Последнее эхо, последней любви наверное

Ни один человек не
заслуживает твоих слез,
а те, кто заслуживают,
не заставят тебя плакать.
(Габриэль Гарсиа Маркес)

Я такая красивая после слез.
Влажные ресницы, чуть припухшие веки -  в этом есть какая-то святость. Взгляд становится до боли несчастным, и я несу эти грустные глаза на своем лице, гордо и независимо, как бы заявляя всем, кто меня видит: «Во мне такая боль сидит, смертельная боль, а я живу, я – сильная женщина». И приходит понимание того, что если это пережили(поревели, успокоились), значит и остальное переживем, и будем красивы и независимы, хоть потоп, хоть пожар!
Все забудется: и Твой божественный голос, и сильные руки и номер телефона. Когда-нибудь потом я буду рассказывать о Тебе своей дочке, и она спросит: « А какого цвета были глаза у твоего Андрея?» - а я не вспомню, как не вспомню и о нашем первом поцелуе, и о последнем, но это будет еще так не скоро….
По весеннему прекрасная, я иду по улицам любимого города, нос по ветру, волосы туда же и тихо напеваю:
- А знаешь, все еще будет,
  Теплый вечер еще подует,
  И весну еще наколдует,
  И память перелистает…. И встретиться нас заставит…встретиться.

Да, конечно, мы еще встретимся…. Когда-нибудь…

«Я куплю тебе дом у пруда в Подмосковье» - пел ты, а я верила, что купишь, потому что любишь, а оказалось, что не любишь.
Правда бьет по глазам.
Правда, до которой дошел сам, бьет по  самому сердцу.
Однажды утром я проснулась и поняла – ты меня не любишь. Не любил никогда.
И пришла боль.
Боль свернула меня калачом под одеялом, заставила закусить губу до крови, исказила пальцы. От нее стало темно в глазах и холодно внутри. С тех пор она всегда со мной. Я ношу эту боль где-то за грудиной, у самого сердца.
Любовь - это наказание, в котором скрыт весь смысл жизни.
Любить женатого – подобно пытке длинною в вечность.
Сходить с ума от одной только мыли, что он никогда не будет с тобой на 100%. Сгорать от ревности. Она поджигает сначала самые тонкие нервные окончания, они медленно, но верно тлеют, потом дальше, огонь передается на крупные волокна, мозг загорается, сначала спинной, потом головной. И мыслей других нет, и все остальное мелочь, только закроешь глаза, и картина ясная, ты обнимает другую, свою родную, законную. Ту самую, чьи слеза ему дороже…. Да-да дороже , ведь ты всегда от меня уходил к ней, только чтобы она не плакала, не расстраивалась. А я… ну я же знала о том, что он женат, а она, она же не знала, что у него потом появится молоденькая любовница. Мои слезы для тебя одна вода…
Мама говорила: « В огне ада сгоришь, за дела свои разлучные земные», а я ей отвечаю: « Я тут заживо сгораю, и мне уже никакая боль адская не страшна после того, что со мной делает ОН».
Вечно ждать, всегда быть на старте, простите, в стартующей позе ждать свистка, а дождавшись, сломя голову бежать на встречу к своему сомнительному счастью, задыхаясь, спотыкаясь, падая, разбивая в кровь колени,… бежать, заранее зная, что когда ты прибежишь к финишу, на пьедестале все места уже будут заняты, и она, его жена с высоты первого места гордо посмотрит на тебя уставшую, растрепанную, заплаканную и несчастную. И я знаю, что мой забег обречен на проигрыш сотни тысяч раз, просто потому, что не моя весовая категория, и все первые места куплены давно и призы розданы, награда нашла своего героя, а я….  Нет, я вовсе не слабый игрок, я не некудышний соперник, просто моя дорожка другая, на другом стадионе, и под аплодисменты других людей я должна взойти на пьедестал, и награждать меня будет совсем другой «спонсор». Но как тяжело покинуть любимый и ставший родным, но по сути совершенно чужой стадион…

И все таки какая же я красивая, и наверное на меня сейчас засматриваются мужчины…
Еще немного и для них прозвучит сигнал к старту, и побегут они, и победит из них сильнейший, и призом ему буду…. Я….