим служебным положением, когда не стал восстанавливать память Саши полностью. Да… - Генерал опять забарабанил пальцами по столу. – А скажите мне Ксения, вам никогда не приходилось лгать во спасение? Можете ли вы осуждать врача, который не говорит больному всей правды о его заболевании в надежде, что в таком случае тот сможет мобилизовать все силы и победить неизлечимую болезнь? Осудите ли вы мать, которая говорит малолетнему ребенку, что его отец в долгом отъезде, а не погиб месяц назад в автокатастрофе? Знаете, есть вопросы, на которые не существует однозначных ответов… Можете ли вы сказать, что до конца понимаете смысл изречения «в великом знании великая печаль»? Вряд ли, вы слишком молоды… Это не упрек и не старческое занудство – многим удается дожить до глубокой старости, так и не узнав всей тяжести этой фразы и я рад за таких людей. Мне не так повезло, как им… Я очень глубоко осознал смысл этого изречения, когда принимал решение о том, чтобы столь радикально исправить память Саши. Меня утешает только одно. Как и в случае с болезнью, я надеюсь, что кризисный период в его жизни пройдет, возможно, с вашей помощью. И тогда можно будет при очередной смене его тела опять рассказать всю правду, опять отредактировать его память, на этот раз вписав в нее все, что с ним происходило на самом деле… И не говорите мне, что это безнравственно! Я уже сам осудил себя и никакой другой суд не будет так суров, как этот! – Борис Аркадьевич в волнении встал с дивана и подошел к окну, отвернувшись от девушки. Ей почему-то подумалось, что он сейчас, наверное, плачет и не хочет, чтобы она видела его слезы. Но когда он отвернулся от окна и продолжил свой монолог, его глаза были сухи:
- И, кроме того, даже отредактированная память – еще не повод для того, чтобы считать его другим человеком. Ведь есть и случаи настоящих амнезий, вы же изучали эту статистику. Даже когда человек теряет память, он остается тем же человеком! И окружающие, его родные и близкие, продолжают относиться к нему так же, как раньше, считая его именно тем человеком. Никто не говорит: «Ах, он не помнит, как мы в прошлом году ездили на шашлыки в Дикое ущелье, значит он уже не тот, кем был и мы знать его не желаем теперь!». Ведь так, Ксения Вячеславовна? Именно так ведут себя люди. Вы никогда не задумывались, что есть еще одно определение человека, личности? Что человек есть тот, кем его воспринимают окружающие? И если вы считаете Сашу Сашей, так же, как и я, значит он именно Саша! Александр Николаевич Иванов, 2067 года рождения, русский и т.д. и т.п. Кстати об отношении к человеку… Вот вы его любите, не так ли? – Выжидательный взгляд собеседника требовал ответа и Ксения утвердительно кивнула. – Хорошо. А теперь представьте, что его нет! Саши нет, испарился из вашей жизни, как будто и не было его никогда! Что мы его не воскресили! Вам нравится такая перспектива? Что бы вы лично предпочли – чтобы он сейчас лежал в могиле и его доедали черви? Или вас все-таки больше устраивает сегодняшнее положение дел – он жив и почти здоров. Ну? Что вы молчите, Ксения, отвечайте, что вам больше по душе?
- Ну знаете, Борис Аркадьевич! Это… это уже…
- Это удар ниже пояса. Я знаю. Но и вы сегодня позволяли себе такие удары и гораздо более жестокие. А правда на моей стороне! Потому что и вы и я и миллионы людей во всем мире предпочтут видеть своих любимых живыми и здоровыми. И вечно молодыми, между прочим! А что вы скажете про себя? Вот, смотрите! – Генерал громко сказал в пространство кабинета, - Включи телевизор! – На одной из стен кабинета появилось изображение бегущего человека с огромным автоматом, из которого он время от времени стрелял по преследующим его чудовищам омерзительно-зеленого цвета. – Тьфу ты, пропасть! Достали уже эти боевики! – Борис Аркадьевич посмотрел на часы и скомандовал компьютеру, - Пятьдесят пятый канал! В это время идет криминальная хроника, - пояснил он свои действия Ксении. На экране возникла картинка с лежащим на дороге человеком в луже крови. – Пятьдесят шестой! – Опять скомандовал Барабанщиков. На этот раз операция по аресту торговца галлюциногенами. – Пятьдесят седьмой! Вот, пожалуйста! – Он опять обратился к Ксении, - Ей-богу, не специально подгадывал. Смотрите, даже машина такая же, как у вас. – На экране корреспондент криминальной хроники возбужденно рассказывал о тяжелой аварии. На заднем плане виднелось месиво из трех искореженных машин, в одной из которых можно было с трудом узнать белую «Малину». На носилки «Скорой помощи» укладывали обезображенный труп женщины. Его упаковали в черный пакет и загрузили в машину. Голос корреспондента с нездоровым аппетитом рассказывал о количестве погибших в катастрофе. Барабанщиков дал команду компьютеру выключить телевизор и картинка погасла.
- Представьте, что в той машине были вы. И что, что вы бы выбрали в такой ситуации – воскреснуть в новом теле и опять быть с любимым человеком, или из принципиально методологических соображений остаться мертвой только потому что это естественно и не противоречит вашим взглядам на бессмертие? А? Что скажете?
Ксения подавленно молчала. Что и говорить, он припер ее к стенке. Да, может быть в обычное время она еще нашла бы силы рассуждать на тему о правильности такого подхода к бессмертию, но сейчас, когда она не может думать ни о чем другом, кроме любимого, когда каждая минута без него мучительна и ужасна… Нет, невозможно найти в себе силы отказаться от дальнейшей жизни с ним. И неважно, будет ли он или она повторной клонированной копией, какая разница?! Только бы с ним, все, что угодно, лишь бы продлить это счастье. Нет, у нее, конечно, не хватило бы смелости или, вернее, безрассудства, отказаться от воскрешения Саши, если бы он умер. И она сама тоже не смогла бы отказаться от возврата в эту жизнь ценой клонирования, если бы знала, что опять возвращается к нему. Она подняла потемневшие глаза на генерала и медленно произнесла:
- Да. Да, вы правы. Вы поймали меня. Конечно, я согласилась бы на все, что угодно, лишь бы и дальше быть с ним. Неважно, с какой его копией, неважно, какая была бы я сама – хоть пятьдесят седьмым клоном… Я не могу отказаться от любви. – Ксения горько усмехнулась. – У вас, генерал, прямо как в сказке – любовь побеждает смерть! Красиво, вы не находите? – Девушка встала и прошлась по комнате, остановившись у окна. Теперь квадрат неба над ресторанным двориком совсем почернел. Звезды на ночном небе казались ярче и отчетливее, как будто она смотрела на них из колодца.
8
- Мне очень жаль, Ксения Вячеславовна, что я вас навел на грустные мысли. – Голос генерала звучал мягко и примирительно. – Но я был вынужден объяснить вам доступно смысл нашей работы, отбросив излишние рассуждения и оставив только ее суть, конечную цель. Я тоже думаю так же, как вы сейчас. Я тоже не мог найти в себе сил расстаться с человеком, которого люблю, со своим ребенком… Мне кажется, теперь вы понимаете, что я чувствовал во время работы над проектом. Когда пошли первые результаты, когда мы смогли восстановить первого человека, когда, наконец, мы впервые воскресили Сашу. Я думал только об одном – все, теперь мы ее победили! Смерть, я имею в виду. Пройдет совсем немного времени и люди больше не будут надрываться от горя, хороня своих любимых – а я видел столько горя на похоронах, Ксюша, по роду моей работы, столько, что хватит на несколько жизней…
И ведь мы победили не только смерть! По мере развития наших технологий, они смогут сделать всех абсолютно здоровыми, вечно молодыми. Мы победим преступность, потому что можно исправить менталитет преступника, такие опыты уже ведутся и дают отличные результаты. И еще очень много всего, сейчас просто нет времени обсуждать все положительные последствия нашего проекта. Подумайте, как преобразится мир через несколько десятков лет!
И потом, вы зря так драматизируете ситуацию, поверьте. Наша модель бессмертия реальна. Она действительно дает бессмертие. Подумайте сами. Каждую ночь вы, ваше сознание, все то, что вы называете личностью человека, расстается с телом. Если говорить по сути. Где ваша личность, когда вы спите? Она абсолютно отключена. Представьте на минуту, что наша технология уже действует. Что она повсеместно внедрена. Представили? И вот, вы просыпаетесь утром и идете на работу, все как обычно. А на самом деле это вас вытаскивали из той белой «Малины» в этой криминальной хронике. Вы прежняя погибли вечером в автокатастрофе. Но технология доведена до совершенства и вас восстановили через полчаса. А муж не пожелал вас беспокоить такими пустяками, как информация о имевшей место гибели и вас, вашего клона, просто доставили из госпиталя и уложили спать как обычно. И утром вы встали, тоже как обычно, и пошли на работу, даже не подозревая о случившемся. Помните, в великом знании – великая печаль? Так вот подумайте, чем отличалась бы эта ночь от любой другой? Ваша личность, как обычно, отключилась на ночь, а поутру вернулась в тело. Какая разница, в какое именно тело, скажите мне на милость – в старое или новое? Поразмыслите об этом на досуге…
Я думаю, в будущем, когда наша технология станет общедоступной, люди смогут сами выбирать себе режим бессмертия – с полным осознанием того, что с ними происходит, вплоть до воспоминаний о своих предыдущих смертях; с частичным – с пониманием факта замены тела, но без жутких подробностей; и, наконец, без осознания происходящего – просто будут вечно молодыми и все, даже не догадываясь о своем бессмертии. Хотя последний режим, по-моему, подходит только для детей, во избежание психологического травматизма… Но поверьте, Ксения, в любом случае люди захотят воспользоваться этой технологией. Потому что видеть смерть своих любимых – это за пределами человеческих сил. И расставаться с ними навсегда – тоже.
- Ну что же, Ксения Вячеславовна. – Борис Аркадьевич застегнул пиджак и слегка подтянул галстук, опять превращаясь в доктора Бумца. – Я думаю, наша беседа была исчерпывающей и мы обсудили все аспекты нашего с вами сотрудничества, как я считаю, очень плодотворного. Еще раз повторяю, что вы не обманули мои ожидания, показав себя блестящим аналитиком и помогли нам выявить пробелы в информационной безопасности проекта. Мы расстаемся.
- Вот так просто? – Иронично заметила Ксения. – Договаривайте до конца, доктор Бумц, если уж вы опять надели на себя этот образ. Что теперь? Что теперь будет со мной и с Ником? Вы рассказали мне столько секретов о вашей программе, сколько не знает даже президент, и вы думаете, я не понимаю, чем это чревато? Очевидно, вы не собираетесь меня физически ликвидировать, - лицо генерала вытянулось и он укоризненно покачал головой, - но что-то вы должны сделать для обеспечения «информационной неприкосновенности» проекта? Что именно? Сотрете мне память о сегодняшней встрече? Ваши технологии уже достаточно развиты для этого?
Генерал встал с дивана и устало прошелся по кабинету, разминая затекшие ноги. Он внимательно посмотрел на девушку и сказал:
- С вами трудно беседовать, Ксения Вячеславовна. Вы умеете задавать неприятные вопросы… Да, я рассказал вам очень много лишнего. Вы, очевидно, понимаете, что этот ресторан принадлежит АГБ и соответствующим образом… э-э, декорирован, назовем это так. Поэтому даже не в моей власти принимать решения относительно вашей дальнейшей судьбы. Но! – Бумц остановился и решительно поднял указательный палец. – Учитывая определенные обстоятельства личного характера, а также мои полномочия, достаточно широкие, я могу предоставить вам выбор. А также время на то, чтобы вы приняли решение. Я приглашаю вас участвовать в нашем проекте. В качестве бессмертной, мы уже давно собирались запустить женскую часть программы. Подумайте, что это будет значить для вас. Для вас с Сашей, вы ведь и об этом спрашивали. Вас обоих ждет бессмертие. Вы сможете никогда не расставаться. Никому из вас не придется оплакивать смерть любимого человека. Ни у кого из влюбленных в истории не было такой уникальной возможности! Вечная любовь, подумайте об этом, игра стоит свеч, даже если будут какие-нибудь шероховатости в проекте.
Второй вариант, увы, вы определили в общем верно. Я лично вам доверяю и мог бы просто отпустить вас на все четыре стороны, но мое начальство этого не допустит. Вам обязательно будет проведена зачистка памяти. Наши технологии действительно дошли до этого. С вас принудительно снимут картину ваших воспоминаний и потом также принудительно запишут новые, где не будет ничего о программе «Бессмертие». Хотя вы будете помнить наш контракт и заработанные по нему деньги вам тоже останутся. Что же касается моих личных полномочий, - Бумц повысил голос, в котором зазвучал металл, и повернул голову в сторону мраморной статуи Аполлона, украшающей один из углов кабинета, - то я вам гарантирую время для того, чтобы взвесить все «за» и «против» и принять обоснованное решение. Я даю вам на это две недели и гарантирую, что в течение этого срока никто к вам пальцем не прикоснется!
Бумц раздумчиво сделал несколько шагов по кабинету. Он подошел к Ксении и неожиданно ласково сказал:
- Девочка моя, я и тебя теперь люблю, как родную, поверь! Ну давай, присоединись к Сашке, представляешь, какая у вас будет жизнь?! Ведь ты же его любишь! А он тебя любит, я же знаю, я все его мысли читаю! Точно знаю, что он без тебя жить не может! Ну же! Двое бессмертных влюбленных! Подумай только!
- Но… Но это, знаете ли… Это похоже на шантаж… Вы же не оставляете мне выбора! А как же свобода воли? Ведь мы должны любить друг друга сами, без посторонней помощи, без внешнего наблюдения! Я не хочу, чтобы вы всегда знали мои мысли, чтобы ни один наш шаг не оставался без вашего присмотра!
- Решай сама, Ксюша. – Бумц тяжело вздохнул и Ксения подумала, что сейчас он похож не на генерала госбезопасности, а просто на пожилого и безмерно усталого человека. – У тебя нелегкий выбор. Подумай, ведь если ты не согласишься участвовать в программе, но при этом захочешь остаться с Сашей, каждый ваш шаг все равно будет нам известен через него. Ты, конечно, об этом знать не будешь, потому что не будешь знать, кто он такой. Подумай также, что он все равно останется бессмертным, со всеми вытекающими из этого последствиями. Он будет вечно молодым, а ты постареешь, будешь из-за этого комплексовать и в конечном итоге ваша любовь, которая могла бы быть вечной, превратится в невыносимую муку для вас обоих. – Бумц помолчал. – Единственное, что я могу тебе пообещать в рамках своих полномочий, так это то, что если ты решишь не участвовать в проекте и расстаться с Сашей, я могу проследить, чтобы тебе при коррекции памяти вырезали все воспоминания о нем. Чтобы ты потом не мучилась из-за этой любви. Выбирай. Я знаю, что это жестокий выбор, но любовь часто ставит нас перед такими выборами. Думай, что для тебя важнее – быть с ним навсегда, но ценой некоторых жертв, или расстаться, но сохранить свою свободу воли.
Все девочка, тебе пора. Повторяю, у тебя есть две недели. И вот еще что, - Бумц прошел к портфелю, лежащему на диване и стал копаться в нем. – Ты мне очень понравилась, Ксюшенька, правда. Я хочу подарить тебе на память одну занятную штуку, сувенир. – Он подал Ксении маленький колокольчик, по виду бронзовый, с орнаментом из каких-то пляшущих фигурок. – Это очень старый тибетский колокольчик. По некоторым их поверьям, он отгоняет злых духов. По мне, так нет других злых духов в мире, кроме людей, но все равно, повесь его где-нибудь дома, в новой квартире, может, он принесет тебе удачу. Не бойся, там нет никаких жучков. – Бумц улыбнулся, хотя улыбка больше напоминала страдальческую гримасу. – Все доченька, иди. – Он обнял Ксению на прощание. – Возможно, мы больше не увидимся. Что бы ты ни решила, знай, что я все равно тебя люблю и всегда буду за тебя переживать. Если вдруг будут какие-нибудь серьезные проблемы, я помогу. Незаметно. Прощай.
Ксения вышла из кабинета, ничего не ответив, слишком потрясенная услышанным и машинально прошла через зал, следуя за встретившим ее у двери метрдотелем. В зале по-прежнему были заняты те же столики, хотя уже светало, а у посетителей был усталый и вовсе не праздный вид. Ксения вышла на улицу, под свет фонарей, тусклый в утреннем тумане, и машинально побрела прочь от ресторана, не думая о том, куда приведет ее этот путь.
ЭПИЛОГ
Сильный оптический прицел слегка искажал поле зрения по краям, отчего происходящее казалось не совсем реальным. У идущего первым сержанта верхняя нашивка на рукаве была надорвана и загибалась с правого края. Значит, это снова первый патруль. Вторая пара охранников прошла девятнадцать минут назад. Точно, они ходят с интервалом в двадцать минут, - думал Ник. – Значит, патрулей только два. Он лежал на скале на вершине холма в полной неподвижности уже почти час, напряженно вглядываясь в еле заметную тропинку, ведущую вокруг входа в подземный бункер – объект «Омега». Ему предстояло проникнуть внутрь, добраться по его бесконечным коридорам до точки «Зет» и взять некий предмет «Икс». Это было целью его миссии.
- Сашка! Кончай играться уже! Бросай своего Ника и быстро за стол, солянка остывает! – Голос жены прервал боевую операцию в самый напряженный момент. Саша неохотно вышел в меню игры и отправился мыть руки.
Войдя на кухню, он обнял и поцеловал Ксению, заканчивающую сервировку стола. Она, наигранно сердясь, отпихнула мужа, мешающего закончить венец воскресного обеда – красивый орнамент из тонко нарезанных ломтиков черного бородинского хлеба, выкладываемый в плетеной хлебнице. Саша достал бутылку сухого белого вина и разлил его по бокалам.
- Ты что, мне нельзя! На шестом-то месяце! – Возмущенно заявила Ксения. – Сам пей, а я так, понюхаю за компанию.
- Да ладно, пара глотков не повредит. Ну, давай, за здоровье Никиты Александровича. – Саша протянул бокал и торжественно чокнулся с женой.
Они пообедали и приступили к чаю. Саша унес бутылку в бар в комнате. Возвращаясь на кухню, он задел головой бронзовый тибетский колокольчик, висящий в проеме дверной арки, и тот издал мелодичный звон.
- Так интересно, - задумчиво сказала Ксения, глядя на пляшущие на колокольчике фигурки неизвестных божеств, - тебе никогда не приходило в голову, что этот старинный колокольчик помнит очень много людей и событий? Ему больше ста лет, не знаю точно, сколько… Кто-то говорил мне, что он отгоняет злых духов.
- По-моему, единственные злые духи на земле – это сами люди. – Ответил Саша, прихлебывая чай. – А что касается того, что он помнит… Да, ты знаешь, у меня тоже бывает такое чувство, что он помнит очень многое. Странно, порой мне даже кажется, что он помнит, знает что-то такое о нас, чего мы и сами не знаем… Типа, знаешь, наши прошлые жизни и все такое… Наверное, это просто оттого, что он очень старый, я думаю так бывает со всеми вещами, имеющими свою долгую историю. А этот колокольчик единственная старинная штуковина в нашем доме, поэтому нам и кажется, что именно он что-то эдакое помнит. Ох, и накормила! – Он сменил тему. – Сил нет даже встать. Надо срочно поваляться. – Саша игриво посмотрел на жену. – Ты как насчет поваляться?
- Иди поваляйся, я тоже скоро подойду.
Саша прошел в спальню, лег на кровать и включил телевизор. Вскоре к нему присоединилась Ксения. Она прилегла рядом, свернувшись клубочком и пристроила голову на груди мужа, который запустил руку в ее волосы и принялся их ерошить, поглаживая Ксению по голове. Она спросила:
- Саш, правда мы счастливы?
- Конечно, любимая. – Он поцеловал ее затылок. – Я люблю тебя. А ты меня. Конечно, мы счастливы. Ведь больше для счастья ничего не надо. Почти ничего.
- Знаешь, а ведь многие считают, что счастье в других вещах. Ну, там, в свободе, творчестве, познании…
- В великом знании - великая печаль. Ты думаешь, мы были бы счастливее, если бы знали, например, что-то нехорошее? Ведь знание – штука многогранная и оно распространяется не только на приятные и уютные вещи. Вот представь, а что, если наш колокольчик действительно помнит что-то, например, о наших, допустим, прошлых жизнях? Что, если у нас действительно были прошлые жизни, и они были наполнены какими-то неприятными событиями, страхом, тревогами, переживаниями? Разве нам лучше было бы жить со всем этим?
- Не знаю. – Сонно ответила Ксения. Копошение пальцев мужа в голове и его размеренный голос, как обычно, постепенно погружали ее в сон. – Сама не знаю, что лучше. Как говаривал один мой знакомый, есть вопросы, на которые не существует однозначных ответов.
Ксения постепенно засыпала. Саша убавил громкость телевизора и его тихое чирикание, в котором уже с трудом различались отдельные слова, еще больше убаюкивало женщину. Она устроилась поудобнее на груди мужа и пробормотала:
– Ты знаешь, видела сегодня нашего соседа снизу, Аркадия Борисовича. Опять шел с огромным мешком пустых бутылок. Жаль его, такой приятный человек, а пьет… - После паузы Ксения добавила, - Кстати, как тебе показалось, удачно я с него срисовала Бумца? Ты хоть дочитал мою писанину перед тем, как пуститься на завоевание иных миров, о мой отважный побеждатель монстров?
- Конечно дочитал! Классно! И Бумц тебе удался, похож на этого колоритного бутылковеда. Только наш сосед Погремушкин был полковником ПВО, а ты его повысила до генерал-лейтенанта КГБ…
- АГБ… – Уже совершенно засыпая, едва пролепетала Ксения. – Я вот только никак не могу определиться с названием. У тебя есть по этому поводу какие-нибудь умные мысли?
- Название? Хм-м… Не знаю даже… По-моему, можно назвать как-то отвлеченно, не в лоб. Например, - Саша тоже зевнул и, выключив телевизор, закрыл глаза, - «Память колокольчика».
Память колокольчика
© Copyright: Обломовщин, 2005
Свидетельство о публикации №205042200178
Свидетельство о публикации №205042200178
Рецензии