Стремиться... Счастье бега Снежана Никишина

Пыльная дорога сменилась сосновым лесом. Острый запах свежести вонзился в густую шерсть. Глаза взметнулись вверх и собака увидела проносящиеся мимо верхушки деревьев.

Вперед, только вперед. Неизвестно, когда кончится лес, но рано или поздно это случится. А потом снова будет дорога, или, быть может, деревня, или, сочное ржаное поле с яркими васильками. Неважно.

Низкие ветки цеплялись за гриву, мощные лапы безжалостно приминали короткую траву, которая снова поднималась через несколько мгновений. Стремительный бег становился более резким, прерывистым. Временами собака начинала задыхаться, ненадолго сбавляла темп, чтобы снова глотнуть дурманящего воздуха. И снова вперед. Когда же кончится лес?

Ни времени, ни пространства. Ни дня, ни ночи. Только тугие ветки елей. И маленькие кусочки неба, слившиеся в одном бешенном танце с верхушками деревьев.

Собака. Кроны. Небо. Трава. Бег. Собака – кроны – небо – трава - бег… Собака – кроны - небо…

- Куда бежишь? – звук раздался откуда-то сверху, и собака не сразу поняла, кому принадлежал голос. Крохотная лукавая пичуга, водрузившись на ели, нагло взирала вниз, наблюдая, как пенится слюна от чрезмерных собачьих усилий.

- Что за… глупые вопросы?.. – бегунья сбавила темп и из пасти ее беспомощной тряпкой вывалился язык. Она дышала часто-часто. - Просто бегу,… потому… что надо бежать. Что ж еще… делать, коли не-е-е… бежать?

- Слышь, дура, смотри, вон небо, голубое, голубое, - не унималась деловая пичуга. По мере того, как собака с трудом преодолевала метры, птаха следовала за ней, ловко сменяя верхушки.

- Ага,.. знаю я,.. что оно го-олубое… Ну и что?.. Мне бежать надо… Какая разница, ка-акого цвета небо, если надо бе-ежать.

Птичка ехидно мелькнула крылышками перед носом собаки и взмыла вверх.

Когда кончился лес, бегунья увидела поле. Теплое желтое поле с ровными зелеными полосами на горизонте вперемешку с прозрачным небом и скользкими солнечными лучами.

- Вот бы… дурочка-а… порадовалась, - усмехнулась собака, вспоминая пташку, и снова прибавила скорость.

Каждый мускул работал верно. Она чувствовала, как отлажено движется каждая мышца. Счастье бега, счастье существования… Вперед…

Когда обессиленная собака наконец пересекла финишную прямую, вдруг обнаружила, что достигла того зеленого пятна, которое еще недавно было на линии горизонта. Оказалось, это – лишь густая поросль сорняков.

- Ну что, идиотка, ради чего бежала? - птичка появилась совершенно неожиданно и уселась на спину собаки.

Бездыханное тело псины утопало в теплом желтом поле с ровными зелеными полосами вперемешку с прозрачным небом и убегающими солнечными лучами близящегося заката.

Птаха деловито разглядывала собаку, будто созерцая пейзаж умирающего тела.

- А вы ради чего на небо смотрели? – не открывая глаз, прохрипела собака. - Все глаза просмотрели, всю душу истравили и что? Много поняли, или может, измерили всю небесную глубину? Обстрадались по прекрасному, и дальше-то что? Я-то хоть бежала, мне не скучно было. Коли есть ноги, коли есть силы, коли есть энергия, так и бегу-у-у…

- Бежала, - беспардонно поправила пичуга, взмыла вверх и через несколько секунд ее силуэт превратился в черную точку над линией горизонта.