Просто сказки

СТАРЫЙ ПЕНЬ

Когда-то Старый Пень имел Дерево, которое очень любил. На самом-то деле он был просто частью этого дерева. Шли годы, и Дерево высохло, потом его спилили, а Пень выкорчевать не удалось – очень уж много Корней он отрастил. Не утратил, так сказать, связи с землёй. Все мы к старости обзаводимся связями. И воспоминаниями.
Дерево было большим и любознательным. Целыми днями оно присматривалось к окружающему миру – к другим деревьям, к зверькам и птицам, к небу и Солнцу. Особенно к небу. Днём  там неторопливо проплывали пушистые облака, так похожие на кроны небесных деревьев, только почему-то ослепительно белые. Правда, Корней у них не было видно, но Дерево и свои Корни тщательно прятало, так что ничуть этому не удивлялось. На закате цвет облаков менялся, и Дерево решило, что это у них наступает осень, и очень жалело небесные деревья за то, что осень у них наступает так часто.
Ночью  появлялись звёзды и, конечно же, Луна – зимнее Солнце небесных деревьев. Это было удивительно: зачем зимним деревьям Солнце? Всё-таки мир полон загадок.
Пень был ближе к земле и считал, что Дерево витает в облаках. Ничего плохого Пень в этом не видел – был уверен, что, пока он, Пень, работает с Корнями, то с Деревом ничего плохого случиться не может. И на всякий случай запоминал всё, о чём ему рассказывало Дерево.
Дерево всё записывало на листочках, которые отращивало в немыслимых количествах. Правда, время от времени наступала осень, листочки желтели, их срывал ветер и разносил вокруг. Некоторые из них, прежде, чем упасть на землю, оказывались на других деревьях и тщательно изучались. Деревья любопытны. А у Пней хорошая память.
Молодые Деревья, получившие образование из чужих листочков, никак не могли понять, почему Пень всегда улыбается, глядя на них. Больше всего раздражало, что, находясь у самой земли, тот как-то умудрялся посматривать на них свысока. Они постоянно спорили с Пнём и в качестве аргументов цитировали друг друга. А Пень улыбался. Он-то знал, что к чему. Пень был ближе к Корням.
Деревья всегда стремились ввысь и вечно забывали о существовании Корней. Да Корни и не стремились к известности. У Старого Пня Корней было много – ведь он их выращивал всю свою долгую жизнь. Корни росли, сплетались с чужими корнями, и сплетничали, сплетничали... Правда, нынче модно говорить: обменивались информацией. Времени у Корней было много, так что они знали всё про весь Лес. Всю подноготную. Ведь росли они, как ни крути, под ногами. Так что знали не только то, что знают Деревья, но и многое другое.
Долго-долго Старый Пень оставался крепким, хотя и весь высох. Но годы берут своё, и Старый Пень вместе со своими Корнями стал трухляветь и превращаться в обычное удобрение. Он медленно отдавал Лесу себя самого, потому, что больше у него ничего не оставалось. Это было справедливо – ведь когда-то и он вырос на месте совсем уж древних Пней.
Однажды маленькая Девочка захотела посидеть на Старом Пне. Но практичная Девочка, а девочки всегда практичны, сначала пнула его ногой. Когда улеглась пыль, на месте Пня остались только мелкие щепочки и труха.
«Да это просто Трухлявый Пень!» - сказала Практичная Девочка и обиженно удалилась. Конечно же, она была права.

      РАНДЕВУ С ДЬЯВОЛОМ
                Страшноватая сказка для деловых людей

Середина дня. Почти пустое кафе (среднее во всех отношениях). За столиком перед чашкой кофе сидит одетый в деловой «прикид» некто Спокойный.
В дверях появляются двое: Нервный, одетый в такой же «прикид», только поплоше, и Самоуверенный. Подходят к столику Спокойного. Все друг друга по-деловому приветствуют. Садятся. Нервный – поближе к Спокойному, а Самоуверенный, развалившись, сидит напротив. Спокойный подзывает официанта и заказывает кофе для прибывших.

Спокойный (обращаясь к Самоуверенному) – Итак, что привело Вас ко мне?

Нервный слегка подскакивает и растерянно смотрит на Спокойного. Тот переводит взгляд на него и спокойно смотрит. Секунду. Нервный сжимается в комочек и всем своим видом демонстрирует, что будет нем, как рыба, что бы ни случилось.
Самоуверенный скидывает руки со спинки стула и, наклонившись вперед, кладет их на стол перед собой.

Самоуверенный (не слишком уверенно кивает на Нервного) – Да, собственно, он привел... Сказал, что есть интересное коммерческое предложение... (обретая первоначальную самоуверенность и снова облокачиваясь на спинку стула) Так я Вас слушаю...

Спокойный вопросительно смотрит на Нервного, тот съеживается еще сильнее, что, непонятно как, ему удается. Снова переводит взгляд на Самоуверенного.

Спокойный – Здесь, очевидно, какое-то недоразумение... Коммерческое предложение у меня, безусловно, есть. Однако оно зависит от того, чего хотите именно Вы... И насколько сильно Вы этого хотите... И чем Вы готовы пожертвовать...


Проходит полтора часа весьма эмоциональной беседы. Самоуверенный давным-давно растерял свою самоуверенность. Нервный от усталости расслабился. Спокойный по-прежнему спокоен.


Спокойный (обращаясь к Самоуверенному) – Давайте подводить итоги. Итак, Вы совершенно разумно стремитесь к тому, чтобы Ваш бизнес соответствовал всем современным требованиям и был постоянно растущим...

Самоуверенный (утвердительно кивает) – Да, конечно. В первую очередь, меня интересует именно это, а не разовая сделка... Мне понадобится  много людей...

Спокойный (продолжает) – Вы, надеюсь, отдаете себе отчет, что для этого Вам придется  многому научиться, и именно мы можем Вам в этом помочь...

Самоуверенный – После сегодняшней беседы – отдаю...

Спокойный  – И ради этого Вы готовы пожертвовать очень многим, притом... скажем... надолго...

Самоуверенный (отбрасывая очередные сомнения) – Да, готов.

Спокойный – И Вы готовы во всём следовать советам Вашего... гм... спонсора?

Самоуверенный – Вполне..

Спокойный (показывая на Нервного, у которого сейчас совершенно безумное выражение лица) – Вот Ваш спонсор...

Самоуверенный (растерянно) – А я думал, Вы лично...

Спокойный (широко улыбаясь) – У меня других дел полно. Кроме того, мы поощряем своих активных сотрудников. И помогаем им... Вы это все узнаете подробно от спонсора...

Самоуверенный (нетвердо) – Понятно... Хорошо...

Спокойный – И Вы готовы подписать контракт прямо сейчас? После прочтения, разумеется...?

Самоуверенный – Думаю, да...

Спокойный заполняет готовый бланк контракта с заранее проставленной подписью и передает Самоуверенному. Тот внимательно читает.

Самоуверенный – Я не вижу в контракте ни одного пункта о душе... А, по слухам, Вашу фирму интересует, в первую очередь, именно она... Будет ли контракт действителен без этого пункта?

Спокойный (благожелательно улыбаясь) – Интересует, безусловно... Вам придется всю душу вложить в это дело... В контракте это не отражено, но подразумевается... Вы же  знаете, с кем заключаете сделку...

Самоуверенный – А можно чужую? Я могу...Впрочем, это я чушь спорол... По инерции...

Самоуверенный размашисто подписывает контракт, забирает свой экземпляр и встает. Спокойный и Нервный тоже встают, пожимают ему руку, поздравляют и, наконец, прощаются. Самоуверенный уходит.
Спокойный и Нервный переглядываются и одновременно впиваются взглядом в контракт дистрибъютера сетевой компании с не слишком разборчивой, но всё же уверенно читаемой подписью:
Д. Явол

                Про воробышка Рэ Мяу по кличке Пусси.
История первая
Жил-был Воробышек. Как и положено воробьям, был он бесстрашен, легкомыслен, и никогда не унывал. Он весело прыгал и порхал во дворе возле Человеческого дома (а где вы видели воробьев, которые не тянутся к Человеческому дому?). При этом у него и в мыслях не было становиться домашним (а где вы видели домашних воробьев?). Был он Воробышком страшно самостоятельным и общительным, но жил сам по себе. Всё его время уходило на то, чтобы постоянно что-нибудь клевать, жизнерадостно о чем-то (какая разница, о чем? Не будьте занудой!) чирикать вместе с другими Воробьями, а главное – старательно чистить перышки.Наш Воробышек очень хотел быть аристократичным. Вы думаете, что с Воробьями этого не бывает? Но у нас Воробышек особый! Вот поэтому-то я и рассказываю именно о нем!
Называл он себя двойным именем (что вы, это же так аристократично!) – Рэ Мяу. Правда, это звучало очень забавно, и поэтому его часто в шутку спрашивали: “Воробышек, как тебя зовут?”. “Рэ!” - отвечал Воробышек, потому что он очень старался слыть аристократом, а они, как известно каждому Воробью, самые демократичные существа на свете и публично кичиться двойным именем истинному аристократу не пристало. Зато этим можно гордиться тайно, главное – чтобы все знали, что имя у тебя двойное, а ты скромно позволяешь называть себя просто “Рэ”. Это так упоительно!
Что означает “Рэ”, никто не знал, хотя Воробышек с пеной у клювика утверждал, что знает, но вразумительно объяснить не мог. Скорее всего, просто нахватался заграничных слов. Говорят, в греческом языке есть такая буква – “Рэ”. Когда-то ее звали гораздо аристократичнее - “Ро”, но сейчас, знаете, такие времена!
А вот откуда в воробьином имени взялось “Мяу”, - это уже совсем другая история!
Другая история
Жил-был Кот. Был он старым, растолстевшим, когда-то боевым бездомным котярой и откровенно гордился тем, что в свое время ловил мышей. Надо заметить, что все Коты гордятся тем, что ловят мышей. Правда, большинство из них мышей не ловит. Просто Котов стало много, а мышей – мало. На всех не хватает. Да и ловить надо уметь. Но главное – найти!
Раньше Кот жил во дворе возле Человеческого дома (а где вы видели котов, которые не тянутся к человеческому дому?). Все его время уходило на то, чтобы раздобыть где-нибудь поесть, основательно поспать, не менее основательно поразмышлять и потолковать с соседскими Котами о смысле жизни или судьбах мира. Не верите? А вы попробуйте потормошить любого кота, когда он лежит на солнце с полуприкрытыми глазами и о чем-то размышляет. Он на вас так посмотрит! Да ни один Человеческий философ не сможет так на вас посмотреть, если его оторвать от размышлений! Потому, что Человеческие философы гораздо больше времени тратят на то, чтобы раздобыть где-нибудь поесть, чем на то, чтобы поразмышлять. Несолидная порода.
Как и положено Котам, жил наш Кот сам по себе. Когда пришло время позаботиться о достойном положении в старости, он выбрал себе Человека. Люди живут гораздо дольше котов и поэтому Человек вполне может обеспечить кота до самой его смерти. Правда, Кот так и не понял, кто обеспечит Человека в случае чего, но ему это было, честно говоря, до лампочки. Вы ведь уже поняли, что Котов интересуют гораздо более глобальные проблемы?
Коту пришлось крепко подумать, с чего начать. Это у Собак никогда не бывает таких проблем. Каждая собака знает, что, если хочешь понравиться Человеку, то надо просто мелко-мелко вилять хвостиком и преданно заглядывать ему в глаза. Обычно этого бывает вполне достаточно.
Так собака запросто может найти себе работу. Собачью.
Одним словом, несолидная порода.
Коты до такого не опускаются, поэтому собаки их и ненавидят лютой, что называется, классовой ненавистью, и если уж Кота поймать не удается, то хоть облаять! Пусть все слышат, что вот, мол, умник выискался, интеллигента из себя корчит, а еще в шляпе! Правда, насчет шляпы – это они зря. Сроду ни один кот шляпу не носил. Один как-то сапоги примерил, так про него такое насочиняли, что он со стыда ушел в подполье и с тех пор оттуда и не показывается. Вы тоже его в глаза не видели.
Наш Кот страдал избытком самоуважения и начал с другого конца. Стал интенсивно отлавливать мышей и гордо (а как же иначе? Иначе не так поймут) стал приносить их Человеку. Так он стал для Человека не просто дворовым котом, а Котом, Который Ловит Для Него Мышей. Кот так и не понял, зачем Человеку мыши. Все равно тот каждый раз требовал, чтобы Кот забирал мышей себе. Но Кот видел, что Человеку почему-то приятно, что кто-то ловит для него мышей. Несолидная порода!
Так Кот обзавелся кличкой. Кличка была тоже несолидная, женская какая-то – Киса! Но главное, что она появилась, а вместе с ней – и ежедневная миска с едой. И вовремя. Мыши во дворе давно иссякли и больше не появлялись. Последних Киса (ну и кличка! Просто гадость какая-то, но привыкать надо) таскал аж за два квартала, но тамошние Коты тоже что-то оживились и долго так продолжаться не могло. Киса (тьфу!) перешел на вполне заслуженный отдых. Ел, спал, думал и вполглаза наблюдал за воробьями, копошащимися во дворе.
Воробьи были веселыми, бесшабашными и драчливо-компанейскими. Киса (пора привыкать!) смотрел на них и вспоминал времена, когда и он был котенком. Поскольку он был философом (а какой Кот не философ? Не путать с Кошками!), то начал думать.
Думы Кисы
А чем, собственно, Воробьи не Коты? Живем рядом. И те и другие самостоятельные – спасу нет. Дружелюбные, но никогда до конца не одомашниваются.
Мелкие. Ну и что? Вон у Людей тоже есть скандинавы, а есть японцы. И каждый себя Человеком считает. Правильно. Потому, что к нам, котам, все относятся одинаково.
Летают. Коты этого не умеют, разве что в самолетах, так их туда не берут (сам черт не поймет этих Людей: в постель к себе Котов охотно пускают а в самолет – нет. Интересно, чем же они там таким занимаются, что это секретнее, чем в постели?).
Воробьи, конечно, летают. Но разве ж это полет? Так, порхание. Несерьезно это. Вот самолет – совсем другое дело. Все-таки жаль, что Котов туда не пускают.
Люди думают, мы Воробьёв ловим. Подкрадываемся, прыгаем и – хвать! Как бы не так! Подкрадываемся – да. Для тренировки. Прыгаем – да. Сказавший “а” должен сказать и “б”. А вот насчет “хвать” - извините! Не верите – попробуйте сами. И вообще. КОТЫ ЛОВЯТ МЫШЕЙ! При чем здесь Воробьи?
Посмотрите только на них в такой момент! Ведь всё видят. И прыгают буквально под носом. Прекрасно знают, что это мы понарошку. Наглючие! Нынче вся молодежь такая! Впрочем, это уже брюзжание.
Надо бы подружиться с Воробьем! Все-таки веселее, когда рядом кто-то чирикает. Да и кормит меня Человек явно избыточно, я уж и форму терять стал. А Воробьи все время что-то клюют.
Первым делом дам ему кличку и, как положено, доступ к миске! Впрочем, клички не надо. Хватит с меня КИСЫ! Это мой крест и я его мужественно несу. Зачем же Воробью то такое! Не под силу ему. Он вон какой маленький! Я ему дам ИМЯ! Самое красивое! Назову его МЯУ!
Надумал – сделал. Коты – они такие. По крайней мере, те, которые мышей ловят. Когда они знакомились, Киса спросил у воробышка, который чем-то ему приглянулся: “Как тебя зовут?”. Тот ответил: “Рэ!”. Киса с отвращением сказал: “ А меня – Киса. Но тебя я буду звать “Мяу””. “Чирик?” - спросил воробышек. “Да нет, Мяу”.- Ответил Киса. Воробышек оказался понятливым, да еще и полиглотом и легко освоил новое имя. А потом сообразил, что двойное имя “Рэ Мяу” звучит шикарно и гораздо лучше, чем просто “Рэ”. Как вы догадались, наш Воробышек был вообще-то воробьихой. Впрочем, Киса тоже скоро научился говорить “Рэ”, хоть это и звучало по-плебейски и даже, откровенно говоря, и вовсе по-собачьи.
А через некоторое время Киса так привязался к Рэ Мяу, что и сам не заметил, как дал ему кличку Пусси, что по-английски означает “котенок” (Киса был довольно грамотным котом). И скоро ему даже понравилось, что его самого зовут Киса. Особенно, когда это чирикала Рэ Мяу.